Одна истинная королева. Книга 1. Коронованная звездами

Глава 5

К решительным действиям я не способна. Увы, к большому сожалению. Потому что после этой фразочки очень захотелось ему врезать. Но дрожь в руках переходит в судорожное подергивание. Ноги какие-то слабые, будто ватные. Перед глазами все плывет. Что-то не так. Неуклюже сажусь на землю. Все-таки наркотики?

– Дерево ядовитое, – сообщает незнакомец, отстегивая от пояса кожаный мешочек и бросая его мне, – вот.

Не знаю, что там внутри, но мешочек гораздо тяжелее, чем я думала, пытаюсь поймать его, но он выскальзывает из рук. Хватаю пальцами пустоту. Перед глазами все крутится. Нащупываю мешочек. Внутри оказывается фляга. С большим усилием откручиваю крышку. Торопливо припадаю к фляге и делаю глоток, но незнакомец ни с того ни с сего выхватывает ее из моих рук.

– Да ты не пей, а яд смой, – говорит он так, будто это само собой разумеющееся, и обливает водой мои руки и тело, а последние капли стряхивает мне на лицо. Жестами показывает, что покрасневшие места, к которым присосались листья, надо растереть. И сам старается не прикасаться ко мне.

Ощущение воды на коже будоражит жажду, во рту так сухо, что больно дышать, – ужасно хочу слизать с рук капли, плевать, яд это или нет. Но судороги в мышцах и головокружение постепенно проходят, и черные точки не мельтешат перед глазами. Зато теперь меня знобит от холода. На джинсах дыр больше, чем ткани, майка насквозь мокрая и порвана с левого бока. Кое-как прикрываю спортивный лифчик, но стоит мне пошевелиться, как дыра снова расходится.

Тип в капюшоне ругается себе под нос. Грубым движением срывает с плеч накидку. Каштановые пряди падают на шею и лоб. Ему около двадцати лет, и внешность у него какая-то чужеземная, не знаю, как еще сказать. Выразительные скулы, чуть раскосые глаза, большой рот. Вроде все нормально, но что-то в лице неуловимо отличает его от людей, которых я видела раньше. На английском он говорит с явным акцентом, как горец-шотландец. А может, мы там, в Шотландии?

Молча он бросил накидку мне под ноги, а я поспешно отвела взгляд, понимая, что таращусь на него. Мечусь между желанием набросить куртку и порывом швырнуть ее обратно. В итоге гордость терпит поражение: мне холодно. Ткань необычная: похожа на лен, но теплее и гораздо мягче. Воротник пахнет сеном, немного лошадью и, как ни странно, утешением. Скорее всего в сложившейся ситуации меня ободряет присутствие человеческого существа. Главное, теперь я не одна.

– Спасибо, – выдавливаю я. Голос все еще дрожит – то ли от шока, то ли от холода, то ли от яда.

– Оставь себе, – отвечает этот тип, убирая волосы со лба, и отворачивается. – Всего хорошего.

– Что?! Стой! – Голос срывается. Пытаюсь подняться, но тело выламывает судорогой, и я снова падаю на колени. – Ты не можешь просто взять и бросить меня здесь!

– Да? – Он останавливается. Его слова – как когда нищему бросают монеты, а они оказываются простыми пуговицами. – Увы, ничем не могу помочь.

И уходит – спустя несколько беззвучных шагов скрывается за деревьями.

Нет. Нет-нет-нет! Быть такого не может! Проболтавшись пару-тройку часов по этому смертоносному лесу и едва не погибнув, я встретила человека, который теперь бросил меня, совершенно беспомощную, просто свалил! О нет!

– Подожди! – кричу ему вслед, вставая на ноги. Ковыляю в ту сторону, куда он ушел. – Стой! Да погоди же ты… ты… конченый придурок!

Мои вопли переходят в хрипы и заканчиваются позорным хныканьем. Кутаюсь в куртку: хочу спрятаться в ней. Близится вечер, а за ним – ночь.

– Что, если те твари вернутся, а?! – ору я. – Хочешь, чтобы я тут сдохла?! Тогда зачем помог?! Чтобы я теперь околела?! Вот чего ты добива…

– А чего добиваешься ты?

Испуганно оборачиваюсь, чуть не теряя равновесие. Вот он, словно появился из ниоткуда! Или будто никуда не уходил.

– Хочешь, чтобы тебя весь лес услышал? – Взирает на меня так, словно я умалишенная. Честно скажу, я к этому близка.

– Я хочу домой, – стараюсь говорить спокойно и сдержанно, но ничего не получается. – Понятия не имею, как сюда попала и где я вообще, но мне надо домой, и как можно скорее!

Он опускает взгляд на землю, но я замечаю некое замешательство на его физиономии.

– Мне нужно в город. На вокзал!

– Откуда ты? – осторожно интересуется он.

– Килларни.

Ноль реакции.

– Городок такой, вряд ли ты о нем слышал, – добавляю я. – В Керри.

Опять ничего.

– Ирландия. Ну, Ирландию-то ты должен знать! Понимаешь? Да не важно. Главное добраться до вокзала, а оттуда…

А денег-то у меня нет! Только сдохнувший телефон. Тянусь к заднему карману джинсов – и иллюзии окончательно рассеиваются. У меня нет даже сдохнувшего телефона. Он выпал из кармана во время бегства.

– Ты очень далеко от дома, – произносит парень. – Даже не догадываешься насколько. Мне очень жаль.

Если он пытается меня утешить, у него это плохо получается.

– Где же я тогда?

Он что-то отвечает, но я не догоняю. Звучит как «Лиа-Скэй».

– Айл Скай? Так все же в Шотландии? Но как я здесь очутилась?

– Лиаскай, – повторяет он. И снова сочувствует. – Мне очень жаль.

Не слышала о таком месте…

– А это где? Мы же в Великобритании, да?

– Проклятье! – с неожиданной яростью срывается он. – Это не я должен объяснять!

– Увы, кроме тебя, здесь никого нет!

Неохотно, но он все-таки признает правоту моих слов. Оглядевшись, примечает неподалеку упавшее дерево и ведет меня к нему. Садимся на почтительном расстоянии друг от друга.

– Она иногда такое вытворяет, – начинает он, – Лиаскай. Затаскивает сюда девушек и молодых женщин из другого мира.

Он серьезно сказал «из другого мира», да? О, как же хорошо, что я сижу. Он чокнутый. Он спятил – ну, или спятила я!

– Только не спрашивай зачем. У нее есть на то причины, но я ничего не знаю, меня это не интересует. – Он задумчиво смотрит на меня. – Но обычно такие люди не блуждают совсем одни по Жадному лесу.

Жадный лес. Другой мир. Голова идет кругом. Он меня дурит или как?

– Мне очень жаль, – твердит он уже в третий раз, но впервые я ему верю. Он сидит, наклонившись вперед, и пристально разглядывает свои руки. Чуть косится на меня, наверное, желая удостовериться, что я не грохнулась в обморок. И я бы грохнулась, но пока держусь – спасибо правильному дыханию, которому учили на тренировках.

Это неправда. Это не может быть правдой!

Но голосок в голове шепчет, что вряд ли в Шотландии водятся кролики-убийцы и растут плотоядные деревья. И не только в Шотландии – нигде в целом мире. В моем мире.

– Где она? – шепчу я. Главное, не истерить.

– Лиаскай? Она… – незнакомец отчего-то замялся, – она здесь повсюду. Земля, небо, леса, реки, горы и моря.

– Эта земля похищает людей?

Поднявшись, он опирается скрещенными руками о дерево.

– Временами она призывает людей к себе.

– Ладно. Как скажешь. – Трясу головой, пытаясь собраться с мыслями.

Что там случилось в раздевалке? Мне казалось, что я отключилась, хорошо помню то чувство – словно рассыпаешься на миллионы песчинок. Никто и ничто меня не призывало, это уж точно. Меня схватило что-то, не имеющее рук. Но я сопротивлялась – и оказалась здесь.

Глубоко выдыхаю. А затем осторожно допускаю мысль, что этот тип сказал правду: я в другом мире.

Вот. Какая же. Дрянь.

Нужно время, чтобы все обмозговать. Время, но его нет, потому что нужно выяснить, как вернуться домой. К маме и Вики.

– Как-то я сюда попала. Значит, должен быть способ вернуться. Должен быть путь назад. – Вглядываюсь в его лицо, ища ответ. Теперь, когда он настроен не так враждебно, он выглядит очень молодо, чуть старше меня. В его взгляде – странное недоверие, и это меня удивляет. Но ясно, кто из нас двоих опаснее.

– Я не встречал человека, который бы покинул Лиаскай, – признается он.

– Но должен же быть способ! Я никак не могу здесь остаться!

– Можешь найти какого-нибудь междумирца и подкупить его – тогда получишь Церцерис.

– Что? Подкупить? – Я окидываю себя взглядом. – Как?

Он передергивает плечами. Ему совершенно плевать.

– Хорошо, – вздыхаю я. – Кто такие междумирцы, где их найти и что они захотят в обмен на ту штуку?

– Магически одаренные, с особым талантом. Если повезет, то в Рубии. А захотят они многое, ведь ты требуешь, чтобы кто-то из них пошел против воли Лиаскай и стал предателем. Мой совет – забудь об этом.

– Рубия. Рубия – это что?

– Столица Лиаскай. Место, где людей вроде тебя ждет смерть.

Пропускаю мимо ушей последнюю часть фразы, потому что это какой-то абсурд, и обдумываю первую. Столица – звучит всяко лучше Жадного леса!

– Далеко эта Рубия?

– Несколько дней пути.

– А на поезде?

Он качает головой – но это не отрицание, а что-то другое. Что-то сложнее.

– Ты не знаешь, что такое поезд. И что такое вокзал.

Его глаза суживаются, взгляд настороженно темнеет. Он понятия не имеет, о чем я толкую. А значит, поездов здесь нет. Тьфу!

Мне осталось совсем чуть-чуть до срыва. Но я не доверяю этому типу. И пока он рядом – я всегда начеку.

– Мне нужно вернуться домой любым способом. Как добраться до Рубии?

Он фыркает – звук похож на уставший смешок.

– Тебе? Ты и за двадцать лет не доберешься.

– А ты не можешь меня туда отвести? – Сама не понимаю, что вообще смолола. Лучше буду просить его, умолять на коленях… Только вот ничего не выйдет. Он здесь единственный человек на много километров. – Пожалуйста.

Вместо ответа он улыбается, слегка приподняв уголки рта, и мне в голову закрадывается мысль, что хотела бы увидеть его улыбку при других обстоятельствах – и в другом мире.

– Что скажешь? Будешь помогать мне? Пока я не найду кого-то другого?

Он пристально смотрит на меня оценивающим, как и все время до этого, но неожиданно тяжелым взглядом. Глаза у него зеленые. Я только сейчас заметила.

– Я против.

– Почему?

– Назови хотя бы один аргумент «за».

– Мне нужна помощь!

– Я уже помог.

– Ты заколол корень дерева! Так мужественно с твоей стороны!

Какой мерзкий тип!

– Это было нелегко, – парирует он.

Я негодующе мотаю головой.

– Сколько, по-твоему, я продержусь здесь одна? Я погибну!

Поразмыслив, он кивает.

– Ладно. Я доведу тебя до деревни на границе с Отрельей.

Смотрю на него, скептически склонив голову.

– Там есть эти междумирцы?

Кажется, его это веселит!

– Нет. Отрелья граничит с Лиаскай. Но каждую весну оттуда совершают паломничество в Рубию. Можешь присоединиться в следующем году. Если захочешь. А пока никому не болтай, откуда ты пришла.

В следующем году?

– Ты не догоняешь? Мне срочно надо домой!

– Больше ничем не могу помочь.

– Уж лучше бы дал мне повеситься на том проклятом дереве! – срывается с моих губ. Сожаление превращается в гнев. – Ну тогда проваливай! Только время зря на тебя трачу! А дорога каждая минута, кто знает, сколько их еще осталось! Найду эту Рубию и без тебя!

Мой фатализм его чем-то зацепил. Оглядывает меня с ног до головы.

– Девушка из Ирландии – без разницы, где это, – поговорим серьезно. У тебя ничего нет, и уж точно нет того, что нужно мне. Почему ради тебя я должен делать такой большой крюк?

– Не ради меня, – сдержанно отвечаю я, кажется, я-то ему глубоко по барабану. Хотелось бы сказать то же самое про него. Но мне необходимо попасть в столицу, а он знает дорогу. – Ради моей сестры. Я нужна ей.

– Сестры?

Нотки заинтересованности?

– Да. Она потрясающая. Единственная, кто смеется над моими шутками.

– Они, наверное, вообще не смешные.

– Просто никому, кроме нее, я их не рассказываю.

Он рассмеялся. Коротко, но впервые искренне, будто смех прорвался сквозь завесу надменности.

– Так и быть, – решает он. – Я доведу тебя до Рубии. Но не задаром. И есть одно условие.

Ну наконец-то! Запахиваю куртку на груди.

– Никаких шуток, – заявляет он.