Мама для малышки, или Надежда в подарок

Глава 2

ИГНАТ

– Маш, свари нам крепкий кофе, – прошу у секретаря, проходя мимо ее стола в свой кабинет.

Клим тяжелой походкой идет следом, задерживаясь лишь на пару секунд около строгой сотрудницы и выдавая ей дополнительные указания.

– Так, теперь рассказывай.

Друг заходит вслед за мной, плотно прикрывая дверь, затем снимает куртку, бросает ее на диван в зоне отдыха и сам падает в соседнее кресло. Вытягивает ноги вперед, скрещивая их в щиколотках, и вся поза его обманчиво расслабленная.

Он в курсе всех вопросов касательно моего развода, раздела имущества и прав на малышку, поэтому начинать издалека и рассказывать ему всю подноготную нет необходимости. Весь треш вырисовывающейся ситуации умещается в нескольких словах.

– Похоже, Алиса решила вернуться в нашу жизнь.

Сажусь в кресло напротив. Вот только так же пофигистически у меня выглядеть не получается. Хотя после услышанного и Клим весь подбирается и таращится на меня с ошалелым выражением лица.

– Чего? А она ничего не попутала?

– Не знаю. – Прикрываю глаза ладонью, день только начался, а у меня уже башка раскалывается, словно я отработал две смены на станкостроительном заводе под грохот чугунных кувалд.

– Так, давай все сначала и в подробностях. – Клим подается вперед, опираясь локтями о колени и сцепляя кисти в замок. – Откуда информация?

Набираю полные легкие воздуха, задерживаю его в себе на мгновение, словно стараюсь поймать баланс между таким идеальным прошлым и таким пугающим будущем. Громко выдыхаю и рассказываю все, что знаю сам, то есть то, что мне с утра поведала Фаня.

– На сообщение она так и не ответила, и номер недоступен, – заканчиваю монолог.

– Где наш кофе?! – отклонившись немного в сторону двери, кричит Клим так, что слышно, наверно, в соседнем офисе.

– А можно не орать? – В кабинет входит Маша, неся поднос с двумя чашками, сахарницей и тарелкой с бутербродами. – Голос повышать будете на своего секретаря и на солдафонов, что на вас пашут, а здесь попрошу…

– Спасибо, Маш, – благодарю ее, прерывая гневную речь.

– Приятного аппетита, – желает она, глядя на меня. – Через полчаса совещание с начальниками всех отделов, – напоминает и с чувством выполненного долга уходит.

– Может, ты ее уволишь? – в сотый раз предлагает Клим, устало смотря на закрывшуюся за девушкой дверь.

– Как только ты согласишься обменяться сотрудницами, так сразу и дам ей вольную.

Клим хмурится, вздыхает и, взяв чашку с ароматным напитком, откидывается на спинку кресла.

– Так на чем мы остановились? – уходим мы к нерабочей теме нашего разговора.

– На Алисе и ее…

– И ее возвращении. – Задумчиво потягивая обжигающий кофе, друг щурится, на время отрешаясь от окружающей действительности.

Есть у него такая особенность в работе. Он словно уходит куда-то глубоко в свое сознание, строит там одному ему понятные рабочие схемы, чтобы уже спустя пару минут заявить:

– Действуем так…

До начала совещания мы обсуждаем с ним и вызванным начальником службы безопасности все варианты столь неожиданного возвращения моей блудной бывшей.

– Отчеты по работе моего отдела я скину чуть позже. Пойду пока, по своим каналам пробью, где сейчас ваша «ненаглядная», – вставая с кресла и направляясь к двери, говорит Артем – наш новый начальник службы безопасности.

– И к принцесскиному садику парней отправлю. На всякий случай, – вдогонку ему советует Клим.

Артем кивает, и дверь за ним закрывается. Друг переходит в зону для совещаний, а в мой кабинет начинают стекаться начальники нескольких филиалов и отделов. Планерку перекладываю на плечи компаньона, а сам гоняю в голове одни и те же мысли: как мне оградить дочь от горького разочарования. Потому что отговаривать моего целеустремленного и в меру упрямого гномыша просто невозможно.

Хотя стоит ли сейчас ломать голову раз, пока я даже не знаю намерений своей бывшей жены? Так что на время прогоняю прочь все, что не касается работы, и вливаюсь в трудовой процесс с удвоенной активностью. В конце года отчего-то дел в разы больше.

Письмо от Артема в личную почту прилетает тогда же, когда на телефоне срабатывает оповещение о полученном сообщении. Разрываюсь между тем, какую депешу открыть первой. Но брошенный мимолетный взгляд на экран яблочного девайса решает данную дилемму на раз. Я спешно провожу пальцем по экрану смартфона, снимая его с блокировки.

«Что ты от меня хочешь?»

Так же, как и я, Алиса не рассыпается в приветствиях и добродушии.

Набираю ее номер, а пока идут гудки, открываю письмо от безопасника. Неплохо поработали. Обширная информация о том, где, с кем, когда и порой даже по какому поводу общалась моя бывшая за последний год.

– Неужели ты по мне соскучился? – раздается в динамике приторно-сладкий женский голос.

За три года даже отвык от его звучания и сейчас с удивлением отнимаю телефон от уха, проверяя, с тем ли абонентом я настроил невидимую аудиосвязь. Если номер не сменила, то все верно. На том конце Алиса Егоровна, в девичестве – Смирнова, в замужества – Исаева, а сейчас – понятия не имею и не желаю знать, какая.

– Какого, собственно, хрена ты вдруг решила переиграть условия нашего договора?! – хрипло, еле сдерживаясь, задаю ей мучащий меня все утро вопрос.

– Чего? – недоуменно вопрошает она. – Ты попутал, Исаев, или жаба проснулась, и ты решил перекрыть мне положенное по договору содержание?

Узнаю Алису: в мыслях, глазах и голосе – только финансовое благополучие своей искусственно слепленной задницы. Но ее наезд меня нисколько не успокаивает. Зная лживую натуру данной особы, верить нельзя ни единому слову, пока не будет подтвержденных, просто железобетонных доказательств ее намерений или не намерений.

– Зачем, а главное, как ты связывалась с Фаней?

– С кем? – Алисино искреннее удивление ядом разъедает мое терпение, – Фаней? Исаев, ты ее зовёшь Фаней?

Мля, и как от такой бездушной стервы мог родиться такой замечательный ребенок, как мой гномыш?! Вот где были глаза того, кто наверху, когда он позволял этой особе женского пола зачать, выносить и родить?!

А где шесть лет назад были мои глаза?

Вопросы без ответов ураганом взметаются в сознании.

– Мне повторить вопрос, или ты наконец-то мне ответишь?

– Ты бредишь, – вздыхает она, словно ей опостылел наш разговор. —Ни с кем я не связывалась. Я четко соблюдаю все условия нашего с тобой соглашения и даже напомню тебе, что если ты, Исаев, сам его решишь нарушить в части выплат лишишься, еще большего. Все, мне некогда.

Связь разъединяется, а я откидываюсь в кресле и на миг прикрываю глаза. Да, деньги для Алисы всегда были на первом месте, и ради них она не станет рисковать, пытаясь встретиться или просто пообщаться по телефону с Фаней.

И если это не она, тогда кто? Как? И главное – с какой целью?

Данные вопросы настораживают еще сильней, нежели предположение о возвращении бывшей в нашу с дочкой счастливую жизнь.

«Зайди ко мне!» – скидываю сообщение Климу, просматривая на мониторе отчет, что прислал Артем.

Написанное подтверждает невиновность Алисы, пусть и остается минимальная вероятность, что мы что-то упускаем. Но в общих чертах все вполне себе в рамках подписанного нами соглашения.

В сообщении говорится, что мать моего ребенка уже больше двух лет живет на побережье теплого моря далеко за пределами нашего государства. Выезжать не планирует, звонков в бывший родной город не совершала, через всевозможные мессенджеры тоже ни с кем, близким к нам, не связывалась.

Чиста и почти невинна!

– Говорит, что не она, – отчитываюсь я, едва Клим переступает порог моего кабинета.

– По собранной службой безопасности информации, – кивает он на монитор, стоящий на моем столе, – тоже все вполне чисто. Тогда что это все значит?

– Ну, вот ты сегодня поедешь Фаню в обед забирать, потом по магазинам с ней прокатишься. Накормишь сладостями, – перечисляю их стандартный план, а друг делает жутко невинный взгляд и качает головой. – Ой, не надо мне тут! – ржу над ним. – Знаю же, как она тебя разводит, а ты с радостью потакаешь.

– А что я могу поделать? Как устоять перед огромными умоляющими глазищами? – пожимает плечами друг.

– Ну, вот и выведаешь у нее все, – предлагаю ему, понимая, что перед сном и сам могу малышку расспросить, но то будет аж вечером, а мне надо знать как можно быстрее.