Любовь сквозь объектив

Хантер ощутил, что его губы искривились в рычании, и указал пальцем на автомобиль.

– Перестань быть настырной и глупой, садись в тачку, Мэллори!

– Это смешно! – взвизгнула она. – Не могу поверить, что ты видишь в этом проблему. Ты знаешь, чтО работа значит для меня!

Она продолжала говорить и дальше, но он не собирался прогибаться.

– Садись в пикап! – проревел мужчина. – Если ты не сделаешь это сама, мне придется запихнуть тебя!

Мэл фыркнула и сложила руки, глядя на него.

– Ха.

– Испытай меня.

Она долго смотрела на него, потом выдохнула со всей драматичностью капризного подростка и подошла к авто. Хантер направился туда же, сел, подождал, пока она сделает то же самое, а затем снова начал ехать.

Какое-то время в машине стояла полная тишина: он так крепко сжимал руль, что, вероятно, он помялся, а Мэл смотрела в окно, скрестив руки и ноги, отодвинувшись как можно дальше от него. Он мог поклясться, что от них двоих исходит пар взаимной ярости.

Он взглянул на нее, заметив, что Мэл вздрогнула и затряслась, крепче прижимая руки и ноги к себе. Мужчина молча потянулся вперед, прибавил тепла и повернул дефлектор печки в ее сторону.

Она косо посмотрела на него и пробормотала:

– Ты едешь не в ту сторону.

– Я не везу тебя обратно, – сказал он, не сводя глаз с дороги и стараясь не вздрагивать каждый раз, когда колеса буксуют. Ему нужно будет с кем-то обсудить отвратительные условия на дороге.

– Что? – всхлипнула она.

– Я живу ближе, к тому же, там ты будешь под наблюдением.

– Мне не нужна нянька, – плюнула она.

– Сама виновата.

Она тяжело откинулась на спинку стула.

– Я вся промокла, – сказала она. – Мне нужно переодеться.

– У меня есть одежда, – отрезал он.

– От других твоих женщин, которых ты туда таскал? – огрызнулась она, стремясь уравнять их силы.

Он бросил на нее недоверчивый взгляд.

– Серьезно, Мэллори?

Она заправила прядь темных волос за ухо.

– Прости, – буркнула она, стараясь не казаться раздражительной или саркастичной.

И вот так, его ярость спала, и он снова смог дышать. Он по-прежнему переживал, страх щипал его сердце, но, по крайней мере, он снова был рационален.

– Мы почти приехали, – тихо пробормотал он.

Мэл кивнула.

Хантер медленно выдохнул и молился, чтобы после произошедшего было что спасать от их отношений.

Они подъехали к дому, Хантер затаил дыхание, когда Мэл взглянула на здание в первый раз. Она долго смотрела на него расширенными глазами, затем перевела взгляд на мужчину.

– В самом деле? – сказала она с намеком на иронию.

Он старался не улыбаться.

– Что?

Она усмехнулась и положила ноги на приборную панель, каким-то образом сняв грязные сапоги.

– Он... маленький.

Хантер ухмыльнулся.

– Только вход. Дом встроен в склон горы. С этой стороны не видно. Нужно смотреть сзади или сбоку. На самом деле, ты, скорее всего, уже видела его.

Она с любопытством посмотрела на строение.

– Когда это?

Он откинул голову назад и несколько мгновений слушал, как дождь бьет по пикапу.

– На берегу, где сторожка. Видела дом наверху с панорамными окнами?

– Да, – ответила она, чуть вздохнув. – Никогда не мечтала о доме раньше, но тот… – она умолкла, и ее рука задрожала, она положила ее на подлокотник и повернулась к нему. – Ты хочешь сказать, что это - тот дом?

Он засмеялся и застонал, потирая руками лицо.

– Ты мечтала о моем доме? Оу, мило…

– Хантер, – сказала Мэл напряженным голосом, ее тело практически изогнулось. – Мы можем войти?

Он повернул голову на подголовнике, чтобы посмотреть на нее.

– Думаешь, я привез тебя сюда, чтобы посидеть в пикапе?

Она вдруг показалась совсем маленькой.

– Это было бы идеальным наказанием.

Он наблюдал за ней мгновение.

– Ну, я не из тех парней, которые мучают, милая. Так что да, пошли. Я приготовлю тебе обед, а потом ты сможешь поваляться на диване перед камином. Но есть кое-что, что, я думаю, ты захочешь сделать в первую очередь.

Она выглядела настороженной, но заинтересованной.

– Да?

Он медленно кивнул вниз.

– Тебе понадобятся ботинки.

Она снова засунула в них ноги и посмотрела на него.

Хантер спрятал улыбку, напряжение в груди ослабло. Все у них будет хорошо.

– Не хочу лишать тебя возможности поснимать, но ты должны быть в безопасности. Уличный камин расположен внизу лестницы, там открывается прекрасный вид на озеро. Возьми, что тебе нужно, и мы туда сходим.

Мэд удивленно раскрыла рот.

– Ты серьезно? – пискнула она.

– Да.

Она смотрела на него с благоговением.

– В самом деле?

Он разок хихикнул.

– Мы не собираемся мокнуть. Да, иди поснимай, и если погода прояснится, пока мы здесь, я отвезу тебя туда, куда тебе нужно. Но только если прояснится. Понятно?

Она быстро кивнула, а затем выскочила из пикапа и побежала к лестнице, на которую он указал.

Он вздохнул и покачал головой, затем последовал за ней. То, что он сделал для этой женщины, поразило его: разъезжал по курорту посреди проливного ливня, кричал на нее, как сумасшедший отец, и притащить сюда, как будто она была наказана на всю жизнь. Для человека, который был известен своей невозмутимостью, спокойствием и контролем, он был довольно эмоционально взвинчен. Если он не сойдет с ума из-за нее, это будет чудом.

Она бросила одну нерешительную улыбку на него, когда они встретились взглядами, и его мир покачнулся. И есть подозрение, что так будет всегда.

Глава 12

– Не пускай слюни на мой пол. Уборка не планируется до следующей недели.

Мэл услышала укол Хантера, но ей не удалось закрыть рот, осматривая грандиозность и удивительность дома. Мужчина крепко держал ее руку, когда она с трудом пыталась снять грязные сапоги, главным образом потому, что была слишком занята, тараща глаза и наклоняя голову, чтобы рассмотреть все. Он был прав, дом вовсе не был маленьким. Наоборот, огромным.

Хантер вздохнул, все еще держа ее руку.

– Мне не стоит заставлять тебя переодеваться, пока не проведу экскурсию по дому, так ведь?

Мэл ухмыльнулась.

– Ни за что на свете, приятель.

Его улыбка превратилась в лукавую, и послала по ней дрожь желания. Он покачал головой и отпустил руку.

– Ладно, пошли.

Он повел ее к лестнице из роскошной древесины. Мэл вытянула шею, чтобы понять, куда она ведет, но ей не удалось. Они пошли дальше по коридору в заднюю часть дома, пол под ногами был гладкий, полированный, из темно-вишневого дерева, но скользить по нему влажными носками было не очень изящно. Она бесцельно провела пальцами по стенам для равновесия, ее пульс все еще бился от волнения из-за пребывания здесь, дома у Хантера. Проглотив комок в горле, она перевела взгляд вперед, чтобы ахнуть еще раз.

Он привел ее в большую столовую на обрыве со стеклянными панорамными окнами с двух сторон.

– Столовая, – сказал он без надобности, указывая одной рукой. – Двери ведут к мангалу на улице и кострищу, которое ты уже видела.

Она подошла к окну, желая прижаться к нему руками и лицом, как ребенок в кондитерской. Вид был захватывающий. Она поняла это, когда фотографировала перед тем, как зайти внутрь. Но жить здесь и видеть такое все время? За тарелкой с хлопьями? Это просто нереально.

Он отступил назад и толкнул за собой дверь.

– Кухня большая, но мы любим поесть.

Мэл повернулась и посмотрела. Он не шутил. Кухня была из нержавеющей стали с современной техникой. Здесь без проблем могут поместиться восемь шеф-поваров.

– Кто готовит? – спросила она его, наклонив голову.

– Я. И мама, и папа, и Дядя Сэм... Все умеем, но когда все собираются, то нанимаем профессионалов.

– Угу, – недоверчиво прошептала она, поворачиваясь, чтобы вернуться в коридор. На самом деле, она устраивала для него шоу. Она была до смешного впечатлена этим местом. Все здесь было правильным сочетанием деревенского и современного, хорошо обставлено и ухоженно, без излишеств, к тому же, везде здесь чувствовался Хантер. Теплое. Деревенское. Чистое. С самым явным намеком на природную приземленность, которая как-то успокаивала и сжигала ее одновременно.

Хантер подошел и открыл еще одну дверь, через которую они прошли.

– Офис, – сказал он, пренебрежительно махнув рукой.

Она заглянула в комнату и улыбнулась. Одна половина комнаты была, конечно, офисом; на другой половине стоял диван, который, вероятно, раскладывался, и убийственно высокие окна с прекрасным видом. Плюс балкон.

Она наклонила голову к нему.

– Здесь ты думаешь? – спросила девушка.

Он пожал плечами, улыбаясь.

– Свежий воздух хорош для размышлений, тебе так не кажется?

– А диван чтобы вздремнуть?

– Хороший сон производит потрясающий эффект.

Она хихикнула и позволила ему вытащить ее обратно.

– Еще одна комната, – сказал он ей, – потом поднимемся наверх, где сможешь посушиться.

Она закатила глаза.

Он провел пальцами по ее, и она почувствовала, как он задержал дыхание. Затем они оказались в огромной комнате с выходом на второй этаж и панорамными окнами, занимающими большую часть двух внешних стен. Здесь был тот же деревянный пол, что и по всему дому, у обшитой камнем стены горел камин.

По комнате были расставлены несколько диванов, стульев и ковриков. Журнальные столики и стойки стояли то тут, то там, а массивные книжные полки, заполненные до предела, занимали единственное пространство стены, не занятое окнами или камином. Это, без сомнения, лучшая комната, которую она когда-либо видела.

Хантер усмехнулся и постучал по подбородку. Она стояла с разинутым ртом.

– Гротескно экстравагантно? – предположил он.

Она отрицательно покачала головой.

– Все идеально, – вздохнула Мэл.

Он крепко сжал ее руку.

– Пошли, – сказал мужчина через мгновение. – С нас капает вода.

Она посмотрела вниз и увидела, к своему ужасу, что он прав.

– Ох, – пробормотала она, вытирая лужу носком. – Извини. Если этот пол настоящий, то я порчу его.

Хантер рассмеялся и потянул ее за собой, выводя из комнаты.

– Дорогая, это мой дом, а не отель. Поверь мне, эти полы выдержат. Ему доводилось видеть вещи и похуже.

– Ты специально так говоришь, – проворчала она, поправляя прядь волос за ухом.

– Да. Потому что я из тех парней, которым лишь бы сказать, – протянул он, посмотрев на нее через плечо.

Она встретилась с ним взглядом и последовала вверх по лестнице, еще раз взглянув на ту комнату. Она очень надеялась, что Хантер не прочь вздремнуть, потому что именно этого она жаждала.

Хантер провел ее в первую дверь на втором этаже и пригласил пройти.

– Что-то должно подойти, – немного неловко пробормотал он.

Спальня была оформлена просто, но со вкусом, явно женщиной. Из окон открывался захватывающий вид на озеро, около стены стояла двуспальная кровать с пастельным покрывалом с цветами и большое кресло с оттоманкой. Стены увешаны картинами, Мэл подошла к ближайшей.

Великолепная блондинка, одетая с иголочки, бросала листья в Хантера, оба они смеялись. Снимок мог запросто быть размещен в журнале высокой моды. Вкус горечи внезапно появился во рту Мэл. Что это было?

– Это комната Одри, – объяснил Хантер позади нее. – Моей сестры.

Мэл повернулась и увидела, что он, прислонившись к дверному косяку, наблюдает за ней. Она постаралась не показывать свое облегчение.

– Красивая, – сказала она, указывая на фотографию. – Как кинозвезда.

– Я говорю ей то же, но она, кажется, думает, что я предвзят, – размышлял он.

Мэл улыбнулась ему, увидев совершенно новую его очаровательную сторону. Она медленно побрела к следующей рамке, на которой юный Хантер и Одри стояли на причале с пожилым мужчиной с рыболовными снастями.

– Дедушка Карлоу? – поинтересовалась Мэл, не оглядываясь на него.

– Он самый, – ответил Хантер, подходя к ней сзади. – Ирландец до мозга костей, любивший семью, рыбалку и «Гиннес», обычно в таком порядке. Иногда последние два менялись местами.

Мал засмеялась и нежно коснулась фото.

– Вы двое обожали его.

– По-другому просто невозможно. Ирландский шарм. Этого у него не отнять. Папа, дядя Пэт и дядя Сэм унаследовали его. Но, скорее всего, очарование американизировалось или что-то такое, потому что у нас с Диконом его нет.

Мэл недоверчиво посмотрела на него.

– Нет ирландского шарма?

Он слегка улыбнулся.

– Нет... Но я могу делать идеальный ирландский акцент, если это вообще что-то значит, – сказал он с акцентом.

Мэл пришлось сдержать себя одним неровным вдохом.

– Не делай так, – попросила она, смеясь. – Без предупреждения, – прочистив горло, добавила: – Кто такой Дикон?

– Мой двоюродный брат, – удивленно пояснил Хантер. – Остальное семейство – девочки.

– Сколько их?

– Двенадцать.

– Боже правый! – ахнула Мэл, оглядываясь.

Он пожал плечами.

– Ирландцы.

Она перешла к другой картине, на этой Одри в трениках и футболке с ходунками, но со святящейся улыбкой на лице, слезами на глазах и потом на лбу.

– Что произошло? – тихо спросила Мэл.

Хантер мягко выдохнул, но она услышала в этом кучу эмоций.

– Девять лет назад, – начал он, его голос был грубее, чем она ожидала, – Одри вышла на пробежку, пока мы отдыхали здесь. Ничего необычного, она помешана на фитнесе. Начался дождь, пока ее не было дома, но это не смущало. Она большая девочка и знала местность, так что мы с Диком не заморачивались. Когда прошло три часа, мы поняли, что что-то не так. Мы разделились и отправились на поиски, проверяя ее обычный маршрут для бега, сражаясь с ветром и дождем. Начинало темнеть...

Мэл уставился на него открытым ртом.

– Что дальше? – прошептала она.

Он сглотнул и неловко сложил руки.

– Я нашел ее. Не знаю, что привлекло мое внимание к тому участку дороги, но я выбрался из пикапа и пошел проверить овраг. Там была Одри... – он откашлялся и покачал головой. – Она была без сознания, с раной на голове, и ее нога была искривлена так, как не должна. И повсюду кровь. Я спустился к ней, позвонил девять-один-один и Дику... Потом отправился с ней в машине скорой помощи в больницу. Дик позвонил моим родителям, и мы стали ждать. На ноге были сильные порезы и переломы в трех местах. Ей сделали множество операций, и врач сказал, что она не сможет работать. Спрашивали разрешения на ампутацию, если дело дойдет до этого. Но пронесло. У Одри все получилось, – он снова покачал головой и указал на картину. – Это день в реабилитационном центре, когда ей наконец удалось встать на ноги. Она назвала его своим личным днем победы.

Мэл посмотрела на нее, не в силах удержаться от улыбки.

– Лучший день в ее жизни.

– На самом деле, – сказал он с хитрецой в голосе, – вот он, – и указал на фото на соседней стене.

Мэл подошла и широко улыбнулась. Там была смеющаяся в камеру Одри, пересекающая финишную черту в марафоне, с поднятыми руками над головой.

– Не думаю, что когда-либо гордился ею больше, чем в тот день.

Мэл слышала гордость старшего брата в его голосе, и ее улыбка смягчилась. Она повернулась, чтобы посмотреть на Хантера, затем подошла и обняла его за талию.

Он удивленно улыбнулся, но ответным жестом опустил голову на ее плечо.

– А это еще зачем? – поинтересовался он.

Она пожала плечами.

– Ты милый.

От его теплой улыбки пальчики на ногах сжимались.

– Мне казалось, что я чрезмерно заботливый, властный и любопытный.

Она подтянула его ближе, чувствуя, как ее щеки нагреваются.

– Так и есть. Но ты милый и нравишься мне.

Его глаза потемнели, улыбка исчезла, и почему-то из-за мокрых волос, кожи и одежды от стал пахнуть даже лучше, чем обычно, этот запах наполнял ее легкие и просачивался через кожу. Он положил одну руку ей под подбородок и медленно наклонил лицо вверх.

– Ты мне тоже нравишься, – пробормотал он, почти рыча.

Мэл медленно вдохнула, ее губы раздвинулись сами по себе, и Хантер воспользовался этим, припадая к ним. Один, два, три раза он целовал ее едва касаясь, но достаточно, чтобы свести ее с ума. Она пошевелила головой, столкнувшись с ним носами, позволяя губам встретиться с его и поймав его нижнюю губу своими на мгновение.

Рука Хантера сдвинулась, он сжал ее челюсть, прижимаясь к ее губам совершеннее, чем в кладовой, заставляя ее откликаться. Это было безумно, страстно и пьяняще.

Медленно и нежно, наполнено напряжением, эмоциями, сдержанностью...

Это... Это был невыносимый, не дающий вздохнуть, заставляющий покалывать пальчики, сжимающий живот натиск, который нагревал ее изнутри и отбрасывал все мысли и чувства.

К такому она могла привыкнуть.

Если, конечно, переживет.

После очередного нежного, дразнящего прикосновения Хантер остановился с похожим на отчаяние стоном.

– Окей, – опьяненно пробормотал он, отстраняясь. – Я должен выбраться отсюда. Прими душ и переоденься, у Одри должна быть одежда, которая тебе подойдет.

– Хорошо, – ответила Мэл, больше вздыхая, чем говоря, ошеломленно оглядывая его и задаваясь вопросом, как этот человек достался ей.

Хантер отступил дальше, читая ее мысли, слишком хорошо ее понимая.

– Перестань так на меня смотреть, – предупредил он напряженным голосом. – Мне нужно выбраться отсюда.

Мэл понимающе улыбнулся.

– Ты говорил.

– Стоит повторить. Просто... перестань, – он протянул руку, как действительно останавливал ее, затем повернулся и направился к двери, бросив последний взгляд через плечо. Она поймала вспышку жара и голода, которая заставила ее задрожать. Да, наверное, будет лучше, если он уйдет.

Здесь становилось жарковато.

Наконец она посмотрела на себя и опустила руки на голову. Похожа на мокрую кошку. Ему нужно было заставить ее сначала привести себя в порядок, вместо того, чтобы потакать ее желанию увидеть дом. Она поспешила в ванную, быстро разделась и запрыгнула в девственный мраморный душ, стараясь не обращать внимания на идеальный напор воды и мысли о том, сколько должна стоить такая комната.

Она всегда быстро принимала душ, и этот раз не стал исключением. Несмотря на то, что вода была успокаивающей и правильной температуры, она никогда не видела смысла в мытье и водной релаксации, занимающей целую вечность. Ее дедушка шутил, что она ничего не мыла, просто ополаскивалась и выходила обратно. Он всегда говорил это впечатленно.

Обернувшись толстым полотенцем, Мэл вышла из душа к среднего размера шкафу, мгновенно полюбив Одри за ее вкус в одежде. Все было просто, модно и хорошего качества, без показухи, которой Мэл ожидала от богатой девушки. Она, вероятно, выглядела, как модель, в таких вещах. Но, с другой стороны, она была родственницей Хантера. Он знал, как одеваться, и никогда не выглядел менее совершенным.

Одри в реальной жизни, вероятно, напугала бы ее, но быстро стала бы подругой, с которой можно посмеяться за чашечкой кофе.

Мэл схватила самую дешевую одежду, что смогла найти, остановившись на паре темных джинсов, длинной футболке и свитере oversize. Она заглянула в корзинку в дверце шкафа и ухмыльнулась над коллекцией пушистых носков.

Да, Одри точно в ее хорошем списке.

Она услышала шум с нижнего этажа и на цыпочках вышла из комнаты на лестничную площадку, потирая волосы полотенцем. Хантер все еще был в мокрой одежде, но снял куртку. В камине горел и потрескивал огонь, мебель была переставлена. Массивный и удобный диван теперь стоял перед камином, и Хантер придвигал стулья.

Мэл улыбалась, с удовольствием наблюдая, как этот человек работает в прилипающей к нему одежде. Обычно ее так не очаровывало телосложение парней, но ни одно из ее прошлых отношений не включало мужчину, настолько эффектно сформированного. Было что-то изящное в его движения, напряжении и расслаблении мышц. Он был шедевром сам по себе, и она вдруг захотела отправить его матери в знак благодарности корзинку фруктов, или цветы, или кабриолет.

Он встал, положил руки на бедра, кивнул один раз и направился к лестнице, ни разу не взглянув вверх. Мэл поспешила вернуться в комнату Одри, повесила полотенце и подождала, пока он пройдет мимо. Затем высунула голову и подглядывала, как он шагает к комнате в конце коридора, стягивая футболку через голову.

Она почти проглотила язык, когда увидела его идеально вылепленную спину. Кто бы мог подумать, что ее так привлекают спины; ей стоило это запомнить.

Хантер отбросил майку и провел руками по волосам, немного развернувшись, демонстрируя ей захватывающий вид на его торс.

Грудь и пресс тоже должны войти в список.

Он почесал голову и изогнулся, неосознанно обнажая больше тела. Мэл подавила хнык признательности. Если бы только грудь и пресс...

Реальные мужчины так не выглядели. И все же он стоял там. Настоящий мужчина, которому она очень нравилась, который сводил ее с ума и действительно знал, как ее целовать.

Наконец он скрылся из виду, и Мэл ошарашенно прислонилась к дверному косяку. Она моргнула и поняла, что в буквальном смысле кусает кулак. Разве она не должна была заметить раньше?

Она выпрямилась и пробралась обратно в комнату, чтобы опереться о стену, полежать на кровати или что-нибудь еще, что удержало бы ее от падения.

Еще один душ внезапно показался хорошей идеей. Очень холодный душ.

После того как она сполоснула лицо и некоторое время пыталась избавиться от красноты на щеках, обмахивая их руками, Мэл спустилась. Побродив по главному этажу, она услышала шум из кухни, который заставил ее улыбнуться. Значит, она была не единственной, кто быстро принимал душ.

Она сунула голову на кухню и увидела, как Хантер вытаскивает продукты из холодильника и кастрюлю из-под столешницы. Из динамиков в углу раздавался медленный джаз, Хантер двигался в такт. Он переоделся в идеально сидящую темно-серую футболку, джинсы и был босиком.

Мэл усмехнулась и прошла в комнату.

– Что в меню, шеф-повар?

Он поднял глаза, медленно осмотрел ее оценивающим взглядом, улыбаясь.

– Привет, красотка.

Она покраснела.

– Привет, горячая штучка.

Он хихикнул и подмигнул ей, подходя к раковине, чтобы наполнить кастрюлю водой.

– Не дразни меня, детка. И не волнуйся, ничего особенного. Maкароны с сыром. Из коробки.

Мэл улыбнулась и подошла к прилавку.

– Звучит великолепно.

Он улыбнулся в ответ.

– Одежда Одри тебе идет.

– У нее отличный вкус, – сообщила ему Мэл, закатывая рукава. – Она мне уже нравится.

Улыбка Хантера расползлась, образуя морщинки вокруг глаз.

– Так я и думал.

Мэл на мгновение задумалась.

– Та история, которую ты мне рассказал. О ее ноге? Вот почему ты был, как сумасшедший, обнаружив меня под дождем, да?

Он поставил кастрюлю и включил горелку, не спеша дать ответ. Он повернулся к ней лицом.

– Да, так. Прости, милая. Я немного завелся.

– Я понимаю, – сказала Мэл и подошла к нему. – У тебя были все основания беспокоиться. Мне жаль, что заставила тебя волноваться. Стоило тебя послушать.

Он выпрямился и нежно поцеловал ее в лоб.

– Я злюсь, когда мне страшно. Прости.

Мэл тихо фыркнула.

– Думаю, прощу, ведь ты показал мне дом, собираешься покормить и все такое.

Он засмеялся и отошел в сторону, чтобы взять продукты, которые вытащил из холодильника.

– Точно, в доме, о котором ты мечтала.

Мэл пожала плечами, складывая руки.

– Это дает некие преимущества.

Хантер посмотрел на нее и улыбнулся.

– Смена темы, – подытожил он.

Она промурлыкала себе под нос и прислонилась к прилавку.

– В день первой съемки на рассвете ты сказал, что знаешь Игл Лейк. У вас там другой курорт?

– Просто дом, – объяснил Хантер с теплой улыбкой. – Мы много ездили туда и ходили в гости. Одри и наша кузина Эбби часами бродили по окрестностям, а мне поручалось за ними следить.

Мэл улыбнулась, ей нравилось, как он говорил о своей семье.

– Еще одна ирландская кузина?

Хантер усмехнулся.

– На самом деле, нет. Эбби единственная со стороны моей мамы. Чудесная девочка.

– Вы часто с ней видитесь?

– Не особо, – сказал он, переводя тон почти на грубый. – Она в Орегоне, и немного замкнута,– он бросил на нее быстрый взгляд и улыбнулся. – Что на счет тебя? Ты говорила, что ездила туда с родителями?

Мэл кивнула, в груди сжалось.

– Мы арендовали один и тот же коттедж каждое лето. Мы с мамой и папой жили в Теннесси у Дженны и остальных, но всегда ездили на Игл Лейк. Это одно из моих любимых семейных воспоминаний. Одно из немногих, на самом деле.

– Мэл...

– Мне было восемь, почти девять, когда они умерли, – пробормотала она, теряясь в воспоминаниях. – Авария. Не помню, чтобы мне говорили, что их больше нет. Разве это не странно? Следует помнить такую вещь, как момент, когда вся твоя жизнь переворачивается с ног на голову. Я помню день до этого, свое волнение, что они возвращаются домой, и помню день после, когда все обнимали и поддерживали меня. Но не помню, чтобы мне говорили, что они погибли...

Хантер ничего не сказал, и тишина разрушила момент. Мэл посмотрела на него, отбрасывая тьму в сторону.

– Извини, не внушает оптимизма, да?

Его взгляд был таким мягким и успокаивающим, что она чуть не заплакала.

– Мне очень жаль, Мэл.

Она отрицательно покачала головой.

– Все хорошо. Все действительно в порядке. Ох... Ну, я никогда не возвращалась в Игл Лейк. Жила в Теннесси до двенадцати, затем переехала на ферму в Айове, чтобы жить с семьей мамы. Так что, если ты хочешь заключить со мной контракт на Игл Лейк...

– Сию секунду, – он засмеялся и подмигнул. – Давай другой вопрос.

Мэл задумалась.

– Самые продолжительные отношения.

Хантер напрягся и оглянулся на плиту.

– Сложно сказать. Начались так же, как и закончились.

– Как долго?

– Достаточно. Все кончено, осталось в прошлом, и лучше там пусть и будет.

Мэл нахмурилась, хотя Хантер и не заметил этого. В ее животе начала расти маленькая струйка колебаний и тревоги, но девушка оттолкнула ее.

– Если бы тебе пришлось петь в караоке, чтобы ты спел?

– Проще простого, – ответил Хантер, расслабляясь. – Я бы не стал.

Мэл закатила глаза.

– Да, я знаю, но если бы тебе пришлось.

Он снова посмотрел на нее.

– Я бы не стал.

– Хорошо, перефразирую вопрос. Любимый вид музыки? И не говори мне, что тебе не нравится музыка, я видела, как ты тут плясал.

Он приподнял бровь.

– Я умею танцевать, мисс Хадсон, а то, что вы, возможно, видели здесь, не является танцем.

Она подняла руки, сдаваясь.

– Извини, извини.

– Сказать честно? Наверное, больше всего мне нравится такая, – он показал на колонки. – Похоже, я любитель классики. Всегда любил джаз. Кстати, завтра будет вечер джаза для гостей курорта и местных жителей в павильоне. Я думал поехать, – вопросительно посмотрел на нее. – Тебе нравится джаз?

Мэл колебалась мгновение, наблюдая за ним с улыбкой на губах и расцветом тепла в груди.

– Да, – мягко сказала она. – Мне нравится джаз. Я пойду с тобой.

Он ухмыльнулся и притворился удивленным.

– Не помню, чтобы спрашивал.

– Жестоко, – сказала она.

Он посмотрел на нее и покачал головой.

– Ты та еще штучка, ты знаешь это?

Она улыбнулась.

– Как и ты.

Что бы это ни было, оно висело между ними какое-то время, витало в воздухе и проходило сквозь них. Что-то невыразимое, фантастическое, совершенное и ошеломляющее. Как возможно, что этот сумасшедший красивый, впечатляющий, забавный, очаровательный мужчина был в ее распоряжении?

Она внезапно стала задыхаться от головокружительного везения.

Шипящий звук позади нее заставил Мэл обернуться от удивления. Хантер стоял недалеко от плиты, опуская лапшу в кипящую воду, прежде чем вернуть кастрюлю на горелку.

Он бросил на нее ворчливый взгляд.

– Ты испортишь весь обед. Перестань отвлекать меня и посиди где-нибудь.

Мэл засмеялась и отмахнулась от него.

– Пойду в зал и посижу у огня. Ничего, если мы поедим там?

– Детка, я бы позволил тебе есть что угодно где угодно в этом доме, пока я с тобой, – ответил он.

Глаза Мэл расширились, и она откашлялась.

– Оу. Мне казалось, мы говорили о смягчении.

– Сколько Миссисипи тебе потребуется, чтобы успокоиться? – спросил он с кривой усмешкой.

И снова она прочистила горло.

– Около семи.

Он кивнул головой.

– Потрясающе. Уже лучше.

Она закатила глаза и толкнула кухонную дверь.

– Только ты видишь в этом вызов.

– Одеяла в тахте, – подсказал он. – И займи мне место. Рядом с тобой.

Она повернулась и покачала головой.

– Я думала, я должна согреться и вздремнуть.

От его медленной, тлеющей улыбки у нее задрожали ноги.

– Так и есть. Я помогу.

– Шаста! – воскликнула Мэл, выпрямляясь и закрывая глаза рукой.

Хантер усмехнулся.

– Иди, Мэл, я просто шучу. Я уложу тебя и крепко обниму, а ты сможешь задавать любые свои вопросы. Расскажу тебе всю историю своей жизни, если хочешь – от начала до конца. Смешные истории, «Двадцать вопросов», «Правда или действие», все, что придумает твое воображение.

Она бросила на него любопытный взгляд.

– Серьезно? Мистер Грязный Вонючий Богач посвятит меня в свою личную жизнь?

Губы его дернулись, улыбка смягчилась.

– Только тебя, детка. Все, что захочешь.

Мэл улыбнулась и направилась в большую комнату, почувствовав неуверенность. Потому что становилось яснее, что она хочет не истории из его жизни, его стремления или мечты на будущее. Она даже не хочет этот дом, каким бы прекрасным он не был.

Она хотела этого мужчину.

И эта мысль была особенно ужасной.

Глава 13

– Поверить не могу, что ты заставил тетю Кэди хихикать за ужином. Ты собирался быть Мистером Букой, но вдруг стал душой компании?

Хантер взглянул на нее, помешивая горячий шоколад в кружках.

– Ты расстроена или удивлена, Мэл?

Она барабанила пальцами по стойке.

– Удивлена, наверное... – размышляла девушка. – Ты, кажется, говорил, что не особо общительный.

Он издал небольшой смешок и поднял кружки, кивнув головой, чтобы она вышла из-за стойки.

– Да, но только потому, что большинство людей здесь раздражают меня. Твоя семья замечательная, и семья Тома, которую я знаю уже тысячу лет, и если ты не заметила, я все время заставляю миссис Ярдли смеяться.

Мэл нахмурилась.

- Хорошо, мне нравится семья Тома, окей? Но я не думала, что такое возможно. Ну, по крайней мере, не его родители и сестры. Его брат... – она сделала нерешительный жест рукой.

Хантер усмехнулся и отпил из бокала.

– У меня в планах пригласить тебя на одну из моих семейных встреч. Ты могла бы проанализировать нас и как следует повеселиться.

– Прекрати, – пробормотала она, наклоняясь к нему. – Я не особо общительна. Особенно с богатыми людьми.

– Сноб.

Мэл неуверенно заерзала и услышала его тихий смех.

– Извини, милая, тебе придется к этому привыкнуть, – сказал он со вздохом, притянув ее ближе. – С твоим талантом ты будешь проводить кучу времени с людьми, может быть, даже с богатыми людьми. Ты можешь быть асоциальна в личной жизни, но иногда тебе придется хотя бы притворяться душой компании.

– Я выборочно общительная, – поправила она и отпила какао.

Хантер фыркнул и выпил тоже.

– Точно. Прости, совсем забыл.

Мэл смотрела на него с минуту.

– Есть один вопрос, который я забыла тебе задать.

Он удивленно посмотрел на нее.

– Да? Кажется, меня чуть ли не допросили, прежде чем ты, наконец, задремала по дороге в твой коттедж.

Она сильно двинула ему локтем, и он засмеялся.

– Серьезно, – сказала она, усаживаясь поудобнее. – Где ты вообще живешь? Понимаю, что вероятно, у тебя несколько квартир или домов в разных местах, но где именно дом?

Он задумался.

– Прямо сейчас, в Атланте.

– Неужели? – пробормотала она, не в силах сдержать удивления.

– А что не так с Атлантой? – спросил он оборонительно.

– Ничего, – быстро уверила Мэл. – Просто считала, что ты обитаешь в месте более... Ну, не знаю, знаменитом?

Хантер засмеялся, откинув голову на спинку дивана.

– Все в порядке, малышка. Атланта – отличный город, и мне там прекрасно работается.

– Чем ты занимаешься? – Мэл прижалась к нему, повернувшись лицом. – Мне известно, что ты учился в бизнес-школе, и, очевидно, ты владеешь недвижимостью вроде этого курорта.

– В настоящее время я президент и исполняющий обязанности генерального директора собственной корпорации.

– У тебя своя компания? – Мэл была впечатлена, невзирая ни на что. – Большая?

Он пожал плечами.

– На самом деле, есть еще несколько дочерних компаний, так сказать. У каждой из них свой вице-президент.

– Но ты главный.

– Ага... Типа того. И еще акции в нескольких других компаниях, корпорациях и организациях. Я балуюсь недвижимостью.

Мэл покачала головой.

– Балуешься. Точно. А в Атланте что делаешь?

Хантер снова усмехнулся.

– Биомедицинская инженерия. Что-то продаю, что-то оформляю, исследуем фармацевтические препараты и кучу других штук с людьми намного умнее меня. Сейчас я работаю в нашем самом большом офисе в Атланте. Насколько я могу судить, основной офис может там и остаться, но я им не нужен. На данный момент я рассматриваю возможность перехода на меньшую ветвь, чтобы попытаться создать большее.

– Куда бы ты отправился? – спросила, по-настоящему заинтересовавшись, она.

Он пожал плечами.

– Чикаго, Даллас, Колумбия... Мама хочет, чтобы я переехал в Балтимор в ближайшем будущем, так что всегда есть выбор. Одри постоянно говорит про Сиэтл, раз уж она там. Или я могу посетить зарубежные филиалы. Лондон - неплохая идея, как думаешь?

Мэл уставилась на него в изумлении.

– Угу, – буркнула, ерзая, она. Этот мужчина может буквально отправиться куда угодно и добиться успеха. Нет никаких сомнений, что с его драйвом и набором навыков он произведет революцию в любом месте, куда бы ни пошел. В его руках власть, и он знал, как ее использовать.

– Ты тут? – спросил он, подталкивая ее.

Она покачала головой и прислонилась к нему.

– Ты принимаешь довольно активное участие в работе, не так ли?

Он кивнул, положив подбородок ей на голову.

– Стараюсь. Я не могу перестать появляться в зале заседаний, но думаю, что участвовать в самом процессе – отличный подход, при условии, что я не мешаю. Мне не хочется, чтобы кто-то чувствовал, будто я стою у него над душой, но если есть что улучшить, я вмешаюсь. Думаю, мне станет скучно, если я буду торчать весь день в своем паршивом офисе, управляя империей с помощью мобильного.

Мэл похлопала его по колену.

– Да, уверена, что у тебя действительно паршивый офис, чувак.

Он засмеялся и поцеловал ее в макушку.

– Там катастрофическая нехватка художественных работ. Знаешь кого-нибудь, кто мог бы мне помочь?

Она медленно отпила немного какао.

– Думаю, что у Дэна могут быть снимки, которые тебя бы заинтересовали.

Хантер подвинул рот к ее шее чуть ниже уха.

– Мне не нужна помощь Дэна...

Она судорожно выгнула шею.

– Нет? Ну, Тарин тоже довольно хороша. Я могу замолвить за тебя словечко.

Он схватил ее кружку, поставил на стол около дивана и повернулся, заставив ее прислониться к подлокотнику, в то время как сам навис над ней, расположив обе руки вокруг нее.

– Не Тарин, – пробормотал он, медленно покачав головой и наклоняясь, чтобы поцеловать ее в подбородок, а затем в шею.

– Нет? – снова ахнула она, пытаясь подобрать что-то остроумное, прежде чем он парализует ее способность мыслить.

– Не-а, – просто сказал он, поднимаясь выше, чтобы медленно и неторопливо поцеловать ее в губы.

Она обхватила его руками за шею и вздохнула, когда стук в дверь прервал то, что суждено было стать фантастическим поцелуем.

– Серьезно? – Мэл пробормотала потолку, нахмурив брови.

Хантер засмеялся и подтянул ее в сидячее положение.

– Ждешь кого-нибудь?

Она посмотрела на него, поднявшись на ноги. Снова раздался более настойчивый стук, и Мэл надела кардиган. Лучше бы это было что-то хорошее, иначе она серьезно разозлится. Открыв дверь, девушка увидела Кэролайн в леггинсах и футболке большого размера с распущенными волосами через плечо и огромной спортивной сумкой в руке.

– Кэролайн? – удивилась Мэл.

Ее кузина сморщила нос.

– Могу я претендовать на убежище здесь сегодня вечером? Или я начну убивать.

Мэл засмеялась и отступила назад, почесывая волосы. У нее были такие планы на вечер...

– Конечно, – пожав плечами, отчеканила она.

Кэролайн ухмыльнулась и опустила сумку.

– Спасибо, – тяжело выдохнула она. – Серьезно, когда придет моя очередь выходить замуж, напомни мне, какое это безумие, ладно? Я сбегу.

– Заметано, – Мэл понимающе кивнула.

Кэролайн обернулась, чтобы осмотреться, и увидела Хантера на диване.

– Хантер?

Он улыбнулся и махнул рукой.

– Привет.

Кэролайн повернулась к Мэл с широко раскрытыми глазами.

– Я вас отвлекла? – громко прошептала она.

Мэл нервно взглянула на Хантера, который лишь приподнял бровь и улыбнулся.

– Эм, вроде нет? – неловко ответила Мэл.

– Угу, – глаза кузины сузились. – У тебя примерно три минуты до приезда Дженны, так что...

– Это намек, что мне пора, – объявил Хантер, вставая с дивана.

Мэл вздрогнула и повернулась к нему.

– Прости, – сказала она, подходя к мужчине.

– За что? Девичник кажется хорошей идеей.

Девушка состроила гримасу.

– Да, но... – подняла на него глаза и нетерпеливо вздохнула.

Его улыбка ясно изобразила, что он все понимает.

– Да, – тихо прошептал он, поглаживая ее щеку. – Но всегда есть завтрашний день. Я заберу тебя в обычное время.

– Окей, – Мэл нахмурилась.

Он нежно поцеловал ее в лоб.

– Созвонимся позже? – прошептал мужчина.

Она кивнула, не в силах удержаться от игры с его рубашкой, замечая его упругую кожу и мышцы, которые она чувствовала под своими пальцами.

Он подмигнул ей и направился к двери, схватив с дивана кожаную куртку.

– Кэролайн, – вежливо сказал он, проходя мимо. – Спокойной ночи.

– И тебе, Хантер, – ответила она, не отводя взгляда от Мэл, скрестившей руки на груди. Как только дверь закрылась, Кэролайн подошла к ней. – У тебя есть тридцать секунд, чтобы рассказать, что это было, – сказала она, и веселье заиграло в глазах.

Губы и рот Мэл, казалось, перестали работать - она засуетилась.

– Эм, ты поверишь мне, если я скажу «ничего»?

– Нет, – Кэролайн фыркнула. – Я только что видела вас двоих, сестричка, и это не «ничего».

Мэл потерла руками лицо.

– Я понятия не имею, что у нас, – призналась она. – Это просто произошло, и не заканчивается... Мне нравится...

Кэролайн медленно усмехнулась.

– О, девочка, – протянула она со своим сильным южным акцентом. – Этот парень запал на тебя, как никогда.

– Я жалкая? – Мэл сделала еще одну гримасу.

– Черт возьми, нет, – засмеялась Кэролайн, пожимая руку Мэл. – Если бы у меня не было Райана, я бы сама увлеклась Хантером. Ребята, что вы планируете?

Мэл улыбнулась, не в силах устоять перед заразным волнением Кэролайн.

– Каждое утро мы устраиваем фотосессии на рассвете, а завтра он берет меня на джазовую ночь в павильоне.

Кэролайн схватила обе руки кузины.

– Мэл. Я обязана сделать тебе прическу и макияж. И у меня есть платье для тебя.

– Нет, – тут же отозвалась Мэл, качая головой. – Я буду собой, к тому же, ничто из того, что у тебя есть, мне не подойдет.

Кэролайн так мрачно на нее посмотрела, что Мэл даже занервничала.

– Кто сказал, что я собираюсь сделать тебя другой? Тебе все равно придется ночевать завтра в курятнике, а у меня подходящее для тебя платье. Я отложила кое-что в День дизайнера, раз тебе ничего не приглянулось. Обещаю, оно абсолютно твое, и сведет Хантера с ума. В хорошем смысле.

Это прозвучало как идея, которую Мэл может оставить. Она нерешительно пожевала губу.

– Давай, – умоляла Кэролайн. – Разве ты мне не доверяешь?

Мэл долго смотрела ей в глаза, потом вздохнула.

– Окей, доверяю. Хорошо, ты нанята.

Кэролайн взвизгнула и быстро обняла ее.

– Неделя стала намного лучше!

Мэл долго колебалась, затем поморщилась.

– Кэролайн, ты что-нибудь знаешь о... прошлом Хантера?

Кэролайн резко отпрянула.

– Прошлом? Что-то типа его послужного списка?

Мэл покачала головой.

– Нет, нет, я имею в виду...

– О, – осознав, кивнула кузина. – Девушки. Я поняла. Много не знаю, только что давно встречался с девушкой. Очень долгое время, и, думаю, все было серьезно. Но они расстались, и ходят слухи, что теперь она хочет его вернуть. Это могут быть просто слухи. Не похоже, что он убит горем и тоскует, поэтому ей будет тяжеловато вернуться, если это правда, – она хмуро посмотрела на Мэл. – Почему ты спрашиваешь?

Значит, история с бывшей реальна. Она есть и очень хочет вернуть Хантера.

Супер.

– Я... Я не знаю, – Мэл сморщила нос и сцепила пальцы. – Не знаю, почему он... со мной. Я не подхожу, понимаешь? Я не в его вкусе.

Кэролайн посмотрела на нее.

– Судя по тому, как он на тебя смотрит, милочка, он думает, что ты в его вкусе, и я думаю, что он в этом уверен.

Стук в дверь прервал разговор.

– Это Дженна, – сказала Кэролайн с грустной улыбкой. – Девочки сегодня были в ударе, и с нее довольно. Пойду приготовлю попкорн.

Мэл подошла к двери и открыла ее, автоматически отступив назад, чтобы помахать Дженне. На ней не было абсолютно никакого макияжа, она выглядела подавленной, но все равно была великолепна.

– Можно? – спросила она тихим голосом.

– Пожалуйста, – сказала Мэл со смехом, снова помахав ей. – Думаю, нам не помешает вечер с «Диснеем». Ты за?

Дженна улыбнулась и мгновенно обняла Мэл.

– О, спасибо, что ты такая.

– Добро пожаловать, – ответила Мэл, возвращая такие же теплые объятия, хотя она не очень любила такое проявление чувств.

Дженна сделала шаг назад и собрала волосы в низкий хвост.

– Я больше не могу видеть девочек сегодня. Мне не особо нравится, что у меня так много подружек невесты, и я знаю, что они в основном вульгарные, без вкуса с каплей морали, но друзей трудно найти в моем мире, понимаешь?

Мэл понятия не имела, но все равно сочувственно кивнула.

– И они не все плохие, – сказала Дженна, садясь на диван. – По крайней мере, не всегда. Возможно, мы просто проводим слишком много времени вместе. Но это моя неделя и моя свадьба, так что никто ее не испортит.

– Точно-точно! – Кэролайн прогрохотала из кухни.

Мэл засмеялась и покачала головой.

– Кэролайн, кажется, в холодильнике есть вино. Нам оно понадобится!

– Черт возьми, наверняка!

Дженна улыбнулась Мэл.

– Ты самый лучшая, ты знаешь это?

Мэл улыбнулась в ответ. Это было невозможно не сделать.

– Как и ты, дорогая. Так, что мы будем смотреть сегодня вечером?

– Тебе обязательно спрашивать? – подала голос Кэролайн.

– «Русалочку», – сказали все хором с ликованием и с улыбкой.

Ну конечно.

– На этот раз не петь, – громко предупредила Дженна, повернув голову, обращаясь к сестре.

– Ты должна петь песни дочерей Тритона, – ответила Кэролайн, появившись. – Только потому, что в состоянии запомнить все их имена.

Мэл засмеялась и взяла у нее миску попкорна.

– А ты нет?

Кэролайн фыркнула и села, пока Мэл рылась в массивной коллекции DVD.

– Конечно, уже могу. Аквата, Андрина, Ариста...

***

Мэл потерла глаза и взглянула на диван, на который свет от телевизора отбрасывал искаженные синие тени. Дженна лежала на нем, а Кэролайн спала на полу рядом. Вокруг и под ними обеими, крепко спящими, валялось несколько подушек и одеял.

Мэл задремала в середине их второго мультфильма, и, как выяснилось, не она одна. Девушка потянулась за пультом и все отключила, взяла телефон и ввалилась в спальню,

плюхнувшись на кровать. Посмотрев на телефон и проверив время, она приняла решение, что можно позвонить Хантеру, как он просил. Если он не возьмет трубку, будет сам виноват.

Кроме того, ей хотелось снова услышать его голос.

Он взял трубку после второго гудка.

– Привет, – проговорил он сонно, голос у него был грубый, но слышалась улыбка.

Она улыбнулась в ответ.

– Привет.

Несколько секунд царила тишина, а затем она услышала шорох в трубке.

– Тааак... – задумчиво протянул он. – Что на тебе надето?

Мэл расхохоталась и задрала покрывало до подбородка.

– Фланелевые штаны и футболка с логотипом средней школы, – ответила она, стараясь соответствовать его тону.

Его низкий смех прогрохотал в ушах.

– Чертовски сексуально.

Она хихикнула и вздохнула.

– Прости. Я очень хотела провести вечер с тобой.

– Да? – удивившись, деловым тоном осведомился он.

– Не в том смысле! – возмутилась девушка, получив еще один низкий смешок. – Ты понял, о чем я.

Он громко выдохнул.

– Понял. И мне тоже жаль. Но я рад, что ты провела время со своими кузинами.

– На самом деле, я тоже. Они не такие, как другие девушки.

Он издал забавный звук.

– Не такие. Ты думала, они противные?

Мэл вздохнула и сгримасничала.

– Даже не знаю. Нет, пожалуй, нет.

– Хорошо провела время? – он спросил спокойно.

– Да.

– У тебя удивленный голос.

Она улыбнулась, думая об этом.

– Наверно. Прошло много лет. На самом деле, как минимум, десять. Но сегодня мы смотрели наши любимые диснеевские мультики, «Русалочку» и «Спящую Красавицу», и смеялись в тех же местах, что и раньше... не знаю... Я забыла, как сильно люблю их.

Похоже, ответ его удовлетворил. Затем спросил:

– Зачем ты приехала, если не была уверена, что они тебе нравятся?

– Деньги, – прямо сказала она, чувствуя намек на стыд. – Возможности. И я вспомнила, что мы росли вместе и что можно вернуть все обратно. Я не смогла отказать. Не ей.

– Я рад, что ты согласилась, Мэл, – мягко сказал он ей, и она снова услышала его улыбку. – Даже не представляешь насколько. Что бы ни убедило тебя прийти, я... Я рад.

Мэл закрыла глаза.

– Я тоже, – наконец ответила она, стараясь сохранить спокойный голос.

Ни один из них ничего не сказал в течение нескольких минут.

– Я скучаю по тебе, – раздраженно застонал, наконец, Хантер.

Мэл тихо хмыкнула.

– Мы виделись три часа назад, – напомнила она ему.

– Слишком долго, – буркнул он. – Уже скучаю.

Мэл не знала, что сказать. Правду? Что он не выходит у нее из головы?

– Мэл?

Она тяжело сглотнула.

– Я тоже скучаю по тебе, – прошептала она, наконец, когда что-то в ее груди лопнуло и украло дыхание.

Так или иначе, Хантер это почувствовал. Она слышала это по его выдоху, могла представить, как он улыбается в темноте, и она тоже.

– Спокойной ночи, малышка, – пожелал Хантер ласковым голосом. – Сладких снов.

Она посмотрела на потолок и покачала головой.

– Спокойной ночи.

Она повесила трубку, положила телефон на тумбочку и свернулась клубочком на боку. Взвизгнув, она ухмыльнулась, уткнувшись лицом в кулак.

Куда делась Мэллори Хадсон, что с ней случилось?

Глава 14

Репетиция свадьбы всегда казалась Хантеру бредовой затеей. Сколько раз можно напортачить, просто идя к алтарю?

По-видимому, не один.

Он в четвертый раз спускался вниз с Кэролайн, которая давно перестала улыбаться и теперь что-то бормотала, мешая ему расслабиться.

– Ребятки, поестественней! – подбадривала сзади Дженна.

– Я никогда не чувствовала себя менее естественной за всю свою жизнь, – проворчала Кэролайн, сдувая волосы с лица.

– По крайней мере, тебе позволили снять обувь.

– Точно, – она склонила голову в знак согласия. – Но мы все еще ходим, как на похоронах. Почему бы не ускориться?

– Попробуем?

Она посмотрела на него.

– Не делай этого. Тогда нам придется начать все сначала, хотя очевидно, что мы лучшие во всей этой компании.

Хантер поймал ее предупреждающий взгляд и сглотнул.

– Ладно. Четырех раз достаточно, да?

– Ага.

– Хотите идти медленнее? – крикнула Грейс с места в первых рядах.

– Нет! – Хантер, Кэролайн и еще несколько человек сказали одновременно.

Они вышли к беседке на берегу озера, где были расставлены ряды белых стульев, украшенных тканью и ленточками, вдоль каменного прохода была расстелена длинная белая дорожка, а сама беседка украшена бантами, тканью и цветами. К утру свадьбы все будет скорректировано, но сегодня днем этого было достаточно. Команда Хантера превзошла себя, Дженна была очень довольна результатами, и это означало, что Том был доволен этим всеобщим счастьем.

Кэролайн и Хантер расстались в нужном месте, отправившись на свои места у алтаря и повернулись, чтобы посмотреть на Дженну, идущую под руку с отцом.

Девочки с лепестками уже потеряли терпение и получили разрешение уйти поиграть, поэтому их роль была пропущена, за что Хантер был безумно благодарен. Они ссорились два раза из трех, пока шли к алтарю, омрачая репетицию еще больше.

Дрейк выглядел таким же счастливым от всех этих прогонов, как и все остальные, бормоча что-то себе под нос, что заставило Дженну хихикать.

Хантер заметил, как Том затаил дыхание после смешка невесты и собирался дразнить его, но тут услышал другой смех рядом. Мэл, стоявшая неподалеку от дяди и двоюродного брата, услышала последний комментарий и теперь веселилась с камерой в руках. Опустив фотоаппарат, она посмотрела на экран, растягивая улыбку еще шире.

У него перехватило дыхание, он явно понимал чувства Тома.

Мэл посмотрела на него и повернулась, чтобы указать Тарин и Дэну, с каких ракурсов делать фото на церемонии. Мэл сообщили, что она будет сидеть с семьей в течение этого времени, что заставило ее улыбнуться, но и заметно взволноваться. Хантер подумал, как бы ей ни нравились ее помощники, она была помешана на контроле над своими проектами, что было довольно милым.

Она была как всегда милой и озорной на съемке рассвета, даже более ласковой, что нисколько его не расстроило. Они откровенно поговорили о своем детстве. Мэл открыто рассказала ему о смерти ее родителей и переезде в Айову, жизни и работе на ферме дедушки в маленьком городке. Она преодолела множество препятствий и скептиков, чтобы стать той, кем она была сегодня – фотографом мирового класса с большими перспективами. Ни одна деревенская девушка из Айовы, по мнению жителей, не смогла бы этого сделать.

Кроме одной.

У Хантера было не так много историй, чтобы поделиться с ней, потому что он вырос на Восточном побережье без каких-либо трудностей или споров о его будущем, но ему и его родным удавалось зарабатывать должную долю травм и царапин на протяжении многих лет. Только он и Дик вызвали десяток поездок в больницу для себя и девочек, но его старшие кузины не только яростные, но еще и хитрые. Семья Макинтайр не стеснялась и не уступала, особенно друг другу.

Мэл была удивлена некоторыми их приключениями. Она поделилась мнением, что Хантер с виду был таким сдержанным и осторожным, поэтому казалось невероятным, что он мог быть безрассудным или родом из такой семьи.

И вправду, как так?

Он думал об этом, задаваясь вопросом, как он стал таким человеком. Это было что-то, что он должен был доказать себе? Что его должны воспринимать всерьез не только из-за его фамилии и состояния? Это сработало, что бы ни заставило его поменяться. Со своей семьей он все еще оставался тем же, но редко открывался кому-то еще.

До Мэл.

– Тетя Кэди, ты не можешь плакать сейчас! – услышал он, как Мэл сказала со смехом, обнимая тетю в первом ряду. – Это же репетиция!

Тетя вытерла салфеткой сильно подведенные глаза и всхлипнула носом.

– Я буду плакать, если захочу плакать, Мэллори Джо. Завтра я буду плакать весь день, думай об этом, как о тестировании макияжа.

Мэл ухмыльнулась и покачала головой. Лукас стоял в конце линии.

– Мама, ты богиня, и ты это знаешь, – призвал он.

– Мальчик, у тебя что-то коричневое на носу, – Кэди широко улыбнулась ему.

Кэролайн и Дженна хмыкнули, священник покачал головой с усмешкой.

– Хорошо, вернемся к делу, – вклинился он в общий разговор. – Мистер Хадсон, вы отдаете свою дочь...

– Может, пропустим? – сказал он, поднимая руки в капитуляции.

Дженна закатила глаза.

– Хорошо, папочка.

– ...в супруги... – продолжал служитель, как ни в чем не бывало.

Дрейк быстро похлопал Мэл по голове, когда она проскользнула мимо, чтобы сделать побольше снимков.

Хантер не был выходцем из семьи, особо демонстрирующей свои чувства, и он знал, что Мэл вообще не обнимается, но теплая привязанность ее тети, дяди и кузин с Лукасом очаровывала его. Они были громкими, но любящими, и хотя не виделись с Мэл в течение десяти лет, они относились к ней так, как будто она никогда не уходила, не заставляя ее чувствовать себя виноватой. И теперь, видя, как Мэл общается с ними, он задавался вопросом, не было ли это частью ее природы, чем-то, что она забыла. Мэл ухмыльнулась дяде, а затем вернулась к работе.

– Дженна и Том, вы произносите свои клятвы, – сказал священник, глядя поверх очков, читая последовательность событий.

– Бла-бла-бла, я люблю тебя и так далее, – сказал Том, ухмыляясь Дженне.

– Именно так, – похвалил священник. – Тут разглагольствую я, бла-бла, объявляю вас мужем и женой, можете поцеловать невесту.

Том устроил шоу, наклоняя Дженну и целуя ее, заработав несколько свистков и выкриков от остальных.

Священник усмехнулся и стал ждать, пока они приведут себя в порядок.

– И представлю вас как мистера и миссис Ярдли. Наслаждаетесь аплодисментами и проходите мимо алтаря.

Том и Дженна направились вниз. Хантер протянул руку Кэролайн, и они последовали за ними. Мэл сфотографировала их, и Хантер подмигнул ей, получив за это недовольный взгляд. Остальная часть группы все тоже сделала на «отлично», и, затаив дыхание, все стали ждать возможности свалить.

– Все здорово, – наконец сказала Дженна, привлекая внимание с помощью свиста Тома. – Спасибо за ваше терпение. На ужин никаких планов. Мальчики, позже вас ждет мальчишник, вам придет сообщение с деталями. Того, кто притащит стриптизершу к моему жениху, ждет смерть от монтировки.

Это было встречено хихиканьем, но Хантер заметил, что некоторые девушки выглядели смущенными.

– Завтра утром мы все завтракаем в девять с остальными членами семьи, которые приедут на свадьбу, – продолжила Дженна, прижимая Тома ближе. – Вы все должны быть там. После этого сдаем телефоны. Заберете их после вечернего приема.

Некоторые стали ворчать, но Хантер на самом деле не возражал. Том и Дженна продумали все для безопасности свадьбы, и это должно сработать. Гости сдавали свои телефоны по прибытии на курорт, получая их обратно только после приезда для сохранения в тайне места церемонии, так что все приглашенные знали о желании молодоженов уединиться. Его единственной заботой будет следить за Мэл в течение дня, но находиться с ней рядом - совсем не проблема.

А когда свадьба закончится, Дженна и Том отправятся в свой таинственный медовый месяц, и все вернутся к своей жизни...

Что дальше?

– Можете расходиться! – крикнул Том, сложив рупором руки у рта.

Все так и сделали, пока Хантер искал Мэл, но нигде ее не видел. Кэролайн заметила его и сжалилась.

– Она направилась в свой коттедж, – сказала она ему. – Я помогу ей подготовиться, а затем отнесу ее вещи в курятник. Заберешь ее в шесть тридцать, хорошо?

Хантер оценивающе посмотрел на нее, затем вздохнул.

– Позаботься о ней, окей?

Кэролайн вернулась.

– Сегодня? О, приятель, тебе лучше позаботиться о себе. Она собирается пошатнуть твой мир.

Он улыбнулся, затем сказал:

– Нет, я имею в виду после. Сегодня вечером, в доме подружек невесты.

Выражение Кэролайн смягчилось, и она похлопала Хантера по руке.

– Договорились. Расслабься, Хантер. Я позабочусь о нашей девочке.

Он проглотил комок в горле и кивнул, поворачиваясь, чтобы вернуться к своему пикапу.

Сегодняшний вечер будет особенным для них, он это чувствовал. Скорее всего, это последний день, когда они вместе, прежде чем реальный мир заберет их обратно. Он не даст ей уйти, что бы она ни навоображала.

Кто они друг для друга?

***

– Мэллори Хадсон, если этот мужчина не захочет съесть тебя с горячей помадкой и ложкой, мне придется проверить его пульс.

Мэл балансировала на навязанных ей каблуках. Они не были слишком высокими или шаткими. На самом деле, они были совершенно в стиле Мэл, только с большим количеством ремешков. Это Мэл была немного неуклюжей, несобранной и чуточку нервной.

– Серьезно, девочка, иди и посмотри на себя, – настаивала Кэролайн, махнув в сторону зеркала на задней двери шкафа. Мэл покачала головой и завозилась с украшениями, которые принесла Кэролайн, чтобы отыскать что-то подходящее.

Кэролайн вздохнула, затем схватила Мэл за руку и развернула к зеркалу.

– Когда я велела идти и посмотреться, я имела в виду именно это! – приказала она.

Мэл подняла взгляд и округлила глаза при виде самой себя.

При первом появлении маленького черного платья, она засомневалась в выборе кузины, но теперь, когда образ был закончен, все выглядело фантастически. Платье отлично на ней сидело, выделяя достоинства ей миниатюрной фигуры. Материал был легким и струящимся, а открытый узкий верх дарил чувство безопасности, несмотря на V-образный вырез. Она никогда особо не гордилась своей хорошей фигурой, но даже от одного легкого взгляда ее талия казалась еще тоньше благодаря рюшам и серебряным лентам.

Ноги выглядели длинными и подтянутыми, что было для Мэл странным, и, к счастью, Кэролайн подарила платье с юбкой чуть выше колен. Что-то короче Мэл бы сразу отбросила. Несомненно, во время танцев с Хантером юбка будет взлетать и крутиться.

– О, боже... – только и выдала Мэл, не в состоянии найти правильные слова, чтобы описать увиденное.

Кэролайн взвизгнула.

– Я знала, что платье будет идеальным. Ты выглядишь как богиня джаза. Как тебе прическа и макияж?

Мэл даже не сразу обратила внимание. Но когда посмотрела, невозможно было пройти мимо. Волосы были идеально завиты в стиле 40-х годов, собраны, заправлены и прижаты к боку в самый совершенный шиньон. Кэролайн проделала прекрасную работу с мейком: смоки айс выделил ее зеленого оттенка глаза, нанесла тональный крем и румяна, завершив образ бледно-розовой помадой.

Как бы высокомерно это ни звучало, Мэл пришлось согласиться с Кэролайн – она выглядела на миллион долларов. У нее не было слов. Она встретилась глазами с Кэролайн в зеркале и разинула рот, от чего ее кузина усмехнулась и кивнула.

– И у меня есть отличные украшения, – объявила Кэролайн, подходя к коробке и выбирая необходимые штучки. Она вручила Мэл пару маленьких серебряных сережек, которые представляли собой висюльки из пяти черных и серебряных страз. Просто, но со вкусом.

– Мило, – одобрила Мэл, улыбнувшись в первый раз.

– Нет, – усмехнулась Кэролайн, – то, что надо.

Она накинула ожерелье вокруг шеи Мэл и застегнула его сзади. Мэл удивленно сглотнула. Ожерелье соответствовало серьгам, за исключением одной детали: цепь, на которой висел кулон, образовала Y так низко, что кулон оказался прямо в центре ее глубокого выреза, над кожей обнаженной груди. Мэл издала какой-то шум протеста, но это только заставило Кэролайн усмехнуться еще больше.

– В самый раз, чтобы привлечь внимание, – тихо сказала Кэролайн. – И достаточно, чтобы подтолкнуть мужчину, – она нежно погладила Мэл по бедру. – Моя работа здесь закончена! Твоя сумка для ночлега у меня, и завтра я снова буду твоим стилистом, – она перекинула сумку через плечо и серьезно посмотрела на Мэл в зеркало.

Та засмеялась и провела руками по переду юбки.

– Ты отлично справилась. Завтра в деле.

Кэролайн подмигнула ей.

– Покажи всем, тигрица, – и, щелкнув языком, ушла.

Через пять минут в дверь постучали. Сердце Мэл подпрыгнуло в горло, ладони начали потеть. Каким-то образом она пробралась к двери, не спотыкаясь и колеблясь особенно долго, прежде чем открыла дверь.

Хантер выглядел безупречно. Щетина была сбрита перед свадьбой, демонстрируя соблазнительную челюсть, волосы были более растрепанными, чем обычно, что делало его еще совершеннее, и он был убийственно красиво одет. Простая пара черных брюк и белая рубашка на пуговицах с собранными рукавами, а отсутствие галстука открывало шею.

Он был фантазией каждой женщины. И смотрел на нее глазами по пять копеек и открытым ртом.

– Я чувствую себя ужасно одетым, – наконец сказал он грубым голосом, осматривая ее сверху донизу.

Мэл покраснела и взглянула на себя.

– Пойду переоденусь, – неловко пробормотала девушка.

– Нет, не надо, – отчеканил он, заставляя ее встретиться с ним глазами. Он мягко улыбнулся. – Ты выглядишь прекрасно. Ты всегда выглядишь прекрасно.

Ее щеки снова запылали.

– Хантер...

Он выдохнул, покачав головой.

– Мэллори, у меня проблемы с дыханием, так что дай мне секунду.

Мэл почувствовала, как уголки ее губ щекочет улыбка.

– Один Миссисипи... – подсказала она.

Хантер встретил ее глаза и снова покачал головой.

– Вот и моя девочка, – он потянулся к ней и еще раз тщательно осмотрел. С тяжелым выдохом добавил: – Кажется, мне это не по зубам, но мне нравится идти ва-банк.

– Все нормально, – улыбнулась Мэл, инстинктивно сплетая пальцы с его. – Пожалуйста. Кэролайн настояла, чтобы я надела это сегодня, так что я чувствую себя нелепо.

– Кэролайн – мой новый любимый человек после тебя, – заявил Хантер. – Она знает, что делает.

– И что же она сделала? – проказливо спросила Мэл.

– Ты мне скажи.

Мэл боролась с желанием прикусить губу, резко развернувшись, когда почувствовала, как горят лицо и шея.

– Она... Она хотела, чтобы я свела тебя с ума. В хорошем смысле.

Что-то в глазах Хантера вспыхнуло, его улыбка потеплела.

– Миссия выполнена. В самом лучшем виде.

– Спасибо, – она поблагодарила и склонила голову. – Мы идем?

– Думаю, что должен благодарить кое-кого, – пробормотал Хантер, пока она брала сумочку и выходила из дома. – Но да, пойдем.

Они поехали в павильон, Мэл была очарована изменениями, которые произошли за вечер. Вся площадка теперь была увешана лампочками, которые создавали идеальную ауру и прекрасно вписывались в музыку группы на сцене, вокруг которой горели разноцветные огоньки. Группа была хороша, не любители, а действительно отличные исполнители, как какие-то записывающиеся артисты. Она сказала это Хантеру, когда они подошли ближе, на что он пожал плечами с улыбкой.

– Мы привлекаем сюда лучших, – сказал он небрежно. – Подожди, пока не услышишь вокалистов.

Он сжал ее руку и улыбнулся. Мэл почувствовала его волнение и сравнила его со своим.

Большинство людей были пожилыми, но не все, и они, казалось, знали друг друга. Когда Хантер и Мэл вошли в павильон, раздались взволнованные приветствия Хантеру, он улыбнулся и помахал рукой.

Мэл с восхищением наблюдала, как он здоровается с каждым гостем по имени, спрашивает о детях или других знакомых и проводит легкие, шутливые беседы с похлопываниями по спине и рукопожатиями.

Он открылся совершенно по-новому.

Но каким-то образом все еще оставался собой.

Это была версия мужчины, которую Мэл видела в их личные моменты – этот легкий, теплый человек без доминирования или без соблюдения дистанции. Его улыбка и смех поражали, эти люди его действительно любили.

И он от нее не отходил.

Он перезнакомил ее со всеми, с кем разговаривал, держал за руку или обнимал за талию, притягивая ближе, не оставляя сомнений ни у кого, в последнюю очередь у нее, относительно того, что творилось у него в голове. Она получила нежные подшучивания от мужчин постарше, которые были в восторге, когда она им подыгрывала.

Хантер исчез на мгновение, когда кому-то нужно было обсудить проблему в арендованном доме, а Мэл осталась в одиночестве, опираясь на перила павильона, чтобы полюбоваться на озеро под светом луны. Это был один из самых сюрреалистических моментов поездки, пока группа играла спокойный, эмоциональный джаз позади нее.

Может что-нибудь на Земле быть более совершенным, чем это?

– Дорогая, дай мне пять минут, чтобы забрать машину, и я отвезу тебя куда угодно, – проговорил взрослый голос рядом с ней.

Она повернулась с поднятой бровью к старику, который теперь стоял, наклонившись к ней, его прокуренный пиджак, несомненно, некогда отлично на нем сидевший, сейчас висел, как мешок. Но его глаза блестели, а намек на сигару в его дыхании напомнил ей о ее дедушке.

– И куда мы поедем? – спросила она, наклонившись ближе.

Он захрипел от смеха и подмигнул.

– Дерзкая девчонка. Ты мне нравишься.

– Арло, оставь девушку в покое, ладно? – произнес еще один мужской голос. – Твоя жена вон там, прояви уважение.

Арло посмотрел на новенького.

– Не вмешивайся, Ричи. У тебя не было бабенки с семидесятых. Ты уже забыл, что надо делать.

– Ты больше не можешь называть их «бабенками», – ругался Ричи, подходя с другой стороны к Мэл. – Это неуважительно, – он покачал головой и посмотрел на Мэл. – Прошу прощения за грубость моего друга, мисс. Его жена не часто его выпускает.

Мэл усмехнулась, следя за ними.

– Как давно вы двое знаете друг друга?

Арло усмехнулся и посмотрел на высокого мужчину.

– Пятьдесят лет?

– Примерно, – кивнув, сказал Ричи, сложив свои длинные руки поверх свитера. – Моя Энн и его жена были подругами со школы, и мы все случайно встретились здесь в один год. После этого девочки почти все делали вместе, так что нам с Арло пришлось ужиться, иначе... – он сделал резкое движение по горлу.

– Все не так уж плохо, – заверил ее Арло с улыбкой. – Энн была слишком мягкосердечной, чтобы исполнить свою угрозу.

Ричи улыбнулся и вздохнул.

– Да, она была единственной в своем роде, моя девочка. И она могла танцевать, как ангел, – он взглянул на Мэл с нахмуренным лбом. – Ты танцуешь?

– Только со мной, – сказал Хантер, появившись словно по мановению волшебной палочки. Он зажал руку на плече Ричи, улыбаясь. – Мог бы, и догадаться, Ричи. Хочешь потанцевать с красивой девушкой? Думаю, миссис Говард не помешал бы танец.

– Джудит? – уточнил с интересом Ричи, рассматривая танцпол. И стал поправлять галстук. – Извините меня.

Остальные захихикали, а когда началась новая песня, Арло похлопал Хантера по спине.

– Наслаждайся танцем, Хантер. Не отпускай ее, хорошо?

Хантер улыбнулся и встретился взглядом с Мэл.

– Я и не собирался.

Ей пришлось тяжело сглотнуть, когда Хантер медленно вытащил ее на танцпол и обнял. Мягкие звуки «As Time Goes By» плавали на ветру, пианино и саксофон играли друг с другом, словно флиртовали.

– Тебе весело? – спросил он, когда они медленно двигались в ритме.

Она кивнула, улыбаясь ему.

– Музыка потрясающая. Честно говоря, это лучшее за всю неделю.

Ее ответ его обрадовал, и он притянул ее ближе.

– Я рад.

– Ты всех здесь знаешь, – мягко прокомментировала она, улыбаясь, когда Арло привел свою симпатичную жену на танцпол.

Хантер кивнул, напевая в знак согласия.

– Я взял это за правило. Дедушка всех знал, папа всех знал, и это стало своего рода фишкой. Но мне нравится этим заниматься. Люди доверяют владельцам и менеджерам, с которыми они могут встретиться и пообщаться, – он повернул голову так, чтобы рот был близко к ее уху. – Но когда появляются такие парни, как Арло и Ричи, которые думают, что они могут подкатывать моей девушке, мне приходится напоминать, кто здесь босс.

Мэл хихикнула, но мурашки побежали по ее коже.

– Да, – прошептала она. – Я была безумно близка к тому, чтобы сбежать с ними.

– Так и знал, – усмехнулся Хантер. Его рука на ее спине напряглась, он прижал свою голову к ее, медленно двигаясь в этом прекрасном месте с этим совершенным чувством между ними.

И затем, очень тихо, так низко, что она не была уверена, что расслышала его сначала, она услышала, как он пел:

– Баллады и лунный свет никогда не устареют... А сердца наполнит страсти жар, ненависть и ревность...1

– Ты же не поешь, – прошептала она, ее слова дрожали, как дыхание.

– Я никогда такого не говорил, – ответил он и продолжил подпевать ей на ухо.

Мэл тяжело сглотнула и поднесла руку к задней части его шеи, положив голову ему на плечо. Он пел ей тихие серенады, только для ее ушей своим бархатистым, гладким, чувственным, совершенным голосом. Он умел петь, какой бы неожиданностью это не оказалось, и она была единственным человеком, кто знал это.

Не было никаких слов.

Но здесь, танцуя в его руках с его губами около ушей, слова были не нужны.

***

Хантер не мог оторвать глаз от Мэл, это было очевидно. За что получал, поддразнивая от жителей и гостей курорта. Он не возражал. Он мог отмахнуться и посмеяться над этим, но он прекрасно знал, что это правда.

Сегодня она была прекрасным зрелищем, и в его памяти ее образ запечатлелся навсегда, как она выглядела здесь, как она чувствовалась в его руках и как это правильно. Он собирался сказать ей об этом. Сегодня. Он больше не мог скрывать, особенно когда все насколько очевидно.

Они взяли передышку после «As Time Goes By», чтобы собраться с мыслями, поговорив с барменом и менеджером и убедившись, что все будет убрано и готово к свадебному приему на следующий день – что угодно, чтобы отвлечься от захватывающей дух женщины, которая украла его сердце.

Все прошло продуктивно, но не сработало. В основном потому, что он ни на минуту не переставал пялиться на нее. И она смотрела на него не меньше.

Бодрое выступление закончилась аплодисментами, вокалист снова взял микрофон.

– Дамы и господа, у нас снова медленный танец. Это один из наших последних номеров и одна из наших любимых песен: «It Never Entered My Mind».

Медленно заиграло пианино, затем присоединились барабаны, и когда труба начала свои проникновенные ноты, Хантер обнаружил, что движется в направлении Мэл, не в состоянии остановиться.

Она заметила, что как подходит, медленно сглотнула и пошла ему навстречу. Не говоря ни слова, она положила свою руку в его, другой обняла его за шею и положила голову на его плечо. Медленно они начали раскачиваться, ощущая себя единственными людьми в мире, не говоря уже о танцполе.

Все, что он чувствовал, это руки Мэл на себе, ее прижимающееся тело. Этого было достаточно, чтобы свести мужчину с ума, но ему было на удивление комфортно. Было естественно держать ее вот так, как сейчас. Он наклонил голову к ней, закрыл глаза и двигался под музыку, не замечая никого и ничего.

Их тела двигались как одно целое. Он вел, как положено, но только в самом ненапряжном смысле этого слова. Танцевать он научился много лет назад, но это было нечто другое –иное, чем мастерство. Танцы с Мэл не похожи на танцы. Это вышло за рамки физического, что-то, что невозможно описать.

Сердце заколотилось в груди, когда его захлестнула волна эмоций. В голове плыло, но мысли были совершенно ясными. Руки загудели, но он никогда не чувствовал себя таким сильным. Казалось, его легкие расширились с новоприобретенной энергией, но почему-то он так и не вдохнул. Кончики пальцев покалывало, и каждая прядка волос Мэл посылала через него рябь. Музыка, отражающая его эмоции, и эта женщина в его объятиях – все это было слишком.

Но все правильно.

Внезапно он захотел уйти отсюда. Он хотел Мэл только для себя. Только они вдвоем.

– Давай выбираться отсюда, – прошептал он.

Мэл почти сонно кивнула ему и позволила вывести себя из павильона, переплетая пальцы. Они спустились по каменным ступенькам на пляж, остановившись только для того, чтобы Мэл сняла обувь, которую теперь держала в другой руке. Какое-то время они не разговаривали, просто шли и позволяли тому, что проходило между ними, течь. Ему просто хотелось побыть с ней.

– Я хочу намочить ножки, – вдруг сказала Мэл игривым тоном.

Хантер неохотно позволил своим пальцам выскользнуть из ее и ухмыльнулся, когда она зашла в озеро по щиколотку.

– То же самое ты сделала в наше первое утро на рассвете, – подумал он вслух.

Она засмеялась и улыбнулась ему.

– Ага! Что могу сказать? Мне нравится ходить по воде.

– Я влюбился в тебя тем утром.

Мэл дернулась, громко брызнув водой ногами, и уставилась на него широко раскрытыми глазами.

– Что? – практически шепотом спросила она.

Он откашлялся. Вероятно, ему не стоило говорить это так прямо, но так уж вышло.

– Я влюбился в тебя, – повторил он. Потом пожал плечами, тепло, улыбаясь и наблюдая за ней.

Она примерзла к месту, стоя в воде и глядя на него. Ожидая.

– Я влюблен в тебя, – повторил мужчина. – И был влюблен все это время. Я ничего не говорил, потому что знаю, как это безумно, и я боялся, что мои чувства невзаимны, не мог рисковать, что ты сбежишь, испугавшись...

– Взаимны...

Его сердце, его слова и его дыхание остановились. Он уставился на нее, что-то в нем пылало.

Мэл покачала головой, сглотнув.

– Это взаимно, – сказала она снова, но тише.

Прежде чем он понял, что делает, он вошел в воду, потянулся к ее лицу и крепко поцеловал. Ее руки обвились вокруг его шеи, раздвигая губы и отвечая на поцелуй с собственным огнем. Она цеплялась за него так же отчаянно и безумно, как и он, ее ноги больше не касались земли, потому что он подхватил ее.

Ему было мало, не было возможности даже вздохнуть. Все было полностью занято Мэл, любовью к ней, пьянящим порывом восторга от осознания того, что безумие их чувств соответствует друг другу. Они целовались глубоко, пробуя друг друга, будто в первый и последний раз, снова и снова, словно им никогда не будет достаточно.

И никогда не будет достаточно.

Затем их поцелуи стали мягче, нежнее - изысканными, утешающими и успокаивающими. Скользящие губы, оседающие и тревожащие одновременно. Хантер дернулся, чтобы яростно захватить ее рот, вырывая из нее хнык, который заставил что-то первобытное рычать в нем.

Через несколько мгновений, затаив дыхание, они услышали свистки, аплодисменты и визги от своих старших друзей в павильоне, которые, казалось, давно за ними наблюдали.

Мэл расслабилась и засмеялась, разогревая его кровь. Он тоже умудрился засмеяться, все еще затаив дыхание и пылая. Он коснулся ее лба, крепко обхватив ее руками с давно ожидаемым вздохом облегчения.

Шум из павильона затих, и Мэл вдруг попятилась со стоном.

– Что? – спросил он с удивлением, обнимая ее.

– Сегодня вечером я должна вернуться в курятник, – простонала она, состроив гримасу. – А ты должен пойти на мальчишник.

Он забыл обо всем этом, что показало значимость происходящего. Он отрицательно покачал головой.

– Мне все равно. Я останусь здесь, с тобой.

Он наклонился и поцеловал ее снова, прикасаясь как можно нежнее и делая все возможное, чтобы соблазнить ее остаться. Она обхватила его за шею рукой, играя его волосами, в его голове промелькнуло, кто же теперь кого искушает.

В конце концов, она отстранилась, вырвалась из его объятий и позволила ночному бризу встать между ними.

– Ты должен, – заявила она, звуча выдохшейся. – И мне придется. Если бы это был кто-то другой, мне было бы все равно, но это Том и Дженна. Мы должны, – твердо повторила она.

И он знал, что она была права. Он положил руки на бедра и выровнял дыхание, криво улыбнувшись.

– Ты сводишь меня с ума, ты знаешь это?

Она бесстрастно склонила голову.

– В хорошем смысле?

– Самом лучшем, – заверил он.

Она сделала ему реверанс и улыбнулась, протянув руку.

– Проводишь меня?

Его улыбка расползлась, он взял ее руку, поцеловал, затем потянул ее к себе ради одного короткого, обжигающего поцелуя.

– Хорошо, – прорычал он, посмеиваясь, когда она тяжело задышала. – Но если завтра я буду сварливым, виноватой будешь ты.

Мэл вздрогнула и издала крошечный стон, заставляя его снова засмеяться. Он опять сплел их пальцы, они медленно вышли из воды и направились к домику подружек невесты.

Глава 15

Мэл не собиралась опаздывать на завтрак, но это не мешало ей злиться. Вообще, сейчас только девять, а начало запланировано на десять. Но учитывая, что она была фотографом, ей стоило прибыть туда раньше, чтобы сфотографировать приготовления и все такое. Была надежда на Тарин и Дэна, которые держали все под контролем и уже приступили к работе.

Она совсем не виновата в своем опоздании.

Ей пришлось развлекать Кэролайн разными историями прошлой ночью, рассказывая все до мельчайших подробностей, поэтому они легли спать слишком поздно, болтая, словно подростки. А сегодня утром она проснулась слишком рано и отправилась на прогулку по пляжу без камеры, с подвернутыми джинсами и с босыми ногами, скрестив руки на развевающейся рубашке. Она наслаждалась спокойствием солнечного утра, в то время как отголоски вечера проигрывались в ее голове.

Хантер любит ее. Возможно ли такое? Они жили в разных мирах, и все же в этом волшебном месте они сблизились больше, чем она когда-либо с кем-либо сближалась, включая некоторых членов семьи. Он научил ее мечтать и смотреть на себя другими глазами.

Ей нравилось, какой она была с ним.

Разве не в этом заключается идея любви?

Пока она не признавалась ему в ответных чувствах. Всему свое время. Само собой, она была влюблена в него, и, конечно, он понимал это, учитывая, что она сказала, что его чувства взаимны.

Но, как сказала Кэролайн прошлой ночью, в любви нет ничего определенного.

Мэл направилась в дом после прогулки, но что-то привлекло ее внимание: Дженна, крадущаяся через заднюю дверь патио, с распущенными волосами, в простой футболке и штанах для йоги, улыбаясь чему-то. Мэл продвинулась поближе, чтобы заметить Тома, к которому подбежала кузина и прыгнула в его объятия.

Он держал ее минуту, затем медленно отпустил. Они обхватили ладонями лица друг друга, что-то шепча и глупо улыбаясь. Мэл была слишком далеко, чтобы слышать их, чему была несказанно рада. Сегодня день их свадьбы, они заслужили минуту уединения. Она подождала, пока они расстанутся после нескольких быстрых поцелуев, и Дженна вернулась в дом.

Кэролайн моментально набросилась на нее, заставив залезть в душ перед тем, как приступить к работе над ее волосами. Между сеансами сушки, расчесывания и завивки Кэролайн вытащила платье для Мэл, которое приготовила для предсвадебного завтрака. Событие официальное, поэтому было выбрано дизайнерское платье – Александра Маккуина, если точнее. Приталенное, кремовое, с накладкой из кельтского кружева цвета слоновой кости, рукавами-фонариками и юбкой-карандаш ниже колен. Оно было трикотажным, поэтому обнимало ее стройную фигуру. Изначально Мэл отказалась надевать «цвет невесты», но как только Кэролайн заверила ее, что Дженна будет в мятном, проблема отпала сама собой.

Когда Мэл попыталась сопротивляться, решив, что платье слишком вычурно, Кэролайн заткнула ее, сказав, что ему далеко до подиумной моды. Мэл могла с этим справиться. К счастью, ей разрешили выбрать разумные устойчивые шпильки с ремешком.

Кэролайн вновь проделала отличную работу над макияжем, придав взгляду Мэл глубину, при этом сохранив естественность. К прическе же придется привыкнуть. На голове Мэл были огромные кудри, больше похожие на горы. Но как только Кэролайн уложила их, все оказалось не так уж плохо. На сборы ушла целая вечность.

Мэл вошла в зал для завтрака, только наполовину заполненный членами свадебной вечеринки и родственниками, которые только что прибыли. Дженна и Том, выглядящие как идеальное сочетание из рекламы палочек «Твикс», стояли близко друг к другу и общались с семьей Тома. Тарин и Дэн уже работали, но улыбнусь ей и подняли большие пальцы.

Она осмотрелась и улыбнулась остальным, даже Софи, которая, казалось, смягчилась после девичника. Лукас был прикован к болтовне тети Джонни и бросил на девушку умоляющий взгляд, который та демонстративно проигнорировала. Тетя Кэди и дядя Дрейк еще не подошли, а Кэролайн была прямо за ней.

В дальнем углу комнаты предлагались напитки и фрукты, а столы украшали простые цветочные композиции центре. В целом, зал выглядел великолепно, с небольшим намеком на привилегированность будущей супружеской пары, но не более. Все было весьма позитивно, учитывая, что остаток дня будут сплошные украшения и штрихи.

Наконец она заметила Хантера, прислонившегося к перилам террасы и следящего за ней. Вероятно, он заметил ее сразу, как она вошла. Его глаза одобряли выбор наряда. Она тоже была от него в восторге: в белой рубашке с закатанными, как обычно, рукавами, в галстуке, черном жилете и черных брюках. Мужчина приложил руку к груди, как будто не мог вздохнуть.

Мэл мягко улыбнулась ему и подмигнула.

Уголки его рта изогнулись.

– Мэл, – сказала Дженна, внезапно оказавшись рядом с ней. – Можешь сфотографировать нас, прежде чем остальные гости доберутся сюда?

Подарив кузине улыбку, она кивнула, за чем последовало крепкое объятие.

В течение последующих нескольких минут она рассекала комнату, делая снимки и избегая общения с членами семьи, чему была несказанно рада - ей совсем не хотелось разговаривать с людьми, которые являлись для нее незнакомцами. Просмотрев фотографии Тарин и Дэна, она продолжила работу, стараясь сделать наилучшие кадры до того, как все рассядутся по местам.

Комната была заполнена большим количеством людей, приглашенных Дженной и Томом, так что работы было много. Гости были добрыми и веселыми, а некоторые – очень южными. Если ее благословят еще раз, она точно превратится в ангела. Но, к ее удивлению, это было приятно, и она поймала себя на ожидании продолжения феерии.

Некоторое время она пыталась получить хороший снимок цветов на конце одного стола, когда Хантер подошел к ней со стаканом апельсинового сока в руке, повернувшись спиной к зрителям, создавая впечатление, что любуется озером в окне. А это отличный выход из ситуации.

– Отличный способ начать день, – пробормотал он и отпил немного сока.

– Какой? – беспечно поинтересовалась она, наклоняя камеру под другим углом.

– Смотреть на тебя такую. Мне внезапно захотелось есть.

Мягкий звук желания вырвался из ее горла, она уставилась вниз на дисплей своей камеры.

– Перестань. Я работаю, – и повернулась, чтобы сделать несколько снимков комнаты в целом.

Хантер подошел так близко, что если она двинется назад, то откинется на его плечо.

– Суровое утро, – пробормотал он.

– Ну извини, – съязвила девушка.

– Тебе стоит попросить прощения. Это ты во всем виновата. Я не мог уснуть.

Она тихо фыркнула и продолжила фотографировать.

– Ну, добро пожаловать в мой клуб, детка.

Он откашлялся и снова выпил.

– Если хочешь продолжить работать сегодня, то больше не называй меня этим словом.

Она ухмыльнулась и сделала полуоборот, чтобы ему было лучше ее видно, камера все еще безопасно закрывала ее лицо.

– Не нравится?

– Я совсем не об этом. Совсем.

Мэл понимала, что играла с огнем.

– Вечер будет тяжелым, – пробормотала она, теребя ремешок от камеры.

– Сколько Миссисипи? – тихо засмеялся он.

– Я буду считать Миссисипи весь день, придурок, – ругнулась она, отбрасывая волосы и получая тайное удовольствие от того, как они подпрыгивали. – Перестань отвлекать меня и иди празднуй. Сегодня это твоя обязанность.

– Как и твоя.

Она слегка покачала головой.

– Попозже. Иди.

– Ты такая капризная по утрам, – проворчал он.

Она пожала плечами, сосредоточившись на столе перед ней.

– Только когда не высыпаюсь. Это на твоей совести.

Он что-то буркнул себе под нос и откашлялся.

– Если я переживу этот день...

– Мы оба, – твердо закончила она. – Уходи.

Он повернулся и незаметно погладил ее по талии, поставил стакан и пошел к другому столу, оставив этим жестом последнее слово за собой. Мэл переметнулась в другой конец зала так быстро, как могла, не привлекая внимания, но все было бесполезно. Его глаза следовали за ней, и в конце концов она вернулась обратно.

После того как все гости были встречены Дженной и Томом, а отец Тома произнес милый тост, официанты накрыли шведский стол. Мэл официально закончила свои обязанности фотографа, поэтому передала свою камеру Дэну и заняла место за столом, на котором стояла карточка с ее именем, оказавшись рядом с дальними родственниками, о которых у нее были лишь слабые воспоминания, но они казались нормальными.

Когда настала ее очередь набирать еду, Мэл подошла к фуршету так, будто для нее было совершенно нормальным находиться в одном обществе с богатыми людьми, носить дизайнерское платье, есть причудливую еду на завтрак на свадьбе, на которой она была не только гостем, но и фотографом.

Она зачерпнула фруктового салата, но почувствовала, как кто-то дышит ей в затылок, поэтому подвинулась ближе к столу, чтобы никому не мешать, но этот кто-то последовал за ней. Чья-то рука ненадолго опустилась на бедро.

– Кушай, – пробормотал около ее уха Хантер, медленно проходя мимо. – Тебе понадобятся силы.

Не представляя, как можно сделать общую фразу о еде такой интимной, она улыбнулась и попыталась не устраивать сцену.

– Спасибо, – прошептала девушка, когда он продвинулся с ищущим выражением глаз, как будто ему действительно нужна еще одна салфетка с конца стола и ничего больше.

Она покачала головой, все еще улыбаясь.

Если они переживут этот день...

***

Весь оставшийся день был безумно суматошным, но Хантер не был этим расстроен – не тогда, когда его лучший друг был счастлив и женился, и не тогда, когда женщина, которую он любил, была рядом.

Кто-то, скорее всего Кэролайн, заставила Мэл переодеться в другое платье на церемонию, которое ему понравилось так же, как и ее платье на завтрак. Не имея представления, как ей удавалось работать в той чувственной обертке с рюшами на лифе цвета шампанского, который исчезал в облегающей черной юбке, не говоря уже о каблуках, которые заставляли ее ноги казаться бесконечными. Но она работала, и делала это невероятно хорошо.

Ему пришлось цыкнуть на нескольких парней из сотрудников, которые стояли с открытым ртом, пялились на нее и отвешивали комментарии, но сказать, что винит их в этом, он не мог. Несмотря на то, что она выглядела как высококлассный свадебный гость, она фотографировала, отдавая распоряжения с авторитетом и эффективностью сержанта, выглядя спокойной, собранной и безумно свежей. Она была безупречна, его Мэл, и он не мог не заметить, что и другие это видели. Кроме нее – она находилась в своей стихии и была полностью поглощена процессом.

Чтобы не переворачивать мир с ног на голову и не заставлять жениха и невесту видеть друг друга перед свадьбой, их фотосессию было решено провести в другой день, а пока ребята фотографировались с гостями. Это была странная договоренность, но поскольку церемония запланирована на раннее утро и времени не хватало для всех фотографий между церемонией и приемом, пришлось поступить так. Парни пошли первыми, так как девушкам нужно больше времени на подготовку.

Хантер попытался украсть момент с Мэл наедине, но все, что ему удалось сделать - лишь слегка прикоснуться к ней, за что заработал комплимент своему кремовому костюму. Он потерялся во времени, когда она встретилась с ним взглядом, и все, что она говорила, заставляло его считать Миссисипи.

Первоначально он не был уверен в цвете костюмов, считая, что Том будет в сером смокинге, но теперь, когда он увидел их всех вместе, с кремовым жилетом Тома и соответствующими янтарными галстуком и бутоньеркой, он мог с уверенностью сказать, что все прекрасно смотрится. Более того, это был наименее нелепый костюм за пятьсот баксов, который он когда-либо носил, что тоже стало облегчением.

Хотя удивляться не стоило, учитывая, что это был Том. Он всегда был классным, что лишь подтвердил его мальчишник – это было, вероятно, одно из самых расслабленных событий такого рода, на которых присутствовал Хантер, хотя конечно, он первый пошел спать в три утра.

Его отлично работающий мозг был благодарен за это сегодня.

Мэл приподняла на него бровь с того места, где сидела, теперь официально среди участников церемонии, Тарин и Дэн плавали вокруг так незаметно, как это только возможно. Он мысленно встряхнулся и снова обратил внимание на действо перед ним. Или точнее, в беседке справа от него.

До сих пор церемония проходила идеально, без сомнения, благодаря часам практики накануне. Все девушки выглядели прекрасно в своих элегантных платьях. Матери жениха и невесты были одинаково великолепны в серых платьях, чем-то напоминающих наряды подружек невесты, а девочки-цветочницы вели себя на удивление хорошо, как будто жизни вокруг зависели от их совершенства.

Он и Кэролайн, само собой, были лучшей парой в проходе к алтарю, идеально выполняя свои роли. На нем было налеплено его обычное мрачное лицо, а она улыбалась своей блестящей улыбкой, шокировав всех присутствующих, кто еще не был в курсе, что у знаменитой Дженны Хадсон есть близнец.

Дженна была ошеломляющей, если судить объективно, в винтажном кружевном платье с открытыми плечами. Лента вокруг талии соответствовала цвету костюма жениха, никакой вуали, что стало предметом некоторых разногласий среди ее подружек невесты. Но сейчас это никого не волновало. Улыбка Дженны прогнала любые мысли о платье, волосах, цвете или отсутствии вуали.

Хантер услышал, как у Тома перехватило дыхание при виде Дженны, которое отдалось эхом в его теле. Как будет выглядеть Мэл, идущая по проходу к алтарю?

Он пытался сосредоточиться на эмоциональных и сердечных клятвах своих друзей, но его глаза были прикованы к Мэл. Как ни странно, каждый раз, когда он смотрел на нее, она ловила его взгляд. Это немного нервировало.

После очередной такой переглядки, он услышал раздраженный вздох позади себя.

– Вам спеть серенаду или вы прекратите? – пробормотал Рид.

Хантер тихо откашлялся и заставил себя переключиться на церемонию, где в данный момент происходил обмен кольцами.

– Объявляю вас мужем и женой, – завершил священник с улыбкой, в то время как ветерок растрепал кудри Дженны.

Том учтиво протянул руку и заправил одну из кудряшек ей за ухо, а затем взглянул на священника, который хихикнул.

– Да, мистер Ярдли, теперь вы можете поцеловать невесту.

Под шквал аплодисментов, Том с радостью сделал это, но на этот раз не стал ее театрально наклонять.

Музыка из струнного квартета заиграла громче, пока Том и Дженна позировали и двинулись по проходу. Хантер и слегка заплаканная Кэролайн последовали за ним, как и остальные.

Хантер подмигнул Мэл, проходя мимо нее, и она подмигнула в ответ, заработав похлопывание по колену от пожилого родственника, с которым сидела рядом. Он сделал мысленную заметку спросить ее об этом позже.

Все гости были переправлены на гольф-карах в места, которые Том и Дженна выбрали для фотографий. Мэл снова была занята делом и даже собрала волосы, что ничуть не уменьшило ее красоту. Это лишь подчеркивало изящную костную структуру лица.

Все подчинялись ей беспрекословно, не спорили с ее предложениями и смеялись над ее умными шутками, относясь к ней так, как им стоило это делать всю неделю. По мнению Хантера, Рид наблюдал за ней с чрезмерным увлечением, но соблюдал дистанцию, иногда виновато поглядывая на хозяина курорта. Она не выглядела встревоженной, подбирая позиции и освещение, выполняя все с мастерством и артистизмом. Прядь волос Грейс не на своем месте, букет нужно перевернуть на четверть, складка на юбке Кэролайн... И, к чести ее помощников, им не нужно было повторять дважды. Ей нужно было только начать, после чего они все замечали и подхватывали налету.

Она была для них блестящим наставником.

Это надо видеть.

Ей не нужен макияж, дизайнерские платья или причудливая прическа, чтобы быть великолепной, независимо от того, что другие поняли все только сейчас. Всех очаровывало ее незримое качество, не имевшее никакого отношения к ее внешнему виду. Просто Мэл чистая и обычная во всей своей изысканной красоте.

– Хантер, ты выглядишь, как олень при свете фар, – хмыкнула Мэл с улыбкой. – Точно подмечено, да?

Его глаза ненадолго сузились, когда остальные гости вечеринки заржали, а Мэл подразнивала его, с улыбкой двигая бровями. И так все прошло, переезжая с одного места для съемки на другое, делая быстрые и качественные фото, совершенно не замечая времени. Несколько заключительных фото, и все будут свободны. Хантер с удивлением посмотрел на часы. Они вернутся в главный зал раньше назначенного времени, прежде чем напитки и закуски для гостей будут поданы. Гости снова разбрелись по карам и начали отъезжать, все веселые, возбужденные и готовые к вечеринке после этой формальности.

Хантер, однако, остался стоять там, куда его последний раз поставили для съемки, ожидая отъезда машин, а затем направился к Мэл и ее помощникам, которые обсуждали дальнейшие действия.

– На приеме может быть плохое освещение, – объясняла им Мэл, – поэтому действуем по обстоятельствам. Оставайтесь столько, сколько хотите, но не выделяйтесь. Сделаем все возможное. Завтра утром у нас ранний рейс, так что не задерживайтесь.

– Нам обязательно уезжать отсюда? – Тарин нахмурилась, поправляя ремешок черно-синего платья.

– Тарин украла мой вопрос, – заявил Хантер, сложив руки в карманы.

Все три головы с удивлением повернулись к нему. Тарин и Дэн посмотрели друг на друга, а затем безмолвно направились к последнему гольф-кару.

Мэл улыбнулась, подошла к нему с прищуренными от солнца глазами.

– Привет.

Он ответил ей улыбкой и поцеловал.

– И тебе.

Она вздохнула и вытерла лоб.

– Боже, я рада, что это закончилось. Все напоминало свору кошек.

– Ты не подавала виду, что было нелегко, – он обнял ее за талию.

Она дотянулась до его руки.

– У меня была дополнительная мотивация, чтобы быть очаровательной. Думаю, сработало.

–Так и было, – заверил он, протягивая другую руку, чтобы потянуть резинку ее конского хвоста вниз и распустить все еще вьющиеся волосы. – Так лучше. Мне нравится.

Мэл хитро улыбнулась.

– Я могу и так сделать, – сказала она, вращая головой и позволяя кудряшкам танцевать.

Его сердце застряло где-то в горле.

– Да, именно так, – он коснулся ее челюсти и снова поцеловал.

Один из ребят нетерпеливо посигналил из гольф-кара.

– Вечеринка начинается! Погнали!

Хантер пытался их игнорировать.

– Тебе действительно нужно уезжать завтра? – прошептал он.

Мэл положила руку на его губы и покачала головой.

– Мы не будем сейчас говорить о завтрашнем дне. Сегодня день свадьбы. Я все еще на работе и мне нужно попасть на прием. Поговорим об этом позже, ладно?

Он улыбнулся и тяжело вздохнул.

– Хорошо, хорошо. Владелец проделал прекрасную работу по устройству приема, чтобы все это не было пустой тратой некоторых очень богатых и известных людей.

– Заткнись, – бросила Мэл, направляясь к машине. – Я знаю владельца, он тебе понравится.

– Обещаешь? – спросил он, когда уселся и положил руку на спинку сиденья.

Мэл сел рядом и наклонился к нему.

– Обещаю. А теперь взбодрись, босс. Самое сложное уже позади. Время веселья. Когда Том и Дженна руководят шоу, тусовка обещает быть превосходной.

Глава 16

Все было поистине великолепно. Сотрудники отеля Rambling Ridge проделали фантастическую работу, превратив главное здание и павильон в идеальное место для приема гостей со стильной южной концепцией, которая олицетворяла Тома и Дженну. Диджей тоже прекрасно справился: он поставил достаточно колоритной музыки для удовлетворения родственников, но разбавляя ее, дабы не раздражать гостей с более разнообразными вкусами. Еда была вкусной, гости остались довольны, а такое же романтическое освещение, что и на вечере джаза, укутывало место волшебством.

Поддавшись клише, Том и Дженна решили исполнить свой первый танец под песню Мартины Макбрайд и Пэта Монахэна «Выйди за меня». В другой бы ситуации это дало повод Мэл закатить глаза, но почему-то у нее не было желания делать ничего подобного, разве что улыбаться и терпеть странное ощущение жжения в глазах и в горле.

Она стояла рядом со своей семьей в обнимку с Кэролайн, после чего последовали общие обнимания между ними, тетей Кэди, дядей Дрейком и Лукасом. Чтобы совладать с эмоциями, Мэл потребовалось чуть больше времени, чем она ожидала. Несмотря на ее попытки в прошлом утверждать, что у нее не было семьи, теперь она чувствовала себя ее частью.

Возможно, пора прекратить вести себя по-детски. Теперь, когда она поняла, чего ей не хватало, невозможно продолжать жить, забыв при этом родственников. Она была настоящей Хадсон, от макушки до кончиков пальцев ног.

Дрейк и Дженна разделили восхитительный и полный смеха танец, Том наклонил свою мать к полу, заставив ее улыбнуться и выглядеть такой же душевной, как и ее сын.

Мэл часто встречала Хантера в течение вечера, но много времени вместе им провести не удавалось. Ей приходилось много фотографировать, а также присоединяться к вечеринке в качестве гостя, общаясь с такими приставучими дамочками как тетя Джони и двоюродная тетя Перл, которые пытались урвать всевозможные сплетни. Ей удалось отвязаться от своего троюродного брата Вэнса, который, казалось, провел слишком много времени в отдаленных сельских районах Кентукки. Также попался на глаза печально известный стриптизер с девичника, который слишком близко танцевал с Алексис. Очевидно, между ними что-то было.

Было много танцев и столько же песен. Единственная размолвка вечера случилась, когда заиграл гимн команды «Теннесси» и не-фанаты стали возмущаться. Но учитывая предпочтения невесты, все протесты были отклонены. Был и танец в стиле кантри, который зашел на ура.

Еда постоянно обновлялась, это была дань уважения лучшим традициям юга, что радовало всех, кроме голодающих подружек невесты, которые обходились ломтиками лимона из стаканов с водой, которые подносили официанты.

Вдоль каменного прохода между павильоном и пляжем были установлены столики для тех, кто хотел насладиться свежим воздухом вдали от танцев или дать ногам отдохнуть. Мэл замечала пары, идущие рука об руку по нему и по освещенному пешеходному мосту. Она вздохнула в надежде, что скоро суета уляжется, чтобы ускользнуть с Хантером на несколько минут. Уйти до того, как Дженна, и Том со всеми театрально попрощаются было невозможно, но это не означало, что она должна была присутствовать постоянно.

Она вернулась в главный зал, чтобы подняться по лестнице на верхний этаж, посчитав, что оттуда могут получиться интересные ракурсы. Связь с Тарин и Дэном была уже давно потеряна, и, учитывая, что всем им пришлось сдать свои телефоны, она, вероятно, не сможет их найти до завтрашнего отъезда. Прямо сейчас думать об этом нельзя. Это могло выбить из колеи.

Она обнаружила несколько человек наверху, где было тише и спокойнее, одним из которых была Грейс, которая улыбнулась и помахала Мэл, тут же сделавшей ее снимок. Она заметила Хантера на одной стороне павильона, улыбающегося и болтающего с братьями Тома, без пиджака и с ослабленным галстуком. Он выглядел безупречно, как всегда, но менее недоступным. Это заставило ее улыбнуться.

Длинноногая блондинка подошла к группе и обняла их всех, включая Хантера, все трое улыбнулись ей, когда та оживленно заговорила. У нее была идеальная фигура – атлетичная, что могла запросто сойти за спортсменку и столь же соблазнительная, чтобы быть моделью Victoria's Secret, – а ее платье лишь подчеркивало формы. Эта девушка способна соответствовать вкусу любого мужчины.

И соответствовала всей компании. Никто из парней не спускал с нее глаз. Мэл она совсем не понравилась.

– Эй, Грейс? Кто та девушка внизу с Дейвом и Трентом? – спросила она фальшиво беззаботным голосом, делая вид, что фотографирует остальную часть группы. – Не узнаю ее.

Грейс подошла и посмотрела, теребя браслет.

– О, так и думала, что она появиться. Это Эмма Холлидей. Двоюродная сестра Вандербильта, – добавила она шепотом.

Оу, ну само собой.

– Потрясающая, – попробовала придать голосу энтузиазм Мэл. – Она знает Ярдли?

– Она их всех знает, – объяснила Грейс, рассеянно постукивая по окну. – Наверное, с детства. Они с Хантером сходились и расставались, начиная со школы. Но серьезные отношения начались три года назад.

Которые «начались так же, как и закончились»…

Мэл напряглась и попыталась размять шею.

– Да? Насколько серьезные? – ей не нужен был ответ, но она все равно хотела его услышать.

Эмма была его бывшей. Мэл знала это, ей стоило это понять. Софи бросила ей в лицо историю с бывшей, а Кэролайн подтвердила.

Эмма Холлидей была той самой.

Грейс метнула на нее взгляд.

– У Хантера было кольцо. Но он не сделал предложения. Она хотела отправиться в Корпус Мира, или преподавать английский язык в Индонезии, или исследовать моделей-итальянцев, а может быть, все вышеперечисленное. Я слышала, что расставание прошло плохо, но они так долго дружили, что через несколько месяцев помирились и продолжили общение. Она давно хотела вернуться к нему, но не была уверена, примет ли он ее обратно. У Хантера больше не было серьезных отношений, так что… – она посмотрела на компанию с небольшим хмурым взглядом. – Я не видела ее несколько лет. Она вроде как встречалась с бейсболистом.

То, как она флиртовала с мужчинами, давало основания для сомнений, что она встречается с кем-то, но у нее определенно это было в планах. Она не была сосредоточена на группе в целом. Ее вниманием владел только Хантер.

И того ничего больше не интересовало.

В конце концов, Грейс ушла, а Мэл продолжила свое наблюдение, и чем больше Хантер улыбался, тем тревожнее ей становилось. Затем Эмма что-то прошептала ему на ухо, он нахмурился, кивнул и, взяв ее за руку, увел от музыки и из павильона. Мэл прошла вдоль окон комнаты и увидела, как они спускаются по каменным ступенькам к пляжу.

Они разговаривали несколько минут, выражение лица Хантера не изменялось. Он держал руки сложенными, слушая так же внимательно, как и до этого, в то время как руки Эммы двигались и размахивали в такт ее слов. Мэл была недостаточно близко, чтобы попытаться читать по губам, к тому же было отвратительное освещение, но сердце подпрыгнуло в горле, когда Хантер расслабил руки и положил их на бедра. Он опустил голову, кивнув один раз.

Затем, по какой-то причине, Эмма начала плакать. Мэл увидела, как плечи Хантера вздрогнули, и как он крепко обнял девушку рядом. Он погладил ее волосы, что-то шептал ей на ухо и улыбнулся, когда та ответила объятием и уткнулась лицом в его плечо. А потом он рассмеялся.

Мэл сжала губы, обдумывая, что с ней произойдет: стошнит, упадет в обморок или закричит. Но ничего из этого, ее глаза просто наполнялись слезами под долгие объятия парочки внизу. Эмма улыбнулась, Хантер тоже, прежде чем они исчезли, предположительно, в направлении танцпола.

Вместе.

Мэл уткнулась в одну точку. Образ обнимающихся Хантера и Эммы задержался в ее сознании, в тумане ее несфокусированного видения.

Они представляли собой совершенную пару – идеально подходящую, идеально подобранную и идеально превосходную. Это был путь Хантера, а Мэл была глупа, чтобы вообразить на миг, что модный, богатый мужчина с великолепной внешностью серьезно относится к фотографу. Должно быть, ему было скучно без невесты-кузины Вандербильта под рукой.

Ну, что там он говорил?

«Достаточно долго. Все кончено, осталось в прошлом, и лучше там пусть и будет».

Прошлое было здесь. Хантер, казалось, вернулся в него и рад этому.

Мэл спустилась по лестнице, сдерживая слезы, разрываясь, как поступить – вернуться в павильон, чтобы извиниться перед семьей или просто уйти.

Именно тогда заиграл медленный танец, и ее разум стал представлять ужасающий сценарий, где Хантер ведет мисс Эмму Холлидей, ту, которая ушла от него, ту, которая захотела вернуться, на танцпол и медленно покачивался с ней, может быть, даже опустив голову, чтобы поцеловать ее плечо.

Хнык вырвался из Мэл, ноги двинулись к двери в передней части домика.

– Мэл?

Рыдания застряли где-то в горле, слезы были готовы пролиться, но она сдержалась, услышав голос Кэролайн.

– Я ищу Грейс. В чем дело?

Мэл покачала головой, не оборачиваясь.

Кэролайн встала перед ней, схватив ее за руки и вглядываясь в лицо.

– О, дорогая…

Мэл уставилась в потолок, желая избавиться от слез, но ей не удалось.

– Кто обидел тебя, детка? Я готова к убийству. Просто назови сукина…

– Все нормально, – икнула Мэл, вытирая слезы и пытаясь успокоить дыхание. – Я не могу…

– Хорошо, – успокоила Кэролайн, притягивая ее в крепкие объятия, Мэл сделала тоже самое, что заставило Кэролайн еще крепче сжать руки. – Окей. Хочешь уйти?

Мэл кивнула головой.

– Иди, – велела Кэролайн, отходя и улыбаясь. – Я поговорю с мамой. Мы скоро приедем к тебе в Денвер, договорились?

Мэл кивнула, вытирая глаза, затем передала камеру.

– Сможешь сделать грандиозные финальные фото? Ты же знаешь, как это делается?

Кэролайн кивнула, забирая фотоаппарат у нее.

– Целься и стреляй, правильно?

– Это камера, а не Кольт 45, – пробормотала Мэл, ее грудь болела от сдерживающихся криков.

– Одно и то же, – подмигнула кузина. Она наклонилась и поцеловала ее в щеку. – Иди, Мэл. Люблю тебя.

Мэл кивнула, не в силах больше ничего сказать, подошла к стойке администратора, забрала свой телефон и вышла из здания. Пройдя всего четыре фута, снова услышала свое имя, на этот раз от Дженны. Она повернулась и увидела, что невеста приближается к ней с ослепительной улыбкой.

– Мэл, ты уезжаешь? – обеспокоенно спросила Дженна.

Мэл заставила себя улыбнуться.

– Голова болит, – грустно прошептала она. – Хочу немного поспать перед завтрашним рейсом.

Дженна улыбнулась и покачала головой.

– Глупышка, ты не можешь уйти, не попрощавшись со мной, – она крепко обняла Мэл. – Спасибо за то, что приехала. Без тебя было бы не то. Когда мы вернемся из свадебного путешествия, я могу навестить тебя?

– Конечно, – выдохнула Мэл. – Ты сможешь лично посмотреть и забрать фотографии.

Дженна отступила.

– Нет, глупышка, я хочу встретиться с тобой. Пообедаем вместе. Так можно?

Мэл долго смотрела на кузину, обдумывая, как много произошло изменений из-за этой женщины. Она снова нашла семью, вспомнила, что потеряла, и обнаружила, чего не хватало в ее жизни, чего она никогда не понимала – любви.

Может быть, эта поездка не была полным провалом.

– Да, – скрипнула она, демонстрируя эмоции. – Да, было бы здорово.

Дженна ухмыльнулась, снова обняла ее и вернулась на прием.

Мэл засунула телефон в сумочку, так и не включив его, и направилась к гольф-карам. Теперь она дала волю слезам, ребра стали болеть от громких всхлипов, пальцы время от времени растирали влагу по щекам. Ей нужно было убежать из этого места, от воспоминаний, от него… От дурацких мечтаний, которыми она жила всю прошлую неделю.

Идиотская была затея приехать сюда.

Познакомиться с ним.

Водитель гольф-кара повез ее обратно в дом, и пока она ехала, была не в силах удержаться от наблюдения за озером, где с катера выстреливали фейерверки в честь молодоженов.

Как все могло измениться в одно мгновение? Как Хантер мог заявлять, что любит ее, а потом вернуться к женщине, которая его бросила?

Легко, напомнила она себе. Она была его типом. Разве Грейс не говорила, что они встречались время от времени, прежде чем их отношения перешли на более серьезный уровень? Нетрудно вернуться к тому, кого ты любил настолько, что даже был готов сделать предложение, особенно если никогда не переставал любить. Особенно, когда этот кто-то мог так много предложить, включая статус в обществе.

Бедная доверчивая Мэллори Хадсон, которая думала, что принцу действительно понравилась служанка.

Она попросила водителя кара подождать ее, чтобы ворваться в дом собрать все свои вещи. Не было никакого желания вновь встретиться с Хантером и снова попасть в его ловушку. Ну, она, наверное, потом будет себя ненавидеть и проведет слишком много дней на диване с чипсами и ложкой в мороженом.

С чемоданом в руке она еще раз оглядела крошечный коттедж, толчок сожаления и ностальгии ударил в ее нутро, словно тонна кирпичей. Ничто из этого не было реальным. Ни этот коттедж, ни это место – ничто. Она хлюпнула свежей волной слез, вернулась к парню в машине и попросила его отвезти ее в бунгало, где обитали Тарин и Дэн.

Она вошла туда, поставила чемодан в углу, снимая обувь. В доме было тихо и темно, что было прекрасно. Усевшись на диван, наконец, дала рыданиям волю.

Через несколько минут раздвижная стеклянная дверь открылась, и вошли хихикающие Тарин и Дэн в купальниках, целующие друг друга со слишком большим количеством осознанности, чтобы быть пьяными. Заметив ее, они резко остановились, и единственный звук, повисший в воздухе, исходил от капель воды, которые стекали с их волос и тел.

– Привет, – хрипло сказала Мэл, пытаясь подавить слезы.

– Привет, босс, – ответил Дэн с ложной невинностью.

– Привет, босс, – хмуро вторила Тарин.

Мэл сглотнула и прожестикулировала между ними.

– Ну, как это называть?

Ее помощники переглянулись, Дэн пожал плечами.

– Ну, после того, как нас отправили к тебе в декабре, мы вроде как…

– Это происходит с самого начала? – Мэл прервала его, голова закружилась от беспорядка.

Они выглядели смущенными, одновременно почесывая затылки.

– Мы не были уверены насчет твоей политики тесной связи коллег, – признался Дэн.

– Дэн намного лучше, чем выглядит, – ответно призналась Тарин, сморщив нос.

Дэн фыркнул и толкнул ее бедром.

– Ну и дела. Спасибо, детка.

– Заткнись. Я видела, как ты пускал слюни на Кэролайн, – заявила Тарин с закатанными глазами.

– Будто ты не развесила фотки всех парней на свою доску слюней? – выстрелил он в ответ.

– У Кэролайн есть австралийский регбист, помнишь? – Мэл не особо вникала в их стеб, ей было не до этого. – Зовут Райан, все очень серьезно.

– Ты победила, – улыбнулся Дэн.

Тарин, напротив, пристально уставилась на Мэл.

– Босс? Дерьмово выглядишь.

Мэл попыталась засмеяться, притвориться, но ее дрожащая челюсть и слезящиеся глаза не позволили ей.

– Могу я... Переночевать здесь? И мы можем уехать пораньше?

Брови Тарин нахмурились.

– Да. Конечно. Мы все собрали и готовы. Ты хочешь свалить прямо сейчас?

Мэл была тронута предложением, но покачала головой.

– Нет, нам нужно поспать. Однако никаких звонков. Меня здесь нет, окей?

Они кивнули.

– Мне понравилось без телефона, – заявила Тарин. – Я даже не включила его снова.

– Я включил, – сказал Дэн и зажег свет. – Но отвечать на него не буду. Эм, нам ждать… Какого-нибудь рассерженного парня, ломящегося в дверь ночью?