Любовный спектакль

Глава вторая

Шанталь обслуживала группу туристов, возбужденно обсуждавших сделанные ими снимки. Она устала, и ей уже стало казаться, что сегодняшняя смена никогда не кончится. Клиенты поели, выпили и теперь, вконец разморенные, потребовали принести им кофе, совершенно равнодушные к ее усердию.

Две недели прошло с того памятного бала. Две недели однообразного труда, две недели в одной и той же опостылевшей роли. Больше она не чувствовала в себе сил не замечать убогости окружающей обстановки и представлять себя той, кем никогда не была и никогда не будет. Самообман и без того затянулся. И все ее попытки переломить судьбу, склонить на свою сторону удачу пошли прахом… Что они дали ей, помимо слабой надежды, которая с каждым часом тяжелой, унылой работы становилась все более призрачной?

Довольно долгий период времени Шанталь жила ради поставленной перед собой почти нереальной цели, для достижения которой и работала по две смены кряду. Девушка зарабатывала деньги на то, что другим доставалось совершенно без всяких хлопот, достаточно лишь было произнести слово «хочу». Она тоже хотела многого, но ей никогда не было близко утверждение, что цель оправдывает средства. Некоторые поступки были для нее совершенно неприемлемыми. И она упорно отдавала недельный заработок за туфли и духи в надежде на то, что это хоть сколько-нибудь приблизит ее к счастью. Но, увы! Вот и сейчас мечта лишь блеснула на горизонте и сразу померкла. Девушка собрала свой скромный урожай пристальных и любопытных взглядов, выспренних комплиментов. А на следующий день снова облачилась в ненавистный передник официантки.

Шанталь отказывалась понимать, почему этот человек так легко отпустил ее. Она все более проникалась словами его отца, убежденного в том, что когда двое встречаются, медлить преступно, тем более разлучаться. Что самое важное в этом мире? Спокойствие и размеренность жизни. Вот и она стремилась к тому же. Но как в таком случае относиться к любви? Можно ли произносить это слово без скидки на наивность? Не может же любовь быть уделом одних мечтателей и юнцов? — думала Шанталь, разнося подносы.

Она уже знала, как зовут этого мужчину. Мужчину, который в мыслях уже две недели принадлежал ей.

Ангелос Зувелекис.

Более дурацкого имени ей слышать не приходилось. Но, хорошо помня его обладателя, она благоговейно твердила это имя как мантру, как магическую формулу, заклятье, стих на неизвестном языке.

Иногда ей казалось, что без разговора с пожилым человеком она забыла бы их встречу как мимолетный, ничего не значащий эпизод, изначально столь яркий, но неумолимо тускнеющий день ото дня. Но убежденность в словах старика заставляла ее смотреть на встречу совершенно другими глазами. Это не может быть случайностью! Ведь именно к такой случайности она и стремилась все время, потому и пробралась на бал для избранных, воспользовавшись своим знанием подобных мероприятий с изнаночной, если так можно сказать, стороны, которую постигала, работая обслугой на великосветских тусовках.

Ангелос Зувелекис…

Ангелос — это, конечно, ангел, хотя он скорее похож на демона. Зувелекис — имя языческого божества, а еще название вулкана или далекого острова.

Шанталь часто вздыхала, проклиная свою работу, ведь ей даже не удавалось вдоволь помечтать, как бы того хотелось, поскольку после смены она приходила домой, буквально падая от усталости.

Но в свободные часы она с восторгом отдавалась своему необыкновенному чувству и принималась листать энциклопедии, выискивая все, что касалось Греции и ее жителей.

Девушка то и дело задавалась вопросом, существует ли судьба, и старалась убедить себя в том, что для нее ничего не потеряно. Ведь не напрасно же отец Ангелоса разговаривал с ней так ласково и доверительно.

— Шанталь! — услышала она отрывистый окрик хозяина кафе. — Я плачу тебе не за отдых! Поживее! У нас сегодня много посетителей. Пока ограничусь предупреждением. Но следующая карточка будет красной, — предупредил ее толстеющий и лысеющий поклонник футбола.

Устрашение — его любимый метод. Ну что ж, придется двигаться еще быстрее, хотя она вроде бы и не рассиживалась!

Девушка постаралась проскочить мимо хозяина, но тот остановил ее за локоть и, заглянув в лицо, пробормотал:

— У тебя сонный вид, если не взбодришься, подыщу тебе замену.

Хотелось ей ответить, что не сонный, а усталый, но босс не мог этого не понимать, зная доподлинно, сколько она работает. Поэтому все слова бесполезны, рассудила Шанталь и, гневно взглянув на него, вырвала руку.

— Вот и ищите! Я увольняюсь! — громко воскликнула она и вложила в руку оторопевшего босса блокнот официантки.

Не сняв униформы, она вышла на шумную пешеходную улочку. Ее уже не остановить!

Такую работу можно отыскать в любом уголке мира. А она еще не видела пирамиды, Красное море, римский Колизей, ей есть куда направиться! И к черту Париж, все равно Шанель, Ив-Сен Лоран и Версаче шьют не для нее.

Неделя только начиналась, и расчета ждать не приходилось. Она покинула место бывшей работы, не думая о последствиях.

Мимо Ангелоса стремительно промелькнул знакомый силуэт, плечи отведены назад, белокурые пряди развеваются на ветру…

Он обернулся, не в силах поверить собственным глазам. Впрочем, ему так хотелось вновь увидеться с ней, что у него не было ни капли сомнений: они непременно встретятся. Сын своего отца, он верил в Провидение. И вот неизбежное случилось. Предмет его мыслей и желаний перед ним.

Ангелос выскочил из машины и быстрым шагом направился за девушкой. Он понятия не имел, что скажет и чем они будут заниматься вначале, но уже живо представлял, как она окажется в его руках. И эти фантазии ему нравились!

В огромном Париже он следовал за той единственной, которую ему хотелось видеть.

Поразительно: со спины она волновала его ничуть не меньше, чем лицом к лицу, глаза в глаза. Она была Женщиной! Эти плавные закругленные линии, летящая юная походка, колыхание волос… Сокрытое одеждами тело будто проступало сквозь ткань, смущая воображение Ангелоса, захватывая в головокружительный поток все его мысли и направляя их к одной цели, к одному желанию. Ему не нужно было раздевать ее глазами, она сразу предстала обнаженной перед его воспаленным воображением. Да и что можно скрыть одеждой, когда столь очевидна безупречность женского тела.

Ангелос ускорил шаг и поймал девушку за руку. Быстро окинув ее хищным и преисполненным неприкрытого желания взглядом, он, даже не поздоровавшись, торопливо ей сказал:

— Вот моя машина. Я живу в отеле недалеко отсюда.

И потянул ее за собой.

— Отправляйтесь на Пигаль и найдите себе другую девушку по вкусу, — насмешливо порекомендовала ему Шанталь.

— Зачем другая? — просто спросил он. — Я хочу тебя. Мы с тобой пили шампанское, танцевали, флиртовали. Я не сделал лишь одного, чем следовало бы увенчать тот вечер. Сделал бы, если бы меня прежде посвятили в нюансы твоих планов, Изабелль. Я буду называть тебя так.

Шанталь приподняла брови. Ее изумила убежденность мужчины в собственной правоте и непогрешимость.

— Моих планов? — вопросительно повторила она, стараясь угадать, что он имеет в виду.

— Меняешь имена, меняешь партнеров, меняешь образ жизни, то ты светская дева, то официантка… Я готов к таким отношениям. Идем.

Лицо Шанталь расцветилось улыбкой, что Ангелос ошибочно счел выражением согласия.

— Это просто смешно. Отпустите меня! — потребовала девушка.

Ангелос Зувелекис понял, что действительно немного перестарался, и решил вести себя менее агрессивно. Но стоило ему шагнуть к ней и почувствовать легкий дразнящий аромат ее тела, как все его добрые намерения мигом улетучились. Он наклонился к ней, обдав ее кожу своим нетерпеливым горячим дыханием, и провел своей слегка щетинистой щекой по ее лицу. Одно лишь легкое движение, но его оказалось вполне достаточно, чтобы девушка забыла о здравом смысле, растаяв, как шоколад на солнце. Она невольно потянулась к нему, и они соприкоснулись.

— Почему ты хочешь, чтобы я пошла с тобой? — спросила тихо Шанталь, положив руки на его предплечья.

— Не задавай глупых вопросов, — пробормотал он в ответ.

— А что будет потом… после того, как твое желание осуществится? — еще более тихо, но требовательно спросила она.

— Недели таких же встреч, быть может, месяцы, — промурлыкал он ей на ухо.

— Жалкий, никудышный план, — неожиданно громко отозвалась она, отступив на шаг. — Нет.

— А чего бы хотела ты?

— Определенно не этого, — шепнула она.

— Скажи!

Она вытянула руку, не отдавая себе отчета в своих действиях, и коснулась ткани его рубашки на груди, затем ее пальцы, осмелев, проникли глубже и замерли.

Ангелос прижал руку к своей груди и приник к губам девушки. Сколько времени длился их поцелуй, Шанталь не знала, но когда она открыла глаза и вновь обрела способность воспринимать окружающую действительность, они уже сидели в машине.