Магия из прошлого (СИ)

Глава 2

— Дори, ты где? Дори! — зову своего племянника, уже предвкушаю, как он повиснет на моих плечах, непрерывно рассказывая, что нового узнал от своего учителя.

В доме брата совсем пусто, входные двери нараспашку. Они, как и я, живут на острове, хотя и предпочитают для этого другой. Я неоднократно предлагал переселиться ко мне, места хватит для всех, остров у меня большой, но нет же, Энди уперся, самостоятельности хочет. Уже выкупил половину отдаленного острова, доказывает мне и родителям, что он сам может обеспечить семью. На самом деле, все так и есть, он молодец, построил свой бизнес с нуля, дело растет, моя помощь ему не нужна. Мне даже нечем надавить на него.

Да и что бы я потребовал, если бы смог? Разделить его жену со мной? Он ее так любит, что не позволяет мне обнять ее, только рукопожатием и обхожусь. Это скромное прикосновение наполняет меня магией, Эсма подпитывает меня два раза в месяц. В такие моменты хочется ухватиться за нее, прижать к себе, хотя бы снаружи упереться в нее членом, но Энди начеку, не отходит ни на шаг, читает мои мысли и предотвращает действия.

Брожу по коридорам чужого пляжного дома, заглядываю в каждую комнату, племянника нигде нет, и родители его где-то запропастились.

Прислушиваюсь, ловлю чужие эмоции в переделах дома.

Вот черт!

Трахаются!

Совсем стыд потеряли. Ребенок в любой момент может вернуться, а он ведь с теми же способностями, что и у отца, значит, все слышит и чувствует.

— Дори! Ты где, Дори? — продолжаю поиски младшего Хот-Девиля, но уже понимаю, что мальца в доме нет. Теперь внимание мое на закрытой двери, на той комнате, которая здесь является родительской спальней.

Черт, не могу собраться. Я чувствую все, что происходит за стеной. Он погружает в нее член, и я будто сам сейчас внутри тугой киски. Она обтягивает меня, зажимает в себе. Слышу страстные стоны, представляю себе голую Эсму. Толчок, снова толчок, он бьется головкой в тупик… Не могу понять, в какой они сейчас позе, куда он ее трахает, но чувствую ее всем своим стояком.

Прислонился спиной к стене, уже дергаю член, впитываю их ощущения, переключаясь с одного на другого. Во время секса между предназначенными выделяется особая энергия, эти чувства не сравнить с теми, что я испытываю, когда трахаю очередную шлюху. Я будто вожу членом в ведре с песком, а Энди сейчас погружается в сладкий рай. Их энергии с лихвой хватит, чтобы осчастливить всех одиноких. И мне чуток перепадает, хоть подрочить вместе с ними могу.

— Ди! Какого хрена ты здесь делаешь?! — брат выскочил из комнаты, вижу, что трусы накинул на ходу. Я успел подтянуть свои брюки и даже спрятать член, хотя сделал это без особого желания.

— Привет, брат, вы не отвлекайтесь, я подожду за дверью, — заглядываю в щель, пытаюсь рассмотреть, что там творится в спальне, ни черта не вижу, только краешек смятых простыней уловил, и даже это дало члену еще один повод пошевелиться.

— Через два часа зайди, мы заняты, — брат злится, он знает, чем я тут занимался, прислушиваясь к их ощущениям, да и стояк мой почуял из-за закрытой двери.

— Твои пошлые мысли звучат громче, — Энди слышит все, что у меня в голове. — Дай нам отдохнуть, Дори не будет всего два часа, это единственное время, когда мы можем побыть наедине.

— Да я вам не помешаю, трахайтесь на здоровье, — продолжаю заглядывать в неприкрытую дверь, — Эсма, привет!

— Привет, — слышу глухой голос невестки. — Зайди позже, пожалуйста.

— И ты даже не выйдешь, чтобы поприветствовать своего дорогого родственника? — ох, как я хочу видеть ее взлохмаченную, оттраханную, почувствовать, как она течет и хочет, пусть и не меня, но мне все равно.

— Ди, проваливай, — Энди говорит уже тверже, но негрубо. Знаю, что он меня жалеет. Его сердце полно любви ко мне, но сочувствие и жалость меня раздражают.

— Я тут присяду, подожду, я не спешу, дел все равно нет, — усаживаюсь на диван для гостей, укладываю ногу на ногу, чтобы немного прикрыть стояк.

— Диэн, — Эсма выглянула из комнаты в закрытом широком платье чуть ли не до пят, еще и маскирующее белье надела, чтобы я ее не обнюхал.

— Привет, — вскочил, иду целовать руку, точнее, пожимать, Энди вольностей не допустит, уже стоит около жены, прикрывает ее одним плечом.

— Сегодня не по расписанию, — Энди раздраженно намекает, что рукопожатие запланировано на начало месяца.

— Ты не мог бы зайти позже? — Эсма спрашивает осторожно. — Мы тут немного заняты, — даже не покраснела, но глаза отвела.

— Черт, вам что жалко? Я тут посижу, не напрашиваюсь же с вами третьим. Хотя может все-таки…Что скажешь Эсма? Секс втроем?

— Проваливай, Ди, — брат толкает в плечо, пнул бы магией, но я отражаю любые силы, так что ему не по зубам. Пришлось подняться, а то выкатит вместе с диваном.

— Ну, Эсма? — ловлю зеленые глаза, пока мои ботинки скользят по полу в направлении выхода, Энди старается не по-детски, выталкивает меня человеческими силами. — Она хочет, Эн! Смотри! Я видел, как ты закусила губу, Эсма! Теперь я знаю, что в твоей шаловливой голове есть эти пошлости! Брат, да отстань ты! — толкаю теперь его в плечо, хотя до этого не сопротивлялся. Все присутствующие знают, что если бы я всерьез захотел чего-то, то я бы добился любым способом. Пока что мои порывы больше походят на игры. Сдерживает меня лишь обещание Эсмы воскресить Эстелиту. Эта надежда заставляет меня жить по их правилам.

— Ди, ты тратишь наше время на ерунду, остался всего час до возвращения Дори!

— Я составлю вам компанию, — подмигиваю Эсме, она слегка дергает губами, будто хочет улыбнуться, но сдерживается. Это вполне можно расценивать как симпатию ко мне. — Эн, если бы не твое упрямство, мы осчастливили бы твою женушку вдвоем! Посмотри, она же хочет тройничок!

— К моей жене ты не притронешься!

— Эсма, ну признайся, ты хочешь два члена!

— Не смей говорить такого при моей жене! — это он еще упустил из внимания мой стояк, хотя его даже Эсма заметила.

— Я не хочу тройничок, Диэн. Может ты уже оставишь нас? Все равно ведь придется уйти, ты только время тянешь.

— Не ври, Эсма! — кричу с порога, брат почти вытолкал меня из дома, но я все еще вижу, что Эсма стоит в дверях спальни.

— Ах ты ж е… — Я едва сдержался, чтобы не выпустить на волю всю ёперную брань. Рядом с этой хрупкой брюнеткой по бокам стали два мужских тела. Две полуголые копии Энди. Только сейчас я понял, почему на запястье моего брата красная нитка. По этой метке она отличает оригинал от иллюзий.

Так вот почему она говорит, что не хочет тройничок, а сама довольно улыбается! Их там было четверо!

Охренеть!

Я пришел в себя, и уже не замечая брата, подошел ближе, вернулся в гостиную, стою напротив Эсмы и двух копий Энди. Она лукаво улыбается, на щеках проявился легкий румянец.

— Эсма, вернись в комнату, — Энди намекнул жене спрятать свои копии. Это откровение породило в моей голове целую череду картинок, я неосознанно приподнял рукой член, и это движение не укрылось от глаз озабоченных родственничков.

— Эн, это ж как вы там трахались? — говорю потише, отойдя от Эсмы, но не отводя от нее глаз.

— Это не твое дело, Ди.

— Мог бы и брата пригласить, зачем вам иллюзии в постели?

Энди доходит до бешенства, уже хочет разбить мне нос. Я его понимаю, испытал все эти чувства на себе. Сегодняшний сон еще раз напомнил события прошлой жизни.

— Тебе снова это приснилось? — Энди слегка смягчился, а может просто отвлекает внимание от жены.

— Традиция, — отвечаю сухо. — Перед днем рождения я всегда кручу это в голове.

— Мне жаль, — Энди успокаивающе хлопнул меня по плечу, я слегка пошатнулся, но губы продолжил растягивать, поглядывая на жгучую брюнетку в балахоне. Как бы она не старалась скрыть от меня свое тело, я точно знаю, что под одеждой скрываются сочные сиськи и задница «орех», ощупал уже эти прелести однажды, но заботливый братец подтер все в моей памяти, остались лишь намеки.

— Может все-таки возьмете третьим? Или пятым, не знаю, — подмигиваю невестке.

— К моей жене ты не притронешься. Проваливай уже, Ди, — снова толчок в спину.

— Как мою Эсти трахать, так можно было, да, Эн?

— Она сама этого хотела, а Эсма тебя не хочет!

— Так уж ли не хочет? — дергаю бровями, оценивая реакцию Эсмы, считываю ее эмоции. Она слегка возмущена, но не обижена, ее скорее раздирает нетерпение. Жаждет продолжить свои игры в компании троих мужей.

— Эсти тебя не хотела, ты ее заставил!

— Мы уже миллион раз об этом говорили, никого я не заставлял, это была магия предназначения, и мы не смогли устоять.

— Член свой надо было контролировать! — злюсь на брата, будто и не было этих пустых семидесяти пяти лет после того случая.

— Ди, ты знаешь, что я не мог, — говорит тихо, а громче добавляет для жены: — любовь моя, вернись в комнату.

Эсма с разыгранной покорностью зашла в спальню, но дверь плотно не прикрыла, мы с братом отошли, точнее, я позволил себя увлечь подальше от спальни. Оба слышали шаги Эсмеральды, она не отошла далеко от двери, прислушивается к нашему разговору, даже дыхание задерживает, чтобы не упустить ни единого слова.

— Эн, скажи мне то, чего никогда не говорил. Я знаю, что ты оставил что-то в рукаве об Эсти. Сейчас я готов это услышать. Почему она пришла к тебе?

— Ди, зачем это вспоминать? Ты же знаешь, что у меня до нее не было настоящих женщин, только шлюхи, — он сказал это пониженным голосом с легким покашливанием, — с которыми ты сам меня знакомил. Разве не помнишь? Ты открывал мне двери в мир женщин, чуть ли не сам обучал всему. Но среди них не было никого с чувствами, только наигранные эмоции, а Эсти была настоящей. Я подслушивал ее чувства, когда вы были вместе…

— Ах ты ж сукин сын… Да простит меня матушка. А сам сейчас какого хрена гонишь меня? Ты знаешь, как мне не хватает этих самых настоящих эмоций!

— Это другое. Эсма — моя жена, и у нас с тобой уговор. Ты не лезешь в нашу семью, а Эсма попробует воскресить Эстелиту, когда у нее будет достаточно сил.

— Ты не ответил на мой вопрос. Допустим, ты не трахался с нормальными женщинами тогда, но почему Эсти к тебе пришла? Сотни раз ты повторял, что она к тебе первой полезла. Я хочу знать, почему.

— Ди, давай не будем об этом. Ты знаешь, что эта магия всем рвет крышу.

— Говори, Эн. Я чувствую, ты что-то скрываешь. Это важно, тем более, если Эсти ко мне вернется. Я должен знать, в чем я ошибся.

— Ладно, Ди, я скажу, но ты сразу уйдешь, — Энди посмотрел на часы, висящие на стене, они напомнили ему, что свободное время подходит к концу. — Она была хамелеоном, ты сам помнишь. Подстраивалась под всех. Когда ты хотел быть котом, она сама становилась кошкой, когда тебе хотелось птичьей нежности, она подыгрывала. Когда она пришла ко мне, первым, что она сказала после поцелуя, было что-то вроде: я хочу разнообразия.

В спальне с неплотно закрытой дверью что-то упало, послышались шаги вприпрыжку, меня это слабо заинтересовало, потому что в ушах на повторе крутились слова младшего брата.

— Что? — повторил чужим отстранённым голосом.

Брат не стал повторять, зная, что я все услышал правильно. Мне осталось только вложить эту потерявшуюся деталь в свою картину из осколков.

— Эсти хотела разнообразия? Ты что-то путаешь, брат. Мы трахались, как звери, и каждый день по-разному! Какое еще разнообразие?

— Брат, прости, давай закончим этот разговор.

— Договаривай, Энди, иначе я не уйду!

— Нежность. Она хотела нежности для разнообразия. Понимаешь?

Я проглотил три тугих сгустка, и они тяжестью легли в живот. Пульс подскочил, для надёжности я оперся о косяк двери. Брат знает, что я чувствую, а я знаю, что он жалеет меня. Осталось добавить что-то из жалостливых слов, чтобы окончательно меня добить, но Энди промолчал. Вместо него тишину разбила Эсма.

— Разнообразия, да, Энди? Нежности, да? — в нашем направлении полетела ваза, недавно мирно стоящая на туалетном столике, за ней со свистом воздух рассекли три подушки, мы с Энди на автомате отбросили в сторону все угрожающие предметы.

— Эсма, это не имеет к нам никакого отношения! — Брат заговорил своим самым ласковым голосом, чувствую, что вкладывает в слова всю свою любовь, но вместо ответа в него полетели вазоны с цветами. Нам с братом кое-как удалось поймать их на лету и водрузить на место, почти не рассыпав содержимое.

— Ты душишь меня своей нежностью! И своим разнообразием! Думаешь, если два дня подряд в одной и той же позе, то я сбегу?! — Эсма разъярилась, бушует, как маленький бизон, рвет все вокруг, вот-вот вцепится в брата, а я наблюдаю с умилением и смехом, уже и забыл свои печали. — Вот к нему сбегу?!

— Почему бы и нет? — я усмехнулся, подмигнул невестке.

— Эсма… Прости, любовь моя, это не о нас, пожалуйста…

На этот раз в нас полетела стая птиц, выглядело настолько натурально, что я начал отмахиваться, поздно понял, что это неосязаемая иллюзия, созданная Эсмой. После птиц на нас бросилась стая рычащих кошек, причем такого вида, будто они действительно собираются нас съесть или жестоко разодрать. Наша малышка иллюзионистка с фантазией.

— Эсма, — я решил подлить горючего в пылающий костер, — он трахал мою Эсти по-кошачьи, когда я их застукал.

Эсма бросила на меня пылающий взгляд, в ее руках тут же появился огненный шар. Секунда промедления, и огонь выскользнул, но так никуда и не полетел, растаял в воздухе, оставив на своем месте легкий дымок.

— Эсма, Эсма, успокойся, — Энди осторожно ступает к жене, руки выставил вперед, — успокойся, я люблю только тебя, ты моя единственная любовь, я никого и никогда не любил так, как тебя.

Огненные шары полетели поочередно в меня и Энди. Значит, пламенная речь с признаниями на нее не действует.

— А я-то здесь причем? Это ваша разборка! Я все по делу сказал, — отбился от шара, который оказался очередной иллюзией. Если бы эта кроха захотела, могла бы и настоящим огнем пульнуть, но, видимо, она не настолько зла, чтобы пытаться всерьез нас уничтожить.

— Эсма, я люблю тебя больше жизни, прости меня, — брат продолжает успокаивать жену, я наблюдаю с умилением. Сейчас бы сесть на диван с пакетом чипсов. Это концертное представление получше любого фильма.

Эсма бросила еще два красноречиво-злобных взгляда на нас поочередно и с шумом закрыла дверь спальни. Если бы этот дом был старым, то мы услышали бы, как сыплется штукатурка или как трещит дерево, но от стука только зазвенело в ушах.

— Брат, ты хоть понимаешь за что просишь прощения? — спрашиваю сквозь плохо скрываемый смех. — Чего это она в бешенную самку превратилась? А, стой, не говори, сам угадаю. Недотрахал!

— Молчи, Ди, — брат стоит под закрытой дверью, еще бы на колени стал, чтобы молиться правдоподобнее. — Эсма, любовь моя, открой мне, пожалуйста.

— Ты же сам можешь переместиться в комнату. Или я чего-то не понимаю?

— Ты ничерта не знаешь о семейной жизни, Ди. Иди уже по своим делам, я сам разберусь со своей женой.

— Да объясни ты нормально, что у вас за страсти такие. Разве не можешь переместить ее к себе на колени, шлепнуть пару раз по заднице и все? Любая самка притихнет. А то устраивает тут разборки на пустом месте.

— Закрой рот, Диэн! Иначе я сама дам тебе по заднице! — Эсма кричит из комнаты.

— Заинтересован!

— Битой!

— Крошка, я в такие игры не играю! — говорю громко для нее, а для брата добавляю тише: — Женщина должна знать свое место.

— Ди, ты ничего не знаешь о женском настроении, — прям мудрец говорит. — Вот когда сам обзаведешься парой, поживешь с ней несколько лет под одной крышей, тогда и поговорим.

И это сказал мне мой младший брат. Между нами разница пятнадцать лет, а он поучает меня, ставит на место, создает вид человека, умудренного жизненным опытом. Конечно, каждое новое десятилетие стирает между нами разницу, но я все еще помню его юнцом, совсем мелким пацаном. Я чуть ли не свечку держал во время его первого секса, обучал его всему, чему успел научиться сам.

Неожиданно дверь спальни открылась, из нее выглянула по-прежнему злая Эсма. Всего долю секунды мы думали, что она отошла и вернулась в свое нормальное состояние, но нет, она все еще похожа на шторм в море.

— Я — не Эсти! Мне не нужно столько разнообразия, Энди! — ощущаю ее бешенство не только в словах.

— Вот-вот, Эсма, видишь, он сравнивает тебя с Эсти, — добавляю свои копейки.

— Ты на чьей стороне, Ди? — брат злобно шипит.

— Эсма, он еще и с брюнеткой как-то встречался! Говорил, трахались они по три раза на день, счастливый такой ходил! — стараюсь не заржать, отслеживая реакцию в кипящих глазах, а в них все больше ярости.

— Ди, какого хрена ты творишь? — Энди не понимает, но я ему скоро разъясню.

Огненные шары сменились иллюзорными молниями, теперь Эсма копирует наши магические умения, но ее фокусы не наносят нам вреда, слегка заставляют дергаться, потому что выглядят чересчур натурально. Энди уже не отбивается, стойко принимает удары, подойдя вплотную к жене. Хватает ее за руки, прижимает к себе, она неуверенно отбивается, все еще обиженно посматривает то на меня, то на мужа.

— Не прощай его, Эсма, он говорит то, что ты хочешь слышать! Знаешь, сколько у него баб было до тебя? Уууух, даже сосчитать сложно, и это я знаю только официальных, а с кем он трах…

— Закрой рот, Диэн! — Эсма бросила в меня огненный шар, я инстинктивно отскочил, хотя в этом нет необходимости. Если бы он представлял для меня опасность, то уже отразился бы и полетел в отправителя.

— Ди, ты мне вообще не помогаешь!

— Я и не собирался! Жду, когда вы разругаетесь окончательно. Я подставлю свое плечо нашей милой малышке, чтобы она могла на нем поплакать. Иди ко мне, Эсми, я тебя не обижу, — вытягиваю руки вперед, предлагаю свои объятия, хотя наперед знаю, что она мне скажет, но разыгрывать эту комедию мне нравится.

— Придурок! Пошел вон! — Эсма орет уже на меня, Энди держит ее, чтобы она не бросилась с кулаками.