Король Дроздобород

Глава 1

В течение длительного времени наша фамилия имела вес. Аристократы. Королевская семья. Влияние.

Но теперь, когда первое стало уменьшаться, остальное тоже подвергалось опасности.

Папа снова пригладил свои седые волосы, будто именно его предлагали тому, кто больше заплатит. В тот день, когда мне исполнилось восемнадцать, несколько недель назад, началось мясное шоу.

— Наши возможности ограничены, — напомнил мне отец. — Ты должна дать ему шанс. Нам это необходимо.

Наши возможности были ограничены, потому что я уже отвергла трех возможных претендентов, всех из высокопоставленных семей. Аристократы, как и наша семья, но с той существенной разницей, что они все еще имели почти бесконечный запас долларов в своем распоряжении. Это была не только вина отца. Неудачные дедушкины инвестиционные стратегии запустили нашу нисходящую спираль, но неудача папы на фондовом рынке определенно забила последний гвоздь в наш гроб.

Теперь это моя обязанность — исправить наше скорое падение с небес. К сожалению, не умными инвестициями или чем-то даже отдаленно приемлемым. Нет, я должна была выйти замуж за ужасно пахнущего богача, который снабдит нашу семью необходимыми средствами, чтобы снова создать собственное состояние.

Звонок прозвенел в условленное время. Мама, папа и я уже собрались в нашем великолепном фойе, пережитке лучших времен, и выстроились, как оловянные солдатики, чтобы поприветствовать нашего гостя, долгожданного спасителя нашей семьи. Я разгладила свое шикарное платье, эксклюзивную вещь Патриции Пепе, которую купила на распродаже. Это платье было прошлого сезона, но я сомневалась, что мужчина знаком с современными тенденциями моды.

Мама послала мне взгляд, который был чем-то средним между предупреждением и мольбой.

Наше отчаяние росло с каждым неудачным кандидатом, и к этому времени я уже почти пожалела, что отказалась от жениха номер один. Он был наименее непривлекательным из всех. Ни в коем случае не привлекательным, но определенно лучше, чем номера два и три. Однако его хитрая улыбка заставила меня сжать зубы.

— Нам это необходимо, — снова напомнил отец.

Он не должен был. Наша крыша нуждалась в ремонте, и обои облезли со стен в нескольких комнатах наверху. Первый этаж был в прекрасном состоянии, чтобы поддерживать видимость перед нашими гостями, но это только вопрос времени, когда мы будем не в состоянии заплатить за содержание этой части дома.

Наша горничная направилась к двери. Она была одной из последних сотрудниц, которая все еще числилась у нас на жалованье. За последние три года многие из остальных были уволены под надуманными предлогами. Первые слухи о нашем финансовом кризисе уже ходили по округе. Сколько еще пройдет времени, прежде чем нас будут избегать в наших кругах? Возможно, долгожданный бал-маскарад по случаю совершеннолетия Тинсли Константин станет последним «Ура» перед нашим падением.

Я собралась с духом, когда наша горничная открыла дверь, ожидая худшего. Удивление охватило меня, когда мистер Пейтон Чанлер вошел в наше фойе. Он был самым взрослым из моих кандидатов, на двенадцать лет старше меня, но его возраст — то, о чем мне не стоило беспокоиться. Мужчина был в хорошей форме.

Его семья не была аристократами, но у них было больше новых денег, чем кто-либо мог потратить, даже если их источники иногда сомнительные. Но участие в черном рынке и подозрительные операции были чем-то, с чем были знакомы многие семьи, даже Константины. Возможно, папин отказ окунуть пальцы ног в более темную воду причина того, почему у нас заканчивались деньги.

Папа подошел к нему для рукопожатия и некоторых обязательных любезностей. Мистер Чанлер был высок, на полголовы выше отца, что означало, что он возвышался надо мной на целую голову. У него были короткие темно-каштановые волосы, тщательно растрепанные, а не гладко зачесанные назад, как обычно в наших кругах. Самым удивительным была его борода. Это была не аккуратно подстриженная версия, а более жесткая борода, напоминающая стиль, столь популярный в хипстерской сцене Бруклина. Я ненавидела бороду во всех ее формах и проявлениях, обычно просто из принципа, но с мистером Чанлером я ненавидела ее, потому что она скрывала часть его поразительного лица. Он был хорош собой и знал это.

Он держался с уверенностью человека, обладающего деньгами и привлекательностью — смертельная комбинация.

— Спасибо, что приняли наше приглашение, — протянул отец.

Я съежилась. Обычно женихи должны были ухаживать за своей возможной женой, но папа практически бросал меня на каждого богатого холостяка с фамилией и деньгами за спиной.

— Мой отец все подготовил, — сказал мистер Чанлер, даже не пытаясь скрыть свое нежелание находиться здесь.

Моя гордость подняла упрямую голову. Возможно, мы и были разорены, но я не стала бы умолять кого-то жениться на мне, даже если бы у него было тело, на содержание которого мало у кого хватало времени или амбиций. Его брюки и темный свитер не скрывали мускулов, над которыми он, несомненно, очень много работал. Я не могла удержаться от мысли, как бы он выглядел без одежды.

Мама подошла к мистеру Чанлеру и одарила его своей самой очаровательной улыбкой. Он не выглядел впечатленным, только скучающим и немного настороженным. Он был человеком, хорошо осведомленным о природе этой встречи. У него имелись деньги, чтобы купить трофейную жену, которая бы раздвигала ноги, пока он не нашел бы благоразумную любовницу.

Наконец, и в первый раз — будто он не был заинтересован видеть меня раньше — его темно-карие глаза остановились на мне в непоколебимом, изучающем взгляде. Он оценивал меня? Пытаясь определить, стою ли я тех денег, которые, несомненно, потребуются моим родителям?

Красота это то, чем я славилась. Конечно, гордиться тут нечем. Это пришло с хорошими генами, не тяжелая работа, но может оказаться полезной. Его взгляд задержался на моих натуральных рыжих волосах, что, казалось, очаровывало мужчин, особенно в сочетании с моими карими глазами.

Он лениво улыбнулся, и на его высоких скулах появилось выражение едва заметного интереса, насмехаясь надо мной самым возмутительным образом. Несмотря на мое желание встретить этого странного человека только с презрением, мое тело имело свой собственный разум, смущенно согреваясь, когда я осторожно осматривала его тело.

Папа махнул рукой в мою сторону.

— Это моя дочь, Джин.

Словно мистер Чанлер сам не мог этого понять. Я заставила свое лицо искушенно улыбнуться и скользнула к нему. Мама провела бесчисленное количество часов, обучая меня плавной походке.

Мистер Чанлер, казалось, не был впечатлен моими навыками, но определенно оценил мое тело. Я протянула ему руку и, как и ожидалось, промурлыкала:

— Приятно с тобой познакомиться.

Он должен был поцеловать мне руку и сказать:

— Мне тоже приятно с тобой познакомиться.

Но вместо этого он ухмыльнулся, наклонился вперед, чтобы поцеловать меня в щеку, и прошептал:

— Это твои родители вложили эти слова в твои прекрасные уста? — он выпрямился с ленивой улыбкой, словно не нарушил этикет.

Я уставилась на него, наполовину возмущенная, наполовину заинтригованная дерзостью этого человека.

— Почему бы нам не пройти в гостиную и не посидеть там за чаем? — предложила мама.

— У меня мало времени, а я человек, любящий переходить сразу к делу, — сказал мистер Чанлер. — Вы предложили моему отцу деловую сделку.

Отец пролепетал.

— Я предложил вам руку и сердце моей драгоценной дочери, но это не деловая сделка.

— В свою очередь за финансовую компенсацию, насколько я помню.

Мои глаза расширились. Я не могла поверить, что он открыто обсуждал эту отвратительную тему в моем присутствии. Конечно, я знала, что это за брак, но в нашем мире люди живут во лжи не зря. Очевидно, не мистер Чанлер.

Лицо отца побагровело.

— Брак всегда должен открывать новые возможности для обеих сторон.

— Какие новые возможности вы мне предлагаете? — его глаза скользнули по мне, будто он знал ответ на свой вопрос.

Я прикусила язык, но чувствовала, что мое терпение иссякает.

— Нашу фамилию, — сказал папа, все больше и больше нервничая из-за поведения мистера Чанлера.

— В последние годы ходили неприятные слухи о денежных проблемах, связанных с вашей фамилией…

— Наша фамилия по-прежнему обладает большей силой, чем ваша. За деньги можно купить очень многое, а не уважение. Чанлер… Nouveau riche[1], я права?

Я внутренне съежилась от своих резких слов. Не я заботилась о статусе и социальном положении, а моя мать. От меня ожидали, что я возьму на себя ответственность за свою семью, или, скорее, приму нежелательного мужа, если он предоставит необходимые средства для поддержания нынешнего уровня жизни нашей семьи. Слова были моим единственным оружием.

Мускул на щеке мистера Чанлера дрогнул, а взгляд стал жестким.

— Думаю, это не так ново, как денежные затруднения вашей семьи. Мы здесь уже давно, но уроки истории, вероятно, не входят в ваш учебный план. Запоминание расписания следующей недели моды и запись на маникюр, безусловно, занимает все ваше пространство головы.

Папа и глазом не моргнул. Чанлеры, должно быть, чертовски богаты, если они позволяли их наследнику так оскорблять меня и нашу семью.

Мистер Чанлер наклонился чуть ближе ко мне и прошептал:

— И ты права, деньги не могут купить всё, но, кажется, они покупают мне билет в твои несомненно дорогие шелковые трусики. Если верить слухам, это неизведанная территория.

Его дерзость!

— Если ты думаешь, что я позволю тебе приблизиться к моим трусикам после того, как ты был груб, ты очень ошибаешься, мистер Чанлер.

Его глаза мерцали от удовольствия. Казалось, ему доставляло огромное удовольствие оскорблять меня. Может, для него это какая-то извращенная игра?

— Я не против женитьбы на вашей дочери, — протянул он, отступая от меня на шаг и поворачиваясь лицом к отцу.

Я моргнула.

— Ты не можешь…

Папа перебил меня.

— Приятно слышать, мистер Чанлер.

У меня на виске бешено забилась жилка. Мама схватила меня за плечо.

— Не порти нам всё это, Джин. Мы разоримся, если в ближайшее время не найдем тебе достойную пару.

Я стиснула зубы так сильно, что стук в висках превратился в головную боль.

Мистер Чанлер бросил на меня удивленный взгляд.

— Похоже, ваша дочь не очень-то рада, что выходит за меня замуж.

Каждая пара глаз сосредоточилась на мне.

— Мне необходимо время для размышлений, — сказала я фальшиво вежливым голосом.

Мамины ногти впились мне в предплечье, а отец, похоже, был близок к инфаркту.

— Почему бы нам не прогуляться по вашему саду, и, может, это ускорит твоё решение, — предложил мистер Чанлер с улыбкой, которая вызвала у меня раздражение.

Я коротко кивнула и повела его через гостиную в сад. Его взгляд метнулся к пустому бассейну, но он ничего не сказал. Мои щеки вспыхнули.

— Сомневаюсь, что ты можешь сказать что-то, что ускорит мое решение.

— Основной бизнес твоей семьи близок к банкротству. Стервятники готовы вцепиться в него. И я намерен осуществить враждебное поглощение в ближайшие пару недель.

Я замерла. Я не очень-то увлекалась бизнесом, но знала, что за последние несколько лет папе пришлось продать акции компании.

— И если я выйду за тебя замуж, ты не станешь этого делать?

— Мы станем семьей.

Я посмотрела на него снизу вверх. Моя гордость боролась с моими доводами. Моя семья нуждалась в этих деньгах, если мы хотели сохранить наш образ жизни и нашу добрую фамилию.

Он наклонился, его губы опасно приблизились к моему рту.

— Ненавижу бороды, — назло ему пробормотала я.

Он усмехнулся.

— Ты научишься любить их, — сказал он.

Моя гордость победила.

— А может, и нет. Мне нужно больше времени, чтобы обдумать твоё предложение.

Что-то изменилось в его глазах.

— Ты позволишь своей семье попасть в беду?

Я ничего не ответила. Он был прав. У отца не было удачливого делового чутья. Без дополнительных денег мы были бы обречены.

— Возможно, ты согласишься рассмотреть другое предложение. Я воздержусь от захвата фирмы твоего отца и даже вложу деньги в его новое начинание, в свою очередь, ради ночи с тобой.

Мое дыхание застряло в горле и жар обжег мои щеки, но он продолжал говорить низким, убедительным голосом.

— Одна ночь, в которой я получу всё, что пожелаю, в которой я возьму всё, что ты мне предложишь, ночь чистой похоти.

Я сделала шаг назад, ошеломленная и потрясенная его словами, но также и опасно заинтригованная.

— Ты, должно быть, сошёл с ума, — проворчала я. — Меня нельзя купить… — осознав свою ошибку, я добавила: — Вот так. Я не проститутка. У тебя не будет ночи со мной.

Он понимающе улыбнулся.

— Тогда тебе следует согласиться на мое предложение руки и сердца.

— Мне нужно больше времени, чтобы обдумать твоё предложение.

Я ненавидела себя и своих родителей за то, что они поставили меня в такое положение, когда я все еще обдумывала его предложение.

— Ты согласишься, — сказал он с ухмылкой, засовывая руки в брюки, словно знал, каким будет мой ответ, и, черт возьми, он был прав.

Я прищурилась.

— Даже если я скажу «Да», ты не получишь ни одного из моих первых опытов, мистер Чанлер. Ни одного! — я развернулась и ворвалась обратно в дом, не заботясь о том, что это заставит меня выглядеть незрелой.

Мама с папой ждали в гостиной.

— Что ты ответила? — испуганно спросила мама.

— Что мне необходимо больше времени! — подрезала я, прежде чем взбежать по лестнице.

Мне нужно было уйти от мистера Чанлера до того, как я сделала что-то, что полностью разрушило бы фамилию Уитни. Убить или поцеловать его — это вопрос для обсуждения.