Леший, твою мать!

24

"Лучшее доказательство любви — доверие".

Я плыла по нежным волнам тьмы, не понимая, где нахожусь и что вообще произошло. Тело казалось лёгким, невесомым, а вот голова жутко тяжёлой, чугунной. Меня стали лупить по щекам, но глаза не хотели открываться, тогда меня накрыло волной ледяной воды. Воздух застрял в лёгких, а я с удивлением стала осматривать всё вокруг.

Мы находились в каком-то деревянном огромном, ветхом сарае, похожем на амбар. Местами в стенах были широкие щели и выломанные доски. Крыша тоже местами разрушена, видно небо над головой. Здесь было прохладно, обдувал сквозняк, так ещё вдобавок меня облили ледяной водой. Кожа тут же стала гусиной, а по телу бегала крупная дрожь.

Я сидела на каком-то жёстком стуле, мои руки связаны за спиной к его спинке. Они жутко затекли и жаждали свободы, ноющая боль действовала мне на нервы. Веревка чуть ли не врастала в мою кожу. Попыталась вытянуть ноги, та же участь. Ломит всё тело, хочется сменить положение.

— Очнулась, куколка? — неприятный хриплый голос, словно лающей собаки, привлек моё внимание.

Передо мной стоял мужчина лет пятидесяти, ближе к шестидесяти, в дорогом костюме, с некой брезгливостью на лице. Сам он был полноват, с большим пузом, лицо вызывала неприязнь. Большой нос, маленькие заплывшие глазёнки, толстые губы, торчащие уши, местами лысина. Чем-то напомнил хряка. Рядом с ним стояли те самые бугаи, которые гнались за мной по лесу.

— Кто Вы такой и что от меня надо? — спросила я, и так понимая, что, а вернее, кто ему нужен.

— Можешь не притворяться дурочкой, я знаю, что ты подстилка Максимки. Я давно за ним следил, ещё с того дня, как он возобновил дело по смерти своих родителей. И видел, как он караулил и провожал тебя до дома.

— Подождите, Вы что-то путаете. Мы с ним познакомились только в лесу, когда я заблудилась.

Скрывать знакомство с Лешим нет смысла, но говорить, где он находится я не собираюсь. Однако то, что сказал этот хряк меня удивило. Это же не может быть правдой? Он ведь специально мне врёт? А может, до этого Макс с другой девушкой так близко общался, что аж до дома провожал? Стало неприятно.

— Путаю? Взгляни на фотографии, — он подошёл ко мне поближе, протягивая руку с телефоном, медленно листал кадры.

И правда, на фотографии были мы. Тут я в форме официантки, несу заказ клиенту, а Леший смотрит на меня, не сводя глаз. На следующем фото я возвращаюсь домой, а он идёт следом. Внутри меня всё сжалось. Другой кадр издалека, но я тут же заметила за одним игральным столом своего отца и Макса. Я бросила на этого толстяка шокированный взгляд.

— О, да ты и в самом деле не знала о своем поклоннике? И да, это он выиграл тебя в карты. Я тут на днях заглядывал в гости к твоим родителям, они подтвердили, что Максимка собирался тебя забрать, но ты так невовремя сбежала, что ему пришлось гонять своих людей в поисках тебя. А тут получается, если вы и правда встретились в лесу случайно, то ему очень сильно повезло. Такой же удачливый, как его отец, гаденыш. Так что…

— Я всё-равно не расскажу, где он, — упрямо ответила я злясь на весь мир.

— Да и не надо, он сам сюда придет, — стал противно хохотать хряк.

Мне уже было плевать, что задумал этот ненормальный. Я погрузилась в свои мысли, ощущая как раскалывается сердце на мелкие кусочки. Получается, он и есть тот самый мажор, от которого я сбегала? И он всё это время нагло врал? И даже поддался на мою игру с фальшивым именем, зная, как меня на самом деле зовут? Я почувствовала себя такой дурой. Меня обвели вокруг пальца, даже не думая о том, что мне от этого будет больно. Мной нагло попользовались. В глазах защипало, мне захотелось плакать, но здесь не желала показывать слабость.

— Так от меня что надо? — дрогнувшим голосом задала всем понятный вопрос.

— Ты у нас в роли приманки, наживки, думай, как хочешь. Если он не явится завтра к обеду, то тебе не жить.

Я усмехнулась. Мне в любом случае не жить, даже если Макс придёт. Разве они отпустят свидетеля на свободу? Естественно, нет. Мне было жаль и немного безразлично, что не смогу поговорить с ним об этом. Меня бросало из крайности в крайность, одна часть души рвалась к нему, чтобы выяснить, почему он так со мной поступил, а другая даже видеть его не хотела.

— А теперь мы снимем небольшой фильм для эффективной мотивации твоего дружка. Ребята, приступайте.

Какой ещё фильм? Я заозиралась, пытаясь понять, что они задумали. Один из бугаев подошёл ко мне и судя по звуку, включил камеру на телефоне. Второй с кровожадной улыбкой стал надо мной издеваться. Хлестал по щекам, хватал и дёргал за волосы, душил до потемнения в глазах. Сейчас было плевать, как я выгляжу со стороны, слезы текли ручьём, были слышны мои тихие стоны, когда удар приходился в неожиданное место, в какой-то момент мне просто захотелось сдохнуть, чтобы всё это наконец прекратилось. Этот двухметровый шкаф, отвечающий за развлекательную программу слишком увлёкся, когда сильный удар прилетел мне в живот. Воздух застрял где-то горле, я не могла нормально вдохнуть, скрючилась до хруста костей в руках, причиняя самой себе ещё больше боли.

— Достаточно, — послышался приказ их главного, — Отправь это видео Максимке, пусть полюбуется своей куколкой. Я, конечно, ждал визга и истерики, но и так сойдёт.

Гул и звон в ушах нарастал, меня начало тошнить, а голова кружилась хлеще карусели. Начала пытаться абстрагироваться от всего этого, но получалось плохо. Я погрузилась в свои мысли, воспоминания, прокручивала наш маленький отрезок совместной жизни с Максом и не понимала, как в таком заботливом человеке мог скрываться лжец. Больно. Дико больно. Хочется выть, кричать, ломать предметы. Душевная рана кровоточила, пульсировала и вытягивала силы. Хотелось прижечь ее кипящей лавой, чтоб ничего не осталось. Но я продолжала издеваться над собой, вновь вспоминая его. Ненавижу. Никогда не прощу. А ведь я ему так верила.