Любовь — азартная игра

2

Черт возьми, она была холодна. Это не вызывало никаких сомнений. Холодна и уклончива в разговоре. Не слишком выставляла наружу свои эмоции, за исключением того момента, когда в его вопросе прозвучал неявный и хорошо скрытый сексуальный намек. Тогда она зарделась, словно школьница.

Итак, ее прохладность была лишь ширмой. От чего же она пыталась отгородиться или защитить себя?

Страх. Это была первая догадка, пришедшая ему в голову. Он ни за что бы не догадался, если бы случайно не застал ее врасплох в первый день их знакомства, напугав ее своим прикосновением и безобидным предложением помочь. Тогда она не смогла скрыть свой испуг, и ее ширма была на время приподнята, что можно объяснить внезапным падением и болью от ушиба.

Двери лифта раскрылись. Хорошенькая молодая женщина, оказавшаяся в кабине, приветливо улыбнулась, когда он вошел, и нажала кнопку. Он чувствовал на себе ее скрытый взгляд, но не стал реагировать.

Когда лифт остановился на нужном этаже, невольная попутчица Эйнджела шагнула вперед и наградила его при выходе пытливым прощальным взглядом, в котором ощущалось скрытое желание. Но ответного у него не возникло.

Он продолжал думать о Синди. У себя в салоне она очень уверенно общалась с покупателями, и ее поведение внешне не изменилось при его появлении. Невидимая маска на ее лице исчезала только тогда, когда она заговаривала о своей работе, но потом вновь появлялась, стоило ей почувствовать на себе заинтересованный мужской взгляд или ощутить в разговоре какой-нибудь намек. Как будто она не знала, как ей вести себя в такой ситуации.

Двери распахнулись, и Эйнджел вышел на своем этаже. Он улыбнулся, не осознавая, что улыбка получилась немного самодовольной. Возможно, он сможет многому научить ее…

Покупка мозаичной панели давала ему повод появиться в салоне в субботу.

За десять минут до закрытия он зашел туда, обнаружив Синди, в одиночестве склонившуюся над тетрадью у себя за стойкой.

— Привет, — сказал он.

Она подняла глаза, и ее взгляд на мгновение застыл. На лице появилась неуверенная улыбка.

— Здравствуй.

— Не забыла? — Он посмотрел на свою мозаику, увидев на ней красную наклейку.

Синди постаралась выглядеть профессионально.

— В понедельник я собиралась тебе позвонить, чтобы спросить, не желаешь ли ты, чтобы покупку доставили на дом.

— Ничего, я сам заберу.

— Сейчас? Пожалуйста.

Колокольчики у входной двери возвестили о приходе новых посетителей. В салон вошла пара пожилых людей. Синди повернулась к полуоткрытой двери за стойкой и позвала:

— Уэсли!

Из-за двери подсобного помещения появился широкоплечий молодой человек, густая черная шевелюра которого была собрана в «конский хвост». Рубашка в крупную клетку и черные джинсы плотно облегали торс и бедра. Блеснув ослепительной улыбкой в сторону Синди, он сказал:

— Слушаю, босс.

— Уэсли, мистер Малоун покупает у нас вон ту мозаику. Пожалуйста, упакуй ее.

— Конечно, босс.

Неторопливой походкой он прошел к панели с мозаикой, поднял ее, словно пушинку, и поднес к стойке.

— Как вы собираетесь оплачивать покупку? — слегка дрогнувшим голосом спросила Синди, почти не глядя на Эйнджела.

— Наличными, — коротко бросил тот в ответ и полез в карман за кошельком.

По тому, как она обратилась к нему, он ничем не отличался от любого прохожего, забежавшего в ее магазин, и Эйнджел почувствовал досаду. А вид Уэсли и вовсе шокировал его. Совсем не так он представлял себе ассистента Синди. Он рассчитывал увидеть перед собой в лучшем случае тщедушного студента-очкарика, а не хорошо сложенного и привлекательного парня.

Это поставило под вопрос все предыдущие догадки и предположения Эйнджела. Если этот парень помогает ей ежедневно, то едва ли она должна так шарахаться от мужчин, как ему показалось в начале их знакомства. Просто она сторонилась вполне определенных представителей мужской половины.

Отсчитав и отдав необходимую сумму, Эйнджел наблюдал за тем, как Синди наклонила голову, чтобы пересчитать деньги, а потом пробила чек.

Посетители тем временем вполголоса спорили по поводу покупки большой деревянной чаши, без конца щупая, переворачивая ее и осматривая со всех сторон.

— Уэсли не заставит себя ждать, — довольно холодно сообщила Синди, прежде чем оставила его у стойки в одиночестве и подошла к посетителям.

Вскоре появился Уэсли с мозаикой, которую аккуратно упаковал в прочный картон.

— Ну вот, все готово, сэр! — бодро доложил он, бросив веселый взгляд в сторону Синди.

Однако она не обратила на это никакого внимания, поскольку уже вступила в беседу с покупателями. Те оказались туристами-иностранцами и мало понимали по-английски, так что с ними пришлось общаться частично на языке жестов.

— Хотите, я донесу вам, куда скажете? — предложил Уэсли. — Ваш автомобиль далеко отсюда?

— Нет, благодарю, — коротко ответил Эйнджел, не испытывающий восторга от мысли, что придется видеть рядом с собой этого накачанного красавца. — Просто оставьте мою покупку здесь, возле стойки. А я подожду, поскольку мне необходимо поговорить с вашим боссом.

— Нет проблем. — Уэсли поставил упакованную мозаику рядом, после чего окинул Эйнджела пытливым взглядом.

Иностранцы наконец решились на покупку, и, когда они подошли к прилавку, Синди попросила Уэсли найти подходящую коробку, чтобы подготовить выбранную ими вещь к отправке по почте.

Пока он переносил деревянную чашу в подсобку, а Синди записывала адрес доставки и выписывала квитанцию, Эйнджел терпеливо ждал. Когда все ушли, она повернулась к нему и кивнула на упакованную мозаику.

— Уэсли собирается помочь донести покупку?

Она сделала движение, видимо, для того, чтобы позвать своего помощника, но Эйнджел протянул руку и слегка коснулся пальцами ее плеча.

— Уэсли мне не нужен, — сказал он. — Синди, мне хотелось бы пригласить тебя прогуляться в город.

— Но зачем? — спросила она, хотя понимала абсурдность вопроса.

Разве ей ничего неизвестно о свиданиях? Эйнджел поднял брови. Синди выглядела встревоженной, ее щеки покрылись румянцем.

На такой случай у него был запасной вариант.

— Мне хотелось бы обсудить с тобой одну работу, которую я хотел бы тебе поручить.

Ее глаза сверкнули.

— Что за поручение?

— Позволь для начала угостить тебя обедом, за которым мы все обсудим.

Синди опустила глаза и перевела дыхание, а Эйнджел заметил, как от этого слегка дернулась верхняя часть ее блузки. Потом она подняла голову, и их глаза встретились.

— Ладно, я не против.

Он не был готов к триумфу, и от ощущения внезапной радости ему вдруг захотелось обнять Синди за талию и поцеловать прямо в соблазнительные губки. Но вместо этого он вежливо кивнул и сказал:

— Отлично, тогда жду тебя.

В находившемся неподалеку кафе-баре Эйнджел отыскал подходящий столик с зонтиком, стоявший на улице. Синди понравилась перспектива посидеть на свежем воздухе. Вскоре ей принесли салат из тунца, а Эйнджелу — тушеную индейку.

— Как долго с тобой работает Уэсли? — спросил он.

— С тех пор как я переехала на новое место, — усмехнувшись про себя, ответила Синди. — Раньше я продавала кое-какие его работы по дереву — резные орнаменты и все такое прочее, а он периодически помогал мне, особенно накануне праздников.

— Так он, выходит, резчик?

— Дядя обучил его традиционным методам резьбы по дереву, заимствованным у аборигенов, и теперь Уэсли особенно интересуется тем, как придать местным мотивам современный дизайн. Естественно, одним хобби много на жизнь не заработаешь, и я предложила ему работу у себя в салоне.

Она помнила, как Уэсли едва не подпрыгнул от радости, услышав такое предложение, и впоследствии не испытывала ни малейших колебаний по поводу принятого решения.

Синди удивило, что Эйнджел буквально сверлил ее взглядом.

— Наверное, Уэсли — очень ценное приобретение для магазина.

— Он смышленый малый и, кстати, очень крепкий физически.

Эйнджел тут же вспомнил, что некоторые из продаваемых изделий, в том числе купленная им мозаика, были и впрямь довольно тяжелыми, так что мускулам Уэсли здесь тоже нашлось применение.

— Кроме того, у него уже есть диплом по современному и античному искусству.

Эйнджел кивнул, проткнув вилкой кусочек жареного картофеля.

Синди опустила в рот черную оливку и, вытащив косточку, осторожно положила ее на край тарелки.

— А что это за поручение, о котором ты хотел поговорить?

— В здании головного офиса моей компании прямо над парадной лестницей, есть участок чистой бетонной стены.

Этот участок стал таковым со вчерашнего дня, когда Эйнджел решил, что помещенная на этом месте большая декоративная вывеска устарела, и приказал ее снять.

— Так вот, она требует определенного украшения, чего-то вроде мозаики, — пояснил он.

Если Эйнджел рассчитывал на то, что Синди подпрыгнет от радости, узнав о возможности украсить интерьер его офиса, то был не прав.

— А почему именно я? — тихо спросила она.

Потому что ты не выходишь у меня из головы, хотелось ответить ему. Потому что мне надо хоть как-то привязать тебя к себе, чтобы ты не успела исчезнуть из моей жизни, пока я не сумею проникнуть сквозь ширму твоего безразличия и холодности.

Но он ответил по-другому:

— Мне нравятся твои работы.

— И для выполнения такого ответственного задания ты согласен нанять совершенно неизвестного художника? — Синди скептически подняла брови.

— Но я уже довольно много узнал о тебе, и…

— Что? — Ее лицо побледнело. — Каким образом?

— Просто интересовался, наводил справки, — объяснил Эйнджел и увидел, как ее глаза расширились и потемнели. — У людей, работающих в данной сфере. Все отзывались о тебе, как о молодом художнике-декораторе, заслуживающем внимания.

Она выглядела удивленной, но нормальный цвет лица постепенно к ней вернулся. Опустив вилку в салат, Синди, спросила:

— Разве не стоило обратиться к какому-нибудь крупному художнику с известным именем?

— Гораздо больше удовольствия мне доставит поддержка начинающего, но перспективного мастера, — улыбнувшись, ответил Эйнджел. — Когда ты станешь знаменитой, я смогу гордиться тем, что своевременно обнаружил твой талант.

— А что, если я никогда не стану знаменитой?

— Разве ты не веришь в это?

— О славе я никогда не задумывалась. — Синди пожала плечами. — Просто мне нравится делать то, что я делаю в данный момент, и все.

Если, несмотря на довольно успешное ведение дел, она руководствуется не амбициями, то что же служит для нее стимулом? Любовь к искусству? Или, может быть, обыкновенная потребность в деньгах?

— Так ты подумаешь о моем предложении? Здесь можно рассчитывать на очень высокое вознаграждение.

— В настоящее время у меня не так много свободного времени, — ответила Синди, которая выглядела все еще довольно скованной. — Кроме того, мне необходимо закончить текущую работу.

— Я могу подождать, — сказал Эйнджел.

Не слишком терпеливый по натуре, он давно понял, что умение ждать иногда бывает крайне необходимо, чтобы добиться желаемого.

Рассеянно размешивая вилкой салат, Синди спросила:

— Каковы приблизительные размеры?

— Приблизительно три на пять метров.

— Так много? — искренне удивилась она.

— Да, площадь не маленькая. Кроме того, поверхность не всюду плоская, на одном конце есть изгиб. После обеда я могу показать, если у тебя найдется время.

Синди подхватила еще одну оливку и задержала на ней свой взгляд.

— Хорошо, — наконец сказала она. — Действительно, лучше взглянуть собственными глазами.

Эйнджел провел ее в фойе офиса компании «Малоун билдинг фэнтази». Через стеклянные двери они попали в просторный холл, в центре которого Синди увидела элегантную лестницу, по обе стороны которой располагались пассажи с магазинами. На прозрачной табличке золотыми буквами было написано, что учреждения «Малоун билдинг фэнтази» располагаются на втором и третьем этажах, а остальную часть здания занимали другие компании.

— Пожалуйста, наверх. — Эйнджел кивнул в сторону лестницы.

На полпути пролет разделился, обходя по обе стороны выпуклую бетонную стену.

— Ты могла бы здесь выполнить мозаику? — спросил он, кивнув на пустующий участок стены.

— Задача не из легких, — задумчиво ответила Синди. — Причем как по дизайну, так и по исполнению. Кроме того, это будет дорого стоить, — предупредила она, чувствуя, что начинает волноваться.

— В данном случае стоимость — не проблема, как я уже говорил.

Поднявшись по лестнице, Синди спросила:

— Думаю, тебе хотелось бы иметь дизайн, непосредственно связанный с бизнесом компании?

Она подошла к стене, подняла голову, чтобы оценить высоту, и провела рукой вдоль плоскости, желая, ощутить будущий замысел.

— Это было бы хорошо, — рассеянно произнес Эйнджел, наблюдая за движениями ее руки. Потом перевел взгляд на ее глаза.

— Потребуется немало времени, — озабоченно сказала Синди. — Я не смогу уделять этой работе все свободное время.

— Хорошо, я же говорил, что готов ждать. Уверен, что ты справишься.

Что-то в выражении его лица заставило ее на миг затаить дыхание. У нее возникло странное чувство, что она стоит на краю какой-то пропасти, а не на твердой мраморной площадке. Усилием воли заставив себя вернуться к делам насущным, она отбросила свои фантазии, показавшиеся ей глупыми.

— Мне придется заниматься этим проектом во внерабочее время.

— Тем лучше, — согласился Эйнджел. — Тогда никто не будет тебе мешать излишней беготней.

— И мне понадобятся леса или какие-то подмостки. Что-то в этом роде. Боюсь, из-за своей громоздкости это может мешать проходу. Надо будет относить их в какое-нибудь помещение.

— Гм. — Он задумался. — Ты, видимо, права. Но ничего, мы все устроим. Я поговорю с нашими рабочими. Так что же ты все-таки решила?

Было бы нелогичным отказаться от такого предложения. Эйнджел Малоун готов не поскупиться и заплатить щедрое вознаграждение. Появление ее творения на виду у сотен людей, входящих в здание, наверняка даст толчок творческой карьере и принесет помимо моральных еще и материальные дивиденды. Может быть, она даже сможет нанять работников к себе в салон и уделять больше времени творческому процессу. У Синди были все резоны, чтобы принять предложение.

— Ну, если ты уверен, что для этой работы нужна именно я, — медленно проговорила она, словно готовясь к решительному шагу, — тогда я согласна.

— Я уверен в тебе, Синди. — В голосе Эйнджела слышались нотки, которые вызвали у нее приятные покалывания в позвоночнике. Он улыбнулся.

— У тебя есть уже какие-нибудь определенные идеи? — стараясь придать голосу спокойствие, спросила она.

Слегка приподняв брови, Эйнджел сказал:

— Насчет дизайна? Здесь я во всем полагаюсь на тебя. Но буду рад, если ты сочтешь возможным обсудить со мной все, что придет тебе в голову.

— Конечно. Я могла бы начать с нескольких набросков и постепенно определить стоимость проекта, а также срок исполнения заказа.

— Буду с нетерпением ждать результата, — сказал Эйнджел, широко улыбнувшись, отчего у Синди на миг сбилось дыхание.

Она оперлась рукой о гладкие перила лестницы, чтобы удержать равновесие, и стала осторожно спускаться вниз.

— Может быть, сама судьба познакомила нас, — вдруг проговорил он, пристроившись рядом. — Удивительное сочетание.

Синди замедлила шаги и едва не оступилась. В этот момент одной рукой Эйнджел преградил ей путь, а вторая его рука легла на перила позади нее.

— С тобой все в порядке? — спросил он.

— Да, — едва слышно ответила Синди, но ее сердце готово было вырваться из груди.

Эйнджел не сразу отстранился от нее.

— Со мной ты можешь чувствовать себя в полной безопасности.

— Я… не оступилась, — словно оправдываясь, пробормотала она.

— Это было бы не страшно, я подхватил бы тебя, — таинственно улыбнувшись, сказал он.

Синди покачала головой, не слишком доверяя тону его голоса. Новые ощущения смутили ее, поставив в тупик. Она почувствовала какое-то возбуждение — наполовину страх, наполовину что-то еще, чего не могла объяснить. Пьянящее тепло охватило все ее тело, и от этого подкашивались колени, горели щеки и ощущалась странная сухость во рту. Чувствуя на себе пристальный взгляд Эйнджела, она медленно облизала губы. Потом быстро преодолела остаток лестницы, не приняв предложенную им руку.

Он промолчал, но в его глазах сверкнул какой-то злой огонек.

Они вместе вышли из здания через боковую служебную дверь, спустившись по короткому лестничному пролету.

— Так можно быстрее вернуться в салон, — объяснил Эйнджел.

— Кстати, тебе нужно забрать мозаику, — напомнила Синди.

Когда она открыла дверь в магазин, он вошел внутрь и взял под мышку свою упакованную в картон покупку.

— Я поразмышляю над твоим проектом и представлю тебе свои соображения, — пообещала Синди.

— Ты разве не уходишь домой? — Эйнджел поднял брови.

— Мне нужно остаться кое-что доделать, — ответила она, кивнув в сторону подсобного помещения.

— Хорошо, тогда до встречи. — Он улыбнулся и, махнув ей рукой, вышел на улицу.

Несколько раз за последующие дни Синди порывалась позвонить в офис Эйнджела Малоуна, чтобы сообщить о том, что вряд ли сможет взяться за его проект.

В присутствии этого мужчины ей трудно было сохранять присутствие духа. Она явственно ощущала хрупкость защитных барьеров, которые она так старательно воздвигала вокруг себя. Эйнджел Малоун был первым человеком, кто серьезно угрожал их нерушимости.

Синди не знала, как реагировать на блеск в его глазах, на выражение его лица, когда он делал какое-нибудь замечание со скрытым смыслом, успевая украдкой взглянуть на нее. Она лишь изо всех сил старалась делать вид, что не замечает всего этого.

Ей вспомнился тот вечер, когда он сопровождал ее к машине после кофе с десертом. Едва он нагнул голову, а она уже знала, что он хочет поцеловать ее. И замерла, и оцепенела, не дав ему ни единого повода почувствовать ее взаимное желание.

Несколько часов спустя она лишь фантазировала о том, какие ощущения могла бы испытать, случись все так, как он задумал. Но тепло его губ на щеке она до сих пор не забыла.

Меня влечет к нему. Да, несомненно, это так, призналась себе Синди утром, когда у себя в кабинете начала упаковывать большую стеклянную вазу в коробку для почтовой пересылки. Она вдруг села на пол, пораженная этим простым, но неожиданным для себя открытием. Подняться смогла лишь через несколько минут.

Эйнджел Малоун был очень сексапилен. Синди почувствовала это уже в момент их первой встречи. Ее реакцией стала тревога. Но, когда после ее падения он проявил явное беспокойство и желание прийти на помощь, тревога исчезла, и на смену ей пришли другие эмоции, настолько чуждые ей, что она не смогла поначалу распознать их.

Она, бесспорно, произвела на Эйнджела впечатление. И он тоже оказался весьма притягательным для нее. Не вообще, не абстрактно, а вполне приземленно, физически.

Сам он почти незаметно, но все-таки безошибочно дал понять, что нашел ее… как минимум интересной.

Она испытала шок, когда Эйнджел сказал, что навел о ней справки. Это был тревожный знак.

Дотянувшись до фломастера, Синди выждала несколько секунд, прежде чем вписать адрес на бланке.

Может быть, она зря сомневалась в его благоразумии? Может, ему действительно захотелось узнать, достаточно ли у нее мастерства, чтобы взяться за работу над мозаичной фреской в холле его компании? Все это вполне естественно и резонно. Нельзя с подозрением относиться к каждому мужчине, с которым сталкивает жизнь.

Страх — это своего рода тюрьма, он ограничивает свободу. Может, сейчас представился шанс разорвать эти невидимые цепи? Многие женщины в ее возрасте уже прошли через нескольких любовников.

Фломастер выпал из рук Синди, оставив на бланке пятно. Она вновь схватила его и, глубоко вдохнув, закончила писать адрес. Дверной колокольчик возвестил о чьем-то приходе, и она услышала бодрый голос Уэсли.

Эйнджел никак не дал понять, что ему хотелось бы стать ее любовником. Может быть, она чересчур много умудрилась прочесть в его улыбке и хитром прищуривании? Возможно, она спутала обыкновенную вежливость и его сожаления о том злосчастном ее падении с попыткой мягкого, но настойчивого натиска?

— Еще не время, — вслух пробормотала Синди, состроив гримасу.

А если бы Эйнджел и впрямь предложил ей стать его любовницей?

Поднявшись, она задумалась, слегка сбитая с толку. Может быть, не стоило поворачиваться спиной к благоприятной перспективе? В свое время она с головой окунулась в бизнес, стремясь доказать себе, что сможет добиться здесь успеха. Ее новый салон в центре города свидетельствовал, что ей это удалось. Теперь предстояло добиться чего-нибудь и в личной жизни.

Приятный гул голосов не стихал в салоне вплоть до самого обеда. Когда наплыв покупателей стих, Синди отпустила Уэсли домой, как она часто делала, поскольку парень очень старался и почти всегда работал без перерыва на обед.

После пяти часов зашел лишь один посетитель, который вскоре вышел, так ничего себе и не выбрав. В половине шестого Синди решила, что в этот день не страшно закрыться пораньше, и уже направлялась к входной двери, когда на пороге неожиданно возник Эйнджел Малоун.

— Уже закрываемся? — слегка удивился он, взглянув на часы.

Синди замешкалась, но быстро собралась с мыслями.

— Я никогда не закрою, если есть хотя бы один покупатель, — ответила она.

— Тогда мне можно войти?

Она отступила, оставив дверь открытой.

— У нас появились образцы стеклянной посуды одного интересного художника, — указала Синди в сторону экспозиции.

Но Эйнджел даже не взглянул туда.

— На самом деле я зашел поговорить с тобой.

— О новом поручении? — быстро спросила она, вспомнив о шокирующем открытии, которое сделала утром и которое заставило ее немного опасаться этого человека.

— У тебя было время подумать над проектом?

— Не так много. Но появилось несколько пробных идей.

— Не подумай, что я тороплю тебя. — Он огляделся вокруг. — Вижу, ты продала еще одну свою мозаику?

— Сегодня выдался довольно напряженный день, — вздохнула Синди.

— Поэтому ты решила закрыться пораньше? Устала, наверное?

— Отчасти да. И еще мне хотелось бы навестить отца.

— Тогда не буду тебя задерживать, — проговорил Эйнджел.

— Постой, мне нужно кое-что сказать. Мне хотелось бы знать твое мнение, прежде чем я увлекусь и зайду слишком далеко.

С этими словами она удалилась в подсобное помещение и возвратилась с листом ватмана, который разложила на прилавке. На листе был набросок картины.

— Я думаю, что изображение будет выглядеть достаточно декоративно и вместе с тем символично. Здание, как бы врезанное в скалу, утопающую в яркой зелени. Утреннее небо с восходящим солнцем и океанская даль. Коттедж ассоциируется со скалой как символом прочности, надежности, незыблемости. Буйная растительность — питаемое светилом проявление жизненных сил. Утро и океан — перспектива времени и пространства. Все это немного в стилизованной манере.

Эйнджел поднял взгляд.

— Что ж, это красиво, цвета великолепны, — заключил он. — Вообще, картину отличает гармония линий и цветовой гаммы.

— Рада, что ты одобряешь.

Он улыбнулся в ответ, и глаза его блеснули. Синди смутилась и начала сворачивать ватман.

— Ладно, тогда я возьму это изображение за основу, но, прежде чем двигаться дальше, необходимо снять все размеры с места, где будет размещаться мозаика.

— Конечно, — кивнул ей Эйнджел. — Когда тебе хотелось бы этим заняться?

— Собственно, когда угодно… после работы. Только понадобится стремянка.

— Тогда, может быть, завтра? — предложил он. — Или это слишком рано?

— Нет, не слишком. Моя работа над церковным триптихом еще не закончена, но отдавать ему все время после работы я тоже не в силах. Так что могла бы сделать пока несколько предварительных набросков нового проекта.

— Хорошо, буду ждать тебя у офиса завтра после шести.

Они встретились, как договорились, у бокового входа в здание компании, потом вошли в фойе и вместе поднялись по главной лестнице.

Кто-то уже предусмотрительно поставил у места будущей работы лестницу-стремянку.

Синди после работы переоделась в джинсы, поскольку едва ли могла позволить себе забираться наверх в юбке.

— Могу ли я чем-нибудь помочь? — спросил Эйнджел.

— Подержи конец рулетки, пока я буду протягивать ее, — попросила она.

Когда измерения были закончены, он облокотился о стремянку, подождав, пока Синди все запишет. Потом она задумчиво посмотрела на участок стены.

— Наверное, понадобится сделать макет, так чтобы я могла оценить проект с различных углов.

— Может быть, пригодятся чертежи этого здания? — предложил Эйнджел. — Они собраны у меня в кабинете. — Он почесал затылок. — Мне следовало подумать об этом раньше. Ведь там указаны все необходимые размеры.

— В любом случае их пришлось бы сверять, — успокоила его Синди. — Планы ведь всегда меняются с течением времени, и часто проводится реконструкция. — Она по-прежнему изучала поверхность, после чего рассеянно добавила: — Но мне все же не мешало бы взглянуть на них.

— Тогда поднимемся ко мне наверх.

— Прямо сейчас?

Эйнджел слегка наклонил голову набок.

— Ну да, а что в этом подозрительного? — мягко спросил он.

Синди на секунду замерла. Но тут же успокоилась. Ведь пребывание наедине с ним в его кабинете ничем не будет отличаться от пребывания в этом просторном фойе. К тому же его поведение было нейтральным и не внушало никаких опасений.

Миновав приемную, Эйнджел жестом пригласил Синди в свой кабинет — просторное помещение, в убранстве и отделке которого преобладали кремовый и коричневый цвета со скромными штрихами золотистого. Центральное место в кабинете занимал широкий дубовый стол с дорогим набором письменных принадлежностей и телефоном.

Она вспомнила о своем маленьком подсобном помещении в салоне, которое служило одновременно и рабочим кабинетом, и складом, и местом для творческих занятий. Когда она переехала в центр, на Уэст-стрит, то ей казалось, что у нее много места, которого с лихвой хватит на все. А теперь рядом с ее столом стоял еще один, поменьше, с широкой скамьей, а также куча коробок, уставленных одна на другую до самого потолка.

Синди не сразу сообразила, что ее эмоции могли стать заметными, и, посмотрев на Эйнджела, действительно увидела недоумение в его глазах.

— Извини, задумалась. Мне понравился твой кабинет.

— Мне он тоже по душе. Вполне функционален и прост.

По мягкому темно-коричневому ковру они прошли в угол кабинета, где стояли удобный кожаный диван и пара кресел с небольшим круглым столиком между ними.

Синди огляделась вокруг.

— Здесь, должно быть, потрудился хороший интерьер-дизайнер.

— Я не нанимаю людей, чья работа меня не устраивает, — многозначительно заметил Эйнджел.

— Мне следует принять это как комплимент?

— Нет никакой лести в том, что я стараюсь выбрать для выполнения того или иного поручения лучшего специалиста.

— Надеюсь, ты не будешь разочарован.

— Нисколько не сомневаюсь, что ты не разочаруешь меня, Синди. — Эйнджел тепло посмотрел на нее и вдруг поднялся. — Кофе? — Он кивнул в угол кабинета. — Там, за ширмой, у меня есть кофеварка.

— Спасибо, с удовольствием, — без особых колебаний согласилась она, и он ушел готовить кофе.

На стенах в рамках висели архитектурные эскизы зданий коттеджного типа, а также фотографии групп людей в строительных касках. А над входом, прямо напротив письменного стола — та самая мозаика, которая была недавно куплена Эйнджелом Малоуном в ее салоне!

— О! — изумилась Синди. — А я думала, ты отвез ее домой.

— В этом кабинете я провожу много времени, — объяснил он. Вынув из встроенного в стену шкафа свернутые в трубку чертежи, он ловким движением развернул их на столике. — Один из них может тебе пригодиться.

Когда Синди уселась в кресло, Эйнджел вернулся к кофейному автомату и вскоре подошел к ней с двумя кружками ароматного кофе в руках. Вручив ей кофе, он уселся на диван, потихоньку наблюдая за нею из-под опущенных ресниц.

Синди отхлебнула немного из кружки и наклонилась вперед, чтобы получше рассмотреть чертеж. Эйнджел сделал то же самое, перебирая листы, пока не нашел нужный из них. Он помог сверить данные на плане с ее собственными измерениями, а потом скатал чертежи обратно в трубку.

— А будет ли удобно, если я как-нибудь понаблюдаю за твоей работой? — вдруг спросил он. — Мне хотелось бы увидеть, как продвигается дело.

— Пожалуйста, — сказала она. — В конце концов, ты ведь платишь мне за работу и вправе ее проверить.

Ничего, ему все равно скоро наскучит это занятие, пыталась она себя успокоить.

Трубку с чертежами Эйнджел скрепил резинкой.

— Ты уже составила себе представление о стоимости проекта?

— Очень скоро я смогу сказать тебе стоимость. Ее легче определить, когда есть точные размеры, — ответила Синди. — Но, еще раз говорю, сумма получится немаленькая. Чтобы выдержать цвета, мне понадобится закупить новую плитку, чтобы не полагаться на то, чем я смогу поживиться на строительных участках твоей фирмы.

— Дешевые материалы меня не интересуют. — Отложив сверток, Эйнджел нагнулся вперед. — Я не привык скупиться, если нужно получить то, что хочется. Кроме того… ты ведь не собираешься обмануть меня — я уверен в этом.

В его поведении не чувствовалось напряжения; наоборот, он выглядел вполне расслабленным, лениво развалившись на диване, но странный блеск в его глазах едва не вызвал у Синди приступ удушья. Он говорил, что наводил справки о ее профессионализме. Неужели он сумел также справиться и о ее честности?

Или, может быть, это было лишь предупреждение — то есть намек на то, что никому еще не удавалось надуть его?

— Так, значит, ты доверяешь мне? — хрипло спросила она.

Прошло несколько секунд, прежде чем он ответил:

— Да, — а потом тихо добавил: — А ты мне?

Синди заморгала и, чтобы скрыть смущение, решила выпить немного кофе.

— Я уверена, что могу рассчитывать на достойное вознаграждение за выполненную работу, — сказала она. — У «Малоун билдинг фэнтази» репутация порядочной компании.

От ее внимания не укрылось легкое движение его губ, но она не назвала бы это улыбкой. Его глаза несколько похолодели.

— Это не совсем то, что я имел в виду, — мягко поправил он Синди, хотя определенная натянутость в его голосе настораживала. — Я сейчас говорю о наших личных отношениях.

Прямой намек полностью обезоружил ее, лишив всякой возможности отыскать отговорку. Пытаясь подобрать удобоваримый ответ, Синди пробормотала лишь:

— А разве у нас есть отношения?

— Мне, во всяком случае, хотелось бы, чтобы они были…

Она озадаченно посмотрела на него и была потрясена его немигающим взглядом, пронзающим насквозь. В нем чувствовалась скрытая уверенность.

— Ты считаешь, что выполнение этого задания зависит от взаимопонимания между нами?

Прошло несколько секунд, прежде чем Эйнджел ответил. Он поднялся так резко, что Синди вздрогнула, но вместо того, чтобы подсесть поближе, широкими шагами прошел к столу, засунув руки в карманы брюк.

— У меня нет привычки шантажировать красивых женщин, — наконец повернувшись к ней, сказал он. Было заметно, что Эйнджел сильно расстроен. — Я уже принял решение насчет мозаики и не отойду от него, если только ты не поставишь передо мной какие-нибудь сумасшедшие условия. — Он бросил в ее сторону почти угрожающий взгляд, словно испытывая ее на прочность. — Если хочешь, можем обсудить условия контракта прямо сейчас.

С этими словами Эйнджел открыл ящик стола, вытащив лист бумаги с ручкой. Синди поставила чашку с недопитым кофе и поднялась с кресла.

— В этом нет необходимости, — сказала она. — Я ведь говорила, что сначала надо подсчитать все затраты.

Несколько мгновений он не двигался, опустив глаза на глянцевую поверхность стола. Потом поднял взгляд, показавшийся ей холодным и равнодушным.

— Как пожелаешь, — монотонным голосом произнес Эйнджел.

Их взгляды встретились. Синди отступила от столика и замерла, нервно потирая пальцы.

— Прости, я не хотела обидеть тебя, — пробормотала она.

Спустя мгновение его губы дернулись, скривившись в подобие улыбки, а выражение лица смягчилось.

— Ладно, — хрипло ответил он. — Тебе не в чем себя винить. Знаешь, мне нравится общаться с тобой, Синди. И мне… хотелось бы встречаться с тобой почаще, чтобы лучше узнать тебя. Но, конечно, если ты считаешь иначе…

Она могла бы отказать ему. Тогда бы он просто ушел… Удивительно, но образ Эйнджела, уходящего от нее прочь, вдруг вызвал спазм у нее в горле.

— Если я тебе неприятен и неинтересен, — добавил Эйнджел, когда молчание стало невыносимым, — то самое время сказать «нет».

Синди слабо улыбнулась, а потом, набравшись духу, хрипло ответила:

— Я этого не говорила… И не собиралась…

— Правда? — словно не веря, переспросил он. — Тогда расскажи, что тебя все-таки мучает?

Ее взгляд рассеянно скользнул по стене.

— У меня не складываются… серьезные отношения.

— Наверное, у тебя был мужчина и ты порвала с ним? Или даже не один?

Синди бросила на него беглый взгляд.

— Просто я неловко чувствую себя в мужском обществе.

Эйнджел скептически посмотрел на нее.

— Но ты же красивая молодая женщина, — медленно, словно заново оценивая ее, проговорил он. — В твоей жизни должны были быть мужчины, которых бы ты всерьез заинтересовала.

— Я увлеклась своим салоном, и в первую очередь меня волновало, как идут дела. Для другой жизни времени не оставалось.

— Вот оно что, — тихо присвистнул Эйнджел. — То есть тебя волновало, как заработать тридцать-сорок тысяч в год. Но разве это главное в жизни? — Он нахмурился. — Скажи, а я, к примеру, тебе интересен?

Наступил момент истины. Синди почувствовала, что лицо ее побледнело, а щеки и виски сделались холодными. Испытывая легкое головокружение от дурного предчувствия, она ответила:

— Ты… ты мне нравишься.

— Нравлюсь? — Он комично поднял брови и рассмеялся.

Должно быть, со стороны она выглядела ужасно наивной. А ведь он и понятия не имел, каких усилий ей стоило произнести такое. Вскинув подбородок, Синди вызывающе посмотрела в лицо Эйнджелу. Смешинки в его глазах разом исчезли, и он протянул руку.

— Иди ко мне.

Синди напряглась и судорожно глотнула, она была ошеломлена. Но через секунду нерешительности она послушалась, сделав один короткий шажок навстречу, потом другой…

Приблизившись к нему, Синди подняла руку и тут же почувствовала теплую ладонь заботливо протянутой мужской руки. Не случилось ничего страшного, она даже ощутила некоторое успокоение, впитывая тепло большой и крепкой ладони Эйнджела.

Ожидая, что сейчас неминуемо окажется в его цепких объятиях, Синди удивилась еще сильнее, когда он приподнял ее руку и нагнул голову, чтобы поцеловать запястье, потом ладонь, легонько провести по ним языком…

По всему ее телу прокатилась волна тепла. Синди шумно вздохнула. Блеск в глазах Эйнджела заставил ее сердце биться еще сильнее. Взяв и вторую руку, он притянул девушку к себе, и ее грудь соприкоснулась с его рубашкой. Даже через одежду она чувствовала исходящие от мужчины флюиды.

— Синди? — еле слышно позвал Эйнджел, и от его дыхания зашевелились завитки волос у ее виска. — Синди, — повторил он. — Хочешь, я поцелую тебя?

Тревога вспыхнула и растворилась. Неожиданно для себя Синди сделалась очень спокойной и уверенной. Губы мужчины находились в нескольких сантиметрах от ее губ, их четкие очертания свидетельствовали о решительности, твердости и многообещающей нежности.

Шепотом, едва заглушая грохот бьющегося сердца, она проговорила:

— Да.

Несколько секунд Эйнджел не двигался, он просто смотрел, как будто хотел убедиться в серьезности произнесенных ею слов. Он не заключил ее в объятия, а только взял за руки и, нагнув голову, легко и лишь на мгновение коснулся губами полураскрытых губ Синди. Потом слегка отстранился, чтобы она успела ощутить легкое разочарование от не оправдавшегося ожидания, и вновь прильнул к ней и поцеловал, но на этот раз властно и крепко и вместе с тем мягко и нежно. Ее никогда в жизни так не целовали.

Оторвавшись от нее, Эйнджел, задумчиво глядя ей в глаза, медленно провел большим пальцем по ее губам.

— Ты не хочешь или не умеешь целоваться, Синди? Ты не ответила на мой поцелуй.

Она наклонила голову, чтобы скрыть смущение, щеки ее залил румянец.

— Мне необходимо идти, — пробормотала Синди.

Эйнджел посмотрел на нее с загадочным видом.

— Понимаю, у тебя еще есть дела, — сказал он.

— Я собиралась пойти в продуктовый магазин с соседкой по квартире.

— У тебя есть соседка? — удивился Эйнджел. — Тоже, наверное, художница?

— Бетти — медсестра, — объяснила Синди.

Он проводил ее до выхода из здания, а потом до самого автомобиля, который она припарковала у обочины улицы. Прежде чем, как обычно, захлопнуть дверцу, Эйнджел сказал:

— Завтра я улетаю на Запад, чтобы навестить наш офис в Перте. Когда вернусь, то со мной снова можно будет связаться. Я буду рядом.

У меня есть несколько дней, чтобы прийти в себя, успела подумать Синди, прежде чем тронуть машину с места.

Всю дорогу до дома она вспоминала о поцелуе, вновь и вновь с удовольствием оживляя его в памяти.

Эйнджел позвонил ей в конце следующей недели. В это время в салоне почти не было посетителей, и немногочисленных клиентов вполне можно было поручить своему помощнику.

— Я вернулся лишь сегодня рано утром, — проговорил в трубку Эйнджел. — Если ты свободна, то не могла бы составить мне компанию и пойти на представление молодых мастеров классического и современного балета? У меня есть два билета.

— Сегодня вечером?

— К сожалению, раньше я предупредить тебя никак не мог. Если ты занята…

— Нет, — как-то само собой вырвалось у нее. — То есть… это было бы замечательно. Благодарю тебя.

— Можно мне заехать за тобой домой?

— Давай лучше встретимся здесь, — спохватилась Синди. — Во сколько тебя ждать?

— Как насчет четырех часов? — предложил Эйнджел. Тогда у нас еще останется достаточно времени на чашку кофе, а после представления мы могли бы пойти куда-нибудь поужинать.

— Свидание? — спросил Уэсли, когда она положила трубку.

— Меня пригласили на балет.

— Вообще-то, я не люблю балет, но слышал, билеты достать трудно.

— У Эйнджела Малоуна целых две штуки.

— Как ты сказала? — удивился Уэсли. — Эйнджел Малоун! Собственной персоной? И что ты собираешься надеть?

Она окинула взглядом свой хлопковый брючный костюм синего цвета.

— У меня не будет времени, чтобы заехать домой, — виновато проговорила она.

Уэсли неодобрительно покосился на нее.

— Слушай-ка, что я тебе скажу, Синди, дорогая. Для встречи с Эйнджелом Малоуном тебе надо надеть что-нибудь особенное. Почему бы не воспользоваться обеденным перерывом и не посмотреть в окрестных магазинчиках что-нибудь сногсшибательное? — Уэсли на секунду задумался, и его озарила внезапная мысль. — Вот что, давай-ка мы прошвырнемся вместе! Если отпустить тебя одну, то ты наверняка выберешь что-нибудь скучное…

Синди и без того знала, что обычная ее одежда малоинтересна. Но ей не нравилось привлекать к себе внимание.

— Нет, — твердо сказала она. — Не могу себе это позволить.

— Ладно тебе, Синди, ведь в двух минутах ходьбы отсюда есть несколько отличных бутиков, где мы подберем тебе что-нибудь, — убеждал ее Уэсли и усмехнулся. — Скажи, скольких покупателей мы потеряем за полчаса? Одного? Двух, может быть?

В конце концов Синди неохотно согласилась.

Уэсли добросовестно отработал свою роль во время их кратковременной вылазки по магазинам. Он отвергал все, чему, по его мнению, хоть в мелочах недоставало стиля. Наконец он поднял вверх большой палец, когда увидел достаточно простое шелковое платье изумрудного цвета, которое, как он сказал, великолепно гармонировало с ее глазами. Затем они приобрели модной формы туфли на высоком каблуке.

— Ты выглядишь просто потрясающе, — сказал Уэсли, когда Синди закрыла салон и, переодевшись в своем тесном рабочем кабинете и не забыв еще про макияж, вышла к прилавку.

— Ты просто чудо, как хороша! — воскликнул Уэсли. — Изысканна и очень женственна.

Вскоре легкий стук по входной двери возвестил о приходе Эйнджела.

— Пойду открою дверь, — сказал Уэсли.

Синди не обратила внимания на короткий кивок и колючий взгляд, которым наградил ее помощника вошедший в салон Эйнджел. Когда она обернулась, то была озадачена ликующим видом Уэсли.

— Что ж, оставляю тебя, босс… надеюсь, в надежных руках, — прошептал он и, послав воздушный поцелуй, вышел из салона.

— Ну что, ты готова? — спросил Эйнджел.

Синди молча кивнула и посмотрела на него. Сегодня на нем был смокинг, темные брюки и ослепительно-белая рубашка; он показался ей еще более привлекательным, чем прежде.

— Может, заказать такси? — предложил Эйнджел.

— Не нужно. Мы легко можем добраться до театра пешком.

— В такой обуви? — Он улыбнулся, покосившись на ее туфли на шпильках.

Синди не могла не признать его правоту. Ей нечасто приходилось надевать такую обувь и было в ней непривычно.

— Ничего, со мной все будет нормально, — попыталась она заверить его, направившись к двери.

— Не то что бы мне не понравились твои туфли… — словно извиняясь, пробормотал вслед Эйнджел, когда закрывал дверь.

— Но я специально надела их для… сегодняшнего вечера, — рассеянно добавила Синди.

— Что ж, это стоило усилий, — сказал он. — Сегодня ты выглядишь потрясающе.

Когда они добрались до театра и вошли в фойе, Синди поняла, что не зря воспользовалась советом Уэсли. Большая часть из пришедших на концерт посетителей была одета произвольно и даже повседневно, но наряды некоторых сверкали разноцветным шелком и драгоценностями.

Как ей показалось, они с Эйнджелом привлекли к себе несколько пристальных взглядов, ведь он был известен многим, а, может быть, просто потому, что эффектно выглядел. В компании Эйнджела Малоуна Синди чувствовала себя надежно защищенной и спокойной, а ее галантный кавалер уверенно направлял ее сквозь толпу. Усадив ее за небольшой столик, он заказал вина.

К тому моменту, когда они входили в зрительный зал и занимали свои места, Синди начала чувствовать себя раскованно и наслаждалась редкими в ее жизни минутами настоящего отдыха.

В конце представления, причудливо сочетавшего в себе классический танец с авангардным балетом, ее голова была полна образов, волнующих движений, звуков и ничем не сдерживаемой радости. Она вышла в фойе, чувствуя, будто провела пару часов в совершенно другом, иногда узнаваемом, а моментами просто фантастическом мире.

Кто-то в толпе приветствовал Эйнджела, и он представил Синди своим знакомым — мужчине и женщине, но она не запомнила их имена. Однако пришлось улыбнуться и выслушать несколько дежурных фраз, прежде чем Эйнджел повел ее дальше. Вскоре они очутились в одном из соседних ресторанов.

Хозяйка ресторана, уже не молодая, но весьма энергичная женщина, вежливо предложила им уютный столик у окна, сообщив, что официант вот-вот подойдет. Поставив на подоконник сумочку, Синди перехватила задумчивый взгляд Эйнджела.

— Некоторые из этих балетных сцен были довольно… вульгарными, — заметил он.

— Не могу согласиться, — покачала головой Синди. — Концерт получился, конечно, немного необычным, но интересным.

В этот момент подоспел официант, и Эйнджел спросил у Синди, какого вина ей хотелось бы выпить.

— Просто стакан грейпфрутового сока, — сказала она. — Мне ведь нужно будет ехать на машине домой.

— А я надеялся, что ты позволишь мне себя отвезти, — с сожалением в голосе проговорил он.

Пока готовился их заказ, Эйнджел говорил с ней о концерте, постепенно переключившись на обсуждение других тем, связанных с искусством.

Когда они покинули ресторан, число прохожих на улице значительно поубавилось. Неподалеку от здания парковки один из каблуков Синди попал в щель между плитами мостовой, и она едва не упала. Но Эйнджел среагировал моментально и успел подхватить ее. Она уперлась ладонью в его грудь, ощущая тепло через тонкую ткань рубашки.

— С тобой все в порядке? — спросил он, отпустив Синди, но продолжая держать ее за руку.

— Да, — ответила она, хотя сердце у нее колотилось так бешено, что готово было выпрыгнуть наружу. — Спасибо.

— Твои туфли, возможно, дьявольски сексуальны, но вдобавок еще и опасны, — вдруг сказал Эйнджел.

— Сексуальны? — вырвалось у Синди, и она невольно посмотрела вниз.

Он наклонил голову набок. Его глаза в свете уличного фонаря излучали озорные огоньки. Потом лицо его вновь сделалось невозмутимым, а губы слегка виновато поджались.

Инстинктивно ей хотелось все-таки избежать вызова и не обращать внимания на легкую провокацию с его стороны. Но другая, менее знакомая, но очень настойчивая внутренняя сила восстала против такого трусливого отступления. Синди затаила дыхание, а потом, глядя в глаза Эйнджелу, сказала:

— Но ты ведь не фетишист, не так ли?

Стоило посмотреть на его лицо, чтобы увидеть, как он удивился. Но через пару секунд уже непринужденно рассмеялся.

— Нет, я не фетишист, можешь мне поверить. Просто мне… понравились твои туфли.

Улыбка и выражение его лица явственно говорили ей о многом, возбуждая целый водоворот эмоций — сомнение, волнение и трепет, но вместе с тем легкую эйфорию. Она все-таки кое-чего добилась сегодня. Как и всякая другая женщина, которую вывели в свет и которая провела время в компании приятного и весьма привлекательного мужчины, она смогла поддержать разговор, отвечать на комплименты и подшучивания. В общем, она набралась немного опыта. И Эйнджел, казалось, всячески помогал ей в этом.

Когда они вновь неторопливо шли по тротуару, он по-прежнему вел ее под руку.

В гараже повсюду слышался стук открываемых и закрываемых дверей, звук работающих двигателей. Эйнджел открыл для Синди водительскую дверцу, и она проскользнула на сиденье. Он нагнулся и быстро поцеловал ее в губы, затем выпрямился и закрыл дверцу.

На следующее утро Эйнджел позвонил в салон.

— Ты занята сегодня вечером? — спросил он. — Не могли бы мы вместе пообедать, когда ты закончишь работу?

Мысль о возможной встрече была соблазнительной для Синди, но она все-таки колебалась.

— На этой неделе мне нужно потрудиться над мозаикой. Иначе я рискую не уложиться в сроки.

— Ладно, встретимся в другой раз, — сдался он.

В данный момент в салоне было как никогда полно посетителей, и ей необходимо было поспешить к прилавку.

— Дай мне знать, когда будут новости по поводу мозаичной фрески для моего офиса, — попросил напоследок Эйнджел.

Она сама позвонила ему через несколько дней.

— У меня есть отличающиеся друг от друга эскизы, — сообщила она. — Тебе нужно посмотреть и решить, какой из них подойдет.

— Как насчет сегодняшнего вечера? — тут же предложил Эйнджел. — Мы можем все обсудить во время обеда, который я тебе обещал раньше.

— Отлично, — не колеблясь, согласилась Синди. — После шести я буду готова.

— Хотел тебя спросить вот о чем. Ты предпочитаешь какую-то определенную пищу? Например, морскую? Или попробуем что-нибудь особенное — вроде филиппинской или арабской кухни?

— Оставляю этот важный вопрос целиком на твое усмотрение. У меня хороший аппетит.

— Ты женщина, которой легко угодить, — заметил Эйнджел.

— Это не так уж редко в наши дни, — запротестовала Синди. — Не думаю, что в этом у тебя когда-нибудь возникали проблемы.

Может быть, мне стоило предложить более позднее время, подумала она, положив телефонную трубку. Теперь придется идти в той одежде, которая сейчас на мне. Она была одета в сатиновое темно-синее платье с воротником и небольшими отворотами, на пуговицах сверху донизу, а на ногах — черные туфли на среднем каблуке.

Вне дома она обычно ужинала в женской компании, и чаще всего выбор места совместной трапезы определялся уровнем цен. Она понятия не имела, куда сегодня Эйнджел надумал сводить ее.