Королева Потерянных Мальчиков

Глава 15 Избранная

Я прижала Осакрен к животу, заострённые рога впивались в мою кожу. Я изо всех сил вцепилась в маленький череп, когда её скрюченные пальцы сомкнулись на моей шее — длинные ногти царапнули по подбородку. Запах гниющей плоти окутал меня, и я поняла, что Костяная фейри пришла забрать свою плату. Она прищёлкнула языком у моего уха, втянув воздух. Я быстро заморгала, глядя на всех своих мужчин. Каждый был покрыт кровью Ариона. Они были единственными, кто стоял между мной и Дорианом. Теперь же мы оказались между двух зол. Мой разум отчаянно пытался наверстать упущенное. Всё произошло так быстро. Ситуация с Дорианом была на грани срыва, в нескольких шагах от того, чтобы перерасти в насилие. Питер вложил реликвию мне в руку, готовясь дать отпор, чтобы выиграть мне драгоценное время, необходимое для побега от демона, стоящего перед нами. В тот момент, когда мои пальцы коснулись гладкой поверхности, я почувствовала странное покалывание магии, и она материализовалась позади, оттаскивая меня от Питера и моих мальчиков.

Я была крепко зажата в её когтистой хватке, её перепончатые крылья обвивали нас. Выражение неподдельного ужаса на их лицах, должно быть, отражало моё собственное. А̀ло заскулил, прижавшись к земле и пытаясь подобраться ко мне поближе.

— Ну, неужели это моя дорогая сестра, — сказал Дориан, растягивая слова с изысканной манерой. Слово «сестра» слетело с его губ с насмешкой. Его хищные глаза остановились на старой карге.

Сестра? Не могло быть, чтобы греховно красивые черты принца-бастарда имели ту же родословную, что и у Костяной фейри.

— Я разорвала эту связь мириады лет назад, — прошипела она и плюнула на землю у моих ног.

— О, Пейтра, — цокнул он языком, — ты не можешь разорвать кровные узы, которые нас связывают. Я говорил тебе это тысячу раз. И всё же ты заходишь так далеко, чтобы бросить мне вызов. Такая жалость, — в его красноречивых словах сквозила снисходительность.

— Кровь, которая связывала нас, давным-давно стёрта. Теперь я нечто совершенно иное.

— Ты именно такая, какой я хотел тебя видеть. Первая ступень. Ты думала, что сможешь убежать от меня, дорогая сестра? Думала, сможешь украсть то, что принадлежит мне по праву? Должен признать, это была забавная игра. Но теперь, когда ты снова у меня под каблуком, ты знаешь, что за твои действия последует расплата. Это будет справедливо.

— Она давно мертва, Дориан. Раздавлена твоим ботинком, но то, что восстало из пепла — это сила, которую ты не можешь контролировать.

— Отдай мне реликвию, Пейтра. Отдай её мне. Сейчас. И я позволю тебе убраться обратно в тень, где тебе самое место.

— Вилка, словно змеиный язык, щекочет судьбу. Шанс ускользнул от тебя, принц-бастард. Кровь древних — соблазнительная шлюха, но Избранная Дочь — поистине прекрасный приз. Судьба указала этот путь. Я видела это в костях.

— Грустно на самом деле. Грустно, что ты думаешь, что останки нескольких мёртвых животных могут спасти тебя от меня. Я больше не сплю в постели судьбы. Я сам творю свою судьбу, и она будет великолепной. Это моё последнее предупреждение. Отдай мне Осакрен.

— Я здесь, чтобы забрать Звезду, — прошипела она своим скрипучим голосом мне в ухо. — Судьба миров висит на волоске. Осакрен теперь принадлежит ей. Вознеси оружие против меня, и я уничтожу её. И тебе придётся подождать до рождения новой Вселенной, чтобы осуществить свою месть.

— Это моё, Пейтра! — прорычал он, на мгновение теряя самообладание.

Он провёл рукой по своим шелковистым локонам и решительно вернул на место маску спокойствия и собранности.

— Ты же знаешь, я просто найду другой способ, и местным жителям будет ещё больнее. Это будет на твоей совести, не на моей, — Дориан впился в неё взглядом, сквозь который всё ещё просвечивала частичка зла внутри него.

— Костяная фейри! — громовой голос Питера привлёк её внимание, отвлекая непохожих друг на друга брата и сестру от их перепалки умов. — Мы так не договаривались! Ты хотела реликвию, она добыла её тебе. А теперь забирай и уходи.

Она зашипела на него, обнажив свои чёрные гнилые зубы, и попятилась, увлекая меня за собой.

— Божество запрещает это. Наши нити могут не запутаться, только когда упадут последние песчинки.

— Ты не получишь её, — прорычал он в ответ.

Всё её тело затряслось от злобного смеха.

— Глупцы! Вы не можете остановить то, что уже написано.

— Я не позволю тебе забрать её у меня, — Питер вытащил свой меч и принял оборонительную позу. Каждый из моих Потерянных Мальчиков последовал его примеру.

— Как насчёт того, чтобы заключить сделку, Питер? — вмешался Дориан. — Впервые между правителями. Ты добудешь Осакрен. Я отдам тебе девчонку. Акт доброй воли, призванный снискать твоё расположение ко мне.

Громкий раскат грома раздался в воздухе вокруг нас. Неверленд, сама по себе, реагируя на ярость, вспыхнувшую в глазах Питера, повторила его ответ, не произнеся ни единого слова.

Слышимый щелчок привлёк моё внимание к Джеймсу, его пистолет лежал на крюке, дуло было направлено на Костяную фейри.

— Я всажу пулю тебе в череп ещё до того, как ты успеешь взмахнуть крыльями, старуха.

— О боже, от этого дня у меня разболелась голова, — Дориан потёр виски, как будто переменчивость погоды была всего лишь простым неудобством.

— Они уже съели твою душу, как гнилое яблоко с червями, моя маленькая звёздочка? — Костяная фейри остановилась и сделала глубокий вдох, вдыхая мой запах. — Нет… твою душу съедает что-то другое. Злой двойник. Он разорвёт узы, которые связывают вас, если ты сейчас же не пойдёшь со мной, — она снова рассмеялась, и у меня по спине пробежал холодок.

Я почувствовала, как кровь отхлынула от моего лица. Я хранила эту ужасную тайну от своих Потерянных Мальчиков и не могла рисковать тем, что они узнают правду сейчас.

— Интересно. Эта незначительная девушка — полная противоположность той, за кого себя выдаёт. Я сражён наповал, — Дориан погладил чёткие линии своего красивого лица и посмотрел на меня совершенно другими глазами.

— Пора завязывать твои нити, звёздочка. Завяжи их покрепче, чтобы они были здесь, когда ты вернёшься.

Я приняла решение. Мне придётся позволить ей забрать меня с собой, чтобы мои мальчики были в безопасности. В тот момент, когда Амара выложила мне всё и сказала, что я представляю опасность для мужчин, которые придавали смысл моей жизни, я поняла, что оставить их — возможно единственный способ спасти их. Теперь Божество предлагала мне выход, и я должна ухватиться за этот шанс. Если Костяная фейри знает способ избавить меня от Кѝана, то я последую за ней хоть на край света и выведаю ответ у её гниющего трупа, если понадобится.

— Она права. Мне нужно пойти с ней.

— Цыпочка, не смей, — Райдер свирепо посмотрел на меня.

— Рай, я должна. На карту поставлено гораздо бо̀льше, чем просто мы.

— Ты даже не понимаешь, о чём она говорит. Её слова не всегда означают то, что ты думаешь, — проворчал Эбен.

— Отпусти её сейчас, и она, возможно, никогда не вернётся. Лучше держать то, что принадлежит тебе под замком, чтобы она не попала в… более соблазнительные руки, — Дориан приподнял бровь, пытаясь использовать меня как пешку, чтобы убедить их вернуть Осакрен. Что-то в его нерешительности говорило само за себя. Он был уверен, что Костяная фейри уничтожит нас всех, если он выступит против неё.

— Гвендолин вполне способна принимать собственные решения. Только будь осторожна, любовь моя, — подмигнул мне Джеймс, прощаясь. Он уже знал о моём выборе.

— Предложение делается один раз, и кости не знают покоя. Так распорядилась Божество. Откажи мне сейчас, и ничто не спасёт тебя от водоворота. Я прочту рождение нового космоса в твоих костях, — её слова, возможно, были непонятны, но смысл был ясен. Она была моим последним шансом. Нашим последним шансом спасти Неверленд от Тьмы, которая преследовала её.

— Вы должны позволить мне пойти с ней, — обратилась я к парням, слёзы текли из уголков моих глаз. Я смотрела на них, останавливая взгляд на каждом по очереди. Я приняла решение. Я уже чувствовала, как рвутся узы между нами, и в моём сердце поселилось страстное желание. Я была не из тех, кто молится о чём-то, но я поймала себя на том, что мысленно молюсь Богу, Божеству, Вселенной… всем, кто готов слушать. Я молилась, чтобы это был не последний раз, когда я вижу своих мальчиков.

— Не ищите меня. Я вернусь к вам. Обещаю.

Я не знала, смогу ли сдержать это обещание, но им нужно было это услышать. Мне нужно было сказать об этом Вселенной. Но моё решение уйти было окончательным, и я могла поклясться, что Костяная фейри тоже это знала. Со следующим ударом моего сердца мир вокруг начал распадаться. Пятно белого меха метнулось ко мне, и звук, как они выкрикивают моё имя, был последним, что я запомнила.

***

Я не знаю, сколько времени прошло с того момента, как меня выдернули из Виридианского леса. Я чувствовала, как моё тело движется во времени и пространстве, но не контролировала его. Не могла различить чёткие формы, всё было размытым. А потом я просто смотрела на свои руки, лежащие у меня на коленях. Я не знала, как долго я смотрела на них. В какой-то момент до меня дошло, что чёрные прожилки исчезли. Я улыбнулась этой странности. Я уже привыкла к тёмным линиям, которые причудливой паутиной покрывали мою кожу, словно зловещая татуировка. Теперь кремовая кожа моих рук казалась почти чужой.

Непрекращающееся жужжание вывело меня из транса. Трепетание крошечных крыльев ласкало моё лицо, отвлекая моё внимание от рук. Я рассеянно отмахнулась от того, что пыталось вытащить меня из тихого забытья, которое в данный момент казалось таким утешительным. Холодный нос и тёплый язык коснулись моего лица, сопровождаемые нежным прикосновением к моему разуму. Всё ли со мной в порядке? Кажется, это был вопрос, но ответа у меня не было.

Надоедливое жужжание вернулось, угрожая нарушить покой, за который я изо всех сил старалась держаться. Я отмахнулась от него снова, на этот раз более решительно.

— Ай! Какого хрена… — боль пронзила мой мизинец, и я поднесла его ко рту, ощущая вкус крови, когда посасывала повреждённый палец.

Мои глаза дико забегали по сторонам в поисках какой-либо опасности, нависшей над моей головой. Я остановилась на существе, похожем на… пикси? Или, по крайней мере, когда-то им было. Крошечное тельце представляло собой не что иное, как кости, отливающие золотом, как будто их позолотили. Лицо, на котором еще виднелось немного плоти, было бледным и ввалившимся, обрисовывая крошечный череп. Пустые чёрные впадины на месте глаз были пристально устремлены на меня. Это было странно красиво, даже после смерти. Потому что, хотя оно и летало вокруг моей головы, оно определённо было мёртвым.

— Портос! Не прикасайся к тому, что принадлежит Божеству. Этот палец — ключ, — скрипучий голос Костяной фейри вернул меня к реальности. Я резко обернулась, и мой взгляд упал на её омерзительную фигуру. На меня уставились другие чёрные глазницы, но её были гораздо глубже, как будто я смотрела в бездну самого Ада.

Я рискнула оглядеться, пытаясь сориентироваться. Мы были на каком-то болоте. Чахлые деревья росли из земли, похожие на скрюченные руки. Толстый мох покрывал ветви, словно занавески, свисающие с их коварных пальцев. Солнца не было видно. Та часть неба, которую я могла разглядеть, казалась болезненно-серой. Мы сидели у входа в большую пещеру. Костяная фейри сидела передо мной, закутанная в плотные чёрные одежды, её руки покоились на примитивном деревянном посохе. К моему боку прижимался А̀ло. Его пронзительные янтарные глаза были устремлены на меня. Именно он задал мне мысленно вопрос о моём состоянии.

— Думаю, со мной всё в порядке, А̀ло. Но где мы?

— Нигде, — прохрипела Костяная фейри. — В этом-то и прелесть. Просто складка в пространстве. Точка во Вселенной, где мы существуем и не существуем одновременно.

— Значит… мы не в Неверленде?

— Первобытное желание — это отвлечение, которое не под силу контролировать даже Божеству. Твои нити слишком сильно затягивают тебя в их постели. Твоё время быстротечно. Безопасного убежища, которым когда-то была Неверленд, больше нет.

— Я так понимаю, это дело рук твоего брата?

— Неверленд — лакомый кусочек, который может предложить ему искупление. Но вендетты ведут по бесполезному пути. В этом направлении нет ничего, кроме смерти, и всё же смерть — это ответ.

— Если время быстротечно, тогда переходи к делу. Что ты можешь рассказать мне об этом… паразите? Как я могу от него избавиться?

Старуха поднялась на ноги и повернулась ко входу в пещеру, не ответив на мой вопрос

— Ты сказала, что можешь мне помочь! Я здесь! Я сделала всё, о чём ты меня просила. Я не могу быть Избранной с этим… этой штукой внутри меня. Божество в долгу передо мной, по крайней мере, в этом!

— В долгу? В долгу, Портос! — она хихикнула про себя, когда фейри-зомби закружилась у неё над головой. — Ты здесь, потому что так желает Божество. Ты жива, потому что такова прихоть Божества. Больше ничего не нужно.

— Ты обещала мне ответы!

— Ммм… гнев. Я чувствую, как его сила течёт сквозь тебя, но ты должна направить её в нужное русло.

— О чём, блядь, я думала, приходя сюда? Ты ничего не знаешь! — я в отчаянии всплеснула руками. — Ты просто старая карга, чья магия — не более чем салонные фокусы.

Она была права. Я была зла. Она была моей последней надеждой. Я глупо думала, что Божество наконец-то бросила мне грёбаную кость. Теперь я была заперта здесь, не имея возможности смыть это пятно со своей души. Я оставила своих мальчиков наедине с Дорианом, и у меня не было ответов. Я была совершенно бесполезна.

— Дочь Венди. Хa! Сила, дарованная первой расе, была гуще, чем кровь в моих жилах. У Дома Эйнара была дочь, бриллиант. Но потребовалась тяжесть всего зла, чтобы сделать её такой. Справедливая и прелестная… Это был мой незримый дар. Божество действует таинственным образом. Великий дар? Или на самом деле скрытое проклятие.

Воздух вокруг неё начал мерцать, словно тепло, поднимающееся от асфальта летом. Её силуэт дрогнул, и на том месте, где только что была старуха, появилась красивая женщина. Длинные платиновые волосы блестящими волнами обрамляли стройное тело. Потрясающие янтарные глаза встретились с моими, так много выражая в своём взгляде. Могло ли это быть на самом деле? Неужели это отвратительное создание действительно было красавицей, стоявшей передо мной?

— Пойдём, песок утекает у нас сквозь пальцы. Ты должна видеть глазами, которых у тебя пока нет, — её фигура на мгновение замерцала, и прекрасная женщина исчезла, оставив только старую каргу и её настойчивый тон, подталкивающий меня вперёд. А̀ло следовал за мной по пятам, из его груди вырывалось низкое рычание. Он явно был на взводе здесь, в этом сюрреалистическом мире, созданном Костяной фейри.

Я последовала за ней в тёмную пещеру. Что ещё я могла сделать? Я должна найти ответы любым доступным мне способом, даже если она не собиралась делиться нужной мне информацией. Я не сводила с неё глаз, пока она доставала Осакрен из-под своей мантии. В какой-то момент она забрала его у меня. Каким-то образом ей удалось вырвать его из моей мёртвой хватки, а я даже не заметила.

Череп выскользнул из её ладони, как будто невидимые пальцы схватили его, и в мгновение ока он ударился о стену пещеры, разбившись при ударе. Я громко ахнула, когда осколки магической реликвии с грохотом посыпались на землю.

— Что ты творишь? — закричала я. — Ты была готова лишить меня жизни из-за этого! А теперь это ничего не значит? — я была в ярости. Я прошла через Ад, пытаясь вернуть ей эту кость, и теперь она была не более чем обломками у её ног.

— Ммм… Незримое. Смотри глубже. То, что он изменился, не означает, что в нём меньше волшебства. Перемены — источник жизненной силы Вселенной. Осакрен стирает границы перемен между миром живых и миром мёртвых. Он повелитель того, что должно произойти, и того, что уже было. Пойдём, я покажу тебе.

Она поманила меня, и я почувствовала, что должна подойти к ней, моё тело двигалось само по себе. В тот момент, когда я оказалась в пределах её досягаемости, её костлявая рука схватила меня за запястье. Она хлопнула моей ладонью по холодному камню — тому самому месту, где Осакрен разбился вдребезги.

Рычание А̀ло наполнило пещеру, он оскалил зубы на Костяную фейри, которая не обратила на него никакого внимания.

— Божество попросила меня сделать тебе подарок, — прошипела она.

Я почувствовала, как в моей груди начинает подниматься волна паники. Статус Избранной не принёс мне пользы, и последнее, чего я хотела, — это увидеть, какой подарок Божество приготовила для меня.

— Теперь тебе предстоит разгадать его значение.

Мой взгляд привлёк блеск серебра, когда в мою сторону полетел топор. У меня не было времени среагировать до того, как это произошло. Звук удара металла о камень эхом отдавался в моих ушах. Сначала я услышала звук, а затем пришла боль, пронзившая мою руку, как удар молнии. Мои глаза сказали мне, что у меня нет пальца, но моему разуму было трудно осознать то, что только что произошло. Крик вырвался из глубины моего живота, нарушив тишину, когда я посмотрела на свою руку. Кровь текла, брызгая из того места, где только что был мой мизинец. Какого хуя происходит? В моей голове царил полный хаос. Сильная боль вытеснила все остальные мысли. Я не соображала, что делать дальше. А̀ло непрерывно лаял, прижавшись тёплым телом ко мне. Это было единственное утешение, за которое я могла держаться.

Старуха отпустила мою руку, и я прижала её к животу. Я боялась смотреть. Я даже не могла заставить себя остановить кровотечение. Я была в шоке. Костяная фейри обвела в воздухе круг своей костлявой рукой, и осколки Осакрена поднялись с земли, окружённые тёплым светом. Осколки начали видоизменяться, принимая форму четырёх изящных маленьких косточек, сверкающих на свету, как будто они были покрыты волшебной пылью. Они начали соединяться и образовали костяной палец.

Ведьма снова схватила меня за руку, моя кровь сочилась между её сжатыми пальцами. Она не обратила внимания на мои рыдания, эхом отражавшиеся от стен пещеры и продолжила действовать, как ни в чём не бывало. И снова я оказалась бесполезна. Уставилась на неё, понятия не имея, что произойдёт дальше. Она могла бы отделить мой череп от тела, а я бы стояла, позволяя ей это делать. Я в ужасе наблюдала, как она левитировала костяной палец к окровавленному обрубку, который был всем, что осталось от моего собственного. Кость со щелчком встала на место, срастаясь с моим телом, посылая по мне ударную волну боли. Мой крик был таким первобытным, что стал беззвучным. Кость, извлечённая из Осакрена, ощущалась как раскалённый уголь, прожигающий мою душу насквозь, словно очищая меня изнутри. Как только кость окончательно срослась с моим телом, начали нарастать сухожилия, мышцы и кожа, и мой палец был «восстановлен». Только на этом были отметины, как и на оригинальном Осакрене. Чёрные руны теперь вытатуированы на «моём» пальце, обвивая и поднимаясь вверх по тыльной стороне ладони.

Как только «пересадка» была завершена, боль утихла. Знания затопили мой разум подобно приливной волне. Мои колени подогнулись под тяжестью всего этого. Видения переполняли, вспыхивая перед моим мысленным взором, начиная с самого первого дня Сотворения Мира. Всё, что когда-либо было, каждое существо, которое когда-либо жило, каждая магия, известная Вселенной. Осакрен открыл для меня всё это, дав возможность взглянуть на грандиозность происходящего. Это был восторг — видеть красоту жизни и всё, что в ней заключено. Маленькое зёрнышко магии, затаившееся где-то в глубине моего живота, разрасталось, пока не растеклось по каждой жилке, не заструилось рябью по моей коже, ожидая моего приказа.

«Ответы у тебя под рукой, моя Избранная», — неземной голос заполнил мою голову, и слёзы потекли по лицу. Слова Божества наполнили меня покоем, которого я никогда раньше не чувствовала. Я хотела греться в этом до конца своих дней. — «Но ты не можешь оставаться здесь».

— Нет, пожалуйста, не заставляй меня уходить. Я хочу остаться. Это слишком тяжело. Я не могу сделать всё это сама, — рыдала я при мысли о том, чтобы покинуть покой, который меня окружал.

«Ты останешься и откажешься от того, что делает тебя целостной?»

В моём сознании начали мелькать образы моих мужчин.

Трипп, Райдер, Эбен, Питер и, наконец, Джеймс.

Их красивые лица всплывали у меня в голове. Я чувствовала, что их недостаёт, — моя душа неполноценна без них. И впервые я смогла увидеть, насколько мы были едины. Каждый из нас принял решения, которые свели нас вместе, наши души тянули нас вперёд, одиноких странников, блуждающих во времени и пространстве, отчаянно пытающихся найти друг друга.

— Нет, — выдохнула я, когда осознание захлестнуло меня. — Я обещала… им… себе… Я не оставлю их. Мы принадлежим друг другу. Я не разорву эту связь. Ни сейчас, ни когда-либо ещё.

«Достойная Избранная, как я и предполагала. А теперь иди, тебе ещё многому предстоит научиться».