Любитель женщин

6

Эмма надеялась, что больше не увидит свою квартирную хозяйку в этот день, но чуть позже та постучалась к ней в дверь с корзиночкой домашнего песочного печенья. Впрочем, Аманда очень скоро перешла к истинной цели своего визита.

— Мне показалось, вам не очень понравился Рой.

Эмма перебирала содержимое гардероба. Найдя юбку, которую собиралась укоротить, она бросила ее на кровать и осторожно ответила:

— Думаю, это взаимно.

Аманда почему-то казалась довольной. Эмма судорожно искала объяснение, которое удовлетворило бы тетку Роя, было бы недалеко от истины и в то же время не прозвучало бы слишком резко.

— Он назвал меня оборванкой.

Эмма отчетливо вспомнила насмешливо-презрительный тон графа Баккарди. Впрочем, это не помешало его сиятельству лапать ее вчера ночью. Она поёжилась при воспоминании об их вчерашнем прощании.

— Рой сильно избалован, — заявила Аманда. — А все его подружки словно сошли со страниц журнала мод, хотя он об этом не подозревает. Но вы, дорогая, как мне показалось, не очень интересуетесь нарядами.

Эмма невесело рассмеялась, собирая вещи, отложенные для починки.

— Мне все это говорят.

— Тогда, может быть, Рой не так уж и ошибается? Вы не думали обновить гардероб?

Эмма пожала плечами.

— Времени нет. И денег тоже.

Аманда проявила редкостное понимание.

— Да, или одно, или другое обязательно понадобится. И хороший совет не помешает. — Помолчав, она осторожно добавила: — У меня есть кое-какой опыт покупки дешевой одежды.

Эмма с сомнением покачала головой.

— В Сити принято выглядеть так, словно вся твоя одежда куплена в дорогом бутике, тут малой кровью не обойдешься.

— Да, пожалуй, есть о чем подумать.

— Дайте мне знать, если что-нибудь придумаете, — сказала Эмма, сомневаясь, что Аманду ждет успех.

Когда пожилая леди наконец ушла, Эмма приготовила какао, поджарила тост с маслом, затем включила телевизор и с удобством устроилась на диване. Но посмотреть новый приключенческий фильм ей не удалось: кто-то позвонил в дверь. Эмме очень не хотелось открывать, на экране как раз шла захватывающая погоня, но в дверь позвонили снова, на этот раз более настойчиво. Вздохнув, она пошла открывать.

Увидев, кто пришел, Эмма попыталась захлопнуть дверь.

— Ну нет, во второй раз вам это не удастся, — заявил Рой, решительно войдя в холл.

Эмма нахмурилась.

— Во второй раз?

— Вчера ночью вы захлопнули дверь у меня перед носом, — напомнил он, — мне это не понравилось.

Сегодня граф Баккарди был в черных джинсах и в черной кожаной куртке — и то, и другое, выглядело на нем поразительно сексуально. Эмма пыталась сохранить хладнокровие, но это оказалось нелегко.

— Это было не вчера ночью, а сегодня утром, — уточнила она. — И с тех пор я не передумала.

— А я передумал. — Он жестом предложил ей идти впереди него. — Напрасно я тогда ушел.

Эмма не двинулась с места.

— Насколько я помню, это я ушла.

Она старалась не вспоминать, как трудно ей было уйти. Рой посмотрел ей в глаза, и по его взгляду Эмма поняла, что он догадался, что именно она пытается забыть.

— Только потому, что я позволил, — уточнил он.

Возникла пауза. Эмма смерила его долгим взглядом с головы до ног и даже улыбнулась, притворяясь, что Рой не произвел на нее впечатления.

— Еще один тип с повадками пещерного человека. — Увидев, как он вопросительно изогнул бровь, Эмма язвительно пояснила: — Мне такие уже встречались.

— Вот как? — Его глаза как-то странно блеснули.

Эмма и охнуть не успела, как Рой быстро наклонился, подхватил ее одной рукой под колени, другой — под мышки и поднял, прижимая к своей груди. Взвизгнув от страха, Эмма вцепилась в его куртку.

— Что вы делаете?!

Рой прищурился и посмотрел ей в глаза.

— Веду себя, как пещерный человек.

Он понес ее к квартире. Эмма еще крепче вцепилась в его куртку.

— Вы просто сумасшедший!

Но пересчитать ступени головой — или другим местом — ей совсем не хотелось, поэтому Эмма затихла. Только когда Рой благополучно достиг конца лестничного пролета, она вырвалась и спрыгнула на пол. Прыжок получился не слишком грациозным, Эмма упала на одно колено. Рой подал ей руку, но она не приняла от него помощь и встала сама. Из гостиной донеслись голоса.

— Вы не одна? — спросил Рой.

Искушение солгать было велико, но Эмма понимала, что Рою легче легкого ее разоблачить — достаточно заглянуть в гостиную. Она с горечью сказала:

— Впредь я постараюсь, чтобы у меня каждый вечер кто-нибудь был.

Глаза Роя блеснули.

— В таком случае нам лучше закончить наше дело сегодня.

— Какое еще дело?

Как и следовало ожидать, не утруждая себя ответом, он молча прошел мимо Эммы в гостиную. Чувствует себя как дома, с раздражением подумала она. Эмма поколебалась, но потом решила, что, поскольку тетка Роя находится прямо над их головами, бояться ей нечего. Пожав плечами, она вошла в гостиную. Рой выключил телевизор и с интересом посмотрел на поднос с чашкой какао и с недоеденным тостом.

— Какое трогательное зрелище. Никогда не подумал бы, что вы любите детское питание.

— Детское питание! — вспылила Эмма. — Узнаю тон человека, которого растили няньки.

Рой недоуменно посмотрел на нее.

— Что вы имеете в виду?

— Неважно.

Эмма подхватила поднос и отнесла его в свою крошечную кухню. Но Рой не унимался:

— И все же, что вы имели в виду?

— Я же сказала, забудьте, — Эмма выдержала паузу, — граф Баккарди.

— Ах, вот в чем дело! — Рой усмехнулся. — А вы, оказывается, сноб наизнанку.

Эмма отвернулась, злясь на себя за несдержанность.

— Говорите поскорее зачем пришли, и уходите.

Рой небрежно прислонился к дверному косяку.

— Вам неинтересно?

— Умираю от любопытства, — равнодушно бросила Эмма. — Так что рассказывайте поскорее, что вам нужно.

Его губы медленно раздвинулись в тигриной улыбке.

— Я имел в виду, вам неинтересно, что было бы, если бы мы вчера не расстались?

Только когда Рой задал этот вопрос, Эмма осознала, что задавала его себе с той минуты, как открыла ему дверь. Она так отчетливо представила их сплетенные тела, его дыхание, касающееся ее разгоряченной кожи, словно все происходило на самом деле. Рой того и добивался! — ужаснулась Эмма.

Она отошла к окну, встав так, чтобы между ней и Роем оказалось большое викторианское кресло. Ей было необходимо оказаться как можно дальше от Роя, иначе он понял бы, как сильно на нее подействовали его слова, само его присутствие. Эмма злилась на себя, но ничего не могла поделать. Он слишком большой, слишком сильный, слишком мужественный. Наконец убедив себя, что способна справиться с ситуацией, она скрестила руки на груди и, фальшиво улыбаясь, обернулась к Рою.

— Обычно это срабатывает, да?

Вопрос явно пришелся ему не по вкусу. Хищная улыбка сбежала с губ Роя, он пересек комнату и остановился перед креслом.

— Не понимаю…

— Весь этот джентльменский набор: обольстительный взгляд, хрипловатый голос, прозрачные намеки, — обычно помогает вам добиться желаемого?

— Чего именно? — Темные брови Роя почти сошлись на переносице.

— В данном случае, полагаю, меня.

Он помолчал, ничего не отрицая, потом произнес с оттенком досады:

— А вы очень прямолинейны.

— Да, я предпочитаю называть вещи своими именами, — согласилась Эмма.

Рой воззрился на нее, как на неизвестное науке животное.

— Не очень-то романтично, — сказал он наконец.

Эмма вскинула брови.

— А намекнуть, что я много потеряла, отказавшись вчера переспать с вами, было, по-вашему, очень романтично?

К ее удивлению, он слегка покраснел.

— Я этого не говорил.

— Напрямую не говорили, — согласилась Эмма, — но намекали.

Рою хватило такта промолчать. За последние два дня он многое узнал об Эмме Джепп. Он, правда, не успел пока встретиться с Крисом Хансоном, который, по слухам, был последним любовником Эммы, но все остальные единодушно считали ее целеустремленной деловой женщиной. Дальше мнения расходились. Друзья называли ее импульсивной и темпераментной, недруги уверяли, что она тверда как камень. Босс, явно не относившийся к числу первых, сказал, что Эмма лезет в драку по любому поводу. И Рой начинал понимать, что имелось в виду.

— С вашей стороны было бы куда разумнее завоевать мое расположение, — сказал он с оттенком раздражения.

Эмма надула губки.

— Завоевать расположение? Иными словами, я должна лечь с вами в постель, это вы хотите сказать?

— Неужели обязательно надо быть такой грубой?! — Рой рассердился по-настоящему.

Эмма испытала облегчение: гнев Роя был для нее не так страшен, как его вкрадчивая сексуальность, и гораздо привычнее.

— Что, не любите правду, граф Баккарди?

Рой взял себя в руки и спокойно сказал:

— Мне не нравится, когда меня обвиняют, что я добиваюсь благосклонности женщины при помощи шантажа.

— Охотно верю, — проронила Эмма с притворным сочувствием. — А мне не нравится, когда мной пытаются манипулировать.

Их взгляды скрестились как два стальных клинка, казалось, даже звон был слышен. Наступило напряженное молчание. Рой глубоко вздохнул, пытаясь не взорваться.

— Ради чего мы ссоримся? — спросил он наконец.

— Вам лучше знать, ведь это не я ворвалась в ваш дом, а вы в мой.

Он снова вздохнул.

— Полно, Эмма, все должно было быть по-другому.

— Знаю, — мрачно согласилась она, — вы вполне доходчиво объяснили, как именно. Ваш вариант меня не устраивает.

Глаза Роя внезапно сверкнули.

— То есть вы предпочитаете притворяться, будто вас не интересует, каково нам было бы вместе? — Эмма отшатнулась, словно он ее ударил, но Рой продолжал, ничего не замечая: — И вы хотите, чтобы я тоже притворялся.

— Это безумие, — прохрипела Эмма, голос не слушался ее.

— Неужели?

Рой сел на подлокотник кресла и прислонился к спинке привычным движением человека, который делал это много раз. Вероятно, так оно и было: кресло принадлежало Аманде. У Эммы возникло неприятное ощущение, что это она, а не Рой — незваный гость. Он покачал ногой и окинул Эмму бесстрастным взглядом.

— Вы знаете, чем я занимаюсь?

— Мне казалось, вы вроде современного Тарзана, — с нескрываемым сарказмом ответила она.

— Я изучаю поведение животных. — Он улыбнулся. — И в том числе язык тела.

Эмма чуть не подпрыгнула: Спохватившись, она поспешно расцепила скрещенные на груди руки. Улыбка Роя стала еще шире.

— Слишком поздно.

Она и сама это осознавала, но тем неприятнее было его замечание.

— Я не животное! — заявила Эмма, не подумав.

Рой громко расхохотался. Насмеявшись вдоволь, он непринужденно предложил:

— Хотите, расскажу, о чем мне говорит ваше тело?

— Нет!

Рой игнорировал ее протест.

— Оно говорит о том, что его хозяйка — женщина независимая. Она никому не доверяет, не привыкла полагаться на других членов стаи. Легко впадает в агрессию. Что касается секса…

От возмущения Эмма поперхнулась слюной и закашлялась.

— …то он в общем и целом ее не интересует, — с улыбкой продолжил Рой.

— Но вы сами говорили…

— Я сказал «в общем и целом», — чуть мягче повторил Рой. — Взять, к примеру, вчерашний банкет, а еще лучше — шумный клуб, который вам так нравится. И там, и там с вами пытались заигрывать множество мужчин, некоторые делали это грубо, другие потоньше. — Рой нахмурился, вспоминая. — В клубе несколько человек глаз с вас не сводили, но вы, похоже, этого не замечали.

— Я же вам говорила… — торжествующе начала Эмма.

Рой осадил ее короткой фразой:

— Но меня вы заметили.

Она словно налетела на столб. Пораженная, Эмма смотрела на Роя и не находила достойного ответа. Пользуясь ее замешательством, он продолжал:

— Вот почему я не хочу участвовать в вашем обмане, особенно, когда вы обманываете саму себя. Это вам не на пользу, — закончил он почти по-отечески.

— Премного благодарна за заботу. — Голос Эммы слегка дрожал, но, по крайней мере, она парировала выпад Роя, как смогла.

— Честность всегда лучше притворства. Возможно, вы сейчас на меня злитесь…

— Вот именно, — вставила Эмма.

— Но в конце концов вы еще скажете мне спасибо.

— Постараюсь не забыть, — сухо бросила она. — Если, конечно, когда-нибудь вспомню о вас.

Рой покачал головой.

— Легко впадаете в агрессию.

Эмма снова готова была взорваться, но на этот раз ей удалось удержать себя в руках.

— Интересный диагноз, — сказала она равнодушно.

Рой усмехнулся.

— Что ж, я опытный исследователь.

— Ну а я не хочу, чтобы меня исследовали! — воскликнула Эмма. — Если уж на то пошло, я вообще не хочу вас видеть, так что будьте любезны уйти.

Рой не двинулся с места.

— Сначала нам нужно кое-что обсудить.

Эмма воинственно вскинула подбородок.

— Что, например?

— Например, условия вашего соглашения с Амандой. Вы заключили с ней официальный договор?

Эмма еще держала свой темперамент в узде, но это становилось все труднее.

— Дела Аманды обсуждайте не со мной, а с ней.

— Уже пытался. — Рой вздохнул.

Эмма обошла кресло и остановилась перед Роем, ее глаза пылали, но отнюдь не страстью.

— Так попытайтесь еще раз. Если Аманда послала вас к черту, я к ней присоединяюсь, уходите!

Внезапно Рой тоже рассвирепел.

— Я имею право защитить свою семью!

— Так идите и защищайте, но без моего участия. Я не собираюсь шпионить за Амандой! Я не шпионка.

— Это верно, вы — хитрая штучка и к тому же умеете разжалобить.

С лица Роя спала маска ленивой непринужденности, он вдруг стал холодным и твердым как ледяная глыба. Это и неприятно поразило Эмму, и одновременно обрадовало — она поздравила себя с тем, что оказалась права, не доверяя ему, даже когда он улыбался. Точь-в-точь как Эндрю, подумала она, но тут же одернула себя: Рой Баккарди — надменный, несносный, и любит манипулировать людьми, но незачем винить его в грехах Эндрю.

— Кажется, кто-то говорил о примирении? — попыталась она разрядить обстановку.

Рой, однако, не поддался на ее уловку.

— Не забывайте, что я видел вас на вашей собственной территории, вы не похожи на жертву.

Не раздумывая, он инстинктивно положил руки на плечи Эммы. Рой сам не знал, зачем сделал это — возможно, чтобы заставить выслушать его. Во всяком случае, не затем, чтобы ее испугать, ему вообще не верилось, что кому-то под силу запугать Эмму Джепп, поэтому то, что последовало дальше, стало для него полнейшей неожиданностью. Только что он держал ее на расстоянии вытянутой руки, а в следующее мгновение в ее глазах что-то сверкнуло, она резко дернулась и вырвалась так стремительно, словно от этого зависела ее жизнь. От неожиданности Рой покачнулся и упал с подлокотника кресла на пол.

— Нет, — сказала Эмма, глядя на него сверху вниз, — я не жертва.

Рой укоризненно покачал головой.

— Что вы так дергаетесь? Думаете, я хотел причинить вам боль? — Он поднял на Эмму взгляд и увидел выражение ее глаз. Вся его досада мгновенно испарилась. — Именно это вы и подумали.

Эмма была потрясена даже сильнее, чем решалась признаться себе, — ее поразила острота собственной реакции. По какой-то необъяснимой причине даже от самого невинного прикосновения Роя в ней срабатывали все защитные системы разом. Рой поднялся с пола, Эмма тем временем встала за спинкой. Не потому, что боялась Роя, а потому, что ей инстинктивно хотелось подать ему руку, но она не желала рисковать, снова подвергать себя воздействию электрического разряда, пронзавшего ее при его прикосновениях.

— Если бы я была такой, какой вы меня изображаете, — проговорила она, — я прямиком пошла бы к Аманде и пересказала ей этот разговор.

Рой опустил взгляд, скрыв выражение глаз за густыми ресницами и тяжелыми веками.

— И что же?

— Я этого не сделаю. Но не потому, что боюсь вас. — Эмма смерила его пренебрежительным взглядом. — А потому что Аманда мне нравится. Она почему-то вас любит, не хочу лишать ее иллюзий. Поэтому уходите и не возвращайтесь.

В наступившей тишине Эмма слышала только свое учащенное дыхание. Время словно остановилось. Наконец Рой, ни слова не говоря, повернулся и вышел.

Рой встретился с Крисом Хансоном в винном баре в Сити. Бар, находившийся в современном здании, был выдержан в старинном духе: пол посыпан опилками, а напитки подавали в медных кружках.

— Эмма сюда больше не ходит, — сообщил Крис, — говорит, здесь все фальшиво.

В душе Рой согласился с Эммой, но сказал совсем другое:

— Тем лучше, значит, она нам не помешает.

Выбрав уединенный столик в углу зала, он заказал сандвичи и бутылку вина.

— Итак, что вы можете сказать об этой женщине? — спросил Рой, наливая вино в стакан собеседника.

Криса не нужно было просить дважды. Последняя встреча с Эммой была слишком свежа в его памяти. За десять минут Рой услышал более чем достаточно, но общий смысл сказанного можно было свести к нескольким словам: Эмма бессердечная, бесчестная и безжалостно использует людей.

— Она делает карьеру, — подытожил Крис.

Рой придерживался того же мнения, но какой-то чертенок подтолкнул его возразить:

— Она хочет сделать свою жизнь лучше, что же в этом плохого?

Губы Криса сложились в горькую линию.

— Сделать лучше? Еще бы! Вы знаете, что Эмма происходит из самых низов?

— Нет, не знал. — Рой старался сохранять нейтральный тон, но озлобленность Криса начинала его раздражать.

— Когда я с ней познакомился, она искренне считала самым большим лакомством на свете чипсы с жареной рыбой. А теперь пьет шампанское и ест устриц. Думаете, она удовлетворена? Черта с два!

— Возможно, она просто хочет испытать в жизни что-то новое, — осторожно предположил Рой.

— Это точно. Новый мужчина — новая ступенька в карьере. Говорят, она и начинала так же.

Рой застыл.

— Она спала с боссом? — Каждая клеточка его тела противилась этой мысли.

Крис пожал плечами.

— Так говорят. Меня тогда не было в Сити, и точно я не знаю. К тому же, поднимаясь по карьерной лестнице, Эмма избавляется от старых друзей. У нас в квартире все говорили, что она нас бросит, как только получит повышение. Так и вышло. Мы стали для нее недостаточно хороши.

Рой поморщился. Рассказ Хансона звучал вполне правдоподобно и подтверждал услышанное им ранее. И все, что Эмма сама рассказывала о себе, тоже не противоречило слова Хансона. И все же…

— Она производит впечатление честной… — пробормотал Рой, словно разговаривая сам с собой.

— Вы тоже попались! — Крис резко рассмеялся. Заметив недоумение Роя, он пояснил: — Все мы попадаемся одинаково, приятель. Вы видите потрепанную одежонку, смотрите в голубые глаза ее обладательницы и думаете: в ней есть нечто особенное и это вижу только я.

Его обида и злость были так заметны, что Рой отвел взгляд. Столь интимные чувства следовало бы оставлять при себе.

— Только вы не один такой, — продолжал Крис угрюмо. — Мы все прошли этот путь. Ты видишь Эмму, хочешь Эмму, помогаешь ей подняться на очередную ступеньку… и все, можешь с ней прощаться. — Он злобно посмотрел на Роя. — Добро пожаловать в наш клуб.

— Я не хочу Эмму Джепп, — процедил Рой сквозь зубы.

Он обращался не к Крису.

Обычно Эмма виделась с матерью и с сестрой не чаще раза в неделю, но ее тревожило состояние Тори. Поэтому в четверг вечером она ушла с работы так рано, как только смогла, и поехала в пригород. Встретив ее на пороге, Селин с тревогой воскликнула:

— Тори три дня не ходила на работу! И, мне кажется, она все это время не ела. Поговори с ней!

Тори, как и в прошлый раз, сидела в своей комнате на полу. Занавески были задернуты, в комнате горели свечи. Из проигрывателя на этот раз доносилось какое-то монотонное пение, похожее на молитву.

Увидев сестру, Тори вяло улыбнулась.

— Мама вызвала подкрепление.

Эмма закрыла за собой дверь и села на пол рядом с сестрой. Тори со всех сторон обложилась подушками и стала похожа на солдата в окопе. Но, когда старшая сестра села на пол, Тори протянула ей огромного плюшевого слона, чтобы подложить под спину. Эмма узнала игрушку — она купила ее, когда ездила в командировку в Брюссель. Почему-то этот жест глубоко тронул ее.

Тори склонила голову на плечо сестры.

— Мама думает, что я опять съехала с катушек, она все время пытается накормить меня каким-то супом. — Тори говорила спокойно, но это было спокойствие отчаявшегося человека. — Я знаю, что должна есть, правда знаю, но, когда мама начинает вокруг меня суетиться, мне хочется только спать.

Эмма обняла сестру за плечи.

— Я боюсь, — прошептала Тори.

— Так больше не может продолжаться. Должно быть какое-то решение, и я его найду, — тихо пообещала Эмма.

На следующий день она провела все свободное время в разговорах с врачами, но бесполезно: Тори и так уже перепробовала все возможные методы лечения. Эмма была близка к отчаянию.

— Мне все равно, сколько это будет стоить, — заявила она.

На другом конце провода послышался усталый вздох.

— Мисс Джепп, ваша сестра прошла все курсы лечения, которые мы предлагаем. Беда в том, что она не хочет выздоравливать, боюсь, тут уж никто ничего не может сделать. Но я поговорю с профессором и перезвоню вам.

Повесив трубку, Эмма в сердцах стукнула кулаком по столу и вдруг услышала подозрительный треск. Она подняла руку и увидела, что рукав пиджака разорвался по шву и его уже не починить: порвались не нитки, а ткань.

— Отлично! — мрачно пробурчала Эмма. — Кажется, сама судьба заставляет меня обновить гардероб.

— Но это же здорово, — заметила Марси, — радуйся.

Эмма вздохнула.

— Терпеть не могу ходить по магазинам.

Она не стала говорить, что теперь, когда Тори снова заболела, не время тратить деньги на новую одежду, но Марси все поняла. Наклонившись к подруге, она прошептала:

— Выше нос! Могу посоветовать тебе отличное место для покупок — рынок на Портобелло-роуд.

И вот субботним утром Эмма влилась в многоязычную толпу туристов, устремившихся на популярный уличный рынок. У прилавков с фарфором, серебром, книгами она задерживаться не стала. Ее внимание привлек нарядный брючный костюм из переливающегося, черного с золотом, шелка. Эмма даже остановилась и потрогала тонкую ткань, но потом напомнила себе, что у нее нет денег на излишества, и пошла дальше.

Ближе к северной части рынка стало попадаться больше практичных вещей. Сначала Эмма набрела на лотки с овощами и фруктами, затем — на дешевые ткани, дальше торговали подержанной мебелью и всякой всячиной, которую даже сами продавцы не рискнули бы громко назвать антиквариатом. Эта часть рынка неприятно напомнила Эмме о временах ее детства. Примерно такой мебелью Селин когда-то обставляла их убогую квартирку, на таких развалах покупала одежду себе и дочерям, домашнюю утварь.

Увидев вешалки с одеждой, Эмма протиснулась в проход между рядами. К сожалению, здесь не было ничего подходящего для работы. Стоило Эмме примерить какой-нибудь пиджак, как сразу становилось заметно, что он плохо скроен. А синтетические юбки буквально кричали о своей дешевизне. Вздохнув, Эмма решила возвращаться и стала протискиваться через толпу в обратную сторону. Но к этому времени туристов стало еще больше, прибавилось и карманников. В какой-то момент Эмме показалось, что кто-то пытается залезть к ней в карман, и она усмехнулась: ни один жулик не сможет поживиться за ее счет. Одно из преимуществ близкого знакомства с уличными рынками — умение спрятать деньги от воров. Эмма носила кошелек на поясе, надежно спрятав под свитер.

Чем ближе Эмма подходила к рядам с антиквариатом, тем плотнее становилась толпа. Эмму несколько раз сильно толкали, и, поскольку почти все вокруг были выше ее ростом, она, глядя снизу вверх на море голов, вдруг испытала пугающее ощущение, будто тонет в людском море. А затем случилось самое страшное, что может случиться в толпе: Эмма споткнулась. Высокий мужчина, следовавший за ней неотвязно, но на приличном расстоянии, рванулся вперед, расталкивая пешеходов. Эмма почти восстановила равновесие, но тут на нее налетел какой-то рассеянный турист и она стала падать.

Кто-то бросился перед ней на колени и наклонился, заслоняя ее своим телом. Открыв глаза, Эмма увидела перед собой Роя.

— Вы?

— Вы ударились?

Она замотала головой.

— Кажется, нет.

Но, когда Эмма попыталась встать, у нее закружилась голова. Она ухватилась за первое, что попалось под руку, — оказалось, что это Рой Баккарди, но Эмму это не смутило. Рой выпрямился, поддерживая ее почти с нежностью, Эмма буквально повисла на его руке. Работая плечами и локтями, Рой стал прокладывать путь в толпе. Эмма ни на секунду не отпускала его руку.

— Спасибо, — прошептала она, когда они оказались на более или менее свободном пространстве.

— У вас точно все в порядке? Что-то вы очень бледная.

— Все нормально.

Эмма покачнулась. Рой вовремя подхватил ее.

— Пойдем ко мне, до моей квартиры ближе, чем до дома Аманды.

У Эммы опять закружилась голова. Она поднесла руку ко лбу, почти не слыша, что говорит Рой. Взглянув на ее белое как мел лицо, Рой решительно прижал ее к своему боку и зашагал по направлению к своему жилищу. Когда они добрались до дома, он уже почти нес Эмму на себе.

Слепящее солнце, толпа, волнения последних дней — все это, сложенное вместе, оказалось Эмме не по силам. Ноги не держали ее, и она цеплялась за Роя. Он не отпускал Эмму ни на секунду: ни по дороге, ни у дверей, ни в лифте, ни на площадке, когда отпирал замок. Эмме казалось, что его руки окружают ее со всех сторон. Как только они оказались в квартире, Рой ногой захлопнул за собой дверь и подхватил Эмму на руки.

Все было совсем не так, как ночью в ее квартире. На этот раз Рой нес Эмму бережно, как нечто хрупкое и очень драгоценное. Касаясь щекой его груди, она слышала ровное сильное биение его сердца. Эмма чувствовала себя под надежной защитой, она закрыла глаза и отдалась во власть этого нового, удивительно приятного ощущения. Уложив ее на диван, Рой вышел в кухню, вернулся со стаканом воды и присел на корточки перед диваном.

Эмма открыла глаза. Удивительное дело: впервые за все время их знакомства во взгляде Роя не было настороженности.

— Спасибо. — Она взяла стакан и выпила немного воды. — Что случилось?

Рой был совсем близко, если бы Эмма подвинулась всего на пару дюймов, то могла бы прислониться к его груди. И она почти не сомневалась, что Рой обнял бы ее. Ей вдруг очень захотелось, чтобы это произошло. Прекрати! — приказала она себе. Ты не можешь себе позволить опираться на мужчину — ни в прямом смысле, ни в переносном. Особенно на этого мужчину.

Она быстро выпила воду. Рой нахмурился.

— Вы не помните, что случилось? Может, вы ударились затылком и потеряли память?

— Нет. — Эмма отрицательно покачала головой. — Я просто потеряла равновесие, ничего страшного.

Роя ее объяснение не удовлетворило.

— Вы были похожи на привидение. Кроме того, здоровый человек не теряет равновесие ни с того ни с сего.

— На меня так подействовала толпа. Наверное, это звучит глупо, но мне показалось, что я тону.

— Совсем не глупо. — Рой коснулся пальцем ее щеки. — Вы такая маленькая…

В его голосе послышались ласковые нотки, Эмме вдруг захотелось, чтобы… Ей много чего захотелось, но она сказала себе, что все это ерунда и, будь она в нормальном состоянии, ей не лезли бы в голову всякие глупости. Она вернула стакан и села, спустив ноги с дивана, а заодно немного отодвинулась от Роя.

— Мне уже лучше.

— Не похоже, — возразил Рой. — По крайней мере, посидите немного, придите в себя.

Эмма кивнула, она была даже рада подчиниться. Было тому виной недавнее происшествие или близость Роя, но сердце ее билось слишком часто.

Рой встал.

— Что вы делали на рынке? Вы коллекционируете антиквариат?

Эмма подняла на него глаза. Рой снова смотрел на нее с подозрением. На мгновение она ощутила необъяснимое чувство потери, но совладала с собой и быстро ответила:

— Нет, я присматривала себе одежду.

— Одежду? — Рой был озадачен. — Старинные платья?

— Нет, обычные.

Он все еще не понимал, в чем дело.

— Но одежду не покупают на рынке!

К Эмме вернулась прежняя враждебность:

— Это лишний раз доказывает, как ограниченны ваши представления. Многим просто не по средствам одежда из магазинов, все зависит от доходов.

Рой усмехнулся.

— Уверен, вы можете позволить себе покупать одежду не только в лондонских магазинах, но даже в Париже.

— Вы ничего обо мне не знаете! — ощетинилась Эмма.

— Я знаю, какой уровень зарплат в «Бест Холидейз». Сотрудники вашего уровня не бедствуют. Поэтому, уж простите мой скептицизм, мне трудно поверить, что вы вынуждены носить тряпье с рынка.

Эмма покраснела, Рой истолковал ее реакцию по-своему.

— Если только вы не тратите огромные средства на что-то еще. — Он прищурился. — Вы принимаете наркотики?

Забыв, что у нее кружилась голова, Эмма вскочила с дивана.

— Нет, конечно!

— В таком случае, куда вы тратите деньги?

— А вот это не ваше дело!

Рой больше не казался ни добрым, ни заботливым. Казалось, перед Эммой стоит совсем не тот мужчина, который несколько минут назад внес ее в комнату на руках.

— Аманда вам доверяет, — сказал Рой ровным голосом. — И мое дело — проверить, не обманываете ли вы ее доверие.

Ну вот, вернулись к тому, с чего начали! — подумала Эмма. Почему-то это огорчило ее сильнее, чем можно было ожидать. Вероятно, поэтому она и рассказала Рою правду.

— Я содержу мать и сестру. Купила им дом в рассрочку. Большая часть моей зарплаты уходит на погашение ссуды. Мне приходится держаться за свое место.

Эмма осела на подушки. Внезапно на нее навалилась усталость, словно она пробежала несколько миль. Рой долго молчал.

— Можно подумать, вы не в восторге от своей работы.

— Мне нравится делать то, что у меня хорошо получается. Ну и, конечно, работа позволяет мне оплачивать счета, по крайней мере… — Эмма оборвала себя на полуслове.

Рой ждал продолжения, но не дождался и заметил:

— А у вас, оказывается, много секретов, Эмма Джепп.

Эмма на секунду представила, что Рой Баккарди узнал все ее тайны: вот он стоит в их скромной гостиной и высокомерно поглядывает на Тори и Селин… Она поёжилась.

Рой нахмурился.

— Вы мне все еще не доверяете?

— Вы мне тоже, — парировала она.

Он удивленно рассмеялся.

— Туше, мисс Джепп. — Помолчав, он сказал уже серьезно: — Предлагаю сделку.

— Что еще за сделка? — снова насторожилась Эмма.

— Не смотрите так, я не прошу вас продать душу или даже тело. — Он коснулся ее щеки. — Я еще не потерял надежду, что вы отдадите его мне добровольно. — Эмма покраснела. Не дав ей возразить, Рой быстро продолжил: — Но пока меня интересует только Аманда.

Эмма потупилась и грубовато спросила:

— Ну, в чем состоит ваша сделка?

— Я не уговариваю Аманду отказать вам в жилье, я вообще не вмешиваюсь в ваши отношения, а вы взамен…

— Что?

Рой поколебался.

— Взамен вы будете звонить мне время от времени и рассказывать мне об Аманде. Она не становится моложе, в Лондоне у нее нет родных, и за помощью в случае чего обратиться не к кому.

Эмма подняла голову и посмотрела на него в упор.

— Вы хотите, чтобы я шпионила за Амандой?

— Не шпионили, а по-дружески присматривали.

— Но почему я? Вы ведь мне не доверяете.

Рой помолчал, потом заметил, тщательно подбирая слова:

— Мои чувства по отношению к вам лучше назвать смешанными.

— В таком случае…

— Еженедельные звонки помогут мне заодно присматривать и за вами, неужели неясно?

Эмма долго обдумывала его предложение и наконец сказала:

— Мне кажется, это часть какого-то хитроумного плана.

Рой не стал спорить.

— Так что, по рукам?

Казалось, у Эммы не было оснований для тревоги, но почему-то у нее вдруг возникло чувство, что она ввязалась в очень рискованное дело. А загадочное выражение лица Роя только усилило это ощущение. Эмма прерывисто вздохнула.

— По рукам.