Леди и ее рыцарь

Глава восемнадцатая

Глаза Мойры смотрели вызывающе. То, что она только что сказала, звучало странно в устах этой женщины, насколько он успел ее узнать.

Коннор задумался. Мойра О'Нилл Фицджералд в течение всей своей жизни была заложницей мужчин. Братья да, наверное, и отец смотрели на нее лишь как на источник каких-то благ. Даже сейчас, если вспомнить требование Эйдана и то, что Домнал рассказал о его участии в планах Маккарти, они продолжают смотреть на нее как на свою собственность, которую можно с выгодой продать.

Тем более что теперь у нее нет мужа, который мог бы отвергнуть их наглые притязания.

Что же до мужа… Лорд Брайен был не лучше. Для него Мойра была лишь племенной кобылой, и только.

– Ну?! – послышался голос Мойры.

– Думаете, я поверю? – произнес Коннор, стараясь, чтобы слова звучали убедительно, хотя в ее глазах он видел такое отчаяние, что сама собой напрашивалась мысль: она сказала правду, ну, хотя бы частично.

– Давайте, говорите же что-нибудь, если можете. Или у вас язык отнялся после того, что услышали? – раздраженно произнесла Мойра.

– Ну, что я могу сказать… – устало проговорил он. – Как я понял, виноватой во всем вы считаете только себя. Но таким же образом вы могли бы винить и своего мужа, который не защитил вас и ваших людей, разве не так? Ведь это из-за него вы оказались в объятиях другого мужчины. Если б он не дал Дэрмоту Маккарти захватить замок, ничего этого не случилось бы, ведь так?

Мойра вздохнула.

– Откуда нам знать? Отец Томас говорит, что пути Господни неисповедимы и не нам об этом судить.

– Как вы могли подумать, что это случилось по воле Господа! – вскричал Коннор. – Если все так просто, то почему бы вам не приказать открыть ворота настежь и не выйти навстречу Маккарти? Прямо сейчас, до того как мои люди вступят в схватку за этот замок. Или, может, все-таки не Господь решает, станут ли Маккарти растить вашего ребенка, а вы сами?

– Нет! Они не имеют права забирать у меня ребенка! – воскликнула Мойра.

Да с ней можно с ума сойти! Но что известно Коннору о женщинах и их логике? Он знал только свою мать, которая думала лишь об одном – как бы не попасть на глаза своему грозному мужу и избежать побоев, а ради этого была готова жертвовать благополучием своих сыновей.

Несмотря ни на что, он любил свою мать, но не мог не отметить, что любовь Мойры к ее еще не родившемуся ребенку означает для нее прежде всего готовность любыми средствами уберечь, защитить его, и вот этой самоотверженности, как Коннору казалось, его мать была лишена.

Коннору стало стыдно. Мойра не виновата в том, что оказалась в таком положении, и не она причина всего случившегося, включая и то, что появился он сам, с его бесцеремонными расспросами и неуместной страстью.

– Не может быть одновременно и то, и другое, – заговорил Коннор снова. – Если святой отец прав и все произошло по воле Господа, то, может, и остальное тоже делается согласно его воле? Сама собой напрашивается мысль, что это Господь привел меня сюда, чтобы я выполнил какую-то миссию. – Коннор вдруг заметил, что Мойра, прижав одну руку к животу, другой потирает поясницу. Он подошел к кровати. – Сядьте поудобнее, – требовательно проговорил он и, взяв Мойру за плечи, прислонил спиной к подушкам. – Моя миссия – не позволить никому причинить вам вред… или вызвать у вас преждевременные роды. – Коннор усмехнулся. – Вы ведь еще не…

– Нет, – прошептала Мойра, – просто мне в поясницу вступило.

Он опять отошел к окну и застыл в прежней позе. Ему лучше, когда она вне пределов досягаемости.

– Ну и хорошо. Я бы не хотел, чтобы из-за меня с вами что-то случилось. – Коннор замолчал. Признание Мойры не давало ему покоя, он никак не мог заставить себя не думать об этом. – Зачем вы мне это сказали? – не выдержав, спросил он.

– Про Дэрмота? – Мойра внимательно разглядывала край своего рукава.

Коннор был рад, что она не смотрит на него. Он стоял, кипя злостью на самого себя за то, что с таким нетерпением ждет ее ответа.

В конце концов, это его не касается. Если она и захотела какого-то мужчину, то это не его дело! Они едва знакомы, да и он сам тоже не без греха.

И все же ему хотелось услышать, что ответит ему женщина, которую он просил стать его женой.

Может, она просто решила помучить его?

Он отвернулся к окну и распахнул ставни.

– Да, про Дэрмота. – Коннор посмотрел на плывущие по небу серые облака, обернулся и наткнулся на ее хмурый взгляд. – Мне кажется, я должен это знать. Особенно если мы собираемся пожениться, – подчеркнул он. – А то я буду гадать, не делим ли мы постель с призраком.

– Каким призраком?

– Я имею в виду призрак Дэрмота, память о нем. Мойра, невесело хохотнув, ухватилась за столб балдахина и встала на ноги.

– Я сказала правду: я действительно хотела Дэрмота. Он обещал, что мне будет с ним хорошо, и я решила: это мой единственный шанс познать мужчину, каков он на самом деле. – Мойра тряхнула головой, ее губы сложились в горькую усмешку. – Мне нужно было сообразить, что это всего лишь пустая болтовня подлеца, который хотел только одного – посильнее меня унизить. Если он и является мне, то лишь в кошмарных снах. – На ее лице были написаны боль и страдание.

– Он был груб?

– Да, – Мойра потерла поясницу, – я быстро догадалась, что так и будет. – Она подошла к комоду и взяла стоявшую на нем деревянную шкатулку. – Но я ему отплатила, хотя, когда он понял это, было уже слишком поздно.

– Что вы сделали?

Мойра отперла шкатулку и подняла крышку.

– Я дала ему крепкого вина, надеялась, что он не сможет… – она покраснела, – ну, в постели… – Мойра вытащила маленький горшочек, макнула в него палец и показала Коннору. На пальце был какой-то темный порошок. – Я подсыпала это в вино.

– Я слыхал про снадобья, которые увеличивают мужскую силу, но чтобы наоборот, не знал.

– Откуда у меня могло взяться такое снадобье? – удивилась Мойра. – А это сделано из маковых семян. Я подсыпала порошок в вино, чтобы он уснул или по крайней мере не приставал… но я не знала, сколько нужно и через сколько времени он подействует. – Мойра нахмурилась.

– Судя по всему, ждать пришлось долго, – заметил Коннор, невольно взглянув на ее живот. «Если, конечно, она беременна от Маккарти. Но она же сама сказала, что спала с Дэрмотом».

– Да, но потом он все-таки уснул. И действие порошка продолжалось даже после того, как он проснулся. Он еле двигался. – Мойра подошла к очагу и, достав лоскут из рабочей корзинки, стала судорожно вытирать свой палец. – Я уверена, что только поэтому мой муж одолел Дэрмота. Он выглядел так, будто пил не просыхая несколько дней подряд. Он даже по лестнице спускался, шатаясь из стороны в сторону.

– Странно, что никто этого не заметил.

– Все знали, что Дэрмот любил выпить. – Мойра закрыла горшочек и убрала в шкатулку. – Я им сказала, что он пил всю ночь, и они мне поверили.

Она растерянно повертела в руках лоскут. Коннор, подойдя, взял его и хотел было бросить в огонь, но Мойра схватила его за запястье.

– Я слышала, дым тоже действует. Может, это и не так, но лучше не рисковать. Вы идете сражаться, пусть у вас будет ясная голова и твердая рука.

– Ну да, я ведь на вашей стороне. Вам нужно, чтобы я был в полной готовности. – Голос его прозвучал вызывающе.

Мойра помрачнела.

– Да, мы действительно в вас нуждаемся, Коннор. – Она взяла у него лоскут и бросила на стол. – Явились ли вы в замок «Джералд» по Божьей воле или нет, но я рада, что вы здесь. И не только потому, что вы пришли нас защищать. – Мойра заглянула ему в глаза. – Вы хороший человек, милорд, и я почитаю за честь знакомство с вами.

Коннор взял ее руку и быстро поцеловал. Для них обоих лучше держаться друг от друга подальше.

– Вы оказали мне честь, миледи, и тем, что только что рассказали. Я сомневаюсь, заслуживаю ли ваших слов и того, что поделились со мной своей тайной. Клянусь вам, это останется между нами.

– Благодарю вас, милорд. Боюсь, я оторвала вас от дел. – Мойра села на кровать. Она выглядела очень утомленной.

– Ничего страшного. День еще не кончился. А вы ложитесь, отдыхайте, пока тихо. Ночью наверняка не сомкнете глаз, будете ждать сообщений о нашей вылазке.

– Так оно и будет. Да и мой ребенок повадился толкаться и переворачиваться по ночам. Я сейчас лягу, пусть и он отдохнет.

Коннор посмотрел в окно. За то время, пока они разговаривали, небо потемнело.

– Ну ладно, пойду взгляну, как там Уилл, сэр Айвор… и ваш брат. Я надеялся, что ночь будет ясной, но даже если пойдет дождь, ничего. Может, это и к лучшему, вряд ли они подумают, что мы устроим засаду в такую непогоду.

– Вы думаете, Домнал сказал правду и Маккарти нападут именно сегодня?

– Они так далеко прокопали, что я просто уверен в этом. Они же понимают, что мы вот-вот заметим подкоп. – Коннор ухмыльнулся, – Хотят застать нас врасплох, а мы испортим им все удовольствие.

Вскоре после того, как Коннор покинул комнату Мойры, начался дождь и быстро превратил немощеную часть двора в жидкую грязь. Коннор, чертыхнувшись, взглянул на небо, с которого теперь уже лило как из ведра, и уставился себе под ноги, потирая лицо. Кожу пощипывало под слоем гусиного жира и сажи, которые они нанесли для маскировки.

Маккарти наверняка решат, что в такую непогоду им будет проще всего захватить замок. Догадались ли они, что Домнал им изменил? Может, это сам Господь послал его помочь своей сестре и указать способ расстроить планы Маккарти?

Дождь, как видно, зарядил на всю ночь – самая подходящая погода для того, чтобы пробраться по вырытому подземному ходу и напасть на замок всеми силами. Часовые на стенах видят лишь то, что освещено немногочисленными факелами, которые еще не затушило ливнем.

Шум дождя и свист ветра заглушали все звуки. Коннор надеялся, что его воинам тоже будет легче остаться незамеченными в такое ненастье, к тому же на их стороне будет внезапность.

Они не стали трогать вход в туннели – на случай, если Маккарти надумают послать кого-то в замок этим путем, но основные силы Коннор решил сосредоточить вне крепостных стен. По утверждению Домнала, именно там Эйдан и Хью собирались ждать, когда рухнет стена, чтобы ворваться в пролом.

Уилл со своими людьми занял позиции поблизости от ворот, а Коннор с отрядом направился на другую сторону, туда, где скала круто поднималась от берега. Они осторожно прошли по дну рва, обычно сухого, но сейчас залитого водой. Уиллу не повезло – ему и его воинам предстояло ждать здесь по колено в воде. Позиция, которую Коннор выбрал для себя, была посуше, зато с моря дул такой бешеный ветер, что приходилось жаться к стене, чтобы удержаться на ногах.

Коннор не учел одного – море сильно штормило и волны с ревом обрушивались на скалистый берег, заглушая все остальные звуки, и уж тем более человеческую речь. Они не слышали друг друга, стоя рядом, как же быть тем, кто дожидается их сигнала в крепости? Его люди просто не смогут сообщить, что на них напали.

Коннор был в замешательстве. Нынешняя ночь грозила стать суровой проверкой всего того, чему он научился за последние годы, – не столько его личной храбрости в открытой схватке, сколько его способностей как военачальника. А ведь Рэнналф, да и старый наставник Коннора предупреждали, что все его умение может оказаться бесполезным в настоящей битве.

Напряженно вглядываясь в темноту, Коннор пытался уловить хоть какой-то знак, который подсказал бы ему, что он не ошибся, придя сюда.

Что, если враги незаметно поднимутся выше и внезапно обрушатся на них сверху?

Коннор и его воины неподвижно стояли под стеной неподалеку от места подкопа и входа в подземелье и ждали. Напряжение становилось невыносимым.

Внезапно к завыванию ветра как будто присоединился еще какой-то звук. Коннор, знаком показав своим людям оставаться на месте, осторожно двинулся туда, где, как они предполагали, был подкоп. Подойдя поближе, он замер, вжавшись в шершавую мокрую стену и не поднимая головы, чтобы дождем не смыло маскировку. Здесь звуки слышались отчетливее – торопливый стук лопат.

Стараясь не звякнуть мечом о стену, Коннор сделал несколько шагов вперед. Сердце у него подпрыгнуло, когда совсем рядом он услышал чье-то тяжелое дыхание. Было просто удивительно, как он его различил, так бешено стучало его сердце.

Вытянув шею, он увидел вооруженного человека, стоявшего под стеной.

Коннор в два прыжка оказался рядом с ним, схватил за горло и сильно стукнул головой об стену. Затем подхватил его и осторожно положил на землю. На случай, если часовой придет в себя и вздумает кричать, он оторвал полосу от его рубахи и заткнул тому рот. Вытащив из-за пояса веревку, Коннор связал ему руки и ноги и, отодвинув тело в сторону, бесшумно приблизился к подкопу.

Держа меч наготове, Коннор стал думать, что делать дальше. Из туннеля доносился шум. Напасть на них или просто обрушить входы и погрести их заживо? При этой мысли по его спине пробежали мурашки. Это было решение, хотя и временное. Подкопщики – не главное, ему нужно добраться до Маккарти и его основных сил, и поскорее.

Коннор пошел дальше вдоль стены. Он чувствовал, что Домнал не обманул его. Не может быть, чтобы люди в туннеле были одни.

Они и не были одни. Пройдя еще немного, сквозь шум ветра Коннор отчетливо услышал голоса. Говорили по-гэльски.

Тучи на мгновение разошлись, в разрыве показалась луна. Коннор прижался к мокрой земле, затем осторожно приподнял голову и напряг слух и зрение, стараясь определить, сколько людей ожидают начало атаки на замок «Джералд».

Выходило, где-то человек сорок, хотя это было очень приблизительно: луна спряталась и все вновь погрузилось в темноту.

Коннор поспешил обратно. Дождь ослабел, но ветер продолжал дуть с прежней силой. Никто не услышал его приближения.

– Святая дева Мария, как вы меня напугали, милорд! – сдавленно вскрикнул Падриг.

Рассказав о том, что увидел, Коннор повернулся к оруженосцу.

– Давай быстро к Уиллу и сэру Айвору, опиши ситуацию и узнай, что они обнаружили. Если ничего, то пусть передадут караульным на стенах, чтобы приготовились. Уилл пусть оставит пять человек охраны, а сам идет ко мне. Мы не можем дожидаться, пока подкопщики закончат работу. – Он хлопнул Падрига по плечу. – Поспешай, парень. И тихо.

Коннор извелся от нетерпения, ожидая, когда оруженосец вернется. Люди не могли бесконечно стоять не двигаясь под пронизывающим ветром.

Наконец отряд прибыл. Впереди шел Уилл, замыкал сэр Айвор. Все столпились вокруг Коннора в ожидании команды.

– С той стороны все без изменений милорд, – доложил Уилл. – Слышно, что копают, но больше ничего. Вы думаете, они хотят обрушить там кусок стены, просто чтобы отвлечь наше внимание?

– Значит, больше ничего? – пробормотал Коннор.

– Ничего, милорд. Тихо как в могиле, только ветер воет, точно загробный дух.

– Прекрасно. Сейчас мы наделаем шуму. Все готовы к битве?

Люди радостно зашевелились.

Рассредоточившись, они двинулись вперед, стараясь идти по траве, а не по чавкающей грязи.

Луна больше не появлялась, и это было им на руку. К тому же воины Коннора заходили с подветренной стороны – они слышали врага, а он их нет.

Наконец они достигли большого валуна, который Коннор запомнил как ориентир. Выкрикивая боевой клич Фицклиффордов, воины под предводительством Коннора бросились на ирландцев.