Контракт с дьяволом

Глава 25

Когда мы выбрались из воздушного такси, которое каким-то непостижимым образом поджидало нас возле дома Джейса, я решила пройтись и выбрала несколько улиц наугад. Я шла и чувствовала, как приспосабливается к новым условиям моя энергетическая защита. Странный это процесс — привыкать к новому городу; у обывателей на это уходят месяцы, мы же, парапсихологи, адаптируемся гораздо быстрее — за несколько дней, а уж если впитываем в себя энергию города, то и вообще за несколько часов.

Мы медленно брели по улице, демон и я. Полы его пальто иногда задевали меня. Я обливалась потом, кевларовые вставки натирали спину, ремень сумки резал плечо. Меч я держала в руке.

«А ведь я могла бы и не останавливать демона», — подумала я, когда мы вышли в район красных фонарей.

В самой глубине дымного колодца, именуемого Нуэво-Рио, я обнаружила taqueria[15] и на ломаном португальском, помогая себе руками, сделала заказ. Демон неуверенно топтался рядом; исходящий от него жар смешивался с жаром раскаленного тротуара и немилосердного солнца. Он не сказал ни слова, когда мы остановились между бодегой[16] и закрытой табачной лавочкой. Мимо нас сновали толпы жителей Нуэво-Рио в ярких одеждах. Большинство из них носили на шее грисгрис.[17]

После того как в смутные времена, между периодом Пробуждения и выходом Указа о парапсихологии, в результате грандиозного банковского скандала, разразившегося в Ватикане, рухнула власть Римско-католической церкви, ее место заняли религии вуду и сантерия. Когда же выяснилось, что церковь финансировала террористические группы и «Евангелистов Гилеада», терпение лопнуло даже у протестантов-христиан, которые и до этого не слишком жаловали католиков. В результате разразилась Семидесятидневная война, вбившая последний гвоздь в гроб новохристианства.

Обитатели Нуэво-Рио разбирались в вопросах энергии не намного больше, чем жители других городов, а потому выйти на улицу без амулета от сглаза или случайного проклятия было для них все равно что выйти голым. В общем, Нуэво-Рио — это жара, запах кукурузы, мяса и перца, запах крови; это меднокожие обыватели с темными глазами, говорящие по-португальски, это старые, полуразвалившиеся колониальные дома, стоящие бок о бок с современными небоскребами из стекла и пластика, это велорикши и велосипеды, снующие в грохочущем потоке автомобилей. Пот, жара и снова жара; теперь мне было понятно, почему жизнь этого города показалась мне и быстрой и в то же время размеренной. Размеренной — ибо в такую жару делать что-то быстро просто невозможно; быстрой — поскольку его жители, казалось, давно перестали замечать такой пустяк, как пот.

Я быстро проглотила еду, надеясь, что мой желудок ее выдержит. Специально для таких случаев я ношу в сумке таблетки, но пользуюсь ими редко. У нас, некромантов, луженые желудки. А вы, наверное, думали, будто мы, такие чувствительные, питаемся самой нежной пищей? Так вот, за свою жизнь я ни разу не видела некроманта с расстройством желудка.

Когда я наелась и облизала выпачканные в соусе пальцы, демон взглянул мне в лицо.

— Он сделал тебе больно? — равнодушно спросил он.

Но я заметила, как он напряжен. Интересно почему? Конечно, если бы со мной что-то случилось, ему здорово бы досталось… Считает он Джейса опасным или нет?

Я пожала плечами:

— Не очень.

«Не физически», — подумала я и отвела взгляд.

Он протянул мне бутылку холодного лимонада, а потом смотрел, как ловко я ее открываю одним движением кисти. Затем мы вышли на улицу и влились в толпу прохожих; демон шел рядом со мной, не задевая меня ни плечом, ни полами пальто.

— Почему он схватил тебя за руку? — спросил демон, наклоняясь к моему уху, чтобы не перекрикивать городской шум.

— Понятия не имею, — ответила я. — Наверное, я его чем-то огорчила.

— Да? — Даже среди толпы для нас нашлось свободное пространство, чтобы можно было дышать. Изумруд на моей щеке сверкал, кольца отбрасывали яркий свет, мое биополе реагировало на пульсацию энергии, испускаемой людьми и тротуарами. — Почему вы расстались?

Я пожала плечами.

— Не знаю. Однажды я вернулась с работы, а его нет. Я ждала его несколько недель, а потом… — Я посмотрела на проносившиеся мимо нас слики. Здесь движение было хаотичным, за исключением нескольких полос; отовсюду слышались визг тормозов и свист летящих на бешеной скорости сликбордов. — Потом я о нем забыла.

— Ага, забыла, — сказал демон и слегка толкнул меня плечом.

Жаль, я не завязала волосы — ветер трепал их, и одна прядь все время цеплялась мне за нос.

— Мне показалось, он очень привязан к тебе, Данте.

— Если бы он был ко мне привязан, он бы меня не бросил. Слушай, не лезь хоть ты в это дело.

— Понял, — задумчиво ответил он, и мы пошли дальше, как два старых и добрых друга.

Я остановилась, чтобы понаблюдать за игрой в монти, и слегка улыбнулась, увидев, как мелькают коричневые руки игрока. Вокруг слышалась португальская речь. Над моим плечом склонился демон, обдав меня жаром, но странное дело — мне сразу стало не так душно.

Недалеко от того места, где играли в монти, колдунья-бабалавао[18] мелом чертила на тротуаре знак «веве». Вокруг собрался народ. Одни почтительно наблюдали за ее действиями, другие поспешно отходили прочь. Темные волосы женщины разметались по смуглым плечам. Подняв голову и увидев нас с демоном, она широко улыбнулась, блеснув белоснежными зубами.

Я кивнула, приветствуя коллегу. Колдунья целиком ушла в себя, общаясь со своим «проводником», поэтому бросила на демона лишь беглый взгляд. Надо сказать, шаманы не так уж боятся демонов, поскольку демоны для них — всего лишь одна из разновидностей духов лоа, однако я с этим не согласна. Если бы демоны были еще одним видом лоа, то магия колдунов подействовала бы и на таких духов, как Эрцули и Барон Самди,[19] а этого не происходило. Шаманам удавалось лишь проводить обряд посвящения и устанавливать внутреннюю связь с каким-нибудь слабеньким духом вроде лоа.

Я смотрела, как под тонкими пальцами колдуньи появляется знак «веве»; тихо курились благовония. Рядом стояли бутылка рома и плетеная корзинка, в которой наверняка сидела курица.

— Что она будет делать? — шепотом спросил меня демон.

— Наверное, заключать сделку с лоа, — ответила я, продолжая наблюдать за бабалавао. — Смотри, это интересно.

По спине текли струйки пота. Это было очень неприятно, но что делать — я должна была находиться вблизи источников энергии, поскольку без этого не смогла бы адаптироваться в городе. В Академии я, конечно, изучала религию вуду. Наши учителя-маги вообще многое заимствовали не только у шаманов, но и у колдунов религий вуду и сантерия, которые со временем слились воедино. Эклектичные шаманы вроде Джейса набирались всего понемножку, чего-то здесь, чего-то там. В результате пределом их мастерства была связь с двумя-тремя духами-лоа. Однако эта колдунья-бабалавао, скорее всего, оскорбилась бы, сравни я ее с Джейсом, который был всего лишь шаманом-гринго, наскоро обученным Гегемонией, а не потомственным колдуном, за которым стояли поколения настоящих мастеров своего дела — как у нее, колдуньи-бабалавао. Здесь, в Нуэво-Рио, она была дома, и ее энергия действовала по-другому, органично, а не как чужеродная среда.

«Жаль, я не изучала португальский», — думала я, наблюдая за колдуньей.

Когда сеанс магии был закончен, женщина взяла в руки бутылку рома; ее браслеты и бусы тихо позванивали. Сделав большой глоток, колдунья прополоскала рот, а затем выплюнула ром на землю.

Моя энергия сразу ощетинилась, закрывая меня, разливаясь по моим венам.

Женщина положила на начертанный знак дымящуюся сигарету и достала из корзинки курицу. Птица отчаянно захлопала крыльями, но колдунья одним быстрым движением перерезала ей горло и начала поливать ее кровью знак «веве».

— Сегодня вечером эту курицу она приготовит себе на ужин, — сказала я.

В воздухе поднялись вихри, которые подхватили тушку еще дрыгающей ногами курицы, из которой капала кровь, а бабалавао, повысив голос, принялась нараспев читать заклинания, как это обычно делают некроманты. Но ее песня означала другое — колдунья просила лоа принять от нее дар. Капли рома исчезли, поглощенные энергией. Внезапно я почувствовала, как к моей щеке прикоснулись чьи-то невидимые пальцы. Быстро обернувшись, я успела заметить высокого человека в цилиндре, наполовину скрывавшем бледное, как у мертвеца, лицо; заметив мой взгляд, человек стал быстро выбираться из толпы. Меня словно обдало холодной волной. Кажется, духи здесь ни при чем.

Кожу начало пощипывать от пришедшей в волнение энергии, желудок сжался, словно я провалилась в пустоту. Времени на адаптацию у меня больше не было — теперь моей энергии придется приспосабливаться на ходу. Я старалась дышать ровнее. «Мне нужно всего несколько минут, — говорила я себе. — Сейчас все пройдет. Просто я слишком расслабилась, поэтому мне и тяжело. Успокойся, Дэнни. Успокойся».

Так я и стояла — неподвижно глядя на «веве» и ожидая, когда мое тело начнет реагировать на местную энергию; мозг усиленно заработал, готовясь к предвидению.

Заметив мое состояние, демон схватил меня за руку и выволок из толпы. Колдунья продолжала петь, заглушая шум города.

— Что с тобой, Данте?

О боги, неужели он встревожен?

— Ответь мне, Данте! Что с тобой?

— Ничего, — чужим голосом произнесла я.

Предвидения — не моя стихия, в противном случае я стала бы провидицей. Впрочем, немного этого дара у меня было.

— Ничего.

Меня накрыла тьма; послышалось отдаленное хлопанье крыльев. Перед глазами возникло видение — слабое, неясное. Сейчас нужно расслабиться, и тогда… что тогда? Что я увижу? Предупреждение об опасности? Я и так знаю, что сижу по уши в дерьме.

— Ничего, — прошептала я.

Ко лбу прикоснулись горячие пальцы. Я сжала рукоять меча; откинула голову… я погружалась в будущее, которое маячило передо мной, словно огонек свечи, и я летела к нему, втягивалась в него…

— Не смей мне лгать! — услышала я свирепый голос и с удивлением подумала: «Какое ему дело, лгу я или нет?»

Я начала приходить в себя; кожу пощипывало, желудок скручивали спазмы, веки дрожали.

— Данте! — услышала я. — Данте!

— Все нормально, — сердито буркнула я. — Сейчас, одну минуту. Одну, понимаешь?

— Как хочешь.

Жарко. Наверное, из-за демона. От его рук исходили мощные, горячие волны энергии, которые начисто смыли мои предчувствия. Я будто получила удар в солнечное сплетение.

— Да чтоб тебя… — проговорила я и от страшной боли в животе согнулась пополам. Энергия ушла в бездонный колодец Нуэво-Рио. — О боги, сил нет…

— Что с тобой? Слишком темно. Что…

Я медленно открыла глаза. Демон смотрел на меня; его зеленые глаза сверкали, как осколки драгоценных камней.

— Все, прозевала, — сказала я. — У меня начиналось предвидение, а ты его спугнул. В следующий раз не трогай меня, понял?

Демон пожал плечами. Я оглянулась по сторонам. Кирпич, сталь, картон, листы алюминия, многоэтажные здания. Мы находились не на улице, а в каком-то переулке. Почему меня это не удивляет? Неужели демон притащил меня сюда, думая, будто со мной случился припадок?

— Я беспокоился о тебе, — тихо, но твердо сказал он. — Испугался, что на тебя нападут.

— Да кому придет в голову нападать на меня, если рядом со мной демон? — раздраженно сказала я и вывернулась из его рук.

Он сразу убрал их за спину и опустил глаза.

— Замечательно. Предвидение обычно предупреждает об опасности, а ты мне помешал, и теперь мы ничего не узнаем. Просто замечательно.

Джафримель молчал.

Я вздохнула, втянув в себя углекислый чад Нуэво-Рио. Пахло мусором и человеческим несчастьем. Предвидение совершенно истощило мое биополе, и теперь оно было тонким, как бумага.

— Anubis et'her ka, — со вздохом сказала я и покачала головой. — Нам лучше вернуться. Мне кажется, я сейчас развалюсь на части.

— Хорошо. — Джафримель взял меня за локоть и повел к выходу из переулка. — Тебе следует быть более осторожной, Данте.

— Ни разу не слышала, чтобы осторожный заработал состояние, — буркнула я. — И вообще, тебе-то какое дело? Как только мы найдем Яйцо, ты подхватишься и полетишь в свой ад, а мне придется расхлебывать эту кашу, и будет очень хорошо, если я выберусь из нее живой. А ты толкуешь об осторожности, — фыркнула я, внимательно следя за своими ногами, чтобы они не перепутались.

— Я не уйду, пока не буду уверен, что ты в безопасности, — спокойно ответил демон. — Мне будет очень больно, если ты погибнешь, человек.

— Ага, так я и поверила, — довольно грубо буркнула я.

— Правда, — сказал он. — Поверь.

— Да пошел ты, — огрызнулась я, чувствуя, как от невыносимой боли начинает раскалываться голова. — Отвези меня к Джейсу, ладно? Голова что-то разболелась.

— Голова… — повторил он. — Данте, я могу…

Мне захотелось завизжать.

— Отвези меня к Джейсу, и все! Ты понял?

Его пальцы сжали мой локоть. Я закрыла глаза.

— Понял.