Любовь без имени (СИ)

Глава 34

Ответы на вопросы

Эден плохо помнил, как добрался до дворца. Память сохранила, как он бережно нес Женевьеву в спальню — не ее, свою. Казалось, окажись она там, где погибла его мать, и тоже умрет. Однако Жени дышала, только не приходила в себя. Вокруг императора и его супруги тут же столпились слуги, нашли целителей.

— Сначала излечите ее, — приказал Эден, а сам рухнул в кресло в гостиной и ждал вердикта целителей.

Прошло не менее получаса, когда из дверей спальни появились двое коллег Женевьевы по типу магии.

— Как она? — спросил Эден.

— Спит, — ответил один из мужчин. — Вашу супругу задело проклятие, однако ее истинное имя не было в нем использовано, и нам удалось его снять без каких-либо последствий. Уже к вечеру ей станет лучше. Стоит попить укрепляющие зелья, они помогут быстрее избавиться и от последствий проклятия, и от отравления гарью. Позволите теперь осмотреть вас, ваше величество?

Эден отрицательно покачал головой. Он не пострадал. Да, наглотался дыма. Да, возможно, какое-то из заклинаний жены Демиана могло его задеть, но от проклятия, способного убить, Жени его прикрыла.

Целители откланялись, пошли осматривать других пострадавших, а Эден замер, закрыв лицо руками. Из-за его самонадеянности снова пострадали люди. Он был уверен, что все предусмотрено, и лидера заговорщиков удастся выявить и задержать раньше, чем кто-то заметит, однако сгорел храм. Возможно, были погибшие. Жени ранена, а он сам… Он оказался бесполезен. Если бы к нему не вернулась магия, сейчас готовились бы к коронации Рейма, а Эден упокоился рядом с отцом. Как же он устал… И как хотелось пойти к Женевьеве, держать ее за руку, ждать, пока проснется. Однако Эден понимал, что не сможет даже посмотреть ей в глаза. Он виноват.

Поэтому вместо спальни его величество направился в свой кабинет, куда через пять минут вошел бледный усталый Маркус.

— Ваше величество, — поклонился он. — Преступники задержаны. Мои люди едва не пропустили покушение, это моя вина, и я готов понести любое наказание.

— Не твоя, — ответил Эден. Голос звучал надтреснуто, хрипло, как у старика, но он мог говорить. — Где Талина?

— В дворцовой темнице. Ее сообщники — в городской тюрьме. Она не отрицает своих преступлений. Наоборот, гордится ими.

— Я хочу с ней поговорить.

— Не стоит, Эден, — нахмурился Мрак. — И потом, ты даже не переоделся… Тебе бы умыться, отдохнуть.

— Стоит, — отчеканил император. — Если бы не Рейм и Жени, я бы сегодня погиб. И я хочу знать, почему. Ведь было доказано, что Талина не общалась с дядюшкой, не состояла в кругу заговорщиков, а теперь выясняется, это не так. Веди меня к ней.

— Как прикажешь, — смирился Маркус.

Они спустились по длинной лестнице в дворцовые подземелья. Сегодня Талина занимала камеру, в которой накануне томился Рейм. Теперь брат где-то со своей Вики, а камера обрела новую постоялицу. Мрак кивнул стражникам, выставленным у массивной двери, и они впустили их внутрь.

Талина сидела на койке. Ее платье было порвано, его покрывала сажа, руки связывали заклинания, они же должны были помешать творить магию. И все же тетушка выглядела победительницей, а не проигравшей.

— Ваше величество, — кивнула она.

— Да, это я, — ответил Эден. — Пришел задать вам один вопрос. За что вы меня так ненавидите?

— А я неясно высказалась в храме? — Талина изогнула бровь. — Вы казнили моего супруга, ваше величество. Я не вмешивалась — оказалось, он мне изменил и заимел бастарда. Заслужил казнь. Но почему должен страдать мой сын? Вы отлучили его от двора, заперли в какой-то академии. Лед не имеет отношения к интригам Демиана.

— Боюсь, вы неправы, — проговорил император. — Ваш сын Лео пытался меня убить в академии, следил за мной по поручению отца. А то, что он не вернулся в столицу, не мой приказ, а его выбор. Лео выбрал покой рядом с любимой супругой и путь преподавания, а не бурную придворную жизнь. Это его право.

— Ложь! — Талина едва не плескала ядом. — Это все ложь!

— Почему бы вам самой его не спросить? Кузен ведь приехал на мою свадьбу. Вот только я не знаю, выбрался ли он из храма, который подожгли ваши сообщники.

— Лжешь!

— Нет, — резко ответил Эден. — Но если он здоров и захочет с вами поговорить, я разрешу, тетушка. Перед тем, как вас казнят. Тайно, в отличие от ваших сообщников. Не хочу привлекать еще больше внимания к нашей семье. Вы сами подписали себе приговор.

На этом Эден развернулся и вышел из камеры, слыша за спиной проклятия.

— Кстати, ты видел Лео? — спросил он у Мрака. — Он жив?

— Жив, — откликнулся глава тайной службы. — Его не было в храме — супруга в положении и утром почувствовала себя дурно, Лео остался с ней.

— Вот и хорошо, — вздохнул Эден. — Если захочет со мной поговорить, я его приму.

А кузен был легок на помине! Он уже поджидал под дверью императорского кабинета и кинулся к Эдену, стоило тому появиться, но увидев, как выглядит император, остановился.

— Ваше величество, — поклонился Лео.

— Здравствуй. — Эден без церемоний протянул ему руку, и кузен ответил на рукопожатие. — Я понимаю, о чем ты хочешь поговорить. Кто рассказал?

— Рейм, — признался Лео.

— Ох, уж этот Рейм…

Эден толкнул двери своего кабинета и пригласил кузена внутрь. Лео сел напротив него. Он прятал взгляд, не зная, с чего начать. Эден понимал: ему нелегко, однако его мать совершила преступление. Как и отец…

— Помилуй ее, — только и попросил Лео. — Прошу, брат. Она ведь моя мать.

— Я не могу, — тихо ответил император. — Она пыталась меня убить.

— И я тоже! Но меня же ты простил! — воскликнул кузен, глядя на него горящими глазами.

— Тебя одурачил отец, а Талина сделала выбор сама. Она не остановится, Лео. А я не хочу ждать удара в спину.

— Зачем? Зачем она это сделала?

— Решила, что я тебя ущемляю и не даю вернуться в столицу. Если захочешь с ней попрощаться, я разрешу. Но на этом все.

— Пожизненное заключение. Я прошу для нее пожизненного заключения, — глухо произнес Лео. — В любой тюрьме, самой неприступной и отдаленной. Только сохрани ей жизнь!

— Вряд ли Талина будет этому рада.

— Прошу, Эден. Ради нашей былой дружбы. Хотя бы это.

Император задумался. Он несколько минут сидел молча, а затем произнес:

— Хорошо. Ее завтра же отправят на север. А сейчас иди, Мрак проводит тебя побеседовать с матерью. И… Лео, если ты захочешь повторить ее «подвиг»…

— Я никогда этого не сделаю, Эден, — ответил кузен. — Клянусь жизнью.

— Очень хочется тебе верить.

— Спасибо, брат! — проговорил Лео и скрылся за дверью, а Эден закрыл глаза.

Он безумно устал. Использование магии впервые за пять лет выпило из него все силы, а огонь так и стоял перед глазами. Что делать дальше, Эден не знал. Пойти к Жени? Стыд и вина никуда не делись, однако и пугать жену безумным видом император не хотел. Он позвал прислугу, вымылся и переоделся, выпил зелья, приготовленные Женевьевой, и направился к ней.

Его юная жена лежала на постели, бледная, но уж точно не казалась умирающей. В комнате пахло так любимыми ею травами, а на звук шагов Эдена Жени открыла глаза.

— Ты все-таки пришел.

Она едва заметно улыбнулась, а Эден сел на край кровати и сжал ее прохладную ладошку.

— Ты едва не погибла. Из-за меня, — сказал он ей.

— Глупости! — Женевьева покачала головой. — Эта женщина…

— Моя тетя. Точнее, жена моего дяди-заговорщика. Она задержана и больше никому не навредит.

— Мне показалось, или храм горел?

— Не показалось.

Жени нервно рассмеялась.

— Свадьба прошла с огоньком, — проговорила она и вытерла с глаз набежавшие слезы.

— Женевьева!

— Поцелуй меня, мой муж, — попросила она.

Эден склонился и коснулся губами губ.

— Люблю тебя, — шепнул он ей.

— Что-что? Я, кажется, не дослышала, — пробормотала жена.

— Я очень тебя люблю, — повторил Эден.

— Тогда ложись рядом и грей меня. Мне холодно, — требовательно ответила она, подождала, пока император исполнит просьбу, и обвила руками его шею. — Вот так. Ты уже выбрал, куда мы поедем в первую очередь?

— Жени!

— Ты обещал.

— На север. Мы поедем на север.

— Отличный выбор, — пробормотала она и сладко засопела куда-то в область шеи. Эден не шевелился, не хотел будить. Он думал о том, что не думал уже встретить кого-то, с кем будет важно и нужно просто находиться рядом, дышать одним воздухом и не думать ни о чем. Жени будто вырвала его из спячки, заставила вспомнить, что он еще жив. А впереди — долгие годы, которые они могут провести вместе.

Это потом были доклады о пострадавших, допросы и казни заговорщиков, ссылка тетушки. И свадебный бал, который Эден задолжал супруге. И, конечно же, путешествие, о котором она так мечтала. А пока Жени спала в его объятиях, такая сильная, что Эден не уставал удивляться, и рядом с ней ему было впервые по-настоящему хорошо и спокойно.

Рейм, в отличие от брата, к целителям все же обратился — сильно наглотался дыма. Но прежде бережно передал им Викторию, свою главную ценность, а сам, убедившись, что жизни Вики ничего не угрожает и ее доставят во дворец, отправился успокаивать мать.

Мария рыдала на плече у Нокса. Увидела младшего сына, вскрикнула и бросилась к нему, обняла, покрыла лицо поцелуями.

— Светик! — сквозь рыдания разобрал он. — Как же так?

— У Эдена много врагов, — уклончиво ответил принц. — Но, думаю, теперь они угомонятся, мама. Не плачь, все хорошо.

Они вместе с лордом Ноксом усадили императрицу в ее экипаж и отправили во дворец, а сами остались помогать раненым. Их хватало, но, к счастью, обошлось без жертв: охрана Эдена сработала как надо и успела вывести людей из огненной ловушки. Если бы чужое заклинание не скрывало Женевьеву и Викторию, им бы помогли гораздо раньше, но теперь не было времени спрашивать себя, как и почему. Нужно было успокоить людей, доставить пострадавших в госпитали, и только ближе к ночи Рейм и Шейд вернулись во дворец.

По пути к Виктории Рейм узнал, что Эден в полном порядке, Женевьева пострадала сильнее, но и она уже пришла в себя, его величество не отходит от жены. Мрак рассказал, что Талина задержана и отправится в ссылку: все-таки помилование в честь свадьбы состоялось. Эдену еще предстояло объяснить придворным, что за спектакль с судом он разыграл и почему Рейм спокойно расхаживает по дворцу, а не скачет в изгнание, однако принца это сейчас не заботило. Он помялся у двери Вики, и только затем постучал.

— Ты долго, — ответила Виктория.

Она лично открыла дверь. Любимая выглядела целой и невредимой, и Рейм сразу почувствовал, как становится легче дышать.

— Прости, — ответил он, шагнул в комнату и поцеловал девушку.

— Нас могут увидеть, — зашипела Вики.

— И пусть видят, — ответил Рейм. — Мне все равно! Главное, что ты рядом. И я хочу, чтобы так было всегда, Вики. Завтра же пойду к брату и попрошу разрешения на наш брак. Если, конечно, ты согласна стать моей женой.

— Я-то согласна, — покраснела Вики, отводя взгляд, — только Жени уже тебя опередила. Император обещал ей согласиться на нашу свадьбу.

— Я начинаю обожать невестку! — воскликнул Рейм.

— А я — ревновать!

— Не надо, глупенькая. Мне никто не нужен, кроме тебя, — заверил он и коснулся губ Виктории сладким поцелуем.

На этот раз она не отстранилась. Наоборот, прильнула к нему всем телом, обняла и растворилась в ласке.

— Люблю тебя, — шептал Рейм между поцелуями.

— Я тебя больше, Светик, — тихо сказала его возлюбленная. — Я тебя больше.