9

Беспокойно проспав всего несколько часов, Перл поднялась на следующее утро с постели и обнаружила, что ветер и дождь утихли и весна решила в день свадьбы предстать во всей красе. Зацвела вишня, и весь сад казался роскошной бело-розовой свадебной диадемой.

Эта безмятежная картина была бальзамом для истрепанных нервов Перл. Перед тем как приступить к работе, она принудила себя съесть бутерброд с кофе. Позже, когда прибыли все остальные, текущие дела вытеснили из сознания девушки посторонние мысли.

Несколькими днями ранее Перл пообещала невесте выкроить время для присутствия на церемонии бракосочетания и была более чем растрогана, когда в начале двенадцатого Фелиция забежала напомнить об этом.

— Ты прекрасно выглядишь, просто восхитительно! — воскликнула Перл, провожая взволнованную невесту до холла, где собралась большая часть родственников, за которыми должен был прибыть автомобильный кортеж, чтобы доставить в церковь. Тадеуш уехал час назад вместе с Лукашем, свидетелем со стороны жениха. Фелиция дала ему на этот счет точные инструкции, соблюдая древнее суеверие, что жених не должен видеть невесту перед церемонией.

— Ты правда так думаешь? — Умелый макияж скрывал истинную бледность невесты, но глаза выдавали ее состояние. — Перл, Тед гораздо моложе меня. Что, если он действительно ведет двойную игру? Или глянет на меня в церкви и сбежит?

— Ну, не глупи. — Перл хотела улыбнуться, приняв слова Фелиции за шутку, но увидела, как дрожали ее губы и какой неподдельный страх отражался в прекрасных глазах. — Фелиция, ты безупречно красива, но даже если бы была менее привлекательной, это не играло бы для него никакой роли. — Перл отступила, чтобы полюбоваться дорогим кружевным костюмом, а также белой шляпкой с вуалью. — Он любит тебя. Ты для него одна-единственная, поэтому просто наслаждайся этим днем.

— Хороший совет. — Услышав сзади голос Патрика, Перл сосчитала до десяти и только потом повернулась. Он выглядел потрясающе — Перл ничего другого и не ожидала — в черном фраке, безупречный крой которого подчеркивал ширину плеч и стройность фигуры.

— Невеста сказала, что ты идешь в церковь, — спокойно продолжил Патрик, скользнув взглядом по ее алым щекам и взлохмаченным волосам. — Это так?

— Да. — Перл мгновенно приготовилась к защите. — Через минуту я буду готова, — быстро добавила она, подозревая, что ему не понравились ее джинсы и свитер.

— В холле есть несколько подносов с цветами, выбери себе что-нибудь для платья, — тихо произнес Вебер и отвернулся, чтобы обратиться к одному из многочисленных родственников Теда.

Церемония начиналась в час. Все семейство отправлялось в церковь в половине двенадцатого, поэтому Перл побежала к себе и быстро надела на разгоряченное тело платье, которое специально приготовила с утра. Сверху она накинула плащ.

Веберы настаивали, чтобы во время работы Перл пользовалась спортивной машиной Фелиции, но после вчерашнего вечера девушке неудобно было ее взять. Церковь находилась в нескольких милях от дома. Перл отправилась туда на фургоне, в котором сегодня утром приехал Лео. На сотню ярдов вокруг церкви уже не осталось места для парковки. Вылезая из фургона, который едва-едва удалось приткнуть, Перл услыхала за спиной неприятно удивленный женский голос:

— Хелло! — Она медленно повернулась, инстинктивно распознав, кто это произнес. Возле черного «олдсмобила» стояла Глория. Ее пепельные волосы были уложены в элегантную прическу, увенчанную крохотной лиловой шляпкой. Одета она была в изящный лиловый костюм, безукоризненно облегавший высокую стройную фигуру. От всего этого хрустальные глаза Глории выглядели горными озерами. — Перл, не так ли?

— Да. Доброе утро! — Перл улыбнулась и кивнула родителям Глории, которые надменно кивнули в ответ, ясно показывая отношение к ординарной беседе своей драгоценной дочери с персоной, только что покинувшей замызганный фургон.

— Вы идете в церковь? — Голос Глории содержал нотки неодобрения, ледяной взгляд медленно пробежал по одежде девушки. — Я имею в виду, что у вас, наверное, масса дел, — сладко протянула она, беря отца под руку и направляясь прочь.

Перл закрыла дверь фургона, скрипнув зубами от злости. Все это ерунда, она для тебя никто, твердо сказала себе девушка и поспешила к церкви, боясь опоздать и чуть не наступая Пенделтонам на пятки.

Дорожка к церкви была извилистой, но Перл прекрасно слышала разговор идущих впереди.

— Но, дорогая, — говорила мать Глории, по-светски растягивая слова и потряхивая цветами на своей шляпке, кокетливо приколотой к крашеным волосам, — как могла девушке прийти идея пойти в церковь, если она всего лишь обслуживающий персонал?

— Не знаю. — Голос дочери был отрывистый и раздраженный, — но так она себя и ведет, уверяю вас. Ты же знаешь, мамочка, какими бывают эти люди… — Перл вдруг поняла, что Глория прекрасно осведомлена о том, что она идет следом. — Дашь им поблажку, и они сядут на голову. Только позавчера Патрик жаловался на нее…

Когда семейство скрылось под аркой средневековой церкви, Перл застыла на дорожке с колотящимся сердцем, шокированная произнесенным в ее адрес. Как люди могут быть такими? Такими недоброжелательными и злобными?

Девушка посмотрела на свой плащ, купленный несколько месяцев назад. Конечно, он не был эксклюзивом с трехзначной ценой на бирке, но тоже кое-что из себя представлял.

Перл закрыла глаза и постаралась успокоиться. Она и на секунду не поверит, что Патрик обсуждал ее с Глорией, как бы ревнивая красавица ни старалась внушить эту мысль. Нет, не стал бы. Или?.. Девушка больно прикусила губу, затем собрала все свое мужество и двинулась к церкви.

Перл села между пожилой парой, источавшей запах лаванды, и деловой женщиной с твердым взглядом. Девушка знала, что эта женщина была юристом и подругой Фелиции. Рассматривая церковь, Перл решила, что дождется прибытия новобрачных, а потом потихоньку выскользнет из храма, благо, сидела она в задних рядах. И ничего я не сбегу, ответила девушка тоненькому голоску, прозвучавшему на задворках сознания, у меня еще тысяча дел, вот и все.

Когда орган прервал приглушенные разговоры, Перл глубоко вздохнула, остановив взгляд на Патрике, который вел сестру к аналою.

Глядя на его высокую стройную фигуру, на сестру, казавшуюся рядом с ним прекрасной райской птицей, Перл еле сдерживала слезы, готовые брызнуть из глаз. Интересно, женится ли когда-нибудь он сам? Она продолжала наблюдать, как брат с сестрой идут по украшенной цветами церкви. И какая будет невеста? Пшеничная блондинка? Жгучая брюнетка? Интересно, узнает ли будущая миссис Вебер, что супруг не любит ее, считает себя неспособным полюбить. Или ей удастся проникнуть за внешнюю оболочку и разбудить живого человека внутри него?

Священник начал говорить, и Перл достала платочек, чтобы утереть неудержимые слезы. Ничего, на свадьбе все плачут.

Служба продолжалась, и девушка отыскала взглядом Патрика. Рядом с его темной головой виднелась светлая головка в лиловой шляпке. На следующей скамье сидели родители Глории. Прекрасная семейная картинка. И намерения тоже вполне очевидны.

Перл отчетливо видела, как Глория стала шептать что-то Патрику на ухо, и, когда он наклонил голову, она быстро поцеловала гладкую смуглую щеку.

Ну а чего еще можно было ожидать? Перл закрыла глаза, желая оказаться где-нибудь в другом месте. Глория оставила своих родителей и села к Патрику, не только следуя расписанию мест в церкви. В этом был особый смысл. Когда хор начал первый гимн, Перл молча выскользнула наружу. Ее душа была такой же холодной, как весенний воздух на улице.

Наконец все было готово к приему гостей и новобрачных. Близнецы уединились на несколько минут в квартиру, чтобы выпить по чашке кофе. Отпивая мелкими глотками горячий ароматный напиток, девушка почувствовала на себе озабоченный взгляд брата.

— Ну ладно, — сдержанно сказал он через несколько минут, прошедших в полном молчании, — давай разбираться. Что случилось?

— Случилось? — переспросила сестра с показной улыбкой. — Не понимаю, что ты имеешь в виду.

— Опять он, да? — продолжал мрачно настаивать Лео. — Я так и знал. Он что-нибудь выкинул, или как?

— Лео, я не думаю, что мы должны…

— Ты за пять минут не произнесла ни слова, что является личным рекордом, — заметил он. — Я твой брат, и я люблю тебя. По крайней мере, ты можешь хотя бы дать мне какой-то ключ ко всему происходящему?

Перл хотела опровергнуть его предположения, но вместо этого выложила всю историю начистоту, поверяя брату секреты, как в детстве.

— Вот и все, — заключила она свой монолог. — Ничего, собственно, и не было.

Лео так виртуозно выругался, что Перл даже вздрогнула.

— Надо было мне рассказать все с самого начала!

— Я бы тоже этого хотела. — Впервые с момента, когда Перл увидела Патрика с Глорией в церкви, начал таять лед, сковавший ее сердце, — девушка высказалась и почувствовала облегчение.

С самого начала Патрик считал, что будет диктовать условия, с яростью думала Перл. Он с клинической точностью определял детали, когда она даже и не начинала еще проявлять свою заинтересованность. Чисто мужской эгоизм! И самомнение. А в конце игры он получил бы Глорию, терпеливо ожидавшую, когда Вебер устанет. Нет, достаточно.

Перл повернулась к Лео, который наблюдал с озабоченностью и интересом за сменой эмоций на выразительном лице сестры.

— Когда свадьба закончится, мы уберемся отсюда к чертовой матери и не встретимся больше ни с кем!

— Ты сможешь это сделать? — поймал ее за руку Лео. — Отряхнуть прах со своих ног, так сказать?

— Уже отряхнула. — Перл посмотрела на брата долгим взглядом и пошла на кухню. Она выдержит этот день до конца, а осколки разбитого сердца можно будет подобрать и позже. Для этого у нее вся жизнь впереди.


Гости наконец вернулись из церкви, и остаток дня прошел в бешеной деятельности. Фелиция прямиком прибежала на кухню и с сияющим лицом вытащила Перл в коридор.

— Хочу вручить тебе вот это. — Она вложила в руки девушки свадебный букет из белых и кремовых роз. — Я не стала бросать его, хотя Глория и крутилась вокруг, как назойливая муха, так что следующей невестой ей не бывать!

При имени прекрасной блондинки у Перл мгновенно высохли слезы умиления, готовые пролиться от дружеской теплоты невесты.

— Какие розы! — Перл поднесла букет к лицу. — А как пахнут!

— Это ты сделала мне праздник, дорогая! — Глаза Фелиции наполнились счастливыми искрящимися слезами. А Перл, напротив, подумала, что уже никогда в жизни не сможет заплакать.

— Ну, это моя работа. — Она постаралась смягчить слова улыбкой. Да, только и всего. Обычная работа. Внезапно пропасть между миром Веберов и ее собственным показалась девушке бесконечной.

Прием продолжался, и благодаря усилиям четверых официантов, следивших, чтобы ни у кого не пустели бокалы, к ночи веселье разгорелось вовсю. Перл прилежно избегала Патрика. Впрочем, это было нетрудно — Глория прочно повисла на его руке, и если бы Перл не знала, что это не так, то могла бы поклясться, что обворожительная блондинка — хозяйка дома, так мило и непринужденно болтала она с гостями, стоя рядом с хозяином.

Перл поправляла цветы в гостиной, когда почувствовала, что кто-то стучит пальцем по ее плечу. Обернувшись, она уперлась в хрустальные глаза в нескольких дюймах от себя.

— Вы все трудитесь, как взмыленная лошадь? — покровительственно засмеялась Глория. — Я чувствую себя совершенно уставшей просто от мысли, как быстро вы привели весь замок в такой идеальный порядок.

— Неужели? — Спокойно, девочка, без нервов, предупредила она себя, хотя на языке вертелся добрый десяток горячих словечек. Если Глория желает изображать из себя даму сердца местного лендлорда — это ее дело. Перл осталось потерпеть еще несколько часов, и все кончится. В любом случае Глория не стоит того, чтобы из-за нее портить рекомендации. — Просто нужно тщательно все спланировать, — прохладно заметила Перл.

— Да-да, понимаю. — Змеиная улыбка сменилась на лице красавицы недовольной гримасой. — Но как вам не надоедает все это? Я бы умерла, если бы мне нужно было весь день работать или вести дом. Что будем делать мы с Патриком, ума не приложу. Хорошо, что хоть есть миссис Литтл на первый случай, — холодно усмехнулась блондинка.

Цель этого сообщения была очевидной, и Перл знала, что потрясение уже вырисовалось на ее лице, потому что Глория расплылась в довольной улыбке.

— Но мы запомним вашу фирму и пригласим, когда нужно будет готовить наш общий дом. — Она снисходительно похлопала Перл по руке. — В наше время так трудно найти хороших работников. Мистер Вебер часто жалуется на это. Он вообще известный ворчун, но я, конечно, найду способ… утешить его.

— Прошу прощения. — Перл прямо взглянула в прекрасное лицо, не пытаясь больше скрывать свое отношение к намекам и двойному смыслу этого разговора.

Она с достоинством удалилась, выпрямив спину и гордо подняв голову, но, оказавшись в коридоре, повернула в квартирку. Итак, они любовники? А что в этом нового? Она же и так это знала. А упоминание об общем доме?

— Нет, не верю… — услышала Перл в пустой комнате собственный шепот.

Какая разница, верит она или нет? Ему все равно. И нечего прятаться здесь, как испуганной мышке в норке. Нужно выполнить свое решение — выдержать этот день, а потом отправляться на все четыре стороны.

Перл глубоко вздохнула и вышла в коридор, тут же налетев на Лукаша, который, похоже, специально слонялся снаружи.

— А-а, привет! — Его дружеская улыбка была последним, в чем Перл нуждалась в данную минуту, но девушка заставила сложиться онемевшие губы соответствующим образом. — Я тебя искал, — быстро добавил он. — Ты сегодня как блуждающий огонек, никак не поймаешь!

— Заблудились, Лукаш? — сдержанный низкий голос, донесшийся от двери, заставил их обоих одновременно повернуть голову, и девушка увидела, что Патрик холодно и бесстрастно смотрит в их направлении, лениво прислонившись к дверному косяку и зафиксировав тяжелый взгляд на обескураженном лице поляка.

— Не совсем, — нервно засмеялся он, отодвигаясь от Перл. — Хотел перемолвиться словечком с этой маленькой леди.

— Лучше не надо. — Теперь тон Вебера стал совершенно ледяным. — У сестры очень важный день, и я выложил кучу денег, чтобы работники действительно работали. Понимаете, что я имею в виду?

Это было оскорбительно как для Перл, так и для поляка. Девушка услышала, что Лукаш тихо засопел, взглядом оценивая мощную фигуру и массивные плечи хозяина, но, видимо, он не хотел скандала.

— Без проблем. — На этот раз улыбка Лукаша не затронула его глаза. — Пойду, возьму еще баночку пива — это единственная вещь, которая нравится мне в этой свободной стране!

Патрик никак не отреагировал на его слова. После напряженной паузы поляк не глядя прошел мимо, чтобы влиться в шумную толчею холла.

— Это было слишком грубо. — Глаза Перл горели на раскрасневшемся лице. — Не было никакой необходимости вести себя подобным образом.

— Я нахожусь в собственном доме и веду себя, как считаю нужным, — сжато заявил Вебер. — Не могла бы ты организовать людей, чтобы они начинали уборку? Через полчаса начнется фейерверк в саду. Сосредоточься, пожалуйста, на работе, за которую тебе платят, вместо того чтобы флиртовать с моими гостями.

Патрик закрыл дверь, не оставив Перл шанса для ответа, но это было к лучшему, потому что даже она сама не подозревала, что знает слова, которые в бешенстве прошипела ему вслед.

Фейерверк был проведен без сучка без задоринки. Взмывая вверх, темное небо расцвечивали мерцающими вспышками огненные хризантемы и завитушки в сопровождении охов и ахов собравшихся на зрелище гостей и восторженного визга присутствующих на свадьбе детишек. Клубника уничтожалась с видимым наслаждением, прекрасное шампанское выпивалось с удовольствием, а на кухне, через которую носили последние блюда, Лео вдруг подхватил Перл и закружил, крича переполненным радостью голосом:

— Превосходно! Все великолепно! — Он поставил сестру на пол, с широкой улыбкой глядя в изнуренное лицо. — Мы вытянули это дело, правда? Честно говоря, у меня были сомнения.

— Да? — У Перл еще откуда-то нашлись силы для улыбки, но потом она рухнула на стул.

— Ты переутомилась. — Лео махнул рукой на вселенскую неразбериху, царившую на кухне. — Пойди приляг.

— Нет, еще есть некоторые дела. Но если не возражаешь, я выйду подышать свежим воздухом. Ненадолго. — Девушке надо было что-то сделать со своей необычной слабостью.

— Дыши сколько захочешь, — поощрительно улыбнулся брат. — Думаю, теперь рекомендации нам гарантированы, а?

К черту рекомендации. Захватив плащ, Перл вышла в сад. Она не узнавала себя. Трудно было подобрать название чувству, бушующему в глубине души, но там присутствовали и жгучий гнев, и раздирающая боль, и безысходная тоска. Когда в лицо Перл ударил весенний воздух, она глубоко вздохнула, стараясь до конца наполнить легкие его кристальной чистотой. На секунду замерев от наслаждения, Перл медленно пошла в ту сторону, куда не выходили окна дома.

Ночь опустилась на землю мертвой тишиной. На черном небе застыл вечный и гораздо более впечатляющий фейерверк из миллионов мигающих звезд.

Ноги Перл мгновенно промокли, потому что вышла в туфельках, но это не имело значения. Девушка прислонилась к белому стволу березы и закрыла глаза. Ничего уже не имело значения. Все последние события совершенно выбили Перл из колеи, но винить можно было только себя.

Она услышала сзади шаги, но обернуться не успела — сильные мужские руки прижали ее спиной к широкой груди, колючее лицо уткнулось в шею. На секунду, всего лишь на секунду Перл подумала, что это Патрик, но гнусавый голос поляка разрушил промелькнувшую сумасшедшую надежду.

— Я ждал этого целый день. — В его дыхании сильно чувствовался запах пива, слова звучали неясно — эти два факта Перл отметила одновременно с ощущением того, что его руки влезли под плащ и стали шарить у нее на груди.

— Прекрати! — Девушка дернулась в крепких объятиях, колотя по рукам, но эффект был таким же, как если бы она била по скале.

— Ну, Перл, давай же, расслабься немного, — пробормотал парень, разворачивая ее к себе лицом. — Здесь никого нет…

— Ошибаешься! — Голос Вебера прозвучал как пистолетный выстрел. Перл чуть не выпрыгнула из собственной кожи, а Лукаш сильно вздрогнул от неожиданности. В следующий момент он был отдернут от девушки и получил такой сильный удар, что не удержался на ногах. Отлетев к кусту черемухи, поляк барахтался там, пытаясь подняться, а сверху на него осыпались лепестки с сотрясаемых веток.

— Развлечения находятся в доме, — рубанул Патрик, когда парень, ругаясь на чем свет стоит, сумел подняться. — И придержи язык.

— Черта с два! — Лукаш размахнулся, чтобы ударить хозяина в челюсть, но тот слегка отклонился, схватил его другую руку и заложил за спину, заставив упасть на колени.

— Вы себя неправильно ведете, товарищ, — выдохнул Патрик, склонившись над стонущим родственником. — Пора бы вам немного прийти в себя и признать, что выпили вы больше, чем следовало. Не стоит вам беспокоить эту молодую леди, иначе нам придется продолжить спор и выяснять, кто окажется в больнице первым.

— Перестаньте! Прекратите, пожалуйста, — метнулась к мужчинам девушка. — Вы испортите праздник новобрачным. Не надо никаких драк!

— Ну? — Патрик отступил на шаг, отпуская руку противника, и Великан поднялся на ноги. — Может, последуешь хорошему совету?

— Не понимаю, к чему вся эта шумиха, — потряс Лукаш головой. Слова его звучали все так же невнятно, наезжая друг на друга. — Я не собирался ее насиловать, я только хотел…

— Мы оба знаем, чего ты хотел. — Вид у Вебера был такой, будто он готов его убить. Видно, поляк рассмотрел это выражение на его лице и решил, что исчезновение будет наилучшим проявлением доблести. Он отряхнулся, что-то бормоча себе под нос, повернулся и побрел восвояси.

Прижав к лицу сжатые кулаки, Перл наблюдала за Лукашем, пока он не исчез из виду, потом повернулась к Патрику.

— Довольна? — спросил он с мертвенной холодностью.

— Я? — Перл внимательно посмотрела Веберу в глаза, ее облегчение сменилось удивлением. — О чем ты говоришь?

— Не надо, мисс Тернер. — Темные глаза приобрели кинжальный блеск. — Не рассказывайте мне, что вы не устраивали здесь свидание с этим увальнем. Вы должны были знать, что из этого получится.

— Я тебе ничего и не рассказываю, — вспылила Перл. — Как обычно, ты сам выдвигаешь все предположения.

Девушка не могла понять, что он тут делает, вдали от любовницы и будущей жены, которая весь день не отходила от него ни на шаг, а сейчас, несомненно, с нетерпением ожидает возвращения.

— Не нужно быть профессором, чтобы вычислить, сколько будет дважды два, — возразил Патрик.

— В данном случае получится десять. — Перл плотнее завернулась в плащ, потому что от холода у нее уже начали неметь ноги. — Я не обязана объяснять тебе свои поступки и не имею такого намерения. И вообще, тебя, наверное, заждалась Глория…

— К черту ее! — Патрик взял девушку выше локтя и резко повернул к себе. — И ты ошибаешься, тебе придется дать мне объяснения. Позволь напомнить, что ты здесь выполняешь работу для меня…

— Я знаю! — Перл теряла контроль над собой, но ее уже это не волновало. Переживания этого дня привели к взрыву эмоций, который невозможно было остановить. — Поверь, знаю прекрасно. Я сыта этим по горло. А уж сегодняшний день не забуду никогда!

— Как мне тебя понимать?

— Понимай, как хочешь! — Опалив его горящим взглядом, Перл выдернула руку с видом загнанного в угол зверя. — Оставь меня в покое, Патрик, и возвращайся к людям, которые тебя ждут. — Одна блондинка в частности, могла бы добавить девушка.

— А я уж начинал думать, что ты не такая, как все, — рассмеялся он едким хриплым смехом. — Но на поверку оказалось, что разницы нет никакой.

— Как все? — Эти слова вызвали холодный гнев, гораздо более весомый, чем истерика. — А ты ведь много понимаешь обо всех, правда? — с сожалением спросила Перл. — Ну, простите меня, мистер Айсберг! Я знаю, тебе удобно было бы упаковать меня в коробку и задвинуть в одну из аккуратных ячеек в твоей голове, да вот беда — стандарты не совпадают! — С головы до ног девушку сотрясала дрожь, но больше от ярости, чем от холода. — Я не собираюсь подстраиваться под твою концепцию насчет женщин, а также прощать твое бесхребетное отношение к жизни и любви.

— Бесхребетное?! — На секунду Перл показалось, что Патрик собирается ее ударить, настолько велик был его гнев, но она не отступила ни на дюйм, глядя на него залитыми влагой глазами, хотя и клялась себе прежде, что он никогда не увидит ее слез.

— Да, именно бесхребетное, — подтвердила девушка. — А как можно назвать твое намерение затащить меня в постель, уточняя при этом, что это всего лишь небольшое приключение, что ты никогда не будешь меня любить или находиться со мной рядом? Ты заранее готовишь путь к отступлению на тот случай, если начнут появляться какие-то чувства ко мне. Тогда ты удерешь с беспроигрышной фразой: «Ну, я же тебе говорил!»

— Ты ошибаешься…

— Нет! — Перл попятилась, продолжая смотреть Патрику в глаза. — Я ненавижу тебя! Ненавижу это место и твой образ жизни, и все, что с тобой связано. Лучше бы я тебя никогда не встречала. Ты заслуживаешь общения с людьми, подобными Глории, и никогда не узнаешь, что такое нормальная женщина, потому что испугаешься ее. Все это слишком мелко, и я совершенно потеряла рассудок, если решила, что люблю тебя!

Перл повернулась и побежала к дому, оставив позади Патрика, стоявшего без малейших движений, как черная гранитная статуя в ночи. Девушка горестно всхлипывала на бегу. До ее сознания только сейчас дошло, что она наговорила и что наделала. Ворвавшись в квартиру и заперев двери на ключ, Перл упала на ковер. Сотрясающие рыдания вырвались из ее груди, выражая всю боль, отчаяние и смятение.

Как могла она сказать все это, задавала себе Перл мучительный вопрос, ослабев от плача и сжавшись маленьким комочком. Он никогда не простит ее, никогда. Если даже была какая-то надежда в будущем, то теперь она была разрушена. Перл своими руками сделала то, чего так хотела добиться ее соперница.

Прошло еще много времени, прежде чем раздался стук в дверь. Перл замерла, сжав зубами кулак и затаив дыхание. К ее неописуемому облегчению, снаружи раздался голос Лео:

— Ты здесь?

Впустив брата, девушка снова залилась слезами. Немая безнадежность наполняла ее тело и мысли, не предвещая больше ничего хорошего в жизни.

— Я хочу домой, — подняла сестра голову, когда брат подошел с чашкой кофе, настаивая, чтобы она выпила немного. — С меня хватит.

Выслушав краткий рассказ о том, что произошло между Патриком и Лукашем, Лео погладил сестру по плечу.

— Ты сильно устала, родная. Вспомни, обычно тебя не выбивали из колеи такие случаи. Нужно сделать перерыв.

Брат сел напротив на один из стульев.

— Я останусь на ночь и за всем присмотрю. Завтра уже почти нечего делать. Почему бы тебе не взять небольшой отпуск? Ты измоталась вконец. На несколько следующих недель у нас нет никаких заказов. К тому же, благодаря сумме, которую мы получим за это дело, и с учетом уже имеющихся заказов на год, финансовых проблем у нас тоже нет. Почему бы тебе не уехать и не поваляться где-нибудь на солнышке недельки три-четыре? Ты же не отдыхала несколько лет!

— Наверное, я так и сделаю, — слабо улыбнулась Перл, пытаясь спокойно пить кофе, как будто мир не разваливался на части. — Если ты уверен, что справишься.

— Я уверен, что уверен, — ухмыльнулся Лео. Потом он пошел в спальню, собрал чемодан и притащил его в гостиную. — Я переночую здесь. А ты поезжай домой, отключи телефон и хорошенько выспись. Ну, давай! — Брат подал сестре руку и помог подняться. Другой рукой он подхватил чемодан. — Я вызвал такси, в этой суматохе твой отъезд никто не заметит.


Перл совсем не помнила дорогу домой, эти несколько часов совершенно выветрились из памяти. Проснувшись утром в своей залитой весенним солнцем комнате, она почувствовала, что за ночь в голове что-то произошло. Девушку переполняли темные эмоции тоски, ревности и злости, и это ей совсем не нравилось. Что-то из сказанного вчера Патрику было правдой, а что-то — плодом ослепляющей ревности, но, в любом случае, дальше так нельзя.

Перл глубоко вздохнула, лежа в уютной теплой постели и наблюдая за игрой солнечных зайчиков на стене. Брат нрав, нужно уехать подальше и постараться стать прежней. Чтобы она хотя бы нравилась самой себе, если уж ее не может полюбить Патрик Вебер.

Загрузка...