Крестница

8 глава — Терлинис

Как только я появилась во дворе академии, все ученики оторвались от телефонов и разговоров, и уставились на меня. Они шептались и сначала я надеялась, что это связано с тем, что я красивая новенькая, но это было далеко не так. Все ученики расступались, когда видели меня, а некоторые даже отпрыгивали на несколько метров. Я сжалась, чтобы быть менее заметной и, проходя мимо арки, я услышала как какие-то стервозные (на вид) девушки говорили:

— У нас не может быть новеньких. Все семьи заполнены, а на крепостную она не похожа.

— Люсь, ты странная. Так пошли спросим. — Люся окликнула меня, вдруг из-за спин этих девушек вышел знакомый мне парень. Я сразу узнала его и, когда подошла к девочкам сказала.:

— Александр, верно? — парень кивнул; подошел ко мне почти в плотную, и, улыбаясь, похвастался:

— Моя новая подруга, Изабелла…Аксенова. — все стали охать и ахать, почти все разбежались словно мыши, по углам, а более влиятельные стали подходить ко мне. Я стала, как будто объект в Лувре, который никогда не видели, но очень много слышали. Вдруг уже влиятельные стали расступаться, чтобы прошел кто-то другой. Как только все разошлись в строй, как в армии, я увидела девушку. На ней был яркий макияж и шикарная укладка, её форма отличалась от нашей. Длина юбки была значительно меньше, но её фигура это позволяла. И как только она подошла к нам, даже в её взгляде я прочитала презрение и напоминание мне, где мое место. Меня осенило, на кого она походила. На Диляру. Точно такой же злой взгляд и все её боятся.

— Это кто, Саш? — произнесла девушка и посмотрела на меня снизу вверх. Александр сразу отпрянул от меня, будто я что-то гадкое и вместо него ответила Люся:

— Изабелла Аксенова, та самая. Карина, ты с ней полегче. — я стала вспоминать, ведь она была Карина Павлова? Вот я и установила её личность, но смогу ли я с ней подружиться?. Думала я, как вдруг по моему колену стала течь жидкость. Я не обратила на это внимание, ведь мне показалось, что что-то разлили, но, слыша смешки, я увидела, что все мои штаны мокрые, а жидкость теплая. «Стала крутой», я не понимала, как такое могло случиться, ведь мне не исполнялось пять лет, я контролировала себя. Мне казалось, что я стою на сцене и все вспышки стали ярче в этот момент.

— Как можно сходить «в туалет» под себя на 1 курсе? — засмеялась Карина. Её смех был как у дьяволенка, но самое ужасное, что она вылила мне воду на голову, сказав: — Помойся, дура. — Движения словно сковало, мир стал более четким, как в компьютерной игре. Вода стекала по моим волосам и капала на мои глаза, но я не могла шевелиться.

Это было ужасное чувство, я никогда такого не испытывала, все смотрели на меня, только уже не как на экспонат в Лувре, а отродье, или мне так казалось. Мне стало страшно смотреть вниз, я не знала, куда себя деть и, не слушая никого, забежала в школу со скоростью света или даже быстрее, мимолетно крича: «ТААЧ». Как только я увидела значок женского туалета, я побежала в его сторону. Я сняла колготки с юбкой и, тихо всхлипывая, стала их стирать. Сушила я их в сушилке для рук, как вдруг дверь открылась и зашла Люся. Она представляла из себя девочку с фигурой примерно 90 60 90, её волосы по плечи были украшены цветами и декоративными заколками, а на её лице с большим родимым пятном на лбу пристроились стрелки и очень заметные контактные линзы голубого цвета. Люся не осмелилась подойти сама, она лишь обратилась ко мне:

— Не переживай, ты влиятельнее её, тем более у нас такое посвящение. Мы для новеньких берем самые ужасные заклинания, ты же поняла, что все кроме Сашки ведьмы? Короче, не бойся. Плохо о тебе никто не думает, Белли. — внешне я только кивнула, но внутри меня произошел пожар от радости. Но то, что Карина позволила себе вылить воду мне на голову — ужасно.

— Все равно. Она поплатится за свой поступок. — Люся засмеялась и сказала.

— Уже видно, что ты новая Сулум. Я, кстати, Гаврилова. Мой дед купец. — Люся сделала паузу, но вдруг, подняв палец к небу, она комично воскликнула:

— Забыла! После этого урока у нас будет большая перемена и я покажу тебе школу, а сейчас побежали на урок. Ты телефон сдала? Точно нет! Ubi petunt. Побежали. — после того, как она произнесла заклинание, мой телефон исчез из кармана. По пути в класс Люся рассказала, что с восьми утра до четырех вечера все находятся в школе и телефоны строго настрого запрещены. Так же она оказалась не разрисованной куклой, а очень приятной, но немного гипер активной девушкой. Как только мы зашли в класс, Люся села за парту и я попыталась подсесть к ней, но преподавательница ласково сказала:

— Милая, представься классу. Если что-то понадобится, ищи меня, имя тебе мое не сказали, так что я Марина Юрьевна. — я нервно усмехнулась и машинально кивнула. Марина Юрьевна была женщиной лет пятидесяти на вид, но здесь ей исполнилось примерно 300–400 лет. На ней был вязанный кардиган и платье в белый горошек, а на ногах красные туфли. А её прическа выглядела максимально мило и приятно: черные кудри и серый обруч. Я медленно вышла в центр класса и стала говорить:

— Хочу всех поприветствовать. Я Изабелла Аксенова, мне семнадцать лет и я увлекаюсь рисованием. Надеюсь, что мы подружимся. — все зашептались и я в недоумении положила руки по швам от злости. Что я опять сделала не так? На этот раз Карина не своевольничала, а подняла руку для вопроса. Марина Юрьевна одобрительно махнула рукой Карине. А та, еле сдерживала свою неприязнь, по крайней мере Карина смотрела на меня так, как крот на закопанную яму. После она сказала:

— Почему ей всего семнадцать, а она учится с нами? Почти всем ученикам больше ста лет. — учительница мельком глянула на меня и с улыбкой сказала:

— Не вам судить Сулум, на награждении все скажете. Иди садись, Белла. — я подсела к Люсе и это был самый интересный урок в моей жизни. Мы смешивали зелья и смотрели, что получится. Например, мы с Люсей смешали зелье любви и мудрости, а потом Люся его выпила, обняла меня за плечи и стала читать любовный стих. В классе поднялся гам, а мне стало максимально стыдно, но одновременно и смешно, ведь я тоже выпила зелье, только любви и комедии. После этого она говорила мне любовные стихи, а я рассказывала анекдоты про то, что люблю её, как камень воду, что с ней, как мышь без кислорода. Когда Марина Юрьевна устала на все это смотреть и смеяться, как она выразилась «До боли в животе», она дала нам анти зелье. А ведь мы все помнили, нам стало так неприятно, что мы спрятались под парту и сидели там до конца урока. А на перемене Люся, как и обещала пошла показывать мне школу.

— На входе гардероб, там и телефоны лежат. Не заходи туда в обед, там происходит настоящий ужас. Наш Сулум Беркса репетирует песни. За углом столовая, но все платно. А тут… — не успела она договорить, как к нам обратился мужчина с надписью «Директор» на кофте:

— Изабелла Аксенова, Вас к телефону Ваша мать. — Директор указал на стационарный телефон и я сразу побежала брать трубку.

— Але, привет, мам. — но она не ответила, только после второго моего зова она глубоко вдохнула так, что было слышно в трубку и сказала:

— Деточка, твои родные родители … Умерли..