Глава 2

– Доброе утро, дочка.

Папочка пришел не с самого утра. Я уже позавтракала, уже прошел утренний обход, так что время уже близилось к одиннадцати, как он пришел. И не один.

Насторожено рассматривая молодого синеглазого брюнета, одетого, как и папа в белоснежный медицинский халат, предположила самое дикое. Впрочем, ошибившись.

– Знакомься, твой телохранитель. Матвей.

– Зачем? – моментально восприняв информацию в штыки, упрямо поджала губы и не удержала язвительности. – На меня открыта охота?

– Возможно. – как всегда, когда злился, папочка потемнел взглядом.

Я же опешила от его честного ответа. Это… правда??? Я же просто пошутила…

– Удивлена? Если честно, то я тоже. Но реалии таковы, что и это нельзя исключать. Лучан вышел на тебя не случайно, я просто уверен в этом. Кое-кому не нравится, что ты существуешь. И пока я не найду этого кое-кого и не вправлю ему мозг на место, вплоть до летального исхода, ты будешь находиться под круглосуточным присмотром Матвея.

– Под… Круглосуточным? – начав с вопля, в итоге концовку уже прохрипела. У меня просто пропал дар речи. – То есть…

– Да, вы будете жить, есть, спать и всё остальное – вместе.

– Ты с ума сошел?

– Нет. Матвей – гей.

– Кха! – закашлявшись от очередной сумасшедшей новости, докашлялась до слёз, но никто не торопился ко мне подходить и стучать по спине. – Ты это сейчас зачем сказал?

– Затем, чтобы ты не думала об этической и физиологической стороне вопроса. Замуж я выдам тебя только за достойного кандидата. И только после того, как сам проверю его на вшивость.

Не завопила. Сдержалась. Это мы уже проходили раз семь, каждый раз оставаясь при своём мнении. Единственное, в чем я с ним была согласна, так это в том, что первый встречный мне не нужен. Да, я была въедливой и дотошной, когда дело доходило до более близкого знакомства. Кто-то отсеивался на первый же день, кто-то на пятый, а кто-то резко бледнел и исчезал, как только видел папу.

В итоге я даже ни разу не целовалась.

О чем собственно ни разу не жалею. Не о чем и не о ком.

А Матвей… Матвей симпатичен. Для гея. Интересно, правда гей, или мне наврали?

– И когда начнется это… – не зная, как назвать «это», просто развела руками.

– Прямо сейчас.

– В смысле? – заморгав и начав метаться взглядом от папы к Матвею, недоуменно уточнила: – То есть он будет сидеть в палате весь день?

– Да. И всю ночь.

– Э… а ему скучно не будет?

– Нет. – позволив себе кривую усмешку, отец так же, как и я перевел взгляд на абсолютно спокойного Матвея, всё это время рассматривающего то меня, то палату и её содержимое. – Он прошел специализированное обучение и для него это не составит труда. Ты ведь знаешь, что я предпочитаю всё самое лучшее…

О, да. Если были варианты – папа всегда выбирал только самое лучшее. Не всегда это было самым дорогим, но вот лучшим было однозначно.

– А я? Ты подумал обо мне?

– О тебе я думаю последние девятнадцать лет. – сухо отрезав, папочка грозно нахмурил брови, что означало окончание спора. – Это самый щадящий из всех продуманных мною вариантов. Будешь взбрыкивать – запру в подвале до тех пор, пока не минет угроза.

Скрип моих зубов, наверное, был слышен даже в коридоре. Он мог.

– Не упрямься. Это всё ради тебя. Кстати, насколько знаю, Матвей так же, как и ты, любит читать. Поболтаете о своем… – язвительный смешок, – о девичьем. Да, кстати, выпишут тебя уже завтра. Я разговаривал с врачом – все повреждения уже не представляют опасности, так что путь ты перенесешь нормально.

– Путь?

– Да. Душевное равновесие и физическое здоровье ты отправишься поправлять как можно дальше отсюда, потому что здесь… – многозначительный взгляд мне четко в глаза и явно злорадное окончание, – совсем скоро будет шумно.

– А насколько далеко?

– Очень далеко.

– А поточнее?

– Узнаешь на месте. – проявив свойственное ему упрямство, папочка видимо решил, что на этом лимит информации на сегодня исчерпан и даже не поцеловав как обычно на прощание, просто махнул рукой в сторону Матвея. – Знакомься, общайся, ругайся, игнорируй, но даже не вздумай сбежать. Огорчусь.

Мда.

Несколько секунд посверлив взглядом закрывшуюся за папочкой дверь, шумно вздохнула. Огорчать папу вредно. Раньше он просто урезал мне карманные расходы, но что будет в этот раз, я даже не бралась предположить. Хотя он озвучил. Подвал. Подвал у нас на даче конечно комфортный, но я уже не уверена, что он имел в виду именно его.

– Матвей, а ты совсем-совсем гей?

– Это как? – наконец устроившись на стуле у окна, мужчина взглянул на меня самым обычным взглядом. Не таким, каким смотрели папины сотрудники. Не подобострастным. Не игнорирующим. Не свысока. Не лебезящим. А таким… как Мария Александровна. Как врач на пациента.

– Женщины тебя не интересуют вообще?

– Верно.

– А почему?

Усмехнувшись краешком губ, Матвей посмотрел на меня, как на ребенка, которому необходимо объяснить прописную истину.

– Считай, что я родился не в том теле.

– А у тебя есть любимый?

– Нет. У меня был друг, но прошло уже больше года, как мы расстались.

– А почему?

– Всё банально, он нашел того, кого полюбил.

– А тебя он не любил?

– Видимо недостаточно.

– А ты? Ты его любил?

– Арина, тебе не кажется, что ты задаешь слишком личные вопросы?

– Но ты же отвечаешь. – позволив себе такую же косую усмешку, пожала плечами. – Как думаешь, это надолго? Ну, твое тело-охранение меня.

– Не меньше, чем на месяц. Но я склоняюсь к полугоду. Граф не всесилен, хотя и может очень многое.

– А у тебя есть титул?

– Нет.

– А сколько у тебя лент? – увидев явное непонимание в его глазах, я тут же поправилась. – Ну, бэлт. Бэлтов? Как правильно?

– Семнадцать.

– О…

– Но это не предел.

– Да? А откуда ты знаешь?

– Я ещё молод по нашим меркам. Регулярно тренируясь и повышая свою силу и мастерство, до пятидесяти лет можно рассчитывать на их увеличение.

– А сколько тебе лет?

– Тридцать два.

– Да? А выглядишь лет на двадцать… хм, ну пять. Не больше.

– Мы стареем медленнее, чем люди. Соответственно и живем дольше. – усмешка из полуприкрытых век. – Иногда.

– До скольки?

– До ста пятидесяти в среднем. Это как до семидесяти у людей.

– А папе сколько?

– Графу семьдесят три.

Мда. А врал, что сорок три. А выглядит так и вовсе лет на тридцать пять. Кругом вранье.

– А спать ты где будешь?

– Сегодня я обойдусь без сна.

– Совсем?

– Совсем.

– Извращение какое… – пробурчав себе под нос, поняла, что больше не хочу ни о чём спрашивать. Это и правда было извращением. Но напоследок всё же уточнила: – Ты обо мне уже всё знаешь?

– Абсолютно.

Тем лучше. Значит, глупых вопросов не будет.

В следующие пару минут внимательно рассмотрев свою новую няньку нетрадиционной ориентации, признала, что папа действительно выбрал неплохой экземпляр. Рост чуть выше среднего, телосложение из-под халата не проглядывалось, но скорее жилистое, чем мясное, плечи не слишком широкие, но и не узкие, ноги длинные и ровные… модель, а не телохранитель. На мордашку и вовсе сладкий. Все без исключения черты лица безупречны, цвет глаз ярко-голубой, цвет волос черный, а на солнце даже немного иссиня-черный. Стрижка короткая, но не под машинку, а модельная, с челкой.

И почему я одна такая некрасивая? Мне же сейчас банально завидно! Знать, кто мой папа на самом деле и быть гадким утенком!

– Что хмуришься?

– Кхаа-шарги все красивые?

– Относительно. – не высказав ни тени удивления, мужчина откинулся на спинку стула и, прикрыв глаза, начал перекатывать по ладони два магнитных шарика, которые чуть раньше достал из кармана. – Согласно нынешним человеческим стандартам – да, мы все без исключения симпатичны, а некоторые даже чересчур. Но если бы ты спросила мнение гнома или эльфа, они бы лишь презрительно фыркнули на твой вопрос. У каждой расы свои стандарты красоты.

– А их много? Ну, рас.

– Очень много. Почти как открытых миров. А их, насколько я знаю, больше трехсот. Переходы между некоторыми стандартны и легки, особенно если в них развита магия и имеются мощные силовые поля и потоки, но такие, как допустим технологическая Земля, довольно сложны и порой даже закрыты для основной массы туристов.

С трудом удерживая челюсть от падения, слушала откровения Матвея, широко распахнув глаза. Иные миры существуют! Магия существует! Ё-моё!

– А ты маг?

– Нет.

– Совсем-совсем?

– Абсолютно. У меня иная специализация. Но вот твой отец – маг.

А… О… Вот гад!

– Все без исключения титулованные лорды – маги, таково наследие предков.

Блин. Обижено поджав губы, тяжело вздохнула. А сказка всё это время была рядом… Хотя какая тут сказка? Скорее триллер.

– А ты знаешь, куда папа нас отправит?

– В санаторий.

– В какой?

– В самый качественный.

Тьфу! Ещё один интриган!

Недовольно прищурившись, заметила на его лице тень насмешки. Вот так, да? Ну что ж… не хочешь стать друзьями, значит, познаешь всю мою изощренную женскую месть, господин-товарищ гей-телохранитель. Расспрашивать я тебя не перестану, но только больше не жди с моей стороны предложений дружбы.

Приняв решение, весь оставшийся день провела в обнимку с электронной книжкой. Как ни странно, но присутствие Матвея нисколько не удивляло медицинский персонал. Наверняка папа всех оповестил. Ну и ладно. Интересно, во сколько это ему обошлось?

– Добрый вечер.

А вот и Ольга с ужином, причем не только для меня. А чего это она на него так неприязненно смотрит?

– Привет.

Отметив, что Матвей в свою очередь абсолютно безразличен к её приходу, лишь отстраненно кивнув и приняв свою тарелку, даже и не вздумала промолчать. Я ведь избалованная папенькина дочка, верно?

– А чем он тебе не нравится?

– Кто? – устраивая разнос у меня на коленях, Ольга удивленно вздернула брови.

– Матвей.

– А кто он такой, чтобы мне нравиться?

– Ты что, предвзято относишься к геям? – осуждающе поджав губы, покачала головой. – Зря. Матвей очень милый и общительный. Уверена, у него очень много достоинств.

– Да плевать мне на это! – неожиданно вспылив, Ольга раздраженно сузила глаза.

– А что тогда так нервничаешь? – специально «не замечая» её раздражения, удивлённо наклонила голову.

– Я не нервничаю!

Совсем нервно зашипев, в итоге Ольга вылетела из палаты, как укушенная.

– Что это с ней?

– Не знаю. – быстро орудуя вилкой, мужчина усмехнулся с отчетливым презрением: – Хотя… слышал я, она думала, что граф на ней женится…

– А он не женится?

– На служанке?

Поня-я-ятно. И тут разводилово. Да уж, правильно я думала, что она не самая умная девушка. Как всё запутано! Неужели в их мире всё настолько серьезно? А я? Я ведь вообще непонятно кто! За кого папа собрался выдать меня замуж? И какой муж согласится взять в жены ничего не умеющую полукровку? Ведь насколько я поняла из этого короткого инцидента, я тоже низший сорт. Это только для папы я любимая и единственная дочка.

Кстати, а единственная ли?

Блин!!!

Насчет любимой уже даже думать не хочу!

– А ты тоже слуга?

– Нет, я воин.

– А кто еще бывает? Ну, какие касты?

– Слуги, специалисты, воины, лорды, Император. В порядке возрастания.

– А полукровки? Я, например.

– Всё зависит от количества и качества переданных родителем генов. Если бы у тебя было как минимум десять бэлт, ты бы считалась леди, потому что твой отец – лорд.

– А без них? А если девять?

– Без них ты вообще не кхаа-шарг. Одна-пять – слуга, шесть-девять – возможность пробиться в специалисты.

– А воин?

– А воином может стать только мужчина. Женщины слишком слабы духом.

И тут дискриминация.

Презрительно фыркнув, наконец доела ужин и сумев переставить разнос на стоящую радом тумбочку, задумалась. Возможно, я тороплю события, но если мои ногти не врут – десять бэлт у меня есть. Возможно даже больше, ведь зуд на спине и в подошвах хоть и утих, но не пропал совсем. Значит, я леди? А магия?

– А как проявляется магия?

– Смотря какой направленности. Существует насколько видов магии: магия разума, магия стихий и элементов, магия жизни, смерти и хаоса.

– А папа?

– Граф – магистр разума.

– Это как?

– Спроси у него сама – он расскажет.

Ага. Десять раз!

Приуныв, снова углубилась в книжку. Читалось через строчку, потому что мысли были чересчур буйными и заполонили собой весь мозг. Кем мне выгоднее стать? Остаться человеком или стать леди кхаа-шарг? А если десять не пробудится? А если папа вдруг решить сыграть в политику? Выдаст за какого-нибудь дегенерата-лорда…

Фу.

А ночью мне приснилась свадьба. Я в красном платье иду к алтарю, а там…

Резко распахнув глаза, глубоко и часто задышала. Какая мерзость! Последний кадр из сна-кошмара стоял перед глазами так долго, что даже замутило. Мерзкий огромный шар-клубок из масляно-черных лент. Их были сотни. Тысячи. А в глубине клубка стоял… кто-то. Кто-то, кто собирался стать моим мужем и… сожрать.

Га-а-адость!

Передернувшись от отвращения, сжала пальцы в кулаки под одеялом и тут же вздрогнула снова. Шелк? Но постельное белье из хлопка…

С ужасом осознав, что находится у меня в ладонях, медленно вытянула правую руку из-под одеяла и, кусая губы, поднесла к глазам.

В моей ладони лежали черные бэлты, в темноте палаты отливающие фосфоресцирующим розовым светом. Четыре короткие узкие ленточки не больше трех сантиметров в длину, растущие из кончиков ногтей. Пятая болталась из ногтя большого пальца чуть в стороне.

Ачешуеть…

Резко спрятав руку под одеяло, тут же бросила косой взгляд на Матвея. Тот так и сидел на стуле у окна, но сейчас его глаза были закрыты. Спит? Или нет? Видел? Доложит???

А-А-А!!!

– Ну, что распыхтелась?

Черт!

– Ты не спишь?

– Нет.

Отметив, с какой легкостью Матвей открыл глаза, нахмурилась. Видел или нет?

– Мне кошмары снятся…

– Да? Хреново… Сказать, чтобы принесли успокоительное?

– Нет. – отрицательно качнув головой, сама всё ждала хоть какой-нибудь реакции. Не дождалась. Неужели не видел? – Давай немного поговорим… не могу спать.

– О чём?

– Давай о тебе. Ведь обо мне ты знаешь абсолютно всё… – кисло улыбнувшись, тут же начала «допрос»: – Ты говорил – ты воин. Что это значит?

– Это значит многое. Во-первых, я прошел обучение в спецшколе, во-вторых, я принес присягу Императору, в-третьих, я прошел отдельную подготовку в телохранители и умею абсолютно всё, что необходимо для выживания и защиты подопечного даже в самых немилосердных условиях.

– Даже против воли самого подопечного? – не удержалась, спросила. Актуально, между прочим, ведь не я его нанимала.

– Всё зависит от условий контракта. – увильнув от ответа, Матвей снова посмотрел на меня снисходительно. – На что намекаешь, Арина?

– Ни на что. – одарив ответным язвительным взглядом, поинтересовалась: – А как звучит твой контракт?

– Об этом тебе знать не обязательно. Но если хочешь – спроси у отца, я сам не имею права о нём распространяться.

Угу, уже бегу.

Немного посверлив безмятежного телохранителя злым взглядом, в итоге ничего не добилась. Тот просто закрыл глаза и изобразил спящего. Гад!

– А на какой срок у тебя контракт?

– На полгода. Это минимальный срок. Так что даже если враги будут обезврежены раньше, то я всё равно буду охранять тебя весь оставшийся срок.

Ачешуеть!

Открыла рот… закрыла.

Хм…

Смерила мужчину внимательным взглядом, а затем расплылась в кровожадной ухмылке. Какой интересный поворот…

Закрыв глаза, тут же углубилась в коварные мечты по отмщению моей тонкой душевной организации. Безмолвно терпеть рядом с собой постороннего целых полгода? Щаз!


– Доброе утро, Арина. – сегодня Мария Александровна зашла необычайно рано, даже раньше завтрака.

– Доброе утро. – немного удивленно посмотрев на задумчивого врача, терпеливо ждала её вердикта, пока она осматривала моё тело. Кошмаров больше не было, так что я вполне сносно выспалась и чувствовала себя не в пример лучше, чем вчера. Бэлты кстати пропали, это я проверила первым делом, как проснулась.

– Если честно, то я в шоке. – почему-то кисло улыбнувшись, врач аккуратно накрыла меня одеялом.

Сволочь Матвей всё это время также не сводил с нас взгляда, даже не подумав отвернуться. Хорошо, что я была в плавках, а ночнушку закатали до груди, не выше! Вот извращенец, а! У, гей недобитый!

– Почему?

– Это нонсенс. – пожевав губами, врач наконец призналась. – Твои раны затянулись так быстро, как не бывает в принципе. Твой отец провел со мной беседу…

– Мария Александровна… – довольно грубо вмешавшись, Матвей дождался, когда врач обернется к нему и качнул головой. – Арине не интересна суть беседы. Ваш вердикт по поводу её здоровья?

– Внешне Арина Аркадьевна абсолютно здорова. – сухо отчеканив, оскорбленная женщина недовольно сузила глаза. – Но я всё равно не имею права выписать её без полного обследования и положительного вердикта консилиума.

– Зато Арина Аркадьевна может написать отказную. – вкрадчивым тоном ошарашив в первую очередь меня, Матвей перевел взгляд на меня же и моментально стало жутко. В его глазах не было просьбы. Лишь приказ. – Будьте любезны принести лист и ручку, мы торопимся.

Тихо прошептав что-то о «ненормальных садистах», Мария Александровна нервно дернула плечом и торопливо вышла из палаты. А вот тут я с ней целиком и полностью согласна! Я ж сейчас от страха описаюсь!

– А ну прекрати смотреть на меня, как маньяк!!! – нервно прошипев, вцепилась в одеяло. – Мало того, что извращенец! Ещё и запугивать теперь меня будешь??!

– Запугивать? – угроза из глаз пропала так стремительно, словно там её и не было. – Что за глупость? Я телохранитель, а не страшила.

– Ты больной!

– Вообще-то нет. Больная у нас ты. Хотя уже и не ты. Как сказала Мария Александровна – ты полностью здорова. А в чем проблема, я не понял? Или ты хочешь остаться тут ещё на пять дней? А может, ты хочешь, чтобы кто-то посторонний узнал о том, что ты уже слегка не человек? – многозначительно ухмыльнувшись, когда я широко распахнула глаза, мужчина прищурился. – Я видел, что произошло ночью. Ты больше не человек, ты леди кхаа-шарг. Забавно… Будем говорить графу?

Закаменев, несколько секунд смотрела на него, не мигая. А потом разозлилась. Какой-то паршивый гей собрался меня шантажировать??!

– А расскажи-ка мне, Матвеюшка… – начав с шипения, резко себя оборвала, когда в палату вновь вошла Мария Александровна.

– Вот, пожалуйста. – протянув мне лист бумаги и ручку, дала так же и журнал, чтобы подложить под лист. – Пишите. Главному врачу…

Через минуту я уже ставила подпись под заявлением об отказе в лечении. Да уж… Ну и? Что дальше?

А дальше она просто ушла. Э… не, ну нормально, ага. А ничего, что из одежды на мне лишь плавки и ночнушка?

О, Ольга.

– Здесь одежда и обувь. Тебе помочь?

Ни завтрака. Ни привет. Не, ну а я-то тут при чем? Сама дура!

– Доброе утро, Оля. Нет, спасибо, я сама справлюсь. – натянуто улыбнувшись, причем так, что и она это увидела, дождалась, пока кажется уже брошенная отцом любовница покинет мою палату и снова перевела взгляд на Матвея. – Отвернись. Или ты уже не гей?

– При чем тут моя ориентации и мои обязанности телохранителя? – даже не шелохнувшись, мужчина иронично приподнял бровь, начиная меня бесить.

– В обязанности телохранителя входит шантаж и вуайеризм?

– В мои обязанности входит всё, что способствует твоему физическому здоровью. – словно задумавшись, мужчина потер пальцами подбородок, а затем выдал: – Ну, вот подумай. Ещё вчера ты была человеком, к которым отношение довольно скептичное. В основной своей массе вы не представляете ценности, разве что как резервный источник крови на крайний случай. Кстати, довольно сомнительного качества, заметь. Но сегодня… ты уже леди кхаа-шарг. Во-первых, ты леди. Во-вторых, ты дочь самого графа Аркадо. В-третьих, ты молодая, красивая, незамужняя, да ещё и девственница. Хм… выгодная партия, между прочим. Как думаешь?

– Это в каком месте я красивая? – с язвительной усмешкой выслушав его «откровения», не была удивлена его выводами. Это всё я поняла ещё ночью, когда пыталась заснуть.

– А что? Есть сомнения? Мелковата, конечно, да и груди почти нет, но на мордашку вполне. Нашим мужчинам такие нравятся.

И тут одни извращенцы.

– И что? Скажешь папе?

– Зачем? Чтобы он заменил меня батальоном спецподразделения? Неа. В контракте не прописан пункт доноса. А цена его… – немного прищурившись, словно вспоминая количество нулей, мужчина широко улыбнулся. – За эти полгода я заработаю столько, что смогу осуществить всё, что хотел.

– Что?

– А вот это, Арина Аркадьевна, не твоё дело. – усмехнувшись, Матвей закрыл глаза окончательно. – У тебя пять минут, одевайся.

Как жаль, что я не умею материться. Я бы ему сказала! Ух, я бы ему сказала!!!

Но не сказала. Я снова думала, причем одновременно быстро переодеваясь. Хм, мои вещи, между прочим. Джинсы, бюстик, футболка, балетки.

Когда Матвей открыл глаза, я уже расчесывала волосы, кривя губы на то, какие они грязные. Отрезать что ли? Они у меня не очень длинные, чуть ниже лопаток, но всё равно не самая удобная длина. Да и цвет у них не чисто черный, а ближе к тёмно-серому. И глаза у меня тоже не ярко-голубые, а скорее невнятно серые, чуть сголуба. Даже удивительно при всех нынче озвученных данных.

– А ты не боишься, что не справишься? С новыми-то данными.

– А с чего бы мне не справиться с охраной обычной человечки? Или ты сама собралась светить своими бэлтами направо и налево?

Вот расчетливый засранец! Он точно телохранитель?

Загрузка...