Мафиози и его мальчик (СИ)

- Что? – спросил Яр, пытаясь поймать его взгляд.

Андрей какое-то время осматривал себя со всех сторон, затем приподнял ногу и принялся осматривать её, и только потом виновато посмотрел на Яра. Он молчал.

Яр понял не всё, но главное, в общем, уяснил. Он оставил Андрея стоять и принялся натягивать на плечи рюкзак. Встряхнул его, заставляя усесться получше на плечах, затем задумчиво посмотрел на сумку. Он бы выпотрошил и её, и рюкзак прямо тут. Оставил документы и что там ещё могло понадобиться в пути… Ясно было, что Андрей уложил многое из того, что им не пригодится уже никогда. Останавливало его только воспоминание о том, первом дне, когда Андрей тащил на себе обе сумки и его самого. Было стыдно. Он взялся за сумку, перекинул через плечо. Затем, пошатываясь, подошёл к Андрею и, перекинув его руку себе через плечо, потащил вперёд.

Какое-то время они шли даже быстрей – Андрей семенил по снегу, подволакивая ногу и то и дело сдавленно ойкая и шипя. Яр старался держать хороший темп в духе марш-броска, но марш-бросок по сугробам в его программу подготовки никогда не входил, и через пару часов он снова стал уставать.

- Как думаешь, - спросил Андрей, тяжело дыша, - много прошли?

Яр понятия не имел. Надеялся – что три четверти пути. Но отвечать сил уже не было совсем. Он вообще какое-то время назад перестал понимать, куда идёт. Была только бесконечная снежная даль - и направление пути. Даже время потеряло смысл, потому что стоило увлечься измерениями, как приходила в голову мысль о том, как тяжело идти.

Андрей всё больше клевал носом ему в шею, и Яр уже несколько раз рявкал на него:

- Не спать!

Андрей приободрялся ненадолго, а потом снова начинал клевать.

Яр вспахивал снег как трактор, не обращая внимания на то, как крупные белые хлопья брызгами разлетаются вокруг него, но он и сам уже чувствовал, как закрываются глаза. К тому времени, когда стало темнеть, ног он не чувствовал уже совсем – как и рук, которыми ещё пытался сжимать перекинутое через плечо запястье Андрея.

Он не заметил, когда снег стал стихать. Щёки кололо так же, как если бы в них впивались колючие снежинки, но темнота перестала быть бесконечной – далеко впереди замерцали огни. Оранжевые, жёлтые, голубые.

- Андрей! – позвал Яр.

Андрей не ответил. Яр ускорил шаг.

Часы Андрея показывали девять вечера, но ни у кого не было сил смотреть на них, когда Яр вышел на дорогу и опустил на снег сначала Андрея, а потом и сумки - одну за другой.

- Андрюш, - позвал он. Тот снова не отозвался, и Яр похлопал его ладонями по щекам. Ресницы, покрытые инеем, чуточку приподнялись, в прорезях глаз блеснули зрачки, а затем веки опустились назад.

Ярик чертыхнулся и сунул руку в ворот пуховика – тот был мокрым, а сам Андрей – ледяным.

Яр расстегнул молнию и принялся быстро стаскивать с него пуховик. Отбросил промокшую куртку в сторону, а затем стащил с себя другую. Ледяной воздух тут же хлестнул по телу, даже сквозь свитер Яр ощутил его как взмах плети, но это было уже не важно. Он укутал Андрея в пуховик насколько мог - и сам чуть не рухнул на снег. До города оставалось несколько сотен метров. Яр опустился на трассу, собираясь передохнуть минут пять, и тут же вскочил, завидев вдали свет фар.

Яр закричал, замахал руками, чувствуя, что от того, остановится какой-то незнакомый мужик или нет, возможно, зависит целая жизнь – не его жизнь.

Первая машина проехала мимо, и Яр, ругнувшись, потянулся к рюкзаку, но поднять его не успел, потому что вдали снова замерцали фары, и снова Яр бросился наперерез.

На сей раз водитель остановился – это был тяжеловоз с лысоватым здоровенным мужиком за рулём. Тот выскочил из кабины матерясь, поначалу было бросился к Яру, размахивая пальцем у виска, но заметив, что тот указывает в сторону, заматерился ещё сильней и бросился к лежащему у обочины человеку.

- В больницу надо! – услышал Яр в неразборчивой ругани.

- Нет! – Яр попытался его перекричать. – Аэропорт! Не надо в больницу – в аэропорт!

Мужик покрутил пальцем у виска, но спорить не стал. Андрея погрузили на место между пассажирским и водительским сиденьем, сумки запихнули назад. Яр влез на пассажирское сиденье и чуть не отключился сразу же, едва оказавшись в тепле.

- Вы откуда взялись? – крикнул водитель, забираясь на своё место и закрывая за собой дверь.

- Машина сдохла, - коротко поведал Яр.

- Откуда шли?

Яр только покачал головой.

Водитель завёл мотор.

Через пару минут он снова растолкал задремавшего было Яра и спросил ещё раз:

- Может, в больницу всё же?

- Самолёт… - Яр открыл глаза. – Самолёт у нас в два часа. Месяц ждали.

- А, - протянул водитель и усмехнулся, - тогда да.

Он ещё раз покосился на Андрея.

- Нафига мелкого потащил? Это чё, у него первый поход?

Яр только покачал головой.

- Сын?

- Типа того.

Яр тоже покосился на Андрея и с трудом преодолел желание прижать его к себе, так тесно, чтобы больше не мог коснуться никто.

Водитель больше вопросов не задавал. Да и ехать было не далеко.

Через полчаса, усадив Андрея в зале ожидания, Яр получал билеты по фальшивым паспортам – теперь их звали Николо Манчини и Эрик Андрэа Йохансен, и виза им была не нужна, потому что оба были уроженцами ЕС.

Девушка косилась на Яра с подозрением – итальянцев в Магадане явно не видели давно, тем более с еле живыми мальчишками через плечо.

Яр улыбнулся ей и развёл руками, давая понять, что по-русски не знает ничего. Девушка махнула рукой, протёрла покрасневшие глаза и поставила штамп. Примерно так же они прошли и таможенный контроль – Андрея приходилось подталкивать, чтобы он шевелил ногами, но это было уже легче, потому что сумки ушли в багаж, и Ярик мог полностью сосредоточиться на нём.

Всё так же придерживая хромающего Андрея, Яр погрузил его и себя в самолёт и выключился – на все следующие девять часов. Он совсем не помнил этот перелёт, зато его помнил Андрей, который пришёл в себя через несколько часов, закутанный в огромную Ярикову куртку. Руки болели, постепенно отогреваясь в тепле салона. Яр лежал на соседнем сиденье. Глаза его были закрыты, а глазные яблоки тревожно бегали под опущенными веками.

Андрей выпутал руку из перчатки и непослушными пальцами погладил его по щеке.

- Ярик, - прошептал он и воровато оглянулся – пассажиры дремали, читали, разговаривали между собой. Ими не интересовался никто. Андрей наклонился над Яром и поцеловал сначала одно веко, затем другое. – Я тебя люблю, - прошептал он и потёрся носом о его нос.

А затем обнял руку Яра, устроил голову у него на плече, но больше уже так и не уснул. Просто лежал и смотрел на любимое лицо.

========== Часть 93 ==========

В Женеве они были около девяти часов утра – но нужно было ещё пройти таможню и получить багаж.

Едва самолёт сел, Андрей растолкал Ярика – тот долго моргал, пытаясь, видимо, сообразить, куда попал, а увидев Андрея, так и не улыбнулся, от чего у того по новой заскребло сердце.

- Вставать пора, - буркнул он.

- Да. Спасибо.

Андрею показалось, что Яр потянулся к нему всем телом, намереваясь то ли обнять, то ли поцеловать, но движение оборвалось и превратилось в обычное потягивание с зевком.

Андрею стало грустно, но он всё-таки улыбнулся, наблюдая, как вытягивается сильное тело в длинную струну.

Они выпустили остальных пассажиров и сами последними пошли на выход.

Уже у трапа стюардесса остановила их и, внимательно глядя Андрею в глаза, спросила что-то по-немецки.

Андрей непонимающе покачал головой.

Тогда она повторила уже по-английски:

- Are you fine? Would you like to call the police?

Андрей смотрел на неё секунду в недоумении, потом представил, какую картину, должно быть, являл собой небритый Яр, грузивший на борт полуживое тело, и расхохотался в полный голос. Смех неожиданно перешёл в кашель, так что Андрей едва не задохнулся от боли в груди, и руки Яра тут же подхватили его, поддерживая. Сам Яр вопросительно посмотрел на Андрея.

- Thank you, all is well! – Андрей справился, наконец, с кашлем и одарил стюардессу ослепительной улыбкой, а потом обернулся и нагло чмокнул Яра в уголок губ.

Яр зарделся.

Стюардесса отвела взгляд, щёки её тоже порозовели.

- I’m sorry, I didn’t want to disturb you, - пробормотала она и совсем стушевалась.

Андрей поблагодарил её ещё раз и потянул Яра вниз по трапу следом за собой.

- Ты что творишь? - прошипел Яр ему в ухо, едва ему удалось Андрея нагнать.

- Расслабься, детка, это Европа! – Андрей на секунду обернулся, посмотрел на него и расплылся в улыбке, от которой Яра тут же повело. Он сам не заметил, как уголки его губ приподнялись в ответ.

- Всё равно, - через секунду Яр уже справился с собой и снова был мрачен как всегда, - следи за собой.

У Андрея болезненно потянуло в груди, но улыбаться он не перестал. Только перехватил руку Яра и потащил его к зданию аэропорта.

Едва они оказались в зале ожидания, Яр принялся оглядываться по сторонам, будто выискивая кого-то, и, то ли обнаружив, то ли нет, велел Андрею получить багаж, а сам куда-то исчез.

Такое поведение Андрею нравилось ещё меньше, чем всё предыдущее, но он молча занял позицию у шлейфа с чемоданами и стал ждать.

Яр вернулся раньше, чем показался их рюкзак – сосредоточенный и серьёзный, и эта его насторожённость неприятно дисгармонировала с радостью Андрея, который с первой минуты в Женеве был уверен, что всё плохое закончилось, и теперь у них всё может быть только хорошо.

- Сейчас снимем номер в отеле – мне советуют Мандарин Ориентал – сможешь таксисту объяснить?

Андрей недоумённо кивнул, а Яр продолжил.

- И мне надо будет уйти, а ты в номере пока отдохни. Только не убегай никуда.

«Куда?» - хотел было спросить Андрей, но закашлялся, и второй вопрос: «Кто советует?» - уже окончательно потонул в приступе кашля.

- Так, - Яр опустил руку ему на лопатки, будто прощупывая что-то. – Меняем план. Сейчас отвезём тебя в больницу. Пока будешь обследоваться, я съезжу по делам.

Андрей хотел было запротестовать, но не успел, потому что на шлейфе показались их сумки – смотревшиеся неожиданно поношенными среди аккуратненьких дорогих чемоданов на колёсиках.

Яр стащил их со шлейфа двумя быстрыми движениями, закинул рюкзак на плечо и, оставив Андрею сумку, пошёл к выходу.

- У меня страховки нет, - напомнил Андрей, пока они стояли в очереди в регистратуру.

- Разберёмся, - отрезал Яр.

Он дождался, пока Андрей возьмёт в руки бланки, отобрал у него счёт и отнёс на кассу. И только удостоверившись, что тот перешёл в руки врачей, отправился туда, куда должен был – в банк.

Брать сюда Андрея он не хотел – Журавлёв вполне мог установить слежку, зная, куда именно Яр оформлял переводы и где его ячейки с неприкосновенным запасом.

Всё, впрочем, прошло без происшествий – по крайней мере, на первый взгляд. Он спокойно извлёк деньги, распрощался с русскоговорящим представителем и уже через пару часов снова был в больнице.

Андрей прятал глаза.

- Что? – спросил Яр.

- Всё хорошо.

Яр молча отобрал у него заключение врача и только крякнул недовольно, поняв, что ничего не может разобрать.

Не обращая внимания на порядком отставшего Андрея, вернулся к регистратуре и, без очереди подобравшись к сотруднице, громогласно поинтересовался:

- Екскус ми, ху спик раша?

Андрей покраснел и прикрыл лицо рукой.

Сотрудница некоторое время непонимающе смотрела на него, а потом залепетала что-то на смеси немецкого и английского.

- Ладно, у меня бронхит! – сдался Андрей и, отобрав у него бумаги, принялся извиняться перед сестрой. Потом, когда та успокоилась немного, продолжил уже на русском: - Надо за осмотр заплатить. У меня денег нет. И на что мы собираемся отель…

Андрей снова закашлялся, и Яру оставалось только поддержать его, легонько погладить по спине, выжидая, когда приступ пройдёт.

- Андрей, надо не за осмотр заплатить, а лечить тебя, - сказал Яр тихо, отодвигаясь от очереди, уставившейся на них.

- И что мне, в больницу на две недели? – Андрей замотал головой.

- Я за тебя боюсь.

Андрей широко распахнул глаза и внимательно посмотрел на него.

- Да всё хорошо будет, - растерянно сказал он. – Давай с делами закончим и потом уже лечиться будем.

- Я всё сделал, - Яр с сомнением посмотрел на него. – Если не будешь ложиться, то надо брать билеты и лететь… куда?

Андрей серьёзно кивнул. Вопрос он понял. Хотя радость от нового места ещё наполняла его, неизвестность, ожидающая впереди, тоже давала о себе знать.

- Я бы сначала отдохнул, - честно сказал Яр. – Вряд ли нас быстро найдут по новым паспортам. И надо… подумать.

Андрей кивнул ещё раз. Потом улыбнулся краешком губ и хитро посмотрел на Яра.

- Как насчёт горячих источников?

- Чего?

- Ну, раз мы уже прилетели, Яр!

- Хорошо, - Яр долго спорить не стал. – Иди бери такси. Только сначала в аптеку. Аптеки тут есть?

К вечеру Андрей уже лежал на массажном столе перед крытым бассейном Les Bains de Voley и жмурился от прикосновений к почти потерявшей чувствительность спине.

Яр сидел в шезлонге и потягивал пиво из высокого стакана – Андрей пытался всучить ему какой-то особенно вкусный местный коктейль, но смысла его Яру так и не удалось понять.

Руки массажистки скользили по гладкой спине, почти не загоревшей за лето, и отзывались болезненными уколами у Яра в районе груди – было приятно смотреть, что Андрей расслаблен и доволен, но абсолютно неприятно понимать, что его касается кто-то ещё.

Массажистка время от времени начинала что-то щебетать на непонятном Яру языке. Андрей отвечал немногословно, но мягко, бархатистым голосом, от которого по телу пробегала дрожь.

В какой-то момент массажистка повернула голову Андрея в другую сторону, и сквозь приспущенные веки он поймал взгляд Яра – горячий, как угли, и злой.

Андрей почувствовал, как от одного этого взгляда напрягается в паху. Массажистка как раз спустилась руками к самому основанию спины, почти коснулась мягкими пальчиками основания ягодиц, и это вдруг показалось таким странным и диким – ощущать эти мягкие прикосновения под бешеным взглядом Яра – что всё удовольствие мгновенно сошло на нет.

- Спасибо, - сказал по-английски, снова поворачиваясь к ней, и слабо улыбнулся. – Пока больше не нужно.

Массажистка ослепительно улыбнулась в ответ и отошла в сторону, позволяя ему встать.

Андрей успел сделать всего пару шагов, прежде чем рука внезапно оказавшегося рядом Яра сдавила его плечо, и почти что силой тот потащил его в направлении номера.

Едва дверь захлопнулась, Яр швырнул его спиной к стене и прошипел в самое лицо:

- Понравилось, как она тебя трогала?

Андрей сверкнул глазами. Он чувствовал, как волны жара пробегают по всему телу, особенно чувствительно отзываясь в паху.

- А может, это тебе нравится смотреть?

- Что? – рука Яра ударила о стену рядом с его головой.

- Брось, Яр, ты тащишься от того, когда меня трахают у тебя на глазах!..

Он едва успел уклониться в сторону, когда другая рука врезалась в стену там, где только что было его лицо.

Яр поймал его за плечо и рывком развернул, заставляя уткнуться в стену лбом. Рванул джинсы вниз, так что пуговица с треском улетела в сторону, следом сдёрнул плавки и с силой сдавил затвердевший член.

Яр чувствовал, что волна ярости накрывает его с головой. И в то же время этот твёрдый член так правильно, так надёжно ложился в ладонь, что рука сама задвигалась на нём.

Андрей тяжело дышал и подавался навстречу его пальцам. Яр свободной рукой взялся расстёгивать собственные джинсы, высвободил невыносимо чувствительный в эти секунды член и уткнулся им между мягких полушарий.

Андрей застонал, не зная, податься ему вперёд или назад, и тут же задохнулся кашлем, таким сильными, что если бы Яр не поймал его подмышки, попросту сполз бы на пол.

Яр обхватил его обеими руками поперёк туловища и прижал к себе.

- Андрей? – тихо спросил он, заметив, что кашель начинает затихать.

- Всё… - Андрей снова закашлялся, - хорошо.

- В кровать, - твёрдо скомандовал Яр и подтолкнул его в нужном направлении. Андрей плюхнулся поверх покрывала и приглашающее развёл колени, но Яр грубо выдернул из-под него два слоя одеял и быстрым движением закутал в них по самое горло.

- Эй! – возмутился Андрей и попытался сесть, но Яр, воспользовавшись случаем, только уложил его поглубже на кровать. – Ты куда?!

Яр молча скрылся за перегородкой, отделявшей обеденную часть комнаты от спальни, и зазвенел посудой. Через пару минут он вернулся со стаканом шипящего лекарства в руках и сунул его Андрею под нос.

- Да я не кашляю уже! Можно продолжать!

- Пей! – Яр уселся рядом и обнял его, так чтобы Андрей мог облокотиться о него.

- А потом мы…

- Посмотрим. Пей.

Андрей недовольно прикоснулся губами к стакану и сделал первый глоток. Всё тело горело, но он был уверен, что температура тут не при чём.

Вода была слишком горячей, и Андрей стал пить маленькими глотками, стараясь не обжечь язык. Стакан был уже наполовину пуст, когда он почувствовал мягкие прикосновения к своим волосам.

- Андрей, если что-то случится с тобой – я не переживу.

По телу пробежала новая волна дрожи. Андрей зажмурился и приник к Яру ещё плотней.

- Пей, - напомнил Яр и снова погладил его по волосам.

- Со мной правда всё хорошо, - сказал Андрей, когда стакан наконец опустел. – Кашляю немного, и всё.

Яр проигнорировал его слова.

- Тебе бы поспать, - сказал он вместо ответа. – Да и мне тоже. Сутки на ногах.

Андрей вздохнул. Спать не хотелось совсем. Но развести Яра на что-то большее, похоже, было невозможно.

- Сделай мне массаж, - безо всякой надежды попросил он.

Яр улыбнулся и запечатлел лёгкий поцелуй у него за ухом.

- Давай.

- Ты умеешь? – Андрей обернулся и удивлённо вскинул бровь.

- Нет, но надо учиться. Лучше я, чем кто-то другой.

Яр всё-таки не выдержал. Он долго – неумело, но старательно – скользил руками по спине Андрея, и руки его без конца сползали к ягодицам, норовя особенно тщательно помассировать их.

Андрей не сопротивлялся. Ему было приятно, когда Яр массировал его и там. А потом как-то сами собой руки сменились губами, и короткий влажный поцелуй на правой половинке откликнулся мгновенной реакцией в паху.

- Я-ар! – пожаловался Андрей и выставил бёдра, напрашиваясь ещё на один поцелуй.

Ещё несколько поцелуев коснулись гладкой кожи, а потом Яр исчез на несколько секунд, и Андрей почувствовал, что в анус ему упирается скользкая головка. Он качнулся бёдрами назад, насаживаясь на неё, и оба охнули от неожиданности – было больно и приятно в то же время. И с первой же секунды хотелось ещё.

Яр накрыл его собой и вошёл глубоко, так что перехватывало дух, и всё равно хотелось ещё глубже, ещё сильнее. Андрей подался назад, прижимаясь бёдрами к его паху, но Яр придержал их одной рукой – другой он опирался о постель. Носом освободил шею Андрея от волос и принялся покрывать поцелуями, медленно покачивая бёдрами в такт.

Андрею хотелось сильней. Сердце стучало бешено, обгоняя движения бёдер, а он хотел, чтобы эти два ритма вошли в резонанс, но приходилось терпеть. Он поймал руку Яра, лежавшую слева от него, своей рукой, притянул к губам и поцеловал.

Они переплелись, соприкасаясь, кажется, со всех сторон. Яр продолжал двигаться неторопливо, доводя Андрея до исступления, но, кажется, никуда не торопясь. Андрей попытался вывернуться, чтобы оседлать его и взять собственный ритм, но тело Яра было слишком тяжёлым и оставалось терпеть.

- Быстрей, - попросил он наконец, стискивая руку Яра изо всех сил.

- Не хочу, - отрезал Яр и поцеловал его в очередной раз, теперь у самого изгиба плеча. – Успеем ещё.

Андрей сдался и расслабился, теперь уже полностью отдаваясь на волю неторопливых движений, и оргазм получился таким же неторопливым и протяжным, накрывшим сначала пах, а потом и мышцы внутри него. Эхом он отозвался в теле Яра, и тот тоже кончил.

Тяжело дыша, Яр опустился на него, и какое-то время оба лежали неподвижно.

Утром Андрей заказал билеты по телефону. Лететь решили не через Хитроу, а через Лутон, чтобы уменьшить возможность слежки – Яру всё ещё казалось, что в крупном аэропорту их могут ждать.

- А что потом? – спросил Андрей, потягивая кофе в холле отеля.

- А потом будет потом.

Яр замолк, размышляя, стоит ли говорить про деньги. Так приятно и спокойно было знать, что Андрей с ним даже когда этих денег нет. И в то же время так хотелось обеспечить ему всё, что он мог.

- Всё же подумай про журнал, - сказал он после долгой паузы, - финансовые вопросы я возьму на себя.

Андрей с подозрением посмотрел на него, но ничего не сказал.

- А что сейчас? – спросил он. До вылета оставалось ещё пятнадцать часов.

- Ты пуховик швейцарский хотел?

- М… неактуально, - протянул Андрей с ещё большим подозрением. – Хотя от джинсов нормальных я бы не отказался.

Потом не выдержал и спросил в лоб:

- Яр, у тебя есть бабло?

- А что?

Андрей поджал губы и посмотрел на него серьёзно.

- Ничего, - сказал он наконец. – Просто я хотел бы иметь своё. Я не хочу на твои деньги жить.

- Это не проблема, - против воли Яра, слова прозвучали несколько натянуто.

Андрей поднял брови и поставил чашку на стол.

- Это убивает весь смысл.

- Какой смысл?

- Спортивный интерес. Добиться чего-нибудь. Остаётся только трахаться и по клубам отжигать. А мне хотелось бы… чего-то ещё.

Яр накрыл лежащую на столе руку Андрея своей ладонью и осторожно провёл по ней пальцами, будто изучая.

- А мне бы не хотелось делать ничего, - признался вдруг он. – Не хочу больше ни бизнеса, ни пальбы, ничего. Только тишины, тебя и, может быть, ещё собак. Я скучаю по ним.

Андрей слабо улыбнулся.

- И мы возвращаемся к вопросу – что же потом?

- Не знаю, - Яр пожал плечами и сжал его ладонь. – Я знаю, чего хочу. Решай, чего хочешь ты, и мы придумаем, как это осуществить.

========== Часть 94 ==========

В Лондоне они первым делом сняли номер в небольшом мотеле, но пробыли там недолго – уже на второй день Яр посадил Андрея подбирать жильё, а сам сел рядом с ним и просил зачитывать ему объявления и переводить на русский. Он тут же пытался повторять их вслух на английском, но в итоге дело затягивалось в два, а то и в три раза.

Зато настроение у Андрея было солнечное – не в пример погоде, царившей за окном. Его забавляли попытки Яра освоить новый язык, и в то же время умиляло его упорство, стремление использовать каждый возможный шанс.

- Может, тебе на курсы пойти? – спросил он, когда по итогам первого сеанса лишь пролистали несколько десятков объявлений, но так ничего и не нашли.

- Не хочу, - буркнул Яр и помрачнел.

Андрей догадывался почему. Свои ошибки признавать Яр по-прежнему не любил и если кому-то и готов был позволить смеяться над собой, то только ему одному.

Андрей вздохнул. Это означало, что, скорее всего, ему и предстоит стать единственным учителем английского для Яра. И хотя занятия языком обещали массу времени, проведённого вместе, Андрей заранее подозревал, что это может затянуться очень и очень надолго

- А хочешь, я тебе почитаю? – спросил он, наблюдая, как Яр осваивает плиту. – Не объявления, а просто так.

Яр какое-то время задумчиво возил ложкой в кастрюльке, а затем сказал, не оборачиваясь.

- Почитай. Что-нибудь, что я уже знаю.

Андрей кивнул. В тот день он ничего, кроме бесплатной газеты, не нашёл и прочитал Яру её, стараясь дословно переводить каждое предложение, а на следующее утро они вместе поехали в книжную лавку, и Яр выбрал несколько книг – в основном классику приключений.

- Я в детстве любил, - смущённо сообщил он, когда они уже ехали в такси обратно в гостиницу. Андрей улыбнулся. До недавних пор Яр мало вязался с образом книгочея, но, побывав в доме, где он вырос, Андрей очень легко мог представить Яра, лежащим на берегу озера с книгой – других-то развлечений там не было.

- А чем ещё увлекался? – спросил Андрей.

- Фотографией, как ни странно. И астрономией.

- Астрономией? – Андрей поднял бровь.

- Ну да, а что? Знаешь, какие звёзды у нас там огромные? Небось и не посмотрел ни разу.

Андрей покачал головой. За всё время в тайге ему действительно ни разу не пришло в голову посмотреть на небо. И снова всплыл в голове вопрос, который он задавал себе с самой посадки в самолёт: чем бы хотел заниматься он сам?

Андрей не знал.

Предложение Яра открыть журнал было соблазнительным – Андрею нравилась мысль о том, чтобы определять курс издания, самому подбирать тематику статей… С другой стороны, ему не меньше нравилась идея открыть, к примеру, рекламное агентство и самостоятельно подбирать моделей.

Оба эти варианта были чреваты тем, что в основу бизнеса легли бы деньги Яра, а чем кончается совместный бизнес с Яром - он слишком хорошо знал. И хотя ему хотелось верить, что между ними ничего подобного больше не произойдёт, Андрей отлично понимал, что тут от него не зависит ничего.

Рисковать он не хотел. А других профессий ему в голову не приходило.

Можно было устроиться менеджером в какой-нибудь чужой клуб, а можно было снова заняться фотографией. В этом не было ничего плохого, просто Андрей больше не чувствовал, что это его. По большому счёту, он не чувствовал этого никогда. Просто фотография - возможность отойти в сторону и наблюдать за миром и за людьми - до какого-то момента как нельзя больше отвечала его нежеланию вмешиваться во что-нибудь.

Теперь этой отстранённости от мира он не чувствовал, а что чувствовал – пока что не мог понять.

Когда они вернулись домой, времени было только полтретьего, и можно было ещё посмотреть объявления пару часов.

Яр хотел дом подальше от города, в какой-нибудь глуши. Прямым текстом он этого не говорил, но догадаться было не трудно по тому, как он критикует любые варианты, связанные с жизнью в центральных районах.

Андрей же, напротив, хотел как можно быстрее влиться в лондонскую жизнь, но продавить своё стремление к людным местам не мог.

- Ну почему? – спросил он, захлопывая газету через пару часов.

- Почему – что?

- Почему ты рассматриваешь места в трёх часах езды от города и не ближе?

Яр в недоумении посмотрел на него.

- Я вроде уже сказал.

- Ну так повтори, потому что я не понял нихрена.

Яр глубоко вздохнул. Встал и направился к кофеварке.

- Во-первых, - сказал он, – в городе нас проще найти.

- Да никому мы не нужны!

- Мне говорить, или ты скажешь за меня?

- Я молчу, - Андрей поднял руки в защитном жесте.

- Во-вторых, я не хочу, чтобы соседи на нас косились и задавали вопросы типа: «Это ваш сын?», - Яр передразнил дальнобойщика, который подобрал их под Магаданом.

Андрей закатил глаза.

- В-третьих… - он надолго замолк, - в-третьих, я не хочу видеть людей, Андрей, - тихо закончил он и отвернулся.

Андрей поджал губы и несколько секунд смотрел на него, а потом подошёл к Яру вплотную и коснулся плеча.

- Почему?

- Просто – не хочу, - Яр глубоко вздохнул, но на него так и не посмотрел. – Мне с ними тяжело.

Андрей опустил лоб ему на плечо и прикрыл глаза

- И со мной? – тихонько спросил он.

Яр облизнул губы.

- С тобой было тяжелей всего. Но я привык.

- Только привык?

Яр дёрнул плечом.

- Не напрашивайся, Андрей. Ты знаешь, что без тебя я бы не смог.

Андрей молчал, и какое-то время в комнате царила тишина, а потом Яр продолжил:

- Я понимаю, чего ты хочешь, Андрей. Тебе двадцать семь и ты любишь быть на виду. Тебе нужна работа в городе. Я не буду настаивать на своём, но я так не хочу.

Андрей глубоко вздохнул и обнял его.

- Можно купить дом в пригороде, а потом обзавестись машиной.

Яр покосился через плечо.

- Тебя бы это устроило?

- Посмотрим, - Андрей пожал плечами. Он помолчал и спросил: - А много денег у тебя? – и тут же добавил. – Просто чтобы знать…

- Не очень, - Яр качнул головой, - я мало что успел перевести. Но на старт хватит.

Андрей кивнул.

- Ты уже решил, чем будешь заниматься сам?

- Да.

- И?..

- Увидишь, - усмехнулся Яр, - но прибыль будет небольшая и не скоро. Многого не жди.

Андрей полистал ещё объявления, и к вечеру они всё-таки отобрали несколько вариантов, приемлемых для обоих. Потом отправились в постель, и Яр потрахал его – так же медленно, стараясь распробовать каждую секунду и выводя Андрея из себя этой неторопливостью – а затем Андрей устроился, облокотившись на него, и стал читать Стивенсона. Яр заглядывал ему через плечо и повторял некоторые фразы. Понимал он с пятого на десятое, но голос Андрея его успокаивал, и вскоре он уснул.

Утром поехали смотреть дома – основной выбор разделился между Ричмондом, Патни и Ислингтоном. Первый и последний нравились Андрею, второй – Яру. И в то же время Яр каждой клеточкой тела чувствовал, что они не впишутся в местное тихое семейное счастье.

- Возможно, нам в самом деле лучше жить в городе, - сказал Яр, когда они посмотрели все три варианта.

Андрей поднял бровь.

- Патни мне тоже не понравился, - сказал он, хотя причины этого впечатления были разными. Яр опасался, что их не примут как пару, на Андрея же просто навевало тоску обилие семейных пар вокруг.

- А Ричмонд – та же Рублёвка.

Андрей искоса посмотрел на него. Ничего общего между безвкусной напыщенностью Рублёвки и старинными особняками Ричмонда он не видел, хотя и был, пожалуй, согласен с тем, что этот район не для них – слишком тяжеловесным казалось там всё.

- Из Ричмонда удобно ездить в город, - сказал он вместо этого. – Как и из Ислингтона.

- Там шумно. И пригородом-то не назовёшь.

Андрей развёл руками.

- Что предлагаешь?

Яр долго молчал, а потом признался:

- Мне нужно место под псарню.

Андрей закашлялся.

- Чего? – переспросил он.

- Ты слышал. Мне нужно пространство и возможность содержать два десятка шумных животных. Так что ни тихая семейная гавань, ни этот полугород, - он махнул рукой на проносящиеся за окном двухэтажные домики Ислингтона, - мне не подходят.

Андрей ошарашено замолк. Он уже слышал про собак, но не думал, что это решение настолько серьёзно.

- Собаки любят свежий воздух, - продолжил он. – Так что всё это отпадает, - он снова ткнул за окно.

- Уимблдон? – снова растерянно спросил Андрей.

- А там не надо будет играть в гольф?

Андрей прокашлялся.

- Хэмпстед, если у тебя деньги есть.

Яр нахмурился.

- Деньги есть, - сказал он после долгой паузы. Не хотелось сразу задавать тон будущим тратам, но и жить в месте наподобие того, которое они проезжали, Яр был не готов.

В конце концов они нашли небольшой особняк с весьма приличным куском земли. Сам дом, правда, нуждался в основательном ремонте – но именно это обрадовало Андрея больше всего.

Вместе с Яром он тут же обошёл все комнаты, размахивая руками и рассказывая, что будет здесь через месяц, если дом отдадут ему. Яр только смотрел на него и не мог отвести глаз, наблюдая, как Андрей счастливо улыбается и объясняет, что и как он мог бы сделать.

Риелтор – мистер Баррет - с вежливой улыбкой спокойно смотрел на все происходящее, ожидая, когда возможные покупатели все осмотрят. Андрей остановился у окна и загляделся на сад, когда внезапно раздался звонок телефона, и риелтор, извинившись, вышел в соседнюю комнату. Андрей улыбнулся и, повернувшись к Яру, сказал:

- Ну, для псарни тут место точно есть!

И в наступившей тишине довольно отчетливо Андрей услышал, как их сопровождающий раздраженно объясняет кому-то:

- Нет, никак не могу сегодня, тебе придется самой забрать Энни! Я не успеваю, у меня тут иностранная пара, похоже, они купят дом!

Андрей фыркнул, но сказать Яру ничего не успел, так как риелтор уже закончил разговор и вернулся к ним. Глядя на Андрея, он опять улыбнулся и сказал:

- Здесь очень хорошее место, очень хорошие соседи, я надеюсь, что и вы, и ваш партнер… - мистер Баррет внезапно запнулся и, покраснев, поправился, - и вы, и мистер Ман­чи­ни останетесь довольны, если решитесь на покупку.

На губах Андрея заиграла подозрительная улыбка, и Яр тут же вопросительно приподнял брови.

Андрей прокашлялся и сделал вид, что ничего не замечает, но когда Яр чувствительно ткнул его локтем под рёбра, всё же вынужден был ответить:

- Он назвал тебя моим партнером.

- И что? Хотя, ты прав, с чего он мог подумать, что у нас совместный бизнес?

Андрей пожал плечами, но улыбаться не перестал, и, улучив момент, когда Баррет оставил их вдвоём, Яр снова спросил:

- Что происходит? Тебе смешно.

Андрей покачал головой, но потом, так и не сумев избавиться от улыбки, сдался и стал объяснять.

- Ярик - партнёр, это не тот, с кем занимаются бизнесом. Это тот, с кем, ну…

Было заметно, как покрытые щетиной щёки Яра стремительно порозовели.

- Чем? - прошипел он.

Андрей улыбнулся уже абсолютно открыто:

- Это вроде как… муж.

Наступила тишина.

- И что ты ответил? - спросил Яр медленно.

Андрей поднял бровь.

- А что я должен был сказать? Да? Или нет?

Яр молчал.

- По крайней мере он не думает, что ты меня украл, - пожал плечами Андрей и, отвернувшись, уставился в окно.

Ещё какое-то время Яр молчал, а затем подошёл к нему со спины и, опустив руки Андрею на плечи, тихонько сжал.

- Если ещё кто-то спросит - скажи, что может быть.

- Может быть? - Андрей резко развернулся и поднял бровь.

- Не знаю, насчёт мужа… Не будем торопиться. Но я готов подумать.

Комментарий к

перерыв на три дня, увы.

========== Часть 95 ==========

Яр хотел переехать сразу же – и сразу же заняться псарней.

Андрей, однако, поставил его перед фактом – дому нужен ремонт.

- Хороший дом, - они с Андреем стояли напротив входа с документами в руках, и Яр мрачно разглядывал облупившуюся штукатурку, делавшую дом, построенный в викторианском стиле и не ремонтировавшийся с самой постройки, похожим на особняк Дракулы, - отремонтировать можно и потом. Когда-нибудь.

Андрей наградил его таким же мрачным взглядом.

- Потом будет дороже. Нам придётся уместиться на втором этаже, пока будут ремонтировать первый, а потом наоборот - перетащить все вещи на первый. С нас же возьмут как за два ремонта.

- У нас нет вещей!

- К тому времени – будут.

Андрей продолжал смотреть на Яра, предчувствуя долгий спор. Яр, впрочем, спорить не любил. Он делал по-своему молча - или так же молча уступал. И то, что он вообще ввязался в дискуссию, мало укладывалось в его обычное поведение.

- Ярик? – заметив, что молчание затягивается, Андрей приподнял бровь.

- Я хочу собак, – упрямо сказал Яр.

- Какая разница, когда…

Яр метнул в Андрея тяжёлый взгляд.

- Яр?

Яр наконец вздохнул и, сложив документы трубочкой, запихнул их во внутренний карман куртки. Руки он спрятал в карманы и нахохлился, как обиженный голубь.

- Я-рик,- повторил Андрей снова.

Яр вздохнул.

- Мою псарню распродают.

- М…

- У меня там был тибетский мастиф, Чарли, и два сенбернара – Люк и Ва… короче, два сенбернара, - Яр окончательно смутился.*

Андрей молчал. Он мало понимал в собаках и не знал, что сказать, а спрашивать про имена было бы явной бестактностью – Яр явно не хотел об этом говорить.

- Мастифа продадут какому-то мудаку с баблом. А сенбернары, ну… они вряд ли кому-то нужны. Усыпят.

Андрей сглотнул.

- И сколько они стоят? – спросил он тихо.

- Да какая разница? – Яр сверкнул на него глазами. – Я найду.

- Извини.

- За что?

Андрей не ответил. Ещё раз посмотрел на дом.

- Мы много что-то стали говорить о деньгах, - заметил раздражённо Яр.

- Я не хочу тебя стеснять, - Андрей окончательно отвернулся и тоже убрал руки в карманы.

Яр молчал. Спорить с Андреем - и тем более доказывать ему что-то, было неприятно и неудобно одновременно. Неудобно, потому что Яр привык делать всё сам. Неприятно, потому что не хотелось начинать совместную жизнь со ссор.

- Вообще-то, со строителями можно договориться, - сказал наконец Андрей. И, повернувшись к Яру, добавил уже уверенней: - Я договорюсь. Ты покупай собак, а с ремонтом я разберусь.

- Хорошо. Просто скажи мне сколько нужно, деньги пока есть.

Андрей качнул головой.

- Я найду.

- Андрей!

Андрей посмотрел на него, наклонил голову набок и улыбнулся.

- Могу я сделать хоть что-то для тебя?

Яр вздохнул и обнял его, ничего не сказав в ответ.

На оборудование псарни потребовалось время. Яр переделывал её из небольшого сарайчика, стоявшего на заднем дворе, но для его целей этого помещения хватить никак не могло, и он бы построил ещё одно - но делать это, пока Андрей ждал ремонта, не хотелось.

Первые же собаки появились в особняке ещё в ноябре - это были те самые сенбернары, выкупленные через посредников за полцены. Мастифа купить не удавалось никак - он был самым дорогим на псарне и должен был уйти с торгов.

В ожидании нового помещения две здоровенные собаки носились по дому, усугубляя его состояние в разы. Андрею собаки нравились, но это не мешало ему возмущаться - отсутствие ремонта изрядно подрывало его боевой дух.

- Лучше бы настоящего Люка притащил, - пробурчал Андрей как-то после того, как один из сенбернаров в клочья разодрал единственное кресло в гостиной.

Яр поначалу обиделся было, а потом в самом деле задумался о тех людях, которых оставил в прошлом.

Абсолютное их большинство не хотелось вспоминать – они будили у него в душе позабытую уже холодную злость.

Но были и те, кого Яр хотел бы увидеть ещё раз, и первым из них был, конечно, Люк.

Позвонить ему Яр решился не сразу, хоть и обещал выйти на связь – именно за Люком, скорее всего, могли бы следить те, кто искал его. И всё же в конце концов Яр решился.

Люк заметно обрадовался звонку: обложил Яра матом и сказал, чтобы больше тот не делал так никогда. Что именно он больше не должен делать, Яр не стал выяснять. Они поговорили немного о планах, которых у Яра не было, и о прошлом, которое провели порознь.

От Люка же Яр узнал о втором человеке, которому собирался звонить.

- Да это она и распродаёт - по старой доверенности, - ответил Люк на вопрос Яра о том, почему Мира не остановила продажу псарни. У Яра неприятно кольнуло в груди. – Тут такое дело, - продолжил Люк. – Тебя умершим решили объявить. Полгода прошло, исчез ты при странных обстоятельства - лежал при смерти и вдруг сбежал. А у неё завещание твоё, и ей, конечно, неохота вообще ждать.

- Завещание? - переспросил Яр.

В трубке некоторое время царила тишина.

- Ты ведь завещал ей всё, так? У неё документ…

Яр скрипнул зубами и с трудом справился с желанием разбить трубку о стену.

- Я вообще-то умирать не планировал. А если бы и писал - то не ей.

Люк молчал.

- То есть, все деньги пойдут ей? – уточнил Яр мрачно.

- Недвижимость – да. С корпоративными деньгами сложней. Вернее, так… У компании больше долгов, чем активов. Мира вряд ли справится с ситуацией вообще.

Яр помолчал.

- А ты бы справился? – спросил он.

- Я? А я тут при чём?

- Можешь задним числом завещание провести?

Люк помолчал.

- Может быть, - сказал он после паузы. – Если будет настоящий документ.

- Пусть твои ребята ко мне подъедут и бумагу заберут. Только, Лёш… Собачек потом переправь мне.

Люк снова какое-то время молчал.

- Всё передать не удастся. Не потому что я не хочу. Просто это конкретное палево, Яр.

- Не надо всё, - Яр поморщился, - завещание считай настоящим. Если, конечно, оно надо тебе. Да и если нет… Хочешь всё распродать – распродай. Просто ей… не хочу. Она тут ни при чём. Ну, квартиру может одну, или дом.

- Хорошо, - медленно произнёс Люк, - я пришлю людей. Не передумаешь?

- Нет.

Яр помолчал и добавил:

- Можешь мне ещё один номерочек пробить?

- Какой? - рассеянно спросил Люк, который уже погрузился в размышления о намеченной авантюре.

- Через Лысого… Мамки Иркутской зоны.

Наступила тишина.

- Тебе нафига? - спросил Люк.

- Надо. Можешь или нет?

- Поближе никого найти не мог?

- Нет.

Люк вздохнул.

- Могу, но понадобится пара дней. Пока маляву передадут и все дела. Послезавтра позвони.

Мире Яр звонить не стал, решив, что лучше ему остаться для неё мертвецом. А вот третьему человеку позвонил, хоть и понимал, что это – самый опасный звонок.

- Привет. Как у тебя там?

В трубке долго царила тишина.

- Хромой?

- Дурак.

- Извините, обознался…

Затем на другом конце, видимо, прижали трубку к губам рукой, и Сева зашептал:

- Я думал, ты окочурился там, и тебя списали как побег. Ты, бля… Ты живой?

- Типа того, - Яр прокашлялся, стараясь скрыть усмешку. – Ты там как, Сев?

Яр - даже в последние месяцы - редко называл Севу Севой. Слишком уж приклеилась к нему тюремная кличка. Теперь она звучала для Яра странно, почти дико, и скребла по нервам наждаком.

- Ничего, - сказал Сева тихо и устало, так что Яр понял – очень даже чего.

- Выходишь когда?

- Не знаю. Три… - Сева, видимо, сглотнул. – Три года ещё. С досрочным вариант не прошёл.

- А на пересмотр не пробовал подавать?

- Так я ж это… виноват, вроде как. На разбой с пацанами пошёл, а вышла мокруха ну и… вот. Да ещё снасиловали эту девку втроём. Насиловали трое, а сижу вот – только я.

- Нахрена пошёл? – поинтересовался Яр. Сева никак не вязался у него в голове с образом бандита - и тем более мокрушника.

- Так это… Сказали… Ай, да какая разница? Всё равно уже сижу.

- Никакой, - согласился Яр. – Слушай, подай на пересмотр. Я организую, чтоб прошло. У тебя фамилия как?

- Монарёв… - сказал Сева тихо и как-то рассеянно. – Хро… В смысле, тебе нафига?

- Просто. Захотел.

Сева явно ждал объяснений, которых Яр давать не хотел, поэтому он просто повесил трубку и перевёл дыхание. Разговор дался ему тяжело, хотя, казалось бы, ничего особенного Сева ему не сказал.

Как раз после этого звонка на кухню, откуда разговаривал Яр, зашёл Андрей. Яр стоял, прислонившись плечом к стене и скрестив руки на груди. Взгляд у него был мрачный, почти больной.

Андрей подошёл вплотную и, вглядевшись Яру в глаза, позвал:

- Ярик?

Яр качнул головой, будто заметил его только теперь.

- Что?.. – растерянно спросил он.

Андрей задумался. Протянул руку и, погладив Яра по привычно уже небритой щеке, спросил:

- Гулять пойдём? Ты мне обещал.

Яр торопливо кивнул. «Гулять», - подумал он и попытался сосредоточиться на ухоженном парке, который они открыли накануне совсем рядом с домом, но так и не смог. И всё же гулять - это было правильно и хорошо.

- Ещё один звонок и я иду.

Андрей кивнул, взял из холодильника сэндвич и, всё так же с подозрением поглядывая на Яра, отправился восвояси.

Яр снова взял в руки телефон и набрал номер Люка, попросил организовать Севин вопрос. Люк спорить не стал, и уже через пару минут Яр отправился одеваться, однако спокойней ему не стало.

Мастиф появился в доме в начале декабря - появился вместе с теми же ребятами, которые немногим ранее приезжали забирать документы. Разрешение от ветеринарной службы приехало вместе с собакой. Объяснять они не объяснили ничего, а на вопрос, когда будет остальное, сказали только: скоро. Яру ответ не понравился, но он промолчал. Достаточно было того, что с первой посылкой Люк угадал.

Андрей познакомился с мастифом вечером - он долго сидел напротив собаки, склоняя голову то влево, то вправо, и вглядываясь в её чёрные глаза. Стоя на задних лапах, мастиф спокойно клал голову ему на плечо, но Андрей не боялся собаки совсем. Напротив, влюбился в него с первого взгляда - как и мастиф в него. Всё время норовил потрепать по чёрной длинной шерсти или обнять, а сам мастиф повадился залезать на него по утрам и, пытаясь разбудить, драл когтями простыню. Если Яр не успевал его отогнать, мог задеть когтями и по спине, но Андрей всё равно не переставал его любить.

Выждав некоторое время, но так и не получив новостей от Люка, Яр взялся покупать новых собак.

Андрей определился с тем, чего он хочет, далеко не так быстро.

Ещё в начале декабря глаза его продолжали разбегаться между одинаково интересными - и в то же время одинаково чужими профессиями, и если бы не решение самостоятельно оплатить ремонт, процесс так и не сдвинулся бы с места.

Только из-за ремонта он стал пролистывать раздел объявлений о вакансиях, но ничего близкого не нашёл – требовались в основном официанты и продавцы.

Тогда Андрей взялся обследовать местные редакции. Он сделал небольшое портфолио, состоящее из фотографий, сделанных в местном парке – в кадр то и дело попадался Яр, и фотографии с ним в главной роли получились куда лучше прочих, но именно их пришлось отобрать и отложить для себя.

Всё остальное выглядело достаточно куце. Андрей по-прежнему был уверен, что у него не получаются пейзажи, и все, кому он пытался показать портфолио, это подтвердили.

К середине декабря он уже основательно отчаялся и, если бы не обещание, данное Яру, обязательно бросил бы свои поиски – тем более, что хотя Яр по-прежнему говорил, что денег у него немного, на счетах и продуктах это никак не сказывалось. Яр пытался спонсировать Андрею и покупку одежды, но тут уже Андрей окончательно разозлился и сделал новый заход в поисках вакансий. Он решил найти несколько натурщиков, которые хотели бы подработать моделями за небольшие деньги, и сделать новое портфолио.

Именно с этой целью он отправился туда, где, по его представлениям, могла найтись заинтересованная в подработке молодёжь – в район Бирбек колледжа.

Моделей он нашёл довольно легко. Девушек отозвалось едва ли не десяток, но они Андрея интересовали меньше, потому как получались хуже. Парней же пришлось искать подольше, но в конце концов обнаружился желающий заработать пятьдесят паундов и среди них.

- Как тебя зовут? – спросил Андрей, когда они уже ехали в машине к месту проведения сессии – для этих целей Андрей выбрал всё тот же соседний парк, просто потому, что другие места достаточно хорошо обследовать не успел.

- Гарольд. Гарольд Стенфилд.

Парень явно нервничал в чужой машине, и ещё Андрея безумно раздражала его рубашка – клетчатая, делавшая и без того широкие плечи слишком квадратными, а торс слишком худым.

- Гарольд, ты не против, если мы заедем ко мне и примерим на тебя пару шмоток? Нужно создать образ.

- Хорошо, - коротко согласился тот.

Несмотря на эти недостатки, у Гарольда была очаровательная улыбка, которая и привлекла внимание Андрея ещё на территории колледжа. Сейчас, когда они остались в тесном пространстве вдвоём, улыбка потухла, но у Андрея не было особых сомнений в том, что он сможет разжечь её в нужный момент. Ещё у Гарольда была молочно-белая кожа, покрытая россыпью веснушек, которые при правильном освещении делали его необыкновенно милым – но абсолютно не смотрелись на фоне этой дурацкой рубашки.

Андрей попросил водителя чуть поменять курс, и машина свернула к особняку.

Оба вышли, Андрей расплатился и, отперев ворота, поманил Гарольда за собой. Тот с опаской рассматривал облупившийся особняк.

- Да не дрейфь, - подначил его Андрей. – Я как раз на ремонт коплю. Вот портфолио сделаю и покрасим дом.

- А переодеваться обязательно? – уточнил Гарольд, оставаясь на месте.

Андрей задумался.

- Нет, - сказал он через некоторое время, - можно тебя голым отфоткать.

Гарольд попятился.

- Причиндалы листиком прикроем! У нас же не порно.

Гарольд сделал ещё шаг назад.

Андрей почесал затылок. Не хотелось прибегать к крайним мерам, но больше делать было нечего, и он решил поднять цену:

- Восемьдесят.

Гарольд тут же решительно шагнул вперёд.

- Мы же только переодеться, да?

- Да. Пошли.

Они благополучно миновали двор и поднялись на второй этаж, где Андрей распахнул шкаф и, по одной доставая свои рубашки, принялся примерять их на Гарольда. Найти нужный цвет оказалось довольно легко, правда, Андрей был заметно уже в плечах, но рубашку решили просто не застёгивать до конца.

Они уже спускались вниз, когда двери дома распахнулись, и к нижним ступеням вприпрыжку ринулся Чарли, любимый Яриков мастиф.

Гарольд широко распахнул глаза при виде животного, которое им обоим было почти по плечи, и стал медленно сползать на пол. Лицо у него было бледное как мел.

- Сидеть! – скомандовал Андрей, и Чарли тут же опустился на задние лапы у самой нижней ступеньки лестницы.

Гарольд ещё стоял, но на всякий случай Андрей подхватил его за пояс, чтобы тот не рухнул под ноги к мастифу и не свернул себе шею.

- Он добрый, - сказал Андрей и всмотрелся в лицо Гарольда, пытаясь понять, пришёл ли тот в себя. Гарольд если и пришёл, то ещё не до конца.

Андрей вздохнул и, ухватив его покрепче, собрался было спустить вниз. Он отвернулся от Гарольда и тут же столкнулся с чёрными, как ночь, почти лишёнными радужки глазами Яра.

Комментарий к

*Для тех, кто не в теме:

Тибетский мастиф

профиль: http://img0.liveinternet.ru/images/attach/c/11/117/366/117366844_post9620078260001377810862_thumb.jpg

анфас: https://img07.rl0.ru/2ba287a4777d06ee50e9ead6b208b1f0/c1024x768/5berita.com/wp-content/uploads/2016/09/tibetan-mastiff5.jpg

========== Часть 96 ==========

- Ярик…. – Андрей неуверенно улыбнулся. Несмотря на то, что ничего плохого он не сделал, почему-то стало неуютно, а взгляд Яра не обещал ничего хорошего. – Привет, - Андрей стремительно взял себя в руки, отодвинулся от Гарольда, всё ещё бледного как мел, и улыбнулся.

Яр на улыбку не среагировал.

- Привет, - ответил он, и голос его подозрительно напоминал клокочущее рычание недовольного присутствием гостей мастифа.

Андрей сглотнул.

- Это Гарольд… - Андрей только тут понял, что говорит по-русски и, прокашлявшись, перешёл на английский, - Гарольд, это… м… мой партнёр… Ник.

Андрей перевёл взгляд с Яра на Гарольда и обратно. Ярик теперь смотрел только на Гарольда – прищурившись, вёл взглядом сверху вниз, будто сканируя каждую клеточку его тела.

- Красивая шея, - сообщил Ярик, - особенно в этой рубашке.

Андрей бросил быстрый взгляд на названную часть тела – шея и правда была отличной, и именно в вырезе этой рубашки.

- Ник плохо говорит по-английски, - тут же опомнился он. – Мы приехали недавно. Потому мне и нужен ты.

Яр поднял брови, но Андрей этого не заметил, потому что смотрел на Гарольда. Когда он снова перевёл взгляд на Яра, лицо того уже было непроницаемым - как всегда.

- Мы идём в парк. Я собираюсь пофотографировать Гарольда для портфолио, - сообщил Андрей и, поколебавшись, добавил: - Хочешь пойти с нами?

- Нет, - твердо ответил Яр. – Самое интересное я всё равно уже пропустил.

Он отвернулся и окликнул Чарли. Мастиф тут же поднялся на ноги и, грациозно изогнувшись, побрёл к хозяину.

- Хорошо… Когда мы сможем поговорить? – Андрей внимательно следил за ним.

- Потом, - ответил Яр. – Я буду на псарне. Но ты лучше не заходи. Там шумно и грязь.

Он отвернулся окончательно и вышел, а Андрей ещё несколько секунд стоял неподвижно, пытаясь понять, что только что произошло. Яр не взорвался, и это, наверное, было хорошо, вот только легче от этого не было совсем – на душе скребли кошки, и всякое желание заниматься работой прошло.

- Идём, - сказал он всё же и, опустив руку Гарольду на плечо, подтолкнул его вперёд. – У нас тут ещё две собачки. Ты лучше сразу имей в виду.

К тому времени, когда они добрались до парка, напряжение немного спало. Андрей завёл разговор о колледже, о том, на кого учится Гарольд, и о том, какие курсы ему сейчас преподают.

Гарольд учился на юриста – как когда-то учился и сам Андрей.

В первые минуты разговора его даже передёрнуло слегка от воспоминаний об аудиториях и семинарах, а потом Гарольд увлёкся и стал рассказывать о менее формальных вещах, и Андрей стал по-настоящему втягиваться в разговор.

Фотографировать он начал без предупреждения, заметив, как удачно Гарольд устроился около невысокого парапета, ограничивавшего смотровую площадку перед небольшим озерцом. Гарольд сначала замер испуганно, но Андрей велел ему продолжать говорить, и постепенно тот стал расслабляться.

- Я сам из Лестершира, - сказал он, смущённо улыбаясь. – Конечно, пришлось брать студенческий кредит.

- Да?

- Да. Но, честно говоря, уже хочется домой.

- На Рождество поедешь?

- Нет, устроился в MARKS&SPENCER подработать, пока у них рождественские распродажи.

Гарольд покачал головой, и лицо его стало пронзительно грустным – так что Андрей поспешил запечатлеть его на фоне прерывистых облаков.

- Дорого домой ехать, - сказал он. – Работать надо.

Андрей улыбнулся краешком губ.

- Ну, зато тут отпразднуешь с друзьями, да?

Гарольд тут же повеселел и принялся рассказывать про рождественскую вечеринку, а под конец сессии даже оставил Андрею телефон.

- Если понадоблюсь ещё. Ну и просто… Хочешь, на праздники загляни.

Андрей с улыбкой спрятал листочек с телефоном в карман джинсов, чтобы забыть о нём навсегда. Моделью Гарольд был неплохой, но моделей Андрею вряд ли дали бы отбирать, даже если бы он нашёл работу. Тем более он не собирался праздновать с молодёжью Рождество.

Они вернулись в дом, где Гарольд сменил рубашку ещё раз - теперь уже снова облачившись в свою, клетчатую, а затем Андрей отвёл его на остановку и посадил на автобус. Сам он отправился в салон Kodak, чтобы заказать срочную печать. Побродил часок по городу, почти инстинктивно отмечая места, которые могли бы стать хорошим фоном, а затем забрал фото и направился домой.

Ярика нигде не было – ни в спальне, ни в гостиной, ни на кухне. Андрей не удивился. Тот мог сидеть на псарне до полуночи, даже если между ними не случалось ссор.

Через некоторое время после того, как Яр получил мастифа, он взялся сам оборудовать сарай. Прежде всего занялся отоплением, потому что собак невозможно было содержать там зимой. Купил двери для загонов – условия своим питомцам он собирался создать элитные, и в сорокаметровый сарай едва влезало по его расчетам пять собак. Здесь же, в небольшой, сооружённой на скорую руку пристроечке, он хранил предназначенную собакам еду. И хотя сенбернары всё ещё продолжали шляться по всей территории дома, по мере того, как псарня обретала контуры, Яр всё больше старался заниматься с ними там.

Пытался он перевести на псарню и мастифа, но тут уже столкнулся с неожиданным и категоричным протестом Андрея, который заявил, что мастиф будет греть его по вечерам, пока Яр пропадает чёрти где. Попытки объяснить, что мастиф - собака служебная, и спать на кровати не должна, к успеху не привели, и Яр, легко прижимавший к ногтю собак, был вынужден отступить.

Обычно Андрей на псарню не заглядывал, если у него не было к Яру особых дел – просто признавая право партнёра побыть в одиночестве. Яр, в свою очередь, всегда брал с собой телефон, и если Андрей просил, тут же возвращался в дом.

Сейчас Яр сам просил его не беспокоить, и потому, поколебавшись какое-то время, Андрей устроился в гостиной перед телевизором.

Было холодно. Не только снаружи, но и внутри. Подумав, он скинул ботинки и, подтянув колени к груди, свернулся калачиком, глядя на бестолковую рекламу, крутившуюся, казалось, целыми днями.

Андрей сидел так с полчаса, пока тяжёлая лапа не легла ему на плечо. Андрей не шевельнулся. Лапа поскребла по плечу ещё раз.

Андрей, не оглядываясь, поймал мастифа поперёк туловища и потянул на себя, накрываясь им как одеялом.

Чарли не сопротивлялся. Устроился сверху, почти обнимая его, и ткнулся носом в шею.

Чарли был горячим. И хотя внутри продолжала потягивать сердце тоска, Андрей почувствовал, как расслабляется тело, и потихоньку стал проваливаться в дрёму.

Разбудила его тяжелая рука, накрывшая единственное, оказавшееся свободным от мастифа, плечо. Андрей попытался её стряхнуть, но рука была настойчива, и в конце концов он разлепил глаза.

- Ужинать идёшь? – спросил Яр мрачно.

Андрей спросонья попытался осмыслить вопрос, но Яр понял его молчание по-своему.

- У нас утка с грибами и грог.

Андрей невольно улыбнулся.

- Иду.

Ему нравилось, когда Яр готовил всерьёз, хотя дождаться этого по-прежнему было нелегко.

Он растерянно качнул головой в сторону мастифа.

- Чарли, - Яр свистнул, и собака подняла голову, - за мной.

Чарли недовольно разинул зубастую пасть, но спустил лапы на пол и, звеня когтями о столетний паркет, побрёл следом за хозяином.

Андрей встал и оправил футболку, в которой уснул. Надо было бы переодеться, но не хотелось заставлять Яра ждать, и он решил идти прямо так.

Утка уже стояла на столе, а рядом - и разлитый по маленьким глиняным кружечкам грог.

Андрей устроился на своём месте за старинным, как и всё здесь, и таким же облупившимся столом. На колени ему тут же упала салфетка, и, тихонько пробормотав: «Спасибо» - Андрей принялся есть.

Ярик тоже ел молча. Подняв глаза от глиняной миски, в которой плавали кусочки утки, Андрей заметил, что тот даже не смотрит на него. Ужин был вкусным, но от этого молчания становилось не по себе.

Когда плошки опустели, и Яр собрал посуду со стола, Андрей снова подтянул колени к груди и замер, уставившись на его широкую спину. Спина напряглась, будто почувствовав нацеленный на неё взгляд, но Яр так и не произнёс ни слова.

Андрей собирался уже было встать и подойти к нему, когда в неподвижном воздухе повис вопрос:

- Что я тебе не дал? Чего тебе не хватает сейчас, Андрей?

Андрей сглотнул.

- Ярик, ты что?

Яр повернулся, и Андрей поймал его тяжёлый, как лапа мастифа, и такой же жаркий взгляд.

- Я хочу разобраться. Понять.

- Ярик, - Андрей попытался улыбнуться, но вышло лишь жалкое подобие улыбки. Он опустил ноги на пол и, всё-таки шагнув к Яру, попытался приобнять того за плечи. Яр молча перехватил его запястья и опустил вниз. – Да всё ты мне дал. Он просто модель.

Яр молча смотрел на него.

Андрей вздохнул.

- Подожди две секунды, а?

- Жду.

Андрей торопливо скользнул в гостиную, открыл ящик тумбочки, где лежали оба набора фотографий, и, вернувшись на кухню, разложил их на столе.

Яр равнодушно посмотрел на снимки.

- И что? – спросил он.

- Какие самые лучшие, Яр?

- Какая…

- Нет, ответь.

Яр поджал недовольно губы, но фотографии просмотрел и ткнул в те, где Гаррет стоял у парапета, глядя на облака.

- Ну и дурак, - Андрей поймал его за локоть и прильнул к плечу. – Вот эта самая крутая, - сказал он и показал на фото, где Яр сидит на корточках перед мастифом. – И вот эта ещё, - на второй фотографии Яр стоял к камере почти спиной, и только его профиль, очерченный солнечным светом, бросался в глаза. – И ещё вон та, - Андрей указал ещё на одно фото, сделанное в самом начале, где Яр улыбался, глядя на него самого. – Они самые лучшие, Яр. Я не шучу. Мне бы отвалили за них кучу бабла, но их-то я продать не могу.

Яр стиснул зубы и замер, не глядя на него. Андрей видел, как бегают по его скулам желваки.

- Это не объясняет, зачем ты притащил его в дом, - сказал он наконец.

- Да потому что он в своей одежде выглядел как какое-то чмо. Он же не модель, я его нанял за пятьдесят паундов. Его нужно было приодеть, и я дал ему свою рубашку. Вот и всё.

Яр молчал.

Андрей развернул его к себе лицом и попытался заглянуть в глаза.

- Это никогда не закончится, да, Яр?

Яр медленно покачал головой. Лицо его было всё так же напряжено.

- Я тебя люблю, - сказал Андрей тихо, почти просительно.

- Я тоже… - выдохнул Яр и рывком притянул его к себе, стиснул до боли и прижал голову к своему плечу, так что Андрей не смог бы шевельнуться, даже если бы захотел. – Я тоже тебя… Я боюсь тебя потерять, Андрей.

- Не потеряешь, Ярик, - Андрей попытался высвободить руку, чтобы обнять его в ответ, но смог только чуть пошевелить пальцами. – Если я до сих пор с тобой. После… всего…

- Этого я и боюсь, - Яр сглотнул и зажмурился. Он сам прижался щекой к макушке Андрея так плотно, как только смог.

- Чего? – негромко спросил Андрей.

- Тебе есть, за что ненавидеть меня.

- Дурак… - Андрей всё-таки высвободился и закинул руки Яру за спину, обхватил его за шею и прижал так же плотно к себе. – Мне никто не нужен, кроме тебя. Не был - и не будет никогда.

Яр усмехнулся.

- Даже через двадцать лет?

- Всегда.

Андрей чуть отстранился, поймал в ладони лицо Яра и нежно поцеловал. Яр тут же ответил ему – яростно и почти зло, напористо проник между едва раскрытых губ Андрея и принялся ласкать его язык своим, не давая возможности отступить.

Когда он отпустил Андрея, тот тяжело дышал. Глаза его блестели, но Яра он всё равно не собирался отпускать.

- Ты мне разрешаешь? – спросил он после нескольких секунд тишины.

- Я тебе никогда ничего не запрещал.

- И всё-таки, Яр.

- Разрешаю что? Таскать моделей в нашу спальню? Нет.

- А работать с ними в городе?

Яр помешкал.

- Да. Ты же этого хотел?

- Не уверен. Но думаю, что да.

- Я хочу быть уверен, что ты всё ещё только мой. Почему… почему ты замешкался, прежде чем сказать, что я твой партнёр?

Секунду Андрей молчал, потому что не ожидал, что Яр вообще понял английскую часть разговора, а затем простонал в голос:

- Я-рик! Потому что я не знаю, разрешил ты мне так говорить или нет. Я всё ещё не знаю, что мне можно, а что нет. Что мне ждать от тебя, и кто я для тебя.

- Мой мальчик, - Яр криво улыбнулся и, прежде чем Андрей взорвался, добавил. – Мой любимый человек. Если хочешь, называй это «партнёр» или как-то ещё.

- И мне можно говорить это на работе? – Андрей с сомнением посмотрел на него.

- Если придётся, - медленно сказал Яр. – Уж по крайней мере, если кто-то проявит к тебе интерес.

Они постояли ещё какое-то время и стали подниматься наверх.

Фотографии были обработаны для портфолио к двадцатым числам. Андрей разослал их в несколько редакций, но до конца года ответа получить так и не успел. Ремонт опять откладывался, и это не могло не расстраивать его, тем более что Рождество предстояло встречать в мрачном и неуютном доме.

Но праздник всё равно прошёл хорошо. Будто предугадав его настроение, Яр предложил поехать на праздники на материк, и, поколебавшись, они выбрали Нидерланды – Яр хотел избежать самых шумных городов. Собак оставили в питомнике, но Яр дёргался всю дорогу, а когда они вернулись обратно, Чарли едва не задушил Андрея в объятиях. К тому же по возвращении их ждал ещё один сюрприз: Люк перевёз в Англию остальных собак. Теперь уже откладывать строительство псарни было невозможно, и Яр взялся за него всерьёз.

А через два дня после окончания каникул Андрей получил ответ из редакции: ему предлагали возможность стать репортажным фотографом. Специализация была не совсем та, на которую рассчитывал Андрей, но для поставленной задачи подходила вполне.

Он как раз вернулся с собеседования и собирался сообщить Яру радостную новость, когда в полушаге от кухни поймал обрывок разговора:

- … я рад за тебя. Надеюсь, к марту удастся до конца решить вопрос.

Наступила пауза, Яр, видимо, слушал ответ, а Андрей невольно замер, пытаясь понять, с кем тот говорит. В Англии у Яра так и не появилось друзей, да и в Москве был один только Люк, которому он не так уж часто звонил.

- Ты позвони. У меня тут есть пара идей. Постараюсь помочь.

Снова тишина, и только неразборчивое бормотание в трубке.

- Да. И тебе.

Яр нажал отбой, а Андрей попытался успокоить бешено бьющееся сердце и зашёл на кухню.

Яр тут же поднял на него взгляд и улыбнулся, но в глазах его была пустота – как будто сам был не здесь.

- Привет, - сказал Андрей и улыбнулся в ответ. Он подошёл к Яру и легонько коснулся губами его губ.

- Привет, - Яр улыбнулся уже веселей и, перехватив этот невесомый поцелуй, заставил Андрея его углубить. Рука его скользнула по пояснице Андрея, плотно прижимая его к животу, и Андрей почувствовал, что Яр дрожит.

- Люка поблагодарил за собак? – спросил Андрей, когда Яр дал ему возможность вдохнуть.

- Нет. Не дозвонился пока. Завтра поблагодарю. Как у тебя дела?

- Взяли, - Андрей попытался улыбнуться, хотя радость испарилась, и в груди неприятно кольнуло.

========== Часть 97 ==========

- Он может загрызть человека? - спросил Андрей, сидя на кухонной табуретке и разглядывая глаза Чарли, большие и тёплые сейчас.

- Он может загрызть гепарда, - ответил Яр. Была его очередь готовить, и он разливал по кружкам кипяток. - Я тебе уже говорил, это не плюшевая игрушка, а служебный пёс. Его предки стерегли тибетские монастыри.

Ярик так и не решился нанять строителей – было по-прежнему стыдно, что он начинает ремонт с псарни, а не с дома. Поэтому большую часть нового сооружения он сколотил сам – получилось не очень красиво, но вполне надёжно. Отопление тоже вёл сам, и сам же затыкал щели, так что в конце концов к концу января у него было две смежных псарни – одна побольше, другая поменьше – оборудованных вполне неплохо, с отоплением и светом.

Собаки полностью покинули дом, если, конечно, не считать мастифа, которого Андрей по-прежнему отказывался отдавать.

Яр начинал ревновать.

Он, правда, ещё не понял, кого к кому – Чарли к Андрею или наоборот. Собака, которую он с таким риском вытаскивал из России, которую кормил и обучал с детства, теперь оказалась как бы и не его, причём претензий предъявить было некому, потому что она жила в его доме, по-прежнему ела его мясо и даже выполняла его команды.

С января, впрочем, Андрей стал всё чаще выезжать в город, и теперь уже Яру не хватало не только собаки, но и его.

Возвращался Андрей мрачным и осунувшимся, но ничего не объяснял, просто пристраивался к Яру под бок в гостиной или спальне при первой возможности, а в ответ на любые вопросы качал головой, либо просто притворялся, что спит.

Яр никогда не видел его таким усталым раньше. Даже в тайге. Иногда ему хотелось признаться, что ремонт не проблема и так надрываться никакой нужды нет, но он одёргивал себя – дело было не только в ремонте.

Яр отлично видел, что найденная работа Андрея не устраивает. Ему было скучно ездить по конференциям и снимать политиков. Но так же хорошо Яр представлял, как трудно найти стоящую работу, когда тебе двадцать семь, а вместо резюме у тебя белый листок. Сам он найти её так и не смог.

Ему было стыдно - за то, что Андрей потерял свой благоустроенный быт и уже сложившуюся было карьеру, тем более, что Андрей, когда не был совсем уж уставшим, всё чаще пускался в воспоминания о столичном бомонде, каких-то телепередачах и интересных заказах.

Он никогда не снимал в Москве рекламу ширпотреба – прокладок или подгузников. Были заказы на тему фэшн, реклама дорогих духов – в основном мужских – иногда спортивных товаров, обуви, баров, машин.

Яр старательно прятал усмешку, слушая об этом, потому что понимал, что Андрей, по большому счёту, не так уж и изменился, оставшись в одиночестве. Его по-прежнему привлекали дорогие стильные игрушки, только теперь он их не покупал, а фотографировал. В последнем Яр ощущал что-то неправильное, как будто Андрей всего этого лишился из-за него, и как-то Яр спросил:

- Ты скучаешь по московской жизни?

Андрей задумчиво посмотрел на него.

- По какой именно? – спросил он.

Яр повёл плечами.

- По дому. По Ницце. По клубу.

- По твоим партнёрам… По саунам… По сексу с мужиками, от которых меня тошнит… Ты это хотел спросить?

- Андрей, - Яр поморщился и притянул его к себе. – Если бы я обещал тебе, что всего этого больше не будет, ты хотел бы вернуться назад?

Андрей отвернулся, но тут же прильнул щекой к его плечу.

- Это была бы сказка, Яр. А сказок не бывает. Сейчас я, по крайней мере, верю, что ты настоящий - и на самом деле со мной.

Яр не стал спорить, хотя неприятное, скребущее чувство в груди так и не прошло.

Андрей в самом деле уставал, и ему в самом деле не нравилась новая работа. Платили здесь куда меньше, чем он привык получать, а режим предполагал ранние побудки для выездов по вызову на места событий и раздражённые взгляды начальства в том случае, если он отказывался выезжать.

К такому отношению Андрей не привык. Тем более, что он знал, что может куда больше, чем стараться ухватить в кадр труп, который выносили с места убийства. Такая работа, в принципе, теряла для него смысл, и только две вещи хоть сколько-то подогревали его интерес – перспектива перехода в другой отдел, которой он обнадёживал сам себя, и ремонт, который он Яру уже обещал.

Такими темпами, впрочем, всё шло к тому, что ремонта придётся ждать полгода.

В середине февраля у Яра был день рождения, и хотя Андрей, игнорируя мрачные взгляды руководства, напрочь отказался выходить на работу в этот день, он всё равно продолжал комплексовать из-за того, что ничего не может подарить.

Андрей обещал себе проснуться первым, чтобы разбудить Яра минетом, но когда открыл глаза, обнаружил, что на часах уже одиннадцать. В постели вместе с ним вместо Яра лежит мастиф, и план был безнадёжно сорван.

Андрей застонал, закинул руку Чарли на шею, полежал так немного, ожидая, пока окончательно проснётся голова, затем встал и поплёлся в ванную.

Душ его немного протрезвил, но сонливость не слетала всё равно – накануне он четыре часа ждал вместе со съёмочной группой губернатора, чтобы взять интервью, который в итоге только буркнул в кадр, что выброс отходов комментировать не будет, и исчез за тонированными дверцами машины. Андрей успел ухватить в кадр лишь половину его лица. Он и это считал достижением, таким долгим и выматывающим было ожидание, и коротким - интервью. Однако редактор остался недоволен, так что домой Андрей вернулся не только усталый, но ещё и злой. Полночи не мог заснуть и с утра наступление праздника чувствовал не очень-то сильно.

Он всё же натянул джинсы и футболку. Поёжился от холода, сквозившего через окна, и накинул сверху ещё и рубашку. А затем стал спускаться вниз.

Яр обнаружился на кухне. Он осваивал новое блюдо – тосты. Не то чтобы Яр не умел их готовить в Москве, просто до недавнего времени ему ни разу не приходило в голову это делать. Вот уже буквально неделю назад, когда оба синхронно забыли заехать в супермаркет, Яр вывалил остатки хлеба на сковородку и обнаружил, что это приятное в готовке и недорогое блюдо пользуется необыкновенным успехом – и у Андрея, и у мастифа.

В три свои последующие смены у плиты Яр экспериментировал, пробуя вымачивать хлеб в молоке, делать его чуть более подсушенным или чуть более мягким, а потом изучал реакцию остальных обитателей дома. Мастифу больше нравился хлеб в молоке. Андрею нравилось всё.

Андрей постоял у порога, разглядывая силуэт Яра на фоне окна. Усталость медленно покидала его, и на лице расплывалась улыбка от мысли о том, что этот мужчина всё-таки стал его.

Потом бесшумно скользнул вперёд и, ухватив Яра за талию, развернул лицом к себе. Сам он так же плавно опустился на колени и потёрся щекой о джинсы Яра чуть ниже ремня.

Яр, кажется, ещё не сообразил, что происходит, и именно этого эффекта добивался Андрей – он двумя движениями расстегнул джинсы Яра и стащил их вниз вместе с бельём, а сам поймал губами ещё расслабленный член и принялся посасывать, снизу вверх заглядывая Яру в глаза.

В зрачках Яра медленно разгорался огонь. Андрей видел, что таким же огнём наполняется и его член между губ. Он толкнул Яра в сторону и вбок, так чтобы тот мог опереться бёдрами о стол, и сам подполз поближе, так и не выпустив члена изо рта.

Яр какое-то время смотрел на него. Потом отбросил лопатку, которой только что переворачивал тосты, торопливо вытер руки и тут же вплёл их в волосы Андрея, а затем принялся мягко массировать затылок, намекая, что неплохо бы взять глубже.

Андрей зажмурился и застонал – прикосновения Яра были мимолётными, но будили в крови пожар.

Яр шумно выдохнул, когда стон Андрея пустил волну дрожи по его собственному телу. Член между губ Андрея окончательно затвердел, а пальцы до боли впились в затылок.

Андрей открыл глаза и сверкнул зрачками снизу вверх. Мстительно впился пальцами в ягодицы Яра, и тот с глухим стоном качнулся вперёд, врываясь в его горло. Последняя выходка Андрея что-то сломала внутри него. Желание стало невыносимым, и он больше не мог идти на поводу – просто трахал услужливо подставленный рот, мягкие губы, которые не давали ему покоя больше десяти лет. Врывался глубоко, как только мог и, уже видя, что по щекам Андрея текут слёзы, всё не мог остановиться – только держал его крепче, прижимая иногда к самому паху и не давая дышать, и снова трахал изо всех сил. А Андрей всё продолжал смотреть на него своими серо-голубыми глазами – чистыми, как воды Байкала.

С глухим стоном, почти с рыком, Яр ворвался окончательно глубоко и кончил, вжимая лицо Андрея в свой лобок.

Осознание приходило медленно. Андрей почему-то не отстранялся и не вставал, уже по инерции посасывая опустившийся член.

- Прости… - выдохнул Яр, когда до него наконец дошло. Он потянул Андрея за плечи вверх, заставляя выпустить свою соску изо рта. Прижал к груди и принялся успокаивающе гладить по спине. – Прости, Андрюш.

- Так ты хочешь меня? – голос Андрея был неожиданно тих, и по спине Яра пробежал ледяной холодок.

- Ты просто… Я… Да.

Андрей рассмеялся тихо и звонко и, обвив его шею руками, прижался ещё плотней.

- Чего бы ты ещё хотел, мой господин? – шепнул он Яру в ухо и куснул за нежную розовую мочку легко-легко.

Яр снова застонал.

- Ты не обиделся? – спросил он, продолжая поглаживать спину Андрея.

- Я же сам пришёл, - Андрей снова легонько прикусил Яра за ухо.

Яр отстранил его чуть-чуть и заглянул в глаза. Андрей выглядел довольным, как удачно схулиганивший кот.

- Хочешь знать? – спросил Яр, тоже начиная улыбаться.

- Я же спросил, - Андрей поднял бровь.

Улыбка Яра стала шире, а в глазах загорелся злой огонёк.

- Помнишь ту фотку, которую ты мне прислал?

Андрей почувствовал, как кровь приливает к щекам. И без того набухший пах напрягся ещё сильней, а Яр в довершение всего просунул колено ему между ног и потёрся о промежность бедром.

Андрей закусил губу.

- Помню, - выдохнул он, прижимаясь сильней и потираясь о Яра в ответ.

Яр многозначительно смотрел на него, а Андрей думал. Он хотел в этот день сделать всё, чего бы Яр не попросил, но у него попросту не было тех вещей, о которых Яр говорил, и не было даже подруг, у которых можно было бы их взять; так же как не было и денег, на которые он мог бы купить этот подарок или любой другой.

Он прижался плотней и прошептал Яру на ухо:

- Давай не сегодня. Но я обязательно запомню, что ты этого хотел, - он запнулся и шумно выдохнул, когда зубы Яра впились в его собственное ухо.

- Я тоже запомню, - хрипло пообещал Яр, а затем что-то поменялось мгновенно. Андрей обнаружил себя вжавшимся животом в кухонный стол. Руки Яра рванули его джинсы вниз, обнажая воспалённую плоть и мягкие булочки зада, по которым Яр тут же прошёлся двумя руками. Развёл в разные стороны, разглядывая предательски запульсировавший анус, а потом наградил Андрея двумя звонкими шлепками и прижался к нему собственными бёдрами. Член Яра был ещё мягким, но горячим, и Андрей принялся тереться о него, стараясь зажать между булочками. Яр какое-то время позволял ему играть с собой, а затем зафиксировал бёдра Андрея двумя руками и вошёл одним махом, заставляя выгнуться, натянуться струной.

Андрей ловил воздух ртом и сам ощущал, как пульсирует сфинктер, сжимая Яра и снова расслабляясь, пытаясь приспособиться к нему.

- Люблю тебя, - Андрей ощутил, как горячее дыхание прошлось по его уху, и тут же расслабился, обмяк.

Яр задвигался, трахая его быстро и жёстко, как не трахал ни разу после тюрьмы. Андрей только дышал тяжело и постанывал, краснел и лишь иногда успевал подмахивать. Больше он не мог делать ничего. Когда движения Яра стали особенно резкими, он поймал собственный член и принялся стремительно дрочить, стараясь догнать Яра, но всё равно чуточку не успел – Яр выплеснулся первым, внутри него, а Андрей через секунду - на стол.

Яр подхватил его поперёк груди и притянул к себе, целуя подбородок и щёку.

- Люблю тебя, - прошептал он ещё раз.

- Я тоже, – Андрей окончательно перестал держаться на ногах, просто повис в его руках, привалившись к груди Яра спиной.

- Гренкам хана, - добавил после минутной паузы Яр. Андрей скосил взгляд на обугленные хлебцы и почувствовал, как в животе сворачивается тугой узелок. – Пошли в ресторан.

Андрей не был уверен, чей день рождения получился в конце концов. Яр всё смотрел на него и улыбался, и Андрей не мог не улыбаться в ответ. Подарков никто никому не дарил – они просто гуляли, а потом долго трахались, вернувшись домой, пока не уснули, обнимая друг друга.

Следующим утром круговорот скучных лиц, одинаковых пиджаков и полной безысходности продолжился с того же места. Андрей пересчитал сбережения, выглядевшие смешно на фоне того, что он хотел сделать в доме. Невозможность сделать подарок крепко засела у него в голове. Андрей подумал, что если бы не Яр, то, наверное, и на еду бы себе наскрёб с трудом, а значит, вся его бравада теряла всякий смысл. Нужно было что-то менять.

После работы он ещё раз съездил в колледж и, наняв ещё парочку студентов, сфотографировал их на берегу Темзы, а затем по новой разослал резюме. Ответа не пришло, но на следующий день он сделал ещё серию фотографий и, укрепив ими своё резюме, попробовал ещё раз.

Он рассылал резюме почти каждый день, но до самого марта ответа не приходило. Андрей был уверен, что фотографии хороши. Такие же точно сделали ему имя в Москве, но тут не получалось ничего.

Уже в первых числах весны Андрей получил звонок от секретаря довольно крупного журнала с хорошей репутацией в мире моды. Это было именно то, что он искал, но шанс пока выглядел слишком призрачным, чтобы целиком поверить в него.

Андрей отобрал из своего порядком поистрепавшегося за зиму гардероба самую неношеную рубашку. Накинул сверху единственный пиджак и отправился на собеседование.

Здесь всё было так же, как в Москве, и в то же время иначе. Такой же кабинет, и даже редактор чем-то напоминал его шефа из Men’s Health, но разговор вёлся куда сдержаннее, без панибратства, и только туманные намёки выдавали заинтересованность, к которой Андрей за свою жизнь вполне привык:

- Именно фотографом? – спрашивал редактор, Джеральд Хайдегер, с мягкой улыбкой. Он принимал Андрея не за столом, а на диванчиках для переговоров, так что Андрей отлично видел его пальцы, перебирающие прозрачные страницы портфолио.

- У вас есть другие вакансии?

- Из вас бы получилась хорошая модель.

Андрей на эту фразу отвечать уже устал – за год работы в фэшн-индустрии он слышал её не меньше сотни раз.

- Возможно, но я не люблю зарабатывать телом.

- Был опыт? – Джеральд приподнял бровь. Хайдегер был ухожен и довольно обаятелен, когда делал такое лицо.

- В каком-то смысле. Но другие вакансии я рассмотреть готов. Не уверен, что хочу именно, - Андрей пожал плечами, - снимать. Я мог бы проводить кастинги. Отбирать контент. У меня даже был опыт менеджерской работы в… в музыкальной сфере.

- В музыкальной сфере?

- Управление клубом. Подбор музыкантов, креатив, дизайн.

- Этого нет в резюме.

- Я работал на себя. И не в этой стране.

Хайдегер хмыкнул.

- Вы швед?

- Я приехал из Европы, да.

- Наверное, это усложняет вам задачу.

Андрей усмехнулся.

- Можно и так сказать. Но Англию я знаю довольно хорошо и по-английски говорю без проблем. На моё происхождение можете не смотреть.

- Дело в том… мистер Йохансен… - Хайдегер отложил портфолио и прямо посмотрел на него. – Ваши фотографии хороши. Хотя они и не совсем такие, к каким наш читатель привык.

Теперь уже Андрей поднял бровь.

- Это хорошо, - успокоил его Хайдегер, - вы выбиваетесь из струи и можете далеко пойти. Если, конечно, сумеете установить контакт с правильными людьми.

- Правильными людьми, - повторил Андрей и откинулся на спинку дивана. Он начинал понимать. «Начать нужно с вас?» - вопрос так и просился на язык, но Андрей не стал его задавать. В конце концов Хайдегер был прав, говоря слово «контакт». Вот только контакт они имели в виду разный. И тем не менее Хайдегер был вторым, кто согласился рассмотреть его резюме, другие вообще не выходили на связь, а таскаться по происшествиям у Андрея уже не было сил.

- Я могу вам помочь, - продолжил Хайдегер.

«Этого следовало ожидать», - подумал Андрей, но вслух произнёс:

- Это очень большая услуга, мистер Хайдегер. Я догадываюсь, что вы не оказываете её каждому встречному.

- Я вижу в вас задатки.

Андрей поджал губы. Он отлично понимал, о каких задатках идёт речь.

Хайдегер смотрел на него с лёгкой насмешкой. Без нажима. Как рыбак, который знает, что рыбка уже на крючке, и теперь лишь выбирает удобный момент, чтобы подсечь.

Андрей глубоко вздохнул.

- О какой должности мы говорим?

- Начнёте фотографом, а потом посмотрим.

- Вы дадите мне время на размышления?

- Только не думайте слишком долго.

Андрей кивнул, поблагодарил и встал.

На душе у него кошки скребли куда сильнее, чем с утра. Он устал искать. В свои двадцать семь он ничего не умел, Яр был прав – только трахаться и стрелять. И как бы далеко он ни уехал, ему всегда будут предлагать это. Трахаться и… Андрей качнул головой. Нужно было искать. И в то же время в висках стучало, что Хайдегер прав, прав, прав. Без связей, без репутации, без опыта в чужой стране ни на что другое он рассчитывать не мог. Именно поэтому он не сказал «нет». Соглашаться Андрей, конечно, не хотел. Но он мог бы поискать компромисс. Начать свою игру и попытаться использовать Хайдегера как пропуск в другой мир. А там уже был шанс заработать что-нибудь головой.

Домой Андрей вернулся мрачный. На такси уже не хватало денег, а поездка в автобусе не прибавляла оптимизма. И едва переступив порог, он замер, увидев незнакомого молодого человека, сидящего на диване и гладившего Чарли по спине. Мастиф довольно жмурился и явно не считал, что парень здесь чужой.

- Андрей, - Яр появился в дверях кухни с подносом, на котором стоял чайный набор, и улыбнулся, но как-то скованно. – Помнишь, я говорил, что ко мне, может быть, приедет друг?

Андрей помнил что-то подобное. Он думал, что приедет Люк. Но даже допуская другие варианты, представлял другом Яра скорее какого-то старого сослуживца – да чёрт бы его побрал, у Яра вообще не было друзей, так что он попросту ничего не представлял.

- Это Арсений.

Андрей повернулся к Арсению и внимательно смерил его оценивающим взглядом. У Арсения были огромные, обрамлённые длинными педиковатыми ресницами, глаза и пухлые мягкие губы. Смотрел Арсений с насмешкой, что Андрея разозлило в конец.

- Я хотел отдохнуть, - процедил он, поворачиваясь к Яру, и тут же поймал потемневший взгляд карих глаз.

- Отдохни, - в голосе Яра прозвучали знакомые тяжёлые нотки, от которых собаки приседали на месте. – Поднимись наверх и отдохни.

Андрей пару секунду смотрел на него. Было бы самым простым в самом деле уйти наверх, не выясняя, что это за Арсений и какого чёрта он делает здесь. Но от этого он тоже слишком устал – соглашаться и молчать.

Андрей открыл было рот, чтобы начать абсолютно ненужный в эту секунду скандал, когда Яр примирительно произнёс:

- Иди, душ прими. Мы чаю попьём, а потом я буду жарить шашлыки. Спустишься к нам во двор.

Шашлыки он придумал только что, почувствовав, что Андрей не собирается отдавать гостиную без боя. Спорить с собственным любовником при Севе Яр до безумия не хотел.

- Хорошо, - Андрей машинально кивнул, и в этом коротком движении головы было столько усталости, что Яр не удержался. Поставил поднос и притянул его к себе. Андрей тут же обвил его шею руками и рвано выдохнул.

- Ну? – спросил Яр шёпотом. – Ты чего?

Андрей покачал головой.

- Устал просто. Правда душ приму. Потом поговорим.

Всё время, пока он поднимался по лестнице, пока раздевался и пока настраивал воду, Андрей не мог избавиться от непонятного ощущения, что на него всё ещё смотрят насмешливые глаза – он только не мог теперь понять, чьи же это глаза, Арсения или Джеральда.

Только оказавшись под горячими тугими струями, он расслабился немного. Откинул голову назад, позволяя им нежить замёрзшее горло. Волосы намокли, но Андрею было плевать. Ему было хорошо.

Он не заметил, как простоял под душем добрых полчаса, а когда спустился вниз, гостиная уже была пуста, а со двора доносились голоса и запах жаренного мяса.

Андрей последний раз вытер волосы, бросил полотенце на диван и, накинув куртку, вышел во двор.

Ярик с Севой сидели на скамьях за столом, который стоял на заднем дворе ещё до них. Вид отсюда был не очень, зато места хватало развести костёр, и соседи не должны были видеть огонь.

Сева держался насторожённо, плечи его были ссутулены, и он всё время норовил отодвинуться от Яра подальше, но этого Андрей не заметил. Зато очень хорошо расслышал, как мягко говорит с ним Яр, и как непринуждённо идёт разговор.

Андрей постоял несколько секунд, стараясь подавить обиду. Недавнюю вспышку Яра он понял очень хорошо – кем бы ни был этот парень, перед ним Яра позорить явно было нельзя. Это бесило, но Андрей взял себя в руки и отложил бешенство на потом.

Он подошёл к Яру со спины и, обняв его, зарылся носом в короткие волосы на затылке.

Оба замерли – Сева перестал жевать и теперь только смотрел на них. Яр тоже стал неподвижен - как тогда, в тайге, когда их впервые увидел вместе Люк. Секунда тянулась мучительно долго, но Андрей не собирался отступать. Что бы ни творилось у Яра в голове, Андрей готов был подыграть ему, позволить показать своё главенство в доме, но Яр всё равно был его. И Арсений должен был это знать.

Андрей, не говоря ни слова, прошёлся губами по волосам Яра и коснулся его уха.

- Я скучал, - сказал он в полголоса, но так, чтобы слышали все.

Арсений покраснел и отвернулся. Яр немного обмяк, расслабился и накрыл ладонь Андрея своей рукой.

Андрей тоже вздохнул легче и, подцепив кусочек мяса с тарелки Яра, отправил в рот.

========== Часть 98 ==========

- Тебе нравилось, когда я для тебя танцевал?

- Да.

- Тогда почему ты не просишь меня станцевать сейчас?

Яр отложил в сторону книгу, по которой пытался осваивать английский – и посмотрел на него.

Последнее время Андрей, мягко говоря, напрягал.

Яр ожидал, что, устроившись на новую работу, он станет спокойней, но этого не произошло.

График Андрея стал более размеренным. С согласия Яра он обзавёлся недорогой подержанной машиной, отложив немного планы на ремонт, и Яр его понимал – он сам с трудом мог вспомнить, когда сидел в автобусе в прошлый раз. Просить деньги на такси каждый день Андрей не хотел, и это Яр понимал тоже – такое попрошайничество выглядело бы просто смешно.

Приближалось лето, и оба уже порядком привыкли к новому дому, так что даже Андрей перестал замечать его обшарпанный вид. Проводку и сантехнику Яр в начале весны поменял сам, так что в особняке уже вполне можно было жить, и Андрей решил сделать себе небольшое послабление.

Работа, благо, шла хорошо. Сессии шли одна за другой, но улыбка на его лице появлялась всё реже, и Яр поначалу связывал это с собой.

В тот вечер, когда Сева появился в их доме, Андрей был сам не свой до самой ночи. Он ластился, обнимался, лез с поцелуями – но это Яра как раз не слишком удивляло. Напротив. Ему было хорошо. Ему нравилось, что Сева видит их. Что Андрей не стесняется касаться его, не скрывает свою роль.

В первую секунду, когда Андрей повис у него на шее в патио, Яр на секунду остолбенел, а потом по груди разлилось тепло. Андрея не хотелось отпускать от себя ни на шаг, и сам Андрей не спешил отходить от него.

Затем, ночью, Андрей снова «почти не удивил» - все уже разошлись спать, только Яр копался до последнего, собирая шампуры, а потом ещё ходил кормить собак, так что, поднимаясь в спальню, он ожидал, что Андрей уже спит.

Яру было не по себе. С того самого момента, как он впервые услышал голос Севы, ему было не по себе. И решение пригласить Севу сюда было спонтанным, почти интуитивным, но с самого начала встречи Яру всё так же было не по себе.

Он не знал, как себя с Севой вести. Их отношения никогда нельзя было назвать дружбой, и тем более они не были чем-то более близким.

Он прикрывал Севу, пока мог. Сева, когда мог, помогал ему. Яр ценил эту помощь. Всё.

Яр никогда не говорил о своём отношении к Севе вслух, да и говорить-то было не о чем, в общем-то. Разве что поблагодарить. Поблагодарить он мог и по телефону, а что говорить здесь – Яр не знал.

Сева был вроде бы из того, другого мира, где постоянно нужно было быть готовым к войне. Но таким Яр быть не хотел - и не хотел возвращаться туда.

Ему было хорошо здесь - среди собак, наедине с туманными рассветами и Андреем, клубком свернувшимся в его постели. Ему не было ничего нужно вообще. Или почти вообще.

Но Сева в то же время был не совсем оттуда. Он был тем, кто мог бы, как казалось Яру, понять, и это была одна из причин, почему Яр захотел увидеть его здесь.

И тем не менее, разговор клеился с трудом.

Сева боялся. Он сидел, скрючившись на краешке дивана, да и туда, на краешек, решился присесть не сразу – будто до сих пор ждал, что его отправят спать под кровать.

Яр догадывался, что творится у него в голове. Но он был не из тех, кто умеет общаться с болезными и несчастными. Он рассказывал о себе – рассказывал без перерыва, как никогда не умел говорить, потому что боялся, что если замолкнет, наступит тишина. Сева упорно молчал.

Появление Андрея развеяло атмосферу, но лишь немного. Андрей явно злился. Бесился в своей неповторимой стервозной манере, которая раньше доводила Яра до исступления. Сейчас Яру стало бы смешно. Он был пьян одной только близостью этого человека, раскалённой иглой прошившего его жизнь. Возможно, надо было встряхнуть Андрея, поставить на место сразу, чтобы это не продолжалось потом, но Яр упустил момент.

Вечером он опустился на кровать тихонько и какое-то время лежал молча, глядя в потолок. Стало ли ему легче с приездом Севы? Яр думал, что станет. Теперь он чувствовал, что нет. Сева лишь будил воспоминания о том, что Яр хотел вычеркнуть из своей жизни насовсем. Когда он был рядом, на Яра снова накатывало то паршивое состояние удушающей слабости, его трясло, и было почти невозможно это скрыть. Было трудно дышать.

Это состояние преследовало его даже теперь, когда Севу уложили в гостевой, а он, казалось бы, оказался один на один с темнотой.

Яр протянул руку, чтобы коснуться Андрея, почувствовать, что накатившая волна воспоминаний - всего лишь сон, и тут же отдёрнул её, чувствуя, что не может коснуться Андрея сейчас.

В следующую секунду тяжёлое и горячее навалилось на него, и губы Андрея накрыли его губы. Руки стиснули плечи Яра, а бёдра обхватили бёдра Яра.

Андрей не был возбуждён, но оба знали, что это не помеха – всего пары минут хватило бы им, чтобы почувствовать друг друга целиком.

Яр перехватил его поперёк туловища и крепко сжал. Было приятно просто ощущать его в своих руках. Чувствовать, что Андрей живой.

Андрей чуть отстранился, заглядывая Яру в глаза, и Яр увидел на дне его глаз искрящееся, пронизанное болезненной нежностью тепло.

- Ярик… - прошептал Андрей.

Это «Ярик» могло заменить Андрею тысячу слов, и что оно значит сегодня - Яр не знал.

Его тоже охватило это чувство всеобъемлющей любви, желание быть ближе - и никогда не отпускать.

Он сбросил Андрея с себя, так что тот тихо охнул – и, тут же накрыв его собственным телом, принялся целовать. Всего. Губы. Скулы. Плечи. Ключицы. Грудь. Живот, который тут же задёргался под прикосновениями его губ.

- Ярик… - прошептал Андрей и вплёл пальцы в короткие волосы Яра.

Яр зажмурился и прижался к его телу щекой.

Жажда, не покидавшая Яра столько лет, вернулась, но теперь она была другой. Он не мог представить, как мог бы причинить нежному мальчику, лежавшему в его объятиях, боль. Любую боль.

Жажда требовала целовать Андрея – бешено, яростно, не оставляя ни одного кусочка кожи свободным от своих губ. И Яр снова целовал, ласкал языком маленькие соски и гладил шершавыми ладонями бёдра.

Бёдра Андрея сами разошлись в стороны, и Яр подумал, что если бы Андрей мог, он сам втолкнул бы Яра в себя. Он едва успел додумать эту мысль, как ноги Андрея оплели его торс, и Андрей принялся тереться о Яра бешено, почти до боли.

Той ночью Яр так и не вошёл в него – слишком много было всего, и они кончили, просто обнимая друг друга, лаская, целуя.

А потом волшебство прошло.

Они ещё лежали в объятиях друг друга, когда Андрей спросил:

- Зачем ты его пригласил?

Яр вздохнул. Он и сам бы хотел знать ответ.

Андрей высвободился из его рук и, подложив под голову локоть, заглянул в глаза Яру, лежащему на спине, сверху вниз.

- Тебе разнообразие нужно или что, Ярик?

Яр закрыл глаза всего на секунду – одолела усталость. Тут же открыл их и сосредоточил взгляд на лице Андрея.

- Андрюш… Глупо ревновать.

Андрей поднял голову.

- Да что ты? Когда ревнуешь ты, это очень умно!

На губах Яра промелькнула улыбка. Он попытался притянуть Андрея к себе, но тот не дался.

- Андрюш… Ни один мужчина и ни одна женщина не значили для меня столько, сколько значишь ты.

Глаза Андрея блеснули.

- А Богдан?

Яр вздохнул.

- Это было давно.

- А Мира?

- Это другое!

- Итак, я всего лишь один из трёх, правильно, Яр?

Яр молчал.

- Или, может быть, из десяти?

- Прекрати! – Яр сам не заметил, как Андрей оказался на спине, а сам он снова навис над ним. – Я люблю тебя. Мне даже не с чем это сравнить.

- У тебя очень странная любовь! Трахать других у меня на глазах!

Яр почувствовал, как слабеют руки от этих слов, и поспешно откатился назад.

- Мне это светит опять? – спросил Андрей, не поворачиваясь к нему. Глядя в потолок. – Может, это должно меня возбуждать?

Яр снова попытался притянуть его к себе, но Андрей вывернулся, откатился и, отвернувшись, свернувшись калачиком, замер на другом краю кровати.

- Я никогда больше не сделаю так, - тихо сказал Яр. – Никогда больше… - он замолк и качнул головой, почувствовав глупость собственных слов. – Я люблю тебя, Андрей.

- Давно?

- Очень, - Яр немного пододвинулся к нему и легонько коснулся пальцами плеча. – Мне просто нужно было время, чтобы это понять.

- Тогда что здесь делает он?

Яр прикрыл глаза.

- Андрюш… - Яр почувствовал, что голос не слушается, и прокашлялся. – Андрей, ты меня вытащил. Но я сам выбраться не смог. Понимаешь?

- Нет.

- Я должен был… должен был спасти его.

- Это что, эстафета?

- Нет. Я должен был почувствовать – что хотя бы теперь могу. Что они не справились со мной.

Андрей вздохнул.

- Глупый, - сказал тихонько он и, развернувшись, коснулся Яриковой щеки. – Помогло?

Яр покачал головой.

- И что теперь? Нафига было приглашать его сюда?

Яр снова покачал головой.

- Ему нечего делать там, - сказал он. – Я просто хотел… помочь.

- А здесь? Что он будет делать здесь?

- Мне нужен помощник на псарню.

Рука Андрея на его щеке замерла.

- Яр, - голос Андрея непривычно раскатисто прозвучал в тишине.

Яр открыл глаза и посмотрел на него.

- Ты же шутишь, да?

- Ты бы не стал заниматься с собаками!

Андрей поджал губы и какое-то время зло смотрел на него.

Яр был, в принципе, прав. И всё-таки то, что он даёт работу кому-то ещё, выводило Андрея из себя.

Той ночью они всё-таки уснули в объятиях друг друга, хотя во сне Андрей всё время норовил Яра пнуть. Но разговор явно не был окончен.

Андрей продолжал ревновать. Иногда он становился невыносим настолько, что Яру хотелось ему врезать – но он ограничивался лёгким шлепком по заднице, который, по его представлению, должен был всё Андрею сказать.

А ещё Андрей задавал вопросы – от которых Яра пробирала дрожь. И одним из таких вопросов стало:

- Почему ты не просишь меня танцевать?

Яр вздохнул и, отложив книгу в сторону, посмотрел на него.

- Я не думал, что тебе это приятно.

Андрей стоял у окна нахохлившись, обхватив себя руками, и смотрел на него.

- Мне было приятно, - сказал он наконец. – Что ты смотришь на меня. Такими глазами, как будто на свете больше нет никого.

Яр невольно улыбнулся уголком губ.

- Я и так всё время на тебя смотрю.

Андрей ссутулился ещё сильней.

- Иди ко мне, - Яр протянул руку. Андрей нехотя взялся за неё, и Яр тут же рванул его на себя, усаживая к себе на колени верхом. Прошёлся носом по полукруглому вырезу футболки, касаясь дыханием ключиц.

- Я люблю тебя, - прошептал он, задерживаясь у самого уха. – Станцуешь мне?

- Да. Но не сейчас.

Яр спрятал улыбку у Андрея в плече.

- Хорошо.

Андрей в самом деле нервничал – с тех самых пор, как Джеральд Хайдегер сделал свой ход.

Он отлично понимал, что нельзя идти у такого человека на поводу. Он однозначно не собирался с Хайдегером спать – но работу получить он всё-таки хотел; и решил, что может завести свою игру.

В конце концов, Хайдегеру он ничего не обещал. В контракте не было прописано, что Эрик Йохансен должен с Джеральдом Хайдегером спать. Все договорённости существовали только на словах, и даже в них оба пользовались тактичным «поддерживать контакт».

Андрей решил, что вполне может «поддерживать контакт» - до тех пор, пока у него не появится приличное портфолио. Пока он не узнает нужных людей.

Он мог бы ещё сомневаться в том, что делает, но Яр основательно разозлил его, притащив в дом своего тюремного дружка, и через три дня Андрей подписал с Хайдегером договор.

На четвёртый день Арсений съехал из гостевой спальни в какой-то дешевый дуплекс, но решение уже было принято. И надрезая ножом аккуратненький сэндвич с лососем, улыбаясь Джеральду и обещая ему следующий ланч, Андрей мстительно представлял, как Яр учит Арсения кормить собак.

Большего Хайдегер пока от него не хотел. События он не торопил и даже вопросов о личной жизни не задавал – а значит, Андрей ему и не врал.

Только спустя пару недель вполне приличных ухаживаний Хайдегер предложил расширить совместный приём пищи ещё и до обеда. Андрей колебался, но когда Хайдегер напомнил, что им стоит обсудить концепцию фотосъёмок для следующего номера, Андрей сдался – в Москве с ним концепции никто не обсуждал.

Джеральд был ровным в общении, довольно симпатичным внешне и упёртым как скала - Андрей чувствовал это в каждой чёрточке его лица.

Хайдегер всегда шёл до конца – это Андрей видел, пока наблюдал за его работой в офисе, и эта маленькая деталька его характера сильно смущала Андрея, потому что говорила о том, что отделаться от Джеральда, когда придёт время, будет нелегко.

Впрочем, Андрей не привык заглядывать далеко. Единственная его попытка строить планы на будущее потерпела крах, и он твёрдо смирился с мыслью, что импровизация – его всё.

Вечером после обеда было неприятно смотреть Яру в глаза – как и каждый вечер потом, когда он приходил от Хайдегера домой.

Яра он любил. Это не девалось никуда. Это чувство было большим и сильным - как кит. Оно поселилось глубоко в его душе, и Андрей не мог бы представить, что оно денется оттуда куда-нибудь.

Именно поэтому было так паршиво осознавать, что он делает то, что Яр вряд ли бы ему разрешил – но Яр тоже делал то, что сам Андрей бы ему разрешать не стал, так что Андрей успокаивал себя тем, что попросту мстит.

Месть не доставляла радости. Андрею не хватало той открытой близости, которая сложилась между ним и Яром не так давно. Хотелось восстановить утраченное, и едва задавался выходной, Андрей пытался вытащить Яра куда-нибудь. Получалось не всегда, потому что тот не хотел надолго покидать собак. «И Севу», - добавлял Андрей про себя.

- Почему ты больше не просишь меня танцевать? – мысль всплыла в голове сама собой, когда Андрей наблюдал, как Яр сидит перед камином и читает Майн Рида на английском. Яр уже вполне сносно читал, и тем расстраивал Андрея безмерно, потому что теперь всё чаще обходился без него.

Яр поднял голову и долго смотрел на него, будто осмысливая вопрос. Яр был здесь и в то же время не здесь, и эта мрачная тяжесть поселилась в его глазах ещё ранней весной. Андрею она напоминала о прошлом, и он был уверен, что знает, кто привёз её сюда.

- Я не думал, что тебе это нравилось.

Сердце Андрея стиснула боль. Были вещи, которые ему в самом деле нравились, да. Ему нравилось доставлять Яру удовольствие – не важно, тогда или сейчас.

- Мне нравилось, что ты смотрел на меня, - Андрей сам не узнал свой голос, так глухо он прозвучал.

Яр поспорил ещё немного, а потом поймал его за руку, рванул на себя и усадил на колени верхом.

- Люблю тебя, - прошептал он, касаясь уха Андрея горячим дыханием.

Андрей вплёл пальцы в его волосы, склонился, уткнувшись в макушку Яра лбом, и замер так. Так хотелось поверить, что ни в доме, ни в городе, ни во всей вселенной кроме них не было никого.

========== Часть 99 ==========

- На три дня? – Андрей положил в рот кусочек бифштекса и принялся жевать его неторопливо, стараясь выиграть время.

- Три дня в Париже, - подтвердил Джеральд. Он сидел, откинувшись на резную спинку стула, какими славилась пафосная кафешка на первом этаже редакции. – А ты говоришь о них так, как будто я предлагаю тебе совершить экскурсию на Голгофу.

Андрей отрезал ещё кусочек мяса и так же тщательно принялся жевать.

- Эрик? – Джеральд поднял бровь.

Их непонятный контакт затягивался, и оба это понимали. Весна уже подходила к концу, а Андрей всё ещё старательно избегал необходимости говорить «да» или «нет».

И теперь, когда Хайдегер предлагал ему возможность, которая вряд ли была ещё у кого-то из сотрудников – вместе с ним отправиться на вечеринку в честь годовщины Cosmo с посещением всех сопутствующих фэшн-центров Парижа и, конечно же, с возможностью перезнакомиться со всеми стоящими людьми, Андрей снова не мог сказать ни «да», ни «нет».

На вечеринку он, безусловно, хотел.

Это был тот самый шанс, ради которого он согласился на работу у Хайдегера и принял на себя все возможные риски по поддержанию этих непонятных отношений.

И в то же время три дня – это было слишком много, чтобы рассказывать Яру про завалы на работе.

Он и без того устал врать. Хайдегер отнимал у него слишком много времени, в то время как Андрей хотел, чтобы это время, когда последний кадр уже отснят, принадлежало бы ему и Яру.

- У меня есть время подумать? – спросил Андрей и тут же поймал недобро блеснувший взгляд. Этот взгляд он видел у Джеральда не в первый раз. Он плохо вязался с обаятельным и обходительным мужчиной, которого Андрей знал, но Андрей отлично понимал, насколько обманчива бывает внешность. Взгляд выдавал Джеральда с головой – Андрей видел такой у Яра и у некоторых других людей, куда лучше умевших скрывать свои чувства. Этот взгляд всегда появлялся, когда кто-то из них не получал то, что уже считал своим по праву. Когда кто-то не получал всё целиком.

- Я не собираюсь тебя заставлять, - Джеральд натянуто улыбнулся, но на его лице отчётливо читалось обратное.

Андрея, впрочем, не слишком беспокоило его лицо. Схема и так была слишком сложна, чтобы учитывать ещё и его.

- Нужно проверить, нет ли у меня планов на выходные. Ты же знаешь, трудно упомнить всё.

Джеральд звонко бряцнул вилкой о стол и, обернувшись к пробегавшей мимо официантке, потребовал счёт. Он ушёл, а Андрей остался сидеть, глядя на город, бушевавший за окном. В Лондоне всё было иначе – и в то же время неуловимо похоже на всё, что было с ним в Москве. Здесь не было гламурных тусовок, но были приёмы у важных людей. Не было авторитетов, но были люди, которые имели слишком много денег, чтобы уступать.

Андрей со вздохом взял в руки телефон – маленькую сделку с самим собой, изъявшую ещё одну порцию денег из бюджета на ремонт. Трат для поддержания статуса вообще оказалось куда больше, чем он ожидал.

- Привет, - он невольно улыбнулся, услышав на другом конце линии голос Яра, точно так же говоривший:

- Привет, - и многоголосый лай собак. – Секунду подожди.

- Отвлекаю? – вопрос был риторическим. Время Яр находил всегда.

- Нет. Только выйду сейчас. Вот.

Лай стих, но Андрей всё ещё молчал, разглядывая машины, проносившиеся за окном.

- У тебя всё хорошо? – спросил Яр, заметив, что молчание затягивается.

- Да. Я хотел спросить, ты на соревнования едешь или нет?

О соревнованиях они говорили несколько раз. Яр подумывал начать выставлять собак, но самым главным претендентом на медаль был мастиф, а именно его показывать было нельзя. Остальных собак нужно было готовить, и Яр всё никак не мог решить для себя, интересно ему это или нет.

- Думаю, да, - за последние две недели это был самый определённый ответ. – Медкомиссия начнётся шестнадцатого числа.

Андрей прикрыл на секунду глаза и кивнул.

- Неделя, да?

- Да, – Яр помолчал, прежде чем спросить: - Хочешь со мной?

Оба понимали, что с ним Андрею ехать нельзя.

- Нет, просто спросил, - Андрей поёжился, пытаясь избавиться от неприятного, тянущего чувства в груди, которое никак не оставляло его. – Ярик, у меня тоже будет выезд небольшой. Ты же отпустишь меня, да?

Яр молчал. Видимо, отпускать не хотел, но Андрей прекрасно знал, что отпустит всё равно. Вопрос только в том, что будет потом.

- Когда? – спросил Яр тяжёлым голосом, надтреснутым и хриплым, как первые раскаты грома.

- Семнадцатого. Как раз.

Яр молчал ещё какое-то время, прежде чем закончить так же мрачно:

- Хорошо.

Яр первым нажал отбой, и Андрею стало неприятно от мысли о том, что не случившийся взрыв всё же прогремел – где-то там, глубоко под водой.

На приём он улетал на сутки позже, чем Яр. Потому Яра он ездил провожать в аэропорт – и даже отвёз на машине сам. Андрей же должен был улетать один. Машину он брать не стал, чтобы не оплачивать стоянку в аэропорту. Добрался на такси и уже на месте понял, что ему не нравится то, что происходит – на взлётном поле его ожидал корпоративный самолёт.

- Что это? – спросил он у Джеральда, остановившегося рядом с ним.

- Наш самолёт.

Андрей поджал губы, чтобы не сорваться. Джеральд явно пытался произвести эффект - и произвёл, но только совсем не тот, который ждал.

Вся дорога до Парижа прошла в молчании, лишь изредка нарушаемом Джеральдом, но Андрей напрочь отказывался поддерживать разговор.

Так же тягостно прошёл и сам приём – размещение в гостинице, где внезапно не хватило свободных номеров, так что Андрей едва не отправился искать другой отель, знакомства, поздравления, разговоры.

Андрей не мог бы сказать, что всё это не его. Напротив, среди всех этих людей он чувствовал себя легко. Вот только мужчина, стоявший рядом и старательно поддерживавший его под локоть, был не тот – настолько не тот, что шампанское теряло вкус.

- Может, всё-таки поговорим? – произнёс Джеральд, когда они уже снова летели в Лондон.

Андрей упрямо смотрел в окно. Он не знал, что можно сказать. План не работал. Все эти люди были друзьями Джеральда, и Джеральд наверняка смог бы сломать его карьеру так же легко, как сейчас мог её построить.

Андрею казалось, что он бродит в замкнутом круге, и от этого его по рукам и ногам сковывала тоска.

- Мне интересно фотографировать, - сказал он, когда самолёт уже шёл на посадку, а Джеральд окончательно отчаялся получить на него ответ.

Хайдегер вскинулся и посмотрел на него.

- В чём проблема? У тебя получается хорошо.

Андрей усмехнулся.

- Но ведь я не поэтому нужен тебе, так?

Хайдегер пожал плечами и не ответил ничего.

Андрей снова уставился в окно. Он вспоминал Москву и думал, почему там ему всё удавалось так легко.

- Пошли, - он даже не заметил, как самолёт замер на посадочной площадке, и Хайдегер тронул его за плечо. – Ты на машине?

Андрей покачал головой.

- Я тебя подвезу.

Андрей не ответил, потому что это был не вопрос. Он не сомневался, что Яр всё ещё на соревнованиях. Видеть Хайдегера - ещё час или около того - не хотелось совсем, но Андрей слишком устал, чтобы спорить, поэтому позволил вывести себя наружу и вывести из аэропорта.

- Я сейчас… - Джеральд, видимо, собирался сказать, что сейчас подгонит машину, но не успел, потому что Андрей услышал голос, который прошил серую вязкую реальность раскалённой иглой, выдернул его из дрёмы и швырнул лицом о ледяной пол.

- Эрик!

Андрей обернулся на голос и расплылся в улыбке, чувствуя, что ещё немного - и тёплыми ручейками стечёт на пол.

Яр был зол. Андрей видел это в почерневших от ярости глазах, но Андрей всё равно не мог бы представить, чтобы в эту секунду с ним случилось что-то лучшее, чем этот зов.