Лето, книжка и любовь!

Глава 51

Как только дни пошли на убыль, комета исчезла, и Лии стало грустно, потому что впереди была зима с ее густой темнотой ночей. Она пыталась представить, что ее ожидало в ближайшем будущем, будет ли она валяться на диванах в доме Ника или мерзнуть в розовом коттедже, но ясной картины не вырисовывалось, как будто у нее вообще не было будущего.

Однажды вечером она предложила поужинать в деревенской пиццерии. Ник чувствовал себя неловко, потому что она постоянно приглашала его на ужин к себе последнее время, и сразу согласился. Они сделали заказ: суп из сладкого картофеля и спагетти с куриной печенкой для нее и паштет и стейк на гриле для него, когда вошли Белла, Лайонел Купер-Смит и Бен и уселись за столик в углу. Ник не был знаком ни с кем из них, но по выражению его лица, когда он наблюдал реакцию Лии, было ясно, что он сразу догадался, кто они такие.

— Тебе неприятно, что они здесь? — спросил он.

— Нет, конечно, нет, — честно ответила Лия, отворачиваясь. — Они обсуждают дела. Я тебе говорила. Мужчина постарше — владелец галереи, он хочет устроить выставку работ Бена, и я за него рада.

— А это Белла? Она красавица.

— Как будто бы я не знаю, — хмыкнула Лия. — Так же, как манипуляторша и ядовитая стерва. Но если хочешь, я тебя познакомлю…

— Мне не нужна другая женщина, — перебил он, смеясь.

Он взял ее руку. Она засмеялась и стала убеждать себя, что Ник был ее единственным, ее будущим, ее любовью. Тогда почему она не могла отвести глаз от того места, где сидел Бен, наблюдая, как он смотрит на Беллу? Белла была увлечена Лайонелом, нежно касалась его плеча, когда они смеялись, абсолютно счастливые вместе. А Бен? Он выглядел, как будто был не на месте, и немного одиноким.

— Как твой суп? — спросил Ник, расстроенный, что Лия почти не обращала на него внимания.

— Очень вкусно, — ответила она, сердясь сама на себя.

Она поймала себя на мысли, что ей интересно, что заказал Бен, и заметил ли он ее.

Встретившись взглядом с Беллой, она быстро отвернулась и сконцентрировалась на супе и Нике. Ее щеки горели, и она знала, что сейчас Белла говорила остальным, что видела ее.

— Знаешь, мы всегда можем уйти, — предложил Ник, в голосе его чувствовался сарказм.

— Извини, это все из-за этой женщины, она всегда умудряется заставить меня почувствовать себя неловко. В ней есть какое-то превосходство, и даже если у нас были бы общие интересы, мы бы все равно не могли быть подругами. Я вообще сомневаюсь, что у нее есть подруги. Кажется, она предпочитает общество мужчин.

— И это все, что тебя беспокоит? — Ник намазывал паштет на ломтик поджаренного хлеба.

— Ну, и странно находиться в одном ресторане со своим бывшим. Не могу это отрицать. Странно чувствовать, что ты так далека от того, кто был близок когда-то. Что бы ты почувствовал, если бы вернулась Элоди?

— Элоди? Да, это непросто. Да, думаю, что я бы чувствовал неловкость. Но это было так давно, я не видел ее целую вечность. Кстати, у тебя очень красивая шаль.

— Эта? — засмеялась Лия. — Чудный цвет, правда? И подходит к цвету моей кожи.

Лия подумала, что Ник очень умен, если смог избежать обсуждения его прошлых отношений так элегантно.

Принесли горячее, и когда Лия ела свою куриную печенку, она встретилась взглядом с Беном, и они кивнули друг другу. Она сделала вид, что у нее проблема с контактной линзой, и стала в очередной раз убеждать себя, что ее будущее было с Ником, он был ее мужчиной, мог стать ее мужем и отцом ее детей, и она бы сделала глупость, если бы потеряла его.

Они решили обойтись без десерта, Ник попросил счет и расплатился. Потом он поднялся и обратился к Лии:

— Нам надо подойти и поздороваться, ты знаешь это? И ты должна представить меня.

— Хорошо, — слабо кивнула Лия, зная, что он прав.

Он всегда был прав, думала она, мечтая, чтобы они просто вышли из ресторана и погуляли по площади вокруг церкви. Она постаралась на время стать экстравертом, которым всегда завидовала, и подошла к столику, нарушив беседу.

— Привет, довольны ужином?

— Лия, как дела? — Белла потянулась и чмокнула воздух рядом с ее обеими щеками. — Я так и думала, что это ты. Познакомь нас.

Она одобрительно оглядывала Ника.

Все познакомились, обменялись рукопожатиями и фальшивыми любезностями. Лия хотела, чтобы все кончилось как можно скорее, потому что их еда остывала. Белла втянула Ника в разговор о его доме, его архитекторе и его рабочих, которые строили бассейн, и оставила ее в опасной близости к Бену.

— Как дела? — тихо спросил он.

— Хорошо, — неловко ответила она. — А ты?

— Отлично. Еду в Кашмир. Завтра рано утром лечу в Лондон и потом туда.

— Кашмир? Там опасно, правда? Мне казалось, ты уже достаточно натерпелся.

— Меня попросили, и не нашлось причины отказаться. Думаю, будет интересно.

— Будь осторожен, — попросила она. — Я думала, что ты готовишься к выставке?

— Готовился, но сейчас надо ехать. Я перевожу весь материал к сестре, и когда вернусь, все напечатаю и смонтирую.

— Я рада, что у тебя будет выставка, но я бы не хотела, чтобы ты опять уезжал. В такое неспокойное место.

— Все будет в порядке, — засмеялся он. — А ты? Что у тебя нового? Ты, кажется, превзошла всех пекарей, я слышал от Этьена. Почему мне не удалось попробовать твоих булочек?

Лия засмеялась, но ей хотелось плакать. Почему она всегда думала, что им будет трудно общаться, а оказалось, что так легко?

— Мне его было жаль, — сказала она. — Недавно он показывал мне, как удобрять персики, и сказал, что очень скучает по Хлое.

Бен взглянул на Ника, и Лия поняла, что их разговор с Беллой окончен, и теперь он ждал только ее. Бен встал, чтобы попрощаться, и она не могла удержаться и обняла его.

— Береги себя, слышишь? — прошептал он.

— Ты тоже.

Она крепко прижалась к нему, у всех на виду, желая, чтобы он был осторожен, не попал в засаду или на линию огня, не был взят в заложники. Потом она оттолкнула его, побледнев от того, что сделала.

— Он едет в Кашмир, — сказала она Нику, словно извиняясь. — Ты можешь поверить?

— Удачи, — Ник пожал руку Бену. — Вы гораздо храбрее меня.

Они попрощались и пошли к машине Ника, которая была припаркована около площади.

— Он больше не собирался делать ничего опасного, — начала говорить Лия, садясь в машину. — У него скоро будет выставка. Но в Кашмире опасно, правда? Все может случиться.

Ник ничего не ответил, завел машину, и они поехали к нему домой.

— Что ты думаешь о Белле? — спросила Лия. — Она расспрашивала тебя о бассейне? Она, наверно, хочет устроить у себя тоже. У нее очень красивый дом.

Она знала, что в ее голосе слышались нотки страха, почти панического.

— А ты говорил с Лайонелом? Кажется, он приятный человек, просто идеальный для Беллы.

Ник свернул во двор и выключил двигатель. Она надеялась, что все уладится, когда они останутся вдвоем. Она прошла за ним к двери, подождала, пока он открыл, и вошла, потому что он вежливо пропустил ее вперед.

После она пыталась, много раз, но не могла точно вспомнить, что произошло потом. Она почувствовала удар и отлетела к стене, шокированная неожиданностью. Она помнила только удары по лицу, по одной стороне, потом по другой, потом удары спустились ниже, к ребрам. Она помнила, что упала на колени, и опять посыпались удары, с одной стороны, потом с другой. Она не помнила, плакала ли она и просила ли его остановиться, и не помнила, пыталась ли остановить его и могла ли что-то сделать. Она помнила только шок, боль и чувство полной беззащитности.

В следующее мгновение он уже поднимал ее, рыдал над ней и просил простить его.

— Милая, прости меня, — она слышала только слова, не понимая, что они означают. — Прости меня. Я просто сошел с ума от ревности, когда увидел вас вместе, и не смог сдержаться. Я неправ, пожалуйста, прости меня. Разреши, я помогу тебе. Прости, прости. Я сам не верю, что оказался на это способен. Пожалуйста, дорогая, прости меня! Скажи, что ты простишь меня.

Ей хотелось лежать, тихо и не двигаясь, сжаться в комочек, спрятаться и остаться одной. Его голос продолжал ее уговаривать, раздражая ее, как самолет, пролетающий над головой, иди как муха, бьющаяся в окно кухни.

Наконец она заставила себя взглянуть на него, посмотреть в его виноватые глаза, полные слез, жестко посмотреть ему в лицо, которое она недавно целовала, держала в руках и любила, и сказать настолько твердо и спокойно, насколько она могла:

— Отвези меня домой. Сейчас же.