Красавец для чудовища

Главбух и другие ценности

Полина Артемовна Федорчук – очень грузная дама с зефирно-бледным лицом и модным «ежиком» на голове, недавно отметившая пятидесяти пятилетний юбилей – занимала пост главбуха «Jus Olympic» без малого семь лет. Ей было все лень, кроме цифр. Баланс – ее фетиш. Ровные ряды цифр в табличке – ее бог. Она не курила, не участвовала с девочками из финансового отдела в посиделках и чаепитиях, но при этом была в курсе всего. Она сидела за стеклянной перегородкой «аквариума», отделявшей ее от команды бухгалтеров, финансистов и экономистов, словно снежная королева – у всех на виду, все под контролем.

Заставить ее паниковать – штука невозможная, нереальная, невероятная: у нее ни один мускул не дрогнул, когда в две тысячи четырнадцатом обвалился курс рубля, а у «Jus Olympic» депозиты. Она трое суток не уходила домой, выгадывая на разнице в курсах по кредитам в рублях и вкладах в валюте, позволив Инге в итоге остаться в приличном плюсе и вовремя закрыть валютные сделки.

Но сейчас Полина Артемовна оказалась краснее помидора. Напротив нее деловито устроился Павел Пузанков – амбициозный брюнет со взглядом бультерьера и челюстью Щелкунчика заполнял журнал проверки.

– Добрый день, Павел Игнатьевич, – Инга ослепительно улыбнулась, протянула руку.

Инспектор привстал, пожал изящные пальчики, кивнул на притихшего главбуха:

– А мы тут с Полиной Артемовной уже беседуем, вас заждались. Немного нервишки вам потреплю, Инга Павловна, дорогая, не обессудьте – работа такая.

Инга раздраженно повела плечом: с чего, интересно, молодежь придумала оригинальничать, изъясняясь в стиле героев «Ревизора»… Хотя, некоторая ирония в этом была. Инга придвинула себе стул, бросила сумочку на тумбу для оргтехники, поправила воротник блузки:

– Ой, да какие там нервишки. Вы какими судьбами к нам? Вроде не планировали же, – улыбнулась, излучая уверенность в собственной правоте и непогрешимости, старательно игнорируя покрасневшее, в бисеринках пота, лицо Полины Артемовны.

– Да вот, руководство направило, – он неопределенно кивнул куда-то на северо-запад Москвы.

Инга прищурилась, еще больше напомнив налоговику готовую вцепиться в глотку тигрицу:

– А предмет проверки можно узнать? Период? – указательным пальцем она подтянула к себе бланк распоряжения. – Наталью Игоревну отчего же вы не позвали к себе?

Она уколола взглядом главбуха: Наталья Тухтамыш, сотрудница Ларочкиного отдела арбитражной практики, отвечала за работу с госорганами. Пригласить юриста из соседнего кабинета при начале проверки – это первый пункт внутренней инструкции.

Полина Артемовна округлила глаза, сглотнула:

– Только что вышла, на пять минут.

Инга лениво подперла голову кулаком, пододвинула и развернула к себе бланк распоряжения о проверке. Взгляд цеплялся за ровные буковки. Все по форме, все по порядку. Замерла на графе «основание»… «Требование прокуратуры? В самом деле?»

Пузанков между тем подсунул ей лист приказа, ткнул ручкой в строку, где следовало подписать.

Инга величественно собрала листки, улыбнулась:

– Я почитаю и все подпишу. Так что проверять будем?

Инспектор весело ухмылялся.

– Да так, по мелочи. Правильность исчисления налогов проверим, за прошлый год.

Инга просияла:

– Вот и отлично. В каком порядке будем работать, вы уже обсудили с Полиной Артемовной, да? – она исподтишка посмотрела на главбуха: та, воспользовавшись передышкой, пришла в себя, краснота с лица спала, взгляд стал изображать что-то еще, помимо испуга.

Пузанков вздохнул, уперся локтями в столешницу:

– Кабинетик мне Полина Артемовна любезно выделила. Реестр накладных, счетов из программы за нужный период выкатила, я сверюсь с представленными в Инспекцию данными. Мне будут нужны оригиналы документов, – инспектор всем своим видом изображал дружелюбие. Встал. – Ну, увидимся еще сегодня, не будем друг друга задерживать.

Он неторопливо вышел из стеклянного аквариума, за которым работала главбух. Инга смотрела ему в спину, цепляя неуловимый флер тревоги, охватившей и ее.

– Что происходит, Полина Артемовна? – процедила сквозь зубы, продолжая лениво улыбаться. – Что за паника, суета?

Протяжный вздох разогнал по крошечному аквариуму горький аромат «Ангела» Мюглера[5].

– Он ищет что-то конкретное, – пробасила главбух, отодвинула в сторону архивную папку.

– С чего именно вы так решили? Он так сказал?

– Назовем это интуицией.

– Что именно он ищет – интуиция молчит?

Полина Артемовна пожала покатыми плечами. Кажется, она уже совсем пришла в себя, или так отрезвляюще на нее подействовало появление начальницы.

– Понятия не имею, – бросила, стягивая с полных палец кольца – верный признак того, что настроение у нее окончательно испорчено. – Но он особенно тщательно собирал все данные за второй квартал прошлого года.

Инга нахмурилась:

– А что у нас было во втором квартале прошлого года? Что-то крупное? – она прищурилась, вспоминая.

– Ничего особенного, это и странно, – Полина Артемовна взяла в руки гигантский, как и сама ее фигура степлер, заправила скобами. – Вы были в командировке с пятнадцатого по восемнадцатое апреля, два раза выступали по иску Rubinoff к Райффайзену. Что еще? Закрыли сделку по AFS, там страховая покрыла убытки по поврежденным контейнерам. Это уже в мае платеж был… Работа с американцами по девелоперскому контракту. В июне вообще все спокойно, как в болоте. Отпуска начались.

– Как в болоте, – Инга задумчиво расставляла по полочкам прошлогодние события, изучала носок собственной туфельки. Что-то важное было в этих числах. – Обратите внимание на валютные операции, курсовые разницы. И, Полина Артемовна, еще раз проверьте правильно ли исчислена налогооблагаемая база. На всякий случай. И если что, оперативно подавайте уточнение и доплачивайте, – главбух недовольно хмыкнула, но спорить не стала. Инга покосилась на нее: – И еще. обзвоните контрагентов за этот период, у кого были недавно проверки, плановые, внеплановые, как прошли, есть ли претензии.

– Думаете, встречка[6]?

Инга не стала отвечать – какое имеет значение, что думает она. Нужно понять в эти несколько часов, пока Пузанков «крыжит» нужные ему документы, что именно они ищут. Что именно она и Полина Артемовна Федорчук упустили. Потому что их риски – это риски их клиентов. А клиенты у них и так нервные.