Любовь во времена драконов

— Я думаю, что я могу быть психически нестабильной, — сказала я, наблюдая за ней, чтобы увидеть, будет ли она напугана.

— Из-за потери памяти? — Она не выглядела никак, кроме как слегка заинтересованной.

— Нет. Мне кажется, я шизофреник. Или страдаю раздвоением личности. Или другое психическое расстройство типа этого.

— Тебе снятся сны, — сказала она, кивая, как будто понимала. — Сны о прошлом.

— Мне снятся сны — да, но это не может быть мое прошлое. Я не дракон. Я человек. Очевидно психически неуравновешенный, но человек.

Она молчала несколько секунд.

— Борьба против себя не делает ситуацию легче, знаешь ли.

— Я не борюсь с собой. Я пытаюсь сохранить свой рассудок. Я знаю, что вы думаете, что все думают. Но если бы вы были на моем месте, разве вы не поняли бы, что вы не человек?

— Ты думаешь, что у людей бывают сны о своей прошлой жизни в виде дракона? — спросила она с невыносимым спокойствием.

— Единственная причина, почему мне снятся эти сны, потому что вы вложили их в мой разум! — сказала я, в моем голосе звучало отчаяние.

Она медленно покачала головой.

— Это был сон, который вывел тебя из долгого месячного сна, не так ли?

— Да. — Я посмотрела на свои руки, вцепившиеся в покрывало.

— Дитя. — Она положила свою руку на мою. — Дракон внутри тебя желает, чтобы его пробудили, хочешь ли ты этого или нет. Я признаю, что ты для меня кажешься человеком, и я не знаю, как это может быть и как тебе это изменить, но отрицанием это не изменишь, хотя ты можешь продолжать убеждать себя, что ты не Ясолд де Бушер, но твой разум не успокоится, пока ты не примешь это.

— Мой разум успокоится? На данный момент я не могу себе даже представить, что это такое. — Я сделала глубокий вдох, пытаясь не сойти с ума. — Мне очень жаль. Я не хочу быть самой большой королевой драмы, как бы там ни было, но вы должны признать, что вся эта ситуация может легко свести девушку с ума.

— Это испытания, да, — согласилась она тем же успокаивающим голосом.

Мне просто хотелось кричать. Вместо этого я сделала еще один глубокий вдох.

— Ладно, давайте рассмотрим ваши странные заявления и скажем, что вы правы. Я дракон, волшебно перевоплотившейся…

— Не перевоплотившейся… воскресшей, — поправила она меня.

— Какая разница?

— Я перевоплотившееся… когда моя физическая форма отживает свое назначенное время, я отступаю в сны и ждут новую форму. Я рождаюсь заново, вспоминая все, что было раньше, но с новым телом. То есть перевоплощаюсь. Воскрешение — это возвращение к жизни того, кто был мертв.

Я сделала третий глубокий вдох. Удивляясь, куда делся воздух из помещения.

— Это круто. Ты перевоплощенная. Я возрожденная. Мы просто остановимся на этом и перейдем к сути моих рассуждений… Если я дракон, почему я не люблю золото? Почему я не могу дышать огнем? Почему я не могу превратиться в огромного страшного животного?

— Потому что дракон в тебе еще не проснулся. Я думаю… — она замолчала, ее взгляд стал задумчивым. — Я думаю, он ждет.

— Чего ждет?

— Я не знаю. Ты узнаешь, когда придет время. Пока ты должна прекратить борьбу с драконом внутри тебя. Твои сны, они о твоем прошлом, не так ли?

Я отвернулась, почувствовав, как мои щеки стали горячими, когда я вспомнила весьма эротический сон, который только что у меня был.

— Они касаются кого-то по имени Ясолд и мужчину по имени Балтик.

— Как я и ожидала. Дракон — это та часть тебя, которая хочет, чтобы ты все вспомнила, — сказала она, погладив мою руку и поднявшись. — Он хочет, чтобы ты приняла свое прошлое для того, чтобы разобраться с настоящим.

— Ну, дракон может просто пойти и прыгнуть с горы, потому что я хочу, чтобы моя жизнь вернулась в прежнее русло.

— Я не думаю, что это возможно. Он проснулся. Он хочет чтобы ты все вспомнила. Время пришло, Ясолд.

— Печенье коровы! — огрызнулась я. — Никто не говорит мне, что делать. Ну, кроме Доктора Костич, но это полностью в рамках моего ученичества. И он не посылает мне эротические сны!

— Эротические сны? — спросила с улыбкой на губах Каава.

— Я не думаю, — я снова покраснела, проклиная свой слишком разговорчивый рот, — что тип моих снов подлежит обсуждению, так же как и то, что мой разум трещит по швам.

— Твой разум не делает ничего подобного. Позволь дракону поговорить с тобой, я думаю, что вы поймете, как пройти через это трудное время, — сказала она от двери. Она колебалась несколько секунд, а потом добавила: — Это действительно не мое дело, но я гордилась своими знаниями из истории драконов и, я признаюсь, мне очень любопытно… когда ты и Балтик встретились… он предложил тебе стать его половинкой сразу же или это произошло после того, как Константин Норка заявил на тебя свои права?

Я моргнула от неожиданности, затем печально рассмеялась.

— Если эти сны не плод моего извращенного ума, то нет, Балтик не просил меня быть его парой, когда мы встретились. Совсем наоборот. Он подошел очень близко к тому, чтобы убить меня, а потом сказал мне, что он никогда не будет спать с серебряным драконом.

— Захватывающе, — сказала она задумчиво. — Очень увлекательно. Я понятия не имела. Спи спокойно, Ясолд.

— Талли, — грустно сказала я, но это было сказано уже закрытой двери.

— Ты выглядишь ужасно, — сказал мне плод моих чресл спустя шесть часов, когда я нашла его в столовой. Бром сидел с миской овсянки, с полной тарелкой яиц, картофеля и тремя тостами, покрытыми джемом, лежащими рядом с ним.

— Спасибо, — сказала я, поцеловав его в голову, прежде чем взять чашку в буфете. — И я надеюсь, ты все это планируешь съесть. Ты же знаешь, как я отношусь, когда переводят продукты.

— Это только потому, что Гарет делает такой большой ажиотаж вокруг денег, — сказал Бром, обращаясь к Майе, которая сидела в конце стола с чашкой кофе перед нею. — Он жмот.

— Вполне возможно то, что ты ешь, как лошадь повлияло на его лекции по экономии, — сказала я, посмотрев на него многозначительным взглядом. Я подняла крышку с серебряного чайника и заглянула внутрь. Там был кофе.

— Если ты предпочитаешь чай, у нас есть кое-какой, — сказала Май, наблюдая за мной.

— На самом деле, я большой любитель шоколада, — сказала я с извиняющейся улыбкой. — Я боюсь, что термин шокоголик относится ко мне слишком точно.

— Я уверена, что мы сможем найти немного горячего шоколада, — сказала она, поднимаясь.

— Не стоит беспокоиться за меня…

— Это не беспокойство. Я просто пойду и скажу Ренате. — Май исчезла, оставив меня с Бромом. Я сидела напротив него, пытаясь принять решение.

— Габриэль говорит, что здесь есть музей, в котором есть человеческие мумии. Мы можем пойти и посмотреть на них? — спросил Бром.

— Возможно. Я должна сегодня сначала увидеть Доктора Костича. Мне сказали, что он в городе, и мне нужно выяснить есть ли у него для меня работа.

Выражение Брома было странным, главным образом из-за полного тостом и яйцом рта, которые он только что засунул.

— Габриэль сказал, Типин или Маат могут взять меня, пока ты будешь занята делами драконов.

— Делами драконов? — Я нахмурилась, лениво потирая пальцем бусины вдоль края стола. — Какими делами дракона?

Бром задумался на несколько секунд, его щеки двигались, пока он жевал.

— Что-то похожее на иностранное слово, типа саркофаг.

— Sárkány⁸, — сказала Май, входя в комнату с высокой, спортивного телосложения женщиной, которая возвышалась над ней. Как и Типин, она казалась потомком аборигенов, с прекрасным темным цветом кожи, который привлекал внимание к ее серым глазам. — Это Маат, кстати. Она вторая в элитной гвардии Габриэля. — Мы обменялись приветствиями. Маат подошла к буфету, наполняя тарелку почти таким же количеством еды, что и Бром.

— Прежде чем ты спросишь, — продолжила Май, садясь обратно на свое место, — Sárkány это в основном собрание, где виверны обсуждают драконьи дела. Костя созвал такой сегодня.

— Костя? — Я на секунду замерла, когда лицо всплыло в моей голове.

— Да. — Май и Маат смотрели на меня. — Ты его знаешь?

Я сморгнула изображения, медленно сказав:

— Он был в моем сне.

— Каава говорила, что у тебя бывают сны о твоем прошлом. Это должно быть очень запутанно для тебя, видеть себя, но не иметь возможности поучаствовать в этом.

— Да, — ответила я и затихла, когда быстро зашла молодая женщина с кружкой горячего шоколада для меня. Я поблагодарила ее, вдыхая прекрасный шоколадный запах.

— Sárkány созван на три часа дня, — продолжила Май, потягивая свой кофе.

— Я уверена, что мы сможем не мешаться под ногами, пока вы проводите свою встречу.

— Это не то, что я имела в виду, — сказала Май с легкой улыбкой. — Sárkány созывают, чтобы виверны могли представить вас остальным драконом.

— Я очень устаю, говоря людям, что я не дракон. — Я вздохнула.

— Я знаю. Но я думаю, что это будет полезно для тебя встретиться с ними. Ничего не случиться, если они лично убедяться, что ты человек.

— А что если… — Я закусила губу. — Хорошо. Я приду на встречу.

— Отлично! — сказала довольная Май. — Бром, вероятно, сочтет встречу довольно скучной штукой, так что Маат вызвалась взять его в Британский музей, чтобы посмотреть мумий. — Я оценила Маат. Она выглядела достаточно крепкой, чтобы остановить грузовик, и поскольку она была одной из элитной гвардии Габриэля, я предположила, что она была вне моего доверия.

— Это очень любезно с твоей стороны, но я не хотела бы навязываться, — сказала я ей.

— Это вообще не проблема. — Она отмела все возражения вилкой, полной салата и яиц. — Мне нравятся Мумии, и я очень заинтересовалась экспериментами Брома с мумифицированием животных. Прежде чем я узнала, что должна была быть частью гвардии Габриэля, я думала, что могу быть ветеринаром.

— Вот кем хочет Салливан, чтобы я был, — сказал Бром с полным ртом еды.

Я хмуро посмотрела на него, и он приложил огромное усилие, чтобы проглотить.

— Ты не питон, — сказала я ему. — Жуй, прежде чем глотать.

— Это не мое дело, но почему ты называешь свою мать Салливан? — спросила Май.

— Гарет ее так называет. — Бром пожал плечами.

— Твой муж называет тебя по фамилии? — Взгляд Май перешел ко мне.

— Гарет немного… специфический, — сказала я, наливая еще горячего шоколада. Он был отличным, очень горячим, так как мне нравилось, и с бельгийским какао.

Она пробормотала что-то уклончивое.

— Я решила после разговора с твоей… э-э-э… как ты называешь Кааву? — спросила я Май.

— Называю ее?

— Да. Я имею в виду, ты не замужем за Габриэлем, не так ли? Не мне судить! Многие люди живут, не вступая в брак. Мне просто интересно, что ты называешь его мать.

— Я называю ее Каава. — Она моргнула на меня дважды.

— Поняла.

Она улыбнулась, и я снова поняла, что в ней было что-то, что вызвало знакомый отклик.

— Брак — это человеческая условность. Я никогда не была человеком, поэтому я не чувствую необходимости оформить наши с Габриэлям отношения. Связь между вивереном и парой гораздо более крепче, чем смертный брак, Ясолд. Нет такого понятия как развод в мире драконов. — Глаза Брома стали круглыми, когда он посмотрел на нее.

— Драконы, получается, никогда не делают плохой выбор, их вторые половинки так подходят им? — Я не могла не спросить, но старалась сдержать кислоту своего тона в моем голосе.

— Я уверена, что некоторые делают, — сказала она, взглянув на Маат. — Я просто никогда не встречала таких. А ты?

— Да, хотя это бывает редко, — сказала мне Маат. — Это не часто, но может случиться, если два человека в паре, хотя не должны быть.

— Что они делают? Доживают свой век в тихом страдании, пытаясь сделать лучшее из того, что у них есть, несмотря на то, что у них нет вообще никакой надежды удовлетворить или осчастливить супруга, нет надежды на романтическую жизнь? — я не могла не спросить.

— Это и есть развод? — спросил Бром опять с полным ртом яиц.

— Брак.

Май пыталась спрятать улыбку, но Маат откровенно смеялась.

— Я хотела бы увидеть дракона, который согласиться жить в тихом страдании. Нет, если соединенная пара не совместима, они принимают единственное верное решение.

Я ждала, когда она продолжит, но она молчала. Я должна была знать. Мое любопытство не будет удовлетворено, поэтому я спросила.

— И что это?

— Один из них убивает другого, — сказала она, слегка пожимая плечами. — Смерть — это единственный способ разорвать связь. Конечно, обычно выживший не живет долго, но это жизнь драконов. Они спариваются на всю жизнь, и когда один из пары уходит, другой часто принимает решение закончить его или ее страдание.

— Здорово, — сказал Бром, выглядя слишком очарованным для непринужденности моего ума. — Ты знаешь дракона, который умер? Интересно, мог бы я мумифицировать что-то настолько большое. Они умирают в форме дракона или людей? Что происходит с ними, когда они мертвы? Вы хороните их как смертных или сжигаете их, или что-то еще?

— Достаточно комментариев «как смертных», молодой человек, — сказала я ему. — Ты смертный. Мне плевать, что кто тебе говорит… Ты обычный маленький мальчик, хотя и со странным увлечением мумий.

— Салливан опять все отрицает, — сказал он Маат, которая кивнула головой в знак согласия.

— Нам пора уходить, потому что если мы сейчас не уйдем то, кто-то найдет себя запертым в своей комнате и не пойдет в музей, — сказала я, смотря сердитым взглядом на моего ребенка.

— Ты собираешься убить Гарета? — спросил он меня, полностью игнорируя мой взгляд.

— Что? — я таращилась на него.

— Габриэль сказал, что ты замужем за драконом по имени Балтик, но ты же замужем за Гаретом. Это означает, что тебе придется избавиться от одного из них, и тебе не нравится Гарет, так что ты должна избавиться от него. — Он нахмурился. — Хотя я этого не хочу, потому что если ты так сделаешь, то, как сказала Маат, прекратишь свои страдания.

— Я уверяю тебя, что у меня нет намерений убивать ни себя, ни твоего отца. Мы можем теперь идти? Хорошо. Мне очень нужно увидеть доктора Костича сегодня. В какое время вы хотите пойти в музей? — спросила я Маат.

— Мы можем уйти сразу же после завтрака, если тебе так удобно. Там столько всего можно посмотреть, что это продержит нас там весь день.

— Я лучше возьму мой планшетник и фотоаппарат, — сказал Бром, начиная подниматься со стула.

— Сядь, — приказала я. — Доешь или ты никуда сегодня не пойдешь. — Он опустился на свой стул, ворча под нос о не желании тратить драгоценное время.

— Типин вчера звонил Доктору Костичу сказать ему, что ты проснулась, чтобы ты не беспокоилась, что он не знал где ты, — сказала мне Май.

— Дело не в этом. Я — его ученица. Я не сомневаюсь, что у него огромная гора работы, которая ждет меня.

— Какую работу должен делать ученик? — спросила Май.

— Много-много расшифровки, — сказала я, вздыхая. — Мы копируем обширные тайные сборники, большинство из которых описывают довольно странные вещи, которые никого в здравом уме больше не волнует. Есть некоторые полезные вещи, которые можно изучить, например, как владеть тайными заклинаниями, но они попадают к более продвинутым ученикам. Ученики моего уровня проводят свои дни, совершенствуясь в заклинаниях удаления бородавок и способах, как почистить уши человека. На прошлой неделе… или скорее на той прошлой неделе, которую я помню… я наткнулась на упоминание заклинания, которое заставит брови человека самовозгораться.

— Вау, — сказала Май со странным выражением на лице.

— Я знаю. Восторг, верно? — Я вздохнула и взглянула на часы. — Когда-нибудь я доберусь до интересный заклинаний, но пока… мне уже пора идти. Бром, я ожидаю, что ты будешь вести себя хорошо с Маат и не создавать ей никаких неприятностей. — Он скривился, когда я взяла свой кошелек, но его глаза загорелись, когда я сунул несколько купюр в карман его рубашки.

— Не забудь, что Sárkány в три, — сказала Май, когда я взъерошила волосы Брома.

Был небольшой оттенок предупреждения в этих словах, что я признала с кивком, покидая столовую.

Я не совсем было уверена, какой прием ожидала от доктора Костича, но я предположила, что он выразит хоть какую-то радость, что я вновь среди учеников.

— Ох, это ты, — однако было приветствие, которое я получила. Он посмотрел через очки для чтения на меня, его брови были нахмуренны, его голубые глаза были холодные, как айсберг.

— Доброе утро, сэр. Доброе утро, Джек.

— Привет, Талли. Рад видеть тебя снова. Ты напугала нас, когда просто исчезла месяц назад. — Мой любимый ученик Джек, молодой человек лет двадцати, с веснушками, открытым лицом, дикими рыжими волосами и с дружелюбным характером, который напоминал мне щенка, улыбнулся на несколько секунд, прежде чем некоторая холодность просочилась в него от нашего босса.

Когда глаза, как у буравчика, доктора Костича обратились к нему, Джек опустил свой взгляд обратно на средневековый гримуар, из которого он делал заметки.

— Спасибо. Я понятия не имею, почему фуга поразила меня именно тогда, а не в октябре, как это должно было быть, но я очень извиняюсь за какие-либо неудобства, которые доставила вам, — сказала я Костичу.

Он нажал несколько клавиш на ноутбуке перед ним и отодвинул стул, смотря на меня еще более тщательно. Мне пришлось сдерживать себя от ерзания под его пристальным взглядом, избегая его взгляда, осматривая гостиный номер люкс, который он всегда заказывал, когда был в Лондоне. Все выглядело так же, как когда я оставила его около пяти недель назад, все казалось нормальным, но что-то явно было не так.

— Я был в контакте с серебряным виверном, у которого, я пологаю, в данный момент ты гостишь, — сказал он наконец, резко указывая мне на кремового цвета стул Людовика XIV. Я села на край, ощущая себя так, как будто я была отправлена в кабинет директора. — Он сообщил мне целый ряд фактов, которые я нашел бесконечно удручающими.

— Мне жаль слышать это. Я надеюсь, что, возможно, я смогу объяснить некоторые обстоятельства и освободить вас от этого бедственного положения, — сказала я, желая, чтобы это звучало не так высокопарно.

— У меня мало надежды, что это произойдет, — сказал Костич, постукивая пальцами. — Виверн сообщил мне, что ты на самом деле не простой ученик, как думала.

Я посмотрела на Джека. Его голова склонилась над гримуаром, но он смотрел на меня, его взгляд был серьезным.

— Вы знаете, Габриэль хороший парень и все такое, но у него какие-то действительно дикие идеи. Я не придерживаюсь с ним одинаковых взглядов, — сказала я быстро на всякий случай, если он решит задуматься о моем психическом состоянии. Господь знает, что я делала это для нас обоих.

— По сути, виверн мне сказал, что ты дракон и была когда-то членом его клана, — продолжил Костич, как будто я не говорила ни слова.

Я внутренне вздрогнула от мрачного взгляда на его лице. Я знала из его тирады в прошлом году, что Костичу не очень нравились драконы.

— Как я уже говорила, дикие идеи. Он неправ, конечно. Все видят, что я — человек!

— Нет, — сказал он, застав меня врасплох. — Ты не человек. Ты кажешься человеком — да, но ты не он. Я знал это, когда ты подала заявку на ученика.

— Вы знали? — У меня было чувство, что мои глаза вылезут от удивления. Я моргнула несколько раз, чтобы попытаться убрать ошеломляемое выражение с моего лица. — Почему вы ничего не сказали мне?

— Это не редкость — он пожал плечами, — найти кого-то из смешанного наследия в L’au-dela⁹.

— Я не… смешанного наследия.

— Я предположил, что у тебя один родитель был человек и один бессмертный, как и у твоего мужа.

— Вы шутите, да? — Я опять вылупилась на него. — Гарет? Мой Гарет? У него бессмертный родитель?

— Твой муж представляет наименьшей мой интерес, за исключением, когда он прерывает меня с требованиями и глупыми угрозами, — ответил он, стреляя в меня взглядом, который заставил меня застыть в моем кресле. — Ты знаешь, ты не подходишь Кодексу Магистра, по которому мы живем наши жизни?

— Да, сэр, — сказала я жалобно, зная, куда он ведет.

— Тогда ты будешь не удивлена, что из-за нарушения устава номер сто и восемьдесят семь, ты была снята со статуса ученика.

Слабый разряд электричества пробежал сквозь меня, как его слова дошли до меня.

— Вы меня выгоняете? — спросила я не в силах поверить в это. — Я знаю, вы расстроены из-за моего неожиданного отсутствия, но выгнать меня из-за этого? Это вряд ли кажется справедливым!

— Я не «расстроен», как ты выразилась. — Его бледно-голубые глаза смотрели скучающе. — Это бесполезная эмоция. Ты лишена своего ученичества. Кроме того по состоянию на этот момент ты находишься под интердиктом¹⁰, запрещающий использовать любые знания, которые ты получила во время твоего пребывания в качестве моего помощника. — Он набросал пару символов в воздухе. Они на миг засветились бело-голубым перед тем, как раствориться во мне.

— Но, сэр…

— Строго говоря, запрещение было не обязательным, поскольку у тебя ограниченные полномочия. — Он посмотрел на меня так, что я задрожала от беспокойства. — Ты не использовала в последнее время свои силы, не так ли?

— Нет. Вы знаете, мне не комфортно делать это без большой подготовки. — Я сжалась в кресле.

— Я хорошо осведомлен об этом факте. — Его губы сжались. — Что ты впустую потратила мои время и ресурсы, когда я пытался научить тебя, дракона, того, у кого нет способностей обращаться с тайной силой, это я не забуду долгое время.

— Но у меня есть сила, — запротестовала я. — Может быть ее немного и я, может быть, не очень комфортно с ней обращаюсь, но я узнала множество вещей с тех пор, как стала вашей ученицей! Я могу убрать даже самые стойкие бородавки. Брови живут в страхе из-за меня! У моей соседки был случай климатического гипергидроза¹¹, и я решила эту проблему и ее пальцы вернулись в норму в мгновение ока!

Его губы сжались еще сильнее, пока они почти не исчезли друг в друге.

— Ты была моим учеником в течение семи лет, все равно тебе с трудом даются самые элементарные навыки. Джек со мной шесть месяцев и он уже превзошел твое мастерство в десятки раз!

Я взглянула на Джека, желая возразить, что это не моя вина, что магия не дается мне так легко. Но слова, что драконы не могли владеть магической силой, звучали в моей голове.

— Теперь, когда я знаю правду о тебе, нет ничего удивительного, что ты не смогла достичь прогресса в учебе, как должна была. Я не знаю, как я мог быть так слеп, так глуп, чтобы поверить в твои рассказы, что тебе просто нужно больше времени, чтобы изучить пути магов, но уверяю тебя, что я не сделаю ту же ошибку во второй раз. Тебя освобождают от твоих обязанностей, Талли Салливан. — Боль пронзила меня от звука моего имени. Я встала, не зная, что могла еще сказать или сделать, чтобы заставить его изменить свое мнение.

— Я делаю успехи, — сказала я печально. — Я почти освоила заклинание прочистки уха.

— Четырехлетний ребенок может справиться с заклинанием ушной серы лучше, чем ты после четырех месяцев его изучения, — отрезал он.

— Я пыталась, — сказала я, мое настроение упало.

— Глупо. Я не сомневаюсь в твоей преданности; это та причина, по которой я делал тебе скидку, и теперь, когда я знаю, почему ты отсутствовала, я волен двигаться дальше.

— Я сожалею, — сказала я, безумно желая расплакаться. — Я никогда не хотела обманывать или оскорблять вас и если бы был способ или какая-нибудь эпического рода задача, которую я могу сделать, или чрезвычайно сложное волшебство, которое я могу проанализировать, чтобы доказать вам, насколько серьезно я отношусь к своей карьере мага, я бы сделала это.

Он некоторое время молчал, я была убеждена, что он собирался превратить меня в жабу, или еще хуже. Но к моему удивлению он медленно сказал:

— Есть, пожалуй, чем ты можешь услужить мне. Это никоим образом не повлияет на мое решение удалить тебя, как ученика, но если ты действительно хочешь сделать для меня что-либо, то, возможно, мы можем прийти к пониманию.

Я прикусила изнутри губу, желая сказать ему, что если я собираюсь сделать ему одолжение, я ожидаю, что он вернет мне мою должность, но я была знакома с ним достаточно долго, чтобы знать, что он не потерпит никакого давления или ультиматума. Но, возможно, я смогу убедить его в своей преданности и самоотверженности.

— Что это может быть? — спросила я.

— Есть дракон, о котором ты без сомнения слышала, — сказал он, его голос был низким и убедительным. — Он известен как Балтик, он обладает наиболее тревожными навыками и умениями, одна из которых уходить и приходить по его прихоти. — Я несколько онемела, интересно, весь ли мир вращается вокруг Балтика с глазами черного дерева.

— Я желаю знать, какие у него еще магические способности, все ли он показал в многочисленных случаях. Его компаньон, которого мы взяли в плен, упал в обморок, отказываясь говорить, несмотря на угрозу изгнания в Акашу. Я также хочу знать, каким образом он получил Антония фон Эндрэс, световой меч, и забрать его у него.

— У Балтика есть световой меч? — спросила я растерянно. — Но он сделан из тайной магии. Никто, кроме изображенного на нем, не может владеть им.

— И все же он владеет им и довольно умело, я бы сказал, — ответил он, потирая руку, как будто она болела.

— Вы хотите меня, ученика с небольшой силой и мастерством…

— Ты больше не ученик, — прервал он быстро, его брови сделали элегантные арки над его длинным носом. — И ты не можешь обладать никакой силой с интердиктом на тебе.

— Вы хотите, чтобы я без силы и умения, совершенно не в состоянии выработать какую-либо магию, забрала бесценный меч у мага-воина дракона? — Я покачала головой. Даже для меня это звучало, как чистейшая глупость. — Я не имею ни малейшего понятия, как сделать что-то подобное, даже если предположить, что я могу.

— Твоя неспособность понять все возможности — это твое упущение, не мое, — ответил он, его внимание вернулось к его ноутбуку.

— Но я даже не знаю, как найти этого Балтика…

— Когда у тебя появится, что сообщить мне, ты можешь связаться со мной. До тех пор — доброго дня.

— Возможно, если бы мы смогли поговорить об этом…

Он посмотрел вверх, сила вышла из него. Я была у двери, прежде чем поняла, что он заставил меня двигаться.

— Доброго дня.

Спустя несколько минут, я стояла возле отеля, заполненного счастливыми туристами и посетителями, тупо смотря на людей и их действия, проходящих мимо меня, но не способная разобраться в своих мыслях. Все они, казалось, кружились вокруг ужасного беспорядка, который, как я сомневалась, смогу когда-либо разобрать.

Серебряные драконы думали, что я связана с Балтиком. Мои сны были сосредоточены на Балтике. Доктор Костич хотел, чтобы я что-то забрала у Балтика.

— Я начинаю ненавидеть это имя, — пробормотала я себе.

Швейцар бросил на меня любопытный взгляд. Я прошла несколько шагов, не уверенная, куда собираюсь идти.

— Я могу вам помочь? — спросил швейцар.

— Я… у меня есть немного времени, чтобы убить. Есть ли поблизости парк? — Спросила я, решив обратиться к той среде, которая всегда меня успокаивала.

— Шесть кварталов на север, мэм. Прямо по улице.

Я поблагодарила его и быстро зашагала, нуждающаяся в успокаивающем воздействии чего-то зеленого и растущего, чтобы навести порядок в моем измученном разуме. Я чувствовала себя лучше почти в тоже мгновение, когда мои ноги коснулись травы, запах нагретой солнцем земли и травы и листьев с деревьев, которые окружали парк, как забор, наполняло меня чувством благополучия.

В парке было много людей в этот день, без сомнения наслаждаясь последними днями лета, прежде чем мрак осени наступит. Группы детей мчались с Фрисби и вертолетами с дистанционным управлением, пары лежали в томных объятиях, измотанные матери и отцы гоняли свои выводки, и вездесущие хихикающие группы школьниц собрались, чтобы лебезить перед музыкальной группой, которая сидела на развлекательной сцене в углу парка.

Я направилась в противоположную сторону, глубоко дыша, чтобы наполнить мою душу запахом и ощущениями зеленой жизни, в конце концов, я уселась на одну из двух скамеек, которые стояли спиной к спине рядом с заколоченным ларьком. Не успела я плюхнутся на выбранную мной скамейку, как две молодые девушки, которые казались в их позднем подростковом возрасте, подбежали и уселись на стоявшую позади моей скамейку, стрельнув в меня, любопытным взглядом.

Я улыбнулась и закрыла глаза, повернув лицо к солнцу, надеясь, что они не долго тут просидят, не тогда, когда группа собиралась играть в другом месте.

Девочки, видимо, решили, что я безобидна, потому что начали болтать в голос так, что я не могла не услышать.

— Я не могу поверить, что у него есть яйца, стальные яйца, чтобы сказать мне, что он предпочел бы навестить своих родителей на Мальте, чем поехать со мной в Рим, но он это сделал, даже не задумываясь, насколько я могу судить. Я имею в виду — Рим против Мальты? Рим абсолютно выигрывает.

— Абсолютно, — сказала вторая девушка. — Ты была права, бросив его. Кроме того, это дает тебе свободу походить по магазинам Италии, если ты понимаешь, что я имею в виду. Итальянские мужчины такие нежные, не думаешь?

— Некоторые из них, — согласилась первая девушка. — Те, что не очень волосатые. Некоторые просто… тьфу. — Она вздрогнула и я начала поглядывать вокруг в поисках другого места. — Я имею в виду, Боже мой, то, что они запихивают в свои плавки! Это просто непристойно!

Мой телефон недоуменно что-то пробубнил как раз в этот момент, заставляя меня отправить молитву благодарности, когда я открыла его, ожидая услышать Брома с просьбой, заранее получить карманные деньги на какой-то ужасный инструмент мумификации.

— Алло? — Однако, это был не его голос, который поприветствовал меня.

— Салливан? Какого черта ты делаешь в Англии до сих пор? Бром сказал, ты осталась там! Это какая-то шутка?

— Гарет. — Две девушки посмотрели через плечо на меня. Я наполовину отвернулась и понизила голос. — Я все думала, когда же ты вспомнишь обо мне и позвонишь.

— Вспомню о тебе и позвоню? Ты в своем уме? Я пытался связаться с тобой в течение многих недель. Что Костич на этот раз заставляет тебя делать?

— Это немного сложно, — сказала я, помня о девушках, хотя они, казалось, перешли к оценке качества каждого мужчины, который проходил мимо. — Я все еще здесь, потому что у меня был приступ.

— Что? — Его вопль почти оглушил меня. — Когда? Как? Какого черта ты думала?

— Я не… я спала. И я не знаю, как или почему это произошло. Я жила в доме с кое-какими людьми, с которыми Костич работал. Они забрали меня и Брома.

— Ты преображала? — спросил он тихо, но я слышала жадность в его голосе.

— Нет. Но это поднимает очень хороший вопрос… как долго я занимаюсь этим?

— Чем? — Его голос был настороженным.

— Как долго я делаю золото для тебя? Доктор Костич говорит, что ты бессмертный. Как долго мы женаты?

— Ты знаешь, сколько времени мы женаты… десять лет. Ты видела свидетельство о браке.

Да?

— Я не помню. Ты что-то сделал с моей памятью?

— О чем, черт возьми, ты говоришь? — Сейчас он звучал разъяренным, говоря тихим, ужасным голосом, который послал мурашки по моим рукам. — Если ты пытаешься отвлечь меня, потому что ты преображала для какого-то ублюдка, который принял тебя у…

— Я только что сказала тебе, что нет. К счастью, ни у кого не было больших кусков свинца под рукой.

— К счастью? Ты тупая сука. Ты хоть представляешь, сколько это будет нам стоить? Как, черт возьми, я расскажу об этом Рут?

— Я не знаю, и мне не нравится, что меня обзывают. Послушай, Гарет, все немного запуталось. Доктор Костич выгнал меня из гильдии магистра и я…

— Он что? — Нецензурная брань последовала за этим добрые две минуты. — Что ты сделала?

— Ничего, я клянусь.

— Тогда почему он выгнал тебя?

— Это из-за них… — я бросила взгляд через плечо, но девушки склонились друг к другу головами, наблюдая, как трое молодых людей в футбольной форме прошли мимо, — …из-за драконов.

— Драконов? — повторил он, его голос вдруг стал очень высоким.

— Да. Люди, у которых я осталась, драконы. Они попросили, чтобы Бром и я остались с ними на некоторое время, пока я пытаюсь разобраться, что к чему. — Тишина заполнила мои уши на добрую минуту.

— Уходи, — сказал он наконец.

— Что?

— Ты слышала меня… уходи. Убегай от драконов.

— Не думаешь, что это будет грубо? Они сильно помогли мне, Гарет. Сама мать виверна ухаживала за мной, в то время как я была в фуге…

— Уходи, глупая женщина! Я ясно выразился? Уходи, прежде чем они убьют тебя!

— На самом деле ты смотришь слишком много телевизора, Гарет. — Я старалась сохранить свой голос низким, но позволила гневу звучать в нем. — Если бы эти люди хотели убить меня, они бы бросили меня в Темзу, пока я спала.

— Слушай меня внимательно, Салливан, — сказал он, тяжело дыша. — Ты можешь думать, что они твои друзья, но это не так. Ты должна уйти от них сегодня, сейчас же.

— Это не так просто, — сказала я, поколебавшись. Я действительно не хотела говорить с Гаретом о Габриэле и Май. Почему-то казалось, что это приведет к ссоре, если я попытаюсь объяснить ему. — Я сказала им, что останусь на некоторое время. Ну… у меня есть сны и они…

— Я не хочу слышать о твоих проклятых снах! — загремел он, дыша как бульдог в течение нескольких минут, прежде чем продолжить. — Я не могу уехать прямо сейчас. Рут и я… мы следим за потенциальным клиентом. Но я пришлю кого-нибудь помочь тебе.

— Пожалуйста, перестань поступать, как Дарт Вейдер, и выслушай меня? — Я потеряла все остатки терпения. — Бром и я в порядке. Драконы не причинят нам вреда. Нам не нужен никто, чтобы помочь нам, потому что у нас все хорошо, просто отлично!

— Будь готова уехать сегодня вечером, — сказал Гарет. Я стиснула зубы, чтобы не закричать от отчаяния. — Не говори никому. Оставайся в своей комнате.

— Вот тебе крест, Гарет! Если я уже не схожу с ума, тебя достаточно, чтобы подтолкнуть меня прямо через край, ты понимаешь это?

— Подожди … ты сказала Бром там?

— Да! Да, я сказала! Аллилуйя и пусть летают голуби! Ты на самом деле хоть что-то услышал из того, что я сказала!

Он снова выругался, но шепотом на этот раз.

— Ну, это не важно. Он им не нужен. Ты просто должна сказать ему, чтобы он оставался там, пока Рут или кто-нибудь не заберет его.

— Ты спятил, — сказала я категорически, настолько ошарашенная, что он на самом деле думал, что я оставила бы своего собственного ребенка, что мой мозг не мог придумать ничего большего, чем это.

— Они ему не навредят, — сказал он раздраженно. — Просто будь готова уехать.

Сама идея, что Гарет был готов оставить Брома, его собственного ребенка, с людьми, которых он считал опасными, была такой неправильной, что я сидела, уставившись на траву в полнейшем недоумении. В тот момент я поняла, что брак закончился. Я не могу оставаться замужем за человеком, который совершенно не заботился о своем сыне.

Гарет, очевидно приняв мое молчание за согласие, снова предупредил меня не иметь ничего с драконами, пока я не спасусь.

— Что ты ожидаешь, я буду делать после того, как покину драконов? — заставило меня спросить мое любопытство. — Я больше не ученик и на мне теперь интердикт. Я не могу вообще практиковать тайное волшебство.

— Ты получишь свою работу обратно, — сказал он угрюмо.

— Как?

— Это твои проблемы, — сказал он, вторя Доктору Костичу. С последим словом предупреждения он повесил трубку, оставив меня покачивать головой. Было так много всего, что нужно было принять… сначала драконы, потом сны и теперь весы, в которых Гарет падает в моих глазах. Как я жила с таким монстром все эти годы?

— Святая Мария, Матерь Божья, — сказала одна из девочек за моей спиной, когда я убрала свой телефон подальше в сумочку. — Посмотри на этих двух. Муррр! Я возьму у одного номер.

— О! Я собиралась взять у него номер. Я полагаю, мне придется взять у высокого впереди, тогда. Как ты думаешь… семь? Семь с половиной?

— Ты шутишь? Он слишком активный. У него, наверное, обсессивно-компульсивное расстройство или что-то подобное. Пять, не больше. Тогда как тот, что за ним, он однозначный восемь и девять.

Я посмотрела между ними, чтобы увидеть, о ком они говорят. Двое мужчин шли параллельно скамейке, на расстоянии приблизительно в тридцать футов. Я не могла разглядеть дальнего мужчину, хотя проблески указывали, что ему за тридцать, с короткими темными волосами и небольшой бородкой. Замысловатая кельтская татуировка была обернута вокруг его бицепса, она выглядывала из-за черной рубашки с короткими рукавами. Его спутник, который был ближе ко мне, был повыше и похож на дальнего. Он также носил ничем не примечательное черное, за исключением того, что ветер теребил его рубашку на его груди. Он двигался быстро, его длинные ноги легко пересекали просторы парка, его тело двигалось с почти кошачьей грацией.

Что-то в нем показалось мне знакомым. Я повернулась немного больше, чтобы получше рассмотреть, в то время как они продолжали идти мимо. У ближайшего мужчины с грациозной походкой были темно-шоколадного цвета волосы до плеч, которые были убраны назад в короткий хвостик. Он был чисто выбрит, хотя был слабый намек на щетину вокруг его челюсти.

— Может быть, я должна подойти к высокому. Я люблю мужскую щетину, — сказала одна из девушек, как будто прочитала мои мысли. — Он на сто процентов вкусный. Эй! Почему мы не видим, куда они идут, и если бы мы знали, мы могли бы пойти с ними?

— Я не знаю. Он выглядит устрашающе, тебе не кажется? — Вторая девушка выглядела нерешительной, когда она рассматривала красавца с конским хвостиком.

Я согласилась. Он действительно выглядел устрашающе. Он выглядел сексуально, как ад. Мне было жаль, что я не могла побаловаться маленькими незаконными снами о нем, но у меня было и так достаточно на тарелке, чтобы остановиться на плачевном состоянии моей личной жизни.

Мой взгляд снова скользнул к нему, и еще раз я была поражена чувством знакомства. Как будто что-то внутри меня признало его… нелепое чувство, и если я что-то и чувствовала в последнее время, так это только глупые ощущения.

К моему удивлению, первый человек споткнулся и остановился, поворачивая полный круг, чтобы осмотреться вокруг. Он заколебался, когда наткнулся на нас, и первая девушка взвизгнула и подтолкнула свою подругу, когда она поднялась на ноги, то загородила мой обзор.

— Посмотри! Они увидели нас! Давайте подойдем к ним. Давай же, Ди!

— Я не думаю, что они смотрят на нас, Сибил. — Ее подруга вставала медленнее.

— Не будь глупой, — сказала первая девушка, хватая свою сумочку. — Это ясно как день! Давайте поздороваемся. — Две девушки направились в сторону мужчин. Я пыталась смотреть на них, но мое зрение заволокло туманом, как будто меня вдруг завернули в кокон из ваты. Я схватилась за спинку скамьи, чтобы удержаться и не упасть вперед, но это было бесполезно. Я упала.

Взрыв боли ворвался в мою голову красной волной, которая нарастала и пульсировала все сильнее и сильнее, пока я не подумала, что моя голова взорвется.

— Стоп! — прокричала я и каким-то чудом смогла это сделать.

***

Я открыла глаза и уставилась на двух мужчин, которые стояли друг с другом под алтарем собора, эхо от их криков тревожили пылинки, которые танцевали в тонком солнечном свете, проникающим сквозь прекрасные витражи. Я повернулась к человеку справа от меня. Чуть выше меня, плотного, мускулистого телосложения, с золотисто-коричневыми волосами и почти такого же цвета глазами, он напомнил мне одного из самых дорогих быков моего отца.

— Балтик не сделал ничего, что бы навредило мне, ничего.

— Он поклялся уничтожить всех серебряных драконов, которые не подчиняются его непристойным требованиям, — сказал Константин Норк, глядя на Балтика. — Зачем он привел тебя ко мне, если ты не пострадала?

Я подняла руку, чтобы остановить возражения Балтика, которые я знала, будут громкими и злобными.

— Он не причинил мне вреда, потому что он — человек чести. Он поклялся отвезти меня домой, что он и сделал, хотя… — я перевела взгляд на Балтика, чтобы посмотреть на него укоризненно… — я имела в виду дом моего биологического отца, а не быть переданной в руки драконов.

— Ты принадлежишь моему клану, — сказал Константин, сжав руки в кулаки.

— Твой клан принадлежит мне! — зарычал Балтик.

— Из любви ко всем святым, пожалуйста, не начинайте это снова! — сказала я, потирая лоб. Остатки головной боли, которая была вызвана выслушиванием, как эти два виверна кружат друг с другом, огрызаются и рычат за последний час, все еще не прошли. — Дело в том, что он сделал то, что сказал.

— В том числе проводил ночи в твоей постели? — спросил Константин, его взгляд был прикован к Балтику.

Я подняла брови и обдумывала, должна ли я ответить на это девичьем возмущением или применить более мирской подход. Я решила в сторону возмущения.

— Моя девственность нетронута, если это то, что ты желаешь знать. Балтик не спал со мной.

— Нет? Тогда почему его люди говорят, что он каждый вечер проводил в твоей каюте? — Я подумала о недельном путешествии из Англии на южное побережье Франции. Это было правдой, Балтик каждый вечер приходил ко мне… я не могла отказать ему и на самом деле узнала много о том, что ему приятно и что заставляло его терять контроль.

— Я боялась путешествия, — сказала я правдиво. Море было чем-то чуждым и я не доверяла ему.

Уголки рта Балтика начали подниматься вверх.

— Это правда, когда мы были на корабле он приходил в мою каюту каждую ночь, но только для того, чтобы успокоить меня. — Это также было правдой, большая часть правды. Мне придется искать духовника в моем новом доме.

Константин, не веря, что-то пробурчал, но я подняла свой подбородок и спокойно сказала:

— Я еще раз говорю, что моя девственность нетронута. Если ты настаиваешь на обследовании, я пройду его.

— Нет, — сказал он, не отрывая взгляда от Балтика, который все еще слабо улыбался, искры веселья были в его обсидиановых глазах, столь же глянцевые и блестящие, как полированный камень. — Я приму то, что ты говоришь.

— Благодарю небеса. А сейчас я была бы весьма признательна, если кто-нибудь расскажет мне, где моя семья. Мое семейство драконов. Хотя я и была оторвана от единственных родителей, которых я знала, я хотела бы встретиться с теми, кто дал мне жизнь.

Руки Константина сжались, но наконец он отошел от алтаря, обращая свой взор на меня. На этом расстоянии можно было услышать песни монахов, как они молились в небольшой часовне.

— Меня огорчает то, что я должен сказать тебе это, но твои родители мертвы, Ясолд.

— Нет, — сказала я, останавливаясь, когда он попытался взять мою руку и вывести меня из собора. — Они не могут быть мертвы. Я проехала весь этот путь, чтобы найти их.

— Мне очень жаль. Твой отец погиб в битве с твоим спасителем. — Его слова и выражения были горькими, когда он кивнул в сторону Балтика. — Твоя мать не пережила его потерю. Они были очень преданной парой. Я не знал, что ты выжила… твоя мама сказала нам, что ты утонула. Я не знаю, почему она отдала тебя смертным, а не своей родне, но мы рады, что ты вернулась к нам.

Глубокое чувство печали затопило мое сердце, наполняя меня безысходным отчаянием. Я подняла взгляд, чтобы встретиться взглядом с Балтиком. Он ждал меня, его глаза ждали, его лицо было лишено эмоций.

— Ты убил моего отца?

— Мы находимся в состоянии войны, — сказал он. — Люди гибнут во время войн, Ясолд.

Я кивнула, слезы заполнили мои глаза, в моем сердце было столько тяжести, что я не могла говорить.

— Пойдем. Я отвезу тебя к семье твоей матери. Они будут рады тебе, — сказал Константин, одна его рука была на моей спине, когда он вел меня по проходу от алтаря собора, его охранники следовали за нами.

Я остановилась у большой двойной двери и оглянулась. Костя и Павел присоединились к Балтику у алтаря. Все трое наблюдали за мной. Я хотела бы поблагодарить Балтика за его почтительные слова по отношению ко мне, даже когда это означало, что он должен был встретиться со своим самым ненавистным врагом. Я хотела сказать ему, сколько удовольствия он подарил мне в наши ночи вместе. Я хотела сказать ему, что я больше не злилась, что он забрал меня из единственной семьи, которую я знала.

Я ничего не сказала. Я просто посмотрела на него, потом повернулась и в сопровождении Константина вышла из собора в свою новую жизнь.

— Сейчас о тебе будут заботятся, Ясолд, — успокоил меня Константин. — Нам многому нужно тебя научить, но ты вскоре об этом узнаешь.

Глава 6

Ско-ро я думала, что мое сердце, заполненное таким количеством печали, разлетится на сотни маленьких кусочков. Скоро.

Скоро? Нет, это не правильно.

— Я сказал, привет. Здравствуй? Приветик? Хай? Привет-привет-привет? — Я моргнула, туман стал рассеваться, под моей рукой все еще была твердая спинка скамейке. Передо мной сидел большой лохматый черный пес, задыхаясь на солнце, длинные растяжки слюней шли от его слюнявых губ. Я оглянулась в поиске владельца собаки, но там никого не было.

— Эй. Ты Ясолд, верно?

Мои брови поднялись, я посмотрела вниз на собаку. Голос шел от него.

Он наклонил голову в сторону и я клянусь, он подмигнул мне.

— Вау, ты выглядишь адски. Как я после того удара головой о мраморный кофейный столик Эш, помнишь?

— Э… — у меня слегка отвисла челюсть. — Я вас знаю?

— Да. Мы встречались в доме Эшлинг и Дрейка во время большого родильного тарарама. Я Джим. Эффриим в действительности, но это слишком по-девчачьи для такого мужеподобного парня, как я. Ты выглядишь забавно. Ты меня не видела в моей человеческой форме, не так ли? Потому что это объясняет, почему ты выглядишь так, будто увидела трехголового инопланетянина танцующего кордебалет.

— В человеческой форме, — повторила я тупо. — Нет, я… — мне это снилось. В середине дня? Паника охватила мой живот липкими пальцами. Теперь сны приходили ко мне, пока я бодрствую? — Дорогой Бог, шоковая терапия плачет по мне за углом, если мой мозг будет продолжать идти этим курсом!

— Думаешь?

Я уставилась на собаку; мои мысли были в панике.

— Ай. Ты выглядишь так, будто отрубишься или блевонешь. Если ты собираешься делать последнее, то можешь сделать это подальше от меня? Этой великолепной шерсти нужна вечность, чтобы высохнуть после ванны.

— Я в порядке, — сказала я, сумев взять контроль над своими непутевыми эмоциями. — Ты собака, но ты можешь принимать человеческую форму?

— Я демон. Шестой класс, но я хороший. Я не собираюсь вытаскивать твои внутренности и развешивать их на дереве или что-нибудь подобное. Кроме того, Эшлинг кастрирует меня, если я сделаю это. Она всегда угрожает кастрировать меня. Я думаю, что у нее есть секретный фетиш о наличии половых органов, если хочешь знать, но она достаточно милая повелительница демона, я не раздуваю из этого проблемы. Ты точно в порядке? Эй, положи голову между коленями… ты такая же белая, как мех на брюшке Сесиль.

Я сделала, как сказала собака… демон… задавшись вопросом, откуда я его знаю. Прежде чем я смогла даже закончить свой психический приговор, я остановила себя. Демоны, я помню, один из моих преподавателей магов говорил, что нужно всегда упоминать посредством гендерно-нейтральных местоимений¹². Почему, я понятия не имела; это просто так надо.

— Ты сказал, что я тебя знаю? — спросила я через пару минут, пытаясь вернуть немного крови обратно в свой мозг.

— Теперь ты вся красная, — сказал он, лизнув свое плечо. — Ты не помнишь меня?

— Я ничего не помню, — сказала я более честно, чем мне нравилось.

— Да? — Его глаза сузились на мне. — На тебе похоже запрет. Костич выгнал тебя из лагеря магов?

Я посмотрела вниз на свою грудь, где светился слабый синий старинный узор.

— Я даже не буду спрашивать, откуда ты это знаешь, потому что, честно говоря, мне не придется выслушивать еще одну странную вещь сегодня, я просто хочу свернуться в клубок и притвориться, что я ежик, а потом… где Бром?

— Кто такой Бром?

— Мой сын.

— О! У тебя есть сын? Балтик знает об этом? Если он не знает, обещай мне, что я буду там, когда ты скажешь ему это, потому что он станет полностью психованным драконом. Ну, еще более психованным драконом, чем он уже является, который, я должен сказать тебе, очень пугает.

Я сделала глубокий, очищающий вдох воздуха, наполненного душистой травой.

— Ради моего рассудка и моего сына, я буду теперь притворяться, что ты ничего не говорил. На самом деле тебя даже здесь нет. Я здесь одна. И теперь я иду домой.

— Где твой дом? — спросил демон, когда я вставала и взяла свою сумку и пошла в ту сторону, где, я надеялась, была улица. Он, похоже, ни чуточку не обиделся на мои комментарии, но с другой стороны он также не был склонен оставить меня в покое.

— Барселона.

— Это будет адская прогулка.

— Я остановилась у кое-каких людей в городе.

— Май и Габриэль, да, я слышал, что Эш бросила тебя на них, потому что ты давно потерянная любовь Балтика. На что это похоже прыжок в другую реальность с сумасшедшим драконом?

— Ты единственный и самый странный демон, которого я когда-либо встречала. — Я мельком взглянула на него, пока шла.

— Признай это, детка… я лучший, не так ли? — спросил он, поднимая мохнатые брови на меня. Завидя кого-то, он закричал: — Эй, Сюзанна! Смотри, кого я нашел!

Подбежала маленькая белокурая женщина с поводком и пластиковым пакетом в руке.

— Джим! Вот ты где! Я думала, что потеряла тебя. О, ты Ясолд, не так ли? Привет.

— Меня зовут Талли, — сказала я. — Хотя если честно, я готова сдаться и изменить свое имя, потому что никто меня не слушает.

— Ясолд паршиво, — сказал ей Джим. — Я думаю, мы должны отвезти ее домой. Не хочу, чтобы она превратилась в дорожную пиццу, потому что никого не было здесь, чтобы присмотреть за ней.

Сюзанна посмотрела на свои часы, но согласилась.

— В этом нет необходимости. Я вполне нормально себя чувствую. Я просто немного не в себе, мне не настолько плохо, чтобы я хотела сделать что-то сумасшедшее, как например, снять всю одежду и танцевать на колонне Нельсона.

— Черт побери, — сказал Джим, выглядя разочарованным.

— Я думаю, что, возможно, нам все-таки следует проводить тебя, — сказала Сюзанна, смотря на меня проницательным взглядом. — Ты, кажешься, немного обезумевший.

— Обезумевшей… безумие… это сейчас очень спорный вопрос. — Они шли со мной, пока я шла к дому Габриэля, мои мысли были в полном беспорядке, которого я не хотела касаться. Джим болтал безостановочно всю дорогу, настаивая на том, чтобы сопроводить меня внутрь.

— Если ты захочешь оплатить мою галантность поглаживанием мне животика, валяй, — сказал он, переворачиваясь на спину у моих ног, когда я рухнула, обессилившая, на кожаный диван в зелено-коричневой гостиной.

Я молча подчинилась, мои мысли все еще витали вокруг последнего видения жестокости Гарета и моего недавно полученного членства в клуб «Психически Растерявшихся».

— Сюзанна говорит, что ты не очень хорошо себя чувствуешь? — сказала Май, входя в библиотеку с Габриэлем за ней. — Джим, в самом деле! Мы обязательно должны смотреть на это?

— Нельзя обнажать живот, не обнажая Юпитер, Марс и действительно Большую Медведицу, — ответил Джим, его задняя нога слегка поддергивалась в воздухе, когда мои пальцы нашли особенно зудящее место на его животе. — О да, детка. Мне очень нравятся девушки с длинными ногтями.

— Пора идти, — сказала Май, подталкивая демона носком ее ботинка. — Спасибо, что привели Ясолд обратно, Сюзанна. Забери это отсюда.

— Но я хочу остаться! — жаловался Джим, когда следовал за Сюзанной из комнаты. — У меня больше нет никаких треволнений, потому что Дрейк никого не пускает в дом, если у него нет пяти рекомендаций и всесторонней проверки данных… — дверь закрылась за голосом демона.

Габриэль опустился на колени рядом со мной, наклоняя мой подбородок, чтобы посмотреть мне в глаза. Я позволяю ему посмотреть, чувствуя себя морально потрепанной.

— Что с тобой случилось?

На мгновение я заколебалась, вспомнив слова Гарета. «Они убьют тебя», — предупредил он, но это не имело смысла, ни на интеллектуальном, ни на эмоциональном уровне. Единственные эмоции, которые я получала от Май и Габриэля, были только сочувствия и забота.

— Балтик, — сказала я, облизывая свои губы, мои мысли, наконец, остановили свое бесконечное вращение, слившись в одну сплошную мысль. Мой голос был низок, мои губы были пересохли, как будто я была под воздействием атмосферных явлений в течение очень долгого времени.

Май что-то пробормотала и отошла налить мне выпить. Напиток был острый, очень пряный, пахнущий гвоздикой, имбирем и корицей и он обжигал, когда скользнул мне в горло, но это был очень приятный жар. Он наполнил меня энергией, когда попал в мой живот, что позволило мне собрать свои мысли.

— Что о нем? — спросил Габриэль.

— Балтик здесь? — Я сделала еще один глоток, наслаждаясь жжением. — В Лондоне?

Габриэль и Май переглянулись.

— Он был здесь в тот день, когда ты потеряла сознание. После этого мы считаем, что он вернулся в Россию, — сказал Габриэль.

— Зализывает раны, скорее всего, — добавила Май. — Он потерпел сокрушительное поражение от Габриэля, Кости и Дрейка. Трое его охранников погибли, и мы захватили его лейтенанта, женщину по имени Тэла.

— Ну, или это так, или я действительно схожу с ума, я думаю, что он вернулся. Мне кажется, я видела его в Грин-Парке. — Я рассказала, что видела двух мужчин и про видение, которое последовало, хотя я опустила определенные детали. — Есть только одна вещь, которая меня смущает… человек, которого я видела в парке не похож на человека, которого я видела в своих снах. Если Балтик это тот человек, который мне сниться, то им не может быть человек из парка.

— Да, это мог быть он, — медленно сказал Габриэль, поднимаясь на ноги. — Я думаю, что что-то произошло, когда Балтик возродился. Я думаю, что он изменил свою внешность: и дракона, и человека.

— Он возродился? — спросила я.

— Конечно… ты не знаешь. Вернее, ты не помнишь, — сказал Габриэль. — Балтик погиб триста лет назад.

Ну, это был как небольшой пинок.

— Кто убил его?

— Его правая рука. Костя Фекет.

— Костя? — Я изумленно уставилась на него, разинув рот. — Высокий, черные волосы и глаза, маленькая ямочка на подбородке, квадратная челюсть… этот Костя?

— Да. Ты его видела?

— В моих снах, да, но он друг Балтика.

— Был. Он был другом Балтика, — сказал Габриэль. — Настал день, когда Костя понял, что безумный план Балтика управлять серебряным кланом уничтожал черных драконов, и он положил этому конец, убив Балтика, но после того, как ущерб был нанесен. Черные драконы были почти уничтожены.

— Кто теперь? — спросила я, мой голос шептал.

— Константин Норк, виверн черных драконов.

Я откинулась назад, мой мозг лихорадочно работал. Было просто слишком много всего, чтобы принять, тем более, с ужасом поняла я, что мои мысли приходят к одной точке, что я не сошла с ума, я начинала верить, что они все могут быть правы, и я действительно была уродцем, драконом, запертым в человеческом теле.

Действительно ли печально, что сумасшествие было бы предпочтительнее?

Три часа спустя я сидела в окружении драконов. Очевидно, sárkány это большое дело, проходившее в большом конференц-зале очень шикарного отеля, в нем принимали участие большое количество людей, которые выглядели совершенно обычными. Длинный стол в центре, который вмещал около двадцати человек, доминировал в комнате, в то время как стулья стояли вдоль стен. В одном конце комнаты стояла трибуна, а в другом конце был спущен вниз огромный белый экран, говорящий, что будет какой-то визуальный показ.

Я позволила своему взгляду блуждать вокруг, группа около тридцати человек стояли и болтали. Все без исключения, посматривали на меня враждебно. Устав от этого, я посмотрела на моего соседа справа.

— Как долго обычно длиться это собрание?

— В зависимости… — сказал Джим.

— От чего?

— Начнет или нет твой бойфренд косить всех, как он делал это в Париже.

Я покачала головой не уверенная, должна ли я удивленно посмотреть на него или же «спрятать голову в песок», и сделать вид, что здесь нет.

— Я думаю, что выберу сделать вид, что меня это не касается, — сказала я Джиму.

— Правда? С кем-то другим или с Балтиком?

— Балтик пытался убить людей на sárkány? — спросила я, пытаясь взять себя в руки. Я решила, что не схожу с ума. Бром нуждался во мне, особенно сейчас, когда я знала, какой сволочью в действительности был его отец, и я не смогу о нем заботиться, если буду заперта, нанося рисунки на стены психушки, пользуясь только собственной слюной.

— Да, некоторое время назад. Я не был там, потому что Эшлинг решила, что пора ее икринке появиться, но я слышал, что это была перестрелка настоящего Дикого Запада. До того как Май взорвала чешуйку дракона, вместе с верхнем этажом отеля.

Я позволяю этому тоже пройти мимо меня. На самом деле я бы просто расслабилась и закрыла глаза в попытке позволить этому пройти мимо меня и откинулась на спинку стула, но женщина с блеском в глазах приближалась к нам.

— Джим, помоги мне, если ты беспокоишь бедную Ясолд… — заявил женщина, когда она остановилась перед нами, ее руки были на бедрах.

— Эй, я просто сижу здесь, участвую в вежливой болтовне, сама мистер Любезность. — Правда, Солди?

— Мое имя Ясолд, — сказала я сухо, а потом поняла, что сказала. — Нет, Талли! Талли! Меня зовут Талли, не Ясолд. О боже, теперь я это делаю!

— Это Эшлинг, мой повелитель демона. Она родила близнецов в день, когда ты упала в ее доме, — сказал мне Джим, когда Эшлинг сочувственно поцокала языком на мою горячность.

— Ты повелитель демона? — спросила я, тяжело совмещая образ красивой женщины с вьющимися каштановыми волосами и карими глазами и существом, которое командовало демонами.

— Ага. Май говорит, что ты ничего не помнишь, ни что мы не встречались, но тем не менее это будет серьезной занозой в заднице. Я жена Дрейка. Он виверн зеленых драконов. Он вон там, красивый.

Я посмотрела туда, куда она показывала. Несколько мужчин стояли вместе в дальнем конце комнаты. Мне очень не хотелось ничего говорить, потому что все они выглядели чертовски привлекательно для меня, но смутное чувство узнавания пронеслось где-то на задворках моего разума, когда мой взгляд достиг высокого мужчины с темными волосами.

— И ты тоже дракон? — спросила я Эшлинг.

Май вошла в комнату как раз, когда она рассмеялась.

— О, Господи, нет. Я была таким же человеком, как и все, прежде чем я встретила Дрейка. Я была курьером, мы встретились, когда он украл Акваманил, который я везла в Париж. Это было очень романтично.

Джим задохнулся, кашляя и отхаркивая, как если бы он проглотил комок шерсти.

— Романтично! — наконец сказал он. — Черт, если бы ты знала, через какой ад она заставила нас пройти, когда решалась замутить ли ей с Дрейком…

— Тихо, пушистый демон. — Она улыбнулась Май, когда присоединилась к нам. — Это было почти так же романтично, как ухаживание Габриэля за Май.

— Какие ухаживания? — Май закатила глаза. — В одну минуту я была одна, в следующую — Габриэль был там и требовал, чтобы я была его парой. Не то, чтобы я возражала, но все же. О, тут Ки. Это означает, что Костя где-то не очень далеко. Извините, я на минуту.

— На мгновение я забыла, что она двойняшка, — сказала я, когда Май пересекла комнату, чтобы присоединиться к женщине, которая только что вошла. Хотя они были одеты по-разному и у другой женщины были длинные волосы, было ясно, что они идентичные близнецы.

— Кирена более или менее пара Кости, — сказал Эшлинг. — Это немного запутанно, но в основном, он принял ее как свою половинку, но она технически не является парой виверну, если ты понимаешь, о чем я.

— Я не думаю, что понимаю, нет.

— Ну, как я понимаю, это означает, что она его спутница в глазах вейр, но ее не может принять другой виверн.

— Похитить, ты имеешь в виду? — спросила я в замешательстве, как это имело ко всему этому отношение.

— Нет, взять с помощью вызова. К примеру, если Бастиан… это тот красавец блондин справа… захочет Ки, как свою пару, он не сможет бросить вызов Кости за нее, потому что она технически не пара виверну. Тогда как он может бросить вызов Дрейку за меня или Габриэлю за Май, потому что мы — пара. Смысл ясен?

— Только то, что есть какие-то странные правила в этом мире, которые говорят, что один человек может украсть чужую жену. Э… пару.

— Архаичное, да? — спросила Эшлинг, пожав плечами. — Это драконы… выглядят они как стильные и современные и, возможно, сексуальные, как Дрейк, но в глубине души, они все еще в четырнадцатом веке.

— Вы, пары, должны объединиться, — предложил Джим, вытирая струйку слюней об пустой стул рядом с ним. — Местные Пары 51. Создать новое правило, запрещающее замену пар, и устроить секс-забастовку, если они откажутся от переговоров.

Эшлинг посмотрела на своего демона с испуганным выражением лица.

— Это не плохая идея, — сказала она.

— Правда? — Джим сел немного прямее. — Я могу посмотреть, когда ты скажешь Дрейку, что ты не собираешься больше позволять ему преследовать тебя голым по всему дому?

— Ты должен был спать! — сказала Эшлин, наклоняясь через меня, чтобы ущипнуть демона за его плечо. — Ты же не видел нас! Ты не мог!

— Позволь мне сказать тебе, что зрелище кормящих сисек прыгающих туда-сюда, пока ты мечешься по дому не то, что я собираюсь забыть в ближайшее время, — добавил Джим, наклоняясь от меня так, чтобы Эшлинг не смогла достать до него.

— Вот именно! С этого времени я запираю тебя в туалете на ночь!

— Тебе просто повезло положить глаз на Дрейка, с его гигантским…

— Тихо! — закричала Эшлинг и все находящиеся в комнате повернулись, чтобы посмотреть на нее.

Она улыбнулась всем перед тем, как вернула свой взгляд на Джима, который напугал бы меня на пару лет моей жизни вперед.

— Игнорируй Джима, пожалуйста, — добавила она. — У него бывают моменты срыва. О, смотри, там Чуань Жэнь и Цзянь. Чуань Жэнь виверн красных драконов. Это ее телохранители с ней, хотя я не вижу ее пары, Ли. Цзянь ее приемный сын. Я провожу тебя и познакомлю вас. Она ненавидит меня, так что это всегда весело сказать привет.

Эшлинг достаточно бодро говорила, когда мы начали подходить к вновь прибывшим, группе из четырех человек, все азиаты, трое мужчин и одна женщина. У женщины были длинные, прямые черные волосы и отличная фигурка. Двое мужчин были довольно низкими, но крепкого сложения; третий был высокий и мог бы работать моделью.

— Привет, Чуань Жэнь. Привет, Джан, приятно видеть вас снова. Привет, Синг и Шинг. Это…

— Ясолд де Бушер, — сказала женщина по имени Чуан Жэнь, ее взгляд прилип ко мне. — Итак, ты не умерла, как говорят. Очень плохо. — Она повернулась на каблуках и ушла, с двумя охранниками позади нее.

— Я вижу, она в хорошем настроении сегодня, — сказала Эшлинг оставшемуся красному дракону.

— У Чуань Жэнь в последние несколько недель трудное время. — Он скривился. — Ее пара Ли исчез.

— О нет! Мне жаль это слышать, хотя он, очевидно, жив, в обратном случае мы бы знали, — сказала Эшлинг, взглянув на Чуань Жэнь.

— Откуда бы вы знали? — спросила я.

— Виверны не могут пережить потерю своих пар, — сказала она просто, прежде чем махнуть блондину, которого она назвала Бастианом. — Я должна послушать последние сплетни про Фиата, прежде чем начнется собрание. Ясолд, было очень приятно встретиться с тобой. Если тебе понадобиться помощь, дай мне знать. Я знаю, как тяжело справляться с некоторыми законами драконов. — Она оставила нас и еще через мгновение после вежливой беседы с Цзянем я собиралась вернуться на свое место, когда я повернулась, то увидела мужчину, который стоял в дверях, уставившись на меня, его черные глаза горели от ярости.

— Костя, — сказала я, слово шепотом слетело с моих губ.

Он медленно кивнул, подкрадываясь ко мне.

— Это правда. Они сказали, что это правда, но я не верил, что это возможно. Я видел твое тело. Я видел твою отрубленную голову.

Я прикоснулась к шее, ужас прополз по моей коже от его слов.

— Я… я действительно не знаю, что сказать тем, кто говорит мне, что видел мою отрубленную голову, — призналась я. — «Привет» кажется некоторым разочарованием. — Я поклялась, что он собирался оскалиться мне, но сумел остановить себя.

— Чудо произошло, Ясолд де Бушер.

— Талли Салливан. Я думаю, что наколю это себе на лбу.

— Чудо произошло и теперь пришло время, чтобы тебе заплатить за все смерти, за все страдания.

— Панки! Вот ты где! — Близняшка Май появилась около Кости, смотря то на меня, то на него. — Привет, я Кирена. Ты должно быть Ясолд. Май мне все рассказала о тебе. Я не виню тебя за ту часть с потерей памяти. Я бы тоже потеряла, если бы мне пришлось быть в паре с Балтиком.

— Приятно познакомиться, — сказала я, не отрывая взгляда от Кости.

Он наклонился вперед, его голос был низким.

— Если есть правосудие в этом мире, ты будешь страдать так долго, как страдали все черные драконы.

— Костя, я думала, что Дрейк сказал тебе не пугать Ясолд, — отругала Кирена, беря его за руку и дергая его к большому столу. — Игнорируй его. Он немного ворчливый, потому что кончились его любимые хлопья на завтрак.

— Ты не должна говорить ей этого! — Он прекратил впиваться в меня взглядом и перевел взгляд на нее. — Ибо любовь ко всем святым, женщина, я виверн! Ты не говоришь людям, что я ворчу из-за продуктов на завтрак!

— Если кто-то скандалит по поводу нехватки Капитана Хрустика, то этот кто-то просто должен отвечать за свое поведение, — сказала она беспечно, не замечая его яростного взгляда.

— Пойдем, я думаю, они ждут нас.

Костя без лишних слов повернулся и потопал к столу, Кирена рядом с ним. Я вернулась на свой стул и с интересом наблюдала, как виверны собрались вокруг стола. Стульев там было только пять и прежде чем они сели, Гэбриел, Дрейк и Костя взяли еще стулья и поставили их рядом со своими. Охранники и другие присутствовавшие драконы заняли места на стульях вдоль стен.

Джим посмотрел на меня острым взглядом, как бы это ни было, он ничего не сказал. Я была благодарна ему за это, поскольку это означало, что я могу пока попытаться разобраться в моих душевных потрясениях в то время, как драконы проходят через формальности их встречи.

— Костя Фекете, — сказал синий виверн по имени Бастиан. — Ты созвал этот sárkány от имени черных драконов. Изложи свое дело.

Я подняла глаза, прекратив тем самым смотреть на свои руки невидящим взором.

Костя встал у подножия стола и посмотрел на всех вивернов по очереди.

— Я здесь, чтобы требовать возмещения. Пара Балтика показала себя, и черные драконы требуют, чтобы она понесла ответственность за преступления, совершенные им против вейр.

— Что? — спросила я, вставая, так ошеломленная требованием Кости, что забыла, что Май предупредила меня не говорить, прежде чем я выкрикнула. — Это смешно!

— Ты еще не была признана вейром. — Бастиан нахмурился на меня. — Сохраняй, пожалуйста…

— Я не буду молчать! — Я устремилась к столу, внезапно разозлившись. — Не тогда, когда вы, люди, обвиняете меня в том, чего я не делала.

— Ты пара Балтика, — зарычал Костя. — По законам, которые регулируют вейры, ты так же ответственна за его действия, как и он.

— Я не его пара. Я даже не дракон! Я человек! Вы все должны быть в состоянии понять это!

Виверны переглянулись.

— Вот видите? Никто из вас этого не отрицает, потому что это правда. Я человек.

— Ты кажешься человеком, да, — сказал Дрейк голосом, в котором проскальзывал Восточно-Европейский акцент. — Но мать Габриэля уверяет нас, что твой дракон живет внутри тебя, просто ждет, когда его разбудят.

— Даже если это правда, то это не дает вам люди право судить меня за преступление, которого я не совершала! Вы не смотрели сериал CSI? Это совершенно незаконно!

— Ты пара, его пара. — Хмурый взгляд Кости потемнел. — И если ты не хочешь привезти его к нам, то тогда ты заплатить цену за его преступления.

— Какие точно преступления? Война с серебряными драконами, про которую рассказал Габриэль почти уничтожила твой клан? — Я изобразила звук отвращения. — Если мои сны на самом деле отголоски прошлого, то ты был частью этого клана, а это значит, что ты был частью войны. Сколько серебряных драконов ты убил, Костя?

Он прорычал что-то чрезвычайно грубое себе под нос.

— Мы не обсуждаем мои действия. Я заключил мир с вейрами.

— О, действительно? — В ярости я сделала то, что я никогда не делала… я устроила сцену. Я вскочила на стол и прошлась по всей его длине, чтобы встать перед Костей. — Ты поддержал Балтика во всем, что он делал! Во всем! Он не мог и шага ступить без тебя, говорящему ему, какой он невероятный!

Костя зарычал и зарычал, когда он вскочил на ноги, его стул отлетел назад на несколько футов.

— Это неправда!

— Твои друзья знают, какой ты ай да человек на самом деле? Знают ли они, как ты следовал за ним повсюду, как щенок, делая все, что бы он не потребовал?

— Мое прошлое не имеет ничего общего…

— Знают ли они, как ты позволял Балтику держать меч у моего горла и угрожать убить меня только потому, что я родилась серебряным драконом? — Мой голос звучал громко.

Весь зал молчал.

— Э… — я прочистила горло, когда поняла, что только что заявила. — Это при условии, что я та, кем, как все говорят мне, являюсь, что для меня по-прежнему очень маловероятно.

— Я не виноват за действия Балтика! — Костя сгорая от ярости, орал на меня. — Я держал его в узде, пока он не спас тебя. Он был неуравновешенным, но он стал неуправляемым после того, как ты встала на сторону Константина Норка против него.

— Я что? — спросила я, чувствуя себя разбитой.

— Я, возможно, смог бы его образумить, если бы не ты! — обвинил меня Костя. — Он хотел тебя. Он был готов принять тебя, несмотря на то, что ты была серебряным драконом.

— Мы должны обижаться на комментарии Кости? — спросила Май Габриэля. — У меня есть кинжал. Я могла бы ткнуть его несколько раз.

Кирена выстрелила в своего близнеца возмущенным взглядом.

— Возможно, позже, — сказал Габриэль Май.

— Но ты отвергла его и связала себя вместо него с Константином Норком! — Лицо Кости потемнело от гнева. — Балтик был в ярости! Его безумие не знало границ после этого.

— Я действительно не знаю, о чем ты говоришь, — сказала я, мой гнев начинал остывать. Я оглянулась на драконов, собравшихся за столом, смущенная моей демонстрацией характера. — Извините, я просто… спасибо, — сказала я, когда Бастиан встал и протянул руку, чтобы помочь мне сойти со стола.

— Нельзя отрицать то, что произошло в прошлом, — сказал Костя, его голос и лицо было угрюмым.

— Я не могла бы и мечтать об этом. Но я не думаю, что я добралась до этого предательства в моих снах. Я предполагаю, что это придет в какой-то момент, но я должна сказать, что мне трудно поверить в то, что ты говоришь.

— Костя, это старая история, — сказал Дрейк, приподняв одну бровь на черного дракона. — На ком лежит вина за Бесконечную войну было давно уже решено. Ты не можешь попробовать обвинить Ясолд за это преступление.

— Не было бы бесконечной войны без нее! — объявил Костя.

— Я думала, что Чуань Жэнь начала эту войну? — Эшлинг наклонилась и спросила своего мужа.

Чуань Жэнь прищурилась на Эшлинг, ее губы беззвучно шевелились, как будто она говорила проклятие.

Эйслин быстро выставила защиту за себя и Дрейка.

— Каава сказала, что Ясолд пыталась остановить войну, собрав воедино осколки дракона, чтобы преобразовать сердце дракона, — сказала Мая. — Она вряд ли стала делать это, если отвечает за все беды.

— Это было позже, после того, как она поняла, что начала, — сказал упрямо Костя.

— Ты знаешь, даже я не думаю, что это имеет какой-то смысл, — сказала Кирена, глядя на него. — Серьезно, панки, я думаю, нам придется пойти на какие-нибудь курсы управления гневом. Тебе нужно научиться отпускать и двигаться дальше.

— Черные драконы… — начал говорить он.

— Не по этой причине Ясолд вызвана на sárkány, — прервал сильный голос Дрейка.

— Точно, какое преступление совершил Балтик, что вы все так жаждете наказать меня? — спросила я, вдруг почувствовав себя уставшей и эмоционально истощенной.

Дрейк посмотрел на меня глазами, в которых отражалась бесконечная грусть.

— Гибель шестидесяти восьми синих драконов, убитыми Балтиком почти два месяца назад.

Глава 7

Тишина заполнила зал, каждый человек… каждый дракон… смотрел на меня. Я поежилась, потирая руки от внезапного холодка.

— Повезло мне. Я была без сознания в течение пяти недель, потеряла работу, поняла, что мой муж крыса, победитель всех крыс, а теперь я узнаю, что, видимо, я подруга маньяка-убийцы. Что еще? Это все, чем вы парни должны поразить меня? Потому что я еще не совсем по краю.

— Еще вопрос, кто держал Костю в заключение в его гнезде в течение семи лет, — сказала задумчиво Кирена. — Похоже, никто не знает наверняка, кто захватил его, но я думаю, что это была твоя пара, поэтому по закону ты должна заплатить и за это.

— Спасибо, — сказала я ей. — Этого достаточно.

Прежде чем кто-либо успел среагировать, я резко развернулась и направилась к ближайшему выходу. У меня, естественно, не получиться уйти, но я знала, что не могу оставаться там.

— Тебе не избежать правосудия снова, Ясолд де Бушер. — Костя уже стоял возле двери.

Я дала ему пощечину. И почувствовала себя лучше, я ударила его снова, потом шагнула назад, закрыв рот ладонью, потому что я никогда не ударяла ни одного человека в моей жизни.

Насколько я помнила…

Ну, был удар Балтика в пах, но это был лишь сон.

— Я сожалею, — я запнулась в ужасе. — Я не знаю, что на меня нашло. Не то чтобы ты не заслуживаешь этого, потому что если кто-то и заслуживает пощечины, так это ты, но все равно я в шоке, что я на самом деле тебя ударила. Я сделала тебе больно?

Кирена завизжала и бросилась к нам, явно собираясь накинуться на меня, но Костя поймал ее прежде, чем она смогла напасть.

Я просто смотрела на них, пока она боролась с ним, чтобы освободиться, проклиная меня, мои глаза наполнились слезами. Я никогда не чувствовала себя такой чужой, такой одинокой, такой полностью выкинутой из своей среды. Я просто хотела кануть в лету.

— Успокойся, — сказал Костя Кирене, когда она стала произносить самое худшее ругательство.

— Она ударила тебя! Дважды! Никто не бьет моего дракона и выживает, чтобы потом рассказать об этом!

— Сядь, — приказал он.

— Нет!

— Ки, это был удар открытой ладонью, — сказала Май, взяв руку своей близняшки, и насильно повела ее к столу. — Я уверена, что Костя выживет.

— Я очень сожалею, — повторила я.

К моему удивлению, он не выглядел более рассерженным на меня, он потер пострадавшую щеку и призадумался.

— Ясолд? — Габриэль указал на стол. — Я считаю, что раз тема смерти синих драконов была начата, то, пожалуйста, присядь за стол. Возможно, мы смогли бы более спокойно обсудить вопрос.

— Я вовсе не жестокий человек, — сказала я ему, позволяя ему сопроводить меня к креслу, рядом с его. — Я не могу даже отшлепать своего сына.

Он ничего не сказал, просто вытянул для меня стул.

— Ты должна понимать, что вейры не стремятся наказать невиновного, — сказал Бастиан, вновь начав встречу. — Но есть законы, которые управляют нами, и, как сказал Костя, один из этих законов гласит, что пара виверна несет ответственность за действия самого виверна.

— А как насчет других драконов? — спросила я слишком усталая, чтобы быть злой.

— Каких еще драконов? — Бастиан выглядел смущенным.

— Что насчет пары нормального дракона, не виверна. Они тоже привлекаются к ответственности?

— Нет, — сказал он, нахмурившись.

— Почему нет?

Тишина накрыла стол. Дрейк откашлялся и ответил:

— Пары Вивернов уникальны для драконов. Они имеют собственную власть и занимают почетное место в клане, вторые после вивернов. Пары всегда поддерживают решения вивернов, и таким образом законным образом подтверждают свое место, признавая, как положение, так и власть.

— Позвольте мне уточнить, что я правильно поняла. Вы все думаете, что потому что я жила два месяца назад не зная о вас, не зная Балтика, ничего не зная, спокойно делая свою работу в качестве ученика у Доктора Костич, была женой и мамой, вы серьезно думаете, что я поверю, что я виновна в гибели шестидесяти…

— Шестидесяти восьми, — прервал Бастиан.

— Мои извинения. Я не хотела относиться несерьезно к этой трагедии. На чем я остановилась? Ах, да, вы хотите возложить на меня ответственность за гибель драконов, о существовании, которых я даже не подозревала? Это то, о чем вы говорите?

Взгляд Дрейка опустился. Габриэль и Май обменялись неудобными взглядами. Костя негромко кашлянул и хмуро посмотрел на стол. Бастиан посмотрел вдаль. Чуань Жэнь улыбнулась мне, показывая гораздо больше зубов, чем требовалось.

— Я хочу знать, какое наказание за убийство шестьдесят восемь синих драконов? — спросила я.

Никто не смотрел на меня.

— Наказание за преступление такого отвратительного характера за пределами объявленной войны — это смерть, — сказал Бастиан наконец.

— Прекрасно. Вы хотите убить меня за чужое преступление. Что, конечно, звучит для меня, как правосудие.

Никто ничего не сказал о моем сарказме.

Я думала о борьбе, думала о побеге, подумала проклясть все и просто позволить им сделать из меня козла отпущения, но что-то внутри меня, наконец, дошло до критической точки.

— Что-то происходит со мной, — сказала я медленно, снова глядя на мои растопыренные пальцы на столе. — Как бы мне не хотелось это отрицать, я готова признать, что у меня есть какая-то связь с этим человеком по имени Балтик. Несмотря на это, никто не может отрицать, что я человек, и именно по этой причине, что я не согласна. Я не признаю, что я дракон по имени Ясолд. Однако, если кто-нибудь из вас сможет доказать мне, что я — это она, если вы сможете показать мне то, что я испытываю это из-за дракона, скрывающегося внутри меня, тогда я признаю законы вейров и приму наказание за гибель этих драконов.

Это привлекло их внимание. Хотя они не выглядели счастливыми.

— Это кажется разумным для меня, — сказала Эшлинг, толкнув мужа локтем. — Конечно, тебе нужны доказательства, что ты действительно Ясолд. Мы просто должны доказать тебе, что это так. Я не знаю, как мы собираемся это сделать, дадим ли тебе время, чтобы найти себя, так сказать. Это единственно правильное и справедливое решение, тем более, что вейры просят тебя отдать свою жизнь. Не кажется ли тебе это справедливым, Дрейк?

Его хмурый взгляд прояснился.

— Казалось бы, что такое требование весьма разумно с учетом обстоятельств. Что скажут другие виверны?

— Я полностью согласен, — быстро сказал Габриэль. — Ясолд должна иметь доказательства. Она должна быть сама с собой со своим разумом, что она та, кем мы ее считаем. Было бы грубо неверное истолкование законов вейр, чтобы осудить ее без признания ее самой, что она дракон.

— Согласен, — сказал Бастиан, к моему удивлению, так как он был членом клана, драконы которого были убиты. Я думала, что если кто и хотел видеть меня осужденной, то это будет он. Но на самом деле он выглядел выдохнувшим с облегчением и повернулся к Косте. — Что скажут черные драконы?

Костя поджал губы, посмотрев на меня.

— Я думаю, что ей нужно дать подзатыльник за ее поведение, — пробормотала Кирена.

Костя стрельнул в нее яростным взглядом, потом сказал:

— Я нахожусь под влиянием воспоминаний о том, что Балтик сделал с черными драконами из-за Ясолд. Долго я искал ее, чтобы она заплатила за боль и страдания, которые причинила нам, за ее вероломство с Константином Норком…

— Она была серебряным драконом, — вдруг сказал Габриэль.

— Она согласилась быть его парой. Что говорит о вероломстве! — Костя вскочил на ноги, его лицо было красное от гнева. — Балтик хотел ее, как свою пару!

— Тогда ему никогда не надо было отдавать ее Константину, это говорило громче слов, что он не хотел ее! — резко сказал Габриэль, также вскочив.

— О, это заставляет меня чувствовать себя лучше, — сказала я тихо.

— Это обсуждение не уместно в данное время, — сказал Бастиан, стукнув по столу кулаком, пока два дракона не сели на свои места. — Костя, что скажешь?

Он гневно сел, скрестив руки и с мрачным выражением на лице.

— Я согласен на временную отсрочку, но на разумные сроки.

Я опешила от его согласия. Остался один виверн.

— Чуань Жэнь? — спросил ее Бастиан.

— Красных драконов не волнует женщина, — ответила она. — Убейте ее или не убивайте ее, это нас не касается. Нас интересует только местонахождение Балтика.

— Почему тебя волнует, где он? — спросила Май.

Чуань Жэнь снова просто улыбнулась. И это не была приятная улыбка.

— Мы договорились, Ясолд нужно время… для чего? — спросил Бастиан, недоуменно оглядываясь. — Найти себя?

— Моя мать говорит, что дракон внутри нее ждет для пробуждения, — сказал Габриэль. — Это то, для чего нужно время.

— Но как сделать это? — Бастиан покачал головой. — Я никогда не встречал дракона, который не знал бы, что он дракон, который не может быть драконом.

— Мне кажется, я знаю способ сделать это, — задумчиво сказала Май. Она села чуть прямее, когда поняла, что все смотрели на нее. — Дом в этой стране, который принадлежит Балтику.

— Он теперь мой, — перебил Костя. — Я говорю это от имени черных драконов.

— Это верно, он наш, — сказала Кирена. — Он несколько слишком большой и нужно много переделать, но там хороший пруд. Костя говорит, что мы можем посадить сад и сделать из пруда маленькое озеро.

Костя посмотрел на свою вторую половинку рассерженным взглядом, который она проигнорировала.

— Когда я носила осколок дракона, это заставляло меня реагировать достаточно сильно на дом. — Взгляд Май повернулся ко мне. — Он действительно заставлял меня чувствовать вещи, которые я верю, ты чувствовала, когда ты носила осколок.

— Я носила осколок? — спросила я, отказываясь справиться с еще одной странной вещью. — Осколок чего?

— Осколок дракона, один из пяти кусков сердца дракона.

Я закрыла глаза на минуту.

— Сердце дракона это то, что заставит меня полностью потерять крошечную толику здравомыслия, за которое я держусь? Потому что я должна сказать вам, если это так, я думаю, мне лучше просто не знать об этом.

— Это не так уж плохо, честно. — Май рассмеялась.

— Сердце дракона состоит из пяти сколков. Каждый виверн здесь имеет осколов, — сказал Габриэль. — Некоторое время Май носила тот же осколок, который носила ты. Только она его носила, ты успешно преобразовала сердце дракона… наделенное властью первого Дракона… и позволила ему повторно распасться на пять частей.

— Это звучит очень интересно для Май и меня, и я была бы в восторге услышать эту историю, несмотря на то, что я не имею ни малейшего представления о значимости чего-либо из этого, но пока у меня нет точного представления есть или нет дракон внутри меня, я готова двигаться дальше.

— Браво, — сказала Эшлинг, аплодируя, пока ее муж хмуро не посмотрел на нее.

— Я полагаю, вы думаете, что если я поеду в дом Балтика…

— Мой дом! Теперь он принадлежит мне! — сказал Костя.

— Простите меня, в бывший дом Балтика, это как-то докажет, что я дракон? Я начну поджигать вещи? Воровать в форме чешуйчатой ящерицы? Вдруг стану очарованной золотом? — спросила я слишком уставшая, чтобы следить за своими манерами.

— Судя по тому, что я чувствовала, когда была там, да, я думаю, ты что-нибудь почувствуешь, — сказала Май.

— Но Ясолд больше не носит Филактерию Авиньон, — сказал Костя.

Май посмотрела с нечитаемой улыбкой в ее сторону виверна.

— Нет, но я могу подтвердить тот факт, что после того, как ты поносишь осколок, это изменит тебя. Я уверена, что он также изменил Ясолд.

— По мне так это хорошая идея, — сказала Эшлинг.

— С разрешения Кости, мы завтра возьмем ее в обсуждаемый дом, — сказал Габриэль. — Ты надеюсь, не будешь возражать, если Май и я будем сопровождать тебя?

— Я тоже буду там, — сказал Костя.

— О-о-ох. Это звучит интересно. Мы можем тоже пойти? — спросила Эшлинг Дрейка.

Он поднял брови и посмотрел на Габриэля.

— У нас нет причин для этого, но если Габриэль… и Ясолд… не будут возражать, я признаю, что мне любопытно увидеть, какое влияние дом будет иметь на нее.

Габриэль назначил время, и все договорились встретиться в доме. Я откинулась на спинку стула, истощенная эмоциями, которые я пережила в последние несколько дней, желая только одного… я вздохнула про себя. Я ничего не хотела больше, кроме покоя.

Я ожидала сна в ту ночь, и он пришел. Я закрыла дверь в комнату Брома, в ту, где он спал, пожелала Май приятного вечера, и вошла в свою комнату и прямо в омут тестостерона.

***

— Ты опоздал, Балтик, — съязвил мужчина, который стоял передо мной. — Ясолд говорила слова. Она клянется в верности мне. Теперь она моя пара.

Я шагнула в сторону, чтобы посмотреть кто был за Константином. Балтик и около десяти мужчин, появились из-за деревьев, которые образовывали небольшой полукруг вокруг вершины скалы, где мы стояли, Костя и Павел были сзади него.

В мгновения серебряные драконы вытащили свои мечи, окружив Константина и меня.

— Это правда? — спросил меня Балтик, его выражение лица было столь же яростное, как море, которое бушевало позади нас.

Я сделала шаг вперед, но Константин протянул руку, чтобы остановить меня.

— Ты будешь обращаться ко мне, а не к моей паре. Ясолд моя. У тебя никогда не будет ее.

— Почему ты здесь? — спросила я Балтика, сбросив руку Константина и пробившись через его охранников. Они сделали движение, чтобы остановить меня, но отступили, когда я посмотрела на них.

— Почему, ты думаешь, я здесь? Я пришел потребовать свою пару, — ответил Балтик, его глаза яростно блестели.

— Твою пару? Ты сказал, что не хочешь меня. Ты сказал, что ты никогда не будешь иметь ничего общего с серебряным драконом, — закричала я.

— Я сказал, что никогда не буду спать с серебряным драконом, — исправил он. — С тех пор я передумал. Ты моя пара. Я послал гонца, который должен был сказать тебе, что я приду к тебе потребовать тебя.

— Я не видела ни одного посланника! — сказала я, растерянно и удивленно.

Выражение его лица потемнело.

— Я должен был знать, что Константин заберет тебя себе, и не позволит тебе быть моей.

— Ясолд, голубушка, позволь мне разобраться с этим, — сказал Константин, его голос был мягким, урчащим и успокаивающим, таким же, как и все эти три месяца, пока я была с ним на юге Франции.

Я развернулась к нему лицом, вдруг начав понимать, что к чему, и понимания этого наполнило меня яростью.

— Ты знал, что он придет за мной, не так ли? Ты знал, что мое сердце разбито, и все равно продолжал скрывать от меня его сообщение. Вот вам крест! Вот почему ты заставил меня дать тебе клятву! Ты обманул меня!

— Ты — моя ответственность, — сказал Константин, беря мои руки в свои.

Балтик зарычал. Костя, не отрывая взгляд от охранников серебряных драконов, удержал его.

— Я обещал заботиться о тебе в тот первый день, когда ты оказалась на моем попечении, — продолжил Константин. — Я не могу не любить тебя, моя драгоценная голубка. Ты можешь винить меня за желание видеть тебя в качестве своей супруге?

Какой глупой я была. Какой глупой и наивной, попалась на лестные слова и обещания всю жизнь быть любимым, когда в действительности, я была использована, как инструмент в войне, которая бушевала в течение двухсот лет. Я вытащила свои руки из его и попятилась от отвращения к тому, как он обманул меня. Охранники посмотрели на Константина, но он поднял руку, чтобы остановить их.

— Ты сказал мне, что я предназначена быть твоей парой, но все это время ты знал, что Балтик придет за мной. Ты смотрел, как я тосковала по нему, тосковала по любви, ради которой я бы отдала свою душу, тем не менее, ты связал меня с тобой? Почему?

— Я люблю тебя, — сказал он, сверкая глазами со странным золотым светом. — Как я мог позволить тому, кого я люблю больше, чем саму жизнь, соединиться с безумцем, монстром, который уничтожил наш клан вместо того, чтобы позволить нам жить в мире?

Я не могла смотреть на него больше.

— Ты говоришь, что любишь меня и готов провести остаток своих дней в тени того, кого я люблю.

Константин протянул руку ко мне, но опустил ее, прежде чем смог прикоснуться ко мне.

— Ты просто запуталась, Ясолд, ты не по-настоящему влюблена.

— Откуда ты знаешь? — я подняла голову, глядя на него. — Откуда ты знаешь, что в моем сердце? Ты даже не слушаешь меня! Я сказала тебе, что я люблю его, Константин, а ты просто сказал мне, что он предпочел бы видеть меня мертвой, чем живой.

— Ты… — он начал говорить.

— Нет, — сказала я, прервав его резким жестом. — Я знаю свой собственный ум и сердце. Я люблю Балтика. Если бы он попросил меня быть его парой, я бы без раздумий согласилась бы.

Балтик улыбнулся медленной самодовольной улыбкой.

— Это не значит, что я не разъярена твоим прошлым поведением, — сказала я ему через плечо.

Его улыбка сползла на ступеньку.

— Даже зная, кто он, зная, что он сделал с нашим народом, с твоей семьей, ты бы связала себя с ним? — спросил Константин, его голос, отражал гнев в его глазах. — Ты бы позволила ему использовать свое тело, осквернить свою душу?

Я встретила его взгляд своим собственным устойчивым.

— Я сделаю все, что смогу, чтобы принести спокойствие в это смутное время.

— Ты присягнула мне, — ответил он.

— Какой у меня был выбор? — парировала я. — Ты обманул меня!

Он промолчал, боли мелькнула на его лице.

— Если бы только ты сказал мне правду, — сказала я тихо, кладя руку на его плечо. — Я с большим уважением и любовью отношусь к тебе, Константин. Ты замечательный виверн и щедрый, любящий человек. Но насколько я уважаю тебя как такового, я бы никогда не соединилась бы с тобой, если бы я знала правду. Ты вынудил меня стать твоей парой просто назло человеку, который держит мое сердце. Как я могу найти счастье с тобой, зная об этом?

Балтик шагнул вперед.

— Константин Норк, согласно законам, управляющими вейрами, я вызываю тебя на Lusus naturae за твою пару, Ясолд де Бушер.

Константин и я, мы оба уставились на него.

— Lusus что? — спросила я.

— Naturalae. У него есть множество значений, но для драконов, у него только одно значение… возможность украсть пару, — ответил Константин, наблюдая за Балтиком с ощутимой враждебностью.

— Это не воровство, если я выиграю вызов, — сказал Балтик, шагая вперед. На этот жест все его мужчины, кроме Кости остались стоять там, где они были. Аналогично Константин кивнул своему охраннику, который жестом показал что-то остальным. Драконы рассредоточились, пока они не образовали свободный круг, в центре которого мы стояли. — Ты принимаешь вызов?

— Принимаю, — сказал Константин, становясь в агрессивную позицию. — Ясолд молода и смущена. Она еще не успела приспособиться к нашему образу жизни. Я убежден, что со временем, она поймет, какая трагическая будет у нее жизнь, если она проведет ее с тобой.

— Мне не нравится, когда обо мне говорят, как будто я не стою на расстоянии вытянутой руки, — сказала я ему несколько язвительно. — Я не невидимка и я не глупая. Это моя жизнь, о которой ты говоришь, и я требую право голоса.

— Ты женщина, — резко сказал Константин. — Ты молода и неопытна в делах драконов. Ты позволишь мне решать, что лучше для тебя.

— Я нашел ее, — сказал надменно Балтик, выходя вперед, пока он не встал в футе от нас. — Я буду решать, что лучше для нее, и она станет моей парой.

— Никто из вас не думает, что хорошая идея того, что лучше для меня, это спросить у меня? — спросила я.

— Нет! — одновременно сказали виверны.

Я скрестила руки на груди и свирепо посмотрела на них обоих.

— Я думаю, что вы оба мне неприятны. Я передумала. Я не хочу никого из вас. Я хочу Костю.

Глаза Кости расширились от удивления и чего-то, очень похожего на тревогу.

— Эээ…

— Ты пытаешься заставить меня ревновать? — раздраженно спросил Балтик.

— Нет. Если бы я пыталась, я бы сделала это, — я направилась к Косте, но он явно прочитал намерение в моих глазах, потому что попятился от меня. Я остановилась, топнула ногой в раздражение и потребовала: — Прекрати бегать от меня и позволь мне поцеловать тебя!

— Я бы предпочел, чтобы ты не делала этого, — сказал он с опаской, покосившись на своего виверна.

— Ясолд, — сказал Балтик даже почти незаинтересованным тоном.

Я двинулась к нему, сужая свой сердитый взгляд, пока он не выставил меч перед собой.

— Что?

— Ты не должна нападать на Костю, чтобы заставить меня ревновать, chеrie, — сказал он, раздражение на его лице заменилось на развлечение. Он махнул рукой в сторону Константина. — Я готов драться с ним до смерти за твою дерзкую выходку. Я не думаю, что когда-нибудь так сильно ревновал, как сейчас.

— О. — я задумалась об этом на мгновение, затем сделала шаг ближе к нему, не прикасаясь к нему, но достаточно близко, чтобы я могла почувствовать тепло его тела. Я посмотрела в его глубокие глаза, ища там ответы, которые так отчаянно искала. — Ты действительно хочешь, чтобы я была твоей второй половинкой, хотя я серебряный дракон?

— Да. — Ни один мускул на его шее не дрогнул.

— Почему?

В его глазах появился такой же осторожный взгляд, которым только что смотрел Костя.

— Почему?

— Да, почему? — Я ткнула в него рукой. — Почему ты хочешь меня, как свою пару?

— Эх… — он перевел взгляд с меня на Константина, который стоял, наблюдая за нами с черным угрюмым видом. Балтик расправил плечи и ровнялся, посмотрев на меня надменным взглядом. — Это не имеет значения. Только то, что я требую тебя как свою пару, должно иметь значение.

— Это важно для меня, — сказала я и положила руку на его грудь, над сердцем.

Позади меня Константин сделал шаг к нам.

— Ты — женщина. Ты не ведаешь, что говоришь.

— Вот тебе крест, если я не ведаю. Скажи, Балтик. Почему я?

— Потому что, — сказал он, его глаза мрачно блеснули. — Просто… потому что.

— Ты меня любишь? — спросила я.

— Это не твое дело. — Его челюсти сжались.

Я засмеялась; я не могла не посмеяться над ним. Любовь в браке была всегда лишь сном, как моя мама когда-то сказала мне, но я знала, что она любила моего отца. Она также сказала, что некоторые мужчины с трудом признаются в таких нежных эмоциях, и явно Балтик был одним из них.

— Я думаю, что это мое дело. Это важно для меня, Балтик. Я хотела бы знать… любишь ли ты меня?

Он шагнул ближе, пока его грудь не прижалась к моей руке.

— Это не место, чтобы обсуждать такие вещи.

— Я думаю, что это идеальное место, — сказала я, указывая на всех драконов, которые мялись на месте и, как я заметила, у каждого из них на лице было выражение боли, идентичное выражению Балтика. — Я должна знать. Я не буду связывать себя с человеком, если он не любит меня.

— Это глупость, — усмехнулся Балтик, и драконы усмехнулись с ним, ропот соглашения прошел вокруг нас.

— Тем не менее, я должна знать. Поэтому я спрошу тебя в третий раз… ты меня любишь?

Он затравленно огляделся, прежде чем нагнуться ко мне.

— Здесь люди, женщина!

— Я знаю.

— Ты ожидаешь, что я скажу это прямо в их присутствии?

— Константин сказал, — указала я, кивая в его сторону. Константин выпрямился и выглядел благородным. — У него не было проблемы с высказыванием этого.

Балтик низко зарычал, закатив глаза к небу на мгновение, прежде чем сказал низким и мерзким голосом:

— Отлично! Я люблю тебя. А теперь убирайся с моего пути так, чтобы я мог убить твою пару.

Я не знаю, что бы я делала, если бы Константин не напал на Балтика в тот момент… наверное, попыталась бы договориться с ними, хотя очевидность подсказывает мне, что они не послушали бы. Это спорное предположение, независимо ни от чего, потому что второе слово, слетающее с губ Балтика, и тело Константина изменяется, растягивается и удлиняется, становясь серебристым неизменным драконом с алыми когтями. Он бросился на Балтика с рычанием, от которого кровь застыла в моих жилах.

Балтик также изменился, но его форма была немного меньше и менее громоздкой, эбенового цвета, с изогнутыми полупрозрачными белыми когтями, которые мелькали в воздухе, когда он бросился на Константина.

Теодор, один из охранников Константина, попытался задержать меня, но я стряхнула его и вышла вперед, туда, где два дракона катались по земле, кровь летела в воздух, когда один из них ударял другого.

— Остановитесь! — кричала я, мои руки сжались в кулаки от бессилия. Я хотела ударить их обоих и забрать обратно свои чувства. — Я не потерплю…

Хвост Константина выбросился вверх, когда он бросился вперед на Балтика, который еле-еле успел откатиться с пути. Я закричала, когда его хвост подбросил меня назад на несколько ярдов. Мгновенно Константин был в человеческом облике, наклонился ко мне и обнял.

— Ясолд! Моя голубка, моя ненаглядная… я тебя обидел? — Балтик так же изменился обратно в человеческую форму, выдергивая меня у Константина и опрокидывая его на спину, сверкающий серебряный меч уткнулся ему в шею.

— Ты потерял свою пару, серебряный, — сказал Балтик, задыхаясь, — а теперь ты потеряешь свою жизнь.

— Нет! — закричала я, вскочив, когда он поднял над головой меч, явно собираясь отделить голову Константина от его тела. Я бросилась вперед на него, глядя на Балтика. — Не убивай его.

— Ты передумала? — Глаза Балтика сузились на мне.

— Нет. Я буду твоей парой. Моя жизнь связана с твоей с этого момента и навсегда. Но только если ты не тронешь Константина.

На его челюсти заходили желваки, на мгновение я подумала, что он откажется. Но он медленно опустил свой меч, схватил мою руку и потянул меня на ноги.

— По милости моей пары я позволю тебе жить, — сказал он Константину. — Но только потому, что она желает этого.

Лицо Константина преследовало меня, когда Балтик уводил меня.

Глава 8

— После того, как он обезвожен, кладу натрий внутрь и оборачиваю организм в ткань, смоченную в смоле и большем количестве натрия. Затем я заливаю все это дело смолой. Это занимает три недели, чтобы высохнуть, поэтому я хочу начать прямо сейчас. Я думаю, у меня достаточно смолы, чтобы сделать целую Лису.

— Будешь ли ты это делать или нет, это вопрос спорный. Я думаю, ты потратил достаточно времени с неестественным хобби. Я хочу, чтобы ты немного побыл социальным сегодня, так чтобы Май и Габриэль не думали, что ты отвратительный маленький мальчик, который одержим мертвыми вещами.

— Мертвые вещи интересны, — возмутился он.

— Несмотря на это, я думаю, ты можешь оставить свои эксперименты на один день и вместо этого пообщаться. Сколько? — Я расплатилась с таксистом, когда он остановился перед домом Габриэля. Странный человек стоял перед парадной дверью, собираясь позвонить в звонок, когда Бром и я вышли.

— Привет, — сказал мужчина.

— Привет. — Я собрала пакеты с покупками с пола такси, разглядывая мужчину. У него было вытянутое лицо, которое, как я думаю, говорит об типичном англичанине… не слишком вытянутое, но вроде красавчик … с темно-русыми волосами и голубовато-серыми глазами.

— Вы случайно не Ясолд де Бушер? — Он так же очевидно разглядывал меня.

— Меня зовут Талли Салливан. — Я сделала глубокий вдох.

— Это было бы моим другим предположением, — сказал он, смеясь. Это был приятный смех. Он выглядел как хороший человек, с немного плутоватым огоньком в глазах, но все-таки хорошим.

— Ваш муж послал меня, — сказал он, застав меня полностью врасплох. — Мое имя Савиан Варфоломей.

Хороший? Он был исчадием ада!

— Гарет послал тебя? — спросил Бром. — Зачем?

— Ты должно быть Бром. Кажется, он хочет, чтобы ты и твоя мать были в безопасности от некоторых очень плохих драконов, пока он не может приехать и забрать вас, — сказал Савиан.

— У-у-у! Уходи! — сказала я, толкая его в сторону такси.

— А? — спросил он, глядя на меня в замешательстве, когда он схватился по обе стороны от двери такси для того, чтобы не быть затолкнутым внутрь.

— Джентльмен хочет куда-нибудь поехать? — спросил водитель такси.

— Да! Он хочет уехать далеко-далеко, — сказала я.

— Я не могу! Прекратите пихать меня или я буду вынужден подчинить тебя! — Сказал Савиан, борясь, когда я пыталась заставить его голову опуститься, чтобы мне легче было засунуть его в машину.

— Салливан, я не думаю, что человек хочет куда-нибудь поехать, — прокомментировал Бром со своего места на тротуаре.

— Да, да, как и сказал парень! — пронзительно кричал Савиан, когда я схватила его за ухо и умудрилась запихать голову внутрь. — Помогите! Меня похищают!

— На самом деле, наоборот, — проворчала я, хрюкнув, когда сильным рывком пыталась заставить его плечи втиснуться внутрь. — Иди уже!

— Никогда! Зачем ты это делаешь? — закричал он несколько приглушенно, так как я блокировала большую часть двери своим телом в попытке избавиться от него.

— Ты не понимаешь намеки, раздражающий человек? Кыш! Я не хочу тебя!

— Но твой муж…

— Полный идиот! Теперь уходи, пока я не потеряла терпение и не превратила твои брови в бородавки!

— Леди сумасшедшая, — услышала я, как он говорил таксисту в ответ на его вопрос о том, что происходит. — Я думаю, я ей нравлюсь.

— Я великий и… фу… могущественный маг… унф!… и я… черт, отпусти дверь!… Я поражу тебя всякими неприятными заклинаниями.

— Помогите! — сказал водителю такси Савиан.

Мужчина смотрел на него безучастно.

— Я бы, приятель, помог, но мне не нравится как звучит «поражу тебя всякими неприятными заклинаниями».

— Она НЕ маг! — Сказал Савиан, завизжав, когда я от отчаянья укусила его за руку, державшую дверь машины. — Где твоя мужская солидарность? Иди и оторви ее от меня! Я бы сделал это для тебя!

— Прекратите подстрекать невинных людей помогать тебе или я превращу твои яйца в репу! — закричала я, толкая головой Савиана в спину. — А теперь вали в такси!

— Я умру прежде, чем подчинюсь твоим жестоким способам!

— Аргх! — проревела я и мысленно листала список заклинаний, которые, я знала, могут помочь мне, когда передняя дверь открылась.

— Я думала, что услышала голоса… Ясолд! Кого это ты пытаешься согнуть пополам… святой демон! Савиан? Что ты здесь делаешь? Не говори мне, что ты снова пришел работать на Габриэля. Я думала, что после того последнего раза ты поклялся, что никогда не примешь работу от дракона.

— Э… — я замерла, вдруг насторожившись, когда Май выскочила на тротуар.

— Спаси меня, Май! Эта сумасшедшая пытается согнуть меня во всякие неестественные позы! Я думаю, что она уже повредила мне печень и, вполне возможно, один или оба кишечника, — прокричал Савиан из такси.

— Ты большой ребенок, — сказала я, отпуская его, обернувшись к Май со слабой улыбкой. — Я едва пальцем его тронула, честно.

— Она даже не превратила его яички в репу, как обещала, а могла бы, — услужливо добавил Бром. — Мне бы хотелось увидеть это.

Я прищурилась на него. Он ухмыльнулся в ответ.

— В репу? — спросила Май, переводя взгляд от меня к Савиану, когда тот вытащил себя из автомобиля, схватившись за бока.

— Все это было просто, чтобы немного повеселиться, — сказала я, положив руку на Савиана. — Не так ли, старый друг?

— Моя печень! Не бей меня по печени! — Он взвизгнул и схватился за бока.

— Ты тоже знаешь Савиана? — спросила Май.

— Ой! Моя шея!

— Тоже? Ты… э-э… знаешь его? — задала я встречный вопрос, отпуская шею, которую я держала.

— Май и я старые друзья. Она никогда не пыталась причинить мне боль, — сказал он, стреляя в меня воинственным взглядом, пока он шаркал прочь от меня к ней.

— Ой. Э… — кашлянула я и попыталась придумать оправдание того, что я сделала этому человеку за несколько минут. — Разве это не совпадение. Мы знаем друг друга… ох, вечность.

— Я никогда не видел ее прежде в моей жизни, — сказал Савиан Май. — Не оставляй меня с ней наедине. Она злая. Я думаю, она пыталась оторвать мою шею.

— М-да, — сказала Май. — Почему бы нам не войти в дом?

Я зло тащилась за ними, пока они входили в дом.

— Так что ты здесь делаешь? — спросила Май Савиана, когда я закрыла дверь за собой.

— Савиан! — сказала я, прервав мужчину, когда он собирался ответить. Я ярко улыбнулась и взяла его за руку, потащив его туда, где, как я знала при исследовании дома, была маленькая, неиспользуемая комната. — Нам так многое нужно обсудить! Почему бы нам не пойти сюда и уютно не побеседовать, только мы вдвоем, мило и приватно.

— Помогите! Она собирается заколдовать мои яички! — взвизгнул Савиан.

— Можешь быть уверен, я это сделаю, если ты не прекратишь ныть, — сказала я сквозь зубы, когда он боролся со мной. — Перестань вырываться и ты не пострадаешь.

— Слышали ее последние слова! — сказал он, пытаясь оторвать мои пальцы от его руки. — Черт, леди, у тебя сила, как… как…

— У Дракона? — подсказала Май.

— Да, как… — он перестал вырываться и долго на меня смотрел, слегка щурясь. — Эй. Она не выглядит, как дракон.

— Это потому, что я не одна из них, — сказала я, распахнув дверь. — Теперь давай немного поговорим о деле.

— Какое дело? Ты наняла Савиана что-то сделать? — спросила Май, стоя в дверях.

— Не Салливан, Гарет, — заговорил из холла Бром, разгружая книги, которые он купил в книжном магазине, где мы провели последний час. — Он пытается спасти нас от плохих драконов.

— Иди играй со своими мумиями! — приказала я, указывая в сторону задней части дома.

— Ты сказала, что я не могу пока с ними играть!

— Не делай, как я говорила… делай, как я говорю!

Он закатил глаза и пробормотал что-то о людях, которых невозможно понять, но он должным образом побежал в сторону подвала.

— Может быть, нам все же лучше поболтать, — сказала Май, пристально посмотрев на меня, когда вошла в комнату. — Я хотела бы услышать о плохих драконах.

— Кто плохой? — спросил Габриель, входя после нее. — Савиан! Что привело вас в нашу скромную обитель?

Я вздохнула и плюхнулась в тяжелое кожаное кресло.

— Ну, я попыталась.

— Да, попыталась. Несмотря на все твои попытки членовредительства, моя печень будет жить еще один день, — сказал Савиан, жалобно кряхтя, когда опускался на длинный, низкий кожаный диван.

— Что это с ним? — Габриэль посмотрел на Май.

— Очевидно Ясолд пыталась превратить его яички в бородавки.

— Брови на бородавки, яички в репу, — поправила я устало. Я махнула вялой рукой Савиану. — Давай. Скажи им. Разрушь то, что осталось от моей жизни.

Он проигнорировал меня, обращаясь к Габриэлю.

— Я был послан, чтобы спасти прекрасную деву и ее маленькую мальчишескую радость от лап банды убийц-драконов. Никто не сказал мне, что дева с силой дракона и с неестественным интересом к моим яйцам.

— Меня не интересуют твои яйца. Я никогда бы не заинтересовалась твоими яйцами, кроме желания убрать их куда-нибудь подальше, желательно с тобой.

— От лап банды? — сказала Май, выглядевшая потрясенной.

— Это не то, как это звучит, — сказала я поспешно, прежде чем она и Габриэль обидятся.

— Кто тебя нанял? — спросила Савиана Май.

— Человек по имени Гарет Хант.

Я зыркнула на него, и его рука защитно легла на его промежность.

— Почему твой муж думает, что ты нуждаешься в спасении? — спросил Габриэль мягким, абсолютно вводящим в заблуждение голосом. Воздух потрескивал от ярости.

— Вот видишь, что ты наделал? Теперь ты счастлив? Все злятся на меня, — сказала я Савиану.

— Когда ты тут расхаживаешь, угрожая заколдовать яйца людей, я их не виню!

— Ясолд? — спросил Габриэль, явно ожидая какого-либо объяснения.

— Я припомню тебе это, — сказала я Савиану, прежде чем повернулась к Габриэлю. — Гарет позвонил мне несколько дней назад, и предупредил меня, что я в опасности, если останусь с вами. Я сказала ему, что вы ничего мне не сделали, кроме как были щедры и внимательны в вашей заботе обо мне, пока я спала, и даже привезли ко мне Брома, но он… ну, Гарет очень упертый. Когда у него появляется идея, он цепляется за нее с упорством терьера. Я вас уверяю, что у меня нет абсолютно никаких претензий по поводу вашего гостеприимства, и я не намеренна сбегать. Вот что я делала, когда вы нас нашли. Я пыталась избавиться от этого надоедливого человека.

— Я очаровательно мужественный и совсем не раздражающий! — запротестовал Савиан.

Май и Габриэль обменялись тяжелым взглядом.

— Хорошо, ты самый очаровательный человек, которого я когда-либо встречала. Теперь, пожалуйста, считай себя безработным. Ты можешь сохранить то, что мой муж заплатил тебе… он заслуживает того, чтобы потерять деньги на что-то подобное против моей воли.

— Поскольку ты в свободном плаванье, — сказал ему Габриэль, открывая дверь и жестикулируя, — возможно, я могу заинтересовать тебя небольшой работой. Ясолд считает, что она видела Балтика в городе, и я хотел бы, чтобы ты нашел его.

— Меня не собираются снова бить по голове, не так ли? — спросил Савиан, кряхтя, вставая с дивана на ноги. Он скользнул по мне взглядом, а потом вышел из комнаты вслед за Габриэлем. — Или разрывать мою печень? — Дверь тихо закрылась за ними.

— Ты думаешь, он сможет найти Балтика? — Я посмотрела на Май.

— Он работает в качестве вора для L’au-dela, — ответила она с легкой улыбкой на губах. — Вот как я встретила его. Но иногда он работает внештатным работником, и он очень хороший следопыт. Если кто и сможет найти Балтика, то это Савиан. Ты будешь готова через час?