Лихой и Мышка

Глава 10

Лихой не стал бы даже вставать со своего матраса, депрессия давила по-черному, если бы не продажа мастерской. Приятель заявился ранним утром и трезвонил в дверь, чтобы еще раз убедиться в том, что сделка состоится. Но больше переживал, что кто-то перейдет ему дорогу, что встрянет какой-нибудь детдомовский дружок. Лихой промычал, приоткрыв дверь, что все в силе, и побрел умываться. Цену приятель дал справедливую, надо бы придумать, что с деньгами делать. Жить на проценты? Рановато ему еще становиться пенсионером.

Если бы как-то можно было переправить их к Мышке. Оправдать песенку про сберкнижку. Идея увлекла и целый час Лихой думал, на что можно потратить деньги в другом мире. Там Домовяка есть, магичит и, по большому счету, справляется. Зарплату платить, если работников нанимать? Или купить корову? Гусей там или свинью. Сам себя развеселил. Идеально было бы выкупить усадьбу, пришлась она по сердцу Лихому. Дом перестроить, чтобы удобно было. Та коробка, что сейчас, никуда не годится. Балконы оставить на две стороны, а остальное усовершенствовать.

Но где искать настоящих хозяев? Не Аверусу же платить? Жадный чинуша лишь пытался прибрать к рукам то, что плохо лежало. Опять же по какому курсу менять рубли на местную валюту? Перевести в золото? А оно там вес имеет? Какой ценник в магазинах? С одеждой нужно разобраться. То, что там Лихой увидел, ему по вкусу не пришлось. Мышка, понятно, убого выглядела, носила, что ей бросили на бедность. Но тот же сынок хозяйский был одет как чучело. А крестьяне местные вообще в лохмотьях ходили и босиком. Разве ж это дело. Технику бы какую-никакую.

Лихой купил бы трактор или комбайн. Хотя бы для образца. Пусть дальше Домовяка думает, как еще такое же изладить. Семена нужны или нет? Цветы Мышка любит, над клумбами как переживала, что сорняками заросли. Надо купить, точно обрадуется. И альбомы надо захватить с интерьерами. Телефон там, скорее всего, работать не будет. Дом Лихой уже решил превратить в дворец, а обстановка внутри хромала на все четыре лапы. Даже домик для котенка и тот надо показать на картинке. Мышке точно понравится.

Отвык всего за пару дней Лихой думать только о себе. На все смотрел с точки зрения Мышкиных желаний. Чтобы ей угодить в первую очередь. Как есть подкаблучником стал. Раньше бы взбесился от подобной мысли, еще не хватало ему бабе угождать. А сейчас как будто так и надо. Тешил себя мыслями, что вернется, а Мышка обрадуется. Лишь бы не надумала себе плохого о нем. Лихой сразу скажет, что сглупил, ни секунды в голове не держал бегство, арка коварная подножку ему подставила. Вспылил, когда предателя дружка увидел.

Додумался Лихой до того, что и квартира ему не нужна. Зачем? Жить в ней один Лихой не собирался. Если бы с Мышкой. Только захочет ли она в его мире побывать? Там она фея, в это Лихой сразу поверил, волшебница, а здесь что? Дома сидеть, в окно глядеть, платочки вышивать? Можно, конечно, путешествовать, пирамиды там, море и пальмы, но Лихой чувствовал, что и ему самому это скучно. Разок посмотреть сойдет. Там работы невпроворот в усадьбе, а он будет разлеживаться на пляже как сосиска безмозглая.

Мысли перескочили на тех людей, с которыми хотелось бы попрощаться по-пацански. Пальцев одной руки хватит. Друзья? Одного уже можно вычеркнуть. Остальные заняты своими делами, прощание займет пару часов. Кто еще? Разве что директор детдома. Пожалуй, стоит его навестить, за все хорошее сказать спасибо. А то и деньжат подкинуть. Лихой решительно собрался. Откладывать некуда, днем сделка, вечером надо в киностудию попасть, проделать путь заново, глядишь и получится. Лба не жалко, дурной лоб. Еще раз долбануться и порядок. Мозги встанут на место и любопытство уменьшится. Чтобы впредь не совался в арки.

На своей машине Лихой решил не ехать, поднял руку, останавливая частника, мало ли стопочку пропустят с директором. Теперь-то можно. Как мужик с мужиком. Пусть примерным мальчиком Денис Волков не был и наказывали его часто, детдом Лихой вспоминал с удовольствием. Взрослел и радовался, что был сыт, одет и обут. Неизвестно, как бы жил с родной матерью. Если в детдом сдала, плохо бы жил. Ненужный сын оказался. Наверно, случайно залетела и жизнь себе портить не стала. Понять можно, только Лихой понимать не хотел.

Обиды давно позабыты и мечты, что найдут и заберут домой, тоже пропали. Не так сильно и мечтал, скорее заодно со всеми. А когда подрос, плюнул на глупые надежды. Не стал сам искать родственников, хотя многие детдомовцы так делали. Искали и даже находили. Устраивали разборки, мстили, мирились. Редко у кого срасталось по-сердечному. Многие до седых волос считали детдом родным местом. Лихой тоже считал.

— Праздник у меня сегодня, навещают старика, — искренне обрадовался директор, вставая из-за стола. — Какими судьбами, Денис?

— Да так, Семен Петрович, волей небес. Как здоровы, богаты?

— Богаты? — директор засмеялся. — Мое богатство вы. Другого не нажил.

— Да какое мы богатство, ваши убитые нервы, — Лихой оглядел обшарпанный кабинет. Со стен были сняты фотографии выпускников, остались яркие пятна. В шкафах исчезли книги, непривычно пустые полки. — Вам бы тут ремонт, ноутбук новый для работы. Вы закажите, я оплачу.

— Спасибо, Денис, всегда ты отзывчивым парнем рос, только я на пенсию собираюсь. Ухожу с концами. Вещи, вот, собрал. Всего одна сумка. А ты говоришь, богатство. Ты новому директору предложи. Если, конечно, не расформируют.

— А почему расформируют? — не понял Лихой. — Образцовое же учреждение.

— Не вписываемся мы в бюджеты. К нам и детей новых не отправляли уже года два. Последних дотянул. Выпуск состоялся. Полетели птенчики во взрослую жизнь. Детдом пустой стоит. Сторож только.

— Вы огорчены или радуетесь? — директор выглядел странно, помолодел даже. Или это в детских глазах СемПет, как звали его ребята, был стариком. Сейчас Лихой подумал, что тогда вполне себе молодой мужчина ими управлял, а вовсе не старик. — И куда вы?

— Новую жизнь начну. Закончилась моя ссылка.

— Ссылка-то почему? Вы же нас любили.

— Да и сейчас люблю.

— А жить, где будете?

— Где-нибудь буду. Много ли нам с женой надо. Обещали комнату дать. Раз здесь уже нельзя жить. Про себя лучше расскажи, Денис. Тут тобой Жанна интересовалась. Звонила несколько раз. Беспокоилась, как бы ты в бойцы не вернулся. Спрашивала, не поменял ли адрес.

— Нормально все у меня, — усмехнулся Лихой. Вот и еще одна ласточка. Жанна своего не упустит, вряд ли она переживала о его здоровье. Скорее, хотела узнать, делать ли на него ставки. — Драться за деньги я больше не собираюсь. Шрам уже добыл, украсился.

— Молодец. Зачем драться, если умом можно.

Семен Петрович вздохнул, покивал своим мыслям и подошел к сейфу. Открыл тяжелую дверку, в сейфе хранились копии документов на детдомовских, фотографии и немного денег. Директор оставлял себе на память, ну и для дела. Бывало, что интересовались брошенными детьми через много лет. Кое-какие вещички ребят прятал. Когда дети становились взрослыми, Семен Петрович возвращал кому одеялко, кому записку от непутевой матери. Предлагал и Денису в свое время вернуть бирюзовую ленту, материну, наверно, и кольцо. Денис отказался.

— Не станет меня, не у кого будет спросить, возьми-ка, — Семен Петрович протянул Лихому на открытой ладони массивное кольцо-печатку и ленту с кисточками на концах, привязанную к кольцу.

— Зачем? Пустое.

— Когда я тебя нашел, маленького, в сквере, эта лента на шее у тебя была и кольцо на ней болталось. Пытался я по кольцу что-то разузнать, вещь дорогая, не получилось. Храни. Детям оставишь, внукам.

— Ага, — фыркнул Лихой, но кольцо взял. На печатке была выбита оскаленная волчья морда. — В каком сквере вы меня нашли? Разве меня не подбросили в детдом?

— Я сказал, что подбросили, чтобы легче документы на тебя было оформить. Отказникам быстро документы давали. А одежду твою выбросил, приметная, уж извини. Ты был одет как в кино про старую жизнь. Сидел в сквере у киностудии. Тогда еще там что-то снимали. Я и подумал, что со съемок ты сбежал и потерялся.

— У киностудии? Не помню.

— Тебе года три было. Может, меньше. Говорил ты непонятно, маму, папу не звал. Я заходил потом в киностудию несколько раз, но никто мальчика не вспомнил.

— Покажете, где меня нашли?

— Решил все-таки искать родню, — заулыбался Семен Петрович.

— Сам не знаю, — Лихой взвесил кольцо в руке. Как-то удивительно все крутилось вокруг киностудии. — Семен Петрович, зачем вам по чужим углам скитаться, комнату ждать, живите у меня. Места много.

— Не стесним? Старики нудная компания.

— Да вы что, я, может, уеду скоро, за квартирой присмотрите. И прописаться можно. Денег оставлю, чтобы за квартиру могли платить. Мебели у меня мало, вы уж сами там командуйте.

— Денис, как-то неожиданно, — Семен Петрович расчувствовался. — А ты куда уехать собрался? Бизнес бросишь?

— Бизнес я, считай, продал. Зовите жену, я такси вызову.

— Так сразу?

— Чего тянуть?

На сердце у Лихого стало полегче. В какой-то книжке он читал, что если плохо все в жизни, то надо найти того, кому еще хуже и начать ему помогать. Так Лихой и поступал. Ему было плохо и тоскливо, он защищал слабых и делал кормушки для птиц. Участвовал в боях без правил, а его друзья выигрывали на ставках. И постепенно все наладилось. Сейчас Лихой беспокоился только о Мышке и был рад помочь хорошему человеку, отдать свою квартиру. Доброе дело не пропадет. Найдется лазейка в чужой мир. По кирпичикам Лихой разберет киностудию, а путь к Мышке проложит.

Пока ждали такси, заглянули в магазинчик за продуктами. Расплачиваясь на кассе, Лихой обратил внимания на стойку, увешанную разноцветными пакетиками с семенами. Воспринял как знак, скупил все, рассовал по карманам. Даже заулыбался, представив как Мышка скажет свое “ай”, схватит семена и прижмет к груди. А Лихой схватит и прижмет к груди Мышку. И будут они жить-поживать. Очутившись в чужом мире, Лихой поначалу жалел свои достижения, автомастерскую и привычную жизнь. Но лучше всего ностальгию лечит командировка в прошлое. В этом Лихой убедился. Все его местные достижения не стоили мизинчика Мышки.

— Куда ж ты на ночь глядя? — сокрушался Семен Петрович. — Мы тебя выжили.

— Какая ночь? Еще не темнеет даже. Мне просто надо еще в ювелирный заскочить, — Лихой собрал рюкзак, уложил разные мелочи, альбомы с фотографиями интерьеров, удобную одежду. — Я буду счастлив, зная, что у вас все в порядке.

— А вернешься когда?

— Когда-нибудь.

— Мы ведь не вечные, Денис. Распорядись имуществом.

— Да зачем оно мне? Живите, сколько нужно.

Все дела сладились быстро и удачно. И это Лихой тоже воспринял как знак. Домовяка ли помог или само так устроилось, не важно. Главное, что устроилось. Деньги пусть лежат на счете. Может, потом он догадается, как с ними быть. Пока же Лихой хотел только одного. Вернуться поскорей в усадьбу, чтобы Мышка не горевала, не посчитала его обманщиком. Как хорошо, что хватило ума не связать себя семейными обязательствами. В скверик при киностудии Лихой все же заглянул. Ни на что не надеясь, просто для галочки. Надел на шею ленту с кольцом. Постоял.

— Дэн, ты чего тут топчешься? — откуда ни возьмись появилась Жанна. Учились в одном классе, но не дружили никогда. У всех детдомовских девчонок были мечты урвать кусок пожирнее. Жанна не исключение, искала себе миллионера.

— Воздухом дышу.

— С рюкзаком?

— Отстань, — Лихой нахмурился, ему показалось, что какие-то воспоминания начали всплывать, а Жанна все испортила.

— С тобой подышу, Дэн.