Люблю тебя, Лаура

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Алессио был у себя в кабинете, и оттуда слышал, как отъезжает автомобиль с Лаурой. Он долго сидел, обхватив голову руками.

Когда он вышел из ее комнаты, то был вне себя от бешенства. Никогда ни одна женщина не говорила ему такое. Но разве он когда-нибудь поступал так хоть с одной женщиной? Он заслужил те презрительные слова, которые Лаура бросила ему в лицо. Гнев понемногу стыл, оставив в душе холод и пустоту. Он пошел в гостиную, и в коридоре его задержала Эмилия.

– Мне очень жаль, ваша светлость. Мы пытались не пустить синьору, вашу тетю, в комнату маленькой синьорины, но не смогли. Синьорина Лаура поэтому уехала?

– Это я во всем виноват, Эмилия, – мягко ответил он. – У синьорины были свои причины, чтобы уехать в Англию.

– Но она вернется?

– Нет, – сказал он, стараясь не встречаться со служанкой глазами. – Не думаю.

Алессио застал свою тетку сидящей на диване. Синьора Висенте листала журнал мод и потягивала кофе.

– Алессио, дорогой. – Она едва взглянула на него. – Теперь, когда наша нежеланная гостья уехала, я подумала, что можно пригласить Беатрис Мандзоне с отцом. – И самодовольно хмыкнула. – Они с Паоло очень мило общались в Трасимено.

– Ход ваших мыслей мне понятен. Однако я вынужден вам отказать. Я не стану больше принимать ваших гостей, тетя Лукреция. И я не желаю, чтобы вы либо ваш сын провели еще ночь под моей крышей.

От неожиданности синьора лишилась дара речи.

– Если это шутка, Алессио, то неудачная, – наконец сказала она.

– Поверьте, я не шучу. И не желаю в будущем иметь с вами ничего общего. Никогда.

– Но мы с Паоло твои ближайшие родственники. – Голос у тетки задрожал. – Твой отец был моим братом.

– Если вы помните, большую часть жизни он не хотел с вами знаться. – Алессио смерил ее ледяным взглядом. – Гильермо повез синьорину Мейсон в Рим, так что ваш шофер свободен, и я буду рад, если вы уедете как можно скорее. Разговор окончен. Прощайте, тетя Лукреция. – И, кивнув, вышел.

Алессио сидел в библиотеке и просматривал электронную почту, когда там появился Паоло.

– Мамочка говорит, что ты нас выгоняешь, – помявшись, сказал он. – Я что-то не так понял?

Алессио обошел письменный стол, присел на край и скрестил руки на груди.

– Сегодня день всеобщего отъезда.

– Ты имеешь в виду малышку Лауру? – Паоло пожал плечами. – Но, послушай… если бы я притворился и простил ее за то, что она переспала с тобой, мамочка этому ни за что не поверила бы. Мне ничего не оставалось, как отделаться от нее.

– Ты, кажется, не огорчен тем, что ее потерял, – заметил Алессио.

– Наоборот, мне это совсем некстати, – с кислым видом ответил Паоло. – Пока ты не влез, мне удавалось обманывать маму. Еще пару дней, и она поняла бы, что с Беатрис у нее ничего не выгорит.

– А каким образом синьорина Мейсон вписывалась в этот обман?

– Нет смысла делать из этого секрет. Я подобрал ее в Лондоне, пообещал оплатить перелет плюс дать денег, если она притворится влюбленной в меня. – Паоло похотливо ухмыльнулся. – Должен сказать, что она вошла в роль. Это на вид она по-английски холодна, а вообще… Но ты ведь это понял прошлой ночью. Странно, что она сама обо всем тебе не рассказала. Но, возможно, не успела? Ты занялся с ней другими делами… Я и сам…

Паоло не понял, каким образом он очутился на полу.

– Это ложь, и тебе это известно. Ты не касался Лауры Мейсон и не смей говорить о ней в подобных выражениях, – угрожающе произнес Алессио, сжимая и разжимая кулак. – Ты вернешься в Лондон лишь для того, чтобы сдать дела. Ты больше не работаешь в банке Арлеши. А теперь убирайся.

Алессио вышел из библиотеки, а Паоло, чертыхаясь, поднялся на ноги и осторожно потер подбородок.

– Ты пожалеешь об этом, кузен. И твоя подружка тоже. Я знаю, как ей отомстить.

В самолете Лаура тщетно пыталась уснуть, но события прошедших двадцати четырех часов мелькали в усталом мозгу кадрами из фильма. Когда она приехала домой, то легче ей не стало, так как Гейнор естественно, захотела узнать, почему Лаура вернулась раньше, чем планировала, и ее не убедили уклончивые ответы, что все обернулось не так, как хотелось. К тому же у Лауры был несчастный вид, несмотря на все усилия держаться невозмутимо.

– Только не говори, что ты влюбилась в этого Паоло! – воскликнула Гейнор.

– Слава богу, нет. – Лаура с отвращением вспомнила, как столкнулась с ним, уходя с виллы: он обозвал ее и заявил, что она не получит ни цента.

– Что ж, хоть это хорошо. – Гейнор внимательно посмотрела на подругу. – Но я уверена, что кто-то все же у тебя был. Расскажешь, когда захочешь.

Лаура твердо знала, что никогда не захочет говорить об Алессио. Боль от сознания того, что ее так цинично использовали, была слишком глубокой. Ее излечит только время. К счастью, она не беременна. Подтверждение этому она получила через два дня после возвращения и не знала, радоваться или огорчаться. А порой она спрашивала себя: вдруг он все-таки приедет за ней. Но глупо и сентиментально ждать этого. Теперь она должна сосредоточиться на том, что действительно важно, – на своей работе.

Испытательный срок в «Харман Грейс» закончился. Лаура должна была получить отзыв и, как она надеялась, постоянную работу, а это значит – положение и деньги. Уверенным шагом и с улыбкой на лице она отправилась в кабинет Карла. Но не успела она сесть, как он сказал:

– Лаура, боюсь, что у меня плохие новости.

– Моя характеристика?

– Нет, характеристика хорошая, но из-за финансовых трудностей мы вынуждены сократить штат на одну единицу. – Карл явно был смущен. – Решено предложить работу не тебе, а Бевану.

– Бевану? Как это может быть? Он с самого начала ни с чем не справлялся, и нам приходилось за него работать. Ты сам это прекрасно знаешь.

Карл отвел глаза.

– Тем не менее таково решение. Мне лично очень жаль с тобой расставаться.

Лаура сидела и тупо смотрела на свои руки, сцепленные на коленях.

– Этого не может быть, – прошептала она.

Карл наклонился к ней и тихо произнес:

– Я не должен этого говорить… это строго конфиденциально. Решение принималось наверху. Один из наших важных клиентов пожаловался на тебя. Он утверждает, что ты некомпетентна и что он не будет вести с нами дела, если тебя не уволят. Пойми, Лаура, руководство не может рисковать.

– У меня даже не попросили объяснения… Это какая-то чудовищная ошибка.

– Боюсь, что нет. – Карл сочувственно покачал головой. – Одному богу известно, каким образом ты умудрилась стать врагом главы банка Арлеши – самого Алессио Рамонтеллы. Я видел его письме руководству. Лаура, тебе плохо? Ты бледная как полотно.

Лауре казалось, что она умирает. Алессио было мало нанести удар по ее чувствам. Он решил заодно разрушить ей карьеру. Так он покарал ее за те слова, которые она ему высказала.

Шел дождь, было холодно, и чувствовалось приближение осени. Лаура вернулась домой и медленно поднялась в свою квартиру. Целый день она страдала от спазмов в животе, и, поскольку было мало посетителей, хозяйка бара Хэтти дала ей парацетамол и отпустила пораньше домой. Обычно месячные недомогания проходили у Лауры безболезненно, но вероятно, причиной сегодняшнего состояния стал стресс. Она до сих пор не нашла работу в другом рекламном агентстве и, хотя Карл дал ей хорошую рекомендацию, везде хотели знать, почему она ушла из «Харман Грейс», проработав там всего три месяца. Ее объяснения звучали неубедительно.

В комнате было сыро, и Лаура, дрожа, хотел встать под душ, но вода полилась чуть теплая. Придется довольствоваться горячей грелкой, со вздохом подумала она. Надев старую пижаму в цветочек и халат и еле двигая ногами, она прошла на кухню. Там уже была Гейнор, а на плите закипал чайник.

– Господи, что ты здесь делаешь? – От неожиданного появления Лауры у Гейнор чуть не упала из рук чашка.

– Я, между прочим, здесь живу. Чем ты недовольна?

– Ничем. Но ты обычно приходишь позже. Я просто спросила.

– А у меня просто месячные. Хэтти разрешила мне закончить пораньше. – Она показала Гейнор грелку. – Вот, я пришла за горячей водой.

– Я хочу сказать… мне тебя жаль. Наливай воду, а я могу подождать. – Гейнор как-то странно улыбнулась и попятилась к двери. – Я зайду к тебе попозже.

Лаура пожала плечами, наполнила грелку и понесла к себе. Едва она вошла в комнату, как поняла, что она не одна. Ее ждал он. Высокий и элегантный, в костюме цвета маренго. Он тихо сказал:

– Добрый вечер.

Лаура впилась пальцами в грелку.

– К черту добрый вечер, – вырвалось у нее. – Как вы сюда попали?

– Твоя подруга услышала, как я стучал в дверь, и впустила. – Он помолчал. – Я рад тебя видеть.

– Что… что вы здесь делаете? – Лаура не вслушивалась в его слова. – Как вы меня нашли?

– На открытке, которую я отослал из Бесаворо, был твой адрес.

– Черт… Что вам нужно?

– Тебя, Лаура, – спокойно ответил он. – Я хочу, чтобы ты вернулась со мной в Италию.

Она сделала шаг назад.

– И поэтому вы постарались, чтобы меня уволили? Чтобы предложить работать вашей любовницей? – И вскинула подбородок. – Я не считаю вашу постель продвижением по службе, синьор. Поэтому уходите отсюда… сейчас же.

– Ты так действительно думаешь или тебе кажется, что нужно сказать мне это? – спросил Алессио.

– Нечего играть в слова, – сердито ответила она. – И, между прочим, ребенка не будет.

– Я так и понял. Твоя подруга уже сообщила мне, что я выбрал неудачное время для визита.

Горячая грелка выскользнула на пол.

– Гейнор… сказала вам… это? – хриплым шепотом произнесла Лаура. – Боже, я ее убью.

Только тут он улыбнулся.

– Не стоит, я благодарен ей за предупреждение. Мои женатые друзья говорят, что иногда помогает, если потереть спину. Может, мне попробовать?

Она бросила на него яростный взгляд, подошла двери и настежь ее распахнула.

– Уходите.

– Без тебя не уйду, любовь моя. – Алессио снял, пиджак, бросил его на спинку кресла и начал расстегивать жилет.

– Прекратите, – крикнула Лаура. – Что вы собираетесь делать?

– День был долгий и еще не кончился. Я хочу устроиться поудобнее.

– Но не в моей квартире. И не называйте меня так.

– А как называть? – мягко спросил он. – Мой ангел, моя красавица? Обожаемая?

– Нет. – Она едва не топнула ногой, забыв, что стоит босая. – Я вас ненавижу. Я не хочу, чтобы в присутствовали в моей жизни. Я вам это уже говорила.

– Да, – не стал спорить он. – Я этого не забыл.

– Конечно, не забыли, раз написали это гнусное письмо в «Харман Грейс» и приказали им выгнать меня.

– Да, письмо действительно было написано. Я его сам видел. Но оно не от меня.

У нее приоткрылся рот.

– Вы… были в агентстве?

– Был. И надеялся тебя там увидеть, думая, что в присутствии других сотрудников ты будешь более приветливой. Но вместо тебя я поговорил с твоим прежним начальником. Он-то и показал мне эту дурацкую подделку.

– Но письмо было на вашем бланке и подписано вами. Он мне так сказал.

– Я уже несколько месяцев как сменил бланки. Те, что были на вилле, я использовал для черновиков. Паоло, разумеется, не мог этого знать, а мою подпись он подделал очень неумело.

Лаура непонимающе смотрела на Алессио.

– Паоло? Зачем ему это?

– Он разозлился и хотел мне отомстить… отомстить нам обоим. И в какой-то мере это ему удалось, но его неприятности впереди. Он теперь работает у синьора Мандзоне, и скоро состоится его свадьба. – Алессио помолчал и добавил как бы между прочим: – А тебе в любом случае пришлось бы оставить работу, милая. Ты не можешь жить в Италии, а работать в Лондоне.

– Мне кажется, что вы сошли сума, граф Рамонтелла. Я не собираюсь жить в Италии.

Он вздохнул.

– Это все усложняет. А я уже убрал статую Дианы из сада и заказал другие эскизы. А в бассейне переделывают дно, чтобы одна часть была повыше. И Кайо без тебя скучает – он постоянно скулит под твоей дверью. Мне тоже хотелось к нему присоединиться.

– Кайо? – Лаура провела рукой по лбу. – А он при чем? Разве ваша тетя все еще на вилле?

– Нет. – Алессио помрачнел. – Она уехала вскоре после тебя. И я не желаю больше ее видеть. Hо когда Кайо стали запихивать в машину, он укусил не только Паоло, но и ее. После чего она решила тут ж отправить любимого пса на живодерню, но его отняла Эмилия. – И уже с улыбкой добавил: – Но мы-то знаем, кого он по-настоящему любит.

– Замолчите. Пожалуйста, замолчите. Я ничего не понимаю. Не понимаю, к чему вы это рассказываете.

– Если ты закроешь дверь и сядешь, то я смог объяснить получше.

– Я не хочу никаких объяснений, – почти закричала Лаура. – Я хочу, чтобы вы ушли и оставил меня в покое. Это жестоко… прийти сюда и говорить мне такие вещи.

– Жестоко любить тебя, дорогая? И хотеть сделать тебя своей женой?

– С чего вам этого захотелось, синьор? Чтоб легче продолжать связь с той… женщиной?

Алессио подошел к Лауре, отцепил ее пальцы от дверной ручки и плотно прикрыл дверь, затем прислонился спиной к двери и спокойно сказал:

– Лаура, я очень плохо поступил, и мне трудно оправдываться. У меня нет связи с Витторией Мотекорво, но мы встречались несколько раз, и она дала мне понять, что доступна. Кто-то, должно быть намекнул об этом моей тете, и она стала следить за мной. Тетя Лукреция всегда любила вынюхивать чужие секреты и использовать их. Она узнала про единственный эпизод, связанный с Витторией, и использовала это в своих интересах. Мне показалось, что тетка загнала меня в угол, и я согласился с ее условиями, как ни отвратительно мне это было. – Алессио тяжело вздохнул. – Помнишь, как Петрарка говорил о своей Лауре? – Он улыбнулся. – Ты тоже проникла из очей прямо в сердце, моя любовь. – И признался: – Хотя мои первоначальные намерения не были абсолютно честными.

Да, подумала Лаура, и ты проник мне прямо в сердце.

Алессио взял ее за руку.

– Видишь… я пытаюсь быть правдивым. Я думал, что, как только ты станешь моей, всё будет просто. Я увезу тебя туда, где тетя Лукреция не сможет нас найти, и ты никогда не узнаешь об этой дьявольской сделке. Я говорил себе, что моя вспыхнувшая любовь к тебе оправдывает все. Но вскоре я понял, что это не так. Я понял, что ты не заслуживаешь того, чтобы лишиться невинности только потому, что я люблю и хочу тебя. И еще понял, что не могу… и не сделаю того, что требует тетка.

– Но потом вы… все же это сделали, – еле слышно сказала Лаура.

– Любовь моя, я уже говорил – я сделал это, потому что не мог больше жить без тебя. Мне казалось, что ты чувствуешь то же самое. – Он вопросительно заглянул ей в глаза. – Я ошибался?

– Нет, – помедлив, ответила она. – Вы… были правы.

– Я был уверен, что из-за оползня тетя задержится по крайней мере еще на день и я выиграю время.

– Время для чего?

– Чтобы рассказать тебе все и попросить прощения, прежде чем я сделаю тебе предложение стать моей женой. Но ты так смотрела на меня, говорила мне такие слова, что я решил – прощения мне не будет никогда. Я так сильно оскорбил тебя, что надежды у меня не было. Я понял, что разрушил наши с тобой жизни. – Он взял ее за обе руки и с нежностью привлек к себе. – Это так, Лаура? Нет никакой надежды? А может, ты попытаешься простить? И позволишь научить тебя любить? Мне показалось, что ты уже начала это делать. Не прогоняй меня, любимая. Мы оба несчастны! Попробуй простить и разреши остаться с тобой на ночь.

– Но вы не можете… остаться, – отрывисто сказала она. – Вы же знаете…

Он вздохнул и поцеловал ее в макушку.

– Милая, неужели ты думаешь, что у меня нет ни совести, ни терпения? И ты собираешься отправлять меня спать в другое место раз в месяц, когда мы поженимся? Я хочу просто спать рядом с тобой, Лаура. Позаботиться о тебе. Больше ничего.

Она всхлипнула.

– Но все равно я не могу позволить вам остаться. Не могу.

– Но почему, мой ангел? – Его голос звучал тих и ласково. – Мы ведь оба этого хотим.

Лаура не могла придумать ни одной веской разумной причины, чтобы прогнать его, и сердит выпалила:

– Потому что на мне эта уродливая пижама. – И расплакалась.

Когда она успокоилась, то оказалось, что они каким-то образом переместились в кресло и она сидит на коленях у Алессио.

– Ну вот, – сказал он, вытирая ей лицо своим платком. – А если я пообещаю купить тебе утром что-нибудь покрасивее, то тогда я могу остаться?

– Я не могу тебя выгнать, – пробормотала она, уткнувшись ему в плечо.

– И ты выйдешь за меня замуж?

Лаура помолчала.

– Но как? Мы почти не знаем друг друга. И я не вращаюсь в свете, Алессио. Если бы мы случайно не встретились, ты в мою сторону и не посмотрел бы.

– Весь мой свет – это ты, Лаура. Без тебя для меня ничего не существует. Понимаешь? Я хочу, просыпаясь, видеть твое лицо. Видеть, как ты улыбаешься мне за обеденным столом. Я хочу научить тебя плавать, чтобы ты могла нырять с нашей яхты. Хочу быть рядом, когда родятся наши дети. И любить и защищать тебя всю жизнь.

У нее перехватило дыхание.

– О Алессио, я тоже люблю тебя, очень сильно люблю. Я хотела, я пыталась… возненавидеть тебя, но не смогла. И мне было так одиноко… я была так несчастна. И я вышла бы за тебя прямо завтра, но это невозможно. – Она сжала ладони. – Я не могу уехать с тобой в Италию. Мне необходимо работать, чтобы помочь маме дать брату приличное образование. Я ведь согласилась с планом Паоло из-за денег – он обещал мне заплатить, но не заплатил.

– И хорошо, что не заплатил. – Алессио откинул волосы с ее лица. – Я не желаю, чтобы ты была обязана такому подонку. Дорогая моя, я буду твоим мужем, и я позабочусь о твоей маме и о брате, как о своих родных. Завтра мы пойдем к твоей маме – ведь мне нужно получить ее согласие на брак с тобой.

Лаура подняла голову и с тихим обожанием смотрела на Алессио.

– А вы всегда намерены поступать по-своему, синьор, когда мы поженимся?

– Конечно, – шутливым тоном ответил он. – Но я буду стараться, чтобы наши желания совпадали, моя ненаглядная.

Они сидели, крепко обнимая друг друга, и шепча слова, которые обычно шепчут влюбленные. Разомлев от его теплых объятий, Лаура сонно пробормотала:

– Алессио, пообещай мне одну вещь.

– Что угодно, радость моя.

Она улыбнулась.

– Ты научишь меня играть в покер-стриптиз?

– Легко, – прошептал он в ответ. – Но учти, я мошенничаю.

Лаура чмокнула его в уголок рта.

– И я тоже, любимый.