Мама по объявлению

Глава 3

– Я и вправду похожа на нее? – спросила Лотти, смотрясь в маленькое детское зеркало.

– На кого? – спросила я, раскатывая тесто для яблочного пирога.

– На Матильду.

Бросив на девочку внимательный взгляд, я попыталась понять, с чего вдруг она задает такие вопросы? С отъезда миссис Барлоу прошло две недели, и ни разу Лотти о мачехе не вспоминала. А тут на тебе. Может быть, соскучилась?

– Я думаю, ты похожа на свою маму, – мягко ответила я.

Портрет первой миссис Барлоу я видела лишь однажды, когда заходила в кабинет Эдриана за чеком. Он, как и обещал, возместил мне все расходы и настоял на том, чтобы я взяла расписку. В будущем, когда дела наладятся, Эдриан собирался заплатить мне положенный оклад.

– Мы же договорились, что я помогу вам, а вы мне, – отнекивалась я от расписки.

– Дженна, работают бесплатно только рабы, а у нас, как вы знаете, уже несколько веков рабство вне закона. Так что прошу, не обижайте меня и возьмите расписку.

Тот разговор получился немного неловким. Я чувствовала себя неуютно. Кабинет был единственной комнатой, запираемой в доме на ключ. Туда нельзя было заходить ни мне, ни детям. Видимо, это пространство, которое Эдриан считал полностью своим. Где мог отдохнуть и расслабиться. А еще посмотреть на портрет-миниатюру своей покойной супруги.

Лотти и вправду очень многое переняла от своей мамы. Волосы, форму губ, нос…

– А почему ты спросила? – полюбопытствовала я, выкладывая в форму тесто с начинкой.

– Просто так, – буркнула девочка и соскочила со стула. – Я пойду к себе, поиграю в куклы.

Я кивнула, вырезая из теста полоски, чтобы сделать сеточку сверху пирога. Заниматься хозяйством и детьми было непросто. Эдриан с утра до вечера пропадал на мельницах и работал наравне с наемными строителями. Не представляю, как он собирался совмещать восстановительные работы с заботой о Лотти и Вилли. Тем более эти двое знали, как внести в серые будни разнообразие! То в прятки решат поиграть со мной, не предупредив. Я чуть не поседела, когда не обнаружила их дома. Думала, сбежали к отцу или в город. Час искала проказников. Отчаялась и собралась бежать за помощью, поднимать полисмагию, гадалок и экстрасенсов, да весь Эйвингард, если понадобится, когда этим двоим надоело прятаться на чердаке и они сами вылезли из укрытия!

Ох, чего мне стоило просто сделать им выговор, без лишней ругани и истерик. А к истерике я была близка как никогда! Вот и сейчас, при воспоминании об этом случае, руки затряслись.

Я убрала пирог в печь и села на стул. Ноги гудели, магический запас был истощен после дня уборки и стирки. Теперь стало понятно, почему воспитательницы в приюте рекомендовали самые простые дела выполнять руками, а не магией. Я же в самом начале самостоятельной жизни попалась на перерасходе из-за всяких мелочей, будь то ускоренная сушка или чистка мебели от шерсти.

И странное дело, с одной стороны, я так уставала за день, что засыпала, едва голова касалась подушки, а с другой – чувствовала себя… счастливой. Казалось, впервые моя жизнь наполнилась до краев заботой и теплом, которыми мне хотелось поделиться с двумя несносными, но таким милыми проказниками.

Кстати, о проказниках. Я прислушалась. Тишина. За две недели я успела понять, что нет ничего страшнее тишины, особенно в дневное время. По спине пробежал холодок. Только не еще одна игра вроде «пряток в ближайшем лесу».

– Вилли, Лотти! – позвала я, выходя из кухни.

Они не отозвались. Дурной знак. Очень дурной. Не найдя детей в гостиной, я поднялась на второй этаж. В комнатах оказалось пусто. Внутри все похолодело.

– Это уже не смешно! – строго произнесла я.

В ванной комнате послышалась возня. От сердца отлегло. Выдохнув, я постучала в дверь. С той стороны залаял Монти.

– Вы что, там пса купаете? – спросила я.

В принципе, это не самое плохое занятие, учитывая, что заставить помыться Вилли могли только водные процедуры Монти. Дверь приоткрылась. Мимо меня пулей пробежал пес. Совершенно сухой и… подстриженный! Кто-то самым варварским способом решил покромсать его длинную шерсть. Я заглянула в открывшийся проем и ахнула. Вилли держал в руках ножницы и две косички Лотти. Та, в свою очередь, пыталась собрать ошметки шерсти с пола.

– Портянки Маклифа! – выдохнула я, смотря на две золотые косички, которые уже никак нельзя было приделать обратно на голову Лотти.

Девочка же, наоборот, тряхнула головой и рассмеялась.

– А теперь хочу челку, – заявила она, стряхивая с ладошек шерсть.

Будь я постарше, меня бы хватил удар!

– Никаких челок, юная леди! – рявкнула я и забрала у Вилли ножницы. – Где вы вообще их взяли?

– У папы в спальне, – прямо ответил мальчик.

Напоминание об Эдриане заставило меня простонать. И как, спрашивается, я объясню ему новую прическу дочери?! Хорошая из меня помощница. Ничего не скажешь. Отчего-то в памяти всплыл образ миссис в соломенной шляпке с тремя детьми и мои самонадеянные слова. Какой же наивной я тогда была! Мысленно попросив у незнакомки прощения, я подошла к Лотти.

– Дай мне хотя бы подровнять срез. А ты, – я повернулась к Вилли, – чтобы никогда больше не брал без разрешения ножницы и тем более не стриг сестру!

– Она сама попросила, – возмутился Вилли.

– А Монти тоже о стрижке сам попросил? – спросила я, уперев руки в бока.

– Лето, ему жарко! В прошлом году мы возили его на стрижку в Сент-Брук, а в этом нет денег, и я решил… Я хотел как лучше.

Плечи Вилли опустились. Он склонил голову, пряча взгляд. Мне вдруг стало стыдно за нагоняй.

– Ладно, – я выдохнула. – В твоих словах есть крупица истины. Монти безразличен его внешний вид, а лето и вправду выдалось жарким.

– И если бы Вилли отказался меня подстричь, я бы сделала это сама, – добавила Лотти.

– Зачем же, милая? Неужели тебе не нравились твои золотые локоны?

– Они напоминали о Матильде, – заявила девочка. – А я не хочу быть похожей на Матильду.

– О Лотти, – я все еще с сожалением смотрела на отрезанные косички. – Волосы миссис Барлоу никогда не сравнятся по красоте с твоими! Так что не вздумай больше их подстригать из-за таких глупостей. Пообещай, что больше не будешь этого делать!

– Обещаю, – смущенно кивнула девочка.

Удовлетворенно кивнув, я принялась исправлять, насколько это было возможно, стрижку Лотти. Вилли, потеряв к нам всякий интерес, пошел искать и успокаивать Монти. А я обдумывала, как преподнести Эдриану новый образ его дочери.

В итоге у нас получилось каре. Волосы золотыми кудряшками обрамляли лицо Лотти. Я придумала повязать вокруг головы розовый бантик. Получилось неплохо. Затем пришло время доставать из печи пирог. Я поставила его на подоконник остывать и снова опустилась на стул на кухне. Ноги по-прежнему гудели. Время же едва перевалило за полдень. Попыталась представить, как бы себя вела, будь у меня на руках еще грудной ребенок. Вздрогнула. Нет. Трое детей мне все же не по зубам.

На этом приключения не закончились. Заглянув в хладник, я выяснила, что Эдриан забыл свой обед. Идея принести еду прямо к мельницам пришла спонтанно. Мне самой хотелось прогуляться, а дети будут только рады пикнику на свежем воздухе. Так мы втроем и решили. Лотти надела соломенную шляпку. Вилли прихватил воздушного змея, и мы отправились в путь.

Мельницы находились минутах в двадцати пешком от поместья Барлоу. В траве стрекотали кузнечики. Издалека доносился бойкий стук молотков. Из-за холма показались макушки мельниц и их крылья. Восстановительные работы и вправду шли быстро. О былом несчастье напоминали только черные разводы на округлых каменных стенах, но и их Эдриан собирался скоро закрасить.

– Папа! – крикнула Лотти и побежала вперед, размахивая шляпкой.

От группы людей отделилась одна фигура и направилась нам навстречу. Я невольно опустила взгляд. Кровь прилила к щекам. Может быть, и не стоило сюда приходить? Вдруг мы не вовремя?

Эдриан подхватил Лотти и подкинул в воздух. Взвизгнув от восторга, девочка выронила шляпку, которую тут же унесло ветром, но Эдриан вернул ее магией назад.

– А что это у нас такое? – удивленно спросил он, ставя дочь обратно на землю.

Его рука прошлась по коротким светлым кудряшкам.

– Мне захотелось перемен, – Лотти пожала плечиками и кокетливо надела соломенную шляпку набок.

– Ах, перемен? – улыбнулся Эдриан и посмотрел на меня.

– Увы, я ничего не могла с этим поделать, – призналась я, мысленно посыпая голову пеплом.

– Мне нравится, – неожиданно признался он, от чего я окончательно растерялась.

– Надеюсь, мы не сильно вам помешали? Вы забыли обед, и вот…

– Дженна, вы просто спасительница! – обрадовался Эдриан и забрал у меня из рук корзинку.

Ненадолго работа на мельницах прекратилась. Строители разошлись, чтобы перекусить. Мы разместились неподалеку под деревом. Листва защищала от палящего солнца, так что обед удался на славу. Мы ели пирог и закуски, запивая все холодным ягодным чаем. Я радовалась, что Эдриан нормально отреагировал на новую прическу дочери.

Дети быстро наелись и побежали запускать змея. Я и Эдриан остались наедине. Легкое чувство неловкости заставляло меня неотрывно следить за Вилли и Лотти.

– Я завтра поеду в город подавать документы на развод, – сказал Эдриан.

От неожиданности я вздрогнула.

– Мне очень жаль.

А что я еще могла сказать? С подобным сложно поздравить. Наверняка, женившись второй раз, он не рассчитывал на скорый побег супруги.

– Не стоит, – Эдриан покачал головой.

– Мне с раннего детства говорили, все, что ни делается – все к лучшему. Уверена, скоро вы найдете более достойную жену и маму для детей. Мужчина в вашем возрасте еще полон сил…

Эдриан поперхнулся чаем. Мне же наконец-то удалось остановить словесный поток, которым я пыталась скрыть свое смущение.

– Дженна, сколько, по-вашему, мне лет? – спросил он, откашлявшись.

Я нахмурилась и бросила на него настороженный взгляд.

– Лет тридцать пять? – решила ему польстить, скинув лет пять-семь.

– Мне тридцать один, – выдал Эдриан.

– Надо же, почти угадала, – я натянуто улыбнулась.

Он же почесал отросшую бороду и поморщился.

– Как бы то ни было, вы отлично выглядите! – заверила я.

Эдриан тихо рассмеялся.

– Дженна, из вас никудышная лгунья.

От самого неловкого разговора в моей жизни спас Вилли. Ему надоело возиться со змеем, и он пришел за очередной порцией пирога.

Обед подошел к концу. Эдриану пора было возвращаться на работу, а нам с детьми домой.

Эдриан задержался на стройке, и нам с Вилли и Лотти пришлось ужинать втроем. Монти казался вполне довольным, грызя косточку. Внешне он выглядел неряшливо, но псу и вправду стало легче переносить летнюю жару. Я вздохнула, нужно будет все же попросить Эдриана прятать ножницы подальше от детей или запирать ящики с опасными предметами на простенькое магическое заклятье. А то сегодня Вилли и Лотти весело устроили парикмахерскую, а завтра, глядишь, откроют ателье из подручных материалов!

Послышался стук в дверь. Я оставила посуду в раковине, вытерла руки и пошла открывать, гадая, кто бы это мог быть. Эдриан не стал бы стучать. У него имелся ключ, а щеколда после недавних событий вышла из строя.

Из гостиной показались любопытные мордочки детей. Мельком глянув на себя в зеркало в коридоре, я убедилась, что все в порядке, и открыла дверь. На пороге стоял мистер Ротфор.

– Добрый вечер, Дженна, – он слегка наклонился и коснулся пальцами краев шляпы.

– Ах, Оскар, – улыбнулась я, отходя в сторону и приглашая его войти.

Он неуверенно переступил порог. Я обратила внимание, что гость непривычно бледен.

– Что-то случилось?

– Нет-нет, все в порядке. Я хотел бы поговорить с мистером Барлоу, – ответил пожилой джентльмен, протирая лоб белым накрахмаленным платком.

– Он сейчас не дома, но должен скоро вернуться. Если хотите, можете подождать его в гостиной.

– Может быть, оно и к лучшему, – пробубнил мистер Ротфор, отступая к двери.

– А вы приехали на магобиле? – спросил Вилли, подходя к нам.

– Да, – грустно улыбнулся мистер Ротфор. – Стоит напротив крыльца. Если хочешь, можешь в нем посидеть.

– Правда? – обрадовался Вилли.

– Я тоже хочу! – преодолев стеснение, выбежала вперед Лотти.

Мистер Ротфор открыл им дверь и артистично махнул рукой:

– Прошу!

Я с тревогой проводила взглядом детей, которые набросились на красный кабриолет.

– Не уверена, что это хорошая идея, – сказала мистеру Ротфору.

– Им ничего не будет. Магобиль настроен на мои магические потоки. Так что при всем желании дети не смогут его завести.

– Но они смогут разобрать его на винтики, – нервно усмехнулась я, переживая, что от магобиля останутся рожки да ножки.

– Магобиль крепче, чем кажется, – заверил мистер Ротфор.

– Учтите, вас предупреждали, – вздохнула я. – Как насчет чая и ломтика вишневого пирога, пока мы ждем мистера Барлоу?

– С удовольствием! – обрадовался мистер Ротфор.

Я разместила нежданного гостя в гостиной, а затем принесла все необходимое для чаепития.

– Что же вас привело сегодня к мистеру Барлоу? – спросила я, разливая по чашкам чай и одновременно косясь на окно, из которого открывался вид на подъездную дорожку.

С детьми учишься многозадачности. И магобиль вроде бы был еще цел.

– Видите ли, в городе я встречался с одной старой знакомой и узнал, что у Эдриана… то есть мистера Барлоу, – поспешно поправился мистер Ротфор, – проблемы.

Я сделала маленький глоток ароматного напитка. Ни подтверждать, ни опровергать сказанное я не собиралась. Некрасиво выкладывать чужие тайны, хоть Эдриан и вправду нуждался в помощи. В конце концов, мистер Ротфор здесь, и скоро они вдвоем смогут все обсудить.

– Кажется, я мог бы помочь ему, но не знаю, как мистер Барлоу отреагирует, – закончил гость. – Может быть, вы что-то мне посоветуете?

– Я?

Меня крайне удивило, что мистера Ротфора интересует мое мнение в подобном вопросе.

– Простите, Дженна, мне сказали… я подумал… Ох, что же я несу всякую чепуху, – старик прикрыл ладонью глаза.

– Что вам сказали? – холодно спросила я, хотя уже догадывалась, о чем идет речь.

Мистер Рофтор молчал, тем самым подтверждая мои самые худшие опасения.

Я устраивалась работать в дом, где живет полная семья и слуги, а оказалась под одной крышей с одиноким мужчиной и двумя детьми. Здесь не было даже кухарки, способной защитить мое честное имя. Неудивительно, что по городу поползли слухи. Единственное, я не ожидала, что это произойдет так быстро.

– Вас ввели в заблуждение, мистер Ротфор, – холодно начала я, используя подчеркнуто вежливое обращение. – Мне сложно что-либо вам советовать, так как я всего лишь скромная гувернантка и знаю мистера Барлоу не так давно. За то время, что я здесь проработала, могу сказать, что он добрый честный человек, не лишенный гордости. Если вы здесь, чтобы помочь, то учтите эти качества. А сейчас позвольте вас оставить, мне нужно проверить, как Вилли и Лотти.

Я резко встала и вышла из гостиной. На душе остался неприятный осадок. Больше всего меня задевало, что весь город, судя по всему, перемывал мне и Эдриану косточки, но никому, кроме мистера Ротфора, даже в голову не пришло предложить одинокому отцу с двумя детьми помощь!

Тряхнув головой, я вышла на крыльцо. Магобиль стоял на месте – уже хороший знак. Но детей в нем не оказалось.

– Дженна! – крикнула Лотти, повиснув у отца на шее.

Я повернула голову и увидела, как по тропинке идет Эдриан вместе с детьми. На лице невольно появилась улыбка, и горечь недавнего разговора отошла на второй план.

– У нас гости? – удивился Эдриан, ставя Лотти на землю.

– Ага, мистер Ротфор, – кивнул Вилли, с благоговением погладив красную гладкую глянцевую поверхность магобиля.

– Ваш сосед, – пояснила я. – Он снимает дачу неподалеку. Недавно он выручил нас с детьми и подбросил до Сент-Брука.

– Зачем же он приехал? – нахмурился Эдриан. – Хотел вас навестить?

Его вопрос прозвучал неожиданно колко.

– Нет, мистер Ротфор сказал, что хочет с вами поговорить, – растерянно ответила я, совершенно не понимая причины такого поведения.

– Пап, не волнуйся, он старик, – прошептал Вилли так громко, что я прекрасно все расслышала.

Мои щеки залил румянец. Неужели Эдриан только что приревновал?

– Не будем заставлять гостя ждать, – ответил он, смущенно отворачиваясь.

Лотти взяла меня за руку и хитро подмигнула. Они с Вилли переглядывались и хихикали. Я же решила, что мне показалось. Вовсе Эдриан не ревновал. Этого просто не может быть. Он, скорее всего, волновался, что я уволюсь раньше времени.

Мы вместе вошли в дом. Эдриан сразу направился в гостиную, я же с детьми – на второй этаж, чтобы не мешать разговору, но уже на лестнице услышала возглас:

– ТЫ!

И было в голосе Эдриана что-то… надломленное, пораженное. Даже Лотти с Уильямом замерли на ступеньках.

– Идите в свои комнаты, – распорядилась я, легонько подталкивая их.

Они нехотя поднялись, я же спустилась вниз и, быстро постучав, вошла в гостиную. Да, не по регламенту, но, в конце концов, я и не служанка.

– Может быть, принести вам чай или кофе? – спросила и замерла на месте.

Мистер Ротфор теребил в руках шляпу. Эдриан же весь напрягся, сжал кулаки, словно готовился к драке. Я никак не могла понять, что происходит!

– Мистер Ротфор, – начала я, но Эдриан меня перебил.

– Ротфор?! – воскликнул он, зло сверкнув глазами. – Дженна, позвольте представить вам Оскара Барлоу, моего отца! И долго ты собирался жить неподалеку и следить за мной исподтишка?!

– Все было не так, Эдриан. Я приехал помириться, – пытался оправдаться старик.

– Помириться? После всего, что ты сделал? Спустя столько лет? – Эдриана буквально трясло от гнева. – Было время, отец, когда я в тебе нуждался, когда мне нужна была поддержка. Даже не деньги! Просто близкий человек рядом. Но ты предпочел стоять на своем.

– И я жалею об этом, сын, – надломленно произнес Оскар.

Я в ужасе переводила взгляд с одного мужчины на другого, не в силах шевельнуться. Эдриан прикрыл ненадолго глаза, сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться.

– Слишком поздно, отец. Слишком поздно.

На этом он вышел из комнаты. Затем послышался хлопок двери. Подозреваю, Эдриан закрылся в своем кабинете. Я посмотрела на Оскара.

– Мне жаль, – тихо произнесла, чтобы хоть как-то развеять звенящую тишину.

– Не стоит, Дженна, я это заслужил, – произнес он и, отрывисто кивнув, ушел.

С улицы послышался звук отъезжающего магобиля. Я перевела дыхание и вышла в коридор. Топот ног на втором этаже подсказал, что у сцены в гостиной было еще два свидетеля.

– Ну и денек, – прошептала я, впервые не зная, куда себя деть.

Уильям и Лотти весь вечер вели себя непривычно молчаливо. Эдриан же не вылезал из своей берлоги. У меня тоже все валилось из рук. Надо же, мистер Ротфор оказался вовсе не мистером Ротфором, а отцом Эдриана. Более того, в прошлом они оставили друг другу раны и теперь… Что теперь – я не знала. Мне отчаянно хотелось, чтобы у семьи Барлоу все наладилось. И отец Эдриана явно мог помочь сыну, но обиды прошлого были слишком глубоки.

Я уложила детей спать и попыталась уснуть сама, но сон не шел. Даже чтение не помогло мне успокоиться и вернуть душевное равновесие. С последним мог справиться только чай с мятой. Отложив книгу, я накинула халат и спустилась вниз. Уже в коридоре заметила, что на кухне горит свет. Мешать Эдриану не хотелось, и я собралась уйти, как дверь открылась.

– Дженна, это вы? Прошу, не уходите, – сказал он, представ на пороге.

Мои брови невольно поползли вверх. Эдриан выглядел… иначе. Еще влажные волосы зачесаны назад. Лицо гладко выбрито. Из-за работы на солнце нос, скулы и лоб выглядели темнее щек и подбородка, но несколько дней на улице это исправят. Без растительности на лице он помолодел и выглядел совсем не таким грозным, как при нашей первой встрече.

– Я вам не помешаю? – спросила я, робея под его пристальным взглядом.

– Нет, – тепло произнес он, отчего мое сердце начало таять, как мороженое под палящим солнцем. – Составьте мне компанию. А лучше позвольте заварить вам чай. Это меньшее, что я могу сделать в благодарность за вашу помощь.

Отказаться от такого предложения я не могла. Пройдя на кухню, я села за стол и заметила, что до моего прихода Эдриан неплохо проводил время с черничным вареньем и чаем.

– Не спится? – спросил он, добавляя в заварник кипяток.

– Да. Насыщенный вышел день, – призналась я. – Эдриан, как вы?

Он на долю секунды замер, а затем как ни в чем не бывало продолжил хозяйничать на кухне.

– Сахар, сливки?

– Нет, – я покачала головой.

Эдриан поставил на стол чашку и вернулся на свое место.

– Странно, Дженна, – вдруг произнес он, размешивая в своем напитке сахар. – Жаль, что вы стали свидетелем этой отвратительной сцены. Я вышел из себя и прошу прощения.

– Не нужно…

– Нужно, – перебил он. – И хотел бы вас заверить, что подобное проявление эмоций для меня редкость.

– Наверное, у вас была веская причина для… небольшого срыва, – произнесла я, рассматривая чаинки на дне кружки.

Я никогда не была сильна в светских беседах. Да еще и в присутствии Эдриана чувствовала себя неловко. Мне все время хотелось смотреть на его лицо. Изучать малейшие черты и детали, которые раньше были скрыты. Четко очерченные скулы, упрямый подбородок с ямочкой, красивые густые брови вразлет…

– Была, – вздохнул Эдриан. – Мои родители из простых горожан, но в свое время отец вложился в компанию, что добывала заготовки под магические накопители, и разбогател. У него имелись далеко идущие планы на мой счет. Он все мечтал, что я пойду в политику, выгодно женюсь на какой-нибудь обедневшей аристократке. У меня были другие мечты. Я хотел спокойной жизни в маленьком городке, свое любимое дело и семью. Тогда же я познакомился со своей первой женой – Лидией. Дочь булочника не вписывалась в планы моего отца. Он был против свадьбы, но я все равно поступил по-своему. Мы с Лидией поженились. Отец не пришел на праздник. Рождение Вилли он тоже проигнорировал, хотя я пытался с ним связаться и приглашал к нам в гости. На тот момент мы уже переехали в Сент-Брук. А затем в наш дом пришла беда. Вторая беременность давалась Лидии тяжело. Роды прошли с осложнениями. Целители спасли Лотти, но Лидия… – голос Эдриана дрогнул. – Лидии не стало. Я остался совсем один с маленькими детьми. Мне было не к кому обратиться за помощью, и я в последний раз написал отцу письмо, с просьбой приехать, но и тогда он сделал вид, что ничего не произошло. И вот, спустя столько лет, отец пришел в мой дом и… Я разозлился.

– Эдриан, мне очень жаль, – только и смогла произнести я, выслушав его рассказ.

До сих пор не верилось, что мистер Ротфор, с которым я познакомилась в поезде, и мистер Оскар Барлоу один человек.

– И мне жаль, – заключил Эдриан. – Теперь уже ничего не изменить…

– Почему? – не удержалась я и задала очевидный вопрос. – Пока вы оба живы, все можно изменить, исправить… Ваш отец все же пришел к вам. Пусть вы отчаялись и совсем его не ждали, тем не менее он здесь. В Сент-Бруке. Готов вам помочь.

– Помощь была мне нужна много лет назад. Сейчас я справлюсь и без него.

– Вы все еще обижены на отца. Понимаю. И ни в коем случае его не оправдываю, но… Эдриан, у вас осталось не так много близких людей. Лотти и Вилли были бы рады, появись у них дедушка.

– Вы не знаете моего отца, Дженна. Я не хочу, чтобы он причинил им боль, так же, как когда-то мне.

– Не знаю, – согласилась я, не желая спорить. – Но у меня сложилось впечатление, что он сожалеет о своих поступках. Мистер Оскар Барлоу крайне одинокий человек, и ему не хватает семьи. Он стар. Время его на исходе. Когда еще исправлять свои ошибки, если не сейчас?

Эдриан молчал, замкнувшись в себе и своих мыслях. Тогда я встала и подошла к нему, положив руку на плечо. Сквозь тонкую ткань рубашки чувствовалось тепло, исходившее от его тела. Я понимала, что лезу не в свое дело, но ничего не могла с собой поделать. Мне хотелось хоть как-то помочь. А еще раскрыть глаза этому гордому и немного упрямому мужчине.

– Я росла в приюте, не зная своей семьи. У меня на сердце тоже есть глубокая рана, оставленная самыми близкими людьми, но если бы завтра на пороге появился один из моих родителей, я бы ни за что не упустила этот шанс, Эдриан.

Легонько сжав его плечо, я хотела уйти, но неожиданно большая теплая рука накрыла сверху мою.

– Дженна, вам когда-нибудь говорили, что вы чудо? – спросил Эдриан.

Его голос был мягок и ласков. Чувствовалась в интонациях и грусть. Его глаза смотрели на меня. Каждый удар сердца глухо отдавался в груди.

– Нет, – осипшим от волнения голосом произнесла я.

Не выпуская моей руки, Эдриан встал. Он находился совсем близко и был на голову выше меня, так что пришлось задрать подбородок. Я нервно облизнула пересохшие губы. В голове творилось что-то невообразимое. Полный штиль. Только мысли о мужчине, что был рядом. Я стояла и смотрела на него, с трудом понимая, чего хочу. Кажется, об этом думал и Эдриан, не отрывая взгляда от моего лица.

Все произошло само собой. Мой первый поцелуй со вкусом мяты и жасмина. Мягкие губы Эдриана исследовали мои с такой нежностью, что в животе запорхали бабочки. Я обвила шею Эдриана. Его руки сомкнулись на моей талии и плотнее прижали к мускулистому телу. Я задрожала от нахлынувших чувств и ранее неизведанных ощущений, отвечая на поцелуй. А внутри тем временем разгорался самый настоящий пожар.

– Дженна, – выдохнул Эдриан, отрываясь от моих губ. – Нам нужно остановиться, пока не поздно.

Я вздрогнула. Медленно ко мне возвращалась способность здраво мыслить.

– Простите, это была ошибка, – выпалила я и хотела убежать, но Эдриан не дал.

Его руки по-прежнему крепко держали меня за талию.

– Нет, не ошибка, – уверенно произнес он, прижавшись губами к моему виску. – По крайней мере для меня.

Я же чувствовала себя ужасно. Поцеловать своего начальника, который, на секундочку, еще даже не развелся! Портянки Маклифа, да я стою всех тех сплетен, что бродят по Сент-Бруку!

– Дженна, – позвал меня Эдриан и, коснувшись подбородка, заставил посмотреть ему в глаза. – Что бы ты сейчас ни думала, ответственность за случившееся лежит полностью на мне. Это раз. Я отдавал себе отчет в том, что делаю, и если бы была возможность вернуться назад, я бы все равно тебя поцеловал. Это два.

– Третий пункт будет? – спросила я, желая провалиться сквозь землю от смущения.

– Будет, – кивнул он, смотря на мои губы. – Позже. Но сейчас нам лучше отправиться спать… В смысле каждый к себе. В спальню. Я имел в виду – отдельно.

Руки на моей талии разжались. Меня не нужно было просить дважды. Как ошпаренная, я выскочила из кухни, в несколько секунд преодолела лестницу и заперлась у себя в комнате.

– Боги, что это было? – прошептала я, прижимая холодные пальцы к разгоряченным щекам.

В голове роились сотни вопросов. Почему Эдриан меня поцеловал? Что он чувствует? Как я завтра буду смотреть ему в лицо?! Увы, ответов не было.

Я села на кровать и попыталась понять, что произошло на кухне. Мы оба пошли на поводу у эмоций. Это я знала точно. О каких-то серьезных отношениях речи не шло. В конце концов, Эдриан еще не в разводе! От мысли, что я вешалась на шею чужому мужу, мне стало плохо. Мои преподавательницы с курсов гувернанток точно упали бы в обморок от подобного безобразия.

– Портянки Маклифа, что же мне делать? – задала я вопрос ночной тишине.

Собрать вещи и уехать, пока все не зашло слишком далеко? Но я дала слово. Эдриан зависел от меня, как и дети. Я тяжело вздохнула. Уж хотя бы с собой следовало быть честной. Все уже зашло слишком далеко. Я нарушила с дюжину правил, прикипела душой к детям и, кажется, влюбилась в их отца. Куда дальше? И пусть Эдриан не сулил золотых гор и ничего не обещал, мне достаточно возможности просто находиться рядом. Хотя бы до дня родных сердец, а после… На глаза навернулись слезы. Мне не хотелось уезжать. Но другого выхода попросту не было.

На следующее утро я решила сделать вид, что ничего не произошло. Пока весь дом спал, я спустилась вниз и принялась готовить завтрак. Затем появился Монти. Получив порцию еды и косточку, он улегся в тенечке, наслаждаясь утренней прохладой.

Я тоже присоединилась к нему. Пока готовилась еда, налила себе кофе и присела на верхнюю ступеньку крыльца. Это совершенно противоречило этикету и правилам хорошего тона, но я не смогла отказать себе в удовольствии выпить первую чашку бодрящего напитка на улице, где все играло яркими красками лета.

– Можно? – донеслось сзади.

Застуканная врасплох, я чуть не разлила кофе. Надо мной стоял Эдриан и так улыбался, что я совершенно забыла обо всем.

– Д-да, – неуверенно ответила я.

Он опустился рядом. В его руках тоже была кружка. Повисло неловкое молчание.

– Как спалось, Дженна? – спросил он, а у самого глаза хитрые-хитрые.

Кажется, я поняла, в кого пошла Лотти.

– Прекрасно, – солгала я в надежде, что он не заметит темных кругов под глазами.

Поспишь тут! После всех треволнений и страстей.

– Понятно, – хмыкнул он. – Дженна, пожалуй, вчера мы не с того начали. Мне следовало держать себя в руках, хотя бы до того момента, пока…

– Папа, мисс Дженна? – донесся с кухни сонный голос Лотти.

– Мне нужно идти, – обрадовалась я лишнему поводу избежать неловкого разговора.

Все же слишком мало времени прошло, и я не знала, как себя вести с Эдрианом. Вскоре домашние дела заняли все мое время и мысли. Завтрак, быстрая уборка, прогулка.

Перед обедом мы частенько с детьми прогуливались до берегов Фирки. Так как погода стояла жаркая, я разрешала им мочить ноги в воде, а затем мы возвращались домой.

– Мисс Дженна, а мистер Ротфор и вправду наш дедушка? – спросил Вилли.

Лотти тоже перестала плести венок из ромашек и настороженно навострила ушки. По-хорошему, об этом должен был поговорить с ними Эдриан.

– Да, – коротко ответила я, не видя смысла лгать им.

Все равно они вчера все прекрасно слышали.

– Тогда почему он раньше к нам не приезжал?

Ответить на вопрос Вилли было непросто. Одно я знала точно: детей не стоит посвящать в проблемы прошлого. В конце концов, Эдирану решать, как много им стоит знать о семейных неурядицах.

– Видишь ли, порой взрослые тоже совершают ошибки. Я не могу говорить за вашего дедушку.

– Теперь он будет к нам часто приезжать? – с надеждой спросила Лотти.

– А вы бы этого хотели? – спросила я.

– Мне нравится мистер Ротфор, – вздохнул Вилли. – И его магобиль.

– Да! Он добрый. И дом у него красивый, – согласилась Лотти.

Их непосредственность заставила меня улыбнуться.

– Тогда вам стоит поговорить об этом с папой. Поделитесь с ним своим мнением, – предложила я, надеясь, что Эдриан не разозлится за подобный совет детям.

После обеда время текло медленно. Я пыталась усадить Вилли и Лотти за учебники, но они оказались совершенно не настроены заниматься. Удалось сторговаться с ними на урок рисования. Чувствуя себя ужасной гувернанткой, я пообещала себе, что уж завтра точно заставлю их открыть учебники. Наверное…

Так прошел наш день. К ужину вернулся Эдриан. Я как раз накрывала на стол, когда заметила его в коридоре с двумя букетиками васильков.

– Папа! – обрадовалась Лотти, выбегая ему навстречу.

– Это вам, юная леди. – Эдриан опустился на одно колено и протянул ей маленький букет.

Обрадовавшись, она приняла подарок и чмокнула отца в щеку. Затем Эдриан поднялся и подошел ко мне. На секунду мне показалось, что он и в этот раз собирается преклонить колени, но, слава Маклифу, обошлось.

– Дженна, ты примешь от меня эти цветы?

Голос разума просто вопил, что нельзя принимать даже такие незначительные подарки от мужчины, на которого я работала, но сердце… Сердце хотело взять этот букетик полевых цветов. А после, когда придет время, заложить несколько васильков в книгу на память.

– Спасибо, – смущенно улыбнулась я, принимая подарок.

На секунду наши пальцы соприкоснулись. Руки Эдриана вложили букет в мои ладони.

– Папа, а согласись, у мисс Дженны глаза похожи на васильки, – хихикнула рядом Лотти.

– Очень, – согласился он, не отрывая от меня своего лукавого взгляда.

– Ужин… нам всем пора ужинать! – выпалила я и трусливо сбежала на кухню.

Букетик отправился в вазу и украсил обеденный стол. Мы вполне мирно провели время вместе. Эдриан расспрашивал детей, как прошел их день. Лотти болтала без умолку, а вот Вилли отвечал неохотно. Я видела, что он хочет задать давно волнующий его вопрос, но сомневается, подходящий ли момент.

Во время десерта мальчик, казалось, решился, но его прервал стук в дверь. Я и Эдриан переглянулись. Неужели Оскар решил приехать еще раз?

– Я посмотрю, кто там, – сказал Эдриан, откладывая в сторону салфетку и вставая из-за стола.

Дети насторожились, а я решила сделать глоток чая.

– Ах, дорогой, – донесся из коридора женский голос, и я чуть не поперхнулась.

Внутри все похолодело. На лицах Лотти и Вилли отразился ужас.

– Только не она, – прошептала девочка.

Вилли соскочил со стула и бросился в коридор. Я за ним.

– Стой, не нужно, – попыталась его остановить, но он уже увидел мачеху с чемоданами на пороге. И судя по тому, что Эдриан закрывал входную дверь, он пригласил Матильду войти.

– Она обчистила наш дом, а ты пускаешь ее обратно?! – выпалил мальчик.

– Уильям, иди к себе в комнату, – строго произнес Эдриан.

– Ненавижу тебя! Ты предал нас с Лотти и маму! – выпалил Вилли со слезами на глазах и, громко стуча пятками, побежал на второй этаж.

– Вижу, уроки с гувернанткой не помогли, – холодно заметила Матильда, смерив меня пренебрежительным взглядом.

Желание наговорить ей в ответ гадостей было крайне велико, но меня отвлекла Лотти. Малышка, насмотревшись на происходящее, всхлипнула и готова была разреветься. Я подхватила ее на руки и, не сказав ни слова, пошла наверх.

– Лучше молчи, Матильда, – услышала я низкий, похожий на рык голос Эдриана.

Вилли заперся у себя и отказывался выходить, несмотря на все мои уговоры.

– Я хочу побыть один! – был ответ из-за двери, и мне ничего не оставалось, как отступить.

С Лотти же дела обстояли проще. Я приласкала и успокоила девочку. Не вдаваясь в подробности, пообещала, что папа со всем разберется. Немного почитала ей перед сном и уложила спать.

Затем снова проверила Вилли. На стук он не ответил. Переживая, как бы мальчик не натворил глупостей, я решилась, осторожно приоткрыла дверь и заглянула внутрь. Вилли лежал на кровати. Солнце уже зашло, так что в комнате царил полумрак, но я смогла разобрать, что мальчик лег прямо в одежде. Вздохнув, я вошла. Тихо, чтобы не разбудить, сняла с Вилли ботинки и накрыла сверху пледом.

– Она ведь не останется, правда? – спросил он.

От неожиданности я вздрогнула. Итак, Вилли не спал. И, судя по тому, как блестели в темноте его глаза, он плакал. Опустившись на краешек кровати, я погладила торчащие в стороны локоны.

– Не знаю, милый. Но я уверена, твой папа сделает все, чтобы тебе и Лотти было хорошо.

– В последний раз, когда папа хотел сделать нам хорошо, он женился, – прошептал Вилли. – Все подряд твердили – детям нужна мама, детям нужна мама, – он скривил голос на манер городских кумушек. – А нам было хорошо втроем, пока не появилась Матильда. Ей все не нравилось. Все хотелось переделать. Сначала она пыталась нас с Лотти строить. Мы отбрыкивались как могли. Она угрожала, что отправит нас в пансион, если мы будем плохо себя вести…

Голос Вилли дрогнул. Я легонько сжала его плечо.

– Я совсем не знаю вашу мачеху, но Эдриан… Твой папа никогда не отправит ни тебя, ни Лотти в пансион. Уж в этом я уверена наверняка! – со всей горячностью заверила я, мысленно желания Матильде провалиться в бездну.

– Надеюсь, – едва слышно ответил Вилли.

Я посидела с ним еще немного, пока он не уснул. А затем вышла в коридор. Прежде чем зайти в свою комнату, я невольно замерла у двери. Снизу доносились голоса, но разобрать слова не получалось. Еще никогда соблазн подслушать чужой разговор не был так велик. Усилием воли я все же заставила себя прекратить это ребячество. Эдриану и вправду стоило многое обсудить с Матильдой.

В смешанных чувствах я легла спать. Рассматривая тени на потолке, все гадала, что же ждет меня завтра. Шанс на то, что Эдриан решит сохранить отношения с Матильдой, был невелик. Но в случае, если они все же останутся вместе, места в этом доме для меня попросту не будет.

Вспомнился поцелуй на кухне. Этот порыв вполне можно было списать на эмоциональный день. Да и воспитательницы частенько говорили, что мужчины любят искать утешение у ветреных особ, когда дела дома идут неважно. На глаза навернулись слезы. Я всегда считала себя серьезной и рассудительной леди, но почему при первом же испытании пошла на поводу у чувств?

Пожалуй, ответ был на поверхности. Я ничего не знала о любви и мужчинах. Мне даже цветов до Эдриана никогда не дарили…

– Портянки Маклифа, – тихо произнесла я и всхлипнула.

Из меня получилась ужасная гувернантка. Может быть, пора посмотреть правде в глаза и принять, что эта профессия не для меня?

Утром ночные страхи отступили. Я уже не сомневалась, что визит Матильды временный. Да и откуда мне знать, зачем она вообще пожаловала? Возможно, вещи забыла или собиралась выжать из Эдриана как можно больше денег перед разводом? Причин могло быть множество. Так я успокаивала себя, пока одевалась в своей комнате и готовилась к новому дню.

Мне чудом удалось заснуть перед рассветом, и к домашним делам я приступала с небольшим опозданием. Выйдя из комнаты, я прислушалась – тихо. Видимо, все еще спали. Пройдя к лестнице, я вдруг услышала тихий скрип двери и резко обернулась.

Из спальни Эдриана вышла Матильда. Распущенные белокурые локоны, длинный летящий пеньюар, повторяющий изгибы женственного тела… Все это не вызывало сомнений – она провела ночь в его спальне. Или будет вернее сказать: в их спальне.

– Мисс Доу, я как раз хотела с вами поговорить. Спустимся вниз, – повелительным тоном бросила она.

Я ничего не ответила, так как не пришла в себя после этого ужасного открытия. Впрочем, от меня этого и не требовалось. В горле застрял ком, а в сердце… будто воткнули нож. Неужели Эдриан и вправду так поступил? Со мной, с собой… с Вилли и Лотти?!

Приказав себе не плакать, я постаралась отключить все чувства и эмоции. Для слез и горя еще будет время, а сейчас… Сейчас мне предстояло выдержать испытание, которое я полностью заслужила. Ведь не влюбись я в Эдриана, мне было бы не так больно.

Мы вошли в гостиную, где со вчерашнего ужина осталась неубранная посуда.

– Перейду сразу к делу, мисс Доу. Я недовольна качеством вашей работы с детьми. Они отбились от рук, а внешний вид Лотти доказывает, что вы не подходите на должность гувернантки. Это совершенно неприемлемо. Собирайте вещи и уходите, наша семья более не нуждается в ваших услугах.

Кровь отлила от лица. Каждая фраза Матильды больно ранила, но самым ужасным было не это. Она хотела, чтобы я ушла, даже не попрощавшись с детьми.

– Меня нанял Эдриан. Если я уволена, то хочу услышать это от него, – отчеканила каждое слово.

Так просто сдаваться я не собиралась.

– Ах, Эдриан? – угрожающе тихо произнесла она. – До меня доходили слухи о вашей непозволительной близости, но я и подумать не могла… – Матильда скривилась, окинув меня брезгливым взглядом. – Вы были всего лишь временным утешением, милочка. Мы же с Эдрианом вчера расставили все точки над «i» и пришли к полному… примирению. – Она положила на стол конверт. – Ваша зарплата. Через полчаса приедет карета и доставит вас на вокзал. Ее вызвал супруг, что, на мой взгляд, лишнее, но, видимо, ваши «услуги» были неоценимы в свое время.

И таким сладким, ехидным голоском она произнесла последние слова, что мне невольно захотелось помыться. Несложно догадаться, на что Матильда намекала под словом «услуги». Забрав конверт, я ушла. Лицо пылало от стыда и злости. Я цеплялась за эти эмоции, так как понимала: когда они утихнут, придут боль и горечь разочарования. И пусть Эдриан ничего не обещал, но я испытывала к нему чувства, так же как и к Лотти с Вилли.

Собиралась быстро. Вещей у меня было немного. Так что уже через двадцать минут я с саквояжем вышла в коридор. Дети еще спали. Хотелось зайти и хотя бы одним глазком посмотреть на них в последний раз, но какое я теперь имела право это делать? Эдриан все за нас решил. О рисках предупреждали все преподавательницы на курсах – рано или поздно для любой гувернантки наступает момент, когда пора уходить. Для кого-то он может стать облегчением, а для кого-то шрамом на сердце на всю жизнь.

– Будьте счастливы, мои дорогие, – прошептала я.

Матильда соблаговолила подняться в спальню, предоставив мне возможность спокойно покинуть дом. Оно и к лучшему. От этой особы меня тошнило. Я вышла из дома на крыльцо. Там сидел Монти.

– Прощай, мохнатый друг, – произнесла я и потрепала пса за ухо. – Береги Лотти и Вилли.

Подъехала карета. Чувствуя горький привкус во рту, я закинула на сиденье саквояж. «Только не оглядывайся», – заклинала саму себя, когда дверца закрылась и извозчик приказал лошадям двигаться. С улицы послышался лай.

Я все же выглянула в открытое окошко. Монти бежал за каретой. От этой картины, удаляющегося поместья и огромного, но такого доброго и ласкового пса я не выдержала и расплакалась. Еще никогда жизнь не казалась мне такой жестокой и несправедливой.

Когда карета остановилась у вокзала, я успела немного успокоиться. Но красные глаза не спрятать, так что пришлось игнорировать сочувствующие взгляды прохожих. Я купила билет до Лувринии. Поезд отправлялся через два часа. Нужно было как-то занять время, и я разместилась в небольшом кафетерии. Есть совершенно не хотелось, несмотря на пропущенный завтрак. Я заказала чашку кофе и, размешивая в нетронутом напитке сахар, старалась не терзать себя мыслями о том, как Лотти и Вилли проснутся и не обнаружат меня дома. Кто им приготовит завтрак? Матильда?!

– Эдриан, какой же ты глупец! – воскликнула я, чувствуя очередную волну злости и разочарования.

За соседним столиком зашептались две дамы почтенного возраста. Ну и бездна с ними. Все равно я нахожусь в Сент-Бруке последние часы. Пусть сплетничают все кому не лень. Мне не жалко.

Кофе на столике давно остыл. Я так к нему и не притронулась. Объявили прибытие поезда. На секунду у меня возникла безумная идея остаться жить в Сент-Бруке, но я тут же ее отмела. Видеть издалека Эдриана и детей в компании белобрысой… кукушки было выше моих сил.

Я взяла саквояж и вышла на перрон. Все происходило как в тумане. Поезд прибыл. Пассажиры из Лувринии покинули вагоны, чтобы освободить места тем, кто поедет в обратном направлении. Началась посадка, а я все стояла у вагона. Ноги словно приросли к земле, не позволяя мне двинуться с места.

– Отправление через пять минут! – возвестил проводник и, заметив в моей руке билет, спросил: – Вы едете?

– Д-да, – неуверенно ответила я.

– Так садитесь, поезд ждать не будет.

Я сглотнула и осмотрелась по сторонам. На перроне остались только провожающие. Они махали руками, посылали воздушные поцелуи и прощались с пассажирами через открытые окна вагонов.

– Кого-то ждете? – не унимался проводник.

– Нет, – покачала головой, не сводя взгляда с вокзала.

Я не знала, как объяснить чувство, которое испытывала. Я ждала и не ждала одновременно. Как в детстве, когда знаешь, что старца Мороза не существует, но все равно ждешь подарков. Кажется, это называется вера в чудо…

Машинист подал сигнал. Паровоз издал три протяжных гудка.

– Идемте, мисс. Больше никто не придет, – мягко, с сочувствием произнес проводник.

– Да, вы правы, – согласилась я.

Внутри что-то оборвалось, и мое сознание накрыли такая апатия и штиль, что я подошла к вагону, но стоило мне занести ногу, как сзади раздался крик:

– Дженна!

Я резко обернулась. От вокзала ко мне бежал Эдриан. Он выглядел взволнованным и где-то оставил свой сюртук. Мимолетная радость от его появления сменилась глубокой обидой. Зачем он здесь? Для чего? Только лишний раз разбередить свежую рану?

– Поезд отправляется, – напомнил проводник. – Мисс, вы уже определитесь…

И я хотела сделать решительный шаг в тамбур, но мне не дали. Сильные руки подхватили за талию и вернули обратно на перрон.

– Ах ты… – произнесла, задыхалась от возмущения. – Пусти немедленно!

– Ни за что, – заявил Эдриан и прижался к моим губам.

Нас обдало облаком пара. Я выронила саквояж, и он упал к ногам. Мои попытки вырваться не увенчались успехом. Я пару раз ударила Эдриана кулачком по плечу, но моя решимость поставить нахала на место таяла под напором его нежности. Прохожие, наблюдая за устроенным представлением, улюлюкали и даже аплодировали. Не каждый день на перронах вокзала Сент-Брука разыгрывалась драма.

И пока теплые губы Эдриана отбирали последние остатки моей воли, я обретала надежду на чудо. Все же он меня остановил. Что-то это да значило. Эдриан первым прервал поцелуй, на секунду отстранился и посмотрел на меня, словно не верил, что я здесь, с ним, в его руках.

– Слава Маклифу, я успел, – выдохнул он, снова прижимая меня к себе.

– Я не понимаю, Эдриан… Зачем? – только и смогла произнести я, уткнувшись лицом в его плечо.

– Зачем? – грустно усмехнувшись, переспросил он. – Разве не очевидно? Я люблю тебя. И пусть ты совсем недавно появилась в моем доме, но уже успела стать частью его. Частью нашей семьи.

– Но Матильда… Я думала, вы помирились, – произнесла я.

– Нет! Я не такой дурак, чтобы давать этому исчадию бездны второй шанс.

– Тогда я совсем ничего не понимаю, Эдриан. Утром… она вышла из твоей спальни…

По его щекам заходили желваки.

– Я все объясню, милая, – ответил он. – Но не здесь. Поехали домой. Вилли и Лотти ужасно волнуются.

– Прости, но встречаться еще раз с Матильдой у меня нет никакого желания, – призналась я.

– Тебе и не придется. Она покинула поместье, – заверил Эдриан, подхватывая мой саквояж.

Вопросов стало еще больше, и пусть мне до конца не верилось, что все происходящее правда, я все же последовала за Эдрианом. Мы вышли через здание вокзала, на одну из главных улиц Сент-Брука. Красный кабриолет у обочины привлек мое внимание. Неужели мистер Барлоу тоже сегодня в городе? Каково же было мое удивление, когда Эдриан направился прямо к магобилю и закинул на заднее сиденье саквояж.

– Ну же, поехали домой, по дороге все объясню, – улыбнулся Эдриан, открывая передо мной дверцу.

Вопросов только прибавилось, но он таким тоном сказал «поехали домой», что я не смогла устоять. Мимо проносились улицы, а я все смотрела на Эдриана, боясь, что все происходящее сон.

Он начал свой рассказ.

– Как я остался один с двумя детьми, ты уже знаешь. Несколько лет я худо-бедно справлялся с ролью отца и старался заменить Лотти и Вилли обоих родителей. Все осложнялось тем, что мне приходилось много работать. Дети часто оставались со слугами, а я виделся с ними в основном перед сном или по выходным. Характер их портился, они выживали одну няню за другой. У Вилли начались проблемы в школе. Это позже я понял, что им не хватало моего внимания и так они пытались его привлечь, но тогда мне казалось, что вся проблема в отсутствии мамы. Примерно в то же время старая сводница миссис Лиоми решила во что бы то ни стало меня женить. Она и познакомила меня с Матильдой. Мы обсудили детали и ожидания от совместной жизни. Расклад был простой – она заботится о детях и доме, а я обеспечиваю финансово все ее потребности. О любви речи не шло. Я тогда еще горевал по своей первой жене. Матильда же отходила после неудачного романа, в котором скомпрометировала свое имя. Мне казалось, что это просто сделка, подобно тем, что я заключал с арендодателями земли. Как же глубоко я ошибался, – горько усмехнулся Эдриан. – В брачном договоре нельзя прописать любовь к детям. А семья, основанная исключительно на выгоде, никогда не будет крепкой. Лотти и Вилли сразу невзлюбили Матильду. Я думал, это пройдет, но все становилось только хуже. Матильда же чуть ли не в первый месяц после свадьбы стала подсовывать мне буклетики частных пансионов для мальчиков и девочек. Атмосфера дома стала просто невыносимой. Вдобавок дела, приносившие мне доход, пошли под откос. Матильда все чаще стала уезжать из дома. По городу поползли слухи, что она с кем-то встречается. Но мне было некогда с этим разбираться. Следовало срочно поднимать сгоревшие мельницы. Не буду скрывать, когда я узнал, что Матильда сбежала, то не особо расстроился. Нет… я даже обрадовался. У меня словно камень упал с плеч, и ты, Дженна… Ты изменила все. В наш дом снова вернулся мир и покой.

– Так ты поэтому думаешь, что любишь меня? – с трудом сдерживая разочарование, спросила я.

– О нет, – он бросил на меня красноречивый взгляд, полный нежности. – Я могу отличить незаменимого сотрудника от любимой женщины, Дженна. Не поверишь, но кажется, я влюбился в тебя в тот момент, когда увидел в коридоре с кочергой наперевес. Юную, хрупкую и такую решительную. Готовую огреть любого проходимца, завалившегося без приглашения в чужой дом. А когда ты нашла общий язык с Вилли и Лотти, то понял, что буду последним глупцом, если упущу тебя. Прости, но последнее тоже важно, ведь я отец. О моих детях больше некому позаботиться.

– Тогда я окончательно запуталась. Матильда так уверенно себя вела…

– Еще бы. Как понимаю, ее счастье на стороне было недолгим. Она получила мое уведомление о намерении расторгнуть брак и захотела вернуться. Вчера выставить ее за порог мне помешала порядочность. Я позволил Матильде остаться до утра, уступив свою спальню. Сам лег спать в кабинете на диване. С первыми лучами солнца я уехал, чтобы вызвать ей карету до Сент-Брука, а заодно заскочить в ратушу за бланком о согласии на расторжение брака. Мне не терпелось отделаться от Матильды. Я и подумать не мог, что она устроит дома представление.

– Но я ведь получила расчет… деньги…

– В конверте? – догадался Эдриан.

– Да.

– Они предназначались Матильде, лишь бы она поскорее покинула Сент-Брук.

– И где она сейчас? – спросила я, удивляясь способностям этой интриганки.

– Понятия не имею. Да мне это особо и не интересно. Когда я вернулся домой и не обнаружил тебя, сразу заподозрил неладное. Матильда сначала утверждала, будто ты сама решила уехать, и попыталась снова заговорить о нерушимости брачных уз… В общем, я вышел из себя. Тогда она выложила всю правду о том, как выпроводила тебя из дома. Дальше я был уже не в состоянии с ней церемониться. Получил подпись на согласии о разводе и выставил за порог. Возможно, сейчас Матильда как раз подходит пешком к Сент-Бруку.

– Постой-постой… А кто же тогда дома с детьми?! – в ужасе спросила я.

– Тот, кто одолжил мне магобиль, чтобы я поехал за тобой, – улыбнулся Эдриан.

Свободной рукой он завладел моим запястьем и поднес его к губам. По коже тут же пробежали приятные мурашки.

– Ты помирился с отцом? Портянки Маклифа, сколько же всего я пропустила за два часа? – рассмеялась я.

– Помирились – громко сказано, но… мы начали общаться, – ответил Эдриан.

На душе стало легко-легко. Казалось, что я очнулась от ночного кошмара и попала в новый сон, который был подозрительно похож на сказку. Вдалеке показалось поместье. Я видела, как на крыльцо выбежали Вилли и Лотти. Следом за ними из дома вышел Оскар. На глаза навернулись слезы. У меня никогда не было семьи, но сейчас я чувствовала, что самые близкие и родные люди собрались рядом. В душе появилась необъяснимая уверенность, что отныне я больше никогда не останусь одна.