Лучшая из лучших

Глава 1 Хорошая примета

Мягкая кошачья лапа отодвинула краешек плотной шторы, мохнатый рыжий колобок прошмыгнул на подоконник, впустив в приоткрывшуюся щель дневной свет. Солнечные лучи полоснули по стене, спрыгнули на кровать и нежно, будто боясь потревожить чуткий утренний сон, легли на высунувшуюся из-под одеяла изящную женскую ладонь.

Наблюдавший эту игру света Фомин зевнул и потянулся к лежавшему на прикроватной тумбочке смартфону. Дважды стукнув пальцем по глянцевому экрану, он вывел аппарат из режима ожидания, чтобы посмотреть время. Семь минут до срабатывания будильника.

Отложив телефон, Максим повернулся и хотел привычным жестом приобнять за плечо спящую рядом красотку, но внезапная мысль остановила уже поднятую руку.

А связывает ли их что-нибудь, помимо постели?

И конкретная девушка здесь ни при чем. Вопросом этим Фомин задавался три-четыре раза в год, упорно стараясь создать хоть что-то напоминающее нормальные отношения.

Меж тем к тридцатилетию число попыток удручающе перевалило за два десятка и грозило вот-вот сравняться с паспортным возрастом. Будь Максим женщиной, звание гражданки с пониженной социальной ответственностью прочно закрепилось бы за его потасканной персоной.

Но персона была самая что ни на есть мужская, и данное обстоятельство позволяло без оглядки на мнение окружающих пользоваться привилегиями царящего в нашем обществе пещерного патриархата, практически не тронутого налетом феминизма.

А потому для друзей, родственников и прочих знакомых была придумана подходящая ситуации легенда. Она оправдывала неунывающего романтика, открытого всем возможностям найти любовь, но вынужденного всякий раз запирать на дубовый засов свое сердце, как только очередная претендентка на роль спутницы жизни проваливала тест на прочность чувств и серьезность намерений. На самом же деле Максим считал, что девушки теряли моральное равновесие, когда сталкивались с его профессиональным успехом и финансовым благополучием. Поначалу это было даже удобно, радовала сама идея, что не надо пытаться быть для кого-то хорошим, достаточно быть успешным. А любые проблемы в отношениях, собственные недочеты и косяки можно компенсировать соткой-другой в месяц. Тупо купить, забить и забыть.

Но вскоре выяснилось, что этот простой в исполнении подход, мягко говоря, не приводит к ожидаемому результату. Привыкший умножать прибыль, Фомин раз за разом пытался перенести те же самые математические операции в плоскость личных отношений. Однако методы, которые действовали в бизнесе, фатально отказывались срабатывать в вопросах чувств, безжалостно множа на ноль все прилагаемые усилия.

Максима беспокоило внезапно пришедшее осознание, что, одаривая новую пассию дорогими смартфонами, поездками на курорты отнюдь не Краснодарского края и деньгами на бесконечные ноготочки-бровки, он платит не за благосклонность барышни, а за собственное нежелание переводить отношения на качественно новый уровень. Когда же скрывать это становилось труднее, наступала фаза раздражения, неминуемо приводящая к ссорам. Будучи человеком прагматичным, Фомин не собирался платить за негативные эмоции и предпочитал своевременно инициировать расставание, лишь бы не видеть недовольные гримасы обиженной девушки. Особенно его бесили приподнятые в праведном гневе те самые аккуратно выщипанные бровки.

С кем-то такая стратегия прокатывала, и дама, что называется, без шума и пыли исчезала из списка контактов, оставив приятное послевкусие, как бокал хорошего вина на террасе прибрежного кафе.

Но в основном попадались женщины с кислинкой, горчинкой, а иногда и перчинкой. Ни из телефонной книжки, ни из жизни они уходить не торопились, атакуя мессенджеры целой россыпью сообщений, ассортимент которых варьировался от обид с обещаниями кары небесной за сам факт, что Фомин родился мужчиной (а все мужики, как известно, сво…), до слезливо-примирительных воззваний к совести, чести и долгу (нужное подчеркнуть). Примерно половина тех, кто не желал покидать Фомина, лелеяла надежду остаться если не в его сердце, то хотя бы в кругу близких знакомых, чтобы звонить в любое время и предаваться романтической болтовне о проведенных вместе счастливых днях. Самых назойливых Фомин сравнивал уже не с вином, а с коньяком: как бы ни был напиток хорош, но, если вовремя не отставить бутылку, за полученное удовольствие неминуемо расплатишься похмельем. Хотя в защиту коньяка надо заявить: порой тот может быть спутником жизни, да и клятв в любви и верности требовать не станет, вполне допуская появление рядом кого-то третьего.

Вот только сам Фомин давно уже хотел пресечь вереницу возлюбленных в рамках операции по спасению собственной личной жизни. Просыпаясь по утрам, он желал не задумываясь притягивать к себе под одеялом единственную, не вызывающую вопросов из серии «зачем она здесь?» Ту, кого деньги волнуют лишь постольку-поскольку и кому важны любые его чувства, только бы искренние, а не фальшивые.

Наконец, ту, для которой деньги – не самоцель и главный показатель успешности, а всего лишь способ удовлетворить свои повседневные бытовые нужды.

Как-то раз за рулем Максим переключал каналы радио и наткнулся на семинар именитого психолога. Хороший такой дядечка, обстоятельно и грамотно все разложил про личные отношения. Из его длинного монолога Фомину особенно запомнилось, как определить, что человек счастлив в отношениях. Да очень просто – он улыбается. Насколько же это естественно! Но как понять, что у мужчины действительно все хорошо и на его лице не японская улыбка сквозь стиснутые зубы? Видимо, нужно посмотреть на его женщину: если ухоженные бровки не хмурятся – тогда гуд.

Но Фомин-то хочет быть с той, кто будет улыбаться ему всегда: и утром, и вечером! Однако рядом в постели лежит девушка, которая больше не привлекает стройной фигурой, уверенным третьим размером и гладкой нежной кожей. Еще вчера она манила ухоженным телом, хотелось вдыхать запах ее волнистых волос и целовать в губы, ощущая едва заметный привкус помады. А сегодня она словно кинетическая игрушка-антистресс: нежна на ощупь, по ее идеальной поверхности нравится водить кончиками пальцев, она дарит приятные эмоции и может поднять настроение. Но никаких чувств к ней не испытываешь и, если потеряешь, возможно, расстроишься, но быстро найдешь замену. Для девушки этой Фомин тоже не более чем «анти-стресс». И для доброй половины всех предыдущих избранниц он только приятное, а иногда и не очень, приключение.

Интересно, хоть одна из них вспоминает о нем с неизбывной тоской? А кто-нибудь скажет, какого оттенка у него глаза? Вряд ли! Скорее уж запомнили цвет его машины…

Лежавшая рядом девушка вздохнула, приоткрыла глаза, повернулась, взяла ладонь Фомина и подложила себе под голову. Пришлось обнять.

«Вот хорошая же баба, – подумал он. – Но почему мне так хочется отрезать себе руку и убежать?»

Размышления прервал сигнал будильника. Фомин привычным жестом заткнул его и стал высвобождать взятую в заложники конечность. Недовольно отметил про себя, что его рука легла не как обычно, на живот или бедро, а всего лишь коснулась плеча, словно в маршрутке просишь пассажира передать деньги за проезд.

Отгоняя хмурые мысли о перспективе таких отношений, он выбрался из постели и стал собираться на работу.

В свадебном салоне с утра было неспокойно. Проходя мимо женских манекенов в платьях умопомрачительного кроя и пошива, Фомин издали уловил скандальные нотки в голосе стоявшей у кассы клиентки – девушки с чересчур ярким боевым макияжем и фирменным пакетом его магазина в руках.

За пять лет работы в этом бизнесе Фомин понял, что к салону у покупателей возникает по большому счету одна из двух претензий: платье непомерно дорогое или очень похоже на то, в каком подруга клиентки выходила замуж.

Первая жалоба легко снималась напоминанием о статусности: фирма веников не вяжет, а предлагает эксклюзивные вещи, благодаря которым любая невеста будет сиять ярче трех солнц в соседней галактике, а свадьба превратится в праздник тщеславия и торжество капитала над здравым смыслом.

Вторая проблема решалась в пошивочном цеху, из которого когда-то и вырос салон. Высококлассные портнихи на разнокалиберных швейных машинках, прошедших кропотливый процесс профессиональной настройки, создавали невесомые наряды, в которых даже глубоко беременные клиентки выглядели легче июльского пуха. Здесь же свадебные платья перешивали и подгоняли в соответствии с пожеланиями и капризами заказчиц.

Однако существовала еще и третья разновидность претензий, с которой нередко сталкивались девушки-консультантки, хотя салон по определению не мог оказаться тут виновной стороной.

По правилам магазина купленный товар возврату не подлежал, исключение составляли только случаи обмена из-за несовпадения размеров. Сбегать под венец и потом сдать платье назад не выйдет, салон не занимается прокатом и арендой, каждая вещь слишком дорога в производстве и шьется индивидуально под заказчика.

Но бывает такое, что платье не пригодилось. Ссора несостоявшихся молодоженов, внезапно вскрывшийся факт измены перед самым походом в загс, миллион других вариантов – и в назначенный день белоснежный наряд остался сиротливо висеть на вешалке.

Кто виноват? Ясное дело, не магазин. Вам продали платье с гарантией, а не свадьбу. Салон свои обязательства выполнил. Однако с таким порядком соглашались не все, и периодически приходилось долго объяснять расстроенным клиентам, почему возврат не будет оформлен.

Вот и сейчас, заслышав недовольные интонации, Фомин мысленно уже приготовился дать отпор пришедшей качать права посетительнице, но, подойдя ближе, понял, что дело было не в возврате. – Я же вам говорю, платье новое, – объясняла клиентка младшему консультанту Лиле. – Я его только один раз надела примерить, а тут он вошел и увидел меня.

– Вот Максим Сергеевич, директор, – Лиля кивнула на приближавшегося Фомина. – Он поможет нам решить этот вопрос.

– Здравствуйте. Что у вас за проблема? – обратился Фомин к покупательнице.

– Добрый день. Мне нужно поменять платье.

Неплохое начало, вполне себе миролюбивое. Маленький лексический нюанс: не «я хочу», а «мне нужно». Когда человек начинает со слов «я хочу», он требует. А если говорит «мне нужно» – просит.

– А что не так с вашим? – Максим вгляделся в лицо клиентки, которое показалось ему знакомым.

– С платьем все хорошо, но его видел мой жених.

Понятно. Нет такого суеверия, которое не было бы порождено определенной потребностью. Женщина на нервах перед свадьбой – явление частое, голову теряют даже самые рассудительные. По наблюдениям Фомина, основной причиной волнения было то, какое значение этому событию придавали близкие невесты. Чаще всего повышенным вниманием к мелочам отличались клиенты из высших слоев общества, у которых бракосочетание отпрысков имело, прежде всего, коммерческий, а то и вовсе политический подтекст, а чувства самих «граждан брачующихся» занимали место где-то в конце списка. Отдельную категорию составляли клиенты, которые посредством свадьбы отчаянно старались что-то доказать окружающим. Классическое старорежимное «чтобы все было как у людей» превратилось в безумную гонку за непременными атрибутами жизни состоявшегося человека: семья, высокий профессиональный и социальный статус, квартира, «Картина, Корзина, Картонка И маленькая собачонка».

А если место модной собачонки бесцеремонно занял кот, так это вообще очень мило. Ведь кот, преисполненный чувства собственной значимости, с презрением взирает на любые попытки навязать какие-то дурацкие ценности и принципы живущему в его квартире двуногому.

Кот на хвосте вертел общественное мнение. И кот таки прав…

Но если хвоста нет и вертеть не на чем, извольте занять свое место на беговой дорожке – и трусцой в загс, не за счастьем, а за самоутверждением. Выполнять родительское предписание, как говорят психологи, чтобы по утрам отражение в зеркале не смотрело на тебя осуждающе. По меткому определению кого-то из авторов современной литературы, замужество – это не статус, а медаль за участие в соревнованиях, сродни почетной грамоте за победу в областной олимпиаде по физике или красному диплому с отличием. Толку от них чуть меньше, чем никакого, разве что душу греют, да и то недолго. Жаль, что нельзя положить их на мнение окружающих. То ли дело хвост…

– Я правильно понимаю? – уточнил Фомин. – Ваш будущий супруг увидел вас в свадебном платье?

– Да! Все говорят, что это плохая примета, как зеркало разбить.

– Хуже, – Фомин задумчиво помотал головой, стараясь придать лицу строгое выражение. – Как же вы так неаккуратно? К приметам надо серьезно относиться, они не на пустом месте возникли.

– Жених раньше времени с работы вернулся, – виновато пожала плечами покупательница. – Я вообще сначала хотела у подруги платье на хранение оставить. – У подруги тоже нельзя, разве что у матери.

Фомин перебирал в памяти известные ему свадебные приметы, добрая половина которых относилась к такой седой древности, что ни о каких достоверных источниках не могло быть и речи. Впрочем, многие традиции и приметы имели в своей основе вполне рациональный смысл, как, например, обычай тайно хранить свадебное платье.

Все дело в том, что шили его, как правило, самостоятельно, начиная еще с подросткового возраста, как только девочка обретала уверенность в работе с иголкой. На отделку и вышивку шли самые лучшие материалы: жемчуга, камни, нити. Работа была невероятно сложной и кропотливой, а хранили такой наряд особенно бережно, ведь висящее на виду платье запросто могли утащить. Вещь дорогая и красивая, желающие купить ее всегда найдутся.

В наши дни таких проблем уже нет, а заботы по хранению и транспортировке ценного наряда взяли на себя салоны, оказывая весь спектр сопутствующих услуг согласно прейскуранту. Но скрюченный палец древнего обычая до сих пор грозит потомкам, требуя соблюдения однажды установленного порядка. А те воспринимают его как часть игры, смысла которой до конца никто не понимает, да и не пытается понять.

Клиент жаждет налета мистицизма и флера волшебства, чтобы разбавить гнетущую прозу жизни с ее занудной рациональностью, а продавцы-консультанты салона готовы хоть в шаманский бубен бить, лишь бы выросла сумма в итоговом кассовом чеке. Обман по обоюдному согласию сторон, и все довольны.

– Хорошо, я знаю, как исправить ситуацию, – продолжил Фомин, стараясь сохранять серьезность. – Сейчас передам платье нашим специалистам, они его быстро осмотрят и, если нет повреждений и дефектов, вы сможете выбрать новую модель из той же ценовой категории.

– Спасибо вам! – расплылась в улыбке покупательница. – Я доплачу, если потребуется.

– Подождите пять минут, я сейчас вернусь, – ответил Максим и направился к подсобке, за которой был спрятан спуск на цокольный этаж, где располагалась мастерская.

Способ проверки предложила одна из швей цеха, и на практике он оказался настолько удачным, что впоследствии стал использоваться для мгновенной экспертизы. Суть его заключалась в следующем: на готовое платье тонким слоем наносили подобие клеевого состава. На качество ткани это не влияло, и после первой чистки состав растворялся без следа. А вместе с ним распадались и тончайшие флуоресцентные нити, вплетенные в материал в нескольких местах.

Получались своего рода защитные знаки, как на денежных купюрах. Человеческий глаз их не видит, но стоит поднести наряд к ультрафиолетовой лампе, как на нем сразу проявляются светящиеся узоры. А дальше просто: если их целостность не нарушена, значит, вещь не подвергалась никакой обработке и находится в том же состоянии, в котором покинула витрину салона. Если же узоры стерты частично или полностью – это верный признак того, что платье подвергалось воздействию. Неважно, прошло оно химчистку или было застирано в холодной воде, для салона разрушенный «защитный знак» – неоспоримый аргумент отказать не только в возврате, но и в обмене.

Фомин разложил платье на проверочном столе и щелкнул переключателем лампы, отчего все окрасилось ярко-фиолетовым цветом. Затейливые узоры скрытых нитей вспыхнули неоном, все элементы защиты были на своих местах, а вензеля целы, то есть дальше свадебного салона и квартиры владелицы платье не перемещали, стирать и чистить не пытались.

А раз так, почему бы не пойти навстречу клиентке? Тем более что лицо ее кажется знакомым, вот только где он ее видел, Фомин никак не мог вспомнить. Вернувшись в зал, Максим подошел к ожидающей посетительнице и с улыбкой сообщил:

– Все хорошо. Уже выбрали новое платье?

– Да, надо только примерить.

– Чудесно, Лиля вам поможет. И больше никому не показывайте. Кстати, в нашем салоне есть услуга хранения.

Платье в идеальном состоянии привезет курьер строго в назначенное время, неприятные случайности исключены, даю гарантию.

Обменявшись еще парой дежурных любезностей с девушкой, он уединился в своем кабинете, и только теперь память подсказала ему, где он видел эту особу. Дочь замминистра не то торговли, не то сельского хозяйства, не то торговли сельским хозяйством… так тоже порой бывает… В местные СМИ просочилась информация о ее предстоящей свадьбе, но желтые таблоиды давали на сей счет минимум подробностей, с непривычной для себя скромностью рассказывая о подготовке мероприятия. Видимо, размах торжества планировался немаленький и гости были приглашены из числа если не первых лиц города и области, то уж точно из той категории людей, которые огласку не сильно любят. Но это дело десятое, главное, что в его салон заходят покупательницы такого уровня!

И хорошо, что он не стал ее мурыжить с возвратом. Как сказал кто-то из великих, суеверие в мелочах видит волю богов. Неизвестно, как сложится ее семейная жизнь, но для бизнеса такие клиенты – очень хорошая примета.