Между мной и мужем повисло тяжелое молчание, которое как будто давило на плечи. И смотря в карие глаза Вани, в которых пока что читалось одно лишь удивление, я злилась, что он не спешит признавать свою вину.
Неужели он собрался снова врать мне? Почему нельзя наконец-то сказать правду и отпустить меня?
И сейчас мне сильнее всего хотелось отключить все чувства и эмоции, чтобы хотя бы немного отдохнуть от царившего внутри меня хаоса, так и толкавшего на противоречивые поступки.
— Виолетта, ты чего? Если это шутка, то…
— А ты и правда допускаешь мысль, что я шучу? По-твоему, у меня настолько плохое чувство юмора?
— Любимая…
— Не смей!
Я тут же шагнула назад, перебив Ваню, стоило ему только потянуться ко мне, будто он собирался обнять меня и прижать к себе.
Раньше подобное с легкостью могло затушить распалявшуюся ссору и успокоить меня, но не в этот раз. Мне было противно от одной только мысли, что этот мужчина коснется меня руками, которые касались других женщин, ласкали их и прижимали к его телу.
Немного выждав, как-то даже обиженно отстранившись, Ваня избрал другую тактику.
— Послушай, я без понятия, что с тобой происходит в последнее время, но я уже порядком от этого устал. Что за глупые подозрения в измене? Не думал, что у тебя такая низкая самооценка, что ты будешь выедать мне мозг всякими глупостями.
— А я не думала, что ты настолько слабый, что тебе не хватит смелости и сил признаться, что ты мне изменяешь? Вот зачем я тебе? Для идеальной картинки? Чтобы все сидели, что ты состоялся в жизни? И квартира, и работа, и красавица жена с дочкой… А еще несколько любовниц, с которыми ты неплохо так проводишь время, убеждая меня, что ты заканчиваешь работу не раньше восьми. И мне интересно, сколько на самом деле ты зарабатываешь, раз тебе на все и на всех хватает денег? Или твои любовницы не очень привередливые?
— Виолетта, ты ходишь по краю. Еще немного, и я сорвусь, и тогда мы точно поссоримся. Ты этого хочешь? Поссориться со мной, попугать разводом, а потом милостиво простить?
Переменившись в лице, став вести себя все агрессивнее, не ожидая, что я буду упрямо сохранять дистанцию, не позволяя ему навешать мне лапши на уши, Ваня недовольно поджал губы, больше напоминая обиженного мальчишку, чем взрослого мужчину.
— Я так понимаю, что ты не собираешься признавать свою вину?
— Да. Потому что я ни в чем не виноват. И тебе лучше сделать вид, что ты ничего не знаешь, тогда мы сможем жить как раньше.
— Знаешь, теперь я уже хочу спросить, это какая-то неудачная шутка? Ты и правда предлагаешь мне закрывать глаза на измены и делать вид, что у нас все хорошо?
— А тебе разве плохо со мной живется? Как по мне, я отличный муж и прекрасный отец. И многие девушки будут готовы оторвать меня с руками и ногами. Так что хорошенько подумай, прежде…
— Я подумала. И нет, мне не нужны ни твои ноги, ни руки, ни другие части тела. Я не собираюсь за них сражаться. Просто возьми свои вещи и уходи. На этом все. Мне больше нечего тебе сказать.
Ваня как-то злобно усмехнулся, почему-то отрицательно покачав головой, смотря на меня как на полную дуру. И в нем читалось столько злобы и обиды, что я перестала узнавать некогда любимого мужчину.
Я и представить не могла, что если что-то пойдет не по плану Вани, или я буду настроена против него, в нем произойдут подобные метаморфозы.
— Ты точно уверена, что не хочешь остаться со мной? — не своим, чужим голосом спросил бывший, снова усмехнувшись.
— Уверена.
— Идиотка!
Сорвавшись, Ваня ударил меня по лицу, на долю секунды оглушив пощечиной, показав, что он далеко не тот мужчина, каким я его себе представляла.