Лукас

Он смотрит мимо меня, и лицо его ничего не выражает.

― Ты был прав, ― продолжаю я. ― Пол подкупил Мейси новой машиной. И когда подвернулся случай, она все быстро спланировала.

― Я это и так знаю, Айви, ― наконец говорит он. ― Проблема в том, что ты мне не поверила. Ты так быстро решила, что я способен на подобное, как будто совсем меня не знаешь.

Нахлынувшие эмоции сжимают мое сердце, как в тиски. Боже мой, я так сильно его обидела! А ведь я клялась, что никогда его не предам. Я делаю глубокий вздох в надежде, что это поможет успокоить расшатавшиеся нервы.

― Я могу только просить прощения и шанс начать все сначала. Мне очень жаль. Она моя дочка, Лукас. Ты не представляешь, как я разрывалась, не зная, кому верить. Раньше она меня никогда не обманывала.

Он переводит взгляд на мое лицо, мои глаза встречаются с его, полными тихого укора.

― Я тоже тебя не обманывал.

― Знаю. ― Я сжимаю крепче его руку. ― Просто все выглядело так страшно, когда она вышла из твоей комнаты обнаженная. Что я должна была думать?

― Ты бросила в меня обручальным кольцом. Ты выбросила из своей жизни меня. ― Он тяжело вздыхает. ― Ты разбила мне сердце, Айви.

Сердце колотится о ребра.

― Я не хотела. Мне было страшно, я была растеряна. Все дерьмо, в котором меня вывалял тогда Пол, словно снова выплыло на поверхность. Я знаю, как была неправа, я должна была дать тебе возможность объяснить все, но я тогда совсем потеряла самообладание.

― Я сам был напуган и растерян всю свою жизнь, Айви. Пока не встретил тебя, и все вдруг не встало на свои места. А потом ты ушла и вырвала мне сердце. Даже не выслушала меня. Мне пришлось разговаривать с тобой на пороге твоего дома, в то время как твой бывший муж сидел внутри, а потом ты заставила меня уйти, когда он остался.

От этого воспоминания я непроизвольно съеживаюсь. Ну почему я так поступила? У него есть все права злиться на меня, я это заслужила.

― Знаю, и я была неправа. С моей стороны это было ужасно, сейчас я это очень ясно понимаю. ― Ну как я могла быть так слепа? ― Но в тот день у меня голова шла кругом.

― Мне очень трудно справиться со всем, что навалилось — Кэти умерла, ты ушла, у Вэндала проблемы с новой подружкой. Я не могу помочь всем сразу, особенно, когда сам в таком положении: разбит и словно в тумане. Очень трудно было оставаться на плаву все это время… Без тебя.

― Лукас, ты и не должен всем помогать. Вэндал сам может о себе позаботиться. Он сильнее, чем ты думаешь. А с этим мы справимся вдвоем. Дай мне шанс доказать тебе, как сильно я тебя люблю. Я больше никогда тебя не подведу.

Он молча таращится в стену несколько минут. Я знаю, он обдумывает ситуацию, он так всегда делает. Думает. Но каждая пролетающая секунда пугает меня, потому что я не представляю, что он скажет или сделает.

― Я могу понять тебя, потому что видел, как ты разрывалась. Мне и самому было трудно поверить, что Мейси могла сделать что-то подобное, хотя я был всему свидетелем. Поэтому, да, я понимаю. ― Он медленно поглаживает мою руку большим пальцем, продолжая говорить. ― Но в будущем ты должна доверять мне. Серых зон здесь быть не может. Я не смогу… Не буду жить с кем-то, кто мне не доверяет. Я хочу, чтобы ты всегда, несмотря ни на что, была на моей стороне, так же как я всегда буду на твоей. Без единого сомнения и вопроса. Если ты, как жена, не сможешь мне этого дать, тогда ничего у нас не получится.

― Ты прав. На меньшее ты не согласишься, я знаю. Обещаю, больше никогда не засомневаюсь в тебе.

Он ласково гладит ладонью мою щеку и заглядывает мне в глаза.

― Надеюсь, так и будет, Айви. Мы не сможем быть вместе, если такое случится еще раз. Я уже говорил тебе, что хочу быть с тобой всегда. Мое сердце принадлежит тебе, и я хочу, чтобы твое было моим без остатка. И без всяких условий. Я хочу забыть про это безумие, оставить его в прошлом, потому что знаю, как ты была ошеломлена и растеряна оттого, что твоя дочь оказалась замешана в обмане, но не хочу, чтобы такое повторилось.

― Я тоже не хочу. Не хочу больше с тобой разлучаться, ― шепчу я. ― Я люблю тебя и жутко по тебе скучаю. Эти несколько недель были настоящей пыткой. Я сама себя ненавижу за то, что так тебя обидела. ― Кажется, где-то внутри меня прорывает плотину, и накопившиеся слезы рвутся наружу, душат меня.

Он притягивает меня к своей груди и, нежно придерживая за затылок мою голову, тихонько прижимается к макушке губами.

― Я тоже тебя люблю, Айви. И мне ужасно неприятно сейчас так с тобой поступать, потому что хуже момента для этого разговора просто не найти, но мне нужно поговорить с тобой кое о чем. С тех пор, как мы расстались, много чего произошло. ― Он судорожно глотает комок в горле. ― Если ты не сможешь остаться со мной, я все пойму.

Я отстраняюсь от него, заглядываю ему в лицо и вижу на нем следы внутренней борьбы, о которой ничего не знаю, но которая мучит его. Что бы это ни было, я должна была быть здесь, рядом с ним, помогать ему справиться с бедой, а не сидеть дома, в одиночестве пытаясь разобраться, изменил ли он мне.

― Ты меня пугаешь, ― осторожно говорю я, вспомнив о том, что рассказал Ашер о его сердце. ― Ты болен?

Он вздыхает и трет ладонями глаза.

― Нет, я в порядке. Хотя, честно говоря, совсем вымотался, придумывая, как разобраться с ситуацией и при этом не потерять тебя снова. Поэтому мне нужно было время, чтобы все обдумать. Прости, что тоже тебя расстроил. Я так устал. Есть еще кое-что, о чем ты не знаешь.

― Расскажи мне. Пожалуйста. ― Я беру его за руку.

― То, что я скажу, может многое изменить. ― Он нервно облизывает губы.

― Это не страшно, ― заверяю я его, уверенно кивая, хотя внутри сжимаюсь от страха. ― Я люблю тебя и хочу быть с тобой. Это не изменилось. Ничто не сможет это изменить.

― Я тоже этого хочу, но теперь все немного сложнее. ― Он делает глубокий вздох. ― Мне нужно знать, сможем ли мы быть вместе, несмотря на новые обстоятельства, чтобы я мог принять окончательное решение. Точнее, чтобы мы оба могли принять решение.

Не могу понять, к чему он клонит, и что это вообще за разговор.

― Ничего не понимаю, ― признаюсь я. ― Что-то случилось?

― Да. ― Он закрывает глаза на несколько секунд.

― Теперь ты меня точно напугал.

― На прошлой неделе ко мне заезжала Рио.

Я наклоняю голову в сторону, не уверенная, что слышала это имя.

― Рио? ― повторяю я.

― Это моя подруга, но, кроме того, я встречался с ней до нашего знакомства.

О Боже, нет! Сердце тяжело колотится, я понимаю, что то, что он сейчас скажет, изменит наши жизни навсегда.

― Ладно, ― отвечаю я, припоминая что-то подобное. ― Ты, кажется, говорил о ней в один из моих первых визитов в студию. Ты тогда только с ней расстался.

― Да, именно. Это она, ― кивает молодой человек.

― И что с ней?

― Она беременна. На самом деле ей уже вот-вот рожать.

Сердце у меня, кажется, перестает биться.

― О. ― Вот все, что я могу из себя выдавить в ответ. Другая женщина вот-вот родит ему ребенка.

Лукас приподнимает мою голову за подбородок и заглядывает в мои глаза.

― Айви, это не мой ребенок.

― Что… что ты имеешь ввиду? ― спрашиваю я дрожащим голосом.

― Это ребенок Вэндала.

― Он с ней тоже был? ― У меня в буквальном смысле отвисает челюсть.

― Ага. До, и как выяснилось, во время и еще какое-то время после меня. Все прекратилось, только когда он встретил Таби.

Я прикрываю ладонью приоткрывшийся от шока рот. Представляю, как сильно Лукаса должен был ранить тот факт, что двое близких людей предали его одновременно.

― Лукас, мне так жаль. Поверить не могу, что твой собственный брат мог с тобой так поступить.

― Я не особенно удивился, ― коротко усмехается он. ― Вэндал просто берет, что хочет. И, если честно, эта часть истории меня не особенно беспокоит. Я не был в нее влюблен.

― Но тогда какое это имеет отношение к нам? Я совсем запуталась. ― Не представляю, что именно происходит, и почему он так сильно расстроен по этому поводу.

― Рио сейчас не в том положении, чтобы заводить ребенка. ― Он какое-то время молчит. ― Она играет в группе, постоянно путешествует, много тусуется, ходит на вечеринки, и она сама сказала, что не чувствует в себе потребности заботиться о ребенке. Она совсем к этому не готова. А Вэндал не знает.

― Она ему не сказала?

― Нет. И не хочет говорить. Он совсем расклеится, Айви. И мы это прекрасно понимаем. Да черт возьми, все это понимают. Он окончательно слетит с катушек, если узнает, что она забеременела так скоро после того, как он потерял Кэти. Это его прикончит. Он до сих пор не пришел в себя после всего, что случилось.

― А тебе не кажется, что он будет рад? Что будет счастлив, когда в его жизни появится другой малыш? Может, это наоборот ему поможет все пережить? Прекрасный повод начать жизнь сначала, ― с надеждой предлагаю я.

― Нет. ― Молодой человек прикусывает колечко у себя на губе. ― Не поможет. Я его хорошо знаю, родная. Он будет ненавидеть малыша только за то, что тот жив, а Кэти умерла.

― Лукас, нельзя так говорить. Ты не можешь быть в этом уверен.

― Я уверен, Айви. Поверь мне. У него мозги устроены не так, как у всех. Рио вообще отказывается как-то его включать в ситуацию, она боится, что он навредит ей или ребенку, или себе. Как бы я ни любил своего брата, должен признать, она права. Для него это слишком скоро. Прошло еще мало времени.

― Но это же его ребенок. ― Я качаю головой, не желая верить, что хоть один родитель в состоянии так себя повести. ― У него есть право знать.

― Рио хочет отдать малыша на усыновление. Она всем дала понять, что не знает, кто отец. ― Он подается вперед и опирается локтями на колени. ― Ты не представляешь, каково это — быть нежеланным ребенком для собственных родителей. Я так жил, Айви. И Вэндал тоже. Я не хочу, чтобы этому малышу пришлось расти так же. Она носит моего племянника или племянницу, и я не могу позволить ей отдать ребенка чужим.

Я осторожно глажу его по спине, и он поворачивается, чтобы посмотреть мне в глаза. Волосы закрывают часть его лица, почти скрывая выражение отчаяние на нем. Внутри он разрывается на части.

― Я не могу позволить незнакомым людям забрать малыша, Айви. Я не смогу с этим жить. Жить, зная, что ребенок моего брата, частичка моей семьи неизвестно где и неизвестно как растет без моей поддержки. Не зная, как у него дела, любят ли его люди, которые взяли на себя заботу о нем. Я просто не могу позволить такому случиться.

Моя рука замирает у него на спине. Не понимаю, куда он со всем этим клонит. Я тоже не хочу, чтобы малыш оказался в плохом доме, но что мы можем поделать? Это ребенок Рио, и только она может принять такое решение.

― Что ты собираешься делать, Лукас? Если ребенок не твой, прав на него у тебя никаких нет. Ты всего лишь дядя.

― Об этом знаем только мы, Айви. Другим знать не обязательно.

Кажется, в сотый раз за сегодня сердце у меня замирает, когда то, на что он намекает, медленно начинает до меня доходить.

― Что ты хочешь сказать? ― Он что, хочет воспитывать ребенка вместе с Рио?

― Я хочу, чтобы все поверили, что малыш мой. Хочу его усыновить и воспитывать вместе с тобой. Рио готова подписать документы, отказаться от прав, согласиться на частное усыновление и разрешить нам с тобой воспитывать ее ребенка. Я обсуждал это с Ба и с Ашером, мы вместе консультировались с адвокатом, и все документы уже готовы. Рио согласна на все условия; она считает, что так будет лучше для ребенка. Она мне доверяет. Мне нужно только знать, готова ли ты вместе со мной ввязаться в это, потому что я не хочу тебя потерять.

Этот вариант развития событий — последнее, чего я могла ожидать. Мой мозг не в состоянии сейчас оценить его предложение, особенно потому, что я еще не успела отойти от напряжения, с которым провела последние недели после истории с Полом, Мейси и Лукасом. А теперь еще и такое вот неожиданное, шокирующее предложение в качестве вишенки на торте. Смогу ли я воспитывать чужого ребенка? При том, что по официальной версии это будет ребенок моего мужа от другой женщины? Я всегда надеялась, что успею родить еще одного сама, но никогда не задумывалась об усыновлении. И уж тем более о таком вот странном развитии событий.

Молодой человек разворачивается ко мне и берет мои руки в свои ладони.

― Айви, я понимаю, такое трудно принять, я очень много от тебя прошу, да и, наверное, в самое неподходящее время. Но, несмотря на то, что мы только что пережили ужасно неприятную историю с Мейси, я все равно уверен в нас на сто процентов. И я понимаю, как трудно тебе будет растить малыша, если все вокруг будут думать, что он от какой-то там чужой девчонки. Ты не заслуживаешь такого, я знаю. Но только ты — прекрасная мама. Мы можем подарить малышу замечательную семью. Я уверен, мы будем сильно его любить. Или ее.

― Лукас… ― Ну какой нормальный двадцатичетырехлетний парень хочет заниматься воспитанием ребенка, к тому же еще и не собственного? Взять на себя пожизненную ответственность, ни секунды не сомневаясь. Ну конечно, только Лукас.

― Я не могу позволить, чтобы ребенка моего брата отдали на воспитание чужим. Это просто неправильно. Не могу позволить ему потерять двух детей, даже если он никогда не узнает о существовании второго. Я буду знать. И я не могу такое допустить. Я так сильно любил Кэти, а этот малыш ей наполовину брат или сестренка. Семья для меня слишком много значит. Я просто не могу позволить Рио отдать малыша на воспитание кому-то другому и потом не иметь возможности знать, все ли у него хорошо. Боюсь, я просто не смогу ни на минуту выкинуть это из головы.

Он ждет, что я что-то отвечу, но я не могу даже у себя в голове составить разборчивое предложение. Ни в голове, ни в сердце у меня не укладывается то, о чем он у меня просит. Усыновить ребенка. Воспитывать еще одного ребенка. Не родного ребенка. И даже не родного ему. Ребенка, зачатого его психопатичным братом.

― Я смогу справиться с этим и без тебя, Айви. Но мне бы очень хотелось, чтобы мы воспитывали его вместе, как семья. Я не поэтому хочу вернуть тебя. Я люблю тебя, хочу провести с тобой всю жизнь. Время для этой ситуации очень неподходящее, но ничего не поделаешь, мне нужно принять решение уже очень скоро. Даже если ты не захочешь принимать участие в жизни малыша, я все равно хочу, чтобы мы были вместе. Мы обязательно найдем способ устроить все так, чтобы я смог усыновить ребенка и продолжить отношения с тобой. Я не позволю тебе уйти. Я смогу все уладить.

― Так много всего сразу — в голове не укладывается, ― наконец решаюсь заговорить я, глубоко вздыхая. ― Ты планируешь когда-нибудь рассказать Вэндалу?

― Честно? Не знаю. Может быть, когда-нибудь, если он сумеет успокоиться и взять свою жизнь в руки.

― Если он узнает, может возненавидеть тебя, Лукас. Может попытаться оспорить права опеки и забрать ребенка. Это он его биологический отец. Я даже представить не могу, в какой кошмар это все может вылиться.

― Не думаю, что такое вообще произойдет, Айви. Единственные люди, которые знают правду — это Рио, мы, Ашер и Ба. Никому другому знать нет необходимости.

Годы просмотра сериала «Дни нашей жизни» заставляют меня верить, что рано или поздно все узнают, и наша жизнь превратится в одну большую драку за опеку, в эпицентре которой окажется ни в чем не повинный малыш. Вот уж действительно, такой вариант развития событий никому не нужен.

― Лукас, думаю — то, что ты хочешь сделать, очень благородно и в очередной раз говорит о твоей внимательности и заботливости, но в один прекрасный день ситуация может стать по-настоящему некрасивой. Такое легко может разрушить семейные отношения, разбить не одно сердце.

― Я понимаю, ― отвечает он, покусывая колечко на губе. ― Но альтернатива еще хуже. По крайней мере, для меня. Если когда-то случится так, как ты говоришь, значит, будем решать проблему. Но во всяком случае, ребенок будет в безопасности, в родной семье, рядом с любящими людьми.

― Ты уверен, что ребенок не твой? Может, есть хоть какая-то вероятность? ― Мне, естественно, не хочется, чтобы другая женщина родила Лукасу ребенка, но в сложившихся обстоятельствах с такой ситуацией было бы гораздо проще справиться, чем жить с дамокловым мечом в виде Вэндала, вечно занесенным над нашими головами.

― Я на самом деле спал с ней всего два раза, ― качает он головой. ― И использовал защиту. Она говорит, что с Вэндалом они много раз были вместе, будучи пьяными, и был один случай, когда презерватив порвался. А больше ни с кем она в это время не была.

Я вспоминаю, как мне самой было восемнадцать, я была беременна и напугана до чертиков — не знала, останется ли Пол рядом со мной, объясняла все родителям и видела, как они во мне разочарованы. Весь мой мир изменился, когда я забеременела, и единственное, чего мне хотелось — чтобы мой ребенок был любим и был в безопасности. Родители пытались уговорить меня отдать его на усыновление, но сама мысль о расставании с малышкой и о том, что я могу не знать, что с ней и где она, была для меня невыносима. И, хоть я сейчас и разочарована в Мейси, я не стала бы ничего менять. Я понимаю, что сейчас чувствует Лукас. Он глубоко привязан к семье. А потребность заботиться о родных людях была привита ему с самого детства. Пытаться отговорить его от мысли воспитать этого ребенка — значит разрушить саму его душу и идти наперекор всем тем прекрасным человеческим качествам, которые я люблю и уважаю в нем.

Я молилась о безусловной любви и получила ее именно с ним. Ну конечно, я не могу не ответить ему тем же.

― Хорошо… ― медленно говорю я, глубоко вздохнув. ― Если ты этого хочешь, то я согласна. Будем растить этого малыша вместе и надеяться на лучшее.

Он не моргая смотрит на меня, словно вбирая в себя мои слова, и крепче сжимает мою руку в своей.

― Правда? Ты любишь меня так сильно, что готова на это пойти?

― Лукас, я люблю тебя так сильно, что и на большее пошла бы. Я хочу, чтобы ты был счастлив, чтобы на душе у тебя было спокойно. Для меня это — самое важное. Если я могу тебя поддержать и подарить тебе такое душевное спокойствие, то обязательно это сделаю. Что бы ни случилось.

Прежде чем я успеваю продолжить, он прижимается губами к моим губам и целует меня долгим, нежным поцелуем.

― Господи, как я люблю тебя! И я так по тебе скучал, ― быстро произносит он между поцелуями. ― Я люблю тебя, Айви. Обещаю, я никогда тебя не обижу. Я все сделаю, чтобы все наши мечты стали реальностью.

Он засовывает руку в карман и достает из него мое обручальное кольцо.

― Попробуем еще разок? ― спрашивает он, и в его голосе слышится такая знакомая игривая хрипотца. ― Ты же знаешь, каким я могу быть настойчивым. Если потребуется, я по несколько раз в день буду делать тебе предложение.

― Нисколько не сомневаюсь, что так и будет, ― смеюсь я. ― Давай еще разок, и на этот раз — в последний.

Он надевает кольцо обратно мне на палец, притягивает меня к себе и накрывает своим ртом мои губы, снова увлекая меня в то волшебное место, что существует только в сказках и рядом с ним. И уже скоро мы судорожно стягиваем друг с друга одежду, не прерывая поцелуя. Мы занимаемся любовью на полу гостиной, а сверху, сквозь витражи в окнах, на нас льется нежный свет заходящего летнего солнца. И я знаю, ни минуты не сомневаясь, что все у нас будет хорошо, пока мы рядом друг с другом.

ЭПИЛОГ

ЛУКАС

Моя жена.

Я наблюдаю с противоположного конца комнаты, как она проходит от одного гостя к другому с Хоуп на руках, давая им возможность поздравить ее с первым днем рождения и поцеловать в нежную крошечную макушку. Хоуп хихикает и машет маленькими пухлыми ручками, когда каждый из собравшихся обнимает и целует ее. Дом бабушки сегодня превратился в безумный сказочный домик, так его разукрасили ко дню рождения моей девочки. Везде развешаны шарики и все вокруг украшено розовыми единорогами. Даже торт, который Мейси и Томми самоотверженно помогали мне печь, сделан в форме единорога с блестящим, покрытым съедобным глиттером рогом. Получилось, кстати, зашибенски. Можно только порадоваться — любовь и терпение по отношению друг к другу помогли нам с Айви создать по-настоящему крепкую семью. Пройдет еще какое-то время, прежде чем мы сможем окончательно доверять Мейси, но уверен, что медленно, но верно мы к этому придем.

Я не думал, что смогу любить Айви еще сильнее, но теперь мне кажется, моя любовь с каждым днем становится к ней все глубже и крепче. Она подарила мне все то, о чем я мечтал, на что надеялся, и чего так страстно желал. Как прекрасное вино, со временем она становится только прекраснее.

И я счастлив, что она моя.

Моя дочь.

Я улыбаюсь, глядя, как жена передает Хоуп на руки Вэндалу, а малышка тут же захватывает полные крошечные кулачки его темных волос. Его девушка, Таби, целует ее в щечку, и мой брат даже смеется, пытаясь отобрать свои волосы у девочки, когда Айви забирает ее обратно. В его глазах все еще мелькают грусть и боль, хоть он и старается скрыть их. Но для меня его вечная мука ясна как день.

Хоуп — самый очаровательный ребенок, что я видел в жизни. Почти никогда не плачет и не капризничает, зато смеха и милых беззубых улыбок у нас в доме в избытке. Ее появление в нашей жизни сделало нас с Айви еще ближе, даже укрепило нашу связь. Теперь у нас есть общий маленький ангелочек, которого папа просто обожает.

Мне абсолютно все равно, что она не моя, я об этом даже не задумываюсь, просто люблю ее больше жизни.

Мы с Рио были правы; Вэндал не готов завести другого ребенка так скоро после смерти Кэти. Его и без того не самая устойчивая психика не выдержала бы такой новости, он сожрал бы сам себя, и всем его попыткам начать новую жизнь пришел бы конец, узнай он, что она беременна. Он старается собрать обломки своей жизни в нечто целое, но впереди у него еще долгая работа. Таби как-то недавно поделилась с Айви, что как только она пытается завести разговор о том, чтобы завести детей, он тут же отгораживается от нее. Что только придает мне уверенности, что я поступил правильно, решив уберечь его дочку от него же самого.

Айви подходит ко мне со счастливой крошкой-именинницей на руках и, приподнявшись на носочках, целует в щеку.

― Мы тебя любим, ― тихо говорит она. ― Спасибо за праздник. Все получилось прекрасно.

Я обнимаю ее за талию, притягиваю к себе и вновь ощущаю знакомый электрический разряд, который, пульсируя, разливается волной по телу ― притяжение, которое чувствую каждый раз, когда она рядом.

― Обожаю своих девочек, ― целуя ее в лоб, отвечаю я. Хоуп тянет ко мне руки, хочет, чтобы я ее подержал, а я, естественно, не могу ей отказать. Она обвивает пухлыми ручками меня за шею и льнет ко мне нежной щечкой — она часто так делает, и каждый раз я таю, как свечка. Айви подбирает с платьица Хоуп крошечное черное перышко и улыбается.

― Перышки Рэя повсюду, ― замечает она. ― Даже когда мы с тобой расстались, я как-то нашла одно.

― Может быть, это специально, чтобы ты обо мне не забыла. ― Я подмигиваю.

― Можно подумать, такое вообще возможно.

― Не забудь, Мейси сегодня вызвалась посидеть с маленькой. Думаю, пора начать практиковаться, нам нужно будет заделать еще одного ребенка.

― Ты уверен? ― шепчет она и смотрит на меня, тут же заливаясь краской смущения.

Я знаю: Айви, как и я, любит Хоуп как родную. Но, хоть мы никогда это не обсуждали, мы оба хотим «нашего» ребенка — частичку нас обоих, того, кого мы запланировали вместе, о ком вместе мечтали, ради кого прошли вместе через этот волшебный, но непростой путь.

― Уверен. ― Я целую ее в ответ. ― Для полного счастья мне не хватает только еще одного, нашего с тобой общего малыша. Тогда мне больше не о чем будет мечтать — исполнятся все мои желания.

АЙВИ

Не так давно я загадала желание на падающую звезду, стоя на темной парковке рядом с молодым человеком, который целиком захватил мое сердце и душу в тот самый момент, когда наши глаза встретились.

Я загадала одно маленькое желание: чтобы все его мечты исполнились.

И так случилось, что вместе с его мечтами стали реальностью и мои собственные.

Notes

[

←1

]

Прим. пер.: XO в текстовых сообщениях, обозначает «целую, обнимаю».