Квест «Другой мир». Турнир

Глава 13 Доброе утро, АдГойтер!

– Никогда, ты слышишь, никогда больше, я не подпишусь ни на одно твое безумие! – бесновала Сирея, когда мы добрались до моей комнаты. – Просто сумасшествие! Вот посмотришь, нам эта ночная вылазка еще аукнется. Я всей своей чешуей чувствую. Но это еще не все! – голос некромантки перешел на глухой шепот. – Расскажи мне, милая Льярра, о чем вы там говорили с леди Блейвес? Если ты думаешь, что я полная дура, то это не так!

Она с размаху уселась на стул и уставилась на меня пронзающим взглядом.

В окно вполз элькат. Последнее он услышал. Но махнул лапкой, прошел к кровати, обратился в мелкого и полез на подушку, всем видом давая понять, что тоже будет слушать, но во сне. И уверенно глазки прикрыл.

– Динь-динь… – прозвенел Алькентирус и подставил под бутон листики, явно весь во внимании.

– Мне тоже очень любопытно, – сказала цветку Сирея, осторожно погладив бутон. – Мы все тебя слушаем, Льярра. Или не Льярра? Ты, может, забыла, у драконов прекрасный слух.

– Что ты хочешь знать, Сирея? – спросила я, стягивая с себя уличную одежду и направляясь к шкафу. Неторопливо достала с полку ночную рубаху.

– Правду, – строго сказала некромантка. Сузила глаза. – Льярра, ты мне не доверяешь? – Сирея вскочила. И как-то очень быстро оказалась рядом со мной. Схватила за плечи и повернула к себе. Глянула в мое лицо, уставшее и ничего не выражавшее.

– Не веришь! – глухой шепот изменился на гневный. – Это после всего, что я для тебя сделала! Да знаешь, кто ты после этого?

Я отшвырнула рубаху в сторону. Сжала губы.

– Я с кем говорю? – Сирея сильнее сжала мои плечи. – Ответь мне? Неужели после всего я не удостоилась даже того, чтобы знать правду!

Я подняла на нее глаза. Некромантка, верно, много для меня сделала. И я понимала, что уж кто-кто, а она достойна правды. Однако…

– Сирея, я верю тебе, но… Ты мне не поверишь.

Губы некромантки растянулись в тоскливой ухмылке.

– Льярра, из вашего разговора с Блейвес, а вернее, того, что я смогла услышать, у меня слишком много подозрений. И они очень плохие. Пожалуйста, разубеди меня.

Я отвела взгляд.

– Что ты слышала и какие возникли подозрения?

Сирея отпустила меня, сложила руки на груди.

– Если я все правильно понимаю, то тебя зачем-то ищет лидер сопротивления.

Я бровь приподняла. Некромантка меня удивила. И не тем, что, судя по всему, она слышала все. А тем, что даже в сомнениях она довела наше дело до конца, не сдала меня сразу Кхедсу и вернула в комнату, по пути ни разу не заикнувшись о моем разговоре с бывшей смотрительницей.

– Ты – это не ты… По крайней мере, точно не Льярра, – продолжала некромантка. – А он ищет Льярру. Значит, ты не та, кого он ищет. Но он уверен, что ты та. А настоящая Льярра – тоже не Льярра. Тогда кого ищет лидер? И раз ты не она, то кто? – взгляд Сиреи стал умоляющим. – Я совсем запуталась, кто есть кто. Но точно знаю, что все это нехорошо.

Я покачала головой. Посмотрела на девушку устало.

– Ты не запуталась. И поняла все более чем верно. Присядь и обещай выслушать меня внимательно.

Она кивнула и вернулась к стулу. Где села и выразительно уставилась на меня.

Я прошла к кровати и села на край.

– Ты узнаешь всю правду. А уж поверишь ли… – вздохнула. – В любом случае, кроме Абса, ты единственная, кому я это рассказываю, с надеждой на доверие.

– Магистр Абс? – воскликнула Сирея и тут же, зажав рот руками, глухо спросила: – Он все о тебе знает?

Я кивнула.

– Ох, – хлопнула ресницами Сирея, закатывая глаза. – Чувствую, рассказ будет еще тот. Ты мне, главное, скажи. Ты кто?

– Я это я, – ответила я спокойно. – Но я не Льярра. И Льярра тоже не Льярра.

Глаза у некромантки стали огромные.

– Объясни, как это, если ты не Льярра, Льярра не Льярра, то кто она?

– Вейнора Орвут, – терпеливо и очень тихо ответила я. – Главная помощница лидера и носительница тьмы первородной.

Сирея нахмурилась. Оглянулась. Встала и направилась ко мне.

– Динь-динь дон… – Замахал листиками Кен.

Некромантка вернулась. Взяла горшок в руки и вместе с ним прошла, уселась рядом со мной на кровать.

– Продолжай, – начала она говорить очень-очень тихо. – Я поняла, что настоящая Льярра – это некая Вейнора, помощница лидера. Но ты не она, так?

Я кивнула.

– Я вообще из другого мира и попала сюда по глупости.

Вот теперь лицо некромантки стало вытянутым, рот приоткрылся… А цветок схватился листьями за бутон, произнеся глухое:

– Дзын…

Минуту длилось молчание, во время которого Сирея внимательно меня рассматривала, а потом требовательно приказала:

– Рассказывай все.

Сирея покинула меня под утро.

Единственный, кто умудрился поспать, был элькат.

Алькентирус несколько раз кивал бутоном во время рассказа. Некромантка хмурилась, качала головой.

– Попала так попала, – сказала она, когда я окончила повествование своего злоключения.

– Ты мне веришь? – я с надеждой смотрела в лицо некромантки. Мне было важно услышать ее ответ.

Она качнула плечиками.

– В любой другой ситуации не поверила бы. Но я знала ту Льярру, которая Вейнора. И очень удивлялась ее внезапным переменам. Ты совсем другая. Замороченная, но… В тебе есть стержень. И удивительная харизма, заставляющая верить и идти за тобой. Зато теперь понимаю, почему Вейнора делала вид усердного обучения и постоянно пропадала в библиотеке. Она искала информацию.

Сирея поднялась, прошла с Кеном и поставила его на стол. Повернулась ко мне.

– Значит, так, Льярра… Ты не обижайся, но я буду звать тебя так. Привычнее. Из того что ты рассказала, я поняла две вещи. Первое, тебе жизненно необходимо достать Шайгор. Второе, если ты его не достанешь, то единственное твое спасение – отыскать Тарию. В этом я постараюсь помочь. Как только смогу покинуть общежитие, направлюсь к Абсу.

– Он мало что смог узнать, – напомнила я.

Сирея хмыкнула.

– Хоть что-то для старта моих поисков.

Я удивилась.

– Ты собираешься искать девушку? Но как?

Сирея усмехнулась.

– У меня связей побольше, чем у магистра кафедры целительства. Эх, жалко, Блейвес не договорила, где АдГойтер. Он бы нам знатно помог, – она вскинула голову и твердо заявила: – Значит, так, теперь слушаемся меня. Ты изо всех сил пытаешься найти Шайгор. А я ищу прошлую попаданку, живую или мертвую. Попутно постараюсь узнать, кто в Каркринсе так нагло использует запрещенные темные заклинания и перемещает души. Заметь, учитывая, что лидер не знает, кто ты, это дела не сопротивления. И как бы мы ни старались, когда-то или они, или искатели доберутся до тебя. И тогда наших с тобой слов, даже учитывая поддержку Абса, будет слишком мало.

Я уныло вздохнула.

– Это я поняла.

– Нужны доказательства, – прищурилась некромантка. – Неоспоримые.

Я занервничала.

– Если ты собралась консультироваться у Кхедса, то это не самая лучшая идея.

Она возмущенно у виска покрутила.

– Думаешь, я совсем глупая. Да он нас обеих и разом вслед за смотрительницей отправит.

– Ну тебя, может, и не отправит… – засомневалась я.

– Отправит, – вздохнула Сирея. – Причем меня быстрее, чем тебя. Я же твоя соучастница во всех делах. Вру, недоговариваю, обманываю, скрываю истину, которую он ищет. А значит, предаю его. Обычный мужчина такого не потерпит. А уж дракон, высший искатель, тем более. Его эго из меня главную обвиняемую сделает и без всякого суда казнит. Так что… Бежать нам теперь в одной упряжке до конца. Одна споткнется, вторая следом упадет.

Некромантка подошла ко мне. И вдруг улыбнулась.

– А знаешь, ты мне правда нравишься, и даже если мы попадем и не сможем доказать, кто ты есть, знай, я была рада общаться с тобой. Только без слез! – тут же стала снова надменной, смотря, как я быстро заморгала, расчувствовавшись от ее речи. – И даже не думай, что мы подруги. Я просто за правду.

Я встала. Сирея, все еще улыбаясь, обняла меня и жарко прошептала:

– Когда выпутаемся из этой истории, пошлем всех к вивернам, и я напою тебя настоящим Каркринским вином. Королевским.

– И никаких мужчин, сами пойдем? – не смогла сдержать улыбки и я.

– И пить тоже сами будем! – уверила Сирея, отстраняясь. – Нам есть что отпраздновать. Ты, главное, верь, мы просто обязаны выпутаться.

Она развернулась и направилась к двери. Прислушалась.

– Горгону не слышно. Вроде тихо. Выйду через дверь.

Оглянулась.

– Удачи, Льярра. Сегодня турнир. Меня не жди. Все будут заняты и не обратят внимания, если одна студентка покинет институт. У нас сейчас времени мало. Если искатели поднажмут, лидер начнет действовать быстрее, а значит, и опасность для тебя станет еще более реальной. Льярра… – она помолчала и договорила: – Найти доказательства, что ты из другого мира и не та самая Вейнора, очень тяжело. Далеко не факт, что Тария нам поможет. Постарайся добыть Шайгор. И еще переоденься в ночную рубаху, зуб на отсечение, что горгона утром всех проверит.

На этом она вышла.

– Динь… – сказал Кен, когда за ней закрылась дверь.

Я посмотрела на него. Прошла, подобрала брошенную рубаху и устало переоделась.

– Динь, дон-дон, – протянул ко мне листочки Алькентирус.

– Ты хочешь мне помочь? – догадалась я.

Он кивнул.

Я подошла, села к столу и обняла горшок с Кеном. Прикрыла глаза, ощущая, как мне становится легче, а усталость отступает под благотворной пыльцой цветка.

Насладиться упоительной силой мне дали. В дверь стукнули всего один раз, а следом она раскрылась. Ко мне без приглашения ворвалась горгона смотрительница.

Я успела вскочить и подумать, что Сирея как в воду смотрела. Правда, не совсем. Вместе с мадам Хайни в комнату вошли Кхедс и Врон. И вид у искателя был очень подозрительный. Вернее, подозревающий. Меня. Во всех грехах этого мира.

Ректор остановился посреди комнаты и спокойно взирал, как искатель рыщет, заглядывая в каждый уголок.

Проснувшийся элькат захлопал глазенками.

– Ми, ми, ми!

Декан глянул на него.

– Где она?

– Ми?

– Мадам Блейвес? – рявкнул Кхедс.

– Ми! – элькат попятился. – Ми? Ми! – и заверещал: – Ми! Ми! Ми! – С видом гордо обиженного фамильяра тыча то в себя, то на меня, то с обидой взирая на ректора.

Тэврах покачал головой.

– Декан Кхеддс, вы уверены, что именно студентка Шео причастна к пропаже смотрительницы Блейвес?

Искатель выпрямился.

В этот момент заговорила мадам Хайни.

– Я проверяла перед сном. Девушка была на месте и собиралась спать, – указала на меня. – Посмотрите! Она в пижаме!

Прямо спасительная рубаха.

– Действительно, – недоверчиво проговорил Кхедс.

– В пижаме, – довольно сказал Врон и зачем-то подмигнул мне. – Лично я очень сомневаюсь, что студентка причастна. Скорее, это ваши домыслы. Тем более что мадам Блейвес ушла в мир иной, – он возвел глаза к потолку. – Да будет чистым и светлым ее путь, – и снова посмотрел на Кхедса. – А подобному не учат на третьем курсе.

Я, ощущая поддержку ректора, смело поинтересовалась:

– В чем дело?

– А вы не догадываетесь? – подступил ко мне искатель, сузив глаза.

Я развела руками.

– Спросонья трудно сообразить, чем я заслужила внезапное желание видеть меня с самого утра.

– Судя по вашему виду, вы уже не спали, – ехидно подметил Кхедс. – Можете объяснить почему?

– Ми… – вякнул элькат.

– Молчать! – выпалил декан, не сводя с меня пронзающего взгляда.

– Я встала пораньше, – спокойно сказала я. – Чтобы подготовиться и быть бодрой к турниру. Вы не забыли, декан Кхедс, что сегодня…

– Я ничего не забыл, – подступил ко мне искатель. – Где вы были ночью, студентка Льярра?

– В комнате. Спала, – уверенно ответила я, мысленно благодаря Алькентирус за то, что дал мне сил. Навряд ли мой ответ был бы столь же твердым, не будь у меня чудо-цветка.

Кхедс буквально поедал меня взглядом. Умерщвлял и воскрешал, чтобы продолжать пытку дальше.

– Не врите! Вы были там, в бестиарии! И я уверен, можете рассказать, благодаря кому удалось сбежать мадам Блейвес.

Я перевела взгляд на смотрительницу. У той глаза были огромные и руки дрожали.

– Мадам Хайди, – обратилась я к ней. – Подтвердите, что вы проверяли мое наличие в комнате. Мало того, мадам настолько строго следила за девушками в общежитии, что я даже выйти в купальню с утра побоялась, слушая ее четкие шаги в коридоре. Я вас уверяю, что она выполняет свой долг со всей строгостью.

На лице смотрительницы появилось выражение благодарности.

– Так и было, – быстро закивала она головой. – Я внимательно слушала всю ночь. Девушки были в своих комнатах.

Кхедс сжал зубы так, что у него натянулась вся кожа лица. Минуту он еще испепелял меня, а потом порывисто повернулся и наткнулся взглядом на мой цветок.

– Алькентирус! – произнес он с вызовом. – Чтобы через час его здесь не было!

– Что? – не поверила я своим ушам.

– Динь-динь? – испугался Кен.

– Ми? – расстроенно протянул элькат.

Губы искателя искривились в зловещей усмешке.

– Это он скрыл следы вашей бессонницы и дал вам сил, не так ли, студентка Льярра?

– Не так! – в страхе за Кена проговорила я.

Искатель бросил на меня косой взгляд.

– Я запрещаю вам использование этого цветка в личных целях.

– Но…

– Никаких «но»… Вы сегодня же передадите редкое растение в бестиарий!

– Я против! – возмутилась я. – Ему не место в бестиарии! Он там от тоски зачахнет! Он погибнет!

– Это приказ… – начал искатель.

– Декан Кхедс, – прервал его Тэврах, – студентка Льярра права. Этот цветок слишком долго находился в обществе. Он не выживет в бестиарии. Здесь же он цветет и пахнет. Это большая редкость. Вы и сами это понимаете.

Кхедс бессильно выругался. И тут же усмехнулся.

– Согласен. Но если вы помните, то студентка Льярра у нас участница турнира. А использование силы Алькенируса может сыграть с ее командой злую шутку. Так что я все-таки настаиваю, чтобы цветок хотя бы на время турниров вынесли из ее комнаты и передали на попечительство кого-либо из ректората или магистрата, – декан насмешливо смотрел на меня. – Надеюсь, у вас есть доверенные лица, которым смогли бы доверять и мы. Решите, кому вы его передадите на время.

Я задумалась.

– Может, на факультет целительства? – вдруг пришла мне мысль. – Я уверена, магистр Абс знает, как обращаться с редкими растениями.

– Магистр Абс… – задумчиво протянул декан.

– Отлично, – торопливо поддержал ректор. – Он хорошо разбирается в травах и цветах. Уверен, и с Алькентирусом найдет общий язык. Решено, растение временно переходит под его контроль.

Кхедс только зубами щелкнул. А потом медленно сквозь них же, проговорил:

– Я лично проверю, чтобы цветок сегодня же был на факультете целительства, – декан сверкнул глазами. – Удачи в турнире, студентка Льярра. Мадам Хайди, пройдите со мной.

Искатель еще раз уничтожил меня взглядом и вышел из комнаты. Смотрительница выскользнула за ним.

Тэврах вздохнул.

– Льярра, декан Кхедс в очень отвратительном настроении. Не выводите его из себя. Унесите цветок.

– Динь, дон-дон, – уныло повесил листочки Кен.

– Ми, – грустно произнес элькат.

– Не стоит так расстраиваться, – ректор покачал головой. – Это всего лишь до окончания турниров. Потом Алькентирус снова вернется к вам. Увы, я ничем не могу помочь, слишком напряженная ситуация в институте.

Тэврах развернулся и направился к выходу. Уже у самой двери остановился и, не смотря на меня, тихо произнес:

– Спасибо вам за Блейвес, Льярра.

После чего вышел.

– Не переживай, – говорила я Кену, направляясь к факультету целительства. – Я заберу тебя сразу после турниров. Абс очень милый, он тебе понравится.

– Ми-и-и, – вздыхал элькат, неся в зубах мой рюкзачок. В нем лежала сменная одежда.

Прежде чем унести цветок, я собралась сразу на турнир. Переоделась. Несколько раз обошла комнату, вспоминая, все ли взяла. На глаза попалась булавочка Джейка-ворона, я перестегнула ее на турнирную рубаху. Так, на всякий случай. Они у меня последнее время все какие-то несчастные.

Завязала в тугой хвост волосы. Поправила жилетку и кинжалы в ножнах.

Глянула в очередной раз в зеркало, и нехорошо на душе стало. Слишком сильно затянулась вокруг меня петля опасности и разоблачения. Перед глазами так и стоял Кхедс. Он уже не просто подозревал, он был уверен в моей причастности. И Райнах нет-нет теплел, подавая знак, что некто пытается пробить его защиту. Первородная молчала, но так громко, что я ее слышала.

Я оказалась даже не между двух, а между трех огней. И все они полыхали ярким пламенем, готовые во-вот поглотить меня. Предчувствие неотвратимости заставляло гулко биться сердце и хотелось бежать. Вот только бежать некуда. А значит, остается одно – всю свою энергию направлять на собственное спасение. На призрачную надежду, что наш с Сиреей план сработает. Хоть что-то нам должно помочь! У меня есть вера, и пусть это будет всего одна капля из сотен сомнений, я буду за нее биться, бежать, сражаться и доказывать.

А еще меня неимоверно сильно мучал страх перед Эррханом. Если Сирея уверена, что Кхедс ее не простит, то как поведет себя боевик, когда узнает обо мне? А он узнает. И нужно достать Шайгор, чтобы хотя бы Хану доказать, что я не Вейнора. В том, что некромантка сможет найти Тарию, я очень сомневалась, но была бескрайне благодарна ей за эту попытку. А еще за доверие мне. Но сможет ли так же безгранично поверить мне Эррхан? Я покачала головой, смотря на свое отражение. Замерла, вглядываясь в него пристальнее. Мне показалось, что глаза стали темнее. И тут же где-то в глубине меня раздался глухой шепот.

– Достанем Шайгор, и Каркринс будет наш. Всем все докажем и все получим. Никто больше не посмеет даже посмотреть на меня косо.

Я шарахнулась. Пульс заметно участился. Это не мои мысли.

– Ми? – поднял голову ожидающий меня на кровати элькат в полном образе.

Я не ответила, вернулась к зеркалу.

– Амулет Шайгор. Он наше спасение и власть.

Это говорила я? Я!

Губы моего отражения шевелятся. И слегка кривятся в усмешке. Но как такое возможно?

– Мы найдем замок АдГойтера!

Я в зеркале смотрела на себя надменно и возвышенно.

– Ми? – напряженно спросил фамильяр, подходя ко мне сзади.

– Достанем Шайгор! Он наше спасение! Он приведет к величию. Главное, слушаться свою силу и магию!

Нет, это не я! Первородная! Там, в отражении, я вижу ее в своем облике. Но не я говорю! И от мысли этой жаром ударило в виски.

«Замолчи!»

Стремительно отвернулась от отражения. Меня тихо лихорадило.

– Кен, дай мне немого сил! Очень надо!

Цветок потянул мне листики.

Я кинулась к нему и с замирающим сердцем смотрела, как пальцы пропитываются пыльцой, силы прибавляются, а голос внутри меня утихает.

– Ми? – элькат начал нервничать.

Я вернулась к зеркалу. Глаза стали привычного цвета, из них пропала тьма. Я облегченно выдохнула.

– Ми? – с переживанием в голосе спросил фамильяр, не сводя с меня алых глазенок.

– У нас совсем мало времени, – сказала я глухо и повернулась к нему. – Ми, если ты заметишь, что я стала какая-то не такая, что глаза мои заметно потемнели, то беги от меня… Или нет, убей, если будет возможность. Убей, не жди, пока я причиню вред тем, кого люблю.

– Ми! – элькат подошел ко мне, внимательно всмотрелся в лицо и обнял. – Ми! Ми-ми-ми.

Я уткнулась в пушистую шерсть.

– Я стараюсь, Ми, я борюсь. Но… Я не уверена, что смогу. И если я стану ведомой, я прошу тебя… Убей…

– Ми, – он покачал головой.

– Мне страшно, – тихо сказала я.

Фамильяр прижал меня к себе и дунул в висок.

– Ми, – произнес вызывающе. – Ми, ми, ми.

И я четко поняла, что он сказал.

«Бороться! Идти вперед! Не сметь сдаваться!»

– А если я не смогу? Не выдержу. Сломаюсь!

Фамильяр, чуть отстранился и, когтем поддев мой подбородок, заглянул в глаза.

– Ми! Ми, ми, ми! Ми, ми.

«Мы одно. Мы будем бороться. Если ты станешь ведомой, то я стану слепым оружием первородной».

– Разве по-другому не может быть? Разве ты не можешь просто уйти?

– Ми, ми, ми…

«Буду ненавидеть себя, но бросить не смогу».

– Ми, ми, ми…

«Помни об этом, когда решишь поддаться первородной магии».

Я прикрыла глаза, собираясь с мыслями. Открыла.

Сжала пушистую лапу.

– Я буду бороться до последнего! Я буду хвататься за каждый кусочек своего сознания!

Элькат ухмыльнулся и кивнул.

Я оглянулась, осматривая комнату. Странное вяжущее ощущение было внутри. Даже не переживание, а тягучее предчувствие, словно я нескоро или совсем больше сюда не вернусь.

Я прошлась. Провела рукой по подоконнику, на нем остались следы когтей Сиреи после ночной вылазки. Да и само окно было не слишком плотно прикрыто. Странно, что Кхедс этого не заметил. Я прикрыла окно и заперла створки на крючок. И тут же сама себя осадила.

«Заметил. Все декан заметил. Он просто ждет моего выхода на арену. Моего последнего выхода».

Запахнула шторы. Сложила аккуратно ночную рубаху и положила ее в шкаф.

– Ми, – задумчиво сказал элькат.

– Ты тоже это чувствуешь?

– Ми.

Вдох-выдох.

Прошла к столу, взяла в руки горшок с Кеном.

– Что ж, нам пора идти.

– Ми.

Дверь за нами я прикрыла очень тихо, словно боясь потревожить образовавшуюся тишину в опустевшей комнате. Прижала к себе Алькентирус, и мы с Ми направились из общежития.

На ступенях из здания меня догнал Эррхан.

– Льярра, ты куда пошла? У нас через полчаса сбор! Ребята уже на полигоне, разминаются.

Я вздохнула.

– Мне приказано унести Кена к Абсу.

– Чего?

– Ну Алькентирус. Кхедс пришел, кричал, отправил его к целителям.

– Твой цветок заболел?

– Дин-дон! – сказал Кен, покрутив у бутона листиком.

– Мой цветок вполне здоров, – нетерпимо начала объяснять я. – Но он… не совсем обычный.

– В смысле ненормальный? – серьезно спросил боевик.

– Динь, динь, дон! – раздраженно сказал Алькентирус.

Я уставилась на боевика. Он издевается?

– Мой цветок! – я потрясла горшком у лица Эррхана. – Нормальный магический цветок! Его попросили отнести на время турниров к Абсу!

– Динь-динь, дон! – Кен погрозил непонятливому боевику скрученным листиком.

– Все, все! – рассмеялся тот. – Я знаю, кто такой Алькентирус. Удивлен, что Кхедс раньше не приказал его убрать. Давай помогу отнести.

– Динь! – звонко произнес цветок. И хлопнул листиками у самого лица боевика.

Тот поднял руки.

– Не трогаю! Льярра, неси сама свой цветок. Просто, – он невесело улыбнулся, – я думал, мы вместе, вдвоем пойдем.

И тут же улыбка стала открытой.

– Иди, я буду ждать тебя в раздевалке.

Мне показалось, что он немного подался вперед, собираясь то ли обнять меня, то ли поцеловать в щеку, но глянул на Алькентирус и, порывисто отвернувшись, направился по аллейке, ведущей к полигону.

А мы свернули в сторону, к факультету целительства.

– Доброе утро! – сказала я, входя в кабинет Абса.

Тот привычно колдовал над дымящимися колбочками.

– Доброе, доброе, доброе, – отозвался он. – Вы решили по очереди ко мне ходить? И ходить, и ходить, – весело спросил и начал поворачиваться ко мне. – Только что была студентка Сирея, она… – он полностью повернулся. Улыбка медленно поползла вниз. – Обещала найти Тарию… – все-таки договорил.

А потом произошло неожиданное и невероятное.

Горшок буквально начал выпрыгивать из моих рук от внезапно одичавшего и начавшего буйствовать Кена. Тот махал листиками, раскачивал бутоном, дергал ствол, словно хотел выскочить из земли и разрывался в оглушительном:

– Динь-динь, дон! Динь-дон! Динь-дон! Динь динь-дон!

Ми уронил мой рюкзак из зубов. Глаза-плошки стали глазами-блюдцами.

– Ми! – произнес он настолько пораженно, что я растерялась.

– Что? Что происходит? В чем дело? Мне кто-нибудь объяснит?

– Динь-дон! Динь-дон! – разрывался Алькентирус, протягивая листья к Абсу.

– Ми, ми, ми, – сказал элькат.

И я его поняла.

Чуть горшок от шока не уронила.

«Не может быть!»

– Абс, это вы!

Целитель тоже все понял. Отступил. Схватил одну из колб. Судя по виду, намереваясь запустить ее в нас.

– Не подходите ближе! – прохрипел угрожающе.

– Стоп! – я медленно поставила горшок с Кеном на пол и развела руки в стороны. – Я никому ничего не скажу. Когда-то вы сохранили мою тайну и помогли мне. Я не предам вас. И из моих уст ваш секрет никто не узнает. Я лишь попрошу. Помогите нам, АдГойтер. Вы же АдГойтер?

Целитель тяжко вздохнул. Покрутил колбу в руках и поставил ее обратно на стол.

– Да, – он снял очки. Выпрямился. И эта действие привело к ошеломительному изменению. Теперь передо мной стоял совершенно другой человек. Строгий мужчина средних лет, в халате, с уверенным, прямым взглядом. – Я Ад Гойтер лейз Гомери. Хозяин призрачного замка.

– Доброе утро! – все, что смогла произнести пораженная я.

Он мягко улыбнулся

– Доброе утро еще раз, Льярра.

Из кабинета целителя я выходила задумчивая.

На деле, хотя Абс и пытался выглядеть строгим и важным, но уже через несколько минут перед нами был все тот же магистр, добрый и немного странный.

История алхимика оказалась простой и сложной одновременно. Некоторые моменты заставили меня улыбнуться. Местная страшилка о воющих призраках в тумане, которую я слышала, когда только попала в этот мир, оказалась совсем не пугающей историей замка АдГойтера. И выл там совсем не призрак, а сам хозяин.

Это Абс бродил в тумане.

На мой вопрос, почему именно в тумане, он ответил:

– Чтобы меня не заметили. Я ходил в поисках собственного дома, но найти не мог, и так горько мне иногда от этого становилось, что я выл.

Но каким бы ни был этот момент, сама история оказалась грустной. АдГойтер правда был очень толковым алхимиком, в чем я не сомневалась, смотря на Алькентирус, который во время всего повествования нежно прижимался к целителю.

Алхимик, поняв, что раскрыт, взял цветок в руки и сидел с ним. Мы с элькатом устроились на табуретках. И хотя те были ужасно неудобные, мы не замечали этого, внимательно слушая рассказ.

Итак, великий АдГойтер создал артефакт истины, назвав его в честь матери, Шайгор. И все бы хорошо. Но артефакт действительно вышел уникальный. Шайгор имел призрачную свободную структуру. Лунная сила, магия пророчества и энергия оракула во взаимодействии со сложной алхимической формулой создали удивительный эффект. Шайгор стал разумным. Вернее, не совсем так. Он обладал сознанием. Умел видеть не только правду, но и избирательно перемещаться в иные предметы, которые ему больше нравились, и избегать опасности. Именно последнее послужило тому, что АдГойтер потерял собственный замок.

Алхимик никогда не мечтал управлять мирами. И Шайгор он использовал больше для поднятия своего статуса великого алхимика. Тот стоял в тайной комнате под стеклянным куполом. Алхимик смотрел на него и радовался. Его мечта была более приземленной. Заниматься любимым делом, иметь семью и парочку детишек, которым он передал бы свое дело. А дело свое он любил. И сколько же радости испытал, осознавая, артефакт какой редкости он создал. Конечно, хвастался друзьям и даже слугам. Хвалился камнем, в котором находился Шайгор, и показательно задавал ему вопросы, получал ответы и прогнозы на будущее. Артефакт казался поистине волшебным. О том, насколько изобретение может быть опасно, алхимик понял позже.

Сначала в его доме начали появляться странные люди. За Шайгор предлагали большие деньги. Несколько раз в дом пробирались грабители, но артефакт не нашли, так как тот был в тайной комнате, а самого алхимика спасли слуги. Гойтеру даже пришлось нанять парочку магов для охраны дома. Потом артефактом серьезно заинтересовались искатели. Они объяснили опасность Шайгора и предложили уничтожить его. Нет, не было никаких разговоров о том, что изобретение может работать на благо страны.

– За ним будут охотиться, всегда и везде! – сурово сказал высший искатель. – Он станет кровавым камнем преткновения враждующих сил. Сегодня он у нас и мы на коне. А завтра он у сопротивления! Обойти можно любую магию! Особенно желая заполучить артефакт подобного действия! Вы понимаете, какой угрозе подвергаете Каркринс?! Уничтожить!

Безоговорочный и жестокий приговор.

Никто не слушал Гойтера, когда он говорил, что Шайгор живой и с ним так нельзя.

Алхимику дали сутки на уничтожение артефакта.

До вечера мужчина сидел в тайной комнате и оплакивал судьбу своего создания. Он стоял у окна и видел в полуночных тенях за воротами замка прячущихся незваных гостей. И тогда понял. Искатели правы. Вот только даже если он уничтожит Шайгор, то тогда займутся им. Те, кто хочет заполучить Шайгор, заставят алхимика создать подобный. А уж как они это сделают, даже думать не хотелось. Абс серьезно испугался и принял единственное казавшееся ему верным решение. Тогда он еще не знал, что не сможет вернуть все обратно. Алхимик был уверен, что пройдет время, все забудут эту историю, и он сможет вернуться в свой замок. Как же он ошибался. Шайгор оказался умнее. Именно он подсказал ему то самое заклинание сокрытия, сложное, тяжелое, выматывающее, завязанное на магии артефакта.

Перед уходом алхимик отправил Шайгор в сон, чтобы его накапливающаяся магия и аура не определились сыскными заклинаниями искателей или кого-то другого. В тот вечер он распустил всю прислугу, закрыл все комнаты. Пожелал хорошего сна своему самому ценному изобретению и вышел из замка. Алькентирус он заблаговременно отдал одной из горничных, попросив сохранить до его возращения. О том, как потом тот попал к тамплине, целитель не знал. Это рассказал сам Кен. Алхимика долго не было. Горничная держала цветок, пока еще верила в возращение бывшего хозяина. Но когда вера в это пропала, решила продать редкое растение. Вот тогда-то его и заприметила тамплина, в то время бывшая еще вполне живой. Она узнала цветок, о котором писалось в книгах по изучению замка АдГойтера. Втайне надеясь, что он сможет дать ей благотворной пыльцы, женщина выкупила Алькентирус. Вскоре Блейвес погибла и была восстановлена в роли тамплины. А значительно позже она вычислила и Абса. Смотрительница слишком скучала по свободе. И очень часто стояла у окна своей комнатки, смотря на сад института. Несколько раз она видела Абса, пропадающего в тумане, и слышала вой. Сопоставила, прикинула и направила ему послание. Целитель, конечно, ему не поверил. А доказательств у тамплины не было, как и возможности покинуть свою территорию. Зато она решила, что если скажет Алькентирусу о том, что его хозяин жив, цветок отблагодарит ее за подобную новость. Растение и правда ожило, стало активнее и даже иногда подавало голос. Но благодарности Блейвес от него не видела. Но нужно отдать ей должное. Кем бы ни была тамплина и кому бы ни прислуживала, но свои догадки об Абсе она больше никому не озвучила. Так и забрала их с собой в иные миры.

Но вернемся снова к алхимику и моменту, когда он покинул замок. Долгое время Гойтер находился в одной из глухих деревень. Слыл местным знахарем. Потом перешел в другую деревню, чтобы не удивлять местных тем, что он не стареет. Так он поменял не одно место жительства. Магия и сила, что давал ему в замке Алькентирус, сделали из алхимика долгожителя. И он ждал того дня, когда сможет вернуться. АдГойтер изменился за это время, и мало кто мог бы его узнать.

Решив, что прошло достаточно времени и о нем все забыли, алхимик подался в город в поисках своего дома. Вот тут-то и возникли проблемы. Окрестности замка занимал институт.

Гойтеру удалось в него попасть под личиной целителя. Пришлось сдавать экзамены на должность обычного магистра. Так и появился Абс.

Но возникли новые трудности. Заклинание сокрытия снять не удавалось. У Абса попросту не хватало на это сил. Оно оказалось слишком мощным, а под воздействием Шайгора попросту неснимаемым. Целитель создавал новые артефакты, использовал сильнейшие воздействия, на которые был способен, замок не проявлялся. Необходима была более мощная магия. Гойтер нашел, как создать амулет, способный раскрыть даже самое-самое сложное скрывающее заклинание. Вот только для него была необходима темная древняя сила. И однажды он увидел ее в Льярре. Однако студентка наотрез отказалась помогать целителю. Объясняя это тем, что не желает использовать древнюю темную магию. Она бы и рада помочь, но не хочет брать камни на душу, связываясь с первородной. И тогда Абс рассказал ей о Тарии. Попаданке из другого мира, которая оказалась в чужом теле. И предложил Вейноре найти себе замену, которая возьмет все камни себе на душу и отыщет для них замок. Девушка согласилась. И взялась за поиски тех, кто смог бы это осуществить. Вместе они создавали условия для новой попаданки, писали ей письма. А потом Вейнора просто пропала, не предупредив Абса. И только потом он понял, что в ее теле уже совсем другая девушка.

– Почему вы думаете, что если вернетесь в замок, на вас снова не начнут охоться? – задала я резонный вопрос.

Он грустно улыбнулся.

– В этот раз я бы не испугался остаться один. Снова скрыл бы замок и остался в забвении. Когда я уходил, мною руководил страх за себя и ужас остаться одиноким. В итоге я остался один. На какое-то время меня спасала Тария. И я даже хотел отказаться от мысли о поиске замка. Но после того, как и она пропала, мир для меня стал пустым. Так лучше пусть моя жизнь закончится в моем доме.

Он немного помолчал и тихо проговорил:

– Я все сделал неправильно.

Абс старался не смотреть на меня, когда говорил это.

– Прошлого не изменить, – сказала я. – Помогите мне теперь. Вы, так же как и я, хотите найти замок. Что мне нужно делать?

И он рассказал. Объяснил, как работать с Райнахом, как найти тайную комнату, даже нарисовал подробный план замка. Рассказал, как разбудить Шайгор.

– Всего одно прикосновение в момент, когда артефакт очнется, и он примет вас. Он все сразу поймет. Льярра, я очень верю в вас. Но… – он внимательно посмотрел на меня, – прошу…

– Я не выдам вас, – кивнула я. – Верьте.

Он вздохнул.

– Как же я скучаю по своему дому. Мне бы лишь в него попасть. Я бы многое смог изменить. Там, в замке, остались артефакты и амулеты. То, что я создавал всю свою жизнь. Я должен вернуться. Должен быть там, среди них. Льярра, вы понимаете меня? Там мой дом. Единственное, что у меня осталось в этом мире. Мой дом и этот цветок. Я поддался страху и предал их. Бросил, – целитель покачал головой. – Если бы я мог что-то изменить. Льярра, способны ли вы простить меня?

– Я вас прощаю, – сказала я без тени сомнения. Если Гойтер и был виноват, то лишь перед Кеном, который столько лет его ждал. Но цветок был счастлив, а мне было очень жалко целителя. Он сидел такой несчастный, обнимая Кена. Великий алхимик, потерявший все, дом, друзей, любимую работу и любимую женщину.

– Эмитур куратос. Вастедан халпари, – заставил он меня заучить замысловатое заклинание. Оно должно было открыть тайную комнату.

Его же я повторяла, направляясь к полигону. Вместе со мной его проговаривал и Ми.

Оставалось одно – набрать достаточно сил в Райнах, чтобы открыть скрытое. Но меня очень пугало, что при этом амулет будет напрямую обращаться к силе первородной. И именно она соберет нужную магию. Так же четко я понимала, что как только это произойдет, то времени на поиски комнаты будет очень мало, ведь, открыв замок, Райнах раскроет и меня для лидера. А в том, что он рядом, я уже не сомневалась. Понять бы, кто им являлся. Размышления об этом были мучительными и болезненными.

«А если лидер – Эррхан?»

Нет. Я гнала эту мысль прочь.

«Только не он. Боевик не такой. А какой?» – пульс участился при мысли об Эррхане. Я отчетливо представила его взгляд, лицо и даже, казалось, ощутила его запах. Вспомнила его откровения и пылкость. Все это было настолько настоящим. Я ни за что не поверю, что он мне лгал.

Вздохнула. Нет. Хан не может быть лидером. Сирея тоже отметается. Кто еще близко ко мне? Али. Иррай. Ректор. Да кто угодно! Остается ждать, когда он проявится. И я уверена, ждать уже недолго.

В раздевалку я вошла с первым гонгом. И тут же встретилась с суровым взглядом Эррхана. Но, не дав сказать боевику ни слова, ко мне бросилась Хьюди.

– Льярра, амулеты готовы, вот возьми, – она протягивала мне парочку камней в кожаных оправах, на тонких кожаных ремешках. – Тебе нужно капнуть свою кровь для их активации и при проверке будет выдавать, что их создала ты.

Хьюди, не дожидаясь, схватила меня за палец и ткнула невесть откуда взявшейся иглой. Пару капель крови упали на камни. Те чуть осветились и снова померкли.

– Этот синий, – она торопливо рассказывала мне об амулетах, пока я переодевалась.

Парни, едва девушка двинулась ко мне, сразу вежливо вышли из раздевалки.

– Это защита. Он почувствует рядом опасность и даст тебе знать. Сдержит напор третьего и четвертого уровня. Извини, более сильный я не могла сделать, времени слишком мало. А вот этот, – она указала на черный, – он силовой. Используешь для усиления магического дара. Во время любого заклинания просто сожмешь в руке. Сила пройдет через него и удвоится.

Я с благодарностью посмотрела на артефактора.

– Хьюди, спасибо тебе большое.

Она смущенно передернула плечиками.

– Я сделала все, что могла. И верю, что вы победите.

Прозвучал второй гонг.

В раздевалку заглянул Эррхан и сурово приказал:

– Льярра, быстро на полигон!

Посмотрел на меня, и взгляд его потеплел.

– Прекрасно выглядишь.

Я улыбнулась в ответ, правда, у меня это вышло уныло. Что вызвало мимику непонимание на лице боевика. Но Эррхан тут же начал торопить.

– Идем, – он протянул мне руку.

Я взяла его ладонь, крепко сжала, и мы вышли.

Уже знакомые огни полигона от возгорающихся эмблем. Развевающиеся флаги команд. Я скользила взглядом по всем. ДайАр подмигнул и улыбнулся, вызвав у Эррхана насмешку. Боевик чуть слышно, но четко вырисовывая губами, произнес ему:

– Моя!

И встал ближе ко мне, сжимая мои пальцы. Я, собственно, была не против.

У младшего Керона дернулись скулы и улыбка криво поползла вниз. Он резко отвернулся и больше не смотрел в мою сторону.

Зато при соприкосновении взглядов мне очень вежливо и учтиво поклонился капитан некромантов Эстер Уон. Ребята уже восстановили свою нежить. Гоблин весело поигрывал мышцами лап и ухмылялся в довольную клыкастую морду. Завидев меня, поморщился и чуть отступил назад, за спину одного из некромантов.

Над трибунами снова летели яростные выкрики.

– Эстер! Эстер!

– ДайАр! ДайАр!

– Урлен! Урлен!

– Эррхан! Эррхан!

Зрители орали и визжали.

На самой высокой трибуне сидели магистры. Я, прищурившись, всматривалась в них и никак не могла увидеть ректора Врона. Неужели он решил пропустить такое важное событие для института? Зато декан Кхедс стоял у самого края и внимательно смотрел на меня. Именно на меня.

А потом прозвучал третий гонг. Только тогда искатель отвел взгляд и провозгласил:

– По срочным государственным делам ректор Тэврах Врон отсутствует на открытии. Но, я уверен, он переживает за каждую команду, как и все мы. Так поддержим его веру в вас. Покажем, что вы лучшие! Второй тур турнира Некромагического Института Каркринса объявляю открытым.

Овации, выкрики и воздушные поцелуи.

– Всех участников просим пройти к арене, – гудело в воздухе. – Задание для второго тура. Необходимо создать Щит Силы, все компоненты находятся в зоне арены.

– Щит Силы? – негромко повторил Алиакс. – Разве мы проходили его создание?

Даже этот негромкий вопрос был услышан Кхедсом.

– Команды должны проявить смекалку и интуицию. Именно в этом заключается задание. Вспомните все, что знаете. Но учитывая, что данный Щит имеет совершенно разные виды, для облегчения участникам прохождения тура мы подключили подсказки. Главное, их увидеть.

– Прямо легче стало, – недовольно буркнул орк.

На губах искателя скользнула насмешка.

– Команда, первая создавшая щит и полностью его активировавшая, считается победителем. Но также будет учитываться уровень силы Щита. Напоминаю, что использование несанкционированных методов и темных воздействий запрещенного характера будут пресечены, а команда дисквалифицирована.

Пока он говорил, мы направлялись к арене.

– Пожелаем удачи нашим участникам! Да пребудут с каждым из вас высшие силы и собственные знания.

На этих словах мы вступили за грань мерцающего купола арены.