Любовь напоказ

Глава 11.

Я просыпаюсь от странного ощущения. Тело тёплое, расслабленное, но что-то не так. Что-то непривычное. Моргнув несколько раз, я осознаю, что лежу не один.

Маша.

Рядом.

Голая.

Чёрт.

Я застываю, не осмеливаясь пошевелиться. Какого хрена?.. Голова соображает медленно, но куски воспоминаний прошлой ночи начинают складываться в единую картину. Я чувствую, как её дыхание обдаёт мою кожу, как её нога закинута поверх моей. Тёплая, доверчивая, совершенно беззащитная.

Я осторожно приподнимаюсь на локте и смотрю на неё. Чистый лист. Такие девушки, как она, не встречались на моём пути. Ни одна не смотрела на меня так, как смотрела она вчера. Смешанные чувства – от смущения до скрытого желания – её взгляд менялся каждую секунду, и я не мог оторваться. Я и сейчас не могу.

Маша медленно открывает глаза. Вижу, как её сознание ещё не до конца включилось, но как только она осознаёт, где находится, её глаза расширяются.

– О, Господи… – она дёргает одеяло, прикрываясь, и краснеет так, что даже уши становятся алыми. – Что мы… что произошло?!

Я усмехаюсь, но тут же провожу рукой по лицу, пытаясь собрать мысли. Что теперь? Как себя правильно вести? Всё перевернулось за одну ночь, и я не знаю, что делать дальше.

– Думаю, это очевидно, – отвечаю ей мягко, но без привычной насмешки. Мне сейчас не до шуток. – Тебе больно? Всё в порядке?

Она сжимает одеяло в кулаках и смотрит на меня с недоумением.

– Ч-что?

– Ну, мало ли, – я приподнимаю брови. – Я просто спрашиваю. Может, ты плохо себя чувствуешь? Должен же я заботиться о своей… э-э… будущей женушке.

Её глаза округляются ещё больше, а потом она нервно отворачивается.

– Всё нормально! Совершенно нормально! – заявляет она, но её голос предательски дрожит.

Я хмыкаю. Ладно, будем считать, что она в порядке. Но вот её реакция забавляет. И, чёрт, мне нравится видеть её такой – растерянной, милой, искренней. Настоящей.

– Ладно, оставайся тут, я тебе ванну приготовлю, – говорю, вставая и натягивая штаны. Я, конечно, не святой, но пусть хоть утром не паникует рядом со мной.

Она кивает, плотно сжимая одеяло.

День проходит странно. Мы с Машей не говорим о том, что случилось. Но что-то в воздухе между нами изменилось. Я чувствую это, и она тоже. Мы часто ловим друг друга на взгляде, и каждый раз я замечаю в её глазах то же, что чувствую сам. Близость, которую невозможно игнорировать.

Мы обнимаемся, сидя в гостиной, целуемся, смеёмся, будто нас вообще не существует для мира. Мама наблюдает за нами с сияющими глазами, но мы её даже не замечаем.

А вот вечером я решаю, что пора поговорить серьёзно.

– Маша, – зову её, когда мы остаёмся вдвоём. – Нам нужно поговорить.

Она вздрагивает, не знает, как реагировать на мои слова, но её щёки мгновенно заливает румянец. Она опускает взгляд, нервно перебирая край одежды, но всё же кивает.

– Мне с тобой очень хорошо. Я впервые чувствую такие эмоции рядом с девушкой. И я не умею говорить красиво когда надо, но если коротко, я очень хотел бы, что бы ты была моей девушкой по-настоящему.

Она медленно поднимает на меня взгляд. В её глазах счастье, смешанное со смущением. Прикусывает нижнюю губу и неуверенно задаёт вопрос.

– Ты уверен? – шепчет она.

– Более чем, – я беру её руки в свои. – А ты? Что скажешь? Будешь моей девушкой?

Она делает глубокий вдох, а затем кивает.

– Да. Я тоже хочу этого.

В этот момент я чувствую, как в груди разливается тёплое, щемящее чувство, окутывая меня изнутри. Оно переполняет меня радостью, волнением, восторгом, которого я раньше не испытывал. Мне больше ничего не нужно. Только она.

Следующие дни мы проводим вместе, уже без притворства. Я отвожу её на работу, забираю, и параллельно ищу свою работу. Это кажется новым этапом.

И в конце концов я нахожу её. Неожиданно даже для себя – помощником в благотворительном фонде. Спасибо Абрамову, подкинул идею. Может, раньше я бы посмеялся над таким, но теперь… теперь мне важно, что я делаю.

Когда я рассказываю об этом Маше, она светится гордостью.

– Это прекрасно, Миша, – говорит она, обнимая меня. – Я знала, что ты найдёшь что-то достойное. Уверена, твой отец тоже будет гордиться тобой! Миш, давай расскажем ему правду. Теперь когда наше маленькая ложь стала правдой, чего нам бояться? Квартиру и машину он тебе вернул уже давно, давай расскажем, любимый, а?

– О каком вранье идёт речь?

Я оборачиваюсь и встречаюсь с грозным взглядом отца. Осознаю, что теперь мне точно придётся рассказать правду. Всё, что он вернул мне – квартира, машина, кредитки – снова висит на волоске.

Чёрт! Ну почему я такой невезучий!

Я глубоко вдохнул, собираясь с мыслями. Отступать некуда.

– Пап, – спокойно начинаю я, встречая его жёсткий взгляд.

Он молча скрещивает руки на груди, давая мне возможность продолжить.

– Пап, прости, но изначально я тебе соврал. Я заставил Машу притвориться моей девушкой, чтобы вернуть себе квартиру, машину и всё остальное… – я делаю паузу, собираясь с духом, зная, что каждое следующее слово может повлиять на его решение.

Отец молча сжимает губы, его взгляд становится ещё более тяжёлым. В воздухе повисает напряжение.

– Но всё изменилось, – продолжаю я. – Сейчас всё по-настоящему. Я люблю Машу. И она любит меня. Это не просто очередная интрижка или способ что-то доказать тебе. Она стала для меня тем человеком, без которого я не представляю своей жизни. И мы с Машей больше не хотим вам врать.

Я замечаю, как в глазах отца мелькает нечто странное – возможно, удивление. Или сомнение.

– Я не прошу тебя помочь нам, я не рассчитываю на твои деньги больше.

Я достаю из кармана кредитку и кладу её рядом с ключами от машины.

– Я уже зарабатываю сам. Не так много, как хотелось бы, но мне хватает, чтобы обеспечить себя и Машу. Квартиру я тоже верну, но если позволишь – немного позже.

Отец долго смотрит на меня, словно оценивая каждое сказанное слово, а затем медленно выдыхает. В его взгляде больше нет прежнего гнева, но присутствует что-то иное – разочарование, усталость, может быть, даже горькое принятие. Он слегка опускает плечи, как человек, который понял, что бороться дальше бессмысленно.

– Вы меня обманули. Отныне вы сами по себе…

Он уходит, оставляя меня и Машу в полной тишине. Мы обмениваемся взглядами, в груди застывает тревога…