Леди оборотня

Глава 5

Итан постучал в дверь Кэт на добрые тридцать минут раньше, чем планировал. Слишком много для беззаботной случайности. Он пытался занять себя чем-нибудь, но воспоминания о слишком коротком общении с Мари просочились в его мысли. Вспышки воспоминаний о ее коже, волосах, глазах цвета океана.

Эта улыбка, которая, образно выражаясь, сбила его с ног. Однако сегодня вечером он планировал взять верх. Быть идеальным джентльменом. Спокойным, хладнокровным и абсолютно невозмутимым.

Открылась дверь, там стояла Мари, улыбаясь прекрасной улыбкой, отчего хотелось зацеловать ее. Но он был готов. Он был невозмутим. Итан мельком взглянул на нее и, наконец, обратил внимание на волны черных волос с оттенком синевы и платье, которое она одела. Он резко втянул воздух.

− Черт побери!

Ладно. Он не был невозмутим. Он был разбит. Черт его возьми, если он позволит ей выйти на люди в таком виде.

− Вы всегда так приветствуете людей? — спросила Мари, приподняв подбородок и улыбаясь. Но под улыбкой было что-то еще. Боль, возможно. Нервозность.

− Черт. Я имею в виду, нет, мы не всегда так приветствуем. Извини, просто ты немного выбила меня из колеи, − признался он. Затем сделал шаг вперед, принуждая ее пропустить его внутрь. Он закрыл за собой дверь и сделал еще один шаг к ней.

По правилам приличия ему следовало бы держаться от нее на приличном расстоянии.

Когда она надевала это платье, ей следовало бы знать, что у него не будет шансов соблюсти правила приличия.

Он специально опустил взгляд с ее лица и пристально осмотрел все ее роскошные изгибы под шелком темно-синего платья. Глубокий вырез платья был чем-то вроде драпировочной складки, ее конец был обернут вокруг талии, и обнимал ее грудь и бедра, будто его сшили вокруг ее тела. Колышущийся подол платья ласкал ее ноги прямо над коленями, и ничего не хотелось ему больше, чем упасть перед ней на колени, медленно сдвинуть материю вверх по ее шелковистым бедрам и узнать, что именно она надела под него.

Он поднял голову и посмотрел ей в глаза.

− Ты надела это специально для меня? — спросил он, почти не узнавая в этих скрипучих словах свой собственный голос.

Смелая улыбка дрожала на ее губах, она начала отвечать, затем внезапно развернулась и пошла в кухню. Но вид сзади был не менее сексуален, и ему пришлось переступить с ноги на ногу, так как он испытывал болезненное напряжение в брюках. Волны темных шелковистых волос струились по ее плечам и спине, касаясь округлых бедер. И фантазии о ее волосах, рассыпанных по его постели, нахлынули на него с удвоенной силой, так что ему пришлось напоминать себе не забывать дышать.

Мари остановилась позади стола, используя его как баррикаду между ними.

− Это просто платье, которое я взяла с собой специально, чтобы надеть на ужин, − ответила она. — Оно не подходит? — она произнесла эти слова тоном скучающего безразличия, но быстрое биение ее сердца сказало ему, что она просто играет роль.

− Ты не сможешь обмануть оборотня, дорогая, − произнес он, растягивая слова, как южане. — Я слышу биение твоего сердца. Если хочешь поиграть со мной, я готов. Но знай, что я альфа не только благодаря физической силе. Ты уверена, что хочешь поиграть со мной?

Говоря это, он подошел к ней вплотную, преследуя ее. Кошка в нем почуяла аромат добычи. Нет. Не добычи. Чего-то более важного. Чего-то на уровне инстинкта.

Его пара.

Итан замер на середине шага, как только осознал это. Кошка в нем хотела заявить права на эту женщину. На эту Атлантийку, которая даже не является оборотнем.

Нет.

Черт возьми, нет.

− Нет, я не уверена, что согласна с твоей идеей об играх, — сказала Мари. — Если хочешь, мы можем отменить планы на ужин, хотя я уверена, было бы … приятно … провести время с тобой. Но если тебе не нравится эта идея … − она пожала плечами. — Я совсем не хочу причинять неудобства альфе прайда, о чем ты мне постоянно напоминаешь.

Он взвесил и перебрал ответы и остановился на простейшем.

− Понимаешь ли ты, насколько ты красива?

Теперь была ее очередь быть застигнутой врасплох. Очарованный, он смотрел, как густой розовый румянец залил ее шею и щеки. Мари наклонила голову и стала изучать деревянную поверхность стола, которая видимо абсолютно ее заворожила.

− Я… Нет, ты… Спасибо. Это очень мило с твоей стороны.

− Нет. Это не так, − ответил он решительно. — Я совсем не мил. Это, правда, и я задаюсь вопросом, во скольких драках мне придется принять участие, если я выведу тебя на люди в этом платье. Ты выглядишь как ожившая самая горячая мужская фантазия, и я знаю, не один мужчина моего прайда потеряет от тебя голову.

Она уперла руки в бока и вперила в него взгляд.

− Вот чем являются женщины для вас здесь на суше? Имущество, за которое дерутся безмозглые мужчины?

Он рассмеялся.

− Хорошая грамматика, морская девочка. «За которое дерутся», хах? Никогда не думал, что правильный синтаксис настолько распалит меня.

Мари моргнула, открыла рот, затем закрыла его. В конце концов, она начала смеяться.

− Ты неисправим, − сказала она, в ее глазах искрились мерцающие полночные морские глубины, освещаемые полной луной.

Он сделал еще один шаг к ней и протянул руку.

− Я могу жить с «неисправимым». Как насчет того, что я извинюсь за мою непростительную грубость, и мы начнем все сначала? Я Итан. Добро пожаловать на мою территорию. Вы поужинаете со мной? Где-нибудь подальше от безмозглых мужчин? Ну, других безмозглых мужчин, кроме меня, конечно?

Она колебалась, но потом вложила свою тонкую руку в его.

− Я Мари, и я с удовольствием поужинаю с вами.

Прикосновение ее руки послало что-то сияющее и острое как лезвие бритвы сквозь его нервные окончания. Кошка в нем заурчала и нетерпеливо задвигалась в нем, требуя выпустить ее на свободу, чтобы поиграть.

Чтобы заявить права. Заявить брачные права на свою пару.

Но Итан усмирил своего зверя, решительно настроенный, чтобы этим вечером наслаждался человек. Не было никакой возможности заявить брачные права на женщину, которая не была пантерой, не говоря уже о женщине, которая даже не была оборотнем. Это будет просто приятный ужин между друзьями.

Следуя за Мари к выходу из дома, он не мог оторвать глаз от ее мягко покачивающихся бедер. Сжав руки в кулаки, он сконцентрировался на самом важном.

Контроль.

Приятный ужин.

Никаких атак на Атлантийку.

Мари оглянулась на него через плечо, и он споткнулся, его покинуло его врожденное кошачье изящество. Да пошло оно. Определенно будет нападение.

Мари попыталась замедлить дыхание, оборачивая плечи накидкой, чтобы защититься от прохлады позднего вечера.

Вдох. Выдох.

Спокойствие. Сфокусируйся.

Она сконцентрировалась на дыхательных упражнениях, которым очень часто учила беременных женщин. Вдох. Выдох. Все взвешенно, даже темп. Никакого волнения, остановок или затрудненного дыхания, и не важно, что мужчина, следующий за ней, прожигал дыры у нее в спине своими потрясающими золотыми глазами.

Она надела это платье, чтобы произвести впечатление на Итана, и этот план сработал настолько великолепно, что она просто растерялась. Всю жизнь она была окружена воинами, так почему этот воин — этот мужчина, который даже не был Атлантийцем, который даже не был полностью человеком — совсем другой?

Может, потому что воины Посейдона обращались с ней как с оберегаемой сестрой, так как были друзьями Бастиена. Они определенно восхищались ею и уважали ее, но ни один из них никогда не испытывал к ней желания. По крайней мере, не то, что она знала. Ее немногочисленные любовные связи были с мужчинами-учеными. Философами и историками. Нежными, образованными мужчинами.

Никогда они не заставляли ее кровь бурлить, так как это делала эта пантера. Разряд чистого электричества промчался по ее крови в тот миг, когда она набралась смелости вложить свою руку в его ладонь. Она отняла руку так быстро, насколько позволяли приличия, но прежде она успела заметить потрясенное лицо Итана. Это притяжение было взаимным, и она была не уверена, как долго сможет противиться ему.

Она бросила на него взгляд и поразилась, какими элегантными могут быть простые черные брюки и белая рубашка, все-таки она видела принца в полном королевском церемониальном одеянии. Итан двигался с чистым изяществом и убийственной решительностью опасного хищника. Каждая линия его тела струилась с мягким изяществом, и если она прищуривала глаза, то сразу же могла визуализировать кошку, которой он мог стать.

Они остановились у его машины, это было обтекаемое черное авто, которое выглядело быстрым и дорогим, согласно тому немногому, что она знала о машинах. Она уставилась на него, когда он подошел к ней, чтобы открыть для нее дверцу. У нее перехватило дыхание, как только он приблизился, и она сболтнула первое, что пришло ей на ум.

− Ты мне покажешь?

Он выгнул бровь и скрестил руки на своей мускулистой груди.

− Покажу тебе что?

− Я… Это невежливо? Возможно… неважно, − сказала она, затем покраснела, осознав, что впервые в жизни она лепетала как ребенок.

− Мы здесь не церемонимся, Мари. Просто скажи мне.

Он придвинулся ближе, так близко, что его дыхание шевелило ее волосы. Все ее чувства заполнил его теплый пряный аромат, от которого она почти забыла, о чем хотела спросить. Девушка слегка встряхнула головой, чтобы противостоять тому гипнотическому эффекту, который он на нее производил. Затем собрала всю храбрость и спросила:

− Твою пантеру. Мне было любопытно… Не будет ли невежливо, если я попрошу тебя показать как ты изменяешься? Или ты изменишься в одиночестве, а потом покажешь мне вторую сторону твоей натуры?

Закончив, она затаила дыхание от своего безрассудства и от его близости. Жар его тела очаровывал ее, звал ее, маня ее обернуть себя его руками и теплотой. Внезапно она почувствовала, будто всю жизнь прожила в холоде, и только он мог спасти ее от этого.

Безумие. Она вонзила ногти в ладони, чтобы избавиться от причудливых грез и прийти в норму. Но он придвинулся еще ближе, пока она не уперлась спиной в машину. Он положил руки на машину с обеих сторон от нее, заключая ее тело в ловушку между своими руками и грудью и ледяным металлом машины.

− Ты хочешь увидеть мою кошку, морская девочка? Это очень личный вопрос, − пробормотал он, наклоняясь вперед и выдыхая слова прямо ей в ухо. Она беспомощно задрожала, когда ее объял жар, затем положила руки ему на грудь, чтобы оттолкнуть. Она была высокая, и она была сильная, но толкать его было все равно, что толкать каменную стену, окружающую дворцовый сад.

Он поднял руку и пальцем приподнял ее подбородок, чтобы посмотреть ей в лицо. Она смотрела в его глаза, неспособная произнести ни слова, а он пытался найти что-то в ее лице, затем впился взглядом в ее губы. Прошло какое-то время, наконец, он отступил назад, задыхаясь, бормоча обещание.

− Может позже, — сказал он. — Ты заставляешь меня забывать самого себя, Мари. Я не знаю, как с этим бороться.

Он распахнул для нее дверцу автомобиля, затем наклонился, чтобы показать, как застегивать ремень безопасности, но его прикосновение было проворным и безличным. Когда он осторожно закрыл дверь и обошел вокруг машины к месту водителя, Мари посмотрела на него через стекло и, наконец, отпустила задержанное дыхание.

− А в том, чтобы забывать самого себя, Итан, ты не одинок, − прошептала она, недоумевая, во что она вляпалась.

Удивляясь, почему она не хотела выбраться из этого.