Любовь плейбоя

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Сюзанна вскочила, как ужаленная.

– Если ты думаешь, что я еще хоть минуту буду продолжать с тобой этот разговор…

– Но, Сюзанна, дорогая, я пришел сюда специально, чтобы задать пару вопросов, а ты не даешь мне шанса.

– У тебя были шансы получить ответы на все твои вопросы, но ты их истратил попусту.

– Только пара вопросов – и я ухожу. Первый… Нет, для начала предлагаю сменить обстановку. Ты же не хочешь, чтобы нас слышали все соседи.

– С каких пор это тебя волнует, – кажется, наоборот, я должна волноваться. Нет, я не хочу менять обстановку – боюсь снова стать объектом твоих атак.

– А я ни разу не повторюсь. – Марк улыбнулся – коварно и многообещающе. – Но пойму, если ты боишься потерять голову.

Сюзанна стала уже закипать от его поддразнивающего тона. Ему хоть соседи, хоть выставка, – чем больше кругом народу, тем больше он получает удовольствия, провоцируя ее.

– Ну, так как насчет кофе? – настаивал Марк.

– А если я не соглашусь, ты отправляешь Пирсу очередную картину?

– Блестящая идея, Сюзанна.

– Ты меня искушаешь, – мягко произнесла она, пытаясь играть по его правилам. – Если у меня будет достаточно времени, коллекция и так перейдет к нам.

– Я уже говорил, коллекция Цируса не безгранична; впрочем, то, что ты видела, – малая часть. У него еще есть галерея.

– Ты шутишь!

– Нисколько. Хочешь проверить – можем отправиться туда прямо сейчас и попить кофе там. Вполне подходящая обстановка: обособленно, тихо, спокойно…

– Спасибо, как-нибудь в другой раз.

– Значит, завтра. И сразу приступим к инвентаризации.

Сюзанну бросило в дрожь, как только она представила галерею, полную картин.

– Нет, только не завтра. У меня с утра встреча с Пирсом насчет рекламной кампании… – Она поняла, что сболтнула лишнего, и попыталась логично перевести разговор на другую тему: – Мне нужно подготовить кое-какие документы для встречи с новым важным клиентом.

Марк не стал расспрашивать о клиенте, как надеялась Сюзанна, а уцепился за ее недомолвку.

– По твоему колебанию я понял, что речь пойдет об Эвансе Джексоне. Как-то нехорошо получается – меня-то в известность никто не поставил. Я думал, кто дарит, имеет право, чтобы об этом знали все.

Сюзанна вздохнула – именно в этом случае ей меньше всего хотелось огласки.

– Не думай, что тебя кто-то пытается обмануть. Но, видишь ли, большинство дарителей жертвуют картины музею, исходя из других побуждений, а не преследуя свои корыстные цели.

– Смеешься? Действительно все только так и поступают?

– Да, и получают удовольствие от самого факта дарения.

– Значит, других вариантов в твоей практике не было?

– Нет. И знаешь, во многих договорах указывается условие: имя дарителя не упоминать ни в какой рекламе. Особенно осторожно к этому стали подходить после одного случая в Нью-Йорке, несколько лет назад. Тогда передачу картин в музей сильно разрекламировали. А после не могли найти ни дарителя, ни картин – исчезли бесследно.

– Надо же… Ну что ж, не упоминайте моего имени, но получить льготы по уплате налогов я могу? Кстати, это один из вопросов, который я хотел задать… Так мы идем обедать или нет?

– Обедать? Речь шла о кофе.

– Чем дольше тянешь с ответом, тем выше ставки.

– Хорошо, уговорил: сварю кофе. – Сюзанна встала и пошла обратно в здание.

В офисе выделили небольшую комнату, чтобы было где перекусить. Элисон нарочно поставила там стулья с неудобными спинками, дабы перерывы на обед сильно не затягивались. Сейчас Сюзанну радовало это обстоятельство.

– Обычный или с добавками? Есть ирландские сливки и со вкусом ореха.

– Обычный. Никогда не понимал, как можно пить кофе с добавками, – теряется сам вкус кофе.

– Да я бы не сказала – мне нравится.

Марк принялся листать телефонную книгу.

– Хочу заказать что-нибудь поесть. Ты будешь? Насколько мне помнится, ты предпочитала китайскую кухню… Или сегодня тебя устроит пицца?

– Я буду… – Сюзанна на секунду задумалась, – что-нибудь из китайской кухни. Тут недалеко, в двух кварталах, отличный ресторанчик – телефон на обложке.

Сюзанна поставила кофеварку, слушая, что он заказывает: да этого хватит на целую роту голодных солдат! А Марк поудобнее уселся на стуле, поставил локти на стол.

– Итак, вернемся к налогам.

– Будем говорить о налогах?

– Ты что, уже забыла? Мне тут Джо Бревстер объяснил: ставки налогов меняются в зависимости от статуса музея – частный или государственный.

Зафыркала кофеварка, и Сюзанна налила кофе в чашки.

– По его словам, налоги могут быть намного ниже, чем те, которые предлагает «Диаборн».

– Ну, я не эксперт по налогообложению.

– А разве я утверждал…

– Да, пытаешься разговорить меня, завел умную беседу о ставках налогообложения, а потом сделаешь вывод, будто я хочу залезть к тебе в постель. Твоя обычная тактика.

– А разве это не так, радость моего сердца? Поставив чашку на стол перед Марком, она боролась с искушением перевернуть поднос ему на голову.

– Нет, не так. И тебе не удастся меня убедить, что я лучше разбираюсь в финансовых делах, чем твой поверенный.

– Тебе легче объявить Пирсу и всей администрации, – Марк нахмурился, – что они никогда не получат оставшуюся часть коллекции. – Он отпил из чашки, низко наклонясь к столу, чтобы она не разглядела выражения его лица.

– Подобное ты уже выкинул на выставке.

– Просто следовал твоим желаниям.

– Спасибо за сообразительность. Теперь я думаю: ты не подставил бы меня лучше, даже если бы планировал специально. Если только об этом ты хотел поговорить, не стоит ждать заказа – я позвоню и все отменю.

Упорное сопротивление Сюзанны сделало свое дело: Марк одним глотком допил кофе, поставил чашку на стол и встал.

– Хорошо, до встречи. Когда – не знаю, завтра ты ведь целый день занята. Дашь мне знать, когда будешь готова заняться галереей.

Не успела она опомниться, как ей уже оставалось только слушать звук удаляющихся шагов, эхом раздававшихся в пустом холле…

«Почему мне от этого не легче?» – устало подумала Сюзанна, не в состоянии пока сообразить, успел ли он задать свою «пару вопросов». Из-за чего он так неожиданно ушел? Казалось бы, радоваться надо, но как-то не получается…

Пирс занимался установкой нового экспоната, когда на следующее утро Сюзанна прибыла в «Диаборн». Две дамы из администрации наблюдали за его действиями. Пирс жестом показал Сюзанне: мол, не задерживайся здесь, не привлекай внимания служащих, поднимайся сразу ко мне в офис.

Так она и поступила. В ожидании Пирса от нечего делать стала пролистывать журналы и неожиданно для себя натолкнулась на красочную рекламу очередного проекта «Юнивёрсл динамикс». Реклама, безупречно выполненная в одном из лучших рекламных агентств Чикаго… В голове у Сюзанны будто что-то щелкнуло, – какой широкий горизонт новых возможностей откроется при взаимном сотрудничестве… Работы хватит на долгие годы.

Предстоящая встреча с Амосом Ричардсоном стала вдруг казаться очень важной; может быть, к лучшему, что она не состоялась раньше, – теперь ей есть что сказать.

Вошел Пирс, с облегчением плюхнулся на свое место, схватил первый журнал со стола – тот самый, что смотрела Сюзанна, – и принялся им обмахиваться как веером.

– Уффф, едва удалось отделаться. Как продвигаются дела с инвентаризацией?

– Медленно. Оказывается, у него еще была галерея.

– Да ну-у?! – Лицо Пирса просветлело. – Так я и думал. Он все время что-то покупал и никогда ничего не продавал. А стен в его доме не хватило бы вместить все, им приобретенное.

– Правда, я ее еще не видела.

– Ну, у тебя есть время, можешь не торопиться. Получим по частям, не страшно.

Сюзанна остудила его пыл:

– Я бы не стала на это рассчитывать.

– Почему это?

– Кажется, Марк намерен изменить свое решение. Не успела она сказать про налоги, как Пирс уже сделал вывод:

– Хочешь сказать, что у тебя не получилось удержать внимание Херрингтона дольше одного уик-энда?

Тут от двери раздался голос Марка:

– Нет, Сюзанна может удерживать мое внимание сколь угодно долго – если, конечно, постарается. – Интонация не оставляла сомнений в его чувствах.

«Мне следовало знать: он не забудет, что я сегодня здесь», – подумала Сюзанна.

– Вижу, вы изменили свое решение, мистер Херрингтон. А вчера говорили совершенно другое. – Пирс пытался разобраться в происходящем.

Марк прошел в комнату и жестом опытного любовника положил Сюзанне руки на шею, легонько ее поглаживая.

– Наверно, я нечетко выразился: разве приму хоть какое-нибудь решение, не посоветовавшись с тобой, дорогая?

– Тебе очень хорошо известно, что я не собираюсь…

Пирс откинулся на спинку кресла, наконец-то вздохнув свободно.

– Ну, ты меня и напугала… К счастью, все в порядке. Не хватало, чтобы вы принялись выяснять отношения перед телекамерой.

– Телевидение, сегодня? Я правильно тебя поняла? Пирс старался не смотреть ей в глаза.

– Я же тебе говорил.

– Разве? Когда это? Что-то не помню… Или, по-твоему, я уже умею читать твои мысли? Ты говорил, что необходимо развернуть рекламную кампанию. Думала, сегодня как раз займемся уточнением деталей, а оказывается, я вообще не в курсе, что здесь происходит.

– Может быть, поговорим об этом позже, Сюзанна?

– Когда здесь будут стоять телекамеры, ты хочешь сказать?

– В последние дни ты была так занята… – попытался оправдаться Пирс, – что я решил взять дело в свои руки.

– А что, нельзя было позвонить мне, прежде чем обращаться в средства массовой информации?

Пирс взглянул на Марка и уже не так задиристо произнес:

– Не хотелось бы обсуждать это сейчас, Сюзанна. Марк отошел от стула Сюзанны и сел на краешек стола Пирса – занял командные высоты.

– Почему же, продолжайте, это интересно. Я уже знаю, что конференция посвящена Эвансу Джексону, – недаром Сюзанна не могла уснуть всю ночь.

– Только не надо представлять это как постельный разговор! – Сюзанну раздражала способность Марка преподносить любой вопрос в нужном ему свете.

– А почему бы и нет? – И Марк со своей командирской позиции обратился к Пирсу: – Мне кажется, я имею право знать, что происходит.

Пирс, как виноватый ребенок, стал поспешно оправдываться:

– Я только вчера узнал, что в наш город приехал Эванс Джексон – буквально на несколько дней. Не упускать же такой шанс! Представьте: телеконференция с участием всех действующих лиц – грандиозное шоу; о такой рекламе можно только мечтать! Все складывается как нельзя лучше.

От этого известия Сюзанна чуть не подпрыгнула на стуле. Конечно, зря Пирс ее не предупредил, но на его месте она поступила бы точно так же – подобная возможность и впрямь представляется нечасто. И нельзя допустить, чтобы Марк нос к носу столкнулся с художником и высказал свое мнение ему в глаза, не забыв упомянуть про коврик у двери, – все это будет запечатлено на пленке. «Диаборн» ведь сразу попадет в вечерние новости… Мысль о грядущем провале такой по сути великолепной затеи обожгла Сюзанну, как огонь.

– Кстати, Сюзанна, вчера вечером я никак не мог до тебя дозвониться. Видно, ты была занята чем-то более важным.

Только глухой бы не услышал иронии в словах Пирса. Ну хорошо же, пусть только все кончится, она ему покажет… И тут Сюзанна заметила, что Марк пытается скрыть довольную улыбку. Что ж, ему тоже достанется в свое время, а сейчас надо думать о других неприятностях.

А Пирс между тем продолжал:

– Мистер Херрингтон, телевизионщики не сию минуту нагрянут сюда к нам. Если, прежде чем вы уйдете, я могу что-то сделать для вас…

– Уйду? И не мечтайте! Обещаю лишь не выяснять отношений с Сюзанной перед телекамерой.

Пирс смотрел на Марка затравленно, а тот объяснил:

– Как это волнующе – встретиться с самим Эвансом Джексоном и послушать рассказ о его необычных произведениях.

– Но вы же его не приемлете… И в договоре указано… посягательство на собственность…

– Я ему уже объяснила, Пирс, что он покушается на права музея. И подозреваю – продолжает настаивать на своем только из упрямства. Вот если повернуть ситуацию наоборот и настаивать на его появлении в рекламе – первый побежит, как черт от ладана.

– И какой из тебя специалист по связям с общественностью, Сюзанна, – занудным тоном молвил Марк, – если ты не улавливаешь возможность наиболее полно использовать эфирное время. Дай мне шанс – сама увидишь, какое внимание можно привлечь таким нехитрым способом.

По лицу Пирса Сюзанна заметила – он тоже не в восторге от идеи Марка непосредственно участвовать в предприятии, но и доводов отказать Херрингтону у него нет.

Пока не уехало телевидение, она не позволяла себе расслабиться ни на секунду – нервы все время на пределе. Дело даже не в Марке – он не сказал и не сделал ничего ужасного, вел себя сегодня, как никогда, примерно; но постоянное ожидание – вот сейчас он нечто натворит – само по себе держало в постоянном напряжении.

Раза два возникали более чем опасные моменты. Так, Марк заявил, что счастлив познакомиться с прежним владельцем картин, – развивать эту тему, к счастью, не стал; художник все принял за чистую монету.

Несмотря на то, что встреча прошла гладко, Сюзанна лично проследила за отбытием телевидения, – не хватало еще, чтобы в частной обстановке Марк поделился своими настоящими мыслями о художнике.

Пирс, окрыленный удачно прошедшей конференцией, пригласил всех отобедать. Сюзанна с сожалением посмотрела на часы: времени до встречи с Амосом Ричардсоном остается не так уж много, а ее папка с документами до сих пор лежит в ее столе в «Трайэд». Пришлось извиниться и отклонить приглашение Пирса. Любопытно, как в этом случае поступит Марк; однако выяснять это нет времени.

Припарковав машину как можно ближе к «Трайэд», она поспешила на кухню в надежде чего-нибудь перекусить – по опыту знала, как тяжело проводить встречу на голодный желудок.

На кухне она застала изумленную Кит, застывшую перед открытым холодильником.

– Что здесь такое происходило? Мы открываем китайский ресторан или намечается прием правительственной делегации из Китая?

Холодильник был завален разнокалиберными горшочками, чашечками, плошками: свинина мо шу, яйца фо юнг, цыпленок под сладким соусом, морской краб и экзотические салаты…

– Ни то ни другое, Кит. Всего лишь остатки. Вчера, когда ушел Марк, она еще долго сидела над своей чашечкой кофе и совсем забыла позвонить и отменить заказ. Вернул ее к нормальному восприятию мира дверной звонок: прибыл посыльной с едой, заказанной Марком. Безмолвно расплатившись, она запихнула всю эту благодать в холодильник и отправилась домой.

Кит переводила широко раскрытые удивленные глаза с холодильника на Сюзанну.

– Ну, если это остатки, не возражала бы присутствовать на самом пиршестве.

Сюзанна подцепила вилкой картонную коробочку с морскими крабами «рангун».

– Не переживай, здесь все самое лучшее, ты ничего не пропустила. – С этими словами она направилась к себе в офис, намереваясь просмотреть материал, подготовленный для встречи с вице-президентом «Юнивёрсл динамикс».

Через полчаса, покидая «Трайэд» вместе с крабами «рангун», чтобы перекусить по дороге, на крылечке она столкнулась с Марком – у того в руках была коробка шоколадных конфет.

Сюзанна вздохнула.

– Нет, мир положительно тесен! – Она перевела взгляд на коробку конфет. – Это мне? Надо думать, за утреннее представление?

– А что я такого сделал? По-моему, вел себя образцово, даже ни разу не рассмеялся. А что это у тебя в руках?

– Вчерашние крабы – «рангун».

– Ну, за это я ответственности не несу, ты же сказала, что позвонишь и отменишь заказ. Видно, ты забыла, потому что думала о чем-то другом?

– Так все-таки – по какому случаю?

– Ты имеешь в виду обед? Буду счастлив вернуть тебе долг. Сегодня в семь часов. Договорились, я за тобой заеду.

– Я говорила про конфеты, а не про обед.

– О! Извини, но конфеты не для тебя, а для твоей соседки – своего рода компенсация за причиненное беспокойство. Правда забыл ее имя! Ты вчера говорила, но я не запомнил, тоже о другом думал. – И с лукавством во взоре посмотрел на нее.

Для Сюзанны не составило особого труда догадаться, о чем он думал.

– Ты принес конфеты для миссис Холкомб? Так придется тебе самому лакомиться – она тебя на порог не пустит.

– Ты так думаешь?

– Тебе не помогут ни конфеты, ни твое очарование.

– Спасибо, милая. Значит, у меня есть очарование?

Сюзанна предпочла не заметить этих слов.

– Скорее всего, она вызовет полицию, когда узнает в тебе того, кого видела вчера.

– Хорошего же ты мнения о своих соседях. А мне сегодня показалось, что ты начинаешь мне немного доверять.

Сюзанна взглянула на него, как на марсианина, – как можно доверять человеку, который так смешивает игру воображения и действительность. Марк поднес руку к ее лицу и погладил по щеке.

– Поверь, не такой уж я плохой парень.

Казалось, между его пальцами и ее кожей проскальзывают легкие искры и заставляют ее расслабиться, поверить во все, что он говорит…

– Извини, мне нужно идти.

– До встречи! – Марк подошел к двери миссис Холкомб и позвонил.

Стоит, пожалуй, понаблюдать из машины, чем кончится попытка Марка наладить контакт с соседкой. Глазам ее предстала необычная картина: не прошло и двух минут, как Марк был приглашен войти в квартиру. Такой чести не удостаивался никто из трех подруг, хотя попытки завязать дружеские отношения предпринимались периодически. Марк просто невероятный человек – за минуту добился того, чего они не могли за три года.

По дороге Сюзанна размышляла – идти с ним обедать или нет, естественно приходя к мысли, чем все это кончится. Не рассказать ли ему, что случилось тогда, восемь лет назад? Нет, нельзя быть такой дурой; ни к чему пытаться его вернуть, он не для нее. Почему ей так хочется верить в счастливый конец этой истории? Все это мечты, а в реальности стоит не забывать обстоятельств, при которых они расстались. Когда он ее целует, голова не так четко работает, но все же наличие ее нельзя отрицать. Прошлого не вернуть, не изменить. А у нее не хватит сил объяснить, что же тогда произошло на самом деле..

«А мне… показалось, что ты начинаешь мне понемногу доверять…» Кажется, так он сказал.

Боже, она, наверно, до сих пор его любит. Иначе почему готова все ему простить, почему постоянно о нем думает и не может представить, что однажды он вдруг исчезнет из ее жизни?.. А другой голос в ней говорил: «Не совершай такой ошибки! Он только и ждет, когда ты начнешь ему доверять. Жила эти восемь лет без него – и ничего, не умерла…»

Да, не умерла, но жила ли – это большой вопрос, скорее существовала.

Сюзанна приехала на назначенную встречу заранее. Секретарша провела ее в кабинет Амоса Ричардсона – того самого джентльмена, которого она видела в офисе Риты, никаких сомнений.

– Вот мы наконец-то и встретились, – обратился он к ней более чем благодушно. – Лиза, принеси нам по чашечке кофе, пожалуйста.

Сюзанна уложила свой портфель на коленях так, чтобы не мешал, и заставила себя улыбнуться. От смущения у нее сжало горло.

– Я рада, что мне предоставлена еще одна возможность. Приношу извинения, за то, что наша встреча не состоялась в прошлый раз.

А вот почему он сам пришел в «Трайэд» – именно это она спросила бы, если бы решилась. Вице-президенты огромных корпораций, как правило, не наносят визиты в фирмы, с которыми намерены сотрудничать. В основном к ним приходят те, кто заинтересован добиться их внимания и участия в делах. Сейчас решается, станет ли эта встреча первой и последней или одной из многих.

Однако заговорил Амос Ричардсон не о деле, а о погоде; потом с особым интересом стал расспрашивать о ее предпочтениях в области культуры и искусства. Как относится к опере, любит ли балет?

Такого рода беседа длилась полчаса, Сюзанна уже стала злиться – все предрешено, зачем она сюда пришла? Но терять ей нечего, а приобрести что-то можно – хуже не будет. Подогреваемая необычной манерой Ричардсона, она решила высказать все, что думает: двум смертям не бывать, а одной не миновать.

– Мы все обсудили, что касается балета и прочего. Давайте перейдем к делу. Видела недавно вашу рекламу: выполнена высокопрофессионально, но опубликовали вы ее, на мой взгляд, не в том месте.

– Поясните, пожалуйста, подробней.

По его тону, по внезапному блеску в глазах Сюзанна поняла, что вступила на опасную территорию.

– Читатели этого журнала в основном интересуются культурной жизнью и поэтому наверняка уже слышали о вашем проекте. Если ваша цель – привлечь максимальное внимание, рекламу надо размещать в других журналах – общеинтересных. То есть вы не совсем верно определили сегмент рынка, где находятся ваши потенциальные потребители.

– Очень интересно. – Он посмотрел на часы. Сюзанна внутренне сжалась, – сейчас ей объявят, что ее время истекло…

Зажужжал интерком – секретарь передала: к ним идет президент компании. Ах, вот в чем дело, вот почему ее так долго мариновали, – очевидно, президент пожелал поговорить с ней лично. За спиной ее открылась дверь и раздался до боли знакомый голос:

– Амос, извини, пришлось немного задержаться. Сюзанна обернулась – и замерла…

– Сюзанна, ты знаешь, почему я задержался – из-за коробки шоколадных конфет.