Контракт на любовь

Глава 17. Званый ужин

Утром в понедельник Лидия пришла на работу с небольшим опозданием. Под дверью топталось с десяток девчонок и… курьер с огромным букетом в руках. Белые розы и лилии. Роскошные, свежие, будто только сорванные с клумбы. Крепкие и влажные. С лёгким терпким ароматом. В букете оказалась записка:

«Благодарю за то, что ты спасла мою репутацию. Я твой должник. Вадим»

Сердце Лидии дрогнуло. Как мило… и как невинно. Белые цветы — это манифест приличных добрых намерений. За такое не предъявишь претензию. Записка тоже безупречна. Но какой мужчина в здравом уме станет посылать букет в сотню цветов девушке, к которой он равнодушен?

Лидия полдня провела, увещевая себя. Он не свободен. У него есть невеста. Сама она тоже занята и совершенно не способна бросить Никиту в бедственном положении. Да и что у них общего с Вадимом? Только забота о его дочери. Он вряд ли верующий, так что…

Но сердце её всё равно пело.

Она, конечно, поблагодарила Вадима за цветы, а он, конечно, ответил, что это мелочь по сравнению с тем, что она сделала для него. А ближе к четырём снова прислал сообщение:

«Завтра вечером мой бывший начальник устраивает званый ужин в честь тридцатилетнего юбилея своей свадьбы. Он пригласил меня и настоял, чтобы ты тоже пришла»

Лидия замерла в раздумьях. Первым разумным порывом было ответить: «Я не могу». Но рука не поднималась отказать. А что же ему делать? Как выйти из щекотливой ситуации? С одной стороны, он сам виноват: что ему стоило поправить начальника, когда это всё начиналось? Но с другой, Вадиму и так нелегко приходится в жизни: он много работает, жена его бросила (непонятно, кстати, почему), дочь не слушается… Отказать в такой простой просьбе — жестоко. Он ведь её не трупы вскрывать приглашает. И на дне рождения всё было, как он обещал: скромно и прилично. Наверняка её не ждёт ничего непристойного. Проблема только одна — придётся обмануть Никиту. Словно в ответ на это сомнение, Вадим написал:

«Выручи меня, пожалуйста, ещё раз. Обещаю, это последний. Диц не часто меня приглашает, до следующего званого ужина мы с тобой успеем «расстаться»»

Это всё решило. Вечером Лидия приехала к Никите и почти ровным голосом соврала, будто завтра у одной из её соседок день рождения, и по этому поводу планируется девичник.

— Точно девичник? — подозрительно уточнил Никита.

— Можешь не сомневаться. Таня недавно разругалась со своим парнем и теперь официально ненавидит мужчин. — Это, кстати, правда. По крайней мере, так утверждает Таня.

— Ну ладно, — нехотя дал добро Никита. — Но в среду я тебя жду к обеду, да?

— Да, конечно!

Словно маленькая девочка, Лидия совершенно не думала в тот момент, как будет смотреть ему в глаза после. Она предвкушала вечер в компании возвышенного общества — дам в вечерних платьях и джентльменов в дорогих костюмах. Умные разговоры и изысканные закуски. И — Вадим…

Вадим заехал за ней в семь — она была уже готова. В своём лучшем платье — тёмно-синем, шёлковом, с кружевом в тон по лифу и рукавам. Клатч пришлось позаимствовать у Тани. Увидев Лидию, Вадим отреагировал сдержанно и молчаливо — она даже испугалась, не разочаровала ли его своим нарядом. Но щёки Вадима — обычно бледные, а теперь потемневшие до цвета красного дерева — внушили ей надежду, что он просто смущён.

— Ты… прекрасна… — пробормотал он сдавленно и протянул ей руку, хотя перед Лидией не было ступенек.

Прикосновение к ладони Вадима ощущалось очень приятно: такая тёплая, большая, крепкая ладонь — она словно создана, чтобы на неё опираться.

— Ты когда-то работал руками? — спросила Лидия, осторожно поглаживая пальцами так понравившуюся ей кисть. — Твои руки похожи на трудовые, в хорошем смысле слова.

— Ээ, нет. Если, конечно, не считать ношение бумаг в отцовской конторе ручным трудом. Но в юности я занимался греблей, сплавлялся по рекам и всё такое…

— Как интересно! Это было здесь, в Сочи?

Они сели в машину.

— Да. Мзымта, например, исплавана вдоль и поперёк. Я родился в Сочи. А ты? — Вадим завёл мотор.

— Нет, — Лидия покачала головой. — Я родом из Барнаула. Родители и сейчас там живут.

Они выехали с Кирпичной и встали в пробку.

— Как же ты здесь оказалась?

Лидия пожала плечами:

— Как все. Приехала и влюбилась.

— В… Никиту?

Лидия рассмеялась:

— Неет! В город Сочи. Я как раз окончила училище искусств на педагога хореографа и поехала с подругой отдохнуть… Знаешь, я думаю, Алисе не помешало бы пару месяцев пожить в Барнауле. Она начнёт гораздо больше ценить родной город.

— Несомненно, — кивнул Вадим. — Было бы здорово.

— Если хочешь, я отправлю её к своим родителям на время — они очень хорошие, и у них есть младшая дочь — моя сестра — ей семнадцать. Думаю, они найдут общий язык.

— Заманчивое предложение. Надо обдумать.

Лидия немного помолчала, а потом вспомнила, на чём остановилась:

— Так вот, мне тут очень понравилось, и я решила поискать работу наудачу, и неожиданно нашла. Я не особенно надеялась: двадцатилетняя девчонка без опыта… но Лайла Аароновна меня взяла, и вот, я уже пять лет здесь. А с Никитой мы познакомились два года назад.

— Где, если не секрет?

— Не секрет. На православных просветительских курсах в храме Архангела Михаила.

Вадим покачал головой. Лидия почему-то смутилась.

— Что?

— Просто… ты не похожа на правду. Слишком… идеальная.

— Поверь, мне очень далеко до идеала.

— Пожалуйста, не торопись туда.

Лидия потупилась и ощутила жар на щеках. Все эти комплименты и просьбы её смущали.

— А ты? — спросила она с замиранием сердца. — Веришь в Бога?

— Ты знаешь, я… наверное, игнорировал этот вопрос всю свою жизнь так люто, что даже не знаю ответ на него. Не могу назвать себя ни верующим, ни атеистом.

— К кому же ты обращался за помощью… в трудные моменты своей жизни?

— Ни к кому. Обычно я стараюсь «заработать» все трудные моменты.

— В каком смысле?

— Ну, некоторые заедают, некоторые запивают, а я, вот, зарабатываю. Моя работа заставляет много думать о чужих проблемах — и свои забываются. Кроме того, мама всегда была рядом. Поддерживала.

— А папа?

— Отец не дожил до моего развода. А если говорить о более мелких проблемах, то его сочувствие обычно сводилось к финансовой помощи или какой-нибудь скупой фразе, вроде: «Ты справишься». Он был не слишком общителен.

— Тоже зарабатывал проблемы? — улыбнулась Лидия.

Вадим кивнул:

— И радости заодно.

Они приехали в какой-то незнакомый Лидии ресторан, небольшой, но уютный. И гораздо менее пафосный, чем она ожидала. Праздничная компания разместилась в отдельном зале. Там было много дерева, текстиля и живой зелени — всё в тёплых тонах. На столах горели свечи, под потолком сияли светильники, стилизованные китайские фонари. Пахло вкусной едой и изысканным парфюмом. Тонко позвякивала посуда, звучали приглушённые голоса.

— Вероника! — искренне обрадовался Лидии новобрачный.

Он был, как и в прошлый раз, в деловом костюме, а его высокая полная супруга — в пышном платье, которое полнило её ещё больше. Она была сильно накрашена, толстые губы густо намазаны блеском цвета фуксии. Диц расцеловал Лидию в щёки и оглядел с ног до головы с сияющей отеческой улыбкой:

— Красавица, ну какая же красавица. Вадим, срочно сообщи моему оболтусу, где такие водятся!

— В Барнауле. — Вадим стрельнул недобрым взглядом в стоящего рядом молодого мужчину. — И, Виктор Владимирович, тогда произошло небольшое недоразумение… В общем, мою девушку зовут Лидия, а не Вероника.

Лидия уставилась на Вадима круглыми от изумления глазами. Он только моргнул ей успокаивающе, а уже потом, минут через пять, когда они отошли от виновника торжества и его семейства, прошептал:

— Зачем эта путаница? Вдруг в какой-то момент ты забудешь, что ты Вероника, а он тебя позовёт…

— Но на дне рождения все называли меня Вероникой…

— И что?

— А ты не мог с таким же успехом сказать про настоящую путаницу?

Вадим отрицательно покачал головой:

— Это совсем другое.

Когда Вадим отошёл поговорить с кем-то из знакомых, к Лидии неожиданно подсел тот самый мужчина, которого Диц назвал своим оболтусом. Он действительно производил впечатление несерьёзного человека — даже костюм, деловой по покрою, резал глаз яркими полосками. Коричневые дизайнерские туфли больше подошли бы ковбою из какого-нибудь гламурного вестерна (хотя Лидия ни одного такого не видела), а волосы и борода выглядели уж слишком модно. Всё в нём было чересчур.

— Привет! — улыбнулся он чересчур белозубо.

Лидии почему-то показалось, что вот так же должен был улыбаться Еве роковой змей…

— Нас не представили… Я — Георгий. А вы, надо полагать, Лидия?

Он протянул вперёд узкую руку, но пожимать её не хотелось…

***

Вадим специально не взял с собой Лидию, когда пошёл поговорить с бывшими коллегами и партнёрами по конторе Дица, чтобы никто не приставал к ней с сомнительными комплиментами и ещё более сомнительным флиртом, но, разумеется, просчитался. Тут как тут явился Юра и полез к девушке со своим гнилым красноречием.

— …никогда не видел его с женщиной! И тут — такой сюрприз… — говорил он, когда Вадим приблизился к ним быстрым шагом.

— Чем обязан, Юрий Викторович? — процедил он сквозь зубы.

— Ты — ничем, — небрежно откликнулся Юра, который был младше Вадима на шесть лет, но, разумеется, мнил себя светилом юриспруденции и успешным бизнесменом. — А вот твоя спутница так мила, что невозможно преодолеть…

— А вы постарайтесь… — почти прорычал Вадим, — преодолеть!

— Фу, какой ты невежа, Вадик! — прогнусавил Юра. — И как только твоя контора на плаву держится с таким недипломатичным адвокатом во главе…

— Благодарю, прекрасно держится. Освободите моё место, пожалуйста. Я хочу сесть.

Юра, напротив, откинулся на спинку кресла, вздохнул протяжно и смерил Вадима долгим презрительным взглядом. Только потом бросил:

— Разумеется. — И нарочито медленно поднялся.

Повернулся к Лидии и, протянув ей пластиковый квадратик, сказал:

— Если этот грубиян в ближайшее время оскорбит ваши честь и достоинство, обратитесь ко мне, уж я сумею поставить его на бабки!

Лидия изумлённо распахнула рот и нахмурилась:

— Спасибо, но это точно не понадобится!

Вадим ощутил приятное тепло в груди и в очередной раз поблагодарил судьбу за то, что с ним Лидия, а не Вероника. На самом деле, он, конечно, мог прийти и один — никто бы не обиделся. Но так даже лучше, чем одному…

Юра с деланной беспечностью пожал плечами:

— Это вы сейчас так думаете. Что ж, в любом случае, вы знаете, как меня найти…

Наконец эта ехидна* убралась восвояси. Вадим устало опустился в кресло и потёр рукой лицо.

— Он успел наговорить тебе гадостей обо мне? — спросил он у Лидии и отпил немного лимонада.

Она отрицательно покачала головой:

— Он старался, но у него ничего не вышло. Ты слишком хороший.

Вадим ощутил, как щёки его заливает жар. Он не краснел, наверное, со времён сватовства — то есть, лет четырнадцать. А теперь — каждые полчаса.

— Так что же, всё-таки, он сказал?

— Что ты не бабник, — улыбнулась Лидия. — Но я не считаю это недостатком для мужчины. В нём чувствуется какая-то… злость на тебя. Вы конкуренты?

— В каком-то смысле. Я был, если можно так выразиться, любимым воспитанником его отца. Способным, надо полагать, раз меня сделали партнёром. Позволю себе сказать, что сам Юра — менее способный, но он унаследовал контору отца, а мне пришлось открыть свою, потому что вместе мы не ужились. Некоторые клиенты переметнулись от него ко мне после того, как Виктор Владимирович отошёл от дел. Разумеется, это не могло понравиться Дицу младшему…

Личико Лидии разгладилось:

— Теперь всё понятно!

— Ты как будто обрадована.

— Не люблю беспочвенную злость в людях. Зависть к твоим способностям его, конечно, не оправдывает, но хотя бы объясняет.

Вадим сам не замечал, что отстукивает по подлокотнику кресла какой-то нервный ритм, пока Лидия не взяла его за руку:

— Я могу пообещать тебе, что, какие бы ситуации у меня в жизни ни возникли, я никогда не обращусь за юридической помощью к этому человеку.

Вадим улыбнулся:

— Спасибо. Но это действительно будет лучше для тебя. В противном случае ты просто потратишь деньги впустую.

Когда все основательно отужинали, то многие пары стали выходить на свободную площадку в центре зала. Диц подошёл к Вадиму с Лидией, положил пухлые ладони им на плечи и принялся подбадривать:

— Ну-ну, дорогие мои, давайте-давайте, танцуйте, пока молодые. Лидочка, Вадим, уважьте старика, дайте полюбоваться на красивую пару в полный рост…

Лидия смущённо опустила глаза и покраснела, отчего Вадиму ещё сильнее захотелось её обнять. Он протянул девушке руку и посмотрел на неё просительно. Удивлённо приподняв брови, она нерешительно вложила ладошку в его раскрытую кисть и грациозно поднялась.

Это было настоящее блаженство, даже несмотря на то, что Вадим совершенно не умел танцевать. Это с лихвой перекрывалось тем, как умеет танцевать и держаться Лидия. Как её тонкое изящное тело ощущается в его руках. Как она опирается на него, давая почувствовать себя сильным и надёжным, но в то же время не создаёт ни малейшего давления. Невесома, как снег. Как лепестки цветов. А это благоухание… Вадим сбивался с шага, когда вдыхал чуть глубже обычного.

То, что происходило между ними, не вызывало никаких сомнений. Но вызывало у Вадима страх, близкий к панике. В его жизни всегда всё было сложно с женщинами. Ему нравились не те, кому нравился он. С теми, кто ему нравился, он спотыкался на каждом слове и говорил невпопад. С Ларисой вышло иначе, и на радостях Вадим очень рано женился. На эмоциях от сильной влюблённости. Против маминой воли. Точнее, без её благословения. И вот, чем это закончилось — мама оказалась права. С тех пор Вадим боялся поддаваться эмоциям. Завидев их на горизонте, бежал прочь сломя голову. Но Лидия была слишком прекрасна, его слишком сильно тянуло к ней, и сбежать от этого не получалось.

Они не смотрели друг на друга. Точнее, Лидия не смотрела Вадиму в глаза — она постоянно отводила взгляд, а если их глаза встречались, то щёки её краснели, а дыхание заметно учащалось, хотя танец был не быстрым. По правде говоря, этот танец занял бы первое место на конкурсе самых медленных танцев мира. Он оставлял слишком много места для нежности или смущения. Или того и другого.

— Сразу чувствуется, что ты профессионал, — решился Вадим на комплимент.

— Звучит так, будто мы играем в бейсбол, — со смешком откликнулась Лидия. — Или кёрлинг.

— Да, я не мастер красивых выражений.

— Разве риторика — не одна из главных дисциплин у юристов?

— Да, но нас учат скорее обличать, чем хвалить. Я могу конструировать на ходу сложные логические цепочки, но что касается любезностей — тут всё не так радужно.

— Хорошо, давай логическую цепочку.

Вадим задумался на несколько секунд.

— Ты постоянно ходишь в платьях, я ни разу не видел тебя в брюках или джинсах. Ты религиозна. Ты нашла общий язык с Алисой, которая отвергает любую заботу или попытки сблизиться. Отсюда можно сделать вывод, что мужчина, которому удастся на тебе жениться, будет очень счастлив в семейной жизни. — Выпалив всё это на одном дыхании, Вадим снова почувствовал, как его грудь распирает жгучее тепло, и добавил, чтобы хоть немного отвлечься: — Что является большой редкостью в наше время…

Лидия порозовела:

— Ох, спасибо… это была… очень приятная логическая цепочка… Чтобы не выглядеть, как тщеславная дамочка, которая напрашивается на комплименты, я должна тебе сказать, что ты тоже… производишь впечатление хорошего семьянина.

— Обманчивое, как ты знаешь.

— Я не знаю. И не хочу знать. Я вижу: ты заслуживаешь счастья. И я желаю его тебе от всей души. Я… молюсь об этом… надеюсь, ты не против?

Вадим опешил:

— Молишься? О моём счастье?

— Да. Чтобы Бог послал тебе добрую жену, а Алисе — маму. Думаю, эта идея ваших психологов не так уж плоха.

Вадим успел обрадоваться такой заботе, но тут Лидия всё испортила, добавив:

— Надеюсь, у вас с Вероникой всё получится.

Вадим замкнулся и, когда закончилась мелодия, вернулся за стол.

— Я чем-то обидела тебя? — спросила Лидия, положив ладошку ему на предплечье.

Он улыбнулся, качая головой:

— Обиды — женская игра. Мужчины обычно злятся.

— Так ты злишься?

— Только не на тебя.

— На кого же?

— Возможно, на самого себя.

— За что?

— Что достаю тебя просьбами, когда ты и так загружена своими проблемами. Хочешь, поедем домой? Мы уже отдали дань уважения Виктору Владимировичу…

Лидия пожала плечами:

— Хорошо.

Они тепло попрощались с юбилярами и, прокатившись по свободным поздневечерним дорогам, быстро оказались у нужного здания. Вадим вышел из машины, чтобы открыть Лидии дверь. Она аккуратно собрала шёлковую юбку, изящно выбралась из автомобиля, воспользовавшись предложенной рукой, и… оказалась слишком близко к Вадиму. Нужно было отступить, дать ей пространство, но его ноги будто прилипли к асфальту. Лидия молча воззрилась на него широко распахнутыми глазами. Красные, как спелые вишни, губы слегка приоткрылись, будто прося поцелуя. Грудь Вадима переполнилась тем тяжёлым, острым, горячим чувством, которое зрело весь вечер. И он не удержался. Притянул к себе одной рукой Лидию ещё ближе и, чуть наклонившись, прижался губами к её губам. Ожесточённо и целомудренно. Жадно, неразумно, исступлённо…

*Ехидна — в древнегреческой мифологии свирепая богиня полуженщина-полузмея.