Кто попался в мышеловку?

Глава 11

Уже ближе к вечеру Лера, наконец-то, получила возможность передохнуть. Всё это время она поила Львова жаропонижающими средствами, травяными отварами и малиновым чаем, укутывала его одеялом, которое он постоянно сбрасывал на пол, удерживала его мускулистое тело, когда Кирилл в бреду порывался куда-то бежать.

Да, Львов оказался беспокойным пациентом. Но её имя, периодически срывавшееся с воспалённых губ, удерживало Леру около его кровати. А ещё странное чувство ответственности за этого сильного мужчину, который был сейчас таким беспомощным.

Валерия вглядывалась в ставшие дорогими черты мужественного лица, и думала о том, что всего за две недели она, рассудительная и осторожная девушка, умудрилась впервые в жизни влюбиться, причём в неотразимого сердцееда.

Тяжело вздохнув, Лера в очередной раз намочила полотенце в миске с прохладной водой и положила его Киру на лоб, наклонившись над огромной кроватью.

Она даже слегка испугалась, когда большая рука крепко ухватила её за кисть и потянула. Валерия не удержалась и упала сверху на упругое мужское тело. Она точно помнила, что собиралась тут же подняться, чтобы оказаться подальше от соблазна остаться в таком положении навсегда.

Но когда сильные руки обхватили её и прижали к широкой груди, Лера забыла о своём намерении, да и о причинах, вызвавших его — тоже. Поцелуй Львова был обжигающим, и не только потому, что тот всё ещё был в лихорадке. Явное свидетельство его желания откровенно упиралось Валерии в живот. И в месте соприкосновения появилась ноющая и одновременно приятная боль.

Лера попыталась отстраниться, но её хаотичные движения, только увеличили давление на низ живота, а объятия Кирилла стали крепче. Девушка посмотрела ему в глаза: они прожигали её насквозь, как и горячее тело.

— Не уходи. Будь со мной, — умоляли настойчивые губы. И Валерия сдалась.

Сначала её ягодицам стало прохладно, когда Кир подтянул кверху длинную юбку, а потом — жарко от его жадных прикосновений. По мере того, как сильные руки сжимали упругую плоть, по телу девушки разливалось тягучее возбуждение.

Валерия неловко потянулась к ищущим губам и прижалась к ним пылким поцелуем. А тонкие руки сами по себе ласкали накачанные мышцы мужского тела.

Застонав от удовольствия, Кирилл принялся тщательно исследовать все потаённые уголки тела Валерии. И непередаваемые ощущения накрыли девушку с головой. Она даже не заметила, как её одежда оказалась, а она сама обнажённая — на кровати под Львовым. И тут выяснилось, что всё это время он лежал под одеялом совершенно голый. Теперь его горящая кожа прижималась к её коже совершенно беспрепятственно. Но Валерия даже не успела обеспокоиться этим обстоятельством, потому что нежные, но уверенные руки уже искали вход в её тело. И когда у Леры внутри задвигались длинные пальцы, окружающий мир и её собственные сомнения куда-то исчезли, отброшенные в сторону магией, окутавшей любовников.

Валерия ещё приходила в себя после первой волны наслаждения, когда почувствовала, что её ноги сильно раздвинуты в стороны, а в чувствительную плоть упирается что-то горячее, твёрдое и… большое. Лера слегка заколебалась.

— Кир, я должна тебе кое-что сказать.

— Не отказывай мне, пожалуйста. Только не сейчас, — шептали в маленькое ушко его губы, теребя нежную мочку.

— Но это важно. Понимаешь, я…

В этот момент в её тело вошла тугая плоть, заставив Леру дёрнуться от боли. Девушка хватала ртом воздух, словно рыба на берегу, чтобы как-то уменьшить неприятные ощущения, и молчала. Ну что же, это должно было когда-то случиться. Хорошо ещё, что это произошло в объятиях любимого мужчины. Неужели Кир ничего не заметил?

Он замер только на несколько секунд, а потом начал двигаться, то оставляя за собой жаждущую пустоту, то наполняя её жаром. Боль постепенно прошла, а вместо неё вернулось желание. И когда вторая волна наслаждения оставила Леру совершенно разбитую, но удовлетворённую, она почувствовала, как содрогнулось огромное тело Львова, и по ногам потекла жидкая лава. А потом на девушку обрушилось тяжёлое тело, и Львов, ласково коснувшись её истерзанных губ, несколько раз хрипло повторил:

— Моя. Моя…

Валерия проснулась среди ночи в кольце сильных рук. Девушка притронулась к дорогому лицу, оно было прохладным. Жар спал.

Но в душе Леры шевельнулось беспокойство. Как поведёт себя утром Львов? Девушка вдруг поняла, что если тот сделает вид, что ничего не случилось, она этого не переживёт. Во всяком случае, никогда не сможет полюбить другого. Этот человек в одночасье стал хозяином её сердца и её тела.

Валерии очень хотелось остаться в широкой кровати, рядом со своим избранником. Но она заставила себя потихонечку выбраться из уютных объятий и, собрав разбросанную по полу одежду, уйти в свою спальню.

А ещё её тревожила мысль, как прошла встреча сестры с Навроцким. Но Лера решила не будить Валентину.

Навроцкий заглушил мотор своего автомобиля у дома Валерии и повернулся к Валентине.

Она смотрела перед собой, словно девчонка в ожидании своего первого в жизни поцелуя. Ей было одновременно и страшно, и любопытно, потому что рядом с ней сидел не просто очередной ухажёр, а мужчина из её грёз.

Валя считала, что отлично справилась со своей ролью сегодня вечером. По правде сказать, ей даже не пришлось притворяться. Они с Женей так дружелюбно разговаривали, смеялись и флиртовали за ужином, что молодая женщина вспоминала о том, что это не её свидание, только тогда, когда Навроцкий обращался к ней по имени.

Но теперь в салоне автомобиля, когда Женя находился так близко, Валя слегка запаниковала. Заставив себя взглянуть на своего спутника, она поймала его ласковый и полный желания взгляд. И девушка непроизвольно улыбнулась ему в ответ.

Женя поднял руку и нежно провёл тыльной стороной ладони по её щеке, а потом поцеловал в губы, взяв в обе руки красивое лицо. Сердце молодой женщины затрепыхалось в груди, словно птичка в клетке. Она так давно мечтала об этом, что радостно приоткрыла рот и впустила во внутрь ловкий язык. Валя забыла обо всём, даже о сестре, когда он начал уверенно двигаться, имитируя другое проникновение.

Но Женя не стал продолжать свой чувственный натиск в машине. Он оторвался от её губ и прошептал:

— Может, пригласишь меня на чашечку чая?

В голове Вали клубился туман. Она не могла отказать мужчине, от одного прикосновения которого у неё подгибались колени. И Валентина кивнула в ответ, не доверяя собственному голосу.

У неё так дрожали от волнения руки, что она еле открыла ключом дверь Лериной квартирки. Хорошо ещё, что выключатель находился прямо у входа. Вот была бы потеха, если бы Валя стала искать его на ощупь.

Пригласив Женю в гостиную, Валя отправилась на кухню разыскивать чашки. Она нашла их в буфете, а рядом с ними стояла и коробка с чайными пакетиками.

Поставив чайник кипятиться, Валентина решила всё-таки позвонить Лере. Зайдя в маленькую спальню, она присела на кровать и набрала номер мобильного телефона сестры. Он не отвечал. И чем только Валерия там занимается, когда её сестре так нужны ответы на жизненно важные вопросы? Она сняла надоевшие за вечер очки, положила их на прикроватную тумбочку и снова позвонила.

— Чем ты здесь в темноте занимаешься? — завораживающий баритон прервал Валины размышления.

— Звоню сестре, — правдиво ответила девушка. Всё равно ничего другого не приходило ей на ум.

Женя приблизился к ней совсем близко. Он взял телефон из её рук, выключил и положил рядом с очками.

— Оставь сестру в покое. Лучше займись мной.

Навроцкий заставил девушку встать, поднял её руки, обвил их вокруг своей шеи, а своими прижал гибкое тело к себе.

— Так гораздо приятнее, — заметил он, обжигая своим дыханием её рот.

Господи, как Вале нравились его поцелуи. Они пьянили сильнее любого вина. И она отвечала на них с едва сдерживаемой страстью.

Когда чувственные губы коснулись её нежной шеи, Валя не выдержала и застонала, зарывшись длинными пальцами в тёмные волосы.

Что её платье расстёгнуто, Валя поняла только тогда, когда тёплые ладони, начали ласкать обнажённую спину. Она не стала кокетничать, когда Женя стянул с неё платье, и оно упало к дрожащим ногам ногам.

Валя радовалась, что Навроцкий не включил свет и, соответственно, не мог увидеть на её животе еле заметные растяжки, оставшиеся после беременности, и не только потому, что этим она отличалась от своей сестры. Ей хотелось выглядеть в глазах Евгения совершенной.

А тот взял её на руки и осторожно опустил на постель, словно прекрасную девственницу в её первую брачную ночь. У Вали на глазах выступили слёзы. Она не имела права на эту нежность.

— Ты хотел чаю, — сделала отчаянную попытку избежать неотвратимого Валентина.

— Я хочу тебя.

Женя лёг рядом с ней, и молодая женщина поняла, что он разделся. Руки сами потянулись к его телу, и она ощутила, как под гладкой кожей перекатываются твёрдые мышцы его худощавого, но сильного торса.

Навроцкий ловко избавил её от остатков одежды и прижался горячими губами к животу, обхватив обеими руками налившуюся грудь. Валентина медленно плавилась в огне страсти, уверенно разжигаемым желанным мужчиной. Её соски давно уже превратились в твёрдые камешки в его гибких пальцах, и Валя выгибалась навстречу изысканным ласкам. Когда Женя коснулся рукой бархатистых складок, она не выдержала и забылась в бурном экстазе.

Когда она пришла в себя, Навроцкий ласково гладил её дрожащее тело. А затем как-то осторожно спросил:

— Я надену презерватив?

И хотя сердце Вали кричало «Нет!», она заставила себя вымолвить необходимое:

— Да.

Когда его плоть заполнила её жаркие глубины, Валя почувствовала, что Женя на несколько мгновений замешкался, будто собирался покинуть радушное убежище, но потом стал двигаться в умопомрачительном ритме, вдавливая молодую женщину всем своим телом в матрац. Но ей была приятна эта тяжесть.

И когда его жёсткое тело напряглось в бурном освобождении, Валентина прочувствовала себя счастливой.

И обманщицей. И воровкой. Как она завтра посмотрит в глаза сестре?

А потом в кухне засвистел чайник.