Красавица и умница

12

Присев на диван, Бен углубился в блокнот, в котором делал заметки по делу Ричарда Делани.

— Боже мой! Что это у тебя, работа?

— Пока ты укладывала Ларри, я не тратил времени даром.

Бен и не заметил, что она уже вернулась. Ну почему, черт возьми, всякий раз, как он собирается поработать, его отвлекает Анджела — или мысли об Анджеле?!

— И еще я разжег огонь в камине.

— Да, я заметила. В доме стало намного теплее. — Голос ее почему-то пресекся, и Анджела кашлянула, прочищая горло. — Спасибо.

Бен снова уставился в блокнот.

— Над чем ты сейчас работаешь? — спросила Анджела.

— Очередной клиент. Я не рассчитывал брать отпуск на этой неделе, так что, когда вернусь, попаду в цейтнот. — Заметив на ее лице искренний интерес, он похлопал ладонью по диванной подушке рядом с собой. — Хочешь посмотреть?

Анджела нерешительно обернулась в сторону кухни.

— Но грязная посуда…

— Посуду ты сегодня уже мыла. У Эбби. — И, невольно улыбнувшись ее растерянности, добавил: — Я не кусаюсь. А мой блокнот — тем более.

Анджела густо покраснела, но не двинулась с места.

— Что, вспомнила времена, когда я кусался?

Покраснев еще гуще и смущенно улыбнувшись, Анджела кивнула. А Бен понял, что поработать ему сегодня не удастся — ведь в ее глазах он прочел отражение собственных потаенных воспоминаний, сладких, как мечта, горьких, как полынь, живых и ярких, как сама жизнь… Бен молча закрыл блокнот и убрал его в задний карман джинсов.

— А как же твой цейтнот? — спросила Анджела.

— Ничего, успею. Дома я обычно работаю по двенадцать — четырнадцать часов в сутки.

— Немало.

Он улыбнулся.

— Ну что, всю ночь будешь здесь стоять или все-таки сядешь?

Вздернув подбородок, Анджела решительно села на диван. Бедра их на миг соприкоснулись — обоих словно пронзило электрическим током. Анджела поспешно отодвинулась.

Очень разумно с ее стороны, одобрил Бен. Но почему же я испытываю разочарование?

— А Ларри уже спит? — спросил он, стараясь не думать о том, что за аромат исходит от ее волос.

— Заснул, как только голова коснулась подушки, — ответила Анджела. — Ты его сегодня совершенно вымотал.

— По-моему, это от меня и требовалось.

— А ты быстро учишься! — Ее серебристый смех согрел сердце Бена. — Ты молодец.

Бен и не ожидал, что простенький комплимент может вызвать у него радость и гордость.

— Спасибо.

— Не за что.

Наступило молчание — но не напряженное, а уютное. Молчание, которое нет нужды нарушать бессмысленной болтовней. Так молчат двое, когда им хорошо друг с другом.

Вдруг свет в комнате мигнул. Раз, другой. А в следующую минуту дом погрузился во тьму: единственным источником света остался огонь, мерцающий в камине.

— Ну вот, мы остались без электричества. — Анджела вздохнула. — Пойду принесу свечи.

— Не нужно, — остановил ее Бен. — Хватит и огня в камине.

Полумрак настроил его на романтический лад, и вдруг некстати вспомнился сегодняшний несостоявшийся поцелуй… Нет, пожалуй, об этом думать не стоит.

— И все-таки без света не обойтись. — Анджела встала, достала из шкафа старинную масляную лампу, поставила на столик и зажгла. — На случай, если кому-то из нас понадобится в ванную или…

Бен ее уже не слышал. Следя за ее стройным силуэтом в неярком свете лампы, он думал только об одном: сможет ли остановиться? Сумеет ли удержаться от соблазна и не закончить то, что начал днем?

Анджела села и сложила руки на коленях. Ни дать ни взять пай-девочка! Но Бен уже знал, какие бури кипят за этим строгим фасадом.

Бен придвинулся ближе и положил руку на спинку дивана. При этом Анджела выпрямилась еще сильнее, стараясь оказаться как можно дальше от его руки.

— Романтическая обстановка, правда?

— Гм…

Бен догадался, что романтика ее сейчас совершенно не радует, и осведомился:

— Что-то не так?

— Просто устала.

За окном пронзительно взвыл ветер. Анджела вздрогнула, и Бен припомнил, что бури и прежде вызывали у нее страх.

Он положил руку ей на плечо.

— Все еще боишься непогоды?

— Не то чтобы, но…

Но сейчас явно боится — достаточно взглянуть, как она напряжена. Бен вдруг вспомнил, как однажды перед экзаменом растирал Анджеле плечи, чтобы успокоить.

— Хочешь, я помогу тебе расслабиться?

Он начал осторожно массировать ей шею — и тут же ощутил, как Анджела сжалась под его прикосновением.

— Право, Бен, тебе не обязательно…

— Не обязательно. Но очень хочется.

Теперь он понял, чем пахнет от ее волос, — ромашкой. Должно быть, запах ее шампуня. Черт, может, все-таки не стоит к ней прикасаться?

— Ты только и делаешь, что обо всех вокруг заботишься.

— Как любая мать.

— Но иногда для разнообразия надо, чтобы кто-нибудь заботился о тебе.

— Послушай, — нервно пробормотала Анджела, — не надо. В самом деле не надо. Матери, как правило, сами о себе заботятся.

Придвинувшись ближе, Бен прошептал ей в самое ухо:

— Но ты ведь не только мать. Ты еще и женщина.

Анджела затаила дыхание.

Черт побери, он ведет себя, словно заправский ловелас! Так нельзя. Ведь это Анджела. Он не должен ее спугнуть — или, хуже того, обидеть. Самое большее, что ему от нее нужно, — поцелуй.

— Расслабься.

— Я стараюсь, — задыхаясь, прошептала она.

— Плохо стараешься.

— Бен, пожалуйста, хватит!

Бен убрал руки.

— Тебе больно?

— Нет, — еле слышно ответила Анджела. — Но все это может… может… закончиться…

— Чем-нибудь очень хорошим. — Бен погрузил пальцы в ее густые волосы и принялся массировать кожу головы. Боже, как хорошо! — Вот так… тебе нравится?

Анджела обмякла. С губ ее сорвался вздох.

— Да, но…

— Хочешь, чтобы я прекратил?

— Да… нет.

Так он и знал! Бен улыбнулся.

— Тогда я продолжаю.

— Да, пожалуйста, — пробормотала Анджела.

— Я сделаю все, что ты хочешь, — тихо проговорил Бен.

— Это обещание? — откликнулась она мгновение спустя.

Ее вопрос повис в воздухе. Анджела могла лишь надеяться, что полутьма гостиной скрывает густой румянец на ее щеках. Она не верила своим ушам: неужели эти слова вырвались из ее собственных уст? Господи, сколько лет она уже ни с кем не кокетничала!

Но сейчас, когда сильные пальцы Бена ласкали ее плечи, Анджела никак не могла забыть о том, что он — мужчина, а она — женщина.

— Ты снова зажимаешься, — заметил он.

Однако Анджела ничего не могла поделать — слишком волновали ее близость Бена, его запах, его прикосновения.

— Извини, — пробормотала она.

— Извинения приняты. — Бен продолжал неторопливо и нежно растирать ей спину. — А теперь еще раз попробуй расслабиться.

Усмешка, звучащая в его голосе, и в самом деле помогла ей расслабить напряженные мышцы.

— Помнишь, как ты массировал мне плечи?

— Да. Без меня ты бы, наверное, так и не сдала экзамен.

— Верно. — Анджела прикрыла глаза, чувствуя, как усталость нынешнего дня уходит под прикосновениями чутких рук Бена.

— Знаешь, что мне больше всего нравилось в наших совместных занятиях?

Его теплое дыхание коснулось ее шеи. Пульс Анджелы мгновенно зачастил, по спине пробежали мурашки; на миг ее охватило желание бежать без оглядки, но она заставила себя остаться на месте.

— Попкорн и содовая? — предположила она.

Рассмеявшись, Бен принялся большими пальцами разминать ей спину вдоль позвоночника.

— Нет. Мне нравилось делиться с тобой мечтами о будущем.

— И мне тоже. — Как памятны ей эти долгие задушевные разговоры! — Твои мечты сбылись.

— Не все, — признался он. — Я хочу стать старшим партнером, а в один прекрасный день сделаться владельцем собственной адвокатской фирмы.

— А тебе не кажется, — осторожно заметила Анджела, — что теперь, когда ты знаешь о Ларри, это может помешать и твоей работе, и твоему карьерному росту? То и другое как-то не очень совместимо с отцовством.

— Об этом я уже думал. Мы живем в разных городах, так что общаться с Ларри постоянно я в любом случае не смогу. Но в наше время это не проблема. Я могу звонить ему, когда пожелаю, писать письма…

— Ни по телефону, ни по почте ты не сможешь играть с ним в снежки, — грустно заметила Анджела.

— Не смогу. Но я думаю о том, как будет лучше для Ларри, — просто сказал Бен. — Это главное.

Анджела улыбнулась.

— Как я счастлива слышать от тебя такие слова!

— А я счастлив, что ты счастлива. — В голосе Бена послышалась добрая усмешка. — Теперь расскажи о своих мечтах.

Ее мечты закончились девять лет назад. На смену им пришла суровая реальность. Анджела задумалась, глядя на огонек масляной лампы.

— Сейчас все мои мечты только о будущем Ларри.

— Не верю. Энджи Данбар никогда не переставала мечтать.

Анджела с напускным безразличием пожала плечами.

— А Анджела Райан больше не мечтает.

Приподняв ее голову за подбородок, Бен заглянул ей в глаза. Анджела попыталась отстраниться, но он не позволил. Взгляд его проникал в самую душу, и Анджела невольно вздрогнула, представляя, чем может закончиться этот разговор.

Бежать от него! Сейчас же!

Но Анджела не могла двинуться с места, не могла пошевельнуться, не могла даже заговорить.

— Энджи…

— Бен!

— Тише. — Он легонько провел пальцем по ее губам, и от этого прикосновения Анджела едва не лишилась чувств. — Завтра я наверняка буду в этом раскаиваться, но сегодня… сегодня просто не могу удержаться!

И он склонил голову.

Нет! — отчаянно вопил рассудок Анджелы, но сердце и тело в унисон отвечали: да!