Лекарки тоже воюют

Глава 17

Явуз

Ну как такое может быть? Я точно помню, что засыпал в новой комнате с нормальным цветом стен, а проснулся вновь в этом розовом кошмаре, под розовым балдахином и на розовом белье. Проведя руками по голове, опять обнаружил в волосах детские розовые заколки, а на себе розовые домашние штаны. Вот только сегодня было новшество, напротив кровати прямо из пола росло деревце, крона которого была подстрижена в виде пони, причем розового пони. Вот из-под хвоста животинки вылетали сиреневые бабочки. От такого нахальства, руки сами сжались в кулаки, и я, не глядя, вскочил с кровати. Только мои ноги коснулись пола, я вновь был обсыпан розовыми перьями, а ноги намокли. Правда, вода в ванной в этот раз была теплая. Скрипя зубами, чтобы не наломать дров, решил успокоиться и умыться. Опустив руки в воду, обнаружил на ногтях розовый лак. Понял, что вновь начинаю закипать. Умывшись, вернулся в гардеробную, и уже не удивился тому, что все мои рубашки, штаны, майки, пиджаки были розового цвета, но разных оттенков. Метнулся в комнаты, в которые я вчера вечером пытался переехать. Туда, к счастью, мною предусмотрительно вчера были перенесены несколько вещей нормального цвета, оделся, взял рюкзак с учебниками и вспомнил, что пару тетрадок оставил в своем письменном столе. Надежда на совесть мелкой пакостницы жила до последнего мгновения, но нет, малая была последовательна во всем, рабочие тетради были нежно-розового цвета и пахли сиренью.

Удивительные бабочки, вылетавшие из-под хвоста розового куста-пони разлетались по всем моим апартаментам и садились на все предметы интерьера, гармонично вписываясь в это розовое убожество. Понимая, что мелкая беснуется, и не стоит мешать девочке выпускать пар, я подошел к окну и открыл ставни, чтобы отдышаться. Свежий воздух помогал успокоиться, ровно до того момента, пока глаза не наткнулись на мой кабриолет. И тут я не выдержал:

– Да как таких земля носит! – вопила моя душа во все мое горло.

Во дворе стоял не мой красный кабриолет, а розовое безобразие, на котором красовались пресловутые сиреневые бабочки в блестящих стразах. Это уже был явный перебор. Покушаться на мою машину! Перекрасить мой кабриолет! Малолетка ведет против меня боевые действия и очень, надо сказать, успешно! И чтобы как-то жить в своем собственном доме вне этого розового безобразия, видимо, будет разумно помириться! Не став откладывать разговор в долгий ящик, я направился в спальню девчонки. Громко постучав в дверь, я тут же ее открыл и вошел внутрь увидев заспанную Син в облегающей маечке и коротких шортиках.

– Привет! – сдерживаясь, и, как только мог, мирно поздоровался я. – Почему у тебя не заперто? Удивлен, что ты уже проснулась.

Мелкая сладко потянулась и стала с хитрым прищуром меня рассматривать:

– Ты считаешь, что мне в этом замке грозит опасность и стоит запираться? – она явно ждала от меня какой-то реакции, но я промолчал, поэтому она продолжила хриплым ото сна голосом: – Сегодня благодаря тебе весь замок проснулся ни свет, ни заря. Кошмар приснился, что ты так орешь?

– Не приснился, – я не выдержал ее дерзости и зло усмехнулся: – Увидел наяву!

– Заинтриговал! – насмешливо проговорила Син, кулачками протирая глаза.

Я понял, что опять начинаю злиться, а это только помешает достижению той цели, с которой я к ней пришел.

– Син, я хотел с тобой поговорить, – начал я процесс мирных переговоров.

– В пять утра?

– Да! – настаивал я.

– Может, попозже? – пыталась увильнуть соня.

– Нет! – я был непреклонен, и она это явно поняла.

– Мое сознание обязательно должно присутствовать или я могу поспать? Если это для тебя важно, фиг с ним, глаза останутся открытыми, – ее изобретательности можно было только позавидовать.

– Обязательно!

– Хорошо, тогда коротко и по делу, – наконец-то согласилась мелкая.

Вздохнув и собравшись, я произнес:

– Я хотел извиниться за свои слова, они были произнесены в запальчивости, я не хотел тебя обидеть, и был не прав.

Мелкая, сидя на своей кровати и положив руки на колени в своей коротенькой пижаме смотрелась трогательно. Взъерошенные после сна волосы придавали ее образу хрупкость. При этом, она с издевательской улыбкой, глядя в упор мне в глаза, приподняла левую бровь и отчеканила:

– Извиниться ты НЕ ХОЧЕШЬ, а ВЫНУЖДЕН. Ни одного своего слова ты не произносишь на эмоциях, ты слишком для этого вдумчив. А обидеть меня ты хотел, и у тебя получилось. Своими словами ты попал в цель. Явуз, ты был прав во всем, в каждом своем слове.

От такой откровенности я даже растерялся. Она сказала правду. Все было именно так: я хотел обидеть это заносчивое создание, раздражавшее меня с первой минуты своего появления. И у меня получилось, результат даже превзошел мои ожидания, вот только никакого удовольствия или мало-мальского удовлетворения я не почувствовал. А девчонка, между тем, продолжала:

– Розовый кошмар вынудил тебя сделать тактическое отступление лишь для того, чтобы получить преимущество в будущем и возможность комфортно жить в настоящем, – мелкая рассмеялась, и ее смех переливался грустными нотками. – А мне с какой стати предоставлять противнику преимущество в противостоянии?

– У нас с тобой нет никакого противостояния! – подойдя к кровати и нависнув над девчонкой, цедил я.

– Разве? Тогда с какого перепугу ты мне публичные сцены в школьной столовой устраиваешь? – малышка не отшатнулась, а чуть приблизившись к моему лицу, смотрела на меня своими распахнутыми глазами.

Я замолчал. Действительно, зачем я пристал к девчонке на людях, если можно было спокойно поговорить дома? Оторваться от ее глаз было невозможно, запах кожи манил. С трудом заставил себя говорить, разрывая это сладкое мгновение минутной близости:

– Хорошо, больше этого не повторится, – пообещал я осипшим голосом.

Син лишь хмыкнула и, встав с кровати, направилась в ванну.

– Зачем ты это сделала с машиной? – устало спросил я.

– А что с кабриолетом? – искренне удивилась мелкая. – Сломался?

– Нет, – ответил я. – А ты что, не знаешь?

– Не знаю о чем? – разговор превращался в абсурд.

– Собирайся, скоро сама все увидишь, – сдался я.

Вышел из ее комнаты с раздвоенными чувствами: с одной стороны я был уверен, она причастна к смене окраса автомобиля, а с другой стороны ее удивление не было фальшивым.

Завтрак проходил в молчании. Видимо, все домашние уже узнали о произошедшем и не хотели подливать масла в огонь, поднимая неприятную тему, лишь изредка бросали на меня вопросительные взгляды. А вот мелкая спокойно кушала, мурлыкая что-то веселое себе под нос. В конце завтрака у нее зазвонил телефон.

– О, это за мной! – радостно воскликнула она, – Всем хорошего дня, я в школу! – и, закинув рюкзак на левое плечо, поскакала к выходу.

Я поймал ее в коридоре:

– Ты куда бежишь?

– В школу! – ее ответ, как всегда, отличался логичностью.

– И как ты туда решила отправиться, пешком?

– Явуз, если придется, то я пойду пешком, лишь бы не находиться с тобой в одной машине, но к чему такие сложности? Меня подвезут! – сквозь оскал беспечно лепетала она.

Выходя во двор замка, я увидел Керема, в недоумении рассматривающего мой обновленный за одну ночь кабриолет. Малолетка, увидев кричаще-розовый тюнинг машины встала, как вкопанная:

– Ой, какое розовое убожество! – затем перевела на меня хитрый взгляд и елейно пропела: – А тебе идет!

– Ты хочешь сказать, что это не твоих рук дело? – злился я.

– Нет, но надо признать, бабочки в стразах на твоем кабриолете произведут в универе фурор! – насмехалась малолетка.

– Тогда садись в машину, я тебя в школу отвезу! – скрипел я зубами.

– Ни за что, – откровенно хохотала надо мной мелкая, – мне еще дорога моя репутация.

В это время во двор вошли Данейра с отцом. Они делали вид, что ничего особенного не происходит, но их выдавали смеющиеся глаза.

– Оригинальный дизайн, сынок, – похвалил меня отец, – это ж надо так судьбу прогневить!

– Не расстраивайся, дорогой, – погладила меня по плечу подошедшая Данейра, – бабочки – это не самый худший вариант.

– А что, могло быть что-то еще хуже? – не веря ее словам, спросил я.

– Конечно, – залихватски подмигнула мне лекарка. – Существуют тысячи способов сделать гадость ближнему.

Вот этого, я совершенно не ожидал.

– Мама, мой генерал, познакомьтесь, это мой одноклассник и друг Керем, – представила своего нового шофера малолетка. – Керем, это моя мама – госпожа Данейра и мой генерал – господин Контер.

И вот тут поведение лекарки изменилось кардинальным образом. Если минуту назад на меня весело смотрели и нежно, успокаивающе гладили по плечу, то теперь мать Син смотрела на Керема очень серьезно и внимательно, пронзая его взглядом насквозь, казалось, заглядывая в самые потаенные мысли.

– Доброе утро, Керем, – поздоровалась она. – Надеюсь, ты понимаешь, что берешь на себя ответственность по транспортировке моего ребенка до школы?

– Да, госпожа, – серьезно ответил парень. – В крайнем случае, вы оторвете мне голову или умертвите иным способом, – Керем пытался шутить, но явно неудачно.

– Нет, Керем, – лицо лекарки окаменело, черты заострились и напоминали маску суровой богини. – Жить ты будешь долго, но зря…

Во дворе замка повисла гнетущая тишина, которую нарушила возмущенная тетка Лекоя:

– Госпожа Данейра, разве можно говорить мальчику такие вещи?

– Можно и даже нужно, – не сводя глаз с Керема, ответила лекарка. – Он же военный и должен четко осознать степень угрозы.

Лекоя на это лишь стояла в полном недоумении, глупо хлопая глазами. Да, сильна мачеха! Не всякая так умеет припечатать! Керем на это с уважением опустил голову в полном согласии:

– С Син и волос не упадет.

– Что ж, такая формулировка меня устраивает, – улыбнулась Данейра.

На этом мелкая и Керем распрощались и уехали в школу. Я же направился в гараж, выбрать для поездки другую машину. Поиски затягивались, я был разъярен, когда проверив все автомобили, обнаружил, что ни один не работает. Причем наш механик бил себя в грудь, что еще вчера вечером все машины были исправны. Но как мы не старались, ни одна не хотела заводиться. Во мне бурлил гнев, мелкую хотелось наказать с особой жестокостью, потому что в моем распоряжении исправным оставался только один автомобиль: розовый кабриолет с жуткими бабочками. Я не терял надежды и пытался вызвать такси, но, как назло, либо не мог дозвониться до оператора, либо все машины были заняты. Время поджимало, и мне ничего не оставалось, как только поехать в университет на розовом кошмаре. Ронэр, увидев машину, сквозь смех пытался что-то сказать, но я его сразу оборвал:

– Только молчи, иначе в универ мы с тобой пойдем пешком.

Друг все понял и зажал рот руками, сдерживая смех. За что я ему был неимоверно благодарен.

Когда мы с Ронэром въезжали на университетскую автостоянку, обычный гул суетившихся студентов и школьников стих. Все взоры были обращены только на мою машину. Мои ребята, давясь от смеха, подошли нас поприветствовать:

– Командир, признавайся, какого бога ты разгневал?

– Скорее богиню! – поддержал шутку мой зам.

– И, судя по наказанию, она в ярости, – продолжил Брул.

– Ты с ней хоть пытался поговорить, или тебе твоя гордость не позволяет? – укорил Горт.

– Пытался, – признался я.

– А она что? – спросил Ронэр.

– Вежливо и последовательно согласилась с моими ранними высказываниями, – вздохнул я.

– То есть перемирие в ближайшем будущем не состоится, – резюмировал Саймон.

– Нет, – согласился я.

– Что будешь делать? – уточнил Дерек.

– Ремонт, – мой ответ стал для парней явной неожиданностью.

– Если можно, то поподробнее для недогадливых, – попросил Том.

– Машину видели? – не глядя на розовый ужас, а лишь показав рукой, спросил я.

– Отчетливо, – кивнул Горт.

– Так вот такое же счастье у меня розовеет и в моих апартаментах, – вещал я.

– С бабочками? – издевался мой зам.

– Да, они вылетают из-под хвоста куста в виде розового пони, – проинформировал я о масштабе бедствия.

– Однако! Какая у девочки интересная фантазия! – не скрывая, восхищался Брул.

– А почему ты приехал на девчачьем кабриолете? – усмехнулся Дерек. – Нормальных машин в замке совсем не осталось?

– Ни одну машину нормального цвета сегодня утром невозможно было завести, кроме этого ужаса. А такси отказывались ехать на мой адрес! – рычал я.

– А девочка умеет просчитывать все варианты! – теперь не скрывал своего восхищения мелкой Дерек.

– Как думаешь, это был ее второй ход в вашей игре? – пошел с другого конца рассуждения Том.

– Хотелось бы думать, что да, но чутье мне подсказывает, что так легко я не отделаюсь, – предположил я, и парни, кивая головами, со мной согласились.

– Командир, тебе помощь в ремонте нужна? – с явной надеждой в голосе спросил Ронэр.

– Я бы не отказался, – согласился я. – Да и ночами со мной какая-то чертовщина творится.

– Замечательно! – азартно соглашались на явную авантюру мои парни.

После занятий в университете мы, заехав в строительный магазин и набрав все необходимое для ремонта, собрались в моих апартаментах, работа кипела. Мы довольно быстро покрасили стены в темно-синий цвет, напрочь закрасив розовую дрянь, вынесли в сарай всю розовую мебель, и наконец-то избавились от ненавистного розового балдахина, усеянного розовыми перьями, убрали с пола розовые ковры, а с окон – розовые занавески. Теперь в моих комнатах было по-спартански пусто и сумрачно. Дерево в виде розового пони с пресловутыми сиреневыми бабочками было максимально аккуратно выкорчевано из пола, вынесено в сад и установлено около фонтана. Провозились, практически до самой ночи, поэтому, когда расправили спальные мешки и, дружно выпив освежающего пива, усталые, но довольные улеглись спать, не ожидали очередного подвоха.