Любовь вернулась

Глава 12

— Я, безусловно, рада, что перевозка завода Маркуса наконец-то завершилась. — Вежливый голос Санди не мог скрыть ее раздражения. Она, Дин и Талберт сидели в конференц-зале, обсуждая последние дела компании. Это было их обычное совещание, которое они втроем проводили по четвергам. — Теперь ты сможешь заняться более важными делами.

— Но я думал, что важные дела во время моего отсутствия весьма успешно выполнялись под руководством моих главных и незаменимых помощников. — Оксли широко улыбнулся, испытывая чувство стыда от того, что пропустил два последних совещания. — Приятно осознавать, что я всегда могу на вас положиться.

— Мы могли бы достичь большего, если бы ты не расточал комплименты, а действовал. Талберт, ты знаешь, что некоторые дела можешь вести только ты. Например, вопрос о финансировании компании «Алмазные инструменты» еще не решен.

— Санди, — прервал он ее, — контракт с ними у меня в кармане. Так что я имел право на передышку.

Он улыбнулся, вспомнив, что так Элиз называла их несвоевременные, но запоминающиеся минутки отдыха, когда они просто купались в бассейне или…

— Передышку! — Санди передернула плечами. — Я называю это попыткой подставить костыли нашим клиентам, которые занимаются непроизводственной деятельностью.

— Индейка для вас, — сказал он, не отвечая ей, — а окорок для меня. — Оксли развернул сандвичи, которые им доставили из ресторана.

— Талберт, послушай меня, — настаивала Санди, беря свой сандвич. — По-моему, ты занимаешься не тем, чем нужно. Другие клиенты тоже нуждаются в твоем внимании.

— Хм-м. — Оксли открыл бутылку кока-колы и посмотрел на повестку дня, которую приготовила Санди. Несомненно, она была чертовски компетентная, умная, сообразительная и красивая женщина. Настолько красивая, что способна покорить любого мужчину. Жаль, что никто до сих пор не смог завоевать ее сердце. Если бы нашелся такой человек, с улыбкой подумал Тал, я лично поставил бы ему памятник. Только принимая во внимание деловые качества Санди, он терпел ее нахальство и нетактичность. Однако очень часто она оказывалась права. Как, например, сейчас. Он действительно потерял слишком много времени, помогая юной Пейдж. И это был скорее отдых, чем работа. Конечно, ей нужно было его руководство. Но даже когда все дела были сделаны и она уехала в Филадельфию, он с трудом удержался, чтобы не последовать за ней. Они не виделись уже целую неделю. За это время Талберт по десять раз на дню думал о ней, вспоминая их совместную работу, «передышки». Ему хотелось вернуть эти дни, когда он был по-настоящему счастлив. Часто он находил, что с удовольствием пропалывает грядки, или играет в гольф с Брайсом, или обсуждает с Хильдой ее причудливые идеи по поводу очередного вегетарианского блюда. Сам того не сознавая, Тал мечтал о домашнем очаге, где его всегда с радостью встречали бы после тяжелой работы.

Но, конечно, лучшие минуты он проводил в обществе Элиз. Занимались ли они брошюрами и картами или отдыхали — им всегда было интересно друг с другом. Он раньше даже не представлял, что возможны такие чистые и дружеские отношения между мужчиной и женщиной. Нельзя сказать, что он не мечтал о близости с ней, но он боялся разрушить ту гармонию, которая возникла между ними в течение этих последних недель.

— Пиццерия? — голос Дина прервал его воспоминания. — Почему мы должны заниматься именно ею?

Оксли понял, что назревает скандал между его помощниками. Обсуждался вопрос о том, кому надо отдать предпочтение. Четыре фирмы подали заявки на присоединение к их компании, но они могли принять только три из них по количеству вакантных мест.

— А я не понимаю, почему мы должны отдать предпочтение типографии Лоуренса! Ведь такие есть во всех уголках города.

— Но у него отличная типография. Он работает очень качественно, и я не вижу причин, по которым мы можем отказать ему.

— Но нам нужно что-нибудь новое, принципиально отличающееся от всего остального. Какой-нибудь новый вид услуг.

— И ты думаешь, что продажа пиццы на улице и в школах — это новый вид услуг? Или их менеджер более симпатичен тебе, чем Лоуренс?

— Одну минуточку, — прервал их Талберт, придумав простое решение. — Мы можем принять их всех.

— Как? — Дин и Санди одновременно повернулись к нему.

— Миссис Фишер собирается подать заявление об уходе, так что у нас освободится одно место.

— Но мы уже решили, что она будет сотрудничать с бакалейными лавками! — воскликнул Дин.

— Она в этом не заинтересована. Я не хочу давить на нее.

— Но ее коммерческий потенциал бесконечен, — не сдавался Дин.

Талберт был тверд.

— Она уже достигла того, чего хотела. Мы должны позволить ей уйти, — решительно сказал он, не уточняя, откуда у него появилась такая идея.

На этом вопрос о выборе новых клиентов был исчерпан, и Оксли повернулся к Дину Отри.

— Ты говоришь, у Лоуренса отличная типография?

— Да.

— Я хотел бы поговорить с ним. Что вы думаете об этом? — Талберт выложил на стол альбом с рисунками.

Санди встала за его спиной и принялась рассматривать их. На каждом листе была изображена собака в разных позах и было написано что-нибудь остроумное.

— Какая прелесть! — воскликнула она, увидев рисунок, где собака понуро сидела возле перевернутого мусорного ведра. Надпись гласила: «Простите за беспокойство». — Вы только посмотрите на выражение ее лица… мордочки. Оно действительно виноватое.

— А можно, я возьму этот рисунок прямо сейчас? — поинтересовался Дин, увидев собаку, которая заметала хвостом осколки вазы, а сверху надпись: «Можно ли склеить осколки?» — Биджи объявила мне бойкот, когда я разбил ее любимую чашку. Может, с помощью этого рисунка я ее задобрю? — в шутку спросил он.

— Вот что я думаю, — сказал Талберт. — Санди, закажи Лоуренсу отпечатать этот альбом. А ты, Дин, займись рекламой в газетах и молодежных журналах.

— А куда списывать расходы? — спросила Санди, любуясь рисунком, на котором собака сплелась с кошкой в один клубок.

— Пока на мой личный счет. — Надо будет еще проверить, законно ли вести дела с несовершеннолетними клиентами. — Сделай специальный раздел «Дурачества Буби».

Так Пол назвал свой альбом. Можно ли спорить с таким талантливым ребенком?

Переезд персонала завода Маркуса из Филадельфии в Окленд прошел очень успешно. В знак благодарности мистер Маркус прислал Элизабет цветы, огромную коробку конфет и благодарственное письмо.

Оксли устроил небольшой праздник для них с Элизабет по случаю окончания этого мероприятия. Он пригласил девушку поужинать в шикарный ресторан, где оркестр по его заказу через каждые три мелодии исполнял песню «Поздравляю тебя».

— Элиз, дорогая, у тебя заразительный энтузиазм и открытое милое лицо, — сказал он, поднимая бокал с шампанским. — Это адская смесь. Маркус сказал, что его люди снимались с мест без разговоров, как только увидели тебя.

Девушка покраснела от похвалы. Выпив бокал до дна, она сказала:

— Знаешь, я никогда бы не справилась с этим делом, если бы не твоя помощь и поддержка. Спасибо тебе.

— Не надо меня благодарить. Это моя работа. Хотя, если честно, работать с девушкой, которая имеет талант и изобретательность, безусловно, легче. Я собираюсь сделать тебя богатой. Нет, нет, нет, — прервал он ее возражения, — не надо заводить старую пластинку. Просто ответь мне на один вопрос: что ты имеешь против богатства?

— Я считаю… — Она задумалась. А правда, что? Разве плохо иметь много денег? Получив большой доход от перевозки, Элизабет наконец-то рассчиталась со всеми долгами, и на ее счету осталась большая сумма денег. — Знаешь, я не думала над этим, — нехотя призналась она. — Я всегда зарабатывала лишь сумму, необходимую для нормального проживания. Наверное, я просто привыкла к этому.

Он покачал головой.

— Элиз, Элиз, — нежно сказал он, — знаешь, в чем проблема большинства людей? Они не думают. Но ведь ты не такая, я знаю. — Он наклонился вперед и с жаром сказал: — В тебе действительно заложен талант бизнесмена, который нужно развивать. Если ты этого не делаешь, то позволь мне заняться твоим развитием. Ты будешь самой преуспевающей женщиной во всем штате. Ведь у тебя не только ум и изобретательность, но и врожденное чувство Юмора и такта.

Девушка наслаждалась его словами как путник, который, пройдя долгий путь, утоляет жажду чистой родниковой водой. Конечно, в глубине души она жалела, что он восхищается только ее деловыми качествами. Но все равно его искренние комплименты глубоко проникли в ее сердце.

После ужина они зашли домой к Элиз. Сидя на кушетке в ее комнате, Тал снова сказал:

— Я горжусь тобой.

Она улыбнулась, но слова застряли в горле, когда она взглянула в зеркало, висевшее на противоположной стене. В нем отражались она и Тал. Как завороженная, она смотрела па его отражение, видела каждую черточку его лица. Боже, как он красив, с тоской подумала она. Его голубые глаза блестели в полутьме, волосы красиво спадали на лоб, широкие плечи придавали ему мужественный вид. Казалось, в зеркале она видит сказочного принца. Рыцаря на белом коне. Она повернула к нему лицо и посмотрела в его глаза, увидев в их глубине свое отражение. Он не был принцем, да ей и не нужен принц. Ей нужен живой, осязаемый человек, с которым она мечтала разделить свою жизнь, которому охотно отдала бы свое сердце. И такой человек сидел рядом с ней. Она протянула руку и нежно коснулась его щеки, как бы удостоверившись, что это не плод ее воображения. Талберт обнял ее и припал к губам долгим поцелуем. С этого момента ее тело перестало ей принадлежать. Оно страстно желало любви и ласки. Своими губами он раздвинул ее губы. Девушка не понимала, что с ней творится. Казалось, она парит где-то высоко-высоко, готовая в любую минуту броситься в бездну страсти и чувственного наслаждения. Она не могла разобрать, что шептал ей Тал. Слова были не нужны. Он покрывал поцелуями ее лицо, шею, плечи, заставляя дрожать от возбуждения. Она нежно провела рукой по его затылку, шее, спине, крепко обняла его, прижавшись всем телом к нему. Никогда она не представляла, что в ней спрятана такая чувственная натура. Элиз чувствовала страсть, но не боялась ее, как раньше, а, наоборот, мечтала, чтобы она никогда не заканчивалась.

Внезапно Талберт отстранил ее.

— Ты нужна мне, Элиз. Но я боюсь тебя потерять.

Девушка не поняла, что он имел в виду. Для нее важно было одно: она нужна ему. Я люблю его! Элизабет поняла это так ясно, что даже испугалась. Неужели она раньше не замечала за собой, что ее тело дрожит под его взглядом, что она всегда с нетерпением ждет его прихода, что ей не хочется отпускать его по вечерам. Она хотела плакать от счастья. Девушка опустила лицо, и кудри спрятали ее, как спасительная ширма.

Талберт встал и отошел к темному окну, за которым мерцали звезды. Он молчал. По его плечам было видно, что он в напряжении. Тал тоже понял, что полюбил ее, но боялся себе в этом признаться. Однажды он потерял свою любовь. Этим и объяснялись его слова. Нет, сказал внутренний голос Тала, ты не можешь ее любить. Пусть будет то, что будет. Ты и так зашел слишком далеко. Если она уйдет от тебя, это будет только твоя вина. Несколько раз глубоко вздохнув, чтобы прийти в себя, Оксли принял решение, что все должно оставаться по-прежнему. Время покажет, любит ли его Элиз так же сильно, как и он ее.

Девушка с тоской смотрела на него. Ей хотелось подойти к нему, успокоить, отвлечь от тяжелых мыслей, сказать, как сильно она его любит, расплакаться на его груди. Но… Она не смогла пересилить себя. Казалось, он снова замкнулся, ушел в какой-то далекий мир, где ей не было места.

Наконец Элиз решилась. Она подошла к нему и осторожно коснулась его руки. Когда он повернулся к ней, на его лице не было и следа от недавних мучительных размышлений.

— Мы сделаем твою фирму фантастически процветающей, — преувеличенно бодро сказал он. — У меня грандиозные планы относительно тебя.

Она улыбнулась, обратив внимание на «мы» Означает ли это, что они будут заниматься этим вместе, рука об руку? Девушка была рада этому: умный, обладающий поразительным чутьем на прибыль, любящий новации. Чего еще желать? Конечно, ей понравилось работать с ним. Но только что сказанная им фраза обещала сделать эту работу еще более привлекательной для нее. Элиз дала себе слово, что во имя своей любви к нему сделает все возможное, чтобы его грандиозные планы претворились в жизнь.

В состоянии эйфории она пребывала весь сентябрь, выполняя все указания Талберта. Результат превзошел ожидания. Успех следовал за успехом. С подачи мистера Оксли фирма мисс Пейдж стала известна во всем штате и за его пределами. К ней обращались многие предприятия, желающие переехать на новое место. За несколько недель она подписала сразу шесть контрактов, обязуясь перевезти персонал этих фирм.

Наступили прохладные, дождливые дни октября. Большую часть времени девушка проводила в офисе, который сняла в здании компании «Удача». Ее бизнес поднялся на такую высоту, что она уже перестала ездить на автобусах, а занималась в основном бумажной работой. Ей казалось, что она никогда не работала без огромного письменного стола со множеством ящиков, компьютера и, конечно, личного персонала, который состоял из дюжины студентов колледжа, желающих подработать в свободное от учебы время.

Переезжая в офис, она предполагала, что будет чаще видеться с Оксли. На самом деле они стали встречаться еще реже. Он часто уезжал в длительные командировки, а когда бывал в городе, обычно просиживал в своем офисе. Несколько раз девушка видела его выходящим из здания в обществе Санди. Напрасно она убеждала себя, что они торопятся по делам. Каждый раз она испытывала невыносимую ревность, которую безуспешно пыталась подавить. Элиз гнала прочь мысль о его прелестном заместителе, который каждый день находится рядом с ним. Девушка сложила папки в ящик стола и стукнула по нему в сердцах ногой, пытаясь отвлечься от мучившего ее вопроса: она для него только заместитель?

Каждый раз, изучая карту или составляя маршрут, она вспоминала те дни, когда они делали эту работу вместе. Нелепо, твердила она себе, чувствовать себя такой обездоленной. Ведь это он направил тебя по верному пути, и теперь ты в состоянии двигаться по нему без его поддержки. А видимся мы реже потому, что Тал очень занят. Девушка в который раз напомнила себе, что он разыскивал ее, когда у него появлялась свободная минутка. Они ходили пару раз на ленч, три раза он приходил к ней в гости. Но ей так хотелось видеть его чаще!

Был промозглый осенний день. С утра моросил мелкий дождик, а к полудню опустился густой туман. Элиз стояла у окна, машинально пытаясь разглядеть что-то сквозь него, но мысли ее были далеко-далеко отсюда. Она мечтала оказаться в салоне своего экскурсионного автобуса, который ехал в Молодежный музей на праздничную выставку, посвященную Хеллоуину, Дню Всех Святых. Элиз глубоко вздохнула, злясь на себя за охватившую ее депрессию. Глупая! Только из-за того, что не поехала на эту экскурсию, она так расклеилась. Элиз ненавидела бумажную работу, которой ей приходилось заниматься.

Ох, проклятье! Похоже, она сейчас расплачется как ребенок. Но она так любила праздники! Мысленно девушка перенеслась в салон автобуса. Как раз в этот момент ее группа должна подъезжать к ранчо «Золотой желудь». Здесь они пообедают и посмотрят коллекцию голов из тыкв, костюмов и масок ведьм, гномов и привидений. В прошлом году она сама ездила сюда в качестве экскурсантки и решила, что в этом году обязательно устроит такое же путешествие уже сама. И вот поездка в самом разгаре, но проводит ее не она. Теперь экскурсовод — студентка.

После ранчо группа поедет в Молодежный музей полюбоваться картинами на фантастические темы. В этом музее каждому празднику посвящалась специальная выставка. В День Благодарения и на Рождество…

Рождество. Это был ее любимый праздник еще с младенческих лет… Конечно, все дети любят это время года. Но Элиз, даже став взрослой, не забыла возбуждения от предвкушений, которое она испытывала каждый год перед приходом Санта Клауса. И сейчас шутки и веселье не потеряли для нее своей прелести. В прошлом году они с Хильдой нарисовали красивые рождественские открытки для всех друзей. А в этом году? Элиз не знала, успеет ли она украсить дом еловыми ветками, не говоря уже о приготовлении подарков. Она устало вытерла пот. Как ей все надоело!

— Хэй, Элиз! А для вас подарок! — В дверь просунулась голова Пола с широченной улыбкой.

— Пол? А почему ты не в школе? — Она была рада, что ее отвлекли от грустных мыслей.

— Я уже вернулся и поспешил к вам, чтобы рассказать последние новости и подарить вот это.

— Новости? Да еще и подарок! Какой приятный сюрприз, — Элиз улыбнулась, принимая что-то, завернутое в красивую бумагу и перевязанное атласной ленточкой.

— Ну, не совсем подарок… Просто, Бог ты мой, потому, что вы заварили эту кашу.

— Какую кашу?

— Помните, вы сказали, что я буду зарабатывать деньги с помощью карандаша?

Девушка кивнула.

— Так вот, после поездки в Юрику — помните? — мистер Оксли взял у меня альбом с рисунками Буби. Бог ты мой, я даже не знал, зачем он ему. А он издал его, разрекламировал в газетах и журналах — я сам видел, — и скоро мой альбом появится в продаже! Я зарабатываю деньги, как вы и сказали!

— Пол! Да это же здорово! Я счастлива за тебя. — Она радостно обняла сияющего мальчишку.

— А теперь откройте это. Только это… смешно.

— О, Пол! — Элиз развязала ленточку, развернула бумагу и… Она уставилась на картину, где была изображена она, глядящая на Оксли огромными глазами, уперев руки в боки. Было видно, что они ссорились, но в выражении ее лица, как ей показалось, явно преобладала любовь к нему. Девушка покраснела. — Ох, Пол, даже не знаю, что делать: хвалить тебя или пристукнуть, — пробормотала она.

— Вам нравится? — обеспокоенно спросил он.

— Ну конечно, — улыбнулась она ему. — Просто я еще ни разу не видела карикатуру на себя.

— Это не карикатура, а дружеский шарж, — поправил ее Пол. — Я хотел купить что-нибудь вам, маме и себе на выручку от продажи альбомов. Но мои деньги мне не принадлежат. Мистер Оксли открыл для меня счет в банке и сказал, что деньги будут делать деньги. А потом я буду заниматься рисунками для наклеек на майки и футболки. Бог ты мой! У меня будет собственное дело! — Пол был переполнен радостными эмоциями. — А вам правда нравится рисунок? Я нарисовал его после поездки на Юрику. Я и для мистера Оксли приготовил подарок.

— Что?! Точно такой же?! — испуганно спросила она. Господи, нет! Только не такой рисунок! Здесь она похожа на человека, сильно больного… любовью.

— Бог ты мой, нет. Но тоже смешной рисунок: мистер Оксли сидит за столом и постукивает пальцами… Знаете, как он всегда делает, когда что-нибудь обдумывает? А изо всех щелей к нему лезут деньги, много денег.

— Чудесно! — воскликнула Элизабет, облегченно вздохнув.

— Пожалуй, я пойду. До свидания. Кстати, с Днем Всех Святых!

— Спасибо. И тебя также. Будешь кого-нибудь пугать? — с улыбкой спросила она, подумав, что ее он уже успел напугать, сам того не подозревая.

— Обязательно, — улыбнулся Пол и, попрощавшись, скрылся за дверью.

Девушка некоторое время смотрела ему вслед. Пол был очень проницательным пареньком. И у него был талант зарисовывать все увиденное. Она недовольно поежилась. Неужели уже в Юрике ее чувства к Талу были так очевидны для окружающих? Она еще раз взглянула на рисунок. Радость за юношу боролась в ней с досадой на него и на саму себя. Она положила подарок в самый нижний ящик стола, чтобы не расстраиваться лишний раз, и принялась за составление очередного маршрута.

Но дело продвигалось крайне медленно. Несколько раз она замечала, что сидит, бессмысленно уставившись в карту, не видя ее. Пол был прав относительно Талберта. У него действительно был дар зарабатывать много денег и помогать другим делать то же самое. Скольких людей он выручил из беды? Сколько маленьких фирм благодаря ему стали процветающими? Не сосчитать.

Неожиданно девушка выпрямилась. Она подумала о себе. Внезапно Элиз поняла, что была всего лишь очередным проектом мистера Оксли. Он был заинтересован не в Элизабет Пейдж, а в «Экскурсиях с Элизабет Пейдж».