Меж двух огней

Длинные коридоры под главным этажом замка позволяли слугам легко и незаметно достигать нужных точек Кэрвента, выполняя дневные обязанности, не толпясь в коридорах наверху, там ходили рыцари и лорды. Но сегодня коридоры были почти пустыми. Я заглядывала за каждый угол, но замечала порой лишь проходящую горничную, направляющуюся по делам. Люди Северного Уэльса и Свободного Кантрефа ушли, и крепость казалась зловеще тихой. Может, я вела себя глупо, передвигаясь по своему замку на цыпочках, как вор.

Я добралась до южной части замка, где были комнаты рыцарей короля. Я юркнула в одну из комнат и обнаружила стены в гобеленах с оруженосцами и пажами в бою. Деревянные и глиняные игрушки усеивали пол, тупые копья стояли в углу. Комната юного аристократа. Над дверью висел герб красного дракона Короля-молота. Это, видимо, была спальня Артвиса.

Я оглядела комнату, но не нашла никого внутри. Где стража, что должна быть у двери? Ахерн сказал, что король приказал всем правителям быть в комнатах, у брата не было причины врать мне.

Я отругала себя за детское поведение. Стоило пойти сразу в тронный зал и увидеть Моргана лично. Я собралась выйти из комнаты и вскрикнула, фигура в капюшоне нависала на пороге.

— Кто вы, сэр?

Мужчина в плаще шагнул ближе, бесшумный, как призрак. Я отпрянула к холодной каменной стене, к углу у гобелена с юным Артуром, достающим меч из камня. Я бы хотела, чтобы в моей руке сейчас был Экскалибур или какой-нибудь другой меч. Я изобразила неприступность, но не смогла скрыть дрожь в голосе.

— О-объяснитесь, незнакомец, или я вызову стражу! — соврала я. — Стража!

Из-под капюшона стало видно кривую улыбку. Незнакомец вытащил длинный сияющий кинжал из складок плаща и двинулся ко мне. Я закричала, уклонилась от лезвия, нацеленного на мое горло.

Я потянулась к ближайшему предмету, чтобы защититься. Я дернула за гобелен на стене за мной, огромная ткань рухнула на нас. Мужчина выругался, его кинжал рвал шерстяные нити.

Мир потемнел под тяжелыми складками гобелена.

Я кричала, надеясь, что меня услышат. Нож убийцы ударял по моим ногам и бокам, каждый удар был все ближе к моим органам. Я отбивалась, пыталась попасть головой по врагу, запутавшемуся в гобелене, но он только сильнее злился. Он притягивал меня ближе, хотя я размахивала руками и ногами, наши конечности путались в разорванном гобелене. Еще немного, и он обовьет меня, как змея, готовая ударить. И я погибну.

Грохот грома раздался в замке. Нападающий вдруг замер и отбросил остатки гобелена с нас обоих. Он прижал меня к полу одной рукой, впился пальцами в мою шею, занес кинжал высоко над капюшоном. Я закрыла глаза, тщетно толкая его в грудь. Кровь шумела в ушах. Я не хотела умирать.

Я открыла глаза, мои ладони прижимались к груди незнакомка. Копье пронзало его грудь, выглядывая передо мной. Его кровь текла по моим пальцам. Мужчина в капюшоне выронил кинжал, и тот упал на пол. Его безжизненное тело упало на меня, когда Ахерн вытащил копье.

— Бранвен! Поговори со мной!

Ахерн помог мне встать. Кровь текла по моей изорванной шали и ночной рубашке, но, кроме пары неглубоких ран, на мне ничего не было. Брат продолжал спрашивать меня, в порядке ли я, но я не могла даже кивнуть в ответ, все еще потрясенная из-за трупа, лежащего на полу. Дюжина солдат вбежала в комнату, их кольчуга громко звякала.

— Я следовал за вами из башни, — Ахерн тяжело дышал. — Чуть не потерял в комнатах слуг. А потом услышал шум отсюда.

Морган ворвался в комнату с молотом в руке и в кольчуге, словно ожидал боя. Он опустил ладонь на мое плечо и встряхнул меня, но я не слышала его, не могла говорить. Король посмотрел на Ахерна.

— Королева испугалась, сир, — отчитался Ахерн. — Но она в порядке.

Морган неохотно отпустил меня, склонился над окровавленным телом в углу. Король-молот убрал капюшон. Синеватая татуировка змеи была над бровью трупа.

— Убийца! — прошипел Морган. — Пикт, судя по его виду. Убийца затаился в комнате моего сына и напал на мою ничего не подозревающую жену.

Он подхватил окровавленные обрывки гобелена, изображение юного короля Артура было обезображено. При мысли об Артвисе я ожила. Мальчик не выстоял бы против такого убийцы. Я схватила Моргана за рукав.

— Где юный принц Артвис?

— В безопасности с дядей под опекой принца Малкольма.

— Но тогда… вы знали, что здесь опасно?

— Я подозревал. Нужно было оставаться в комнате, как я и приказал.

Король строго посмотрел на Ахерна и ушел. Я последовала за Морганом, близко раздавались шаги Ахерна. Моя изорванная одежда в крови привлекала любопытные взгляды солдат и слуг в коридорах, их точно привлекли мои крики. Никто не осмеливался смотреть в глаза Королю-молоту, пока он шел по крепости, металлические латы на ногах звякали, как подковы лошадей по камню. Мы шли в мою комнату, где нас ждали Малкольм и Артвис. Как и брат, принц Малкольм был в броне, сжимал боевую булаву. Мальчик протирал красные глаза. Он плакал. Ахерн закрыл за мной дверь и остался снаружи. Я не знала, куда делись Уна и Ровена.

Я плеснула на лицо водой из чаши и скрылась за ширмой. Двое мужчин и мальчик пили у стола, пока я снимала окровавленное платье и надевала чистое. Малкольм поглядывал в мою сторону, а потом повернулся к старшему брату.

— Ну?

— Мертв, — ответил Морган. — Я не успел допросить его.

— Черт! Я бы пытал его днями напролет, а потом он заговорил бы.

— Он бы заговорил, — мрачно отозвался Морган. — Я бы его заставил.

Я вышла из-за ширмы, плотнее укуталась и подошла к мужу.

— Вы заперли меня в комнате без объяснений. Почему нельзя было сказать об убийце?

— У меня не всегда есть время объяснять приказы, но я ожидаю, чтобы их исполняли.

Морган строго посмотрел на меня, я молчала. Муж или нет, но он правил здесь, и его слово было законом для всех подчиненных, включая меня. Король-молот опустил кулак на стол с силой, на миг я испугалась, что он ударит по нам. Мы с Малкольмом и Артвисом молчали, как статуи. Морган опустился на стул, глаза остекленели, пока он думал.

— Сейчас я не доверяю никому вне этой комнаты, — начал он. — Кто-то предал нас.

— Дай время, и мы найдем предателя, — ответил Малкольм. — Можно собрать армию.

— И что сделать? На кого напасть? Зима близко, мои люди вернулись на свои фермы.

Я встала между братьями, налила каждому напиток, чтобы успокоить. Я погладила Артвиса по голове, но мальчик отодвинулся от меня и надулся в углу. Вздохнув, я не стала его трогать. Буду ли я ему когда-то не незнакомкой? Мои руки все еще дрожали, нервы были натянуты от встречи с убийцей. Если бы Ахерн не пошел за мной, я бы уже была трупом. Я налила себе вина и быстро выпила.

— У убийцы была пиктская татуировка, — начала я. — Кто бы нанял пикта?

— Старик Бэлин был как-то женат на пиктской королеве, — вспомнил Морган. — У него есть связи с теми варварами.

— Старик не дурак, чтобы использовать пикта! — фыркнул Малкольм. — Это слишком подозрительно.

Морган молчал.

— Мог ли кто-то использовать пикта, чтобы выглядело это так, будто затеял атаку Бэлин? — спросила я.

— Это все Блэксворд, — прорычал Малкольм. — Готов поклясться жизнью!

— Это могли быть и саксы, — ответила я.

— Думай головой, глупая девчонка! — парировал Малкольм. — Здесь нет саксов. Кто-то из гостей оставил убийцу, когда их разогнали. Артаган сделал это, ведь мы назначили награду за его голову.

— Потому вы подрались с ним за ужином?

Малкольм стиснул зубы, кожа вокруг левого глаза все еще была багровой и опухшей. Я задала простой вопрос, но он выглядел так, словно ударил бы меня. Король и принц переглянулись, и Морган вмешался:

— Прошлая ночь — не твоя забота, — сказал мне муж сухим голосом.

Его слова жалили, и я ответила, не подумав:

— Если из-за этого меня чуть не убили сегодня, то это и моя забота!

— Следи за языком, жена.

— Не могу. Я же глупая девчонка.

Я парировала словами Малкольма и смотрела на мужчин, пока не заболели глаза. Я вышла из комнаты, прошла мимо Ахерна и направилась по ступенькам вниз. Ни король, ни принц не пытались остановить меня, они продолжили разговор за закрытыми дверями. Они были в моей комнате, и у меня не осталось своего места, не осталось комнаты, чтобы закрыться от взглядов слуг и солдат в коридорах. Против моей воли по щекам текли слезы, мешая видеть. Я села на пустой лестнице и вытирала щеки.

Ужас от ножа убийцы вспыхнул в сознании. Все семнадцать лет моей жизни чуть не оборвались, а я еще столько всего не сделала. Не было детей или семьи, или того, что я хотела. Меня бы заменили новой королевой, а мудрые лорды Кэрвента называли бы меня глупой девчонкой!

Нежные руки коснулись моих плеч. Ровена и Уна сели по сторонам от меня, укутали меня в одеяло. Мои всхлипы постепенно утихали. Ровена предложила мне чашку горячего мятного чая, они не задавали вопросов. Обычная или королева, но женщина мало значила в мире рыцарей и королей. Мы были шахматными фигурами в игре мужчин. Уна улыбнулась, пытаясь приободрить меня.

— Зато вы не лежите на полу, пока рядом дерутся два борова, миледи.

Я изобразила улыбку, вспомнив, как Уна оказалась на полу между Малкольмом и Артаганом. Я решила попробовать выяснить правду у Уны. Никто сейчас не мог нас услышать.

— Муж не рассказал мне, из-за чего подрались Артаган и его брат.

— Конечно, это ведь было из-за меня.

— Не понимаю.

— Принц Малкольм следит за всеми дамами. Я не ответила взаимностью на его… предложения прошлым вечером.

— Я этого и боялась, — ответила я, гладя ее пострадавшую руку. — Он сделал это с тобой?

— Сэр Артаган увидел и сказал принцу оставить меня в покое. Остальное вы видели.

Моя голова разболелась. Малкольм явно любил приставать к служанкам, Морган часто его за это ругал. Но я надеялась, что брат мужа не так и плох. Однако, синяки Уны были чертовым доказательством, что Малкольм был из тех, кто силой принуждал девушек. Почему из всех Уну защитил Артаган Блэксворд? Это не было похоже на поведение вора и злодея, каким считал его мой муж.

Ровена добавила каплю разума, склонившись к Уне.

— Им просто нужен был повод сорваться друг на друга. Ты оказалась искрой, что разожгла их.

— Этого хватило, чтобы разогнать гостей, — добавила я. — Искра лишила нас надежды на союз против саксов, мы так и не узнали, кто пытался похитить или убить меня.

Убить. Слово звенело в ушах. Я словно говорила о ком-то другом, ком-то далеком. Но мы говорили о моей жизни, и здесь не было гарантий, что конец будет счастливым. Я чуть не лишилась жизни сегодня, никто не смогло бы ее вернуть. Я крепко сжала руку Ровены, мой кулачок дрожал. Слова полились из меня, я не успела остановить их:

— Мне так страшно, Ровена, — призналась я, кусая губу. — Боже, мне так страшно.

Она гладила меня по руке, придвинулась ближе. Уна опустила голову, сочувствуя. Может, я нагружала служанок своими проблемами, но только с ними во всем королевстве я могла поговорить. Я знала Ровену всего пару месяцев, Уна была почти незнакомкой, но я доверяла им, как Падрэгу и Ахерну. Это казалось странным, но мое сердце треснуло бы по швам, если бы я не призналась кому-то в своих страхах. Ровена гладила мою руку.

— Ну, ну, миледи, — улыбнулась Ровена. — Вы не одна. У вас есть верный народ, как Уна и я, и сильные люди, как ваш отец и муж, защищающие вас.

— Но моя жизнь так опасна из-за связи с такими людьми, как моей отец и муж, — ответила я. — Они действуют по своим тактикам, не думая, что это кого-то ранит.

Ровена пожала плечами.

— Мой папа часто бил меня палкой, даже если я хорошо себя вела. Особенно, когда болезнь забрала маму зимой. Но я пережила это, пережила домогательства мужчин в замке Кэрлеон.

Уна подняла голову, сначала ее голос был тихим и дрожащим.

— У вас хотя бы есть родители, — начала Уна. — Саксы забрали моих родителей и сделали худшее со мной, пока я не сбежала. Работа служанкой не стирает кошмаров о том, что они сделали с моей деревней.

Женщины переглянулись и взяли друг друга за руки.

— Видите, Ваша светлость? — Ровена всхлипнула. — Мы тоже многого боимся. Но мы стараемся. У нас не так много выбора.

Я выпрямила спину, глубоко вдохнула, слезы уже высохли на коже. Как эгоистично было плакаться из-за своих проблем, когда эти две женщины пережили не меньше, а то и больше меня в свои юные годы. Их били, насиловали и кто знает, что еще с ними было, но они выдержали сложности. Я сжала пальцы Ровены одной рукой, и пальцы Уны другой.

— Аббат говорил мне, что никто не может быть храбрым, не познав страха. Так что мы хотя бы можем быть храбрыми вместе.

Девушки просияли в ответ.

— Больше не бойтесь, миледи, — ответила радостно Ровена. — Теперь мы будем с вами спать, и вы не будете одна. Я буду спать с кочергой в руке и кухонным ножом под матрасом.

— Я уже ощущаю себя в безопасности, — улыбнулась я.

Мы рассмеялись, но слова Ровены, действительно, успокоили меня лучше любого настоя. До брака я никогда не боялась убийц, потому что никто не обращал внимания на некрасивую дочь, живущую в Дифеде. Только теперь я видела, что должна прожить свою жизнь, какими бы ни были угрозы. Таким было бремя королевы.

* * *

Ее черные кукольные глаза смотрели на меня. На моей руке в перчатке сидела самка сокола, пятнистые перья выделялись на фоне серого неба. Падрэг сказал мне, что самки соколов ценились больше всего. Сильнее и быстрее самцов, самки соколов и охотились лучше, и производили здоровое потомство. Аббат называл эту разновидность сокола мерлином. Я стояла на вершине башни Кэрвента и смотрела на зеленые поля, серебристые реки и темные леса за ними. Я взмахом запястья отпустила птицу, ее крик пронзил небеса, она нырнула к земле внизу.

— Хорошо! — сказал рядом со мной Падрэг. — Вы ей нравитесь, Ваша светлость.

— Потому что вы научили меня с ней обращаться, — ответила я. — Думаю, я назову ее Вивиан.

— Вивиан, моя королева?

— В честь матери.

Птица спускалась по воздуху, летела над лугами в поисках добычи. Ее крылья были широко расправлены, она обыскивала поля внизу. Я вздохнула. Как приятно летать там, легкой и свободной.

Кто-то кашлянул за нами на вершине башни. Король Морган стоял в тени арки. Падрэг вежливо извинился.

Я бы хотела, чтобы аббат остался. Морган редко приходил в мою кровать за последние несколько недель, не оставался на ночь. Я дрожала в своем плаще, осенний ветер запускал пальцы в мои темные волосы.

— У меня есть просьба, моя королева.

— Не приказ? — рявкнула я, все еще злясь из-за последнего разговора после нападения убийцы.

— Мой восточный подданный, лорд Гриффис, просит дополнительные отряды на границах.

— Так отправьте их ему.

— Некого. Большая часть людей в моей армии отслужила лето и отправилась домой на зиму

— И что вы от меня ждете, мой сеньор?

— Я хочу, чтобы вы отправились в крепость лорда Гриффиса вместо меня.

Мои зеленые глаза сузились, я смотрела на бородатое лицо мужа. Он был серьезен. Краем глаза я следила за Вивиан, кружащей над полями внизу. Я обошла мужа, глядя на свои ноги.

— Почему вам не отправиться самому? Вы — его король.

— Крестьяне в другом районе отказываются присылать хлеб и зерно, так что я должен с людьми отправиться туда и все исправить.

— И вы отправите на такое важное дело меня, а не Малкольма?

— Малкольм отправится в Корнуолл. Я предложил ему взять в жены дочь местного лорда.

Он указал на корабль, движущийся по реке к морю. Маленький парус пропал за горизонтом, и принц Малкольм с ним. Морган решил остепенить младшего брата. Союз с Корнуоллом был бы на руку растущему королевству Моргана. Мой муж всегда думал обо всем с разных углов.

Но это не объясняло, что я должна делать у лорда Гриффиса. Я слышала, что он охраняет небольшую крепость у леса Дин у реки Сабрина на восточном краю королевства Южного Уэльса. Саксы были там на другом берегу. Я покачала головой, понимая, что мое присутствие не поможет военачальнику, который просил у короля о подкреплении.

— Если ваш подчиненный просит отряды, он не обрадуется мне. Что мне ему сказать?

— Твое присутствие успокоит его и покажет, что его интересы мне важны. И ему сейчас не нужны отряды. Половина осени прошла, время сражений позади. Жизнь на границе с саксами сделала лорда Гриффиса нервным. Он видит саксов даже в своем супе.

— Почему я, Морган?

— Ты спокойная, и я верю, что ты справишься. И это шанс побывать вне стен замка.

— Нет, почему вы мне это предлагаете?

— Чтобы исправить ситуацию между нами. Чтобы показать, что я ценю твои способности не меньше, чем у мужчин.

Нас разделяло несколько шагов, наше дыхание туманило пространство между нами. Хотя он не сказал этого, я знала, что так он извинялся за слова между нами, когда он и его брат назвали меня «глупой девчонкой». Может, для монарха это было близко к слову «прости». Морган взял меня за руку, холодные пальцы потирали мою ладонь.

В былые времена Старые племена часто посылали женщин как посланников, но с приходом римлян и саксов такие традиции угасли в Уэльсе. Морган был последним из людей, от кого я ожидала соблюдение такой старой традиции. Может, так он хотел уладить проблемы в замке, пока меня нет.

В день, когда напал убийца, Морган сказал мне, брату и сыну, что доверяет только нам. Теперь я видела напряжение в его взгляде. Он доверял мне дела с восточной границей его королевства. Я не знала, гордиться или расстраиваться. Это был шанс доказать себя, но задание казалось невозможным.

И все же я крепко сжала руки Моргана и посмотрела в его серые глаза с благодарностью. Я никогда не хотела быть лишь грелкой в кровати короля, и мне стало легче, когда я увидела, что Морган понимает это.

— Когда я уезжаю? — спросила я.

— Сегодня, — он улыбнулся, целуя мою ладонь.

Морган оставил меня готовиться. Я поспешила в конюшни и нашла брата Падрэга у сена среди стойл. Я склонила голову, не понимая, что монах там забыл. Не поднимая голову, он поманил меня.

— Помогите, миледи. Время этой кобылицы пришло.

— Аббат, я уезжаю через час по делам короля. Вы должны быть со мной.

— Еще много времени. Я учил вас лечить людей и зверей. Или вы слишком хороши для того, чтобы помочь в конюшне?

Последнюю часть он произнес, подмигивая, но я все равно ухмыльнулась. Я склонилась рядом с ним, кобылица лежала в сене, у нее начались схватки. Аббат любил всех созданий бога, людей и зверей, и я помогала ему, когда рожали все от собак до овец. Мы оставили основную работу кобылице, она перебирала ногами и шлепала губами, выталкивая жеребенка в мир. Она шумно дышала и стонала.

С плеском копыта жеребенка оказались на земле, за ними — тело и голова. Мы с аббатом перерезали пуповину и убрали послед, чтобы кобылица не съела это. Падрэг настоял, что плацента лошади обладает исцеляющими свойствами в определенных зельях. Я надеялась, что мне такое пить не придется.

Несмотря на навоз и кровь, я невольно улыбалась, жеребенок пытался встать на шатающиеся ноги. Через пару минут он сможет двигаться и пить молоко матери. Аббат ткнул меня локтем с улыбкой, пока мы мыли руки из одной чаши.

— Бог сделал людей слугами земли. Если бы короли и рыцари понимали, как сложно принести жизнь в этот мир, они бы так ловко не махали мечами.

Я гордо улыбнулась лысеющему священнику. Редкие люди среди священников сияли так часто, как мой Падрэг. Я не была достойна даже расшнуровать его сандалии.

Но, несмотря на чудеса, которым Падрэг научил меня за годы, один урок он не давал. Я воспользовалась хорошим настроением и поднять тему.

— Когда вы позволите мне помогать в рождении человеческого ребенка? — спросила я с улыбкой.

— Когда вы будете готовы, — спокойно ответил он.

— И когда это будет?

— Вы поймете.

Я нахмурилась, пытаясь скрыть разочарование. Хоть я помогала ему, он оставлял этот урок загадкой без объяснений. Может, монаху было непросто обсуждать рождение ребенка у женщины. И все же я невольно боялась, что он не верит, что я готова помогать ему с чем-то таким важным, как рождение человека.

Без слов монах вымыл руки и покинул конюшню. Некоторые загадки, видимо, должны были дождаться своего дня.

Колокол не прозвонил следующий час, а я уже сидела верхом на коне у ворот. Морган один пришел проводить меня, извинился, что не может выделить мне большое сопровождение, но убедил меня, что путь будет недолгим, а в это время года на дорогах нет врагов. Холодная погода отгоняла врагов лучше тысячи копий. Я склонилась с лошади и поцеловала Моргана. Он похлопал мою кобылицу по крупу и помахал на прощание.

Со мной было лишь четверо, мои люди ехали верхом. Ахерн, Падрэг, Ровена и Уна следовали за мной, моя Вивиан опустилась на мою перчатку. Мое сердце билось в такт с ударами копыт о землю. После того, как я покинула Дифед, я не могла свободно путешествовать. Я чувствовала себя свободной, как сокол.

Как Морган и обещал, день прошел быстро и без проблем.

Мы прибыли на территорию лорда Гриффиса до заката. Я улыбнулась при виде широких изгибов реки Сабрина и изумрудного леса Дин за ней. Может, здесь будет не так опасно.

Крепость лорда Гриффиса была с деревянными башенками у реки. Валлийцы и саксы строили замки, в основном, из дерева, как здесь. Каменные крепости, типа Кэрлеона и Кэрвента, были исключением, их фундамент был заложен римскими инженерами. С тех древних дней каменные здания были утеряны для нас. Это я видела в книгах по истории и легендам Падрэга, которые он носил в сумке. Может, еще больше важного мы потеряем с приходом саксов. Только Всемогущий знал это.

Ахерн остановился у ворот крепости и сообщил мой титул, сказал, что мы пришли от имени короля. Стражи открыли большие врата. Мы проехали внутрь и спешились на землю во дворе.

Мужчина помог мне слезть с лошади, стараясь не запачкать мои юбки. Я повернулась, чтобы поблагодарить его, но голос подвел меня. Ощутив мою тревогу, Вивиан зашумела на моей руке. Мужчина передо мной оказался Артаганом Блэксвордом.

Он выхватил длинный меч, сталь звенела и сверкала то серебром, то ониксом. Полдюжины его товарищей окружили нас с копьями и луками. Ахерн поднял копье и щит, но слишком поздно. Артаган остановил его, вытянув меч. Мой брат покраснел, понимая, что мы попали в засаду. Блэксворд рассмеялся и направил меч на меня.

Эта крепость принадлежала моему мужу, здесь должны были располагаться его отряды, но я видела только воинов Свободного Кантрефа в зеленом и мехах. Сердце шумело в ушах, ладони стали мокрыми, я смотрела на длинный меч Артагана. Рыцарь улыбнулся мне. О, боже. Нас поймал разбойник.

6

Факелы отбрасывали озера света в темной крепости, вода капала в пещере. Мы вошли под угрозой копья. Полдюжины лучников и копейщиков окружали нас, облаченные в меха и зеленые туники. От них пахло землей и сосновым лесом. Костлявая женщина-воин среди них смотрела на меня с презрением.

Артаган с опаской поглядывал на мою птицу. С пронзительным воплем Вивиан улетела на балку. Я сверлила Артагана взглядом, сдерживать гнев не удавалось.

— Отпустите нас! Мы прибыли по приказу короля к его подданному, лорду Гриффису. По какому праву вы хватаете нас в пределах земель короля Моргана?

— Потому что я его попросил, — ответил из тьмы низкий голос.

Несколько дозорных зажгло дополнительные факелы у стен, свет упал на дубовый трон. Мужчина с темной бородой, подернутой сединой, сидел на нем в тени. Несмотря на его строгий вид, он тепло улыбнулся мне.

— Не переживайте, королева Бранвен. Я — лорд Гриффис из крепости Дин, для меня честь принимать вас здесь. Сэр Артаган — тоже наш гость. Он и его воины щедро предложили помощь.

— Мой муж не будет рад узнать, что вы скрываете здесь того, кого он считает преступником, — ответила я, указывая на Артагана.

Лорд Гриффис поднялся.

— Спокойнее, юная королева. Я служу королю Моргану верой и правдой, как служил его отцу. У меня всего пятьдесят человек для защиты крепости, многие из них фермеры. Я не вижу проблемы позволить шестерым воинам Свободного Кантрефа помочь нам.

— Это все люди сэра Артагана?

— Больше, чем привели вы, миледи. Помнится, я просил у короля Моргана подкрепление.

Мои щеки вспыхнули от его слов. С Ахерном, священником и двумя служанками я едва могла предложить помощь лорду Гриффису. Может, Моргану не следовало отправлять меня. Я должна была как-то впечатлить верного подданного, которому требовались отряды, которые король не мог предоставить. Я должна была найти способ.

Артаган стоял слишком близко ко мне и улыбался, словно я понимала его шутку. Его бесстыдный взгляд злил меня. Я подошла к лорду Гриффису, стараясь игнорировать Артагана.

— Так мы не пленники, милорд?

— Нет, — улыбнулся Гриффис. — Простите сэра Артагана. Он не очень умеет проявлять вежливость.

— И не пытался, — сказал Артаган, его люди рассмеялись.

Лорд Гриффис хлопнул в ладони, созвал слуг нести выпечку. Воины Артагана отошли от меня и моей группы, Ахерн все еще зло смотрел на них. Гриффис спустился и поклонился, а потом поцеловал мою ладонь.

— Мы разделим с вами наши скудные припасы, королева Бранвен. Гостей из крепости Дин никогда не выгоняли, будь они рыцарем леса или королевой.

Несмотря на его спутанную бороду и изможденное лицо, я невольно улыбнулась лорду Гриффису. Его поведение напоминало мне отца, но лорд пил меньше и говорил мягче.

Он показал мне земли, пока его люди готовили ужин. В сумерках небо становилось фиолетовым над рекой и лесом. Сладкий запах смолы разливался над растениями. Такое тихое место. Его можно было спутать с раем, если бы не понимание, что это крепость на границе. Если бы саксы оставили нас, крепость Дин процветала бы без постоянно нависающей угрозы войны.

Хотя он не упоминал прямо, я видела, почему лорду Гриффису требовалась поддержка моего мужа. Десятки женщин и детей с ферм приходили к крепости с наступлением темноты. В стенах было мало мужчин в возрасте от пятнадцати и до пятидесяти. Летние сражения сказались на крепости. Я задрожала и плотнее укуталась шалью. Хорошо, что холодная погода отгоняла саксов.

Когда мы вернулись, зал из затхлого и мрачного стал светлым и теплым. Женщины резали мясо и яблоки у пылающих каминов, менестрели дудели на флейтах. Мальчики и девочки танцевали, у некоторых в руках еще была еда.

Я хлопала в такт музыке, пока лорд Гриффис не предложил мне сесть рядом с ним за столом. Он отрезал мне самый сочный кусок оленины. Гриффис вежливо извинился и отправился выпить со своими стражами в комнате. Его люди быстро включились в праздник, привыкшие, видимо, ценить день без боя. Такой была жизнь на границе. А почему бы не радоваться каждому моменту? Особенно, когда никто не знает, какой миг будет последним.

Танцующие хватали за руки Уну и Ровену. Мои служанки сдались и присоединились. Я чуть не выронила кубок, смеясь при виде такого приятного зрелища.

Ровена улыбалась каждому, кто танцевал с ней, включая нескольких из Свободного Кантрефа. Уна была робкой и пыталась попадать в такт барабанов. Я смеялась, девушки по очереди улыбались мне, кружась. На миг я забыла о проблемах и думала лишь о танце, словно доярка.

— Танцуете, миледи?

Артаган сел рядом со мной. Я отодвинулась, не желая оставаться наедине с Блэксвордом. Я смотрела на еду.

— Зачем вы здесь? — осведомилась я.

— Мы с моими последователями отправились к границе, чтобы защищать ее от саксов, чтобы жители речных деревень были в безопасности, даже если они не из Свободного Кантрефа.

— Нет, зачем вы сели рядом со мной?

— Разве не очевидно, Ваше высочество? Вы единственная женщина в зале, которая еще не танцует.

Я смотрела на еду, не позволяя себе взглянуть на него. Что сделать, чтобы он ушел? Я вспомнила слова Моргана.

— Мой муж говорит, что вы воруете скот и насилуете крестьянок. Это правда, сэр Артаган?

Он вдруг замер.

Может, если Артаган покажет свою агрессивную натуру, лорд Гриффис поймет, почему Морган хотел схватить Блэксворда. Вместо этого Артаган потянул за шнурок, обвивающий его шею, сжав его в кулаке.

— Я забираю коров у богатых баронов и отдаю беднякам, которым не хватает мяса на зиму.

— А беззащитные женщины?

— Я знал лишь одну изнасилованную девушку. Это была моя сестра, это сделали саксы, а потом убили ее.

Артаган вложил предмет в мою ладонь. Маленькая фигурка девушки из стеатита. Она вдруг показалась мне тяжелой как камень. Я закрыла глаза. Крики ночи, когда саксы забрали маму, звенели в ушах.

Артаган собрался уходить, но я остановила его, коснувшись рукой.

— Было плохо с моей стороны говорить так с человеком, спасшим меня от саксов. Прошу прощения.

— Мы с вашим мужем не ладим, но я думал, что вы окажетесь другой.

— Потому что я из Дифеда?

— Потому что ваша мама была из Старых племен, как моя.

Он ушел, оставив меня лишенной дара речи. Я редко слышала, как кто-то упоминал мою маму, еще и незнакомец. Как мог этот рыцарь знать мою маму? У Артагана были черные волосы, как у меня, он был из Свободного Кантрефа. Я должна была догадаться, что кровь Старых племен была в нем сильной.

Виски пульсировали. Я все еще держала фигурку в ладони, когда Гриффис вернулся за стол. Он выпил еще вина из рожка и заметил фигурку из стеатита в моей руке. Он взглянул на Артагана в другом конце зала.

— Не судите Артагана строго, моя королева. Он может казаться плохим по законам королей, но он спас много жителей у границы от саксов.

— Не боитесь, что я расскажу мужу, что вы укрываете Блэксворда здесь?

— Морган знает, что моя верность крепка. Если он пришлет мне подкрепление, мне уже не будет требоваться помощь такого разбойника, как сэр Артаган, верно?

Он тепло улыбнулся мне. Гриффис был прав, но у Моргана не было для него отрядов. Не сейчас. Может, я смогу убедить лорда Гриффиса, что мой муж пришлет людей, как только наступит лето. К тому времени у Моргана должно быть больше солдат, особенно, между посевом и сбором урожая, когда фермеры могли покинуть свои поля на пару месяцев. Но нужно было действовать осторожно и не обещать того, что муж не сможет сдержать.

Я прижала ладонь к подбородку. Моргану стоило послать кого-то другого. Королева или нет, но я мало знала о дипломатии. Я не могла поступить правильно.

Я поднялась со скамейки и обошла танцующих. Ровена и Уна кружились среди них. Артаган был спиной ко мне, потягивал медовуху из рожка рядом с камином.

Может, мой муж и его брат слушали не те сплетни об этом рыцаре. Блэксворд воровал, он признался в этом. Но как мог человек, носящий с собой напоминание о погибшей сестре, быть злодеем?

Я вздохнула, не зная, что делать. Мачеха всегда говорила, что королева должна сплетать мир между рыцарями и королями. Если я не могу больше ничего, я могу хотя бы помирить их.

— Это ваше.

Я протянула фигурку Артагану. Он развернулся, отчасти испугавшись, огонь отражался в его теплых голубых глазах. Я протянула другую ладонь и указала на танцующих.

Артаган моргнул и удивленно окинул меня взглядом. Он кивнул с осторожной улыбкой. Красивый рыцарь взял меня за руку, кончики моих пальцев покалывало от его прикосновения. Сердце забилось быстрее. Нам освободили место в круге, все хлопали в такт музыке.

Ровена и Уна переглянулись, удивленные, что я решила станцевать с Артаганом Блэксвордом. Он двигался легко, оставался рядом со мной, хотя круг двигался все быстрее. Мы хлопали, кружились и несильно сталкивались несколько раз, бедра и ладони соприкасались на миг. Артаган улыбался мне, и я невольно улыбалась в ответ, комната кружилась.

Наши шаги успокоились в ритме танца, мы много раз сцеплялись руками с другими танцорами и возвращались на место. К счастью, я не споткнулась о свои же ноги, Артаган уверенно вел меня. Он поднял меня за бедра в момент танца, словно я была легкой, как пушинка. Мои ноги не касались земли.

Мелодия закончилась крещендо. Я опустилась в объятия Артагана, сердце колотилось о его ребра. Мы расцепили руки, его мышцы сокращались под рубашкой.

Мы добрались до ближайшего стола. Я опустошила кубок медовухи, переводя дыхание.

— Не помню, когда я последний раз так танцевала после Дифеда.

— Ты двигаешься ловко, как пикси, Бранвен.

— Для вас королева Бранвен, сэр, — ответила я шутливым тоном.

Он поджал губы с тенью улыбки, я отвернулась, чтобы заправить выбившиеся волосы. Ровена и Уна поглядывали на меня. Зачем я вела себя так раскованно! Половина зала точно следила за нами, а я всего пару месяцев была замужем. Каждая служанка разнесет сплетню на сотни лиг.

Вот так я пыталась помирить их. Муж начнет войну, узнав, что Артаган Блэксворд держал меня в своих руках всего миг. Это был лишь танец.

Вой рожка прервал веселье, глашатай вбежал в зал. Лорд Гриффис протолкался через толпу, требуя сообщить, что происходит. Кожа стража была белой, как молоко, его губы дрожали.

— Милорд, мы заметили факелы у ворот! Саксы! Они пришли!

* * *

Сотни шаров огня окружали крепость, как свернувшийся огненный дракон. Саксы были со всех сторон. Мы с лордом Гриффисом и Артаганом смотрели на варваров в железных шлемах в бреши в стене наверху. Желудок сжимался от запаха смолы и сосен от горящих факелов саксов. Гриффис ударил кулаком по стене.

— Я предупреждал короля! Конечно, никто мне не верил. Я сам в это мало верил.

— Я думала, саксы не пойдут в бой в это время года, — ответила я.

— Они и не ходили. Но это было до Лиса и Волка.

Моя кожа похолодела от этих слов. У темной реки, перед деревьями стояли два широкоплечих воина. У одного рыжие волосы выглядывали из-под шлема, другой был невероятно высоким и с длинной бронзовой бородой. Правящие братья — Седрик и Беофульв.

Я смотрела на братьев, застыв, как заяц перед охотником. Артаган оттащил меня за вал.

— Пригнитесь! — прошептал он. — Если саксы поймут, что вы здесь, они не уйдут, пока не захватят вас в плен.

— Артаган прав, моя королева, — добавил Гриффис. — Мы вряд ли выстоим осаду.

— Такое ощущение, что они знали, что я буду здесь, — пробормотала я под нос.

— Это невозможно, — ответил Артаган. — Мы не знали, что вы прибудете, до этого вечера.

Шпион. Я думала, что это осталось в Кэрвенте, но кто-то, задумавший мою гибель, мог проследить за мной до крепости Дин. Я не хотела озвучивать страхи, ведь не знала, кому могу верить.

Лорд Гриффис положил ладонь на мое плечо.

— Нам нужно забрать вас в безопасное место, — сказал он.

— Я никуда не уйду, — ответила я, стараясь звучать храбро. — И они окружили нас.

— Путь есть, — сказал Гриффис.

Он отвел нас в угол главного зала. Слуги тушили огни, пока остальные бегали с копьями в руках. Я перекрестилась, понимая, что мы не переживем эту ночь. Уже создавалось впечатление, что тепло и веселье были здесь века назад, хотя мы танцевали всего пару минут назад.

Мы пригнулись за несколькими мешками, от которых пахло сухим зерном. Лорд Гриффис отодвинул пустую бочку, открыл люк. Он озарил дыру факелом.

— Этот проход ведет мимо стен в лес. Если повезет, вы сможете сбежать.

— Я? А вы и ваши люди?

— Моя королева, нет времени. Только я знаю об этом проходе, редкие успеют воспользоваться им до того, как саксы поймут, что кто-то сбежал. Мы с моими людьми отвлечем их, будем защищаться, сколько сможем. Сэр Артаган пойдет с вами.

Мы с Артаганом удивленно переглянулись. Артаган направил палец на лорда Гриффиса.

— Вы мне нравитесь, Гриффис, но я из Свободного Кантрефа, я не буду слушаться приказов.

— Если саксы поймут, что королева сбежала, ей потребуется чья-то защита. Я не могу выделить людей для этого. Никаких споров! Уходите сейчас.

Артаган опустил голову. Он хотел остаться и сражаться. Может, он не хотел сопровождать меня в лесу, где могли быть саксы.

Мы с лордом Гриффисом смотрели друг на друга. Он думал, что я убегу при первом признаке опасности? Так бы сделали женщины из Старых племен? Часть меня хотела бежать, часть, которая хотела жить и дышать еще хотя бы день. Но Гриффис и его люди теперь были моими подданными, моей ответственностью. Я не могла бросить их умирать.

Из-за стен крепости раздался стук металла по дереву.

Бам. Бам. Бам.

Пыль сыпалась с потолка. Я выглянула и заметила, что толпа саксов колотит снаружи оружием по круглым щитам. Сердце колотилось от оглушительного звука. Факелы варваров стали ближе.

Артаган громко свистнул. Его воины в зеленом собрались в темном углу вместе с нами. Они мрачно кивали, пока он объяснял ситуацию, их взгляды упали на меня.

Мои ладони стали мокрыми, Артаган выхватил меч и схватил меня за запястье, указав мне идти за ним в проход. Я упиралась и качала головой.

— Я не иду. Я не могу оставить своих!

— Мы не успеваем забрать служанок и священника!

— Они как семья для меня.

Блэксворд скривился, но ослабил хватку. К моему удивлению, он пошел во двор и позвал моих спутников. Ахерн, Падрэг, Ровена и Уна вскоре пришли к нам. Я не врала, говоря, что они мне как семья. Лорд Гриффис опустил ладонь на мое плечо, его настойчивость начала побеждать мою решимость.

— Прошу, идите, моя королева. Кто-то должен рассказать королю о случившемся здесь.

С тяжким вздохом я признала, что лорд Гриффис прав. Я посмотрела на Вивиан под потолком. Я не хотела расставаться с птицей, но Гриффису она была нужнее.

— Отправьте мою птицу в Кэрвент с посланием, — ответила я. — Она доберется до моего мужа, если мы не сможем.

Конечно, лучники врага могли подстрелить ее, но и я могла погибнуть в лесу.

— Идите, Бранвен, — спокойно сказал Гриффис. — Мы предупредим вашего мужа. Я не позволю поймать новую жену своего короля в свою смену.

Поняв, что мы тратим время, а Гриффис и Артаган не спешат поддаваться, я неохотно кивнула. Гриффис обхватил руками большую бочку.

— Я запечатаю вход, как только вы войдете. После этого все зависит от вас. Скорее.

Артаган вел меня в проход, я окликнула лорда Гриффиса:

— Я сообщу королю, — пообещала я. — Он пришлет помощь.

Он улыбнулся, словно знал, что обречен, но скоро увидит небеса.

— Прощайте, моя королева.

Мы друг за другом прошли в темную дыру. Лорд Гриффис закрыл за нами проход бочками. Я увидела напоследок его лицо, глаза человека, который встретит этой ночью своего создателя.

Зрение постепенно привыкало к темноте, из света была лишь полоска сумерек вдали. Мы шли по коридору, я задевала руками влажную землю и кривые корни. Тяжелый стук шагов раздавался над головой, саксы осаждали крепость. Мы шли к тусклому свету.

Я задыхалась и молилась, чтобы не погибнуть здесь. Никто не должен был видеть свою могилу изнутри.

Ладонь задела что-то скользкое, червя или личинку. Над головой бушевало сражение, саксы штурмовали крепость с ревом. Артаган остановился у конца прохода.

— Погодите.

Он пропал, выбравшись из дыры. Я последовала за ним, но передо мной рушились камешки и земля. Пахло хлевом. Я закрыла нос, глаза слезились от запаха. Куда выходил этот коридор? Казалось, прошла вечность, и Артаган вернулся и протянул ко мне руки.

— Скорее! Саксы неподалеку.

Я выбралась из ямы, Артаган поднял меня за руки. Кашляя, я выползла к лунному свету, подняла голову и оказалась окруженной лесом и несколькими серыми кучами. Гудение мух ясно давало понять, где мы оказались. Посреди навозной кучи. Несмотря на запах, я понимала выбор лорда Гриффиса. Кто стал бы здесь искать тайный проход?

Я упала на траву и дышала свежим воздухом. Артаган прижал меня к земле и зажал ладонью рот. Я боролась, пытаясь дышать. Он зашипел и указал на факелы крепости в нескольких сотнях шагов от нас. Воздух покинул меня.

На расстоянии броска камнем воины-саксы смотрели на крепость, пока их товарищи били стены. Два капитана общались на варварском языке, кричали приказы подданным, бросающим факелы в крепость.

Лис и Волк.

Артаган осторожно убрал ладонь с моего рта. Седрик Лис и Беовульф Волк стояли достаточно близко, я могла сосчитать звенья на их кольчуге. Им нужно было лишь обернуться, и они увидели бы нас.

Остальные из наших выбрались из проема, тихо направились в лес с Артаганом и мной. Несколько воинов из Свободного Кантрефа следили за спинами военачальников саксов, их копья блестели в лунном свете. Артаган покачал головой и махнул им уходить. Его люди неохотно отступили глубже в лес. Было бы хорошо напасть на этих военачальников, но тогда на нас набросились бы сотни их воинов.

Я медленно шла среди деревьев и не могла отвести взгляда от огней вдоль стен крепости. Многие умрут этой ночью, пытаясь защитить меня. Я должна была остаться там, стоять рядом с Гриффисом и его людьми.

Вместо этого я застыла, когда ветка хрустнула под моей ногой. Кровь застыла в венах.

Седрик и Беовульф обернулись. Их глаза расширились, они могли догадаться, кто я, по моим темным прядям и зеленым глазам. Артаган схватил меня за руку, мы помчались в лес.

Саксы завопили за нами. Стрелы свистели во тьме, вонзаясь в деревья у наших голов.

Артаган кричал своим людям приказы, мы разделялись парами в лесу. Так было проще запутать врага и заставить саксов тоже разделиться. Я заметила, что Ровена и Уна оказались в паре с мужчинами, они убежали в разные рощи. Мы с Артаганом отделились от остальных и бежали в чащах и зарослях. Шипы тянули меня за волосы, царапали щеки, но я не останавливалась. Факелы саксов сияли за нами.

Месяцы в замке на перинах и подушках не готовили меня к полночному бегу по лесу. Я задыхалась, но бежала, хотя легкие горели. Я бегала много в детстве по берегу, я не могла погибнуть теперь из-за того, что не убежала. Я замерла и оторвала край юбки, укоротив ее до колен, бежать стало проще, и я бросилась за Артаганом в лабиринте деревьев. Звон мечей и копий раздавался эхом позади нас. Я не оглядывалась.

Мы остановились у ручья, текущего в тихой лощине. Я опустилась на колени и зачерпывала воду руками. Вода жалила горло, но я не могла напиться. Артаган разглядывал лес, слушал, как утихал шум боя. Он схватил меня за руку и повел в ручей, холодная вода доставала до лодыжек.

— Что вы делаете? — осведомилась я. — Нужно найти остальных.

— Мы пересечемся с ними позже. Сначала нужно пройти по ручью и скрыть наши следы. Доверьтесь мне.

Я шаталась, но шла за ним по воде. Выбора не было. Без проводника я навеки осталась бы в этом лесу, блуждая по кругу. Я слепо спотыкалась о камни на дне реки, звезды сияли над головой.

Ноги немели, я много раз чуть не подвернула лодыжку, а потом мы остановились отдохнуть. Ветер терзал мою изорванную одежду, я мерзла. Но огонь разводить нельзя было. Мы не могли так рисковать, ведь патрули саксов были в лесу. Артаган снял меховую накидку и устроился у высокого камыша. Он указал мне ложиться на его мех. Я устала, но покачала головой.

— Я ценю заботу, но я замужем, мне можно делить ложе только с мужем.

— Не смешите, — ответил он, стараясь звучать бодрее, чем мы себя ощущали. — Если мы не ляжем вместе для тепла, мы замерзнем за ночь.

Я взглянула на него, но он не ухмылялся. Вместо этого он повернулся и укрыл себя краем накидки. После пары минут дрожи от осеннего ветра я опустилась у камыша и устроилась под меховой накидкой вместе с ним.

Артаган подрагивал, уже засыпая. Его грудь вздымалась и опадала, он чувствовал себя уютно, как дома. Я скривилась, убрала из-под себя несколько острых камней. Этот рыцарь больше ночей спал на улице, чем под крышей.

Несмотря на усталость, я ворочалась, пока не сделала небольшую ямку в земле, где я смогла устроиться под общим одеялом. Холод не отпускал, и я придвинулась ближе к Артагану. Даже через накидку его кожа источала тепло. Мои дрожащие ноги оттаяли рядом с ним. Приятный запах леса доносился от его волос и одежды.

Тяжелые веки опускались, когда одинокий волк завыл вдали. Я содрогнулась. Ночь будет очень долгой.

* * *

Свет солнца проникал утром через вершины деревьев. Воздух жалил щеки прохладой, я лежала под теплой шкурой зверя. Я перекатилась и обнаружила, что рядом со мной никого нет, земля под меховой накидкой была холодной. Я резко села.

Только не это. Я была одна посреди леса.

Иней виднелся на деревьях, лес был тихим, кроме свиста ветра. С возвышенности, покрытой деревьями, было видно длинную сапфировую реку вдали. Дымок поднимался среди зелени. Далеко у реки дюжина хижин с соломенными крышами стояла рядом друг с другом. Деревня.

Мое сердце забилось спокойнее, ведь рядом были люди. Мы шли за Полярной звездой, когда убегали ночью, так что я могла лишь догадываться, как глубоко оказалась на территории Свободного Кантрефа. Не было видно римских дорог или следов колес. Нетронутый лес и горы выглядели такими же, как в день, когда они были созданы.

Сухие листья на земле захрустели за мной.

Я развернулась и схватила камень, чтобы защититься. Артаган рассмеялся, скрестив голые мускулистые руки. Дышать стало проще. Он меня все-таки не бросил. Хотя я подумывала бросить в него камень за то, что он напугал меня. Но я была рада, что не одна.

Без слов он пошел по склону к деревне вдали.

— Куда мы идем?

Он указал безмолвно на поселение. Мне стало не по себе. Река отмечала границу между Уэльсом и саксонской территорией.

— А если это деревня саксов?

— Лучше, чем замерзать или голодать до смерти.

Он пожал плечами и пошел дальше. Я выронила камень и закатила глаза. Какие воодушевляющие слова. Все рыцари рисковали так жизнями, или Артаган был уникальным и не переживал за себя?

Облака закрывали солнце, но я боялась, что мы пойдем дальше на север, прочь от Южного Уэльса и дома. Каждый шаг уносил меня все дальше от Кэрвента и шанса предупредить Моргана о судьбе Гриффиса и крепости Дин.

Я плелась за Артаганом к деревне, разглядывая его. Он не вел меня к королю Моргану, как должен был. Но я не понимала пока что, что он задумал. Королева в заложниках дала бы Свободному Кантрефу хороший шанс для шантажа. Но стал бы человек, дважды спасший меня от саксов, использовать меня как пешку? Укол вины пронзил грудь за то, что я вообще подозревала его, но при этом я не могла отрицать холодную логику этой затеи. Зло саксов растекалось по земле и без предательства валлийцев.

К полудню мы покинули холмы и добрались до лугов у реки. Артаган указал мне пригнуться, мы шли через заросли к деревне. Мы шли по грязи, смотрели на хижины среди высоких зарослей. Когда я попыталась заговорить, Артаган зашипел. Он не сводил взгляда с хижин.

Я села и смотрела на поселение с ним, думая над тем, как понять, саксы там или валлийцы. Вряд ли мы могли сидеть тут и дальше, чтобы нас не раскрыли.

Несколько человек двигалось среди хижин, их лица было сложно различить издалека. Ограда из ветвей окружала деревню. Жалкая защита от мародеров и воров.

Артаган прижал ладонь ко рту и ухнул, как сова. Что это? Через пару мгновений тишины последовали птичьи ответы. Артаган поднялся, широко улыбаясь. Двое мужчин вышли из деревни, у одного на плече был топор, у другого — палка.

— Блэксворд, это ты? — крикнул мужчина с топором.

— Он самый! — ответил Артаган. — Кинан, как ты попал сюда раньше меня?

— Это ведь моя родная деревня, так?

Артаган обнял мужчину с топором. С ним был мужчина с бородой, он опирался на трость. Я узнала в них мужчин из воинов Артагана в крепости Дин. Сердце подпрыгнуло, я сразу подумала о том, что случилось с Ровеной, Уной и остальными. Артаган похлопал товарищей по плечам.

— Позвольте представить моих друзей. Кинан Убийца саксов и Эмрюс Бард.

Кинан подмигнул Артагану и посмотрел на меня.

— Я сопровождал священника по лесу, а ты наслаждался? Это не честно.

— Вырази хоть немного уважения, — возмутился Эмрюс, кланяясь мне. — Она все еще валлийская королева.

Я поспешила вперед при упоминании священника. Он явно говорил об аббате Падрэге. Я схватила Кинана за меховой воротник и притянула его юношескую бороду ближе.

— Мои люди! Они с вами? В деревне?

— Спокойнее, женщина! — ответил Кинан. — Мы привели старика, хотя из-за его медленных ног нас чуть не убили.

— А остальные?

— Остальные? — сказал он, посмотрел на Артагана и на меня. — Больше никого не было.

Я рухнула на колени. Ровена, Уна и Ахерн были потеряны. Одни в лесу или убиты саксами. Они были мне близки, как семья, но теперь все пропали. Артаган опустил ладонь на мое плечо, чтобы успокоить, но я отбила ее. Я прижала ладони к лицу, но сил плакать не было.

7

Жители деревни шептались вокруг меня, они раньше не видели королеву. Тьма была среди дюжины круглых домиков, из труб поднимался дымок, пахло жареным мясом и орехами. Артаган и его люди стояли на краю пространства, озаренного мерцающим огнем. Падрэг сидел тихо рядом со мной. Я прижимала колени к груди, смотрела, как огни танцуют на бревнах. Все еще не было видно Ровену, Уну и Ахерна.

Две местные женщины предложили мне миски бульона из костного мозга. Я кивнула и выдавила улыбку, но сделала лишь два вежливых глотка. Несмотря на два дня утомительного пути, я не была голодна. Старшая из двух дам назвалась Гвен, она уже относилась ко мне, словно я была ее дочерью. Ее седые волосы висели как веревки рядом с выгоревшими голубыми татуировками на ее щеке и шее. Я смотрела, удивляясь, что у живых еще есть метки Старых племен. Я думала, такое было только в книгах. Падрэг с подозрением смотрел на символы язычества на ее коже, но молчал.

Вторая женщина, дочь Гвен, представилась Рией. Ее длинные светлые волосы ниспадали до поясницы. За ее юбками прятался мальчик, пока она несла мне кувшин речной воды. Она была красивой, золотые волосы и изгибы тела в форме песочных часов. Я почти восхитилась ею, но замерла, заметив, как она разглядывает Артагана.

По моим рукам побежали мурашки. У ее ребенка были темные волосы и голубые глаза. Я отвела взгляд, словно случайно наткнулась на чужой секрет. Риа поймала мой взгляд.

— Что-то не так, миледи?

— Боюсь, я сейчас не лучшая компания. Мои друзья пропали в глуши, полной саксов. Так что все не так.

— Вы все еще в своей коже. Мы предпочитаем радоваться всему, что у нас есть.

— Например, прекрасному сыну. Как его зовут?

Риа в защитном жесте опустила ладонь на голову ребенка.

— Арт.

— Арт? В честь дяди или отца?

Риа выдавила улыбку в ответ на мой вопрос.

— Мы следуем обычаям Старых племен в Свободных Кантрефах. Кровь матери важнее.

Она стиснула зубы, улыбаясь мне. Я задела больное место. Риа посмотрела на Артагана и других на страже, мужчины нас не слушали. И ничего не замечали, как и все мужчины.

Светлые волосы Рии мне уже не казались красивыми. Они напоминали цвет мертвой травы. И все же от ее слов о Старых племенах я задумалась. Может, родственники моей мамы когда-то жили как люди Свободного Кантрефа, свободные, независимые и немного грубые.

Риа прошла к Артагану на краю поселения. Она следила за мной краем глаза. Будто мне было дело. Только их силуэты выделялись в сумерках, они были достаточно близко друг к другу. Их приглушенные голоса были шепотом в стрекоте сверчков. Риа хихикала от слов Артагана. Флирт. Да, я судила ее не честно, но что-то в этой милой деревенской девушке вызывало на моей коже покалывание.

Падрэг придвинулся ко мне, допивая миску бульона. Гвен поклонилась и дала ему еще одну, а потом ушла к котлу. Настоятель протянул миску мне.

— Тебе нужно поесть, Бранвен. Твой голод никак не повлияет на то, найдутся ли спутники.

Я опустила ладонь на его руку.

— Я рада, что вы здесь, мой старый друг. Я бы не справилась без вас.

— Тише, дитя мое. Пей.

Я сделала глоток обжигающего супа. Желудок урчал, словно внезапно вспомнив, чего хотел. Допив бульон, я взяла у Падрэга вторую миску и сделала паузу для дыхания.

Эмрюс и Кинан пришли к огню. Хоть они тоже потеряли товарищей, они шутили друг с другом за ужином, словно все было хорошо. Я хотела кричать на них за такую черствость, за то, что они веселились и потягивали суп, пока их друзья страдали из-за стихий или саксов. Но я передумала делать это. Все справлялись по-своему. Я предпочитала не есть, а седой бард и веселый лесник притворялись, что опасности нет. Что их друзья просто ушли на охоту. Может, их способ был лучше, но я не могла смеяться над их шутками этой ночью.

Я извинилась и отправилась спать. Кости казались тяжелыми, как свинец, пока я устраивалась в одной из хижин. Я повернулась на бок, влезла между женщиной и мальчиком. Все делили пространство в этих общих хижинах, их разделяли лишь ширмы. Я закрыла глаза, воображая, что отдыхаю на пуховой перине в Кэрвенте. Хотя тело устало, сон долго не шел ко мне в людной дымной комнате. Перед сном я услышала снаружи высокий смех Рии.

На рассвете Падрэг разбудил меня, потряхивая за плечо. Лошади ржали с лугов деревни. Горные пони рыли землю, выглядя выше меня. Я повернулась к Падрэгу.

— Мы куда-то едем?

Он пожал плечами. У пони не было седел и уздечек, их длинные гривы были в грязи и бусах. Но их мускулы были сильными для таких небольших созданий. Я часто ездила на лошадях по берегам Дифеда, но не видела диких созданий, как эти. Я улыбнулась. В Свободном Кантрефе даже пони никого не признавали хозяином.

Артаган выбрался из соседней хижины, Риа — за ним, ее ночная рубашка была спущена на плече. Я отвернулась, но Риа поймала мой взгляд. Она улыбнулась, подвязывая свои пшеничные волосы, ее женственная фигура была полнее моей. Мои щеки пылали.

Такой красивый рыцарь, как Блэксворд, должно быть, привлекал таких девушек в каждой деревне. А эти девушки были такими свободными, что отдавались за смелые глаза и красивое лицо. Что подумает леди Олвен? На пиру в Кэрвенте она смотрела на него, как на возлюбленного. Она должна была знать, что Артаган давно развлекается с девушками в деревнях. Я вдруг вспомнила принца Малкольма, пристающего к служанкам. Какое мне дело до мужчины, сражающегося с саксами днем, развлекающегося с дочерьми фермеров по ночам?

Я должна была уже вернуться в Кэрвент, предупредить мужа о саксах, пересекших форт Дин. Вместо этого я застряла в поселении, пока лорд Гриффис бился за жизнь. А еще я могла не увидеть больше Ахерна, Уну или Ровену. Я опустила голову. Плохая из меня вышла королева. Я не могла даже защитить людей вокруг себя, что говорить о подданных или королевстве. Казалось, я даже за собой присмотреть не могу.

Артаган, Эмрюс и Кинан забрались на троих пони в загоне. На их спинах мужчины едва касались ногами земли. Рыцари Южного Уэльса смеялись бы при виде таких пони, не больше коровы, но мне хотелось погладить их носы. Один нос оказался близко к моей вытянутой ладони, с любопытством пони смотрел на меня.

Трое всадников отправились прочь, и я поняла, что они собираются уехать без нас. Я побежала к скакуну Артагана, размахивая руками. Его кобылица заржала, застыла, молотя копытами по воздуху. Он не пытался скрывать ярость в голосе.

— Что вы творите?

— Я должна задать этот вопрос вам. Вы не можете оставить нас с Падрэгом позади. Мы с настоятелем не найдем путь домой в этой глуши сами. И нам нужно предупредить короля о судьбе форта Дин.

— Сначала мы поищем пропавших товарищей, спасем их, если нужно.

— Тогда я с вами. Половина из пропавших — мой народ. Я в ответе за них.

— Мы поедем в глушь, может, будем биться с саксами на мечах! Это не для напыщенной принцессы.

— Я умею ездить на лошади не хуже мужчины. Я — королева Южного Уэльса, дочь Дифеда. Или вы уходите со мной, или переступаете через мое растоптанное тело!

Я уперла руки в бока, почти нос к носу с его пони. Пятки Артагана придвинулись к бокам пони, я боялась одно мгновение, что он переедет меня. Все в деревне смотрели на нас, поражаясь, наверное, все ли королевы так безумны, как я. Артаган отклонился в седле и рассмеялся.

— В вас сильна кровь женщин Старых племен! Езжайте с нами, если хотите, но вам придется слушаться меня в опасных ситуациях. Больше никакого поведения как у Бранвен Упрямой.

— Я не упрямая.

Артаган хмыкнул.

Он свистнул, и еще два пони прибежали для нас с Падрэгом. Настоятель закинул ногу на спину, зверь зашевелился под ним и сбросил его в глаз. Жители деревни рассмеялись, голос Рии был громче всех.

— Чужаки не могут совладать с дикими пони. Они не знают, как это сделать.

Еще несколько жителей смеялось. Я помогла Падрэгу встать на ноги, вытерла грязь с его щеки и напала на своего пони. Никто из мужчин Артагана не собирался помогать мне. Прикусив губу, я залезла на пони, его спина выгнулась, когда я обхватила его ногами. У кобылки было больше мышц, чем я думала, она корчилась подо мной. Я сжала ее ногами, пока мое лицо не побагровело. Наконец, пони упокоилась. Я похлопала ее по шее и посмотрела на Рию. Она скрестила руки и хмурилась. Артаган хлопнул себя по бедру.

— Как я и думал, у королев сильные ноги!

Эмрюс и Кинан рассмеялись за ним. Жители деревни были не так сильно впечатлены. Я протянула руку Падрэгу, и тот вежливо отказался и со второй попытки успешно забрался на своего пони. Мы помчались в лес, и я пыталась понять, мудро ли поступила, покинув деревню. Может, мы найдем друзей, но саксы могли найти их первыми. Что тогда? Артаган и его люди казались крепкими воинами, а мы с Падрэгом? У нас с собой был лишь кухонный нож для защиты. Настоятеля учили для жизни за книгами, а меня — для постели короля. Что мы будем делать в бою? Я видела саксов, так что было понятно, кто победит в состязании грубой силы. Словно уловив мои сомнения, Артаган прижал длинный лук к моей груди.

— Вот, — он добавил колчан со стрелами. — Попадай в саксов острым концом.

Он посмеялся и бросил Падрэгу копье. Он поймал оружие, но чуть не упал с пони, держа копье подальше от себя. Мы ехали среди спутанных деревьев, и я пригибала голову, чтобы не задеть ветви. Несмотря на грохот копыт и пот, катящийся по спине, я была рада. Если мы найдем наших потерянных спутников и будем биться с саксами, они хотя бы увидят королеву с луком, не боящуюся ехать на диком пони с лучшими из них.

* * *

После дней поисков в туманном лесу я проснулась в объятиях Артагана. Его губы были над моими, его дыхание касалось моих ресниц. Я охнула, пытаясь отодвинуться, но даже во сне хватка Артагана была крепкой. Под общими одеялами мне оставалось только прижаться головой к его груди и слушать биение его сердца. Он тяжело выдохнул и развернулся.

Эмрюс и Кинан спали рядом с ним, а Падрэг — с другой стороны от меня, мы привыкли прижиматься друг к другу, чтобы согреться. Выглядели мы оригинально. Королева, рыцарь и священник лежали в кустах, как попрошайки. Лучи рассвета прорезали тучи, что проливали дождь уже пару дней, превращая лесные тропы в болота грязи. Мы все еще не разжигали костры, боясь, что заметят саксы. Пока остальные спали, я села под покрывалом и смотрела, как Блэксворд спит.

Его лицо напоминало мне ребенка, без морщин и забот. Как часто Олвен или Риа смотрели на него, пока он спал? Я никогда не видела Моргана спящим, его черты скрывали тени в нашей комнате. Жизнь Артагана сильно отличалась от моей. Он бродил по диким лесам, спал среди зарослей и в хижинах, ему угрожали саксы и цена за голову, которую назначил мой муж. Но он радовался своей простой дикой жизни. Он не знал, с чем столкнется дальше, и жил в постоянном приключении. Если я вернусь в Кэрвент, я буду благодарить небеса за горячие ванны и хорошую еду, но дни там мало отличаются друг от друга. Я буду играть хозяйку, читать книги и рожать мужу сыновей. По венам пробежал холод. Я отогнала ненужные мысли от сонного разума. Какая женщина в своем уме выбрала бы рыцаря-хулигана, а не теплую постель с королем?

Пони, привязанные к дереву, воплями и стуком копыт разбудили мужчин. После быстрого завтрака сушеным мясом и сухарями мы забрались и продолжили путь по лесу. Капли росы скатывались с широких листьев. Мои влажные волосы прилипали к шее, затекали под грязное платье. Я не переодевалась с тех пор, как мы покинули форт Дин, но никто из спутников не замечал. Мода не очень интересовала мужчин Свободного Кантрефа.

Кинан остановился вперед нашей группы и спешился. Артаган вскоре присоединился к нему на земле, пока остальные следили за лесом вокруг. Кинан указал на несколько притоптанных отметин в грязи.

— Смотри на эти следы, Артаган. Ты видишь, куда они ведут?

— Конечно.

— Ты же не пойдешь за ними? Это слишком опасно.

— У нас есть выбор?

Я насторожила уши при первом признаке надежды и беды. Может, мой брат и служанки еще живы. Артаган и Кинан хмурились, забираясь на пони. Я почти боялась спросить у них, почему они такие мрачные. Не очень-то хотелось знать ответ. Но я должна была.

— Думаете, это они? — спросила я у Артагана. — Мы нашли их след?

— Если так, то пусть нам поможет Бог, — ответил он. — Они пошли в последнее место на земле, которое мне хотелось бы видеть.

Мне стало не по себе. Я не успела спросить, куда мы направляемся, Артаган впился пятками в бока своего пони и крикнул ему на ухо. Наша компания поспешила по лесу, двигаясь по следам на влажной земле. Я могла лишь догадываться, в какое ужасное место саксы увели моих людей, но пугало то, что при мысли о том месте Артаган побелел.

Мы ехали почти весь день, пока у меня не заболели бедра от того, как я сжимала пони. Листья и небо за ними не давали понять, в какую сторону мы едем. Были мы на земле саксов или Уэльса, я могла лишь догадываться.

Яркая вспышка солнца, и мы вдруг появились среди открытых полян травы, которую недавно жевал скот. Мои глаза слезились от солнца и ветра. Я моргала и потрясенно смотрела на большой серый силуэт вдали, очертания высокого замка за рекой. Я остановила пони рядом с Артаганом и пыталась отыскать голос.

— Это Кэрвент! Вы привели меня домой.

— Туда вели следы, — он вздохнул. — Туда я и веду вас.

— Мне лучше идти одной. Муж назначил цену на вашу голову, помните?

— Что бы ни случилось с вашими людьми, там были и мои люди. Если они живы и Морган забрал их, я хочу вернуть своих воинов.

— Вы с ума сошли? Люди короля сразу нападут на вас.

Он не слушал меня и погнал пони вперед. Ее спутники переглянулись с тревогой, но молчали, мы мчались к вратам крепости. Падрэг, мудрый Падрэг, поднял платок над головой, размахивая им, как белым флагом. Мы были грязными от леса, и стражи мужа могли выпустить в меня стрелу, приняв за грязную девушку из Свободного Кантрефа. Мы остановились рядом с главными вратами, стражи в алом были потрясены появлением Блэксворда на пороге. Голос Артагана разнесся по крепости.

— Со мной королева Дифеда Бранвен! Скажите королю Моргану, что он дважды передо мной в долгу за спасение его невесты.

Я не успела моргнуть, нас окружили два десятка стражи, направили копья на Артагана и его людей. Несмотря на грязь, солдаты узнали нас с Падрэгом и повели прочь от людей Свободного Кантрефа. Стражи стащили Артагана и его товарищей с седел, лишили оружия и кричали, чтобы принесли оковы и цепи. Я спешилась и бросилась к суете, но стражи сдержали меня.

— Нет, погодите! Они пришли с миром! Сэр Артаган спас меня, он не хочет зла.

Звон брони и кольчуги заглушал мои слова, стражи уже заковывали Артагана и его друзей в железо. Солдаты погнали нас с Падрэгом в атриум. Артаган смотрел в мою сторону, его синие глаза потускнели от печали. У него забрали его знаменитый длинный меч. Мы с Падрэгом кричали, требуя, чтобы стража выслушала нас, но никто не замечал наших слов.

После яркой зелени лесов знакомые каменные коридоры Кэрвента казались гробницами.

Морган и его брат обсуждали что-то перед троном, когда стражи ввели меня в зал. Король моргнул, а потом узнал меня.

— Бранвен? Бранвен!

Он раскинул руки, чтобы обнять меня, но я прижала ладонь к его груди.

— Мой король, ваши стражи задержали сэра Артагана, приведшего меня сюда.

— Мы слышали, что он забрал тебя из форта Дин. Мы боялись худшего.

— Он спас нас! И откуда вы знаете, что саксы напали на форт Дин? Получили весть от моего стража Ахерна или моих служанок? С ними было пару мужчин из Свободного Кантрефа.

— Успокойся, моя королева, — он улыбнулся. — Твои люди здесь, живые и здоровые. Мы спасли их на королевской дороге от нескольких воинов Свободного Кантрефа.

Я закрыла глаза и выдохнула с облегчением. Ахерн, Ровена и Уна живы. За плечом короля принц Малкольм морщил нос при виде моей изорванной грязной одежды. Я не успела задать вопросы, король сжал мое плечо.

— Ты в порядке, моя королева? Демоны тебя не ранили?

— Артаган спас меня! Это я пытаюсь донести до вас! Куда его забрали?

— В подземелья со всей его бандой. Уверена, что он ничего тебе не сделал?

— Вы не слушаете!

Мой громкий голос заставил замолчать всех вокруг. Все смотрели на меня, моя шея покраснела, ведь я повысила голос на короля. Улыбка Моргана увяла, его слова были твердыми и выборочными.

— Мы получили вашу птицу из форта Дин. Я освободил поселение, прогнал саксов. Лорд Гриффис и его люди ранены, но живы.

— И лорд Гриффис скажет то же, что и я. Сэр Артаган увел меня и спас.

— За голову Блэксворда назначена цена, он будет наказан за преступления.

— За кражу пары коров и из-за злых сплетен о нем? Он спас меня дважды!

Морган щелкнул пальцами, и дюжина стражей окружила меня и Падрэга. Принц Малкольм криво улыбнулся, солдаты завели руки мне за спину. Морган не смотрел на меня, пока обращался ко двору:

— Моя королева еще не пришла в себя после приключений в глуши. Отведите ее в ее покои, чтобы она собралась с мыслями и привела себя в порядок.

Стражи повели меня к лестнице в башне, их хватка была такой крепкой, что мои ноги едва касались земли. Стиснув зубы, я чуть не завопила снова, но передумала. Меня уводили, муж уже от меня отвернулся. Я знала, что шансов переубедить его у меня нет. Вместо этого я пробормотала Падрэгу, чтобы услышал и муж с его братом:

— Мой разум собран. Я знаю, что говорю, и я говорю правду.

Морган застыл, но не обернулся. Его люди отвели меня в мою комнату. Принц Малкольм скалился, пока я не скрылась за поворотом лестницы. Стражи заперли дверь за мной, шум брони показал, что пара стражей осталась у двери. Я топнула ногой и бросила пустой кружкой в дверь. Заперли как крысу!

Несмотря на удобство шелковых простыней и еду, что заполняла стол, я снова оказалась под замком в собственной спальне. Я колотила дверь кулаками, но стражи снаружи не отвечали мне. Я не знала, куда увели Падрэга, куда делся Ахерн. Из теней комнаты раздались тихие голоса:

— Ваша светлость, это вы?

— Ровена? Уна?

Мои служанки вышли из угла. Они побелели, увидев испорченное платье, поспешили к сундуку у моей кровати в поисках чистой одежды. Я сказала им успокоиться и сесть, налила нам напиток за столом.

— Хорошо, что вы обе целы, — сказала я, выдохнув с облегчением. — Давно вы в Кэрвенте?

— Несколько дней, миледи, — ответила Ровена. — Мы видели ваше прибытие во двор и слышали слова короля.

— Что случилось с мужчинами из Свободного Кантрефа, что были с вами? И где Ахерн?

— Стражи отвели воинов Свободного Кантрефа в подземелье, — ответила Уна. — Даже женщину-воина.

— И король не позволяет Ахерну охранять эту комнату, — ответила Уна. — Вряд ли он доверяет ему.

— Вы здесь тоже пленницы.

— Нет, миледи, — храбро улыбнулась Ровена. — Мы же с вами.

Попытки Ровены поднять мне настроение вызвали тень улыбки на моих губах. Она была такая хорошая. Я сморгнула слезы и не смогла больше ничего сказать. Слава небесам, обе девушки выжили в походе в лесу и при нападении саксов. Я боялась, что мы больше не встретимся.

Снаружи пошел сильный дождь, крупные капли стучали по каменному подоконнику. Ровена и Уна не с первой попытки смогли закрыть ставни от воющего ветра. Я задрожала и укуталась в шаль. Пришли первые зимние бури.

День превратился во тьму, но стражи не давали нам покинуть мою комнату. Они забрали у нас горшки и принесли свежую еду и вино, даже кадку горячей воды, чтобы я могла отмыться. Да, я должна была благодарить, но я холодно смотрела на стражей, оставляющих одеяла, пока они не заперли дверь снова. Вряд ли сэр Артаган и его люди хорошо проводили ночь в подземельях.

Жадно проглотив свою долю сыра и ветчины, я разделась для купания. Я забралась в деревянную кадку и выдохнула. Нежась в горячем паре, я погрузилась до шеи и на миг прикрыла глаза. От мутной воды моя кожа согрелась и порозовела. Ровена зависла надо мной с куском мыла между пальцами. Я скривилась от тяжести в груди.

— Моя грудь ощущается как два сжатых кулака.

— Слава Деве, — рассмеялась Ровена, коснувшись моей груди. — Вы выросли, миледи.

— Но в этом месяце у меня был цикл. Я же не могу… ты понимаешь.

— О, вы — поздний цветок. Но вы уже красивее, чем когда прибыли в Кэрвент. Ваша мама не говорила, во сколько лет она расцвела?

Я покачала головой, погружаясь глубже в горячую воду. Я очень мало знала о матери. Мои воспоминания о ней состояли из нескольких ярких улыбок и вечерних платьев, тепла коленей и нежной колыбельной. Я хотела бы не помнить так ярко ее последний день, кровь и крики среди саксонских кораблей у наших берегов. Кто знает, как переплелись бы наши жизни, если бы не пришли эти варвары. Мы могли ссориться или смеяться, быть близкими или отдаленными, но мать и дочь хотя бы получили бы шанс узнать, что они значили друг для друга.

Глядя на отражение моих мокрых волос и светлой кожи, я думала, сбудутся ли слова Ровена? Могла ли страшная, похожая на ворону девушка, как я, измениться, взрослея, и стать красивой, как была моя мама? Но у нее была не только внешность, а и ум, и голос, что потрясал меня даже в детстве. Отец кричал тогда меньше или потому, что мама держала его в узде, или потому что она ублажала его в спальне. Может, оба варианта. Мама оставила мне в подарок свои зеленые глаза и темные волосы, а теперь даже свою фигуру. Но как я могла стать королевой, достойной Старых племен? Как-то я должна была почитать ее память. Но было сложно править, когда никто не мог подать мне пример.

Той ночью мы с Ровеной и Уной снова уснули вместе, греясь, пока зимние ветра ударяли по стенам замка. Морган не пришел в мою постель в ту ночь и следующую.

Чтобы коротать время, я учила девушек играть в кельтские шахматы на доске, что дал не отец. Я старалась быть терпеливой с ними. Я постоянно проигрывала отцу, но с ними ощущала себя гением игры, побеждая раз за разом у двух новичков. Но они быстро учились, и вскоре мы весело состязались.

Порой они пытались развлечь меня сплетнями, которые приносили с едой служанки с кухни. Еще одна служанка была беременна. Было ясно без слов, что принц Малкольм не послушался брата и не оставил местных женщин в покое.

Уна поежилась. Воспоминания о встрече с Малкольмом все еще не оставляли ее. Она резко сменила тему, пока мы с Ровеной устроились за шахматной доской.

— Хотя бы саксов прогнали на зиму. Думаете, они приходили, чтобы схватить вас, моя королева?

— Как они могли такое задумать? — я пожала плечами, двигая фигурку королевы по доске. — Я прибыла в форт Дин за пару часов до атаки…

Мой голос оборвался раньше, чем я закончила фразу. Холод пробрался в тело. Откуда саксы могли за пару часов узнать, что я прибыла в форт Дин? Новости так быстро не долетели бы с всадником, и воины днями собирались бы, чтобы устроить осаду.

— Потрясающее совпадение, — добавила Ровена, пытаясь успокоить меня. — Но они не могли знать, что вы прибудете, да?

— Если только им не сообщил заранее шпион из Кэрвента, — серьезно ответила я.

Вот. Угроза предателя в наших рядах висела над нами незримым мечом. Мы в тишине сидели за доской и заканчивали игру.

Наверное, саксы пришли к форту Дин той ночью, чтобы грабить и убивать. Но могло ли просто совпасть, что я в это время была там? Совпадение было слишком удобным.

Мы не тушили огонь. Хотя я потела под толстыми покрывалами той ночью, я не могла отказаться от такой роскоши. После ночей под холодными ветрами, где защищал только плащ Артагана, я не могла согреться.

На третье утро плена я медленно встала, зная, что еще день мне предстоит ходить кругами по комнате. Даже слепая поняла бы, что Морган так наказывал меня за крик в зале, изолировал меня с моими фрейлинами, пока Артаган и его воины гнили в темнице. Я приоткрыла ставни, готовясь к ветру и холоду.

Вошел Падрэг с поклоном и стопкой книг под рукой. Стражи быстро закрыли за ним дверь, задвинули засов. Брат Падрэг вытер росу с лысеющего лба, посмотрел на меня.

— Снаружи так влажно, что можно выпускать рыбу. Я спал на скамье в часовне эти ночи по милости вашего мужа, который отказался выделить мне место в замке.

— Что? — воскликнула я. — Он не может так поступать! Вы же представитель церкви. Поверить не могу, что Морган может быть таким злобным.

Падрэг пожал плечами, смирившись с несправедливостью жизни. Я скривилась, привела его к огню, чтобы он согрел руки. Морган мог наказывать меня, но нельзя было поступать так с хорошей душой, заставляя священника жить как нищего. Я растирала его руки, каждый палец был холодным, как лед.

— Я рада вас видеть, — улыбнулась я. — Удивительно, что король позволил вам прийти. Он даже Ахерна не пускает сторожить мою дверь.

Падрэг удивительно криво улыбнулся.

— Как и многие короли, он думает, что священник, как я, безвреден. Мало он знает.

Он опустил шесть книг на стол со стуком, и Уна с Ровеной проснулись от этого звука. Настоятель провел пальцами по обложке, широко улыбаясь. Он явно что-то задумал.

— Вот, — он указал пальцем на открытую страницу. — Нам нужно многое пройти сегодня, так что мы начнем с этого.

Я вскинула брови.

— Вы пришли провести урок латыни перед завтраком?

— У нас появился шанс. Вы в плену, но мы должны превратить недостатки в достоинства. Начнем с исцеления. У меня есть копии Гиппократа, греческого врача, ирландской целительницы святой Бриджит и уэльского шамана Тализина.

— Вы учили меня основам медицины уже давно. Зачем повторять?

— Вы королева, вы должны знать не только, как принимать роды коз или зашивать раны. Здоровье всего королевства на ваших плечах. Люди все еще верят, что с хорошим правителем люди и земля процветают, а с плохим страдают люди и плодородие Уэльса. Самочувствие всех подданных — ваша ответственность. Не забывайте об этом.

Падрэг был прав. Какую бы границу не рисовал на карте король, все мы были из Старых племен, одной крови, одной уэльской нации. Как королева, я должна была защищать их всех, заботиться о них. Моя мама и древняя Бранвен так и делали.

Многие люди думали, что здоровье народа связано с правлением. Если правителей любили небеса, их народ был здоров, собирал хорошие урожаи. Плохих правителей Бог и ангелы наказывали. Если правитель хотел сохранить трон, он или она должен был следить за состоянием подданных.

Я разглядывала книги на столе, кое-что в цветистых текстах тут же привлекло мое внимание. Описание женских родов, древние практики друидов по очищению воды, диаграммы рассеченных частей тела. Священники и брат Падрэг не должны были знать о таком, особенно об органах женщин и амулетах язычников. Я большими глазами посмотрела на бодрого настоятеля.

— Где вы взяли эти еретические книги? Епископ заставил бы меня сто раз произнести молитву за то, что я видела эти рисунки.

Он улыбнулся.

— Меня учили в ирландской школе исцеления. Там преподавали секреты, которые… необычны и запрещены в христианстве. Я хотел поведать вам секреты.

Ровена и Уна присоединились к нам за столом. Они не умели даже свое имя прочесть, но картинки на страницах давали понять, о чем запрещенные книги. Ровена прижала ладони к бедрам, глядя на Падрэга с ухмылкой.

— И что монах знает о том, что под юбками леди?

Настоятель Падрэг усмехнулся.

— Я не родился монахом. Я настоятель, но не святой.

Девушки переглянулись, подавляя смех. Мой рот раскрылся, когда наставник признался в своей вине. Он учил меня всему о боге, а у самого прошлое было совсем не светлым. Я не успела задать вопросы, звон цепей со стороны ворот привлек мое внимание к окну.

Небольшой отряд солдат шел вдоль стен крепости. Среди них вопили звери. Мои глаза расширились. Я узнала бы тех зверей всюду. Горные пони.

Стражи в красном отодвинулись от кобылиц, показав несколько мужчин в мехах и грязных зеленых туниках. Узники! Я склонилась в окно, напрягая глаза. Даже издалека я видела синяки на их коже. Стражи с ними не нежничали. Один за другим мужчины забирались на пони, но среди них не было темных волос или длинного меча Артагана.

Всадники помчались к лесу, оглядываясь и скалясь на стражей Кэрвента. Я вытирала росу со лба, пытаясь увидеть. Артагана среди них не было. Но почему Морган отпустил его товарищей? Даже Эмрюс, Кинан и женщина-воин были свободны. Я нахмурилась, холод сковал грудь. Мой муж приберег Артагана для другой цели.

Или Артаган уже был мертв.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

598 г. нашей эры

8

К середине зимы я поняла, что беременна. После недель заточения Морган позволил мне приходить к нему на ужин и ходить с ним по землям. Он даже приходил в мою постель по ночам. Теперь чаще, когда моя грудь стала тяжелой от молока для нашего сына. Муж сказал, что уверен, что это будет мальчик. Я не спорила. Все два месяца выпало из цикла, но все слуги в замке относились ко мне так, словно я уже была на девятом месяце. Все ждали наследника королевства, шептались об этом, когда я входила в комнату.

Колокол позвал меня на ужин. Уна провела меня по винтовой лестнице со свечой, мои шаги снова охранял Ахерн. Он кивнул мне, стоя на страже, гордо исполняющий долг. Я направилась к комнате короля, миновала Ровену в центральной галерее. Она притворялась, что собирала свертки ткани. Я склонилась к ней, делая вид, что помогаю поднять свертки. Мы шептались, не глядя друг другу в глаза.

— Какие новости? — спросила я.

— Он жив, миледи.

— Ты уверена?

— Видела его сама. Он неплохо справляется, хотя в подземельях в это время года холодно.

Моя кожа похолодела при мысли о том, как он страдает под замком. Но Артаган хоть был жив. В награду за спасение моей жизни он гнил в темнице, пока я ужинала с теми, кто пленил его. Справедливости нынче в Кэрвенте не было.

Несколько священников епископа прошли мимо, шепча молитвы. Мы с Ровеной замерли, выдавили улыбки, она сгрузила свертки ткани в свою корзинку, делая вид, что мы случайно встретились. Уна кашлянула за нами.

На нас смотрел принц Малкольм. Ровена и Уна оставили меня, стараясь не привлекать внимания. Мы не смели рисковать, пока Малкольм мог услышать. Малкольм преградил путь в комнату короля. Морган и Артвис ждали нас, сидели за столом в отдельной столовой.

Малкольм проводил моих служанок взглядом. Его взгляд надолго задержался на вырезе моего платья, грудь, что до этого не впечатляла, теперь было сложно спрятать. Мне стало не по себе, когда он склонился к моему уху.

— Прекрасно выглядишь, дорогая золовка. Как твои служанки поживают?

Так юный петух еще следил за моими курочками. Я сжала кулаки за складками синего платья, ощущая себя раздетой под его блуждающим взглядом. Призвав все силы, я сердечно улыбнулась ему.

— Мы все в порядке, мой принц. Какие новости о вашей суженой из Корнуолла?

Малкольм помрачнел. Я сделала вид, что не заметила, и мы вошли в маленькую столовую. Ходили слухи о его суженой, что у нее столько жира, сколько и богатства. Ее звали леди Корделия, но менестрели обзывали ее Круглой баронессой. Говорили, что ее поясом можно оседлать лошадь. Союз был политическим, придуманным старшим братом Малкольма, но явно с целью привязать к себе Кэрлеон. Принц молчал, сел в дальнем конце стола. Король Морган и Артвис встали поприветствовать меня.

Слуги наполнили стол жареной уткой, тушеным мясом и теплым хлебом, чтобы наши желудки не урчали в тишине. Как только ушла последняя служанка, Морган попросил Артвиса закрыть дверь. Мальчик сделал так и тихо вернулся на место рядом с отцом. Морган заговорил, не отрывая внимания от еды.

— У тебя хороший аппетит, моя королева. Братишку Артвиса нужно хорошо кормить в утробе.

— Я стараюсь, мой король. Хотя еще рано, но я читаю ему.

— Ребенку внутри себя? Вряд ли он слышит.

— Настоятель Падрэг дает мне книги. Историю, поэзию, писание. Истории Старых племен.

Малкольм терзал еду и смотрел мимо меня на своего брата.

— Нет добра от женщины, забивающей себе голову ерундой. Старые племена мертвы.

— Моя кровь от Старых племен, — ответила я Малкольму. — Они есть в Дифеде, в Свободном Кантрефе и даже здесь.

— Лучше их убрать.

Они с Морганом рассмеялись, маленький Артвис повторил за ними. Я терзала хлеб ножом, не слушая их. Я произошла от варваров? От тех, кого нужно убрать, чтобы остались лишь упоминания?

Пусть муж и его брат смеются. Книги Падрэга рассказывали о гордых людях, мужчинах и женщинах племен, которые противостояли римлянам. Несмотря на смешение с римлянами, пиктами, несмотря на появление священников, люди Уэльса оставались кельтами в душе. В каждом королевстве были жители с темными волосами и светлой кожей Старых племен, даже если знать была светловолосой от вторжений в страну. Наши предки были независимыми, честными и благородными, этого не было у тех, кто хотел захватить землю. И Старые племена знали, как уважать своих женщин.

Пусть смеются, но даже кровь Моргана и Малкольма, хоть и смешанная с римлянами, происходила от первых племен Уэльса. Они забыли, кем были, откуда были их люди. А я нет.

Морган и Малкольм расслабились. Мужчины всегда приободрялись, поставив женщину на место. Я водила пальцем по краю тарелки, пока братья пили из кубков.

Они обсуждали проблемы, как знать. Я слушала отчасти, терзая еду. Морган подавил восстание в провинции на западе королевства, урожай не удался, и люди не хотели отдавать королю то, что смогли собрать. Король-молот, конечно, заставил их передумать с сотней всадников и железным кулаком.

Я пила из кубка, чтобы проглотить еду. Желудок сжимался от мысли, что, пока я была на мирной миссии в форте Дин, мой муж подавлял жителей, которым не осталось зерна. Это был тот человек, что просил моей руки в Дифеде меньше года назад? Он не зря получил прозвище Король-молот. Когда Морган упомянул отряды в форте Дин, я вернулась к разговору.

— Простите, мой король. Вы сказали, что увели солдат из форта Дин?

— Я отправил туда людей, чтобы спасти тебя, а не пост.

— Но вы отправили меня туда, когда лорд Гриффис просил подкрепление.

Морган смерил меня взглядом. Я сглотнула, вдруг понимая его решение.

— Вы отправили меня потянуть время, — выдавила я. — Вы не собирались помогать.

— Если я буду каждый раз отправлять ему помощь, саксы не будут нападать на него. Я хочу, чтобы саксы тратили людей на форт Дин. Лорд Гриффис хорошо борется, когда загнан в угол, и за их стенами на трех убитых саксов приходится только один наш солдат. Простые числа. Саксов много, мы не победим их честно.

Я с трудом заставила себя жевать хлеб, чтобы скрыть недовольство.

— Но вы играете с его жизнью, — возразила я. — Гриффис верен вам. Вы жертвуете им, чтобы ослабить врагов?

— Король должен принимать такие решения, если хочет сохранить трон.

Морган осушил еще кубок вина и пристально смотрел на меня. Даже после пары бутылок он оставался самым хитрым в комнате. Конечно, он был таким властным.

Жар прилил к моей груди, я сжала кулаки под столом, где никто не видел. Мой муж использовал меня как пешку. Я не знала, что хуже — то, что он врал мне, или его жертва Гриффисом. Или то, что он замер Артагана в подземельях. И у меня будет от него ребенок? Я щурилась, глядя на Моргана. Он еще не озвучил то, что меня раздражало сильнее всего.

— Разве не странно, муж, что на форт Дин напали через пару часов после моего прибытия?

— Не странно. Шпион, которого мы пытаемся вычислить, сообщил саксам о твоем прибытии.

— Но кто?

— Разве не очевидно? Блэксворд.

Я моргала, с трудом держа голос на уровне.

— Это нелепо! Сэр Артаган убивает саксов, а не отдает им информацию.

Морган смотрел на меня, как на дуру.

— Сколько он уже заперт? И никто за это время на тебя не покушался и не пытался похитить. Это он, моя королева. Поверь.

Я не верила своим ушам. Артаган спас меня от саксов, когда мог легко отдать им. Морган был хитрым, но личная ненависть к Блэксворду затмевала его разум. Шпион, предатель все еще был в наших рядах.

Я не успела подумать об ответе, Малкольм ударил по столу кулаком. Он направил палец на старшего брата.

— Нужно повесить Блэксворда, и дело с концом! Чего мы ждем, брат?

Морган застыл на стуле. Они не говорили об Артагане при мне много недель. Я проглотила вино, пытаясь сделать вид, что не слушаю каждое слово. В прошлый раз, когда я открыто защитила Артагана, меня заперли в башне. Я изображала интерес к еде, а Морган склонился в сторону брата.

— Ты знаешь, почему он жив. Я отпустил его людей, чтобы они сказали Кадваллону, что его сын в заложниках.

— Ты хочешь привязать Кадваллона, используя его сыну как наживку?

— Именно, брат.

— Но Кадваллон гордый, он не преклонит колено перед нами.

— И не нужно. Пока Блэксворд у меня, я могу давить на Кадваллона.

Малкольм фыркнул. Морган смотрел на него ледяным взглядом.

— Артаган умрет, когда я скажу, брат, не раньше. Его время придет.

— Так он может и не покинуть подземелья живым.

Малкольм сделал отрыжку и распрощался с нами. Морган взглянул на меня и отпустил всех нас. Мы разошлись по своим комнатам.

Я размышляла, поднимаясь в свою комнату. Артаган был жив, пока он был шахматной фигурой против его властного отца, короля Кадваллона. Пока Морган держал Артагана в подземельях, Кадваллон не рисковал открыто воевать с Южным Уэльсом. И солдатам Моргана не нужно было охранять границу со Свободным Кантрефом. Солдатам, которых мой муж мог использовать против саксов. Я не знала, поздравлять Короля-молота за хитрость или давать пощечину. Он был беспощадным игроком.

Горечь жгла мое горло, кожа вдруг стала горячей. Как я стала женой-рабыней такого мужа? Убийцы беззащитных жителей, несущего смерть, холодного, как железо, мужчины. Кого породил он во мне? Мне было не по себе, словно во мне жил маленький дракон.

Я замерла у первой ступеньки лестницы в башне, затерявшись в мыслях. Многие обитатели замка уже ушли спать, коридоры были пустыми. Только Ахерн был неподалеку, послушно следил за моей комнатой. Он прищурился.

— Вы в порядке, моя королева?

— Ахерн, ты когда-нибудь чувствовал себя пешкой в игре королей?

— Я плохо играю в шахматы, но даже пешка может угрожать королю, так ведь?

— Я уже не доверяю королям, даже своему мужу. Он казался сперва добрым, но теперь видна тьма в его сердце. Он худший злодей, ведь умеет улыбаться.

Ахерн огляделся, проверил, что мы одни в коридоре.

— Миледи, вы с ребенком. Наверное, это усилило ваши страхи.

Я топнула ногой, повысила голос.

— Мой разум в порядке, Ахерн! Я знаю, что говорю. Мне стоило давно послушать свое сердце.

Он поклонился, почти сжавшись передо мной.

— Прошу прощения, миледи. И что говорит вам сердце?

Я покачала головой. Сердце просило невозможного, как я могла рассказать это Ахерну? Я едва осмеливалась признаться себе в том, о чем говорило мне сердце. Как оно хотело убежать из замка, от короля, что запер меня здесь. Глупые мечты. Я тяжко вздохнула.

— Морган — одна проблема. Но было совершено три попытки убить меня. Две саксами, одна — убийцей. Мне может больше так не повезти.

— Тогда вам нужна защита кого-то сильного, как король Морган, от таких врагов.

— И кто защитит меня от Моргана? Ох, была бы я мужчиной, я бы сама выбрала свой путь!

— Если бы вы были мужчиной, Морган запер бы вас в подземелье, а не в башне.

Я вскинула брови, кожу покалывало. Подземелья! Конечно. Я принялась расхаживать, бормоча под нос.

— Враг моего врага — мой друг.

— Моя королева?

— Я читала такое в книгах настоятеля Падрэга. «Найди союзника среди врагов врага».

— Но вы даже не знаете, кто из всех ваши враги.

— Тогда мне нужен тот, кто стал врагом у всех.

Он пожал плечами, потер виски, словно болела голова. Я щелкнула пальцами, впервые за долгое время зная, что нужно сделать. Я чмокнула Ахерна в щеку.

— Брат, мне нужна твоя помощь ночью.

Он с опаской поглядывал на меня, пока я шептала ему на ухо. Хоть половина замка спала, мы не могли тратить время. Он недовольно посмотрел на меня, когда я объяснила свои намерения. Ахерн пытался отговорить меня, но не смог. Страж прикусил губу и покачал головой.

— Мы можем так потерять головы.

— Прошу, брат.

Он вздохнул и кивнул с неохотой. Я ждала, пока он проберется в нижнюю часть замка. Шли минуты, а потом я пошла по темной лестнице за ним. Мои мягкие туфли приглушали мои шаги, но я часто замирала и прислушивалась. Если меня поймают, это обречет и Ахерна, и меня.

В подземельях слабо пахло серой, постоянно капала в тенях вода. Ахерн разжег факел и попросил идти рядом с ним. Он шептал, пока подходил к двери.

— Я отпустил стража, но я посторожу, чтобы никто не вошел. Еще есть время передумать, Бранвен.

— Спасибо, Ахерн, но я приняла решение.

Взяв факел, я пошла по влажному коридору. Пустые камеры обрамляли проем. Гнилое сено и серые лужи покрывали каменные полы, крыса порой перебегала мне дорогу. Я завернула за угол лабиринта и оказалась лицом к лицу с забытым пленником за ржавыми прутьями.

Белый череп на скелете смотрел на меня из камеры. Я отскочила, с трудом подавив крик. Голос зашептал в темноте за мной.

— Он безобиден, миледи. Я зову его Костяшкой, он составлял мне компанию эти недели.

— Артаган?

Он прищурился, заслонил глаза рукой в оковах, когда я придвинула факел ближе. Его гладко выбритые щеки были с тонкой бородой. Синяки выцвели на его коже. Казалось, стражи уже перестали бить его. Я опустилась на колени перед прутьями, увидев, что он прикован, как гончая. Лесной рыцарь, спасший меня больше раз, чем муж, был благороднее всех королей Уэльса. И он сидел в темнице, пока саксы терзали землю, а лорды Уэльса задумывали гадости друг против друга. Почему мир был таким странным? Он сидел на полу и смотрел на меня из-за прутьев.

— Почему вы пришли ко мне?

— Потому что вы — враг для всех, — тепло улыбнулась я.

— А?

— Объясню позже. Бедняга. Мне нужно прислать сюда хорошую еду, чистую воду и даже, может, бритву.

Он смотрел на меня с подозрением, а потом его лицо смягчилось. Его печальные синие глаза напомнили мне взгляд медведя, который знал, что он не сбежит из его клетки. Он поднялся на ноги, цепи, приковывающие его запястья к стене, натянулись, когда он приблизился ко мне.

— Ты становишься все прекраснее с каждой нашей встречей, Бранвен.

— Артаган, прошу.

— Как может врать мертвец? Жаль, что я не родился королем, или ты — крестьянкой.

Я отвела взгляд, не смея смотреть ему в глаза. Даже в сыром подземелье его синие глаза и точеное лицо могли очаровать любую девушку. Почему он так говорил со мной? Я дала ему не так себя понять? Я все еще была замужней женщиной, и мужем был мстительный король. И мне было стыдно стоять в шелках и камнях, пока Артаган мерз, полуголый, в темнице.

Когда я посмотрела ему в глаза, он слабо улыбнулся. Наверное, пытался выглядеть храбро передо мной, хотя был в клетке. С этой улыбкой и честным взглядом я знала, что могу доверять ему больше, чем всем в Кэрвенте. Я улыбнулась робко в ответ, хотя моя душа была открыта ему. Его улыбка быстро увяла.

— Кто-то идет.

Шаги звучали по коридору. Я прижалась спиной к прутьям. Сбежать и спрятаться не удавалось. Я подняла факел, когда нарушитель вышел из-за угла.

— Миледи, скорее! Следующий страж скоро придет.

Я выдохнула с облегчением, узнав Ахерна. Он взял меня за руку, но я не сдвинулась, очарованная взглядом Артагана. Ахерн потянул меня за руку.

— Идемте, моя королева. Ребенку лучше не дышать испарениями подземелья.

Лицо Артагана застыло, он посмотрел на мой живот. Мой желудок сжался в комок. Хотя я не имела права, я хмуро посмотрела на Ахерна. Зачем он сказал о моем состоянии при Артагане? Блэксворд смотрел на меня, страж тянул меня к коридору. Голос Артагана был тихим, но я его уловила.

— Ребенок?

Мой рот раскрылся, но сказать было нечего. Артаган опустил взгляд на ноги. Я не успела ответить, Ахерн утащил меня к лестнице. Он просил меня спешить, чтобы не столкнуться со следующим стражем.

Ахерн отправил меня подниматься по лестнице в башне. Он остался позади, чтобы не вызвать подозрений у стража. Незащищенное подземелье выглядело бы странно.

Я шла среди пустых залов, все еще размышляя. Зачем Ахерн сказал ему? Теперь Артаган знал, что внутри меня ребенок другого мужчины. Я стукнула кулаком по холодной каменной колонне в галерее, злясь на себя за то, что злилась на Ахерна. Что со мной не так?

Замужняя женщина должна гордиться тем, что у нее ребенок. Почему тогда я ощущала лишь горечь в горле?

Я шагала по ступенькам к своей комнате, Уна и Ровена уже спали. Я уснула, как только голова коснулась подушки. Погрузилась в бесконечную тьму.

Следующим утром я лежала, почти проснувшись, на кровати и не хотела вставать. Я цеплялась за воспоминание в дыму между тьмой и пробуждением, там была моя мать. Я пару лет отроду сидела на ее коленях, пока она расчесывала мои волосы. Длинные пряди цвета воронова крыла, как и ее. Она говорила со мной, ее теплый голос успокаивал, как и нежные прикосновения. Ее последние слова задержались в моей голове: «Бог — любовь, и он живет в твоем сердце. Хитрый и сильный думает, что сердце — слабость, но он ошибается, дитя мое. Любовь — наша самая главная сила».

Мои глаза открылись, воспоминание увядало в смутных мыслях. Любовь. Знала бы я, где ее найти, мама. Такие мужчины, как мой муж и его брат, забыли о главном наставлении.

С вздохом я села в одеялах и поприветствовала рассвет.

Я присоединилась к Моргану и Малкольму за завтраком в комнате короля. Они не обращали на меня внимания, говорили о предстоящей свадьбе принца с леди Корделией. Малкольм не радовался Круглой баронессе, но он потирал жадно руки, когда браться обсуждали, какие богатства смогут заполучить, торгуя с новыми землями.

Хоть они понижали голоса, я слышала, что они обсуждали, как удобно Корделия может претендовать на трон Корнуолла, если единственного сына их короля постигнет несчастье. Я чуть не подавилась пудингом, но они не заметили. Слышать, как они замышляют зло против ребенка, было жутко. Я сделала глоток пряного вина, чтобы прочистить горло.

После возвращения Малкольма от леди Корделии, по замку поползли слухи, что Корнуолл плохо справляется с племенами западных саксов. Мы с корнуольцами были от тех же кельтов, но я боялась, что они скоро сдадутся от угрозы саксов. Казалось, весь мир был обречен пасть во тьму. Даже если Морган и Малкольм установят связь с Корнуоллом, я сомневалась, что они будут помогать людям. Король-молот не защищал даже собственных подчиненных в форте Дин. Еще одна фигура в игру против саксов и друг друга. Я ушла из-за стола, не в силах дышать в этом гнезде гадюк. Мне нужен был воздух.

Я поднималась по ступенькам во дворе, прошла мимо стен бастиона, одна, кроме стражей неподалеку. Холодное дыхание зимы приятно успокаивало мои горячие щеки. Вдали виднелись снежные вершины гор. Я прижимала ладони к все еще плоскому животу и пыталась ощутить в себе жизнь. Но живот лишь урчал после завтрака. В какой мир я принесу ребенка? В мире, где отец ребенка убил другого ребенка, а его дядя не дает прохода служанкам?

Я замерла, вспомнив слова Рии, что важна кровь матери. Так было в Свободном Кантрефе и в Старых племенах до них. Может, это была мудрость моей матери, произнесенная устами той девушки. Но потом я с горечью вспомнила, как Риа выходила с Артаганом, и ее плечо было обнажено.

Артаган прав. Если бы я родилась крестьянкой, а не королевой, я хотя бы могла выбирать, кого любить.

Падрэг окликнул меня, его руки были скрыты в складках коричневого одеяния. Я замерла, дожидаясь его, а потом мы пошли дальше вдоль стен замка. Его лысый лоб сморщился от сосредоточенности, он оглядывался, чтобы убедиться, что мы одни.

— Что-то меня тревожит. Я могу говорить с вами честно?

— Вы знаете, что можете.

— Насчет покушений на вашу жизнь. Они происходили удивительно часто.

— Знаю. Потому я боюсь, что шпион может быть среди нас, выдавать каждый наш ход.

— Да, это меня и беспокоит, Бранвен. Я не думаю, что шпион есть или был.

— Не понимаю, Падрэг.

— На вас напали после помолвки по пути в Кэрлеон, но это было всего на следующий день после того, как Морган попросил вашей руки. Какой шпион смог бы за день сообщить саксам, где вы? Саксам потребовалось бы несколько дней, чтобы их корабли добрались до берега, а потом они напали бы.

В груди стало тяжело. Я не думала о логике, когда размышляла об этом. Я сглотнула, а он продолжал:

— Во втором нападении участвовал убийца, но он нашел вас в комнате вашего пасынка, куда вы обычно не заходите. Если вы редко бываете в комнате Артвиса, откуда шпиону знать, где вы будете? Убийца пошел бы в вашу комнату, но он этого не сделал.

Падрэг был прав. До этого я не бывала в комнате Артвиса, как не была и с того раза. Мое столкновение с убийцей было случайностью. Я была так поглощена хаосом и радовалась, что выжила, что не задавалась вопросом, почему убийца ждал меня именно там. Я сперва думала, что он пришел за мальчиком, а не за мной. Настоятель продолжил объяснение.

— В-третьих, Лис и Волк, саксы, которые пытались схватить вас на королевской дороге, удобно осадили форт Дин в тот же вечер, что вы прибыли туда. Но никто не знал, что вы отправитесь туда. Даже король предложил это в последний миг. Как это мог заранее знать загадочный шпион? Как шпион мог столько всего задумать?

— Но если это был не шпион, как все это произошло?

Падрэг вздохнул, его плечи опустились.

— Этот вопрос я продолжаю задавать себе. Моя логика довела меня до этого места. Случай с убийцей не давал мне покоя. Перед первой и третьей атакой о вашем местоположении знал только король Морган.

Моя кровь похолодела, я застыла.

— Это странно. Мой муж хочет моей смерти?

— Я тоже этого не понимаю, Бранвен, нет смысла королю желать вам зла. В его интересах видеть вас здоровой, невредимой. Вы даете ему право владеть землями Дифеда. Хотя бы поэтому он не может рисковать вами.

— Он получил доступ к землям Дифеда и солдатам, и это он получил после брака со мной.

— И не только, дорогая. У вас его ребенок, это даст больше наследников его королевству.

— Если не Морган, то кто? Кого я разозлила? Кто так меня ненавидит?

Я скривилась от этого. Почему такое происходило со мной? Я опустила голову. Падрэг взял меня за руку.

— Мы живем в жестоком мире, милое дитя. Вряд ли ты кого-то разозлила, но твои привилегии и роль королевы делает тебя мишенью для многих.

— Даже если я выживу, как скоро саксы придут перерезать нам глотки?

— Не говори так, Бранвен! Я и книги не учили тебя терять веру в нужный момент.

Хоть он злился, я ощущала, что он не ругает меня, а пытается поднять дух. Он нежно приподнял мою голову рукой, так он часто делал, когда я приходила к нему ребенком в слезах. Как я хотела тихо читать книги, учиться у Падрэга, как в детстве, в Дифеде у моря. Я опустила ладонь на его плечо.

— Мне стоило быть монахиней.

— Нет, дитя, — он улыбнулся. — С твоей красотой ты бы долго быть ею не смогла.

Мы улыбнулись друг другу, стараясь держаться храбро. Мне вдруг стало жарко. Я отпрянула. Глаза Падрэга сузились в тревоге, он пытался придержать меня, но я согнулась пополам. Все кружилось перед глазами. Я прижала ладонь к юбкам, ощутила жаркую влагу между ног. Я вытащила руку из-под платья и увидела кровь на пальцах. Падрэг кричал стражам, а я раскачивалась в его руках. Крови было все больше, а потом я рухнула, стражи и слуги шептались вокруг, и мир потемнел.

* * *

Прошел еще месяц, и я смогла встать с кровати без кровотечения. Мужчины в замке держались подальше от меня, боясь, что как-то пострадают от моего женского проклятия. Уна приглядывала за мной, хотя я говорила ей, что в порядке, что лучше бы пообщалась со своим соколом. Король снова запретил мне покидать башню. Якобы для моего здоровья.

Я расхаживала по комнате, глаза устали от бесконечных дней чтения. Падрэг оставил мне мою любимую классику, и вся она была открытой на столе. Дайдо и Эней, Дейрдре и Нейша, Гвиневра и Ланселот. Но любимой была подаренная мне книга историй о Бранвен из Старых племен. Она тоже потеряла ребенка, и я успокаивалась, перечитывая эти страницы ее жизни.

Ровена принесла мне суп на ужин, и я потягивала его, пока она вернулась к двери. Король спросил у нее что-то на пороге, несколько стражей стояли на лестнице за ним.

— Как долго? — осведомился он.

— Она уже в порядке, Ваше высочество, — ответила Ровена с реверансом. — Но я предлагаю выждать еще месяц. Пусть она наберется сил.

— Через месяц наступит весна, а с ней и сезон войны. Я не буду ждать столько.

— Выкидыши — не новое, Ваша светлость. Дайте ей время. И у вас будет еще один наследник.

— Не учи меня, девчонка. Она — моя племенная кобыла, и я буду ездить на ней так часто, как пожелаю.

Огонь вспыхнул на моей спине, мои пальцы задрожали. Так часто, как он пожелает? Королям было мало сыновей, особенно когда война постоянно угрожала роду. Но сколько выкидышей он пережил? Я отказывалась смотреть на него.

Хотя Морган продолжал допрашивать Ровену, я замечала краем глаза, как он мрачно на меня поглядывает.

— Приведи ее в мою комнату завтра ночью. Никаких отговорок.

Морган спустился по лестнице со своими стражами, звон их брони утих. Я стиснула зубы. Я смотрела на закрытую дверь, сердце быстро билось еще долго после того, как король и его рыцари ушли.

Ох, он собирался справляться со мной по-своему, хотела я того или нет. Завтра. Он собирался издеваться даже над своей женой на нашем брачном ложе! Мои кулаки сжались, горечь поднималась в горле. С точки зрения церкви я принадлежала ему, как вещь, с которой он мог делать все, что хочет. Но я теперь видела истинное лицо Моргана, и никакие красивые слова и наряды не могли скрыть его внутреннюю тьму от меня. Он был не лучше саксов, когда дело доходило до женщин.

Я потеряла ребенка, чуть не погибнув при этом сама, а он мог думать только о следующей попытке! Я ему не племенная кобыла.

Я ночами рыдала в подушку из-за ребенка и себя. Но лучше пусть ребенок вернется к богу, чем придет в этот мир. Матери было плохо так думать? Но я не хотела, чтобы во мне снова было порождение Моргана. Все, чего он касался, становилось ядом. Я больше не позволю ему прикоснуться ко мне. Никогда.

Я доела, позволила девушкам одеть меня перед открытым окном. Снежные вершины гор уменьшились, замерзшие поля превратились в грязь. Зима отступала, скоро появятся первые почки. Прохладный воздух остужал мои горячие щеки.

— А на ночь заплетите мне волосы.

— Перед постелью, миледи? — спросила Ровена.

Я не ответила, Уна и Ровена переглянулись, а потом послушались. Они вместе разделили мои волосы на три части, постепенно заплели их в длинную толстую косу, упавшую мне на спину. В зеркало я смотрела на свои сапоги до колен у кровати и шаль на стуле. Я читала, пока девушки тушили огонь. Мы утроились на матрасе, я сегодня была с краю.

Когда в щели ставен полился молочный свет полной луны, я встала с кровати, стараясь не разбудить Уну и Ровену. Я тихо взяла сапоги и шали и спустилась по лестнице.

Ахерн врезался в меня у лестницы. Он вскинул удивленно брови. Я прижала палец к губам, а потом шепнула ему на ухо:

— Сейчас или никогда.

Он с сомнением смотрел на меня, на мои сапоги. Я уперла руки в бока и смотрела на него. Он сдался и послушался. Он ушел, и я поспешила по пустым коридорам замка к покоям короля.

Дверь скрипнула, когда я открыла ее, но я не нашла стража. Конечно, муж считал себя сильным воином и не считал, что ему нужен страж, пока он спит. Морган храпел, молот был рядом с его кроватью. Даже во сне он дышал как лев. Я прищурилась во тьме, заметила, как под одеялами поднимается и опадает его грудь.

Где же? Должно быть здесь.

Блеск лунного света направил меня к трофею. Я схватила предмет шалью и крепко завернула. Морган пошевелился на кровати. Мое сердце замерло, пока он не захрапел снова. Даже во сне он был беспокойным. Я прошла к двери, оглянулась на мужчину, звавшего себя моим мужем. После этой ночи возврата не будет.

Я добралась до подземелья, Ахерн уже зажег факел.

— Миледи, прошу, передумайте.

Я не ответила ему.

Я забрала факел и спустилась одна, пока Ахерн следил за лестницей. Трофей в моей шали был тяжелым под рукой. Я сунула ключ в ржавый замок, скрип петель разбудил Артагана, когда я открыла его темницу. Я возвышалась над ним с факелом.

— Бранвен? Стражи говорили мне о ребенке. Мне очень жаль.

Я скривилась. Боль от потери, но облегчение, что я не родила Моргану ребенка, наполнили меня смесью радости и вины, и я не хотела сейчас об этом говорить. Я не для этого пришла к Артагану сегодня. Я кивнула в ответ на его тревогу.

— Может, так и должно быть, — добавила я.

Он встал на ноги, сапфировые глаза оглядели меня.

— Ты прекрасна, Бранвен.

Даже в темнице Артаган очаровывал. Я сменила тему, пока не покраснела от его слов.

— Вижу, стражи позволили тебе помыться, кормили лучше. И дали побриться. Хорошо, я не зря их подкупила.

Он шагнул ближе, мышцы двигались под лохмотьями. Он вглядывался в мое лицо, хмурясь в смятении, а я вытащила еще один ключ и сняла его оковы. Это было не сложно, тюремщик оставил ключи у входа в подземелье. Артаган размял руки, потер красные запястья. Я боролась с желанием коснуться его.

— Ты можешь ехать верхом? — спросила я.

— Я могу даже пробивать путь через сотню стражей.

— Хорошо. Тогда тебе потребуется это.

Я развернула шаль, открывая длинный меч с темными разводами. Глаза Артагана просияли при виде его длинного меча, он снова ощутил его знакомый вес. Он начал улыбаться, но скривился, посмотрев на меня.

— Морган и Малкольм накажут тебя за это, Бранвен. Я этого не позволю.

— Не накажут. Я спасаю не только тебя, но и себя. Я иду с тобой.

Мое сердце билось быстрее, когда я взяла Артагана за руку. Он склонился, наши губы разделяло мгновение. Голос Ахерна донесся из коридора. Я задрожала.

— Миледи, спешите! Стражей предупредили! Они идут.

9

Гремели колокола. Я прижала ладонь к горлу, голоса стражи и звон брони доносились с лестницы у подземелья. Нас предали.

Ахерн схватил меня за плечо.

— Ты знаешь, что делать, Бранвен. Иди через задний выход, а я останусь позади.

— Нет, теперь это слишком опасно. Ты должен пойти с нами.

Он покачал головой.

— Слишком поздно что-то менять. Если мы будем следовать плану, я могу остаться и позади. И вам нужно ухо в этом замке, пока вы отсутствуете.

Я прижала ладонь к руке брата. Его смелость была достойна Старых племен. Я кивнула, соглашаясь с его решением.

— Присмотри за Падрэгом и моими служанками, пока меня нет, — начала я. — Они могут не понять. Только так я могу уберечь их всех.

— Прошу, Бранвен. Иди. Времени мало.

Свет факела на лестнице стал ярче. С каждым мигом промедления стражи были все ближе. Артаган разминал запястья, он смотрел то на Ахерна, то на меня.

— Мне кто-нибудь расскажет, что происходит?

— На это нет времени, — ответила я. — Мне нужно, чтобы ты отключил Ахерна.

— Еще раз?

— Скорее! Должно выглядеть так, словно он пытался помешать нашему побегу. Быстрее, Блэксворд!

Артаган и Ахерн переглянулись, Блэксворд пожал плечами. Он извинился, отвел кулак и ударил моего брата по челюсти. Ахерн опустился на скользкий пол подземелья, копье застучало за ним. Я склонилась над ним и нащупала пульс. Мой бедный верный брат. Было грехом оставлять половину себя, чтобы спасти всех нас. Я поманила Артагана за собой.

— Скорее!

— Куда теперь? Мы заперты как крысы.

Он последовал за мной в другой конец подземелья. Убрав гору гнилого сена от камней, я нашла железный замок маленькой деревянной двери. Как и сказал Ахерн.

Древняя ручка развалилась в моей руке. Я фыркнула, выронив бесполезные куски.

— Она проржавела!

Эхо голосов стражей было близко. Они, похоже, уже нашли Ахерна на полу. Может, этот план был глупым. Как только они повернут за угол, сразу увидят нас. Артаган выругался и выбил дверцу. Разлетелись щепки, и мы нырнули в низкий проход. Мы оказались в темной комнате, наполненной сырым сеном. Артаган шепнул мне на ухо:

— Куда ты нас завела?

— К нашему спасению.

Я нашла рукой деревянное стойло и потянулась к покрывалу на стене. В щели между досками проникал лунный свет. Большой зверь рыл землю, хотел зашуметь, но я утихомирила его спокойным тоном. Артаган врезался в меня в темноте.

— Конюшни?

— Конюшни короля. Это его конь, Мерлин. Самый быстрый конь в королевстве.

— Ты собираешься выехать из главных ворот?

— Мой план довел нас сюда. А ты проведи нас мимо стражей у ворот.

Он помог закрепить седло, мы забрались на коня. Артаган схватил поводья жеребца одной рукой, длинный меч — другой. Я обхватила руками пояс Артагана, а Мерлин распахнул стойло и выбежал во двор.

В темноте открытого двора суетились солдаты, надевали туники и броню, некоторые уже были наполовину одеты, а другие возились со шлемами и ножнами. Скоро они окружат нас кругом из копий. Артаган бросился на солдат, сбивая их и срезая верхушки их копий. Один солдат схватил меня за ногу и попытался стащить с седла. Я закричала и толкнула его ногой в грудь, и он отлетел назад.

Все больше солдат выбегало из бараков, их привлек звон стали и ржание Мерлина. Я указала Артагану на врата. Стальные цепи сдерживали тяжелую решетку перед вратами.

— Целься в канаты ниже цепей! Они соединены с механизмом в сторожке.

Артаган вонзил пятки в бока коня, пробил толпу солдат на полной скорости. Одним взмахом меча Артаган разрезал веревки. Механизм застонал, цепи начали двигаться.