Кто похитил Стива (СИ)

Часть 10

Позвонила Изабель и по её голосу Лилиан поняла, что дочка действительно встревожена:

— Мама, что там случилось у… — она замялась, всё-таки не получалось у неё назвать Роберта сыном, — … Роберта?

— Ты о чём?

— Я прочла в интернете, что его компьютер взломали и книгу опубликовали в сети. У него проблемы? Он ведь купил дом, ему, наверное, нужны деньги? Я могу ему помочь.

— А, ты об этом? Подумаешь, книга. Твою внучку, беременную, бросил бойфренд и скрылся в неизвестном направление. Такое случается с девушками, но она очень страдает.

— Тут я, мама, не советчик. Могу ей только сказать, что всё проходит и страдания тоже. И приходит новая любовь.

— Много ты понимаешь в любви. — Лилиан не могла не уколоть дочь, смирившись, но до сих пор не одобряя её лесбийских отношений. — Ладно, надеюсь, ты помнишь, что у меня скоро юбилей, и я жду всех к себе.

— Снимешь зал?

— Нет, нет, нас не так много, сделаем дома, вы мне поможете, посидим спокойно семьёй.

Касандра сидела у окна, отвернувшись от отца, и разглядывала серо-белую подушку облаков под крылом самолёта. Роберт злился на весь белый свет. Первым делом на Лилиан, которая всех учит жить, а если что-нибудь получается по-другому, вскидывает по-королевски голову: «Как же я была права!». Злился на Симону, которая наорала на него и бросила в трудный момент. Злился на Касандру, свалившуюся на его голову и ждущую от него чудес. Злился на этого малознакомого ему Стива, бросившего девушку и добавившего Роберту головной боли. Он хотел курить, хотел оказаться где-нибудь на необитаемом острове вдали от всех проблем.

«Почему так получается, — думал он, — я стараюсь делать то, что у меня хорошо получается, я талантлив, пишу книги, зарабатываю деньги своим трудом, а на сегодняшний день остался без денег, без семьи, никому не нужен во всём мире. Лилиан меня всегда и во всём попрекает, не на той женился, не тем занимаешься, путаешься с всякими сомнительными женщинами, плохой отец, не то кушаешь… А если мне нравится так жить? А если я иначе не умею и не хочу? Я любил только Миранду, так как любят один раз в жизни, а она бросила меня, не выдержав совместного проживания с Лилиан. И теперь жизнь не сложилась ни у неё, ни у меня…»

— Папа, — услыхал он тихий шёпот дочки, — а если самолёт разобьётся, это будет больно?

— Не говори глупости, почему это он вдруг должен разбиться. По статистике…

— Мне больше всего будет жалко моего не родившегося ребёнка, — она его не слушала. — Папа, ты очень страдал, когда мама тебя бросила? Ты её любил?

— Любил… Мы были молодые и глупые.

— А я не хочу быть глупой. Я хочу, чтобы был со мной мой любимый, и мой ребёнок, чтобы вернулась мама, и чтобы всё у нас было хорошо.

Она повернулась к Роберту, уткнулась ему в плечо и расплакалась. Он обнял её за плечи и стал утешать, как мог, чувствуя, как куда-то улетучивается его злость, как тёплое чувство вины и любви за эту девочку наполняет его душу. Он впервые за всё время ощутил себя по-настоящему отцом.

Прилетев в Янки-Сити поздно вечером, он отвёз Касандру к Лилиан, а сам отправился на свою холостяцкую квартиру в Бруклине. Бросив сумку на пол, с удовольствием закурил, обдумывая происшедшие с ним перемены. Он сидел в темноте и думал, кажется, первый раз в жизни не о себе, а о своей дочке. Думал о том, как помочь ей и где найти этого чёртового Стива, привести его к дочке и увидеть на её лице улыбку… Так он и задремал, сидя на диване. Разбудил его звонок в дверь. Проснувшись, Роберт глянул на часы. Половина третьего ночи… Кто бы это мог быть?

Он открыл дверь. На пороге стояла Миранда, красивая и молодая, та Миранда, которую он любил в далёкой юности. Призрак, что ли? Он потёр глаза, а «призрак» заговорил:

— Может, пустишь меня внутрь? Я прилетела из Стокгольма и прямо к тебе… Кажется, пришло время нам поговорить, как двум взрослым людям, несущим ответственность за судьбу своего ребёнка…

Роберт молча всматривался в Миранду. Она выглядела ухоженной, обеспеченной. Норковый жакет, кожаные сапоги и сумочка от известного дизайнера. Возможно, нашла, наконец, богатого покровителя? Что же она делает здесь? Вспомнила вдруг, что у неё есть дочь? Так и не сказав ни слова, помог ей снять пальто, и, коснувшись пальцами её шеи, ощутил давно забытое волнение, словно не было между ними всех этих лет с печалями и ошибками, словно они лишь сегодня окончили школу и впереди длинная счастливая жизнь. Он расстегнул молнию на платье и, наклонившись, поцеловал Миранду в затылок, туда, где вились маленькие упругие завитки, в тёплую спину. Платье упало на пол, Роберт повернул её к себе лицом и крепко, требовательно поцеловал в губы. Миранда тихо вздохнула и обвила его руками.

В эту ночь Роберт понял, что никакой сексопатолог ему не нужен. Ему нужна лишь эта женщина, единственная, с которой он чувствует, и будет чувствовать себя настоящим мужчиной.

… А две недели тому назад ранним утром Стив вышел на улицу из дверей морга, в котором он дежурил ночами. Это одно из немногих мест, где студентам разрешалось подрабатывать. Было прохладно, уже ощущалось приближение осенних холодов. Подняв воротник курточки, Стив направился к ближайшей станции метро. Он был голоден, но ещё больше хотел спать. Нужно отдохнуть и начинать собираться в поездку.

Рядом затормозила машина и знакомый голос произнёс:

— Садись, подвезу тебя домой…

В гостиной у Лилиан был накрыт шикарный стол. Белоснежная скатерть, цветы и свечи создавали праздничное настроение. Женщины постарались на славу, от всей души. Изабель приготовила тушёного гуся с яблоками, Лилиан — рыбу. Даже печальная Касандра, вспомнив свои юношеские увлечения кухонными рецептами, соорудила, выглядевшие вполне съедобными, суши. Миранда спекла два огромных торта. Семья уселась вокруг стола, сожалея, что так мало мужчин смогут насладиться их кулинарными изысками. Лилиан, прекрасная как всегда, заметно нервничала. И когда Роберт поднялся, чтобы наполнить дамам бокалы, остановила его движением руки:

— Подожди, подожди ещё чуть-чуть…

В этот момент в дверь позвонили. Лилиан, как девочка, рванулась к двери.

Вернулась она, держа в руках два огромных букета. Рядом с ней стояли двое мужчин — Александр Мишель Фурнье и Стив. Сидящие за столом вскочили на ноги. Касандра побледнела…