Короли Падали

ГЛАВА 27

КАЛИ

Валдис смотрит на наши сцепленные руки, пока ведет меня по коридору, следуя за собаками впереди нас. Он подносит наши руки к своим губам, как делал несколько раз по пути, как будто периодически проверяет, не исчезаю ли я в какой-нибудь галлюцинации, которой, как он думал, я была раньше.

— У меня кровь закипает от того, что он привел тебя в это место. Но я не могу отрицать, я снова чувствую себя живым, просто видя тебя.

— Кадмус настоял, чтобы я осталась позади. Я бросаю взгляд через плечо туда, где Альфа замыкает группу, его глаза устремлены на нас с Валдисом, когда мы ведем их по коридору.

— Я отказалась.

— Все еще упрямая. Его щека дергается, как будто он хочет улыбнуться, но не делает этого.

— Оставайся рядом со мной в этом месте, — говорит он, и трепет скручивается у меня в животе, когда защитник Валдис, которого я помню, проступает сквозь его исключительно грубую внешность.

— Я не хочу, чтобы ты теряла меня из виду.

— Я не пытаюсь снова исчезнуть из поля твоего зрения. Улыбаясь, я киваю в сторону собак.

— Как ты их приручил?

Треск эхом разносится по коридору позади нас, и я поворачиваюсь, чтобы увидеть летящие в коридор обломки. Стекло разлетается вдребезги, и дверь слетает с петель. Стена, окружающая ее раму, крошится от удара. Второй взрыв немедленно следует за первым, создавая столб пыли в другом конце коридора.

— Резервуары! Натягивая рубашку на лицо в тщетной попытке блокировать вылетающие газы и осколки, я позволяю Валдису тащить меня по коридору, где он врезается в одну из соседних комнат.

Группа следует за нами, пока мы не оказываемся в ловушке внутри чего-то вроде большой смотровой комнаты со стальными столешницами, инструментами хирургического вида, которые я помню по своим многочисленным посещениям операционной, и перевернутыми и сломанными каталками.

Шагая к задней части, Валдис распахивает большую стальную дверь, за которой у стены сидит мужчина, сложенный как Альфа, с привязанным к ноге окровавленным куском ткани. Заостренный конец метлы, который выглядит как вырезанное копье, остается направленным на нас, хороший признак того, что мы напугали его, пока он не испускает дух и не опускает свое оружие.

— Что, черт возьми, это был за шум? — спрашивает незнакомец грубым голосом, морщась, когда он приподнимается, как будто собирается встать.

— И где вы нашли свежие бобы?

Я предполагаю, что свежие бобы относятся к нам.

— Это место разносит в пух и прах. Это мои друзья. Мы убираемся отсюда к чертовой матери.

Комната маленькая и заполнена одеялами и банками с едой. Бутылки со стерильной водой, предположительно той, что они собрали в лабораториях, лежат выброшенными, а некоторые сложены стопками.

Обхватывая себя руками, я вздрагиваю от внезапного озноба.

— Что это за место?

— Полагаю, это место, где хранят тела. Почти уверен, что это морг. Валдис приседает, позволяя своему другу обнять его, и тот поднимает его на ноги.

Альфа вздрагивает, но не стонет и не протестует при этом движении, как будто ему приходилось делать это уже несколько раз. Его взгляд падает на меня, как только он выпрямляется, и если бы я уже не привыкла к любопытному взгляду Альфы, тяжесть и интенсивность его взгляда могли бы заставить меня замкнуться в себе.

Отводя свой собственный взгляд, я снова замечаю его окровавленную повязку и торчащую шишку, которая, ради моего желудка, надеюсь, не кость.

— Что случилось?

— Поставки закончились. Мутации загнали нас в угол в одной из комнат и напали. Оторвали приличный кусок его ноги, которая медленно заживала. Собаки сдерживали их, пока мы убегали, но мы потеряли одного.

— Теперь двоих, — говорит Кадмус.

— Это было до того, как я узнал, что они твои питомцы.

— Они сохранили нам жизнь, а мы, в свою очередь, следим за тем, чтобы их кормили. До сих пор они были верны и защищали меня, но я не настолько глуп, чтобы думать, что мы не будем следующими в меню, когда закончится еда.

— Итак… Когда ты в последний раз кормил их? — Спрашивает Брэндон, выжимая рубашку и глядя на одну из собак, которая облизывает свои зубы, глядя на него в ответ.

— Этим утром. Нашли несколько туш на шестом этаже.

— Вы знаете, что на первом этаже есть буфет, — добавляю я, оглядывая все инструменты, которые они собрали в небольшом помещении — пилы и скальпели, которыми они вооружились.

— Мы избегали первого этажа. Слышали кое-какую хрень через вентиляцию этого места. Видели то, чего не должны были видеть.

— Например, что?

Обменявшись быстрым взглядом с Кадмусом, Валдис хмурится и качает головой.

— Вещи, которых там просто не может быть.

— Что ж, вам чертовски не повезло, потому что именно там находится главный вход, и именно туда мы направляемся. Кадмус поднимает с пола банку фасоли, морщится, прежде чем бросить ее обратно в кучу.

Я не думаю, что кто-нибудь из нас скучает по нашему ежедневному приему пищи — разбавленному супу с фасолью.

— Ребята, с вами все в порядке? Голос Кенни прерывается по рации.

— Да, — отвечает Кадмус, оглядывая комнату.

— Мы в каком-то подобии морга в конце коридора. Как, черт возьми, нам выбраться отсюда, не задохнувшись до смерти?

— В той комнате есть лифт с кухонным лифтом. Похоже, резервуары пробило через потолок на верхние уровни, так что вы должны быть аккуратны, чтобы спуститься на нем на второй этаж. Оказавшись там, спуститесь по лестнице на первый этаж. Я работаю над кодом, чтобы открыть вход.

— Работаешь над кодом? Спрашиваю я, нахмурившись.

— Да, значит, на самом деле не было способа открыть их, как только они были запечатаны. Это как бы противоречит цели запечатывания дверей, понимаешь?

Тяжело вздыхая, я качаю головой, смиряясь с одной бедой за раз.

— Ладно, к лифту с кухонным лифтом. Поехали.

— Одна вещь. Лифт может вместить только двоих, максимум. Вам, ребята, придется подниматься по двое за раз.

Кадмус проводит рукой по лицу и стонет.

— Ради всего святого, еще какую-нибудь катастрофу вы можете обрушить на нас? Как насчет приближающейся орды?

— Эм… Что ж, похоже, взрыв вызвал некоторую активность. Я улавливаю движение на этажах выше и ниже, так что будьте осторожны и тише.

— Хорошо, по двое за раз. Кадмус как насчет того, чтобы вы с Брэндоном сначала осмотрели его? Я бросаю взгляд на новичка, висящего на Валдисе, его телосложение такое же массивное, как у остальных. Эти двое никак не подойдут друг другу.

— Мы отправим его к ним, и тогда мы двое уйдем последними?

— Вам нужно поторопиться. Трудно сказать, как быстро эти газы распространятся по всему коридору. Слова Кенни усиливают стресс на моих и без того истрепанных нервах.

Я ни за что не позволю удушью разлучить меня с Валдисом, после того, через что мы прошли.

Через вращающуюся дверь, которая отделяет морг от какого-то склада в задней части помещения, мы находим большой, коммерческого размера кухонный лифт, похожий на тот, который я видела в хирургическом отделении, используемый для перевозки медицинских тележек из аптеки. Хотя Кадмус и Брэндон должны подойти, я была права насчет двух Альф сразу.

Первые двое запрыгивают внутрь, и мне приходится подавить смешок от того, как тесно они выглядят, когда их ноги переплетены друг с другом.

— Только дотронься до моей гребаной ноги, и я сломаю тебе пальцы, — говорит Кадмус, когда я закрываю за ними дверь. Я нажимаю кнопку второго этажа и смотрю, как лифт опускается под нами, все ниже и ниже, пока не останавливается. После короткой паузы он снова приходит в движение, поднимаясь снизу, и снова останавливается передо мной.

Валдис помогает своему другу забраться внутрь, не прилагая особых усилий.

Похоже, этому человеку не нравится, когда с ним нянчатся, судя по тому, как он отталкивает руку другого Альфы.

— Я в порядке.

— Я пошлю с тобой одну из собак. На всякий случай. Валдис насвистывает и ведет одно из отвратительно выглядящих животных в лифт, где оно устраивается по другую сторону от мужчины. Послушные. Как будто они все это время только и делали, что тренировали их. Я снова отправляю лифт обратно на второй этаж и жду.

— Если мы выберемся отсюда живыми, у тебя будут неприятности. Приподняв бровь, он смотрит на меня сверху вниз и облизывает губы.

Прикусываю собственную губу, но не могу скрыть улыбку, жаждущую вырваться на свободу.

— Как же так?

— Два месяца — это долгий срок для мужчины, чтобы мечтать о своей женщине.

— Для меня это тоже была целая жизнь.

Стук эхом разносится по комнате, и я перевожу свое внимание на дверь. Две оставшиеся собаки вибрируют от рычания, и они крадутся вперед, как будто чувствуют что-то приближающееся.

Беспокойство скручивается у меня в животе, когда я наблюдаю, как лифт останавливается, затем поднимается обратно на наш этаж, но когда от грохота мое сердце подскакивает к горлу, я оглядываюсь назад, туда, где Валдис уже двинулся в направлении звука. Лай собак только усиливает настойчивость, бьющуюся в моих мышцах.

— Нет! Я тянусь к его руке, качая головой.

— Он почти здесь!

Валдис не сводит глаз с двери, пятясь к лифту. При щелкающем звуке собаки проскакивают через вращающуюся дверь. Один из них визжит, его страдание отражается от стен морга.

Я оборачиваюсь, чтобы увидеть, что лифт прибыл.

— Давай! Поехали! Забираясь внутрь, я наблюдаю, как Валдис медленно возвращается ко мне.

Вторая собака визжит.

Как только он забирается в лифт рядом со мной, Валдис свистит собакам, пока я нажимаю кнопку.

Вместо животных к нам приближается мутация, как раз в тот момент, когда лифт начинает свой спуск, и она взмахивает когтем, который полосует Валдиса по руке. Верхняя часть лифта опускается до уровня пола, отделяя коготь от его тела, и последовавший за этим душераздирающий визг прокатывается по моему позвоночнику. Глухой удар обрушивается на потолок лифта. Когти царапают сталь. Его верх прогибается, вероятно, от веса, и лифт подпрыгивает, как будто мутация пытается найти путь внутрь.

Когда лифт останавливается на втором этаже, Кадмус бросается к нам, собака с лаем и рычанием следует за ним по пятам. Лифт снова подпрыгивает, его вес опускает кабину чуть ниже уровня пола, прежде чем мы успеваем выбраться.

Кадмус стаскивает мутанта с крыши, и Валдис протискивает свое массивное тело в щель между полом и верхом машины. Выбравшись, он протягивает руку, чтобы помочь мне выбраться, и все, о чем я могу думать, это о том, что кабель лопается и разрывает мое тело пополам.

В тот момент, когда я выхожу из машины, он бросается в драку, сдерживая мутацию, пока Кадмус не отрывает ее голову от тела. Собака отрывает руку, дергающаяся конечность свисает из окровавленной собачьей пасти.

Выдыхая, Кадмус качает головой.

— Я не помню, чтобы эти ублюдки были такими резвыми.

— У них заканчивается еда. Они впадают в отчаяние. Ты выбрал дерьмовое время для этого спасения, — говорит Валдис с веселым видом, в котором, я знаю, есть и доля серьезности.

При звуке шумного столкновения все снова обращают свое внимание на кухонный лифт позади меня.

Еще одна мутация упала на крышу лифта и цепляется когтями за воздух, пытаясь перевернуться на живот. Когда холодная хватка моей руки дергает меня вперед, придавая ей немного силы, крик вырывается из моей груди. Он притягивает меня ближе, и, повинуясь инстинкту, я протягиваю руку, чтобы нажать кнопку возврата на верхние этажи над нами, но ожог проходит вверх по моей руке, где его коготь царапает мою кожу.

— Ах, черт!

Валдис прыгает между мной и чудовищем, разрывая его хватку на моей руке, и лифт начинает подниматься, как раз в тот момент, когда существу удается встать на ноги, но оно исчезает в шахте, скрытое из виду.

Рука прижимается к моей ране, я вздрагиваю, и Валдис берет мою руку в свои ладони, осматривая царапину.

— Я в порядке. Это просто поцарапало меня.

— Похоже, нужно наложить швы.

— Ну, прямо сейчас мы этим не занимаемся.

Он отрывает кусок своей рубашки, забрызганный кровью, и туго оборачивает его вокруг моей руки.

— Я помню, что однажды уже должен был это делать.

— И я помню поцелуй, который последовал. Улыбаясь, я жду, когда он закончит завязывать узел, и он берет меня пальцем за подбородок.

Прижавшись губами к моим, он крадет возможность поцеловать меня снова, и если бы не зрители, я бы продлила этот поцелуй так долго, как только смогла, не переводя дыхания.

— Я рад видеть, что ты не стал лучше в некоторых вещах, — говорит Кадмус сзади.

— Все еще дерьмово целуешься с женщиной.

Валдис с усилием выдыхает через нос, и когда он отстраняется, его челюсти напряжены.

— Я вижу, ты все еще придурок. Уголки его губ приподнимаются в улыбке, когда он поворачивается, чтобы помочь своему другу подняться на ноги, где тот и сидит, привалившись к стене.

— Ты тренировался с этим, верно? Кадмус указывает на Аттикуса и подмигивает.

— Держу пари, он выглядел симпатично все эти месяцы.

Аттикус бросает на него взгляд, который говорит, что если бы он не был ранен, Кадмус, вероятно, получил бы квадратный фут в задницу.

— Эй, ты там? Голос Кенни официально стал моим наименее любимым звуком, предзнаменованием плохих новостей, и мрачный тон его голоса действует мне на нервы.

— Да, — отвечает Кадмус.

— Что теперь?

— Я не могу открыть вход. Нет способа переопределеть систему. Она застряла из-за ошибки, и, вероятно, на исправление уйдут часы.

— Ты, блядь, издеваешься надо мной прямо сейчас? Убирая рацию от лица, Кадмус выглядит так, словно собирается швырнуть эту чертову штуковину, когда потирает рукой череп.

— Итак, какой у нас план, чувак?

Наступает пауза, за которой из динамика доносится пыхтение Кенни, усиливающее мое и без того закипающее беспокойство.

— Мы должны вернуться тем же путем, каким пришли. Через туннели.

Моя грудь сжимается, и я делаю шаг к нему, качая головой.

— Эти мутации в туннелях. Ты с ума сошел?

— Если у вас нет идеи получше, это единственный способ выбраться отсюда. Даже в разгар катастрофы горечь давит на тон Кенни.

— Однако мы понятия не имеем, сколько их там, внизу. Единственная мысль, проносящаяся в моей голове, — это та, которая пришла мне в голову, когда я болталась в хватке Кадмуса в вентиляционной шахте, когда он оттаскивал меня от их цепких когтей, — что я была благодарна, что мне больше не придется видеть эти проклятые туннели.

— По крайней мере, здесь мы можем видеть их на камеру! Там, внизу, мы могли бы оказаться в ловушке против сотен. И они более жестокие, чем те, что здесь.

— Мы прошли через это однажды. Мы можем сделать это снова. Кадмус протягивает руку, словно желая утешить меня, но переводит взгляд на Валдиса и опускает руку. Не сводя с меня глаз, он вместо этого подносит рацию к лицу.

— Рис и остальные. Где они?

— Сейчас в туннелях, — отвечает Кенни.

— Я сказал им сидеть тихо. Что мы в пути.

Губы сжаты в жесткую линию, Кадмус потирает рукой подбородок, тревога прокрадывается в выражение его лица.

— Ты видишь туннели?

— Нет. Все, что у меня есть, это их связь по рации.

Морщась, как будто новость только что пронзила его слух, Кадмус опускает рацию, его плечи поникли.

— Хорошо. Итак, мы встретимся в комнате с образцами, откуда пришли?

— Да, но будь осторожен. Те безликие твари, которых мы заперли? Похоже, они вырвались наружу. Еще одно из ужасных предчувствий Кенни.

— Чертовски блестяще. Кадмус пристегивает рацию к поясу и дергает головой.

— Давайте убираться отсюда, пока этот ублюдок не сказал нам, что что-то еще не так.