Любить демона

Глава 19

А празднество тем временем продолжалось. Настал долгожданный финал, и "лисик" преподнес золотую ленту прекрасной Вифель. Оэри повязала одним концом ленточки лапку оборотня, а другим ручку эльфийки. В этот момент оборотень наконец-то обернулся в мага, Вильмо накинул на обнаженного предусмотрительно приготовленный плащ. Демон пожалел, что они не приготовили плащ с капюшоном, чтобы закрыть оборотня с головой. Принц оказался уродцем, невысокий кривоногий, худой, но с брюшком. Светлые глаза чуть на выкате, большой нос полные губы, и залысины несмотря на юный возраст. Зрители разочаровано выдохнули. Невесты расстроившиеся было, что их не выбрали, выдохнули облегченно. Одну Вифель похоже ничего не смутило, она прильнула к принцу и жарко поцеловала его в губы.

— Поприветствуем очаровательных молодоженов! — нашелся, наконец, Вильмо. — Музыку для прекрасных новобрачных! Сейчас наш прекрасный принц наденет приготовленный для него костюм и познакомится с гостями. Немного ошарашенные гости, которые действительно ждали прекрасного принца, двинулись к площадке для танцев. Оэри подошла к Вильмо нежно прижалась сзади, и спросила не надо ли следить за оборотнем.

— Не нужно, — лениво отмахнулся демон. — Если попытается сбежать, Даэли его найдет и выпотрошит так, что даже для дочери Красного купца это зрелище будет через чур. Если не идиот, никуда он не денется.

Лисик идиотом не оказался, он честно занял выделенную им с Вифель комнату. И утром оба спустились к завтраку, скромно сидели над тарелками с тыквенной кашей и не отсвечивали. Эльфийке сняли рабскую метку, Даэли заплатил за нее. Последним в столовую вошел Лиц. Рэйко вскочил из-за стола, взял с лавки книгу и демонстративно бросил ее на стол перед ведьмаком.

— Вот! Я видел, как ты жадно пялился на нее в той лавке, купил тебе в качестве гонорара, ты правда вчера истерил, что тебе нужна рубашка…

— Прости! — Лиц был очень смущен. — Я же не знал… Прости, Рэйко. Эта книга великолепна, мечта, а не подарок.

— Гонорар, — обиженно бросил выродок.

— Гонорар, — кивнул ведьмак. — А мне тогда можно подарить тебе подарок?

Лиц снял с руки браслет из речного жемчуга, который подарила ему мать, жемчужинка волшебным образом раздвоилась, одел на запястье демона, жемчужинка волшебным образом сомкнулась.

— Вот, — прошептал Лиц. — Он тебе больше идет.

— А снять же я ЭТО смогу? — сморщился Рэйко.

Ведьмак ссутулился, задохнулся, и сто раз пожалел, что подарил демону подарок, да еще и при всех. Самое дорогое, что у него было, было дорого лишь для него, понятно, что выродок безделушку от серого отребья не оценит. На Лица было жалко смотреть, Самайла возмущенно выдохнула, а Даэли встал и зашел за спину ведьмаку, чтобы дать отпор Рэйко, если тот швырнет подарок в лицо магу.

— Да, — прохрипел Лиц. — Нужно нажать на самую темную жемчужинку и пожелать, чтобы она разомкнулась.

— Ну хорошо, — улыбнулся Рэйко. — Это я на случай, если ты решишь когда-нибудь забрать подарок обратно.

— Подарки обратно не забирают, Рэйко, — облегчено выдохнул Даэли, потрепав ведьмака по плечу.

— А у меня забрали, — демон второго порядка принялся накладывать себе кашу. — Самоходное средство, которое подарили на сто шестнадцатилетние, одежду, часы… Пса правда оставили, бросили со мной на псарне, но даже похоронить не дали, когда он сдох.

Даэли подошел к Рэйко, принявшемуся за тыквенную кашу, и потрепал по плечу уже его. Оборотень до ужаса, боящийся демона, решился, наконец, заговорить с ним, пока тот прибывал в благодушном настроении.

— Простите, эде Даэли, — прокашлялся лис. — Что же все-таки по нашему вопросу? Я так понимаю, наша договоренность — я открываю для вас свой первый портал, вы даете мне свободу, в силе?

— Разумеется, эбе. Твоя вонючая шкурка в качестве раба мне не нужна. А тебе не важно какой первый портал открыть и для кого, крайне выгодная сделка для обоих, — пренебрежительно бросил демон. — Сегодня после полудня приступим.

Лис и его супруга были удовлетворены ответом и с энтузиазмом налегли на кашу. Всех остальных в большей или меньшей степени тяготило предстоящее расставание. Поэтому остаток завтрака прошел в напряженной тишине.

А после завтрака все высыпали на площадку перед главным входом. Самайла с Лицем чуть отдалились. Серый маг припал перед ведьмой огня на одно колено.

— Слова знаешь? — украдкой поинтересовалась ведьма.

Ведьмак кивнул и стал произносить слова ведьмацкой присяги на древнем наречии их мира. Самайла встала совсем близко, положила ладонь на затылок Лица и попросила не бояться. Серый маг не боялся, даже не шелохнулся, когда они оказались в центре огня. Верховная и коленопреклоненный стояли в обуявшем их пламени, впитывали его силу, связывали себя невидимыми огненными нитями. Ведьма с грустью вспомнила, как ни раз приносили ей присягу незнатные ведьмаки их мира. Может если бы они не играли в странную игру условностей и чопорности, если бы не отменили шабаши… Понятно, что кровавый шабаш, приходившийся на день зимнего солнцестояния, всегда был под запретом, но другие безобидные, входившие в колесо года, должны были бы проводиться. Если бы не отменили шабаши, если бы ведьмы позволили себе быть ведьмами… страстными огненными, суровыми воздушными, практичными земными, веселыми водными может и не постигла бы их мир такая участь. Пламя исчезло, подсказав, что присяга завершилась. Лиц вскочил, отряхиваясь, не зная, что нужно сказать. Самайла порывисто его обняла, сердце ее радостно билось. Как только ведьмак отошел, в ноги ей вдруг бросилась Фарика. Ведьма огня удивленно воззрилась на девушку.

— Верховная, эде Вильмо освободил меня сегодня, — затараторила ведьма. — Теперь я свободна и вольна распоряжаться своей судьбой. Позвольте присягнуть Вам.

— Но мы ведь даже из разных миров… — растерялась Самайла. — И скоро снова окажемся на разных планетах.

— Это не имеет значения, любая свободная ведьма может присягнуть Вам. Если решите, когда-нибудь собрать шабаш, можно всегда открыть портал.

— Шабаш… — задумалась Самайла. — Всегда мечтала, и у меня было так много адептов, а шабаша никогда не было, а теперь только Лиц.

— И я? — робко спросила ведьмочка.

— И ты, — улыбнулась верховная.

Рабыня знала, как приносят присягу верховным из книг, видела, как это делал Лиц. Она даже на всякий случай заучила когда-то текст. Огненная ведьма одобрительно кивнула, это приободрило девушку. Фарика поспешно встала на одно колено, произносила она присягу на одном из языков своего мира, но слова вдруг стали понятны Самайле. Она положила руку на затылок девушки, их обуяло пламя. Фарика вдрогнула оказавшись в эпицентре огня, но он не причинял вреда, лишь напитывал силой и связывал с верховной. Пламя схлынуло, объяснив, что присяга завершена. Ведьма телекинеза нерешительно поднялась.

— Почему ты хромая? — спросила вдруг огненная ведьма.

— Просто одна нога короче другой, это не помешает мне служить Вам, верховная, — девчонка хотела вновь упасть на колени, но Самайла остановила ее.

— Давай и тебя обниму, — проворчала ведьма огня и прижала ведьму теликинеза к груди.

Три выродка стояли чуть в стороне от остальных. Даэли завороженно смотрел на присягу, приносимую его огненной, в его душе разливалась гордость за свою женщину.

— Какая Фарика умная девочка, — присвистнул Рэйко. — Тщеславие Самайлы родилось вперед нее, для нее так важно возродить свой ковен, заполучить приспешников. Вместе с тем она очень заботится о своих магах, судя по ее рассказам о Редколесье. Фарика получила в лице Самайлы сильную и заботливую покровительницу.

— Да, хитренькая, но искренне преданная. Огонь верховной не разгорелся бы, если бы были хоть мельчайшие сомнения в ее преданности. Жаль девчонку, — вздохнул Даэли.

— Почему жаль? — удивился Вильмо.

— Ты ее погубил, — усмехнулся его брат.

— Не понял…

— Ты отпустил ее, а это как выпустить на волю ручную комнатную собачку, она всю жизнь прожила на уединенном острове и не приспособлена к жизни на воле. Вряд ли выживет здесь.

— И что было бы лучше перепродать ее? Оставить рабыней? — скривился Вильмо. — И с каких пор тебя заботят судьбы всяких девок?

— Не всяких, а искренне преданных мне и моей женщине. И было бы лучше взять ее с собой.

— Нет, Эпри это не понравится, — решительно отмел предложение Вильмо.

— А тебя с каких пор заботит мнение дешевой шлюхи? — покривил губы Даэли.

— Ну ты бы к мнению Самайлы прислушался, — фыркнул Вильмо

Звук пощечины разрезал воздух, и все уставились на выродков. Вильмо ошарашено потер горящую скулу.

— Ты что мою женщину сравнил с дешевой потаскухой? — импульсивный Даэли ели сдерживался, чтобы не впиться когтями в брата.

— Ну ты же мою женщину так назвал, — парировал Вильмо.

— Как ты смеешь сравнивать Самайлу с грязной речной ведьмой? — демон толкнул Вильмо в грудь, трясясь от бешенства.

— Почему грязная, Даэли? Потому что моя? Такая как мне нравится? Только ты можешь выбирать достойных — благородных, богатых, гордых и спесивых? А я так… могу только со шлюшками забавляться, моя женщина ничего не стоит по сравнению с твоей? Потому что добрая, простая и веселая? Несмотря на все испытания умудряется оставаться чистой душой? — мысли выродка текли сбивчиво, но в отличии от брата он сдерживался и не позволял себе задирать его физически.

— Нет, — прошипел Даэли тихо, чтобы было слышно только Вильмо. — Моя достойная, потому что любит меня. Потому что не в силах нести, несла меня через лес, рискуя собой спасала, потому что принимает меня таким какой я есть — импульсивным, жестоким, похотливым грязным выродком, потому что преданная, готова идти за мной хоть на кровавый шабаш. А твоя готова только ноги раздвигать. Ты всем до зеленого пятна, Вильмо. Видимо такого выродка как ты любить нельзя.

— Какая же ты сволочь, братишка, — в глазах Вильмо стояли слезы.

Демоны злобно зыркнули друг на друга и разошлись в разные стороны.

Вильмо в бешенстве заскочил в столовую, схватил графин с водой и стал пить оттуда, не потрудившись налить в кружку.

— Графинчик очень дорогой, — проворковала вошедшая Оэри. — Не раскроши, пожалуйста.

— Я заплачу, если что. Оплачу его стоимость в тройном размере, расчетливая моя, — выплюнул демон.

— Только не нужно срывать злость на мне…

В комнату вошла Фарика и, упав на пол, прижалась к ноге выродка. Вильмо посмотрел на нее испытывая целый клубок эмоций, не в силах его распутать и распознать каждую в отдельности.

— Не нужно больше падать к моим ногам, Фарика, — раздраженно буркнул он, наконец. — Я больше не твой хозяин.

— Но мне так нравится…

— А не должно, ты свободная самостоятельная ведьма, тебе нужно иметь чувство собственного достоинства.

— Ну ну, — усмехнулась Оэри. — Давай, добренький мой, научи ее жизни за несколько минут. Ей то после того, как вы свалите нужно будет куда-то податься, у меня свободных рабочих мест нет, тем более для хромой.

— Куда ты пойдешь? — обратился Вильмо к Фарике все еще сидящей у его ног.

— Я найду работу, — уверенно заявила ведьма. — Магия перестроила не только восприятие языка, но и навыки чтения и письма, может писарем.

— Женщину, да еще и без рекомендаций не возьмут, — хмыкнула Оэри.

— Или убирать и чистить, я, конечно, хромая, зато могу двигать предметы на расстоянии — это в таком труде большой плюс, — быстро нашлась Фарика.

— Я дам тебе золота, — Вильмо провел по волосам.

— Утешительный приз не прошедшим твой отбор, Вильмо? — горько спросила Оэри и поспешно вышла.

Ей хотелось плакать, было больно, обидно, душила ревность к речной ведьме. Так к чему сдерживаться? Можно позволить себе такую слабость. Ведьма воздуха закрылась в своей комнате и зарыдала в голос.

— И ты тоже иди, Фарика, — выдохнул демон. — Я схожу на ковчег за золотом.

Девушка похромала к выходу, но в дверях, вдруг, остановилась и будто на что-то решившись позвала:

— Эде Вильмо?

— Что еще? — выродок посмотрел ей, наконец, в глаза.

— Я Вас люблю.

Ведьма поспешно миновала коридор и выскочила во двор.

Самайла же уединилась в оливковом садике, сидела под деревцем и плакала. Даэли нашел ее там, сел напротив, схватил ее в ладони в свои и изумленно прошептал:

— Милая, что не так?

— В том то и дело, что все так, — всхлипнула ведьма. — У меня вновь появляется свой ковен, а главное, ты… ты заступился за меня, и, наконец, поверил, что я тебя люблю.

— Да мне не нужно верить, — усмехнулся Даэли. — Я все чувствую, я с самых первых минут знакомства чувствовал, что ты моя. А если злился и кидался обвинениями, так это от импульсивности, эмоциональности и неуверенности в себе.

— Неуверенности в себе, Даэли? — Самайла даже плакать перестала.

— Демонов ведь мало, по сравнению с теми же магами, например. Нам приходится жить среди вас, а мы немного другие, и не всегда понимаемы…

— Мне не нужно понимать тебя, милый, хотя я буду стараться, — ведьма порывисто обняла демона. — Достаточно принимать.

— Готова разделить со мной вечность? — Даэли показалось, что оба сердца остановились, и хотя прошла пара секунд, для него они растянулись на часы.

— Готова… — ведьма не ожидала такого предложения.

Сердца демона теперь наоборот забились неистово, а по душе разлилась горячая тягучая радость.

— Тогда можно будет сыграть свадьбу в один из восьми… прости семи (кровавый для такого события все же исключим) шабашей года. Может на Литу*? Я знаю несколько миров, где этот праздник проводят с таким размахом…

_____________________________________________________________________

Лита — день летнего солнцестояния, один из восьми праздников Колеса года на Земле и во многих маг-мирах.

Самайла вздрогнула и хмуро посмотрела на демона.

— Свадьбу?

— И что сейчас нет так? — рыкнул демон. — Чтобы Вильмо не смел равнять тебя с грязными девками, нужна свадьба. Получишь статус. Все женщины во всех мирах мечтают о свадьбе! Это основная цель их жизни, после чего хоть ляг и помирай.

— Во всех кроме моего, — проворчала Самайла. — Начинается церемония с трехдневного плача по невесте…

Демон от души расхохотался, ведьма его веселья не разделила.

— Ты не понимаешь… — укоризненно посмотрела Самайла. — После того как женщина выходит замуж, она, конечно, обеспечивает себе некоторое будущее, особенно если у нее нет братьев, дядек или отца, которые готовы ее содержать и представлять ее интересы, или она бедна. Еще один положительный момент — она сможет иметь детей. На этом плюсы заканчиваются. В обществе к замужним относятся более пренебрежительно, их не допускают во многие заведения, например, в библиотеки, потому что они более не девы, порочны, грязны и имели связь с мужчиной, хоть и с супругом… А знать так вообще…

— Может поэтому твоего мира, каким ты его знала больше нет? — грустно и по-доброму улыбнулся Даэли. — Вы загнали себя в такие условности, что сильно ослабли магически.

— Может… — вздохнула Самайла. — Это не важно. Там больше не мой мир. Мой мир — это ты.

— А на Литу лучше всего отправиться на Сагеш, — проговорил Даэли ей в губы и урвал-таки себе горячий поцелуй.

Даэли положил под себя ведьму, оперся на локти, но просто целовал ее, долго и исступленно. Он жил уже много сотен лет, но впервые в жизни кто-то искренне и бескорыстно полюбил выродка. Самайла распахнула перед ним свою душу, позволяя читать себя, видеть, чувствовать ее настоящие чувства и эмоции, в порыве нежности экстатической нежности, она впустила в себя грязную жестокую душу демона. Ни одна душа не решилась впустить его за сотни лет. Он воссоединялся с ее душой осторожно, стараясь как можно меньше пачкать, но все равно конечно замарал. Но его ведьма была так счастлива, ее ощущение счастья сладко билось в его черных сердцах.

Лиц нерешительно постучался в комнату Оэри. Ведьма воздуха уже смахнула с лица недавнюю истерику, а вот боль из сердца смахнуть не удалось. Но с Лицем стоило попрощаться, внимание красивого злого ведьмачка ей льстило. Поэтому Оэри пригласила его зайти. Серый маг потоптался на пороге, видя, что девушка не собирается хоть как-то на него реагировать, все же прошел в комнату и закрыл за собой дверь.

— Оэри, — выдохнул серый маг, рассматривая пол. — Я хотел сказать " до встречи", мы отправляемся… Рэйко уже забрал вещи с ковчега.

— До встречи?

— Ну может свидимся еще когда…

— Ага, бывай, красивый ведьмачок.

Лиц все не уходил, и ведьма воздуха раздраженно бросила:

— Я не в настроении сношаться, Лиц. Чего ты ждешь?

Серый маг даже отшатнулся, об этом он сейчас совсем не думал, он старался выгадать жалкие крохи времени, которое можно будет провести с прекрасной верховной.

— Я и не хочу…

— Не хочешь меня?

— Хочу, — запутался и засмущался ведьмак. — Но сейчас, в данный момент я… мне так грустно расставаться с тобой, Оэри. Но может, когда-нибудь ты забудешь Вильмо и вспомнишь обо мне…

— Лиц, ты в своем уме? — изумилась ведьма воздуха. — С тобой вкусно сношаться, ты красивый и умелый, но неужели ты думаешь, я смогу полюбить такого как ты?

— А что со мной не так? — сильнее ссутулился Лиц. — Я сильный стихийный маг, состою на службе у демона.

— Ну ты какой-то жалкий, красивый ведьмачок, — Оэри отвернулась к окну. — И оставь меня, пожалуйста, я не в настроении ни с кем общаться. Мне очень больно из-за идиотского выбора Вильмо. Тупой демон!

Ведьма воздуха вновь разрыдалась, а маг воды поспешил выйти из ее комнаты, не слышно закрывая за собой дверь.

Провожать своих новых друзей Оэри не вышла. Во дворе стояли Яти, оборотень, готовившийся открыть свой первый в жизни портал, его супруга, Рэйко, загрузивший на ковчег кучи кувшинов отвратительного вина Гайома и собравший вещи, которые могут понадобиться в неизвестном новом мире, Вильмо приобнимавший Эпри за талию, "ушедший в себя" Лиц. Даэли и Самайла отвели Фарику чуть в сторону, дали золота и мешочек серебра, которые она уложила в сумочку с несколькими золотыми плашками выданными Вильмо. Ведьма огня также одела подопечной на шею маятник, заявив, что она будет под покровительством. Наконец, вернулись к остальным. Рэйко пританцовывал в нетерпении. Оборотень сосредоточился и довольно легко открыл порта упоминая, что открывает его для демона Даэли и его спутников. Демон второго порядка тут же полез в портальную дыру на разведку. Минут через пять вернулся обратно.

— Да я лучше стадо дикобразов в жопу трахну, чем туда пойду, — скривился Рэйко. — Нас ждет мир маг-обратка! Девушки лучше переоденьтесь в мужской костюм, этот мудак-обротень нам прямо посреди саванны дыру разворотил.

С лиса упала рабская метка по договоренности с Даэли, и он поспешил убраться с возможной линии огня. Ведьмы стали поспешно переодеваться.

— Кто такие дикобразы? — уточнила Самайла.

— Ну это типо такие большие ежи, — постарался объяснить Даэли. — Рэйко, что все так плохо?

— Не знаю, — пожал плечами демон. — Мож и нормально, это я так просто сказал, чтобы вас попугать. Я с маг-обратками дело не имел… редкое это явление.

Когда с приготовлениями было покончено, шестерка шагнула в портальную дыру, и вскоре она за ними захлопнулась. Яти махнул рукой и пошел в дом. Фарика растерянно посмотрела на "лисика" и эльфийку. Те подошли к ней издав вздох то ли облегчения, то ли досады.

— Вы куда теперь? — посмотрела на супругов девушка. — В свои миры?

— Да нет, — пожал плечами оборотень. — Ни мне, ни Вифель домой не хочется. Нужно осмотреться здесь, пока не узнаем про более хорошие миры, куда можно отправиться.

— А у меня и выбора нет, пойду в город, — вздохнула Фарика. — Найду пока постоялый двор.

— Ты можешь пойти с нами, — грустно посмотрела на ведьму эльфийка. — Заключим небольшое соглашение, ты нас накормишь и приютишь, а мы обеспечим тебе защиту и ну какую-никакую компанию. Вместе легче.

— Согласна, — кивнула ведьма, в ее положении это было выгодно.

Дойдя до центра города, сели пообедать в небольшой харчевне. Кормили невкусно, но сытно. Все же Вифель предложила взять с собой кувшин вина и пару кругов колбасы, что предлагались на барочной стойке, неизвестно ведь как будут кормить на постоялом дворе на ужине. Фарике это показалось расточительством, эльфийка похоже не заботилась о том, чтобы экономно подходить к тратам, но не желая обидеть единственных оставшихся в этом мире друзей, она все же достала серебряную монетку из сумки и пошла за покупками. Когда вернулась к столику, ни сумки с золотом и серебром, ни оборотня с супругой там не оказалось. Фарика вышла на оживленную улицу оставшись со свертком с колбасами и кувшинчиком вина.