Круговорот любви, мучительная петля жизни

Глава 20. Вечер с Валерием

Мужчин после того, как Пелагея зашла в палату, как ветром сдуло, чтобы сразу не попасть под раздачу. Они уединились в ординаторскую обсуждать все детали ведения беременности девушки. Спустя какое-то время Леонид уехал по своим делам, а Валерий неуверенно вернулся к палате своей новой подопечной. Постучав в закрытую дверь палаты, он приоткрыл её и спросил:

— Я могу войти? — но ответа на этот вопрос не услышал. — Значит могу. Чего ведёшь себя, как маленький ребёнок?

— Я не хочу, чтобы Вы смотрели меня в кресле!

— Не глупи! И не надо рассказывать сказки, что там, между ног, видел из мужчин тебя только твой муж! Извини, за грубость, но по-другому не будет! Я сейчас в первую очередь для тебя доктор, а не мужчина… Пошли уже! Пять минут позора и всё будет хорошо! — попытался пошутить Валерий.

— Позора кому? — спросила Пелагея.

— Мне! Пошли, посмотрим тебя и начнём избавлять тебя от токсикоза, а то вон опять вся зелёная стала, как яблоко!.. Пошли-пошли! Видел я тебя уже голой, когда рожала первого ребёнка!

Пелагея поплелась за гинекологом, как овечка на забой. В смотровом кабинете она разделась и залезла в кресло, которое катастрофически ненавидит, наверное, большая половина женского пола. Не желая смотреть на мужчину, она отвернулась к окну.

— Швы ещё тонковатые, но не критично, — прокомментировал Валерий, осматривая девушку. — Будешь лежать у нас весь третий триместр, как хрустальная ваза, чтобы мы не смогли проворонить что-нибудь неладное… Всё, спускайся с трона, одевайся и иди в палату, а я пока посмотрю все анализы и сделаю назначение. Через полчаса придёт к тебе медсестра ставить уколы и капельницу.

Пелагея быстро, как солдат оделась и стремглав бросилась в свою палату, по-прежнему боясь смотреть в глаза мужчине.

— Вот дурёха! — произнёс Валерий с улыбкой, смотря вслед убегающей от него девушки.

Через полчаса начались мучительно долгие капельницы и болезненные уколы, но зато постепенно уходила тошнота, и появился аппетит. Валерий каждое утро приходил к ней сам на обход, никому, не доверяя свою подопечную. Вечерами приходили Валентина с Тоней и Леонид с Мариной.

Спустя две недели Пелагею выписали, и она полностью погрузилась в свою работу, не замечая, что Леонид Львович снова постепенно отдалился от неё и к шести месяцам беременности исчез окончательно, уехав за границу вместе со своей дочерью.

Как-то вечером сидя за ужином, вспоминая все пройденные заседания суда, после которых её бывшего мужа посадили в тюрьму на долгие годы, Пелагея услышала звонок в дверь и вздрогнула.

Включив экран видеодомофона, она увидела на улице перед дверью Валерия с его дочерью.

— Какими судьбами? — спросила Пелагея, впуская их в дом.

— Привет, просто решили составить тебе вечером компанию, чтобы ты не скучала в одиночестве. Поужинать хотим с тобой, — ответил мужчина.

— А как же Ваша подружка? — съехидничала Пелагея, пропуская гостей внутрь дома, зная, что вскоре после их знакомства у Валерия появилась в жизни женщина.

— Папа её прогнал, надоела она нам со своими правилами, — ответила за отца девочка.

— А работа?

— А работа не волк, в лес не убежит, — ответил Валерий. — Накормишь нас ужином? Пахнет очень вкусно. Сама готовила?

— Готовила сама, идите, мойте руки и присаживайтесь за стол. Сейчас накрою ужин.

— Тётя Пелагея, а можно нам остаться у Вас с ночёвкой? — спросила Ангелина, быстро вымыв руки и усевшись за стол. — У меня завтра выходной, у папы тоже… Я хочу сосиски пожарить на костре с хлебом.

— А что на это скажет папа? — с улыбкой спросила Пелагея, смотря на мужчину.

— Это не мне решать, а тебе, как хозяйке дома, — ответил мужчина.

— А я согласна!

— Тогда я поехал за продуктами для пикника.

— Поешьте сначала, потом съездишь. Баню сегодня истопим или завтра?

— Ангелину не помешало бы сегодня помыть.

— Значит, сегодня топим.

Валерий быстро поел и уехал за продуктами сам в город. А Пелагея тем временем вымыла посуду и, оставив свою дочь под попечением Ангелины, ушла растапливать баню. Затопив баню, она затопила камин в предбаннике, чтобы обогреть и это здание, и создать уют. Затем принесла сок, воду, стаканы и фрукты.

— Может ещё вина с конфетами добавить? — спросил Валерий, заходя к ней в предбанник.

— Я беременна, ты забыл?

— Как твой личный врач, я разрешаю выпить тебе пару бокалов вина. Вы хорошо развиваетесь. Жизни малыша ничего не угрожает, а тебе немного надо расслабиться. Ты устала.

— Ну, раз, мой личный доктор мне разрешает, так и быть выпью, — с улыбкой ответила Пелагея, доставая из шкафа чистые полотенца, простыни для лавочек и кресел, халаты.

Медленно, но уверенно она подготовила всё для приёма бани, продолжая при этом по-прежнему думать о своём бывшем муже.

— Дети уже спать хотят, — произнёс Валерий, вернувшийся из дома с вином, заметив при этом, что девушка вздрогнула, услышав его голос. — С тобой всё в порядке? — озабоченно спросил он.

— Да, всё хорошо, — ответила Пелагея, слегка улыбнувшись в ответ. — Сейчас я помою девочек, уложим их спать. Потом помоешься и ты.

— А ты в баню не пойдёшь?

— Не знаю, я ещё подумаю… — ответила Пелагея и ушла за детьми.

Вскоре девочки были вымыты и уложены спать в одной комнате, которую Пелагея успела обустроить под детскую комнату. В ней стояли детская кроватка и детский, но вместительный диван, телевизор, шкафы для одежды и игрушек, столик со стульями.

Под мультики и распаренные в бане обе девочки быстро уснули. Пелагея тихонько включила радио няню и ушла в баню к Валерию, который успел попариться и сидел уже пил сок, укутавшись в халат.

— Пару хватило? — спросила девушка.

— Да, иди, мойся, пока я отдыхаю.

— Хорошо. Я быстро — только ополоснусь и пойду в бассейн. Сейчас в бане слишком для меня жарко, особенно после того, как ты там напарился.

Пелагея взяла халат с купальником и зашла в баню прямо в одежде. Через несколько минут она уже вышла из неё обратно, успев вымыть голову, и просто ополоснувшись. Валерий внимательно разглядывал лицо девушки, не в силах понять, что с ней происходит, что в её голове вообще творится.

— Держи, — произнёс он, протягивая ей бокал с вином. — Расслабься и получи удовольствие.

Пелагея села в кресло и взяла бокал из рук её гостя, еле улыбнувшись ему в ответ.

— Что с тобой происходит? Чего грустишь беспробудно? — спросил Валерий, подсев к ней на подлокотник кресла.

— Ничего… Просто устала…

— Поспишь после бани, и всё пройдёт!..

— Не пройдёт… Я не физически устала… Я одна, понимаешь?.. Кроме дочери у меня больше никого нет… Даже поговорить не с кем… Я совсем одна… Ни подруги, ни мамы, ни мужа… Никто меня не поддержит… Никто не приласкает…

По её щекам быстро скатились огромные слезинки, оставив на щеках за собой мокрые дорожки.

— А, ну-ка, перестань плакать! — произнёс Валерий, встав перед девушкой на колени, вытирая ей слёзы, и сам того не ожидая, стал целовать её, чувствуя, что она отвечает на его поцелуй, откликаясь на каждое его движение. — Прости, — выдавил он, оторвавшись от её губ и вставая на ноги, испугавшись нахлынувших на него чувств.

Пелагея после этого жадно выпила весь бокал вина до дна. Поставив пустой бокал на столик, она подошла вплотную к мужчине.

— Возвращаю тебе поцелуй! — произнесла девушка и впилась в губы Валерия, чувствуя, как он крепко обнимает её при этом, но долго этот поцелуй не продлился.

Валерий отстранил Пелагею от себя снова, смотря на неё возбуждённым взглядом, и спросил:

— Ты чего?

— Целую тебя, вернее целуюсь с тобой… А что? Нельзя мне этого делать?

— Больше так не делай! — смущённо ответил мужчина, злясь на себя за то, что позволил себе расслабиться и поцеловать девушку.

— Почему?.. Ты первый начал!

— Я всё сказал! — ответил он и скрылся в бане.

Пелагея тем временем налила себе второй бокал вина, выпила его и пошла охлаждаться в бассейне. Там её и нашёл Валерий через пятнадцать минут, успев при этом помыться и одеться в свою одежду.

— Я поехал домой, завтра вернусь за дочерью, — сухо произнёс он и ушёл, скрывшись в темноте улицы.

— Все вы такие мужики! Боитесь сблизиться со мной и сбегаете от меня сломя голову! На большее вы не способны! — сказала Пелагея, выползая из бассейна.

После чего навела порядок в бане, оставив в ней почти стерильную чистоту. Забрав остатки еды и выпивки, отправилась в дом, в котором стояла гробовая тишина. Девочки мирно спали беззаботным сном ни на что не обращая внимания… Вот оно счастливое детство, когда всё плохое быстро забывается, а хорошее крепко заседает в голове, хотя в редких случаях бывает и с точностью наоборот.