Лунный пейзаж

2

Поначалу Дженнифер было интересно в магазине тети Элен. Она никогда не видела столько тканей, лент, пуговиц, бисера, перьев и другой фурнитуры. У нее просто дух захватывало от такого разнообразия. Виктория, помощницей которой Дженнифер работала, со временем рассказала ей много интересного. Оказалось, что мистер Вейст раньше просто вяло торговал тканями, привозимыми с двух мануфактур, и не обращал никакого внимания на моду, спрос и тому подобное. А тетя Элен расширила ассортимент и вообще своей деловитостью внесла хоть какое-то разнообразие в работу.

Дженнифер слушала, кивала, смотрела по сторонам. Однако скоро ей все наскучило.

Однажды, когда тете Элен взбрело в голову поменять дизайн внутри магазина, Дженнифер покорно переносила рулоны с места на место. Взгляд ее упал на огромную корзину, доверху заполненную разными обрезками, кусками тканей, кожи, замши, какими-то лентами, пуговицами, блестками. Она спросила у Виктории, куда все это денут. Услышав, что выбросят, Дженнифер бросилась в кабинет хозяйки и попросила разрешения забрать мусор из корзины. Тетя Элен широко вытаращила глаза, но потом вспомнила, что Дженнифер — странная девочка, и разрешила забрать хлам. Дженнифер вернулась к корзине, походила вокруг нее, попробовала поднять. Было не тяжело, но очень неудобно. Дженнифер снова побеспокоила хозяйку. Та выслушала, потом махнула рукой — ладно, пусть корзина стоит в подсобке и пусть Дженнифер задерживается сколько хочет, охрана будет предупреждена.

И работа в магазине обрела для Дженнифер новый смысл. Она весь день собирала всякие обрезки и с нетерпением ждала вечера, когда сможет уединиться на втором этаже. Там, за ширмой, на маленьких картонных манекенах рождалась модель за моделью.

Дженнифер легко думалось в пустом магазине, ей не было страшно, неуютно, как дома. И никто не знал, чем она занята. Ей пришлось рассказать Филу, почему она стала задерживаться после работы. Дженнифер боялась, что он не поверит или будет смеяться, но Фил вопреки ожиданиям поинтересовался, не нужно ли ей чего-нибудь еще, и попросил, чтобы Дженнифер ему звонила, — он будет приходить ее встречать после работы.

Через некоторое время Дженнифер стала замечать, что многие детали оформления магазина ее раздражают, а витрина просто бесит. У нее чесались руки привести все это в более или менее приличный вид. Случай не замедлил подвернуться.

Начитавшаяся модных журналов тетя Элен решила выложить из тканей на витрине розу, выбрав для этого совершенно неподходящие тяжелые ткани невероятных зеленых и розовых тонов. В помощники была востребована Виктория, которая через некоторое время не выдержала творческих мук хозяйки и позвала Дженнифер.

Та подошла и тихо сказала, что просто не та фактура тканей и не те цвета. Тетя Элен принялась возражать, Дженнифер не стала спорить и собралась уже вернуться на свое рабочее место, когда выбившаяся из сил тетя Элен попросила ее сделать хоть как-нибудь, только чтобы покончить с этим. Работу закончили поздно вечером, и Дженнифер с удовольствием, уходя, полюбовалась на выросшую в витрине розу.

Дженнифер повесила трубку и еще раз посмотрела на адрес компании, где ее завтра ждали. Это недалеко, и как раз после работы она успеет. Осталось только найти в кабинете отца папку с документами. Как сказал звонивший, папка красочная и она сразу увидит ее среди других бумаг.

Дженнифер подошла к закрытой двери отцовского кабинета, взялась за ручку. Отшатнулась, заплакала. Отец так и не успел ей ничего толком рассказать, только мама иногда намекала на какие-то его планы. Он вообще поначалу хотел держать все в тайне и сделать Дженни подарок ко дню рождения, но потом не выдержал — проговорился. Дескать, там он заставит маму научиться плавать, а Дженнифер — играть в гольф. Отец очень возбужденно рассказывал, что туда ездит почти вся Европа, когда наступает зима…

Дженнифер закрыла лицо руками и побрела прочь от кабинета. В гостиной она подошла к телефону и стала набирать номер. Мэри на редкость быстро взяла трубку.

— О, Дженни, страшно рада тебя слышать! Я как раз собиралась тебе позвонить. У меня куча новостей! Я уже два дня работаю в редакции. Ты представляешь? Ты не зря говорила, что с моей памятью и наблюдательностью мне пора открывать собственное информационное агентство…

— Мэри, — перебила ее Дженнифер, — мне сейчас нужна твоя помощь. Ты не могла бы ко мне зайти?

Мэри замялась.

— А что случилось? По телефону нельзя? Видишь ли, я сейчас не очень свободна, через час у меня назначена важная встреча… Может, завтра?

— Мне нужно сегодня, — тихо и отчетливо сказала Дженнифер. — Но если ты занята, то я попрошу Фила…

— Так надо что-то сделать? А я думала, ты просто хочешь поговорить.

— Нет, мне надо найти одну папку в папиных бумагах, а у меня туда ноги не идут.

— А, ну тогда нет проблем! Сейчас почищу перышки и забегу.

Дженнифер повесила трубку и с облегчением вздохнула. Мэри прилетела через полчаса и действительно без труда нашла яркую папку. На ходу проглотила чашку кофе и очень заинтересовалась содержимым папки. Дженнифер нехотя рассказала про отцовскую покупку. Мэри пришла в восторг и тут же, забыв о своей важной встрече, принялась выспрашивать подробности. Дженнифер не смогла удовлетворить любопытство подруги, сказала только, что ей звонили из компании, и она должна завтра нанести туда визит, почему и попросила Мэри зайти именно сегодня. Она все узнает, потом обязательно ей позвонит.

Мэри Роллейс была школьной подругой Дженнифер и постоянным источником неиссякаемой энергии. Будучи медлительной и задумчивой, Дженнифер за два-три часа здорово уставала от Мэри, но через несколько дней начинала по ней скучать.

Закрыв за подругой дверь, Дженнифер подошла к темному окну. Завтра будет трудный день. Надо выдержанно и спокойно вести себя в этой компании. Если что-то будет непонятно, я потом посоветуюсь с той же Мэри, она наверняка все знает про такой отдых. Вон сколько вопросов назадавала.

На следующий день Дженнифер волновалась, все время смотрела на часы, а уже почти перед самым уходом вспомнила, что должна сегодня поменять оформление витрины — теперь это входило в ее обязанности. Но было и еще кое-что, из-за чего Дженнифер любила заниматься витриной — из помещения на втором этаже, где она подбирала материалы для оформления, были видны окна большого закройного зала Бейджхауса: туда по вечерам, когда расходились все работники, иногда приходил тот самый красивый седоватый мужчина, от которого была без ума тетя Элен.

Он включал свет и начинал расхаживать вдоль рядов манекенов, облаченных в будущие костюмы, платья, пальто. Через некоторое время с двумя чашками кофе в зал поднималась хрупкая высокая девушка. Дженнифер часто видела ее в соседнем кафе во время перерыва и знала, что симпатичную девушку зовут Мэгги. На показах-распродажах в Бейджхаусе Мэгги всегда была где-то в тени, незаметная и ко всему безразличная. Зато седоватый мужчина был на виду, как и положено модельеру. От него исходила властная уверенность, он был учтив, холоден и никогда не улыбался. Жена была ему под стать — такая же холодная и учтивая, всегда строго и элегантно одетая. Когда подъезжал их автомобиль, не только сотрудники Бейджхауса, но и служащие тети Элен прилипали к окнам, чтобы посмотреть, как она выходит из машины. Дженнифер не понимала, почему ее коллеги в восторге от этой женщины и завидуют ей.

Куда больше Дженнифер интересовал мужчина. В вечерние часы она любила наблюдать, как модельер и Мэгги пьют кофе, неспешно беседуют, смеются. Дженнифер даже казалось, что она слышит звонкий смех Мэгги. Потом Мэгги куда-то исчезала и возвращалась в черном закрытом купальнике.

И тогда для Дженнифер начиналось самое интересное: модельер превращался в колдуна. Затаив дыхание, девушка наблюдала, как он скалывал ткани, раздумывал, снова скалывал — и облик Мэгги менялся. То она превращалась в кокетку, то в даму полусвета, то в бизнес-леди. Остановившись на каком-либо варианте, модельер принимался подбирать аксессуары, примеряя пояса, шляпы, украшения. Он мог полчаса ходить с перьями в зубах вокруг неподвижной фигуры Мэгги, а Дженнифер нетерпеливо ждала. И вот наконец последний, завершающий штрих…

Закончив работу, он обязательно заставлял Мэгги отойти подальше и гасил свет. Затем резко включал все лампы — Мэгги стояла неподвижно, как статуя. Модельер медленно приближался к ней, и Мэгги вдруг словно взрывалась и, смеясь и кружась, начинала срывать с себя сотворенную модель. Когда на ней опять оставался лишь купальник, модельер властно притягивал ее к себе, и Мэгги, перестав смеяться, замирала. Модельер начинал целовать ее, а Дженнифер казалось, что она чувствует, как та дрожит в этих властных руках. Опустив глаза, прижимая руки к горящим щекам, Дженнифер почти бегом покидала свой наблюдательный пункт.

Когда она выходила на улицу, свет в доме напротив не горел уже нигде, Бейджхаус казался пустым и мертвым, но Дженнифер знала, что это не так. Она также знала, что если ей удастся завтра днем забежать на второй этаж, то она увидит, как модельер сердится и негодует, что на безжизненном манекене никак не может сложиться созданный вчера силуэт. Он будет курить, что-то кричать, все вокруг будут сбиваться с ног, но он все равно останется недовольным.

А Мэгги в строгой черной форме будет улыбаться, подавать пальто и шляпы посетителям и помогать донести коробки до машины. Она, и еще два юноши, один из которых все время смотрит на нее. Мэгги же никуда не смотрит, она вообще редко поднимает глаза. Глядя, как отворачивается Мэгги, когда модельер подает руку выходящей из машины жене, Дженнифер жалела девушку, злилась и давала себе честное слово больше не смотреть в окно. Но наступал вечер, она снова забегала на второй этаж и смотрела, как модельер задумчиво перебирает ткани.

Что-то он придумает сегодня?.. — гадала снедаемая любопытством Дженнифер. За эти ежевечерние бдения приходилось расплачиваться: вставать рано утром и мчаться на работу, чтобы к приходу хозяйки успеть придумать, как обновить витрину. Тетя Элен даже прибавила Дженнифер жалованье как оформителю, а все благодаря тому самому модельеру, которого, как выяснилось, звали Лейн.

Однажды его внимание привлекла витрина, оформленная Дженнифер в серо-желто-голубых тонах. Когда тетя Элен в назначенное время явилась к Лейну оформлять заказ, он похвалил столь смелое неординарное сочетание, идущее вразрез с нынешней модой на бледно-зеленые и коричневые тона. Тетя Элен просияла от восторга и конечно же дала понять, что новаторская мысль пришла в голову именно ей, после чего попыталась изложить свои взгляды на моду, цвета и фасоны, но изрядно утомленный ее занудством Лейн предложил перейти к делу и углубился в изучение списка предлагаемых тканей.

В просторной комнате, увешанной красочными плакатами, календарями и фотографиями, куда провели Дженнифер, никого не было, непонятно откуда лилась мягкая ритмичная джазовая музыка. Дженнифер любила джаз, отец часто водил ее на концерты… Она почувствовала противное щекотание в носу — не хватало сейчас заплакать… Но тут вдруг появился молодой человек приятной наружности, и Дженнифер взяла себя в руки.

Под внимательным взглядом молодого человека она опустилась в предложенное мягкое кресло. Ее визави придвинул к себе папку с бумагами и откинулся на спинку стула.

— Мисс Элитл, меня зовут Кристофер Джерд, я представляю ваши интересы в нашей фирме. Позвольте спросить, известно ли вам, чем вы владеете?

— Со слов отца я знаю, что это домик на Канарах, в который можно приезжать каждый год на две недели. Кажется, с первого по пятнадцатое мая. Я запомнила потому, что в этот временной промежуток попадает мой день рождения.

— Вот как? А когда у вас день рождения?

— Седьмого мая.

Мистер Джерд на секунду задумался, после чего изрек:

— Это очень хорошо. Значит, вы — Телец.

— Почему хорошо? — с интересом спросила Дженнифер.

— Потому что Тельцы считаются одним из самых материально обеспеченных знаков Зодиака. Они имеют все, что захотят, при этом нельзя сказать, чтобы они из кожи вон лезли. — Он вздохнул. — Астрология — очень тонкая штука.

— Вы во все это верите?

— Я давно наблюдаю за разными людьми, родившимися под разными знаками, и все больше убеждаюсь, что действительно существуют какие-то закономерности.

— А вы кто по Зодиаку?

— Я, увы, Овен.

— Почему «увы»?

— Да потому, что это очень тяжелый знак. Овны упрямы, взбалмошны, все вокруг должны существовать только так, как им этого хочется. И еще этому знаку редко везет, они всего должны добиваться потом и кровью.

Дженнифер задумалась, потом кивнула.

— Ну, в общем, похоже. Мой папа был Овном, — пояснила она, увидев недоумение собеседника. — Хотя они упрямы, и очень, но иногда настолько трогательны в своем упрямстве, что окружающие действительно идут у них на поводу.

— Да уж, — молодой человек заерзал на стуле, — упрямство — наш главный козырь… К которому хорошо бы еще немного везения.

— Думаю, если Овен чего-то упрямо захочет, ему обязательно повезет.

— Спасибо. — Мистер Джерд улыбнулся, потом взглянул на папку, кашлянул. Повисла пауза. — Мне неловко начинать. Существует традиционная стандартная формулировка «в связи с кончиной» и так далее. — Он запнулся, и Дженнифер вжалась в кресло. — Мне очень тяжело, — продолжил Кристофер Джерд, — что нашей фирме приходится знакомиться с вами при таких обстоятельствах. Я буду вынужден задать вам множество вопросов, так или иначе связанных с вашим отцом, который и являлся владельцем…

Дженнифер раскрыла сумочку и достала сигареты и зажигалку.

— Вы позволите?..

— Да-да, конечно. — Мистер Джерд привстал и услужливо подвинул ей пепельницу.

— Я готова, — затянувшись, сказала Дженнифер.

Он достал из папки красочный журнал.

— Вы такой еще не получали? Это журнал «Каникулы», издается международным клубом туризма и путешествий, членом которого вы теперь являетесь.

— Нет, — Дженнифер покачала головой, принимая из его рук журнал, — я ничего похожего не получала.

— Значит, у вас все впереди. Здесь публикуется постоянно обновляющаяся полезная информация о курортах, услугах, круизах и тому подобном. Таймшер — разветвленная система отдыха и путешествий, где все развивается, меняется… короче, полезно быть в курсе.

— Да, — рассеянно согласилась Дженнифер, листая журнал.

Улыбающиеся лица, загорелые тела, бассейны, изящные яхты на лазурной глади, фонтаны брызг из-под водных лыж, снежные вершины, роскошные апартаменты — все это великолепие начинало раздражать Дженнифер. Она закрыла журнал и подняла голову. Мистер Джерд уже держал наготове красочную папку, которую и протянул Дженнифер. Она неохотно взяла ее и положила на колени, не открывая.

— Понимаю, — сказал мистер Джерд, — вам сейчас не до развлечений, но, уверяю вас, хороший отдых — это очень важно. Ваш отец оставил вам прекрасное наследство. Вы, ваша семья, ваши дети — пожизненно обеспечены прекрасным отдыхом, возможностью посмотреть мир, это ведь очень здорово — новые впечатления, новые знакомства…

— Возможно, — холодно отозвалась Дженнифер, которой разговор уже начал изрядно действовать на нервы. Впрочем, она была благодарна мистеру Джераду, что он не опустился до банальностей типа «у вас вся жизнь впереди» и тому подобного.

— Вы не хотите посмотреть, чем вы владеете? Это же ваш курорт. Понимаете? Ваш. — Он встал, подошел к Дженнифер и раскрыл перед ней папку. — «Солнечный поселок» на Тенерифе, самом крупном острове Канарского архипелага.

Дженнифер увидела причудливую цепочку белых домиков с красными крышами, за которыми синела океанская гладь. Ей показалось, что кусочек природы улыбается солнцу и покою.

— Так, сейчас мы поищем ваш коттедж, — тоном фокусника объявил мистер Джерд, листая содержимое папки. — У нас имеется… У нас имеется домик на четверых с двумя спальнями, это у нас… это у нас вот здесь.

Перед Дженнифер появилась схема из разноцветных прямоугольничков на зеленом фоне.

— А это что за клякса? — она ткнула пальцем.

— Бассейн. Очень большой, удобный, с потрясающими водными каскадами.

— На случай, если лень до пляжа дойти? — съязвила Дженнифер.

— Ну почему, не только. — Мистер Джерд оказался невосприимчив к шуткам по поводу доверенного ему дела. — Люди часто отдыхают с детьми, не все умеют хорошо плавать, а в бассейне удобно…

— Ладно, — перебила Дженнифер, — вы извините, я устала и спешу. От меня сейчас требуется что-нибудь?

— Вы действительно торопитесь? — разочарованно спросил Кристофер Джерд.

— Да! — Дженнифер приготовилась встать.

Он вернулся за стол и извлек из какого-то ящика бумаги.

— Кое-что вы должны подписать, но это мелочи. Главное, чтобы вы поняли, какая у вас прекрасная пожизненная купчая на отдых…

— Я уже поняла, — устало заверила Дженнифер. — Просто мне действительно сейчас не до этого.

— Но я вас сейчас и не прошу ничего решать. Хотя уже конец февраля, май не за горами. Время у занятых людей буквально летит… Вы сейчас работаете?

— Да.

Он на минуту задумался.

— Я оформлял бумаги с вашим отцом, кажется, он говорил, что вы собираетесь учиться? Если не секрет…

— Не секрет, тем более все эти планы остались в далеком прошлом. Я действительно мечтала учиться на дизайнера. Теперь это, увы, невозможно.

— В жизни еще сто раз все поменяется! — оптимистично заявил мистер Джерд. — Вы Телец, не забывайте об этом. Простите, что задержал вас. Вы не похожи на других, мне было приятно с вами познакомиться.

— Мне тоже… Вы сказали, я должна что-то решать?

— Просто за две недели до первого мая вы должны будете нам сообщить, поедете ли на Тенерифе сами, или поедет кто-то другой, или вы хотите отдохнуть в другом месте. Вы, к сожалению, спешите, а то я рассказал бы вам про систему обмена…

Дженнифер виновато улыбнулась и пошла к двери, но вдруг остановилась и обернулась.

— Я забыла спросить самое главное. Я должна еще за что-то платить? Ну, кроме билетов?

— В этом году — нет. Ваш отец все оплатил. Да! Еще вы можете поменять свои две недели на отдых в другое время и в другом месте. Потом, если какое-то другое место вам понравится больше, вы сможете продать свои недели на Тенерифе и купить там. Тут такая возможность… — Он бросился к шкафу и вытащил оттуда пухлый каталог.

Дженнифер отрицательно замотала головой.

— Нет, только не сегодня, пожалуйста.

Мистер Джерд кивнул.

— Да, понимаю. — Он быстро убрал каталог на место и, подскочив к Дженнифер, подал ей плащ.

Она оделась, протянула руку.

— Мне было интересно. Всего доброго.

— Всего доброго. Будут вопросы — сразу звоните. И собирайтесь отдыхать. Мой вам совет: надо заставлять себя что-то менять.

Уже в дверях мистер Джерд протянул Дженнифер свою визитную карточку и еще раз пожелал настроиться на то, чтобы поехать и отдохнуть, и посмотреть, хозяйкой чего она является.

Поднимаясь в свою квартиру, Дженнифер увидела Мэри. Или я очень устала, или это опять совсем другая, потерянная Мэри, подумала Дженнифер.

— Я уже оставила тебе записку. Фил только что убежал. Ты опять возилась с витриной, чтобы… — Судя по тому, что Мэри запнулась, она собиралась сказать какую-то гадость, но почему-то передумала.

— Нет же, Мэри, я сегодня ходила по поводу таймшера…

— Ах да, я совсем забыла! — встрепенулась Мэри. — Видишь, как здорово, что я решила заскочить. Сейчас ты мне все расскажешь, и мы поболтаем. Идет?

Дженнифер кивнула.

— Только я не буду тебе много рассказывать, ладно? У меня в голове полная каша.

Пока Дженнифер раздевалась, Мэри понеслась в кухню.

— У тебя поесть нечего? Мне с самого утра перекусить было некогда. Шеф — это не шеф, а аттракцион ходячий, гоняет меня с утра до вечера.

— Есть открытая пачка крекеров, — крикнула Дженнифер, — а кофе я сейчас сварю! Иди в гостиную. Без мамы я ничего не могу делать в кухне… Да я и так никогда не отличалась хозяйственными способностями. Вечно задумаюсь, про все забуду…

— Ты что, вообще ничего не ешь?! — набросилась на нее Мэри. — И так тощая, а сейчас и вообще взглянуть не на что!

— Нет, почему, днем я обедаю в кафе, за углом Бейджхауса. А когда вечером заходит Фил, он обязательно приносит что-нибудь вкусное от папаши Кло.

— Ну а в выходные?

— В выходные папаша Кло и Фил непременно что-нибудь придумывают, чтобы заманить меня к себе. И не отпускают, пока не накормят до отвала. Я пыталась отказываться, но папаша Кло сердится, а попадает, как всегда, Патрицию. И папашу Кло мне не хочется расстраивать. Жаль и этого серого увальня — ему больше всех достается от горячего нрава хозяина.

Дженнифер вышла в гостиную, где Мэри уже похрустывала крекером. Дженнифер заправила кофеварку и продолжила:

— Я пыталась предложить папаше Кло деньги и просто ходить к нему обедать и ужинать…

Мэри чуть не подавилась крекером и, смеясь, перебила подругу:

— Представляю! Бедный Патриций, наверное, неделю сидел на строгой диете, а папаше Кло пришлось покупать новую посуду.

— Примерно так… Мне стало стыдно — папаша Кло и Фил так обиделись, — сказала Дженнифер, доставая чашки. — Знаешь, Мэри, мне тепло с ними, особенно с папашей Кло… Жаль, что у такого хорошего человека рано умерла жена, мне кажется, за ним, как за каменной стеной.

— Умерла? — удивленно переспросила Мэри.

— Ну да! Фил мне недавно рассказывал… Но я сильно устала в тот день и уснула, не дослушав. А утром он пришел, разбудил меня и потащил к тете Элен. Больше мы не говорили о его матери.

Мэри задумалась, потом недоуменно пожала плечами.

— Мне кажется, Дженни, что кофе давно уже готов.

Дженнифер разлила горячий напиток по чашкам и опустилась на диван.

— Мэри, ты мне так и не рассказала про свою работу.

— Так это одна из моих теток подсуетилась, — оживилась подруга. — Оказывается, она трудится помощником редактора в отделе финансовой информации. Ее там терпят уже три года, представляешь? Такую-то зануду! Так вот, две недели назад она позвонила, долго пудрила мне мозги всякими вопросами и советами, а потом заявила, что им в отдел оперативной информации срочно нужен человек. Я бегаю, куда меня пошлют, всеми правдами и неправдами добываю требуемую информацию, а потом корреспонденты готовят ее для печати… На сегодняшний день я имею стабильную зарплату плюс небольшой процент, если моя информация попадает в номер.

— Мэри, ты довольна?

— Пока да, вполне. — Мэри нервно хохотнула. — Давай сменим тему. Плесни мне еще кофейку и расскажи, как тебе работается у тети Элен.

Дженнифер наполнила чашку подруги и пожала плечами.

— Поначалу мне нравилось в этой работе то, что она давала мне возможность каждый день уходить из дому, встречаться с новыми людьми. А сейчас уже интересно, Бейджхаус рядом…

— Это, пожалуй, главное достоинство магазина тети Элен и главный стимул ее бурной деятельности, — перебила Мэри.

— Да, если вопрос касается Бейджхауса, она становится просто одержимой. Хотя нельзя сказать, что увлекается модой и вообще хоть что-то в этом понимает.

— Объяснила бы я тебе, чем она увлекается, — проворчала Мэри.

— Что ты сказала?

— Ничего, это я так, продолжай…

— Мне доверили оформление витрины, разрешили задерживаться сколько нужно…

— Ты часто остаешься допоздна?

— Да, в последнее время часто. Знаешь… — Дженнифер замялась.

— Что? — вскинулась Мэри.

— Да нет, ничего.

Дженнифер хотела рассказать подруге про модельера, но вдруг смутилась и передумала. Ведь тогда наверняка придется упомянуть и Мэгги, а настырная Мэри обязательно заставит рассказать, что происходит между мужчиной и девушкой…

— Да что с тобой? — спросила Мэри, заметив, что Дженнифер о чем-то задумалась и покраснела до ушей. — Можно подумать, что в магазине тети Элен по вечерам происходит что-то непристойное, — продолжила она, пытливо глядя на подругу.

— Что ты, Мэри! Я просто сегодня очень устала, у меня начинает болеть голова…

— Я тебя утомила? — искренне огорчилась Мэри.

— Нет, напротив! Посиди еще со мной.

— Слушай, а тебе правда нравится возиться с этой витриной?

— Да, очень! И мне кажется, что у меня получается. Тетя Элен даже прибавила мне жалованье, и теперь я должна каждую пятницу или хотя бы через пятницу менять оформление.

— А ты знаешь, что тетя Элен выдает твою работу за свою? — без обиняков спросила Мэри.

— Да ты что, правда? — удивилась Дженнифер. Потом задумалась и озадаченно спросила: — А зачем?

— Ну как же! Исключительно для того, чтобы лишний раз поговорить с несравненным Лейном о сочетании цветов, тканей…

— А кто это — Лейн? — спросила Дженнифер, прекрасно понимая, о ком идет речь.

— Ну, Дженни, ты даешь! — Мэри клюнула на уловку. — Ты, ей-богу, живешь в каком-то своем мире! Это же новый модельер, как только он появился в Бейджхаусе, тетя Элен развила бурную деятельность в магазине, а раньше она заходила туда раз в полгода.

— Надо же, как интересно, а я ничего не знала… — задумчиво произнесла Дженнифер. — А он что?

— Смеется! Так же, как и весь квартал, и полгорода, но, надо сказать, делает это тактично, чем почти и нейтрализовал эту назойливую курицу. А почему ты спросила? — Мэри хитро посмотрела на Дженнифер. — Что? Тоже положила глаз? Он мужчина, конечно, видный, но ты учти: несмотря на наличие суровой жены, ни одной юбки не пропустит, так что…

— Да ты что, Мэри, как это могло прийти тебе в голову?! Тем более… — Дженнифер осеклась, поскольку чуть не проговорилась про Мэгги.

— Что «тем более»?

Мэри все больше укреплялась в подозрении, что Дженнифер действительно что-то знает. Чутье не обманывало, но Дженнифер хорошо знала подругу и умела перевести разговор в нужное ей русло.

— Скажи, как оценивают работу тети Элен по оформлению витрины?

— Вообще-то на витрину стали обращать внимание многие, и все сходятся во мнении, что тетя Элен не в состоянии делать это сама. Про тебя, конечно, никто не знает. То есть знают, но не знают, что ты — это ты… Ну, ты поняла меня, да? Все считают тебя тихой девушкой со странностями, но почти никто не знает, что эти странности весьма полезны при оформлении витрины. Так что тете Элен все твои эксперименты весьма на руку. Думаю, даже после того как я тебе все рассказала, вряд ли ты начнешь бегать по улицам и кричать, что это твоя работа.

— Это точно, — согласилась Дженнифер.

— Да, а что там с Канарами?

— Уфф… Давай не сегодня, — взмолилась Дженнифер. — Формально все в порядке, мне выдали сегодня кучу информации, я еще не переварила.

— Ну ладно, я тогда побегу, уже поздно.

Дженнифер проводила подругу до двери и подошла к окну. Ведь Мэри не сказала ничего особенного или неожиданного, разве что про вранье тети Элен, но и об этом тоже можно было догадаться. Хотя… Действительно, Мэри и Фил правы, я живу в совершенно ином измерении, и тетя Элен и ее увлечение модельером в это измерение не вписываются.

Однако сам модельер и его работа по вечерам… Дженнифер покраснела. Хорошо, что никто не видит, а себе можно и не врать: отношения Лейна и Мэгги ей тоже не безразличны. Мэри спросила, не положила ли я на него глаз. Но нет, ничего такого у меня и в мыслях не было. Мне просто интересно наблюдать за ним. Интересно, откуда Мэри все знает и про жену его, и про каждую юбку? А Мэгги? Мэгги, наверное, не знает, а если знает, то почему…

Задумавшись, Дженнифер засмотрелась на чуть ущербную луну. Ей вдруг стало очень жалко тетю Элен. Все смеются над ней, а она ничего не видит и не понимает. Наверное, на что-то надеется? И как я раньше ничего не замечала? — удивлялась Дженнифер. Вот Мэри сказала — и у меня словно глаза открылись. Теперь понятно, почему хозяйка так дорожит витринным оформлением и так за него волнуется… Бедная смешная тетя Элен. Мэри права, конечно же, я буду снисходительна к несчастной немолодой женщине и прощу ей это маленькое вранье.