Ловушка для чужестранки

Глава 4 СКОРОСТНАЯ

Лиссанайя

— Какая идиллия! — Шиаду картинно всплеснул руками, проходя в залу.

Не понимаю, что такого идиллического он мог обнаружить в обычном врачебном осмотре. Разве что Кирсаша с Рюшем, сидящих по другую сторону кровати от целителя и буравящих меня всеми своими десятью глазами — на двоих, конечно.

Главный дворцовый лекарь лиор Риссарш вообще был, по-моему, больше озабочен присутствием кагарша, чем собственно диагностикой. Его прямо распирало от любопытства. Я недовольно кривилась, Рюш категорически отказался прятаться, и во время нашей перепалки вошел этот сухощавый лекарь-дроу, который не то что не был напуган, но чуть было сам не накинулся на моего маленького друга. Теперь же он бросал на Кирсаша странные ехидные взгляды, которые грозили вывести того из себя.

— А все остальное в норме, — с легкой улыбкой развел руками целитель, напрочь игнорируя появление кронпринца.

Мы с Киром кивками поприветствовали вошедшего Шиаду, который невозмутимо прошествовал к креслу возле окна.

— Руки будут в норме уже к утру. — Лиор Риссарш едва заметно шевельнул кистью, и я почувствовала, как к пальцам снова прилила кровь и тут же отхлынула, принося такое облегчение, что я даже выдохнула. Виртуозные целительские плетения, наложенные в доли секунды, работали идеально. Я невольно прониклась уважением к ехидному темному — неудивительно, что он носит такое высокое звание.

— Отдыхайте, лайнере, у вас был трудный день, — дроу встал. — Кстати, не видел вашего представления, но, говорят, оно было восхитительно. Мои поздравления. Надеюсь как-нибудь поболтать с вами и вашим другом, — он стрельнул глазами в сторону Рюша, — за чашечкой юфы.

Я выдавила слова благодарности.

— Бархатной ночи, лайнере, Кирсаш, ваше высочество, — дроу поклонился и вышел.

— Ну и как вы могли докатиться до такого? — начал кронпринц, едва закрылась дверь.

— На повозке, — буркнула я.

— Об этом мне доложили, — спокойно кивнул Шиаду. — Как вы в ней оказались?

Глубоко вздохнув, я начала пересказывать по новой то, что уже раза три рассказывала Кирсашу.

— Хороша задумка, — согласился дознаватель при упоминании паршана, — почему только вы не подали никакого знака патрульным отрядам, как только пришли в себя? Ни за что не поверю, что этому могли помешать веревки на руках и кляп. Впоследствии же их наличие вас не смутило.

— Ну, — бросила я быстрый взгляд на фейрина, — я хотела посмотреть, куда меня везут. И, возможно, узнать, кому могла понадобиться.

Хассур яростно зашипел что-то себе под нос.

— Не согласен, брат, — Шиаду одобрительно хмыкнул, — наоборот, считаю это весьма похвальным решением.

— Странно, что ты не в курсе событий, — слова Кирсаша сочились ядом, — ведь еще вчера обещал не спускать с Лиссэ глаз.

— А с чего ты решил, что я не в курсе? — притворно удивился кронпринц.

Он встал, прошел несколько шагов к столику, но, не найдя на нем виасса, с досадой вернулся обратно.

— Мне нужно было услышать точку зрения единственного выжившего в произошедших событиях существа.

Тугой комок застрял у меня в горле, отчего удалось выдавить фразу только со второй попытки:

— Они все мертвы?

— Трогательное участие к тем, кто похитил вас и, возможно, хотел лишить жизни… — В голосе принца сквозила скука. — Да, если вам интересно. Жутковатая смерть.

Мне поплохело. Оказывается, я страшный изверг!

— Говорят, когда тело подвергается самоуничтожению, каждая его частица чувствует неизмеримую боль.

— Что-что? — Я непонимающе моргнула. — Но я не…

— Я не сказал, что это были вы, — дознаватель дернул щекой, — ваши плетения — детские фокусы по сравнению с этим.

Повисла долгая пауза.

— Вы понадобились какой-то очень влиятельной персоне, — Шиаду задумчиво пожевал губу, — и мне не нравится, что это происходит в свете текущих событий.

— Что же делать?

— Сидеть здесь, — приказал Кирсаш.

— Отнюдь! — Голос кронпринца приобрел властные нотки. — Вести себя как прежде — свободно и раскованно. Пойти наконец на скачки или даже принять в них участие. В троеборье, например.

— Кому? Мне?! — Я просто обалдела от такого предложения. — На хьюршах? Я пас.

Фейрин согласно засопел.

— Как ты собираешься следить за ней в толпе? — недовольно бросил он. — Один раз уже упустили.

— Мы были не совсем готовы.

— Так и этот тухлый шакр будет намного осторожнее!

Я поперхнулась.

— Что значит будет? Вы считаете, что такое повторится?

— Скорее всего.

— Не следует исключать такую возможность.

Шиаду с Киром произнесли это одновременно и недовольно переглянулись.

— Зачем я могла понадобиться исишу?

Мое недоумение Рюш принял за беспокойство и пронзительно затрещал. Я подхватила его на руки, успокаивающе поглаживая мягкий синий мех на спинке. Кагарш блаженно закурлыкал. Мне показалось или Кирсаш действительно бросил на него завистливый взгляд?

— Исишу — своеобразный народ, — протянул кронпринц задумчиво.

— Вот уж точно!

— И Аршалан не самый типичный его представитель, — усмехнулся Кир, — слишком долго живет в среде дроу. Основная же часть их общества довольно закрыта. Они предпочитают вариться в собственном котле, мало обращая внимания на происходящее вокруг. Их не так много, поэтому по большей части они могут себе это позволить.

— Взять хотя бы отношение к женщинам. — Мое бормотание не укрылось от темных. И они — мерзавцы! — заулыбались.

— Закрыли бедолаг ото всех! — с иронией проговорил кронпринц. — Под эту лавочку очень удобно кого-нибудь выкрасть.

— Закрыли не то слово — они предпочитают называть это защитой. — Улыбка не сходила с лица хассура.

— Ну-ну.

— Тем не менее их женщин вполне устраивает подобное отношение — во всяком случае, еще ни одна не взбунтовалась. — Шиаду передернул плечами. — И за несколько веков никто и никогда не видел лица ни одной из них.

— Никто и никогда? Обалдеть! Не может этого быть! — отрезала я.

Чай не в Эмиратах живут, а во вполне себе светском обществе!

Кронпринц обиженно выпятил нижнюю губу.

— Да они наверняка так обычны и просты, что, окажись среди толпы без паршана, их никто в упор и не разглядит! — настырно предположила я.

Шиаду изумленно переглянулся с Киром. Широкая улыбка появилась на его идеальных губах, смягчая лицо, делая его почти открытым и удивительно привлекательным. Он моргнул и захохотал.

Смеялся принц долго и неожиданно заразительно. Так, что невольно и мы с Киром заулыбались.

— Хороша! — выдавил Шиаду, погрозив мне пальцем, и смахнул слезу с ресниц.

Не переставая смеяться, он громко хлопнул себя по бедру и, снова погрозив мне, вышел из спальни.

— Давно его таким не видел. — Хассур ошарашенно покачал головой.

— А я вообще никогда. — Мои глаза, наверно, были сейчас вполлица.

Мы переглянулись и снова расхохотались. На душе опять стало легко, и неприятный осадок практически выветрился из головы, оставив после себя лишь серую пыль четырех распавшихся тел.

— И все же это не объясняет, кому я могла понадобиться, — решила я поднять вопрос, потому что стало как-то неловко вот так молча сидеть рядом с Кирсашем. В голову упорно лезла последняя сценка на улице с лежащим на мостовой Лий'оном.

— У высокородных исишу есть страсть к собирательству. — После ухода брата хассур как-то напрягся, ушел в себя, отвернувшись к окну. По ночному прохладному небу медленно проплывала Первая Сестра, кутаясь в редкие облака, словно в пуховую шаль. А ведь одного спутника мне уже мало! Я заметила, что машинально ищу глазами Вторую Сестру, если, засидевшись допоздна, зацеплю взглядом кусочек неба в окне.

— Кто-то коллекционирует виасс, кое-кто оружие, ну и есть ценители женщин, — тем временем продолжил Кирсаш, и я вздрогнула от того, как неожиданно четко прозвучал в тишине его мягкий голос.

— Не очень-то хочется становиться экспонатом частного собрания, — кисло выдавила я.

— Не станешь, — пообещал темный, и я почему-то поверила.

Молчание затягивалось. Было довольно поздно, за всеми передрягами и суетой я не сразу заметила, что давно пора спать. Патрульные и поисковые отряды, брошенные на мои розыски, переполошили весь город, несмотря на то что для удобства и мобильности были малочисленными — не более трех существ. Такой отряд под предводительством Лий'она и обнаружил меня. Какой тут сон?!

— Что насчет скачек? — Я решилась наконец оборвать возникшую паузу.

Кирсаш медленно перевел взгляд от окна на меня.

— Ты же слышала приказ братца, — неохотно заговорил он, — идем на скачки, ведем себя непринужденно. Только не надейся отойти от меня даже на шаг.

— Слушаюсь, фейрин, — бодро выдала я. Действительно, интересно взглянуть на бега.

— И еще, — хассур не отводил от меня хмурого взгляда, — возьмешь с собой Рюша.

— А как же — «не привлекать внимания»?!

— Раньше ты его как-то носила?

Кир огрызнулся неожиданно зло. Неужели так переживал за меня? Я сглотнула, стараясь думать только о завтрашнем развлечении. Надо развеяться.

— Хорошо, — пришлось покладисто согласиться.

Дроу все еще не торопился уходить. В груди разливалось приятное тепло после того, как он прилюдно показал свои чувства ко мне, и в то же время была страшная неловкость — откровенно говоря, я не знала, как теперь себя вести.

Я демонстративно зевнула, поерзав на подушках. Темный встрепенулся и наконец встал.

— Бархатной ночи, Лиссэ. — Его взгляд промчался по комнате, задержался на окне и наконец остановился на моем лице. Он будто боялся оставить меня одну даже здесь, во дворце, с кучей охраны, где любая тень могла оказаться Тенью. Помедлив, словно собирался что-то еще сказать, дроу коротко кивнул и вышел, аккуратно прикрыв дверь. А я уснула, едва прикрыв глаза, а может быть, просто моргнула и тут же провалилась в сон.

Утром я долго валялась в постели, отходя от очередного кошмара. Поглаживая сонного Рюша, по установившемуся обычаю разбудившего меня в момент очередного вопля, я старалась переключиться на что-то приятное. При мыслях о Кирсаше меня бросало из крайности в крайность, пока не пришло решение оставить пока все как есть и подождать первых вестей из Академии. Ведь если удастся вернуться, наши отношения могут стать помехой. Поэтому, сладко потянувшись, я отправилась в ванную, чтобы выйти посвежевшей и обновленной. Если уж Шиаду решил использовать меня в качестве живца, надо выглядеть соответствующе. Трепещите, враги! Я знаю, что вы есть!

В будуаре было странно тихо, да и в соседних залах тоже. Фейрин не упустил случая разогнать перепуганных слуг. По собственной инициативе Синь не оставила бы своего утреннего поста возле моей спальни. Вызывать ее я не стала, самостоятельно выбрав в гардеробной прогулочное платье песочного цвета, типа амазонки, очень легкое и в прямом смысле, и в плане простоты облачения.

Все-таки мужчинам никогда не понять женщин. Я скептически оглядела себя в зеркале. Ну и куда мне прятать Рюша? Носила я его, видите ли, раньше! Так там была совсем другая одежда — крой моего походного шарсая позволял делать это без проблем! Если эти скачки почти официальное мероприятие, нельзя появляться на них в патрульной форме, особенно женщине. Пометавшись по комнатам и испробовав несколько вариантов запрятать маленького, но такого большого Рюша в складках, лифе и подоле платья, я сдалась и, бурча под нос местный аналог таблицы умножения — исключительно ради успокоения, насупленно уселась на кровати, скрестив руки на груди. Это все равно что спрятать крупный апельсин у себя под одеждой: куда ни сунь, либо пошлость какая-то, либо патология, либо вообще ходить невозможно! И тут меня осенило! Рванув к гардеробной, я вытащила оттуда искусно плетеный металлический поясок. То что надо!

Закончив и удовлетворенно улыбнувшись своему отражению, я направилась в столовую. Пусть этот темный только попробует что-нибудь сказать! Засуну ему Рюша… за шиворот — пусть ходит с ним сам! А где он, собственно, есть-то? Стало даже немножко обидно. Я-то втайне надеялась, что он проведет ночь, охраняя дверь моей спальни. А его и след простыл.

Стол был уже накрыт, но есть в одиночестве было как-то тоскливо, здесь у меня такого еще не случалось. Поэтому, схватив со стола тарталетку, я прямо пальцами засунула ее в рот и направилась к выходу. Дверь открылась раньше, чем я успела взяться за ручку, и, растерявшись от неожиданности, я получила удар по лбу. Раздался истошный писк.

Суматошно разгоняя летающие перед глазами искры, я одновременно пыталась разжевать тарталетку. Синь стояла передо мной, как жертва перед палачом. Убью этого дроу!

— Ты чего пищишь? — мой невнятный бубнеж был понятен только благодаря вопросительной интонации.

— Так вы же… лайнере… дверь. — Девчушка чуть не плакала.

У них за это казнят, что ли?

— Ну, по лбу получила. Это у меня хобби такое с недавнего времени, — интенсивное растирание помогло унять боль, — мозгу иногда нужна встряска.

Синь смотрела на меня во все глаза.

— Только ты смотри, — я испугалась выражения благоговейного восторга у нее на лице, — сама такого не делай… специально.

— К вам лайнере Риилла хочет прийти, — наконец заговорила служаночка.

— О! Так зови скорее.

Ураган влетел в столовую через пару минут. Оказывается, до моих покоев эльфийку провожал отец, поэтому пришлось вместе с ним ждать официального разрешения войти. Сам высокородный имел пару дел в другой части дворца, поэтому — слава Сестрам! — заходить не стал.

— Как такое могло произойти? — завопила эльфийка с порога. — Выкрасть представляющегося прямо из-под носа семьи и толпы зрителей?

— Именно благодаря толпе. — Я умоляюще взглянула на подругу, чтобы она составила мне компанию за столом.

— Ешь-ешь, — Риилла махнула рукой, — я юфы холодненькой глотну. Теперь видишь, что происходит, — до тебя под присмотром хожу.

Девушка поморщилась.

— Это хорошо, что ты родня князю, а то бы вообще не отпустили.

Я с аппетитом уминала половину холодной зеленоглазой яичницы — как же приятно сидеть вот так под трескотню подруги.

— Ты расскажи, они были страшные, — Риилла даже голос понизила, — эти исишу? Я их побаиваюсь немного, даже Аршалана из отряда фейрина Кирсаша, хотя Тай от него в восторге.

— Тай от всего в восторге, — пробубнила я.

— И надо же было надеть на тебя эту их одежду!

— Ты знаешь, она совсем неплоха… В определенном смысле… Я хочу сказать, что иногда очень удобно, когда тебя не узнают.

— Хм… — Риилла поставила чашечку на стол. — Может, ты и права.

— Эй, — я поспешно замахала руками, — ты только меня не подставляй. А то если по дворцу будут расхаживать эльфийки в паршанах, все сразу поймут, откуда ноги растут.

— Это и так всем давно понятно, — укоризненно покачала головой подруга.

— Это выражение такое, — пробулькала моя чашка вместо меня.

— И что ты теперь будешь делать? — Ри всплеснула руками.

— Кир обещал меня на скачки сводить, кхм… Сопроводить.

— И как у тебя хватает смелости выходить после случившегося? — пораженно выдохнула эльфийка, но в ее голосе прослеживались завистливые нотки.

— Просто страха уже на все не хватает, честно говоря.

— Тогда тебе должно понравиться. Мой отец не пропускает ни одного забега. Сегодня, правда, он сильно занят, поэтому страшно злится! Но самое главное — это завтра. Троеборье он не пропустит ни за что!

— Что за троеборье? — Я вспомнила, что его упоминал вчера Шиаду, и даже предлагал принять участие в этом состязании.

— О! Ну и глушь, прости, твой Дом, раз вы не слышали о троеборье! — воскликнула Риилла. — Это едва ли не самый увлекательный из забегов.

— Ну у нас бывают скачки. На местном стадионе.

Я чувствовала себя преотвратно: пора было рассказать Ри о том, кто я есть на самом деле. Уф, в следующий раз обязательно!

— Участвуют трое, — продолжала Ри, — хьюрш, ведущий — всадник и замыкающий — плетун.

Я хмыкнула.

— Название не из-за этого придумано, — насупилась эльфийка, — дослушай. Цель — прийти первым, но есть препятствия: сплетенные ловушки, само поле и соперники. То есть соревнование в скорости, плетении и бое.

— Не поняла, — я недоуменно моргнула, — разве соперники не входят в пункт «скорость», их не надо опередить?

— Только не в троеборье, — торжествующе улыбнулась Ри, — их мало опередить — их надо устранить. На финише должна быть только одна группа.

Моя челюсть с грохотом упала на стол. И в этом мне предложил поучаствовать кронпринц?! Маньяк! Никакие исишу ему в подметки не годятся.

— Зато победителей чествуют едва ли не как принцев! — мечтательно протянула Ри. — Сертай страшно расстроен, что не сможет посмотреть. А через пару лет ему уже можно будет участвовать.

— Он и так принц, — мое внимание привлекла оставшаяся на тарелке тарталетка, — ему-то зачем?

— Хочет переплюнуть лиора Лий'она, его рекорд количества побед еще не был побит.

— Лий'он участвует в скачках?!

Моя тарталетка зависла над тарелкой.

— Сейчас нет, только выставляет своих хьюршей. — Риилла подхватила закуску в воздухе и отправила в рот, не обращая внимания на, мое раздосадованное пыхтение. — Он дисквалифицирован на сто пятьдесят циклов.

— За что?

— Жульничал. Будучи ведущим, плел во время забега.

— Лий'он плел? — Что-то у меня ничего в голове не укладывается.

— Не то чтобы профессионально, но даже такая мелочь категорически запрещена. Ты что, не знаешь эту историю?

Я ошарашенно покачала головой.

— В свое время она наделала шума. — Ри налила нам еще юфы. — Его отец спал и видел сына студентом Академии, ну и когда пришло время, надавил на него. Лий'он блестяще поступил, но проучился пять циклов и со скандалом бросил. Дисциплина Академии оказалась не для него: выпивка, сомнительные женщины не сказались благоприятно на успеваемости. Хотя знаешь, некоторые мастера до сих пор вспоминают его как удивительно одаренного студента. Естественно, чему-то он научился, вот и пользуется этим то там, то сям. На скачках, видишь, уже доигрался.

Да, характер у кузена Кирсаша был тот еще! Его бы в правильное русло направить — цены бы не было!

— Пойду я, — вздохнула эльфийка, — со списком никак не совладаю, а к приезду Тая надо бы закончить. Если пойдешь завтра на троеборье, может, увидимся?

— Да, конечно! — пообещала я.

Не успела закрыться дверь за Рииллой, как из соседней комнаты раздались голоса и удивленный возглас моей подруги, а мгновение спустя в столовую ввалились упоминаемый ранее лиор Лий'он и его кузен. У обоих дроу вид был, мягко говоря, потасканный. Мокрые, мятые, в кровоточащих порезах и разорванных сиршани они тем не менее излучали чувство глубокого удовлетворения.

— Еда еще осталась? — воскликнул Лий'он, плюхаясь на стул. — О горе, Кир! Она все съела!

— Что, совсем ничего не оставила? — Хассур подошел к шакру, чтобы вызвать слугу, с таким видом, будто я объела полдворца.

Набрав в легкие воздуха, я приготовилась к гневной отповеди, но меня нагло перебили.

— Я тебе сразу сказал, что от нее толку немного. — Лий'он подвинул к себе чайничек и, заглянув внутрь, горестно вздохнул. — Разве это хозяйка?

Он продемонстрировал пустую посуду с сиротливыми травинками на донышке. Похоже, там на улице он мало получил! Но, к моему великому удивлению, Кирсаш согласно покивал.

— Ничего не поделать, друг, послали Сестры чудо на мою голову. — Ирония во фразе не смягчала самого смысла. Я начала медленно закипать.

— Значит, помирилисссь? — Мое шипение вырвалось сквозь стиснутые зубы и оттого показалось более зловещим. Видимо, только мне.

Лий'он прочистил пальцем ухо:

— Похоже, у тебя в покоях, брат, завелась пещерная хрисса, надо бы изловить.

Как он меня назвал?!

— Осторожно!

Крик Кирсаша утонул в грохоте посуды. Неосознанные плетения тем и страшны, что ты не можешь предсказать их последствий. Стол взвился к потолку, раскручиваясь по радиусу, отчего посуда полетела в разные стороны, в том числе и в меня. Воины залегли за опрокинутым комодом, периодически высовывая из-за него кончики остроконечных ушей — разведывали обстановку. Используя в качестве прикрытия спинку стула, я дернула за клубок, и посуда полетела исключительно в сторону окопавшихся темных. Но как все хорошее, она скоро закончилась. Улетучился и мой гневный настрой, оставивший острое чувство вины за учиненный беспорядок — кому-то ведь придется убирать. Но никакие муки совести не могли заставить меня обречь саму себя на восстановление обстановки. Этак можно угробить не один день. Я просто опустила стол на место и невидимым скребком собрала черепки и мусор в одну кучу, завернув ее в скатерть. Как только громыхание осколков прекратилось, из-за комода показались сразу две эльфийские макушки.

— Кажется, мы выдержали осаду, — выдохнул Лий'он.

В этот момент раздался стук в дверь и в залу въехал столик с едой. Лицо низкорожденного дроу, толкающего его перед собой, было абсолютно невозмутимо. Он расстелил новую скатерть и принялся ловко сервировать стол. Видно, послали самого крепкого, прослышав, что здесь происходит.

Я махнула рукой на перебрасывающихся шуточками дроу, хотя почти все они касались меня, и налила себе свежей юфы. Раз такое поведение помогает им сгладить вчерашние события — пусть забавляются. Но все же неуловимая струна напряжения, едва заметная на общем позитивном фоне беседы, сохранялась. И вряд ли она исчезнет так быстро.

Кирсаш

Девчонка разошлась не на шутку. Все-таки мы перегнули палку и задели ее самолюбие. Но удивительная отходчивость, которая мне нравилась в ней с самого начала, сработала и на сей раз. Человечка успокоилась так же быстро, как воспламенилась, и даже убрала за собой побитую посуду. Демонстративно спокойно налив себе юфы, она больше не реагировала на наши с кузеном подколки.

— Так что насчет скачек? — как бы между прочим поинтересовалась девушка, аккуратно держа чашечку за ободок.

— Идем, — мы с Лий'оном кивнули одновременно.

— Дай нам пятнадцать минут, — попросил я, и, быстро проглотив завтрак, мы с кузеном умчались в разные стороны.

Лиссэ ждала нас в прихожей, задумчиво вглядываясь в рисунок пола. Ей очень шел цвет выбранного платья, равно как его крой. А это что?! Мой вопрос вырвался вместе с пучком льйини.

— Милый аксессуар, не так ли? — Плетунья надула губки на манер дворцовых модниц и, обмотав пояс вокруг кисти, покачала из стороны в сторону блестящим круглым шаром на конце, оказавшимся спящим кагаршем. — Он отлично служит и украшением, и зеркалом.

Она взяла снорга в руку и, заглянув в свое отражение на круглом боку, убрала невидимую соринку из глаза. Мне хватило вдоха, чтобы оценить ее задумку, осмотрев каждую нить ее наряда, и сообразить, что это было единственно верное решение.

— Шара-ла! — воскликнул Лий'он, показываясь из-за входной двери. — Отличная вещица. Ха! Готов поспорить, что после сегодняшних скачек десятки охотников отправятся за тушками убиенных кагаршей. Ты начинаешь оправдывать имя своего рода, — он отвесил глубокий поклон Лиссэ, — С'Сертеф всегда слыли законодателями моды.

— Не лучше ли было оставить его здесь? — Маленькая складочка появилась у Лиссэ над переносицей.

— Нет. — Я был категоричен.

Плетунья отреагировала на отказ спокойно, просто пожав плечами. Похоже, она начала заранее предугадывать мою реакцию, уже смирившись с окончательным ответом. Тут я ей проигрывал, надо бы как-нибудь устроить ей небольшую встряску.

— Если не поспешим — опоздаем и на второй забег, — торопил Лий'он, и мы довольно быстро понеслись по коридорам, благо они были пусты: часть двора изволила еще почивать, остальные были заядлыми болельщиками. Равно как и отец, которого мы обнаружили не на княжеской трибуне, а в обычной нижней ложе для высокорожденных.

— Отсюда вид лучше, — с улыбкой объяснил он свой выбор ошарашенной Лиссэ. — Славный пояс…

Трудно было предположить, что больше повлияло на нее — вид поля или присутствие самого князя. Взгляд метался между ними обоими. Тио'ширес усадил человечку на пустующее место по левую руку, туда, где обычно находилась фаворитка, чем заработал мой самый негодующий взгляд, который, как водится, был проигнорирован. Теусса в очередной раз совершила ошибку, предпочтя проваляться в постели все утренние забеги. Возможно, эта игра наскучила ей до такой степени, что она перестала держать руку на пульсе. В таком случае пусть пеняет только на себя, когда получит отставку. Появившийся из воздуха Вайссориарш занял второе место рядом с Лиссэ, заставляя меня передвинуться дальше в сторону.

— Не шипи, Кирсаш, ты похож на чайник с юфой в очаге на кухне.

— Вижу, ты близко знаком с кухонной утварью, — выдавил я, пытаясь сдержать ругательства.

— Не понаслышке. — Невозмутимость ректора была непревзойденной как всегда.

— Успокойся, друг, — мне на плечо легла рука кузена, расположившегося позади, — ты же сам хотел, чтобы девчонка была в безопасности. Трудно найти лучшее место в Такрачисе, отвечающее этой цели.

Плетун чуть обернулся на эту реплику, хмыкнув себе под нос. Выбор у меня все равно был небольшой: остаться здесь или уйти вовсе. Раз Тио'ширес захотел пообщаться с человечкой — просто так он ее не отпустит. Но их милая беседа «ни о чем» заставляла меня еле сдерживаться от гнева. На какое-то время они замолчали — принесли виасс, а на поле подходил к концу последний круг первого забега, и из-под земли прямо перед несущимися хьюршами стали вырастать каменные глыбы. Один из всадников упустил нужный момент, и скакун не успел уклониться, задевая скалу и кубарем валясь на землю под ноги остальным участникам. Лиссэ прижала руку ко рту, сдерживая крик. Лидирующий черно-коричневый хьюрш, перепрыгивая новое препятствие, смазал бег и позволил обогнать себя паре идущих ноздря в ноздрю крапчатых. Князь с досадой хлопнул себя по бедру.

— Мои скакуны еще не выиграли ни одного забега с начала скачек, — услышал я его голос. — Может, все дело в неотесанности наездников?

— Просто они питаются гораздо хуже моих, — самодовольно хмыкнул Вайсс, следя, как ловко крапчатые уворачиваются от новых препятствий.

— Кто? Наездники? — Лиссэ вся отдалась зрелищу, еле удерживаясь на кончике кресла и сжимая кулачки. — Смотрите, он поднялся.

— Дорогая, все-таки это не Алмазная площадь, — укоризненно покачал головой князь, — здесь не часто гибнут люди или снорги.

— Это последние… лучшие плоды нашей цивилизации, — вставил Вайсс, постукивая себя длинными пальцами по подбородку, — было бы непростительным расточительством разбрасываться такими ресурсами.

— Куда же их? В домашнюю коллекцию?

Девушка улыбнулась, оборачиваясь к Лий'ону. Кузен ответил ослепительной улыбкой.

— Почему же? — снова заговорил плетун, князь в этот момент отвлекся на свою пару сноргов, постепенно набирающую скорость. — Всадники, обычно лучшие воины патрулей, становятся со временем учителями в Школах воинов. Хьюрши, побеждающие в скачках, дают прекрасное потомство, способное отлично показать себя в чаще.

Лиссанайя одобрительно кивнула, снова устремив взгляд на поле. В этот момент черно-коричневый хьюрш князя обогнал одного из крапчатых и поравнялся с лидирующим вторым — до финиша оставались считаные длины. Вся наша ложа подалась вперед, затаив дыхание. Внезапно перед крапчатым выросла глыба камня, вызвав дружных вздох на трибунах. Но всадник послал хьюрша прямо на нее, запрыгивая на вершину, и, с неимоверным усилием оттолкнувшись от самой макушки, они пролетели оставшиеся длины по воздуху, первыми обрывая льйини финиша.

Трибуны взревели. Многие повскакивали с мест, громко аплодируя.

— Ты сделал это нарочно, — недовольно буркнул князь плетуну.

— Что?! — Плетун показал раскрытые ладони. — Ручки-то вот они.

— Айаре! — Тио'ширес состроил гримасу. — Едят они лучше! Как же! Похоже, друг, ты решил присоединиться к нашему дисквалифицированному родичу.

— Упаси меня Торш! — в притворном испуге воскликнул ректор.

— Нашел кого просить, — поморщился отец, отдавая распоряжение склонившемуся перед ним секретарю о следующем участнике из его стойников.

— Ну не у этих же баб искать защиты. — Вайссориарш скривился, будто съел что-то кислое.

Лицо Лиссэ вытянулось при его последних словах — не часто можно было встретить такое пренебрежительное отношение к их темнейшествам, а также к их светлым врагиням.

— Неужели оттуда видно с качки? — Девушка попыталась сменить тему, указывая рукой на верхние места, ярусами уходящие к вершинам горных пиков. Для ее обычного человеческого зрения, не усиленного плетением, вся эта часть, должно быть, сливалась в однотонную массу.

— И, надо признаться, отлично видно! — В руке Вайсса материализовался окуляр, который он передал Лиссанайе. — Прекрасное изобретение для тех, чье зрение не может позволить такие сложные перестроения — нирашайя, к примеру, или элуэйя. И, кстати, довольно экономичное. Почти каждый житель Такрачиса может себе его позволить. Рекомендую. Такие вещицы полезны и для нас — помогают сэкономить время и силы. Есть, конечно, свои минусы, — он наблюдал, как плетунья водила головой из стороны в сторону, приложив к глазам продолговатую рамку окуляра, — немного ограничено поле видимости, но на то нам и шея, чтобы крутить головой!

— О! — Лиссанайя заметила изменения, происходящие на поле. — Что это?

— Своего рода лабиринт. — Князь с усмешкой посмотрел на ректора. — В Академии любят придумывать различные конфигурации для поля. Они даже выделили для этого кафедру.

— Всего лишь курс лекций, — поправил Вайсс, следя за тем, как стены лабиринта покрываются молодой порослью.

— Потрясающе, — выдохнула девчонка, — в нем они также будут соревноваться в скорости?

— В нем, на нем, как кому нравится, — опередил плетун князя с ответом, — скорость, ловкость, выносливость — много качеств должно быть у будущего победителя. А вот и наш юный участник!

Мне не было видно входа в ложу, но, когда Аршалан склонился перед князем, я послал ему ответное приветствие. Он задолжал мне бутылку разрывухи, потому что я снова оказался прав — его не могли держать возле Периметра во время проведения скачек, он был одним из лучших всадников — участников троеборья.

— Лигрисс опять не в форме! — довольно резко начал Аршалан, когда отец позволил ему говорить. — Я не выйду с ним завтра на поле! В таком состоянии он не может даже сплести кружку воды и лакает прямо из лужи возле таверны, где нажрался. Даже если он придет в себя к утру, я не доверю ему свою жизнь и вам бы не советовал позволять ему ехать на таком прекрасном хьюрше.

Тио'ширес помрачнел.

— Этот плетун думает, что за пару одержанных побед теперь всю жизнь будет есть нимшору?! Кем мне заменить его за день до состязания?!

— Позволь предложить отличную кандидатуру, — вклинился ректор.

— Только если это не очередной пропойца.

— Ну что ты! — плетун расплылся в улыбке. — Не думаю, что Лиссанайя настолько увлекается веселящими напитками.

— Кто?!!

Трудно было определить, сколько именно персон произнесли последнее слово, но громче всех оно было сказано вопрошающей.

— Да вы не в себе, прошу прощения. — Девушка порывалась вскочить на ноги, если бы не рука князя, удержавшая ее на месте.

— Плохая идея, — откликнулся последний, их неприязнь друг к другу была взаимной с самого начала.

— Ну почему же… — Вайсс почти мурлыкал, как кошра, нежащаяся в лучах Торша. — Из всех известных мне свободных кандидатов, — он сделал ударение на последнем слове, — она наиболее подходящая.

Отец кусал губу, человечка насупилась и откинулась на спинку, скрестив руки на груди. Я не считал идею прекрасной, но мое мнение сейчас в расчет не принималось.

— Разве что она не против, — начал Тио'ширес, пытаясь заглянуть в глаза плетунье, — выступить за меня?

Я знал этот его тон, безотказно действующий на женщин, удивительным образом заставляющий выполнять все его прихоти. Но к скрытому недоумению отца и моей вящей радости девчонка колебалась. Масла в огонь добавил сидящий передо мной шакхаров провокатор.

— Выиграете троеборье, — промурчал он, — зачислю в Академию без экзаменов. Следующий цикл — уже ваш.

Трудно сказать, что повлияло на нее больше: личная просьба князя или обещание ректора, но, помедлив полвдоха, она согласилась, махнув рукой на врожденную осторожность и нелюбовь исишу.

— Спасибо. — Отец серьезно кивнул.

Аршалан поджал губы — ему было что сказать, но это уже не изменило бы решение Тио'ширеса, поэтому он мужественно молчал.

— Это мой лучший наездник и твой ведущий. Думаю, вы знакомы, — представил князь Аршалана.

Исишу и девчонка обменялись холодными взглядами, вряд ли их отношения потеплеют только по желанию повелителя, но последнему было на это глубоко наплевать, ему была нужна победа.

— Назначь время тренировки, Аршалан, — приказал князь, — тебе многое нужно объяснить Лиссанайе.

— Через час после полудня, — буркнул мой мин-фейрин и, поклонившись, покинул ложу.

Мы остались на еще один забег. Я заметил, что Лиссэ стала гораздо внимательнее следить за действиями всадников и сменой ландшафта. Последнее, правда, ей вряд ли поможет — для каждого состязания поле меняется до неузнаваемости.

Забег завершился победой хьюрша из княжеского стойника, и настроение отца значительно улучшилось. Он даже предложил нам разделить с ним обед.

— К сожалению, вынуждены отказаться, — извинился я, — у нас с Лиссэ уже были намечены планы на это время.

Девушка бросила на меня быстрый взгляд и согласно кивнула.

— Ну что ж, — Тио'ширес положил руку на плечо плетуна, — пойдем, старый друг, отметим наши сегодняшние победы и запланируем будущие.

— С удовольствием выпил бы виасса года Первого переселения. — Вайссориарш мечтательно закатил глаза.

— Идем. Надеюсь, мы сможем что-то придумать. — Усмешка промелькнула на губах князя, когда он направился к выходу.

— Айаре! Старый шакр! — возопил плетун и бросился за ним вдогонку. — Ты скрывал от меня заначку?!

— Так что за план?

Мы остались в ложе втроем, и Лий'он наконец смог подойти ближе.

— По правде сказать, друг, он касается только меня и Лиссэ.

Кузен поднял руки в извинительном жесте.

— Спасите, Сестры, вам помешать! У меня тоже дела в городе. Но, если захочешь выпить, пока наша родственница будет проходить ускоренный курс по троеборью, — девчонка икнула при этих его словах, — ты знаешь, где меня искать. Ясного дня.

— И тебе ни тени на пути, — откликнулся я, подталкивая человечку к противоположному выходу. — Нам туда.

Лиссэ оторвала взгляд от поля, где в очередной раз менялись декорации. Сейчас это были глубокие рвы и озерца, заполненные черной маслянистой жидкостью, чередующиеся с зарослями колючих сниирсов.

— Извращенцы, — буркнула Лиссэ себе под нос.

— Просто у них отлично развито воображение, — не согласился я.

— Расскажешь мне о наших планах? — Улыбка на губах плетуньи была исполнена сарказмом.

— Думал, тебе будет интересно посмотреть на мой дом.

— Еще бы. — Девчонка прямо подпрыгнула от нетерпения. — Мог бы и сразу сказать.

— Не был уверен, что нас так просто оставят в покое. — Я выбрал верхние галереи для выхода с Арены. Во-первых, они дают возможность полюбоваться Такрачисом, во-вторых, имеют меньше укромных мест и переходов, где можно остаться незамеченным.

— Тут очень красиво, — выдохнула плетунья, когда мы проходили по ажурному мосту, соединяющему два клоарра. — Надо же, два абсолютно разных мира существуют бок о бок: удивительно светлый и спокойный город, а за Периметром — сумрачная враждебная чаща.

— И в чаще есть особая красота, — мягко добавил я, стараясь не сбить ее настрой.

— Соглашусь. — Девчонка была серьезна. — Вот только на любование ею остается совсем немного времени.

— Соглашусь. — Мой смех и ее заставил улыбнуться. — Так уж устроен наш мир: единство и борьба противоположностей.

— Где-то я уже это слышала, — проворчала Лиссэ себе по нос.

Я пропустил это мимо ушей.

— Ночь и день, Светлые и Темные Сестры, мирные островки Периметров и бушующее море вечно голодных Лесов.

— Ты не пробовал писать стихи? — неожиданно спросила девчонка, и я осекся.

— Бывало, — пришлось признаться, этот ее взгляд перетряхнет всю вуаль.

— Наверняка отлично получалось.

— Не мне судить.

— Почитаешь?

— Как-нибудь в другой раз.

— Ну и ладно.

— Прекрасно. Можем идти дальше?

— Да!

Во время нашей содержательной беседы я зацепил кончиком глаза серый силуэт, мелькнувший в ажурном переплетении окон соседней галереи. Тени следовали за нами неотступно. Что ж, брат, пока, я вижу, ты держишь слово. Если, конечно, это был Тень.

Наконец мы вышли с Арены и пошли по главной улице Срединного Такрачиса.

— Если ты не против, — обратился я к плетунье, — не будем брать экипаж, здесь совсем недалеко.

— Отличная идея, — согласилась Лиссэ, — я еще ни разу не гуляла по улицам.

«Хотя в экипаже было бы безопаснее», — мелькнула мысль, когда мимо нас проехала повозка с сидящей в ней исишу, одетой в паршан.

— Никого не напоминает? — Девчонка захихикала в кулачок, как маленькая девочка, указывая на предмет моих раздумий.

Я состроил гримасу, заставившую ее сдержаться.

— Не дуйся, — человечка легонько передернула плечами, раскачивая в руке пояс с кагаршем, — они же не дураки повторить подобный трюк во второй раз!

— Ты не можешь знать наверняка.

— Да ладно тебе, мы же начеку! — Воинственный настрой человечки развеселил меня. — К тому же эти парни, идущие за нами по пятам, тоже не дремлют.

— Ты их видишь?! — Моему изумлению не было предела.

— Не всегда. — Разговаривая, девушка не переставала крутить головой по сторонам, рассматривая лавки, торговцев-лотошников и просто людей на улице. — Только когда кто-нибудь из них облажается. К тому же я ожидала чего-то подобного — твой брат ведь обещал не спускать с меня глаз. Это что?

Ее возглас прервал мои мысли о мудрености устройства ее разума. Впереди на улицу выходил фасад начальных мастерских, и из него высыпала куча галдящей ребятни.

— Перерыв между уроками, — объяснил я, — побегают, потом опять на занятия.

— Все как у нас, — прошептала Лиссэ с каким-то непередаваемым выражением на лице.

Мы вклинились в толпу возбужденных школяров. Девчонка схватила меня за руку, чтобы не отстать, и остановилась как вкопанная, когда я отпихнул ее кисть подальше от своей. Галдящие недоросли обходили нас с обеих сторон, периодически задевая плечами. Поджав губы, чтобы сдержать резкость, я сделал глубокий вдох.

— За руки могут держаться только женатые пары.

— О! — Лиссэ смутилась. — Прости.

Со вздохом я взял ее руку и положил себе на предплечье.

— Вот так лучше.

Наконец толпа поредела, и стало значительно свободнее. Девчонка тихонько убрала руку, виновато хмурясь.

— Но мы ведь уже держались за руки, — проворчала она некоторое время спустя.

Вопросительно приподняв бровь, я полуобернулся, чтобы видеть ее лицо.

— В пещерах. Когда убегали от нарланов, — с вызовом выпалила она.

Я не сдержал саркастической усмешки.

— А ты бы предпочла быть съеденной?

Лиссэ помотала головой.

— Вот и ответ. В чаще половина правил, принятых в пределе Периметра, не действует или действует с оговорками, — добавил я, заметив, что она хочет что-то сказать.

Девчонка поджала губы и замолчала. Мы пересекли оживленную улицу и по переулку углубились в тихий зеленый район. Каждый дом здесь имел маленький палисадник перед входом и площадку с фонтаном позади, усаженную по периметру конусовидными сниирсами, создающими живую изгородь. Я купил здесь дом сразу же, как только смог полностью распоряжаться собой и своим временем, то есть после совершеннолетия, и, переехав из корпуса хассуров при Школе воинов в этот уголок, больше никогда не менял места жительства. Случалось такое, что я не бывал дома несколько выходов, но это был первый раз, когда, будучи в Такрачисе несколько суток, я ни разу не ночевал у себя. Краска на стене забора сияла блестящими вкраплениями в лучах Торша — малыши готовились к встрече.

Я спрятал улыбку и взялся за ручку калитки, когда заметил движение в соседней арке. Резко повернувшись и задвинув Лиссэ себе за спину, я выхватил гитачи, чуть пружиня в коленях и готовясь атаковать.

— Это всего лишь я, Кирсаш, — раздался знакомый музыкальный голос, и изящный силуэт выступил из тени, — здравствуй.

С досадой я вернул оружие на место — ножны тихо зашипели, соглашаясь.

— Что ты здесь делаешь?

— Жду, когда ты вернешься домой. — Нидия приблизилась.

Половину ее лица скрывала тень от наброшенного на голову тонкого шарфа, но даже так было видно, что она все еще красива. Амулет снова был на ней, и мое лицо непроизвольно скривилось.

— Ты знаешь, что тебе нельзя здесь появляться?

— Но ты так долго не приходил. — Девушка умоляюще заглянула мне в глаза, ее чувства вряд ли были поддельными, оттого взбесили меня еще больше.

Я почувствовал шевеление сзади. Лиссэ встала на цыпочки и выглянула из-за моего плеча, вынуждая меня отступить в сторону, чтобы дать ей возможность рассмотреть незнакомку.

— Что тебе надо, Нидия? — выдавил я, стараясь не поддаваться гневу.

Поведение этой человечки резко изменилось — она вызывающе вскинула подбородок и упрямо раздула ноздри. Так она была больше похожа на себя прежнюю.

— Хотела взглянуть на нее. — Она качнула подбородком в сторону Лиссэ.

— Насмотрелась?

— Вполне.

— Ясного дня, Нидия. — Я развернулся на каблуках и, полуобняв Лиссанайю за талию, открыл калитку и впихнул ее внутрь. Не оборачиваясь, дождался щелчка замка, все еще ощущая присутствие Нидии позади, и прошел несколько шагов вглубь сада. — Ты идешь? — Я обернулся на плетунью, задумчиво стоящую на тропинке.

— Мне жаль ее.

— Не стоит жалости прекрасно прожитая жизнь.

— Мне жаль, что она жалеет об этом, — тихо произнесла Лиссэ.

Поймав ее взгляд, я увидел понимание всей ситуации. В нем не было ни капли осуждения! Я снова поразился необычности ее мыслей.

— Кто я такая, чтобы судить? — Девчонка всплеснула руками. — Третья Сестра?

— Надеюсь, что нет. — Мой смех утонул в кронах низкорослых сниирсов, окружающих дорожку, ведущую прямо к крыльцу.

Лиссэ хмыкнула.

— А у тебя тут мило, — она покрутилась на месте, осматривая сад, — гораздо приятнее, чем во дворце.

— Не каждый разделит твою точку зрения. — Я внимательно наблюдал за сменой выражений на ее лице. Все-таки она совсем еще не умеет владеть собой, и вуаль на ее льйини не играет никакой роли, когда все чувства видны как на ладони. Правда, мне она нравилась такой: открытой и оттого опасной вдвойне, потому что сама не знала, какое действие может совершить в следующее мгновение.

— Но ты же ее разделяешь. — Лиссэ пожала плечами. — Мог бы и пригласить меня пожить у тебя, а не в том гадюшнике.

— Где?

— Хриссятнике. По-вашему, возможно, это звучало бы так, — плетунья смешно сморщила нос, — смысл тот же.

— Однако ж как ты окрестила княжескую резиденцию, — протянул я, поражаясь точности сравнения и представляя, как расскажу об этом Лий'ону.

Девушка зажала рот ладонями, изображая испуг.

— Я же не виновата, что он выбрал себе такой дом.

Закатив глаза, я попытался мысленно обратиться за помощью к Торшу, с лукавым прищуром следившему за нами сквозь прогалины в игольчатых кронах сниирсов, и миновал последние полдлины до крыльца, чувствуя позади легкое дыхание Лиссэ.

Остановившись перед дверью, я поднес руки ко рту, чтобы получился особый резкий свист. Шгарли можно было вызвать иначе, просто воздействуя на льйини эмоцией, но материальный зов нравился обеим сторонам, и я не хотел нарушать традицию. Дверь бесшумно распахнулась, гостеприимно открывая вид на небольшую светлую прихожую. Я первым шагнул внутрь, чтобы быть узнанным наверняка и не испугать моих маленьких смотрителей хозяйства появлением незнакомых существ. Радостно пищащий хоровод светящихся клубочков тут же завихрился вокруг моей головы. Иногда после таких моментов вообще не хотелось покидать пределы своего дома.

— Как они любят тебя! — немного изумленно прошептала Лиссэ. — Сколько их тут живет?

— По-видимому, пять. — Я пытался вычленить отдельные комочки из общего золотого вихря.

— Ты не знаешь сам?

— Самый первый представитель их маленькой семьи переехал сюда со мной из дворца — жизнь при Школе воинов ему не нравилась категорически, поэтому он предпочел подождать, пока у нас не появится собственное жилье. — На мою вытянутую руку уселись сразу два теплых шарика, остальные продолжали носиться вокруг. — Когда я был здесь последний раз, их было трое. Теперь же, как видишь, их отпрыски решили познакомиться со мной.

Лиссэ шагнула в прихожую, и один из комочков настороженно облетел вокруг нее.

— Глава семьи должен первым убедиться, что ты не представляешь угрозы… дому. Точнее, наведенному ими порядку.

Девушка густо покраснела, потупив глаза.

— Простите, — выдавила она, приседая, — я не хочу ничего портить. Мы ведь знакомы?

— Айаре! — Моему удивлению не было предела. — Он и правда тебя знает! Откуда?

— Во дворце познакомились. — Лиссэ смущенно потупилась.

— Ты! Маленький негодник! Я же сказал: сразу возвращаться домой!

Изображаемый мною гнев не мог обмануть шгарли, они читали сквозь вуаль так же легко, как крылаш пикировал через слой облаков, заприметив добычу.

— Судя по запаху, — неповторимый аромат, доносящийся с кухни, заставил меня проглотить слюну, — наш обед практически готов. Но для начала я бы показал тебе дом.

Осмотр занял гораздо больше времени, чем я рассчитывал, потому что девушка застревала надолго почти в каждой зале. Казалось, что она осмотрела каждую вещь и спросила обо всех предметах, которые видела перед собой.

— Это я приобрел в Браккаре, — ответил я на ее очередной вопрос, касавшийся гостиного гарнитура, — все-таки там работают лучшие мастера по черно-желтым сниирсам.

Мой дом после нашей экскурсии показался мне очень большим, а ведь мы еще толком не осмотрели сад!

— Оказывается, я совсем не знаю тебя, Кирсаш, — проговорила Лиссэ, когда мы расположились в столовой зале за уже накрытым столом.

— Откуда, интересно? — Я развернул салфетку в предвкушении прекрасно приготовленного обеда. — У нас совсем не было времени для подобных вещей.

— А теперь есть?

— Надеюсь, что да. — Я поблагодарил шгарли, погладив его лучистый бок.

— Божественно вкусно, — протянула Лиссэ, попробовав. — Как они делают все это?

— Как все обычные существа, только у них есть преимущество в виде полуматериального облика, в котором они и предпочитают пребывать. Тот, второй, является скорее официальным костюмом для всех остальных.

— Я обязательно должна жить во дворце? — как бы между прочим поинтересовалась плетунья, делая глоток сока из высокого индигового стакана.

Я вгляделся в ее лицо, пытаясь понять, в чем подвох.

— Теоретически нет, но нужно официальное разрешение, чтобы переехать. Тебе там так плохо? Я бы не советовал пока этого делать в целях безопасности.

— Не то чтобы плохо, — Лиссэ замялась, стискивая пальцы, — просто неуютно.

Все мое существо вопило предложить ей жить здесь, ведь она сама практически попросила об этом. В былые времена в подобной ситуации я бы не раздумывал. Но в груди тягуче заныло, когда я подумал, ЧТО о ней будут говорить во дворце в таком случае. Слухи слухами, но, когда подобная связь становится столь явной, она не поощряется ни в каком обществе. Мне отчего-то не хотелось портить репутацию Лиссэ. Это наводило на странные мысли — ведь раньше я не замечал за собой подобной щепетильности.

Лиссанайя

И все-таки она добилась своего, эта бывшая женщина Кирсаша. Что со мной происходит? Неужели ревную?

Глупо было считать, что за многие столетия жизни у Кира не было ни одной женщины, но одно дело думать, совсем другое — видеть ее перед собой! Даже несмотря на то что он не любил ее или уже не любил, было тяжело стоять с нею рядом — такой опытной, такой зрелой, такой красивой. И такой несчастной. Ее вуаль была непроницаема вовсе, из чего я заключила, что она носит амулет. Но облако разложения витало далеко за пределами его действия. Как же страшна оказалась старость для этой женщины! Она была готова на все, чтобы оказаться на моем месте. Но это была серьезная ошибка — на Кирсаша нельзя воздействовать жалостью, это только злит его. Ее поражение было окончательным, и она отступила, зародив в моей душе вихрь сомнений и противоречий.

У Кира оказался удивительно уютный, красивый небольшой дом, обставленный и отделанный с любовью и вкусом. Эта сторона жизни дроу, незнакомая мне раньше, поразила меня чуть ли не больше, чем появление его любовницы. Сам темный во время своей экскурсии был задумчив и немного рассеян, но я видела, что незваная гостья не является причиной этого настроения. Он старался держаться ближе ко мне, как всегда после вчерашнего происшествия, ненароком касаясь плеча или руки, когда пропускал в следующую залу. Но на меня это действовало как удар стрекала, и я держалась подальше от него.

Он отказал мне в переезде к нему, мотивируя безопасностью! И это после того, как несколько недель без устали старался, чтобы я оказалась в его постели! Но я же видела, что он страстно хотел согласиться. Что же могло такого случиться, чтобы он настолько поменял свое поведение? Вопросы роились в голове хуже потревоженных дьяршей. Мне не хотелось искать на них ответы — слишком туманными и расплывчатыми они казались, никакой четкости, как всегда, когда дело касалось отношений между двумя людьми — существами в моем конкретном случае. На какое-то подлое мгновение мелькнула тоска по чаще — вот уж где все просто, яснее некуда: либо ты, либо тебя. Наверно, мне стоило родиться мужчиной. Тьфу, это уж точно мысль совсем не к месту.

Аршалан пришел неожиданно, просто потому, что мы и думать о нем забыли, увлекшись вкуснейшим обедом. Отказавшись от еды, он зло выговорил Киру, что это мы должны были быть на тренировке, а не он гоняться за мной по городу. Кирсаш выслушал друга довольно сдержанно, извинившись за меня, и даже проводил нас до тренировочных клоарров Арены, размерами спорящих с иными полями.

Меня уже ждала привычная патрульная форма, в которую я с удовольствием облачилась, бросив платье на полу в шатрре. В дальнем конце уже тренировалась одна команда, кружащая вокруг большой каменной глыбы. Плетун, сидящий позади ведущего, был одет в балахон, и его острые коленки мелькали то с одного, то с другого бока поджарого черно-красного скакуна. Вот чем, интересно, их привлекает подобное облачение? Незапланированным стриптизом? А если я поступлю в эту их Академию, мне тоже придется носить такое?

— Чего задумалась? — резко окрикнул меня мин-фейрин, уже сидевший на здоровенном снорге. — Забирайся!

Я левитировала в седло, судорожно хватаясь за пристежные ремни.

— Подожди, — оборачиваясь, одернул исишу, — фиксируй только с одной стороны, по ходу будешь ее менять, так у тебя появится больше мобильности.

Послушно пристегнувшись, я глубоко вздохнула, очищая мозг от мусорных мыслей. Перед мордой нашего хьюрша прямо из-под земли выросла фигура плетуна в эффектном сером балахоне с длинным рядом пуговиц, мерцающих от верха воротника-стойки до самого низа. После Вайссориарша подобные фокусы на меня уже не действовали, да и Мастеру категорически не нравилась показуха, и за время обучения ему удалось привить это чувство и мне.

— Начальный уровень, Ринаиш, — обратился к нему Аршалан, — потом без связки средний, полуверхний и верхний, но обойдемся пока без сверхприставок.

Плетун коротко кивнул и, бросив на меня быстрый взгляд, уже пешком направился к центру тренировочного клоарра. Исишу пустил хьюрша по кругу.

— Разомнемся, — бросил он, с каждым кругом заставляя скакуна бежать быстрее. — Правила просты, — снова заговорил он, когда бег скакуна стал стабильно ровным, — потому что их всего два: запрещено использовать приемы и плетения, сознательно направленные на убийство участников, хассурам запрещено использовать гарш. Во всем остальном — полная свобода действий. Главное запомни: во что бы то ни стало необходимо удержаться в седле — вылетишь, и считай, мы проиграли. Даже если упадешь удачно, вряд ли удастся наверстать. К тому же это самый распространенный способ вывести соперника из строя, и тебе не дадут упасть просто так, а для верности вырубят и обездвижат. Так что держись и готовь щиты для нас и хьюрша.

Я мысленно возмутилась — опять щиты! Терпеть их не могу!

— Одновременно стараешься выбить остальных участников, — продолжал Аршалан, — и нейтрализовать ловушки.

— Какие ловушки? — огромным усилием я подавила дрожь в голосе.

— Сейчас узнаешь, — зловеще пообещал мой ведущий и направил хьюрша к центру клоарра, где с японской скрупулезностью были живописно разложены небольшие валуны, а между ними веселыми бликами в лучах Торша поигрывало круглое озерцо.

Хорошо, что я со страху заранее поставила универсальный щит, иначе не смогла бы отреагировать достаточно быстро на фонтан горячего пара, взмывший вверх из-под первого валуна. Тренированный хьюрш почти не испугался, а твердая рука исишу не дала ему отклониться от курса, поэтому нас чуть подбросило вверх вместе со скакуном. Животина поджала ноги ловко пружиня, приземлилась с высоты в несколько метров. Если бы не щит, нас бы точно ошпарило!

— Сконцентрируйся, — скомандовал мин-фейрин, заставляя хьюрша петлять между камнями.

Признаться, я чувствовала себя очень неуверенно с лишь частично застегнутым ремнем, потому что бросало меня знатно, и в какой-то момент пришлось схватиться за куртку Аршалана.

Вскоре я поняла, что это не лучшая идея, потому что фонтаны пара и воды стали возникать на каждом шагу и мне потребовались руки, чтобы отражать их, иначе нас бы швыряло в разные стороны, сильно замедляя продвижение. М-да, просто поставить универсальник и свесить ножки не удастся.

Тем временем на пути хьюрша начали вырастать глыбы в рост нашего скакуна и выше, но пока исишу удавалось благополучно от них уворачиваться. Минуя очередную скалу, я вовремя вскинула голову, реагируя на знакомый скрежет, поэтому успела отразить атаку.

— Что за хрень?!! — В голос завопила я, запуская огненные мячи в острозубые глотки. — Жвабсы живут в низинах! Какого шакхара они прыгают со скал нам на головы?!!

— Это ты им расскажи, — Аршалан изогнулся в седле и вонзил гитачи в жадное небо, — что их тут быть не должно.

Сноргов было много, но не так, как на их любимом болоте. Нам удалось, почти не снижая скорости, справиться с половиной, остальные элементарно отстали. А настырные какие! Вот уж выдумщики сидят в этой Академии, лучше бы что-нибудь полезное придумывали!

Дальше началась катавасия: мы норовили провалиться под землю и на полной скорости запрыгивали на валуны, вырастающие прямо под лапами скакуна. В пресловутое озерцо нас чуть не утащил десяток щупалец разом, принадлежащий неизвестно кому, наверно, самому водоему. Мы еще раз отбивались от жвабсов и даже нескольких виршей. В довершение ко всему гейзеры сменились столбами огня, и мне пришлось в спешке перенастраивать щит под новые условия, отчего я пропустила появление гниели, вывинтившейся прямо из куска камня. Один из языков черканул рядом со мной в тот момент, когда я меняла настройки щита, и порвал пристежной ремень, ободрав мне бедро. Аршалан отсек язык вместе с остальными, но во время прыжка со скалы я не удержалась и шлепнулась на землю. Хорошо, что заранее перестраховалась и поставила дополнительный щит, не то переломов было бы не избежать.

Исишу в бешенстве развернул хьюрша, возвращаясь, и, схватив меня за руку, втянул обратно в седло. Через вдох я поняла, почему он меня не бросил, — сбоку к нашей гонке присоединились еще одни участники, по острым коленкам плетуна я поняла, что это были те самые, которые тренировались перед нами.

Плетун тут же атаковал. Тухлый шакр! Он не стал прощупывать силу моего плетения, сразу запустив убойный клубок. Синие разряды молний пробежали по нашему щиту и искрами осыпались на землю.

— Ты же сказал, убивать запрещено?! — взвизгнула я, усиливая защиту.

— Так не убил же, — рявкнул исишу, посылая хьюрша прямо на противника.

— Сестры! Ну что же за логика такая?! — взмолилась я, отражая новую атаку.

— Пробей их щит! — выкрикнул Арш, сближаясь с хьюршем противника.

Я не успела. Поэтому его гитачи, равно как оружие дроу-ведущего, ударились в щиты и зазвенели.

— Еще раз! — приказал мин-фейрин, когда мы выровняли бег.

— Так он занимается тем же!

— Значит, будь лучше!

Легко сказать! Быть лучше плетуна, прошедшего школу Академии! Я выбросила несколько клубков, но не в противника, а через него. Земля вздыбилась, заставляя их отступить в нашу сторону, и изрыгнула гниель, щелкающую языками перед носом скакуна. Вражеский плетун отвлекся на доли мгновения, пока сообразил, что это иллюзия, но этого мне было достаточно — новый клубок, шипя, проделал брешь в его щите, разъедая льйини плетения. Очень сложная штука! Еле получилось, и то не до конца, но дало возможность Аршалану наотмашь ударить ведущего противника эфесом в челюсть. Тот съехал вбок, невольно разворачивая своего скакуна на сто восемьдесят градусов. Мы вырвались вперед.

— Ха! — воскликнула я.

Но плетун оказался мстительной натурой. Он отправил нам вдогонку заковыристое плетение, отразив которое, я каким-то непостижимым образом ускорила его полет, и сильная ударная волна смела нас на землю вместе со щитом.

— Нельзя расслабляться, — выговаривал мне исишу, пробиваясь сквозь звон у меня в голове, — из-за этого мы проиграли.

— Зато эти гады тоже, — буркнула я и заметила, что хьюрш соперников, оказывается, беспрепятственно миновал натянутые в восточном конце клоарра льйини финиша, о которых я и думать забыла.

Естественно, я расстроилась.

— Нечего было брать меня замыкающей, — мой злой крик эхом разнесся по тренировочному полю, — не напрашивалась!

Аршалан посмотрел на меня долгим взглядом.

— Меня тоже никто не спросил, если ты помнишь, — потом, помедлив, протянул мне руку и помог подняться. — В принципе все было неплохо. Полагаю, что при должной подготовке у нас даже был бы шанс победить.

Я открыла рот от изумления и даже не отреагировала на улюлюканье наших недавних соперников, проезжавших мимо.

— Запомни такую вещь, — тем временем говорил исишу, а я никак не могла понять: неужели одна тренировка смогла сделать его отношение ко мне более лояльным, в отличие от всего нашего совместного путешествия? — Большая часть этих выскочек-плетунов, участвующих завтра в состязании, никогда не проходила той школы, какую прошла ты. Это дает тебе колоссальное преимущество, и надо с толком им воспользоваться.

Не дожидаясь моего кивка, мин-фейрин развернулся и направился к шатррам.

— На сегодня все, иначе загоним снорга и перегорим сами, — отрывисто произнес он, когда я приноровилась к его размашистой походке. — Если есть сапоги повыше, надень завтра их. Утром я натру хьюрша шурссом,[7] чтобы быстрее разогреть мышцы, крайне едкая штука — пока не впитается, будет жечь, если не позаботиться об этом заранее.

— Хорошо. — Мой ответ заглушил полог шатрра, куда я нырнула, чтобы сменить одежду. Только сейчас стало понятно, насколько неидеален мой щит: одежда была мокрой от ворота до кончиков штанин и местами до сих пор дымилась.

Присев на лавку, чтобы снять сапоги, я вдруг поняла, что чертовски устала, и, вытянув ноги перед собой, с тоской взирала на узкие голенища, облепившие мокрые ноги. Ну что за жизнь?! Обязательно мне вляпываться в какие-то передряги? Почему нельзя спокойно и размеренно жить где-нибудь в маленьком домике с любимой собакой? Перед глазами вместо очаровательной мордашки щенка промелькнула ухмыляющаяся глотка жвабса, от которой я вяло отмахнулась. Меня просто вырубало на ходу, мысли путались.

— Лиссэ, не спи, — вывел меня из оцепенения знакомый мягкий голос, — вторую ногу давай.

Кир ловко ухватил меня за коленку и стащил обувку. Отбросив ее в сторону, он принялся расстегивать на мне сиршани. Я промычала что-то неразборчивое даже для меня самой.

— Нет, давай лучше я. Ты сидишь тут уже час.

— Как — час? — Я вскочила и, пошатнувшись, рухнула на руки дроу.

— Не думаю, Кирсаш, что ты выбрал удачное время для подобных занятий. Она будет не в форме завтра, — мрачно проговорил Аршалан, стоявший на фоне откинутого полога.

Я перевела раздосадованный взгляд с него на фейрина:

— Ну вас к шакхару! — и оттолкнув руки дроу, подхватила с пола платье и проскочила мимо исишу на улицу, в этот вечер я его больше не видела.

После ужина, прошедшего почти в полном молчании, Кирсаш проводил меня до дверей моей спальни и, пожелав бархатной ночи, скрылся в полутемной анфиладе, освещенной лишь белыми квадратами пола, на который из высоких окон падали холодные лучи Старшей Сестры.

А я, как назло, долго не могла уснуть, поминутно ворочаясь с боку на бок. Тело отзывалось ноющей болью при каждом движении, и я уже не представляла, откуда возьмутся силы на завтрашнее состязание. Но хуже были мысли, лезущие невпопад, подстегивающие страх, заставляющие расти неуверенность.

Я проснулась от собственного крика посреди ночи и сощурилась от нестерпимо яркого света Второй Сестры, бьющего мне прямо в глаза. Это немного отвлекло от кошмарных голосов, мерно затухающих в голове по мере того, как мысли обретали четкость. Из-за резкого перепада светотени я не сразу заметила, что в дверях стоит Кирсаш. Его сиршани распахнулась на груди, но по общему виду стало ясно, что он еще не ложился. Небрежность позы была, как всегда, обманчива, ведь длинные тонкие пальцы играли с рукоятью метательного ножа. Рюш скользнул мне на плечо и успокаивающе закурлыкал, от него остро пахло вяленым мясом — так вот чем вы занимались, полуношники, еще один поздний ужин!

Рассеянно поглаживая паукокрабика, я не отрываясь смотрела в угольные нечеловеческие глаза и чувствовала, как начинает дрожать рука. И вовсе не от страха, хотя дроу сейчас был безумно похож на смертоносно прекрасного полуангела-полудемона.

Воздух внезапно нагрелся, и под диафрагмой скрутился тугой комок, пульсирующий в такт биению сердца. Мое дыхание начало ускоряться, отрывисто вырываясь из ставших тесными легких — еще вдох, и я совсем потеряю голову. Рюш скрылся из виду, чувствуя, что я больше не нуждаюсь в его помощи, к тому же готовый заискриться воздух не очень подходил для маленького снорга.

Темный немигающе смотрел мне прямо в душу, и, казалось, нет ни единого укромного уголка, куда я могла спрятать охватившие меня чувства. Что же он медлит?

Бесшумно развернувшись, дроу растворился в темноте. Минута-другая прошла в ошеломленном ожидании, потом жар схлынул, оставив после себя чувство горького опустошения. Я ощутила себя пластмассовой куклой, оставленной кем-то посреди огромной хозяйской кровати. И даже вежливый стук в дверь не заставил меня встрепенуться. Риссарш вошел без разрешения и, усевшись рядом, положил руку мне на лоб.

— Ничего удивительного, — проворчал он себе под нос, — элементарное переутомление.

— Откуда, интересно? — инертно выдавила я, смотря в точку перед собой.

— Ваше тело молодо и полно сил, но то, что происходит вот тут, — он снова дотронулся до моего лба, на сей раз только кончиками пальцев, — не дает ему заслуженного отдыха и подрывает силы. Насколько я понял, завтра вы участвуете в троеборье?

Целитель не ожидал, что я отвечу, и продолжил, одновременно начиная воздействовать на льйини.

— А потому вам показан сон, — и последним узлом он погасил мне сознание.

Кирсаш утром вел себя абсолютно невозмутимо, будто ночью ничего не произошло. Ничего и не произошло! Отчего тогда у меня такое отвратное настроение?

Завтрак был легким, но очень питательным, о чем не преминул сообщить эльф, пока я открывала все блюда подряд, пытаясь найти мою любимую зеленоглазку. Яичницы в рационе не наблюдалось, из чего я сделала вывод, что день не задался с самого утра. Надо будет сообщить исишу, чтобы ни на что не надеялся. Хотя он и без меня знает, в какой мы… гхм.

Взгрустнув по себе любимой, я решила, что хандры на сегодня хватит, на состязании буду делать все, что могу, без халтуры, а в остальном пусть пеняют на себя. Риилла прислала записку с восторгами от факта моего участия, пожеланием победы, верой в мои силы и сообщением, что поставила на меня круглую сумму! Я и не знала, что у них тут есть еще и тотализатор! Поднявшееся было настроение грозило упасть ниже плинтуса.

Спас положение, как ни странно, Кирсаш. По дороге к Арене он всучил мне кагарша со словами, что если его и нельзя использовать в бодрствующем состоянии, чтобы не быть дисквалифицированной, то уж в качестве снаряда он будет точно незаменим. Я хохотала всю дорогу, представляя, как буду сбивать соперников своим биоядром.

— Пусть этот путь приведет тебя к твоей мечте, — странно пожелал Кирсаш и оставил меня готовиться к состязанию.

Переодевшись, я чуть не заблудилась в бессчетных помещениях под трибунами с коридорами, стойниками, какими-то кладовками, тренировочными залами и даже едальнями для участников и обслуживающего персонала, естественно, раздельными. В конце концов, несколько раз спросив дорогу, я случайно наткнулась на знакомую метку, похожую на княжескую печать, — встречала такую во дворце. Аршалан уже ждал меня с оседланным и полностью подготовленным скакуном. Окинув меня скептическим взглядом, Исишу вздохнул и жестом приказал занять свое место.

Мы присоединились к остальным участникам, собравшимся перед высокими двойными воротами, закрывающими выезд. Я пробежалась глазами по хьюршам и поняла, что нас двенадцать. Довольно много, к тому же все замыкающие были плетунами, надо ли говорить, что это автоматом означало, что они являются дроу, и мужчинами к тому же. Что я тут делаю, интересно? И как с ними со всеми прикажете справиться?

Мин-фейрин будто прочитал мои мысли.

— Ты думаешь, им нечем больше заняться, кроме как гоняться за нами? Успокойся, половина отсеется без нашего участия.

Отрадно слышать. Но верится с трудом. Я попыталась придать себе скучающе-пренебрежительный вид, копируя выражения лиц большинства плетунов, и чуть не стушевалась, встретившись глазами со вчерашними победителями учебной гонки. Оба зло ухмылялись, чуть ли не тыча в нас пальцами. Это придало мне азарта — ах так? Я вам еще покажу!

Затрубили рога, и мы выехали на поле. Я быстрее подхватила челюсть, чтобы гуляющий меж гор ветер не залетел в рот. Ну почему мне так не везет?! Кто тянул за язык соглашаться? Мерзкий плетун-провокатор теперь сидит где-то там наверху и, ручки потирает от удовольствия, наблюдая мое ошарашенное лицо. Ну почему нельзя по ровным дорожкам бегать, а?

Такой подставы я не ожидала. Прямо посреди поля высилась гигантская гора, ее основание круто поднималось прямо от подножия трибун, а вершина терялась в облаках. В пяти метрах от нас начиналась каменистая насыпь, лишь отдаленно напоминающая дорогу, которая, закручиваясь по спирали вокруг горы, терялась в вышине.

— Нам туда, да? — пискнула я в спину Аршалану.

— Точно. На самый верх. А потом вниз.

— Ой маа-ма!

Даже отсюда мне был виден сидящий на первом валуне вирш. Ему явно не хватало таблички «милости прошу» в значении «добро пожаловать», настолько гостеприимно распахнулись его передние конечности с оттопыренными когтями.

— Ну что ты скисла?

— Да так… Декорации не нравятся. Предпочла бы умереть тихо и спокойно в своей постели.

— Могу устроить… — полуобернулся исишу, осклабившись, — после финиша.

— Вот спасибо! А я голову ломала, кого бы о помощи попросить… — скривилась я и, не удержавшись, хмыкнула.

Легкая перепалка помогла окончательно прийти в себя. Уфф! «Что ж, пусть будет гора», — думала я, разминая кисти и стараясь забить чувство дискомфорта глубоко в себя. Лучше бы лесу насадили, поганцы!

Пространство поля напоминало сейчас гигантский рой. Гул, отраженный горой и потому многократно усиленный, стоял такой, что впору было втыкать беруши. Где, интересно, сидит князь? И каким образом та половина зрителей, скрытая от глаз огромной декорацией, увидит старт?

— Почти у всех окуляры настраиваются на прием отраженной картинки, не совсем то, но вид вполне приличный, — ровно ответил исишу, не отрывая глаз от дороги, его взгляд, казалось, ощупывал каждый камешек.

Я перенастроила зрение, чтобы лучше видеть вдаль, и обратила внимание, что теперь рамки окуляров есть и у представителей нирашайя. Плетун был прав — изобретение отличное. Еще раз попытавшись найти трибуну сильных мира сего, я поняла, что это все равно что искать иголку в стоге сена, и бросила это безнадежное занятие. В ту же секунду раздался удар гонга, и меня подбросило от неожиданности.

— Хватит прыгать — спину проломишь, — проворчал исишу, — это только первый сигнал.

Я успокоила колотящееся сердце, прислушиваясь к звенящей тишине, установившейся на всем пространстве поля. Словно гонг слизал разом все звуки, даже ветер стих. Второй удар уже не застал меня врасплох. По его команде мы с остальными участниками заняли места у стартовой черты. Смолкли последние смешки, все предельно сконцентрировались. Тут бы уже и дурак догадался, что сейчас последует сигнал к старту, поэтому я предельно собралась и успела только глубоко вздохнуть, как мы рванули вперед.

«Сколько же в тебе, дружок, лошадиных сил?» — удивленно думала я, наблюдая, как хьюрш за считаные секунды разгоняется до умопомрачительной скорости. Это было обусловлено тем, что через несколько длин он перешел на прыжки, забираясь по крутой насыпи, и Аршалан заранее придал нам ускорение.

Мы оказались где-то в середине толпы участников. И я с радостью ожидала, что идущие первыми расправятся с частью препятствий — с виршем, например. Увы и ах, но злостных плетунов Академии было не провести — на месте убитого вирша появился другой, а потом и третий.

— Эй! В чем дело?! — завопила я, перекрикивая шум ветра в ушах. — Почему у них был один, а нам уже пару подсунули?!

— Хватит возмущаться! Давай работай! — осек меня исишу.

Но я и без него кинула пару клубков, запирая виршей в капкан.

Рядом с ними тут же появились еще двое. Минуя сноргов, я, не оборачиваясь, злорадно ухмыльнулась и сдернула сеть. Раздавшиеся сзади вопли сообщили, что расчет оказался верным: кто-то не смог справиться со всеми тварями сразу.

«Ох, какой я стану злой и нехорошей!» — успела мелькнуть мысль, когда я бросала клубок под ноги хьюрша соперника, с которым мы только что поравнялись, — удобнее все же воздействовать на окружение, чем стараться пробить чужой щит. Для меня стало неприятной неожиданностью, что вражеский плетун думал точно так же. И теперь наши скакуны отчаянно пытались удержаться на месте из-за внезапно начавшегося селя. Мы обменялись злобными взглядами. Вряд ли кто-то из нас добавил к камнепаду грязевой поток, значит, это академики развлекаются.

— Влево! — скомандовала я, и исишу, удивительное дело, послушался.

Мое плетение позволило нам закрепиться на месте, тогда как вторая пара немного съехала вниз. Обернувшись на мгновение, я увидела, что двоих участников уже нет на трассе. Лидеры же ушли довольно далеко, но сель задержал и их тоже. Каждый с переменным успехом преодолевал насмешку декораторов поля. Поднатужившись, я рванула нас вверх на манер лебедки, и получивший новое ускорение хьюрш резво запрыгал дальше, минуя опасную зону.

Вирш все-таки вылетел на нас из какой-то дыры в скале, когда мы почти добрались до пологой части дороги. Я подсекла ему ноги, а гитачи Аршалана пробила панцирь, ловко вывернувшись в руке воина, оставляя на камнях агонизирующее тело.

Пара обугленных трупов сноргов на закручивающейся спиралью трассе говорила об успехе проехавших здесь хассуров. Все-таки у них было безусловное преимущество. Внезапно сверху кто-то истошно завопил, и мимо нас пролетело гомонящее тело, скрываясь в пропасти внизу.

— Жить будет, — флегматично буркнул Аршалан, стрекольнув хьюрша.

Мы набрали хорошую скорость, двигаясь теперь по центру дороги: с одной стороны от нас была отвесная скала, с другой — крутой обрыв. Через некоторое время мы нагнали горе-всадника, чей плетун проявил чудеса пикирования. К чести его надо сказать, что он оставил довольно приличный щит, и воин упорно продолжал свой путь, упрямо сжав челюсти. Обойти его мы не могли, а несколько моих клубков оказались бессильны. С окружением я решила больше не рисковать — академики ясно дали понять, что это их прерогатива.

— Он непроницаем для плетений, — крикнула я исишу, — все остальное пройдет.

Но я уже и сама видела, что узкая часть дороги не позволит Аршу подъехать на расстояние удара.

— Сними его, — приказал ведущий.

Я хмуро взглянула на скачущую перед глазами цель и, притянув с дороги камень, отправила его в полет. Что бы ни говорил Кирсаш, а Рюша я не брошу! М-да, всегда считала себя неплохим стрелком, но попасть по движущейся цели, особенно когда она того не желает, да еще со скачущей животины, оказалось делом непростым.

— Что ты копаешься? — рявкнул исишу, посылая хьюрша резко вправо, чтобы обойти внезапно возникшую скалу прямо на пути нашего скакуна. Мой очередной снаряд вскользь чирканул по боку идущего впереди снорга, даже не сбивая его бег.

— Не выходит, — с досадой выпалила я.

— Тогда давай сама. — Арш стрекольнул хьюрша, и тот, дав козла, отправил меня в умопомрачительный полет. Надеюсь, он знает, что делает! Только бы не упасть! Хорошо, что он делал это прицельно и приземлилась я за спиной у краснощекого воина. Тот Испуганно обернулся, когда его скакун просел, сбавил скорость и со страху прижался к скале. В образовавшуюся брешь тут же проскочил Аршалан.

Я лучезарно улыбнулась сопернику и, пока он не выхватил гитачи, спеленала его, как младенца, выпихивая из седла. Мягкий кокон не даст ему ушибиться. Так, надо бы теперь догнать своих. Шакхаров хьюрш! Как тут с тобой совладать? Но умная животина не нуждалась в понукании, а неслась вперед на всех парах. Если бы не проштрафившиеся всадники, этот скакун мог бы обойти всех конкурентов. В считаные мгновения я поравнялась с Аршаланом, который одобрительно кивнул.

Обратно-то как?

— Сиди спокойно, — приказал исишу и, приблизившись ко мне, на полном ходу втащил меня в седло.

Оставшийся без наездника скакун что-то проблеял и недоуменно сбавил ход, постепенно останавливаясь.

Упавший рядом со мной камень настроил меня на сомнительный лад, и я, воспользовавшись мгновениями затишья, перенастроила щит на защиту от подобной неприятности. Как видно, меня предупредила судьба, потому что какой-то мерзавец, опередивший нас на виток спирали и потому оказавшийся над нами, устроил камнепад. Несмотря на защиту, я здорово струхнула, когда здоровенные каменюки летели прямо на голову. Вот странное дело… А если бы я облажалась и щит не поставила? Или он бы не выдержал? Кто бы нас отшкрябывал от скалы? Или у организаторов скачек так все схвачено, что они без зазрения совести врут о небольшом количестве несчастных случаев? Мысли немного отвлекли трясущиеся поджилки от осознания своей хрупкости, а когда камни закончились, бояться стало элементарно некогда.

Две гниели вывинтились из тверди скалы, едва мы миновали половину витка. Мой щит выдержал удар языков, но немного отбросил нас назад, из-за чего пришлось принять бой с обозленными тварями. Чем вас там так раззадорили?!

Мое удивление выплеснулось даже за вуаль. Перекормили, что ли?

Аршалан встал на седло, управляясь сразу с обоими сноргами. Его гитачи со свистом рассекали воздух прямо над моей головой. Как-то не готова я так рано расстаться с волосами — движение вбок чуть сбило курс скакуна, но спасло от очередного удара. И мне наконец удалось закинуть клубок в голодную, точнее объевшуюся, глотку. Тварь забулькала и отстала, ее подруга уже лишилась всех своих языков, поэтому мой удар стал решающим и для нее.

Исишу плюхнулся в седло, придавив мне палец. Мягкое место представителя этого народа заставило меня усомниться в подобном определении. Невозмутимо выслушав поток ругательств, направленный в его адрес — наконец отвела душу! — воин стрекольнул хьюрша, ускоряя его бег.

Следующий виток показал, что наш скакун тоже очень неплох, мы прекрасно расправились с ловушками академиков в виде паровых гейзеров и нескольких скальных тварей и даже нагнали лидеров скачек. Глянув в какой-то момент вниз, я вдруг поняла, что под нами на нижнем витке сейчас будут отстающие участники, и без зазрения совести устроила им то же самое, что получила сама, приправив каменный дождь настоящей гниелью, удачно вывинтившейся на нашем пути. Пусть развлекаются!

Наказания за камнепад не последовало, и я радостно ухмыльнулась — вершина приближалась. На последнем витке мы окончательно догнали тройку лидеров и довольно нагло навязали бой последней команде. Они пытались делать то же в отношении идущих перед ними, поэтому мне повезло скрутить отвлекшегося плетуна, который неблагоразумно швырнул свой щит в соперника. Это был отличный ход — я взяла его себе на заметку, вот только использовать его надо как последнее средство, а не тогда, когда тебе дышат в неприкрытый затылок.

Пока я скидывала плетуна, Аршалан не без труда расправился с ведущим-хассуром, оказавшимся прекрасным воином. Но к тому моменту как тело его замыкающего осталось лежать позади, спеленатое в кокон, за ним последовал и дроу, ловким сальто опустившийся на камень над пропастью и скрестивший руки на груди в знак поражения. Его хьюрш пробежал с нами до самой вершины, откуда открывался захватывающий вид на все поле и трассу. Я с удивлением обнаружила нас в последней оставшейся тройке — дорога внизу была пуста.

Сделав полвитка по вершине, исишу отправил нас в какую-то дыру в ее центре, в которой перед нами промелькнул хвост второй команды. От резкой смены освещения я на мгновение ослепла, отчего чуть не пропустила пылающий столб ловушки, с ревом накинувшийся на нас из трещины в своде. Щит довольно сносно с ним справился, дав мне время загасить все полностью.

— Мы что, поедем внутри горы? — обратилась я к Аршу, уверенно выбравшему один из тоннелей.

— Точно.

— А как же зрители смогут следить за гонкой?

— Самое интересное они уже видели. Интрига в том и заключается, что теперь никто не знает наверняка, кто выйдет из триумфальных ворот внизу. — Исишу резко свернул в боковую ветку.

— Сюрпри-и-из! — протянула я, понимая, что это последний, самый ответственный отрезок трассы.

Появление нескольких гниелей и стада пещерных слизней уже не стало для меня неожиданностью — я справилась с ними почти играючи. Будучи в привычном окружении и перестроив зрение на ночное, я чувствовала себя как рыба в воде. В какой-то момент мне показалось, что победа у нас в руках — настолько сильной и уверенной я себя ощущала. К тому же дорога теперь все время шла под уклон, и наш скакун, несмотря на усталость, почти летел над ней, едва касаясь камней кончиками когтей.

Сомнение пришло после очередной развилки, когда мы вышли на прямой участок, — давно должны были показаться лидеры, но их и след простыл.

— Кхаракх! — выругался Аршалан, и мы зайцем запетляли по тоннелю от одной стены к другой, потому что мимо нас просвистели начи, гулко погружаясь в каменную породу.

— Правила запомни?! Да?! — выплюнула я, посылая назад клубки, которые были отбиты слаженными действиями двоих плетунов.

Оба лидера одновременно выскочили из боковых ответвлений и сидели теперь у нас на хвосте. Мало того, ведущие-хассуры обстреливали нас начами.

— Какого шакхара?! — еле слышно выдохнул исишу, и от его тона мурашки побежали по позвоночнику — до меня стало доходить, что эти действия не являются нормой в этом соревновании.

— Что будем делать? — взволнованно выпалила я.

— Держаться. Желательно до финиша. — Голос ведущего настраивал скорее на похоронный лад.

— Ага! — Мой писк совпал с мощным взрывом справа, и нас слегка подбросило, но щит выдержал.

Сначала я пыталась как-то отбиваться, бросая клубки в преследователей. Но скоро стало ясно: моих сил не хватит на удержание такого мощного щита, нейтрализацию сноргов, которые с завидной регулярностью продолжали возникать на пути, и еще на контратаку. Поэтому я укрепила, как могла, защитные плетения и, вцепившись в куртку Аршалана, теснее прижалась к нему, пытаясь улучшить бег хьюрша за счет повышения аэродинамических качеств нашей маленькой группы. Периодически с моих пальцев срывались клубки, расчищающие нам дорогу.

Несмотря на пронизывающий пещерный ветер, яростно свистящий в ушах, мои глаза заливал пот. Холодный и липкий, он стекал по лбу и щекам, раздражая кожу, но страх давно прошел, осталась только мрачная сосредоточенность и надежда. На скорость и выносливость хьюрша, на мастерство ведущего, а еще на льийни узора, которые кропотливо выплетала сейчас в своем полотне Великая Плетунья.

Одна из пар, преследующих нас, должна была стать победителем — так высок был уровень их подготовки, если бы они не перекинулись на другую цель. А вдруг мы все-таки победим?! Сердце зашлось от надежды — впереди маячил световой круг триумфальных врат.

Но у преследователей были другие мысли, отличные от моих. Поэтому, оставив попытки пробить щит или замедлить наше продвижение, плетуны совместными усилиями сделали ход конем. Своды тоннеля вокруг нас задрожали, а пол внезапно разошелся каверной такого размера, что блеющий хьюрш в отчаянном прыжке не смог преодолеть и половины разрыва. И мы рухнули вниз следом за падающими сосульками сталактитов. Мои последние попытки удержаться, зацепившись клубками за стены, были уничтожены в зародыше — соперники последовали за нами.

Я и не предполагала, что могу настолько быстро плести. Прямо во время падения, максимально усилив щит, я добавила в него чуть ли не льйини окружающей породы: твердой и острой, как гранит, но более плотной. Как им удалось устроить подобный взрыв без подготовки — так точечно направленный и гладко исполненный?

Судя по тому, как долго продолжался полет, и по двум развевающимся балахонам над нами, эти шакхары точно знали, где мы все окажемся в итоге. Аршалан подобрался в седле, максимально сгруппировавшись, но в его позе не чувствовалось особого напряжения. Он словно готовил себя к драке, погрузившись в расслабленную концентрацию. Исишу уже сейчас старался определить стратегию боя и побега.

Я застыла. Холодная волна прокатилась по всему телу, превращая меня в ледяную статую. О Сестры! Исишу! Мой ведущий исишу! А так ли он старается оторваться? Хотят ли преследователи на самом деле убить нас? Я припомнила все начи, выпущенные в нашу сторону, — ведь ни один из них не достиг цели, даже о щит не ударился! И клубки плетунов, кромсающие исключительно защиту… Хотя и те и другие при желании могли давно размазать нас по тоннелю.

Я сжалась и до крови стиснула кулаки, впиваясь ногтями в ладони. Только бы не ошибиться с выводами. Нельзя действовать впопыхах. Но где же взять время на обдумывание?!

В этот момент падение закончилось.