Между нами пламя

Глава 30

Алина

– Я не стану...

Второй раз звучит менее уверенно, чем первый.

Что Егор может сделать футболистам? Как далеко он готов зайти?

Судя по его лёгкой невменяемости – далеко.

Недовольно поцокав языком, он садится прямо, потом расслабленно откидывается на спинку.

– Вот как мы сейчас поступим, кареглазка: вместе поедем в участок, и я накатаю заяву на твоего Тимофея. Он спровоцировал меня на драку, нелестно высказавшись о моём отце...

– Но это же неправда! – взрываюсь я.

– Дослушай, – обрывает меня Егор. – Так вот: я ударил его, чтобы защитить честь отца. У нас завязалась драка. Потом подключилась вся команда. И попробуй потом докажи, что было как-то не так. Как минимум пара официантов подтвердит мои слова – я об этом уже позаботился. Тебя слушать будут в последнюю очередь. Ты – заинтересованная сторона. Сама понимаешь... Ну так что, мышка, отделаешься поцелуем или начнём создавать кучу проблем твою пареньку и его друзьям?

Я буквально обтекаю от этого всего. Но всё же нахожу в себе остатки отваги.

– У Тима мама – юрист, она это так не оставит. К тому же в команде есть парни из весьма обеспеченных семей. Их родители наверняка смогут замять дело.

Например, Фор. Его отец – крупный бизнесмен, они очень богатые. И Севен не из бедных.

– Это ты сейчас себя так успокаиваешь? – насмешливо поднимает одну бровь Егор.

– Нет, это я просто говорю, что не стану тебя целовать.

– Очень жаль.

Он хватается за руль, но не спешит трогаться с места.

– Почему люди просто не хотят дать мне то, что я прошу? Отец, Юлиана, теперь ты...

– Не сравнивай!

– И почему? – отпускает руль, вновь подаётся ко мне. – Это же просто поцелуй, Алина. Тебе ничего не стоит подарить его мне.

Протянув руку к моему лицу, убирает выбившуюся прядку за ухо. Проводит подушечкой большого пальца по щеке.

Чувствую себя как загнанный зверёк... И ничего не могу сделать. Ни отпрянуть, ни оттолкнуть... Зелёные глаза буквально гипнотизируют меня.

– Ты знаешь, что в истории человечества множество войн случалось из-за женщин? – его голос садится. – Так вот: я даю тебе шанс предотвратить ещё одну бойню. Просто поцелуй меня – и Тимофей будет прощён.

Мы долго смотрим друг другу в глаза. Я ни в чём не уверена. Знаю только одно – Егор не остановится. Он, и правда, объявит войну Тимофею. Из-за меня...

Но я не могу, не могу, не могу! Это неправильно!

Однако моё тело само принимает решение, не подчиняясь разуму. Подавшись к Егору, я быстро прижимаюсь к его приоткрытым губам. Замираю. Он тоже не двигается. Наши глаза открыты, и мы просто смотрим друг на друга. А потом одновременно делаем глубокий вдох, не отрывая губ. Проходит секунда, две, три...

Я хочу отстраниться. Это ошибка! Я сошла с ума! Но Егор кладёт ладонь на мой затылок и, удерживая меня на месте, начинает медленно шевелить губами. И мне приходится отвечать.

Крепко зажмурившись, заставляю себя ни о чём не думать, ничего не чувствовать. О глубочайшем сожалении и стыде перед Тимом я подумаю чуть позже, когда выберусь отсюда.

Егор целует меня неторопливо, нежно... Его пальцы зарываются в волосы, вторая рука гладит мою щёку.

Внезапно Гроз всем телом подаётся ко мне – и вот я уже прижата к дверце машины. Его язык раскрывает мои губы и медленно скользит в рот. Эти ласки обжигают нёбо и язык. Напоследок парень втягивает мою нижнюю губу в рот и прикусывает. Я распахиваю глаза. Егор отстраняется, не сводя с меня гипнотического взгляда.

– Это же было совсем не сложно, правда? – его голос хрипнет.

Мне хочется ответить что-то колкое и язвительное. Например, что не сложно, но противно. Но я не могу так сказать. Потому что мне не было противно, чёрт бы его побрал!

– Мы уже можем ехать? – заставляю свой голос не дрожать.

– Да, конечно, – улыбается этот дьявол.

Выезжает на трассу, долго едет вперёд, пока не находит место для разворота. На это мы теряем чертовски много времени. Да ещё эти пробки... Обратная дорога занимает целых пятьдесят минут.

Когда Егор паркуется возле участка, мне звонит Тимофей. Я пытаюсь открыть дверь машины, чтобы поговорить со своим парнем на улице, но замок заблокирован. Лихорадочно дёргаю ручку, в панике глядя на экран. Звонок вот-вот прервётся!

– Открой!

– Мы ещё не закончили. Но ты можешь ответить.

Гневно посмотрев на Гроза, принимаю вызов.

– Я уже дома. Твой отец сказал, что ты собиралась приехать в участок, – говорит Тимофей.

– Господи... Как хорошо, что тебя отпустили! – наконец позволяю себе на секунду расслабиться.

– Сразу хочу предупредить, что моя мать ничего не знает. А твой отец в курсе. Мы травмировались во время драки с фанами другой команды. Встретили их в парке. Поняла, малышка?

С губ чуть было не срывается: «Почему? Зачем всё это выдумывать?» Но и так понятно... Никто не хочет связываться с прокурором. И мой отец, и родители Фора или Севена. А Тим не хочет проблем своей маме.

Кошусь на Гроза, лениво развалившегося в кресле. На его губах блуждает самодовольная ухмылка. Он отлично осознаёт, какой властью обладает. Уверена, что не поцелуй я его – он, и правда, начал бы войну с футбольной командой. Жертв было бы много. Но тогда почему я чувствую себя так паршиво? Почему не считаю, что всё сделала правильно?

– Ты сейчас где? – спрашивает Тим.

– Еду домой, судя по всему.

– Хорошо. Набери меня, как приедешь. Нужно поговорить о случившемся.

В голосе Тима слышится недовольство, но почти сразу же тон меняется.

– Я, конечно, сам дурак... Надо было выбрать не такое людное место для разборок. Ещё и парней втянул...

– Я тоже виновата, – говорю шёпотом, продолжая смотреть на Егора.

– Алина, ты не виновата, что этот мажор преследует тебя! – говорит Тимофей строго. – Я с ним по-другому разберусь.

Господи... Что?!

– Ничего не нужно делать, Тим! Слушай, давай я позвоню, когда приеду домой.

– Да, буду ждать, малыш.

Отключается. Я зажмуриваюсь, прижав затылок к подголовнику.

Что он там задумал? Как хочет разобраться с Егором?

Я просто обязана не допустить этого! Ведь всё это только моя вина. Мне нужно было просто отдать флешку – и всё!

Ощущаю прикосновение к виску и распахиваю глаза. Егор сидит вполоборота, прижавшись щекой к спинке, и пытается погладить моё лицо. Отшатываюсь. Он тяжело вздыхает.

– Я так понимаю, едем домой?

– Я сама доберусь.

– Не говори глупостей, – бросает раздражённо Егор и хватается за руль.

По дороге звонит отец. Он тоже едет домой из участка и не понимает, как мы умудрились с ним разминуться. Я съезжаю с разговора и говорю, что увидимся дома.

Когда Егор тормозит возле моего подъезда и наконец-то снимает блокировку с дверей, я тут же выскакиваю из машины. Гроз вылетает вслед за мной и ловит за руку уже возле дома.

– Я никому не расскажу о том, что было сегодня, – говорит он, пожирая моё лицо глазами. – Но прошу тебя быть на связи. Не бегай от меня, Алина, а то я снова разозлюсь.

– Хорошо, я удалю тебя из чёрного списка, – цежу сквозь зубы.

– Отлично. Насчёт флешки я позвоню.

Порывисто прижимает меня к себе и целует в висок. После чего неторопливо идёт к машине.

Он выглядит так чертовски самоуверенно и расслабленно, словно у него не расцветает прямо сейчас синяк на скуле. Словно он не устроил этот кошмар в пиццерии.

Егор – игрок. И он ловко играет со мной и моими чувствами.

Залетаю в подъезд, вихрем поднимаюсь по лестнице, врываюсь в квартиру и прячусь в своей комнате. Меня душат слёзы. Позволяю себе порыдать, пока не приехал отец.

Эмоции захлёстывают... Егора я безумно боюсь. Но всё же целовала его не только поэтому.

Тогда, почему?

Не знаю, не знаю, не знаю.

Боже... Я запуталась...

Но отчётливо знаю одно! Должна во всём признаться Тимофею. Ни к чему ему такая ужасная девушка.

– Что ты задумал?! – меня срывает на эмоции, хоть я и обещала себе быть терпеливее.

Вчера нам с Тимом не удалось созвониться. Вернулся отец, и мы долго с ним беседовали о случившемся. И вот сегодня Тим в моей комнате, а отца нет, он уехал по каким-то делам.

– Оставь это мне, малыш, – тянет ко мне руки парень. – Раз уж мы с тобой сейчас одни, не хочу говорить про этого оленя. Лучше иди ко мне.

Поймав мою кисть, Тим притягивает меня к себе колени. Упираюсь ладонью в его часто поднимающуюся и опускающуюся грудь. Моя грудная клетка тоже частит. Потому что то, что я планирую сделать, наверняка разрушит наши отношения.

Я должна признаться во всём! Во всём!

С грустью смотрю на синяк под его глазом, на разбитую губу. Осторожно провожу по ней пальцем. Тимофей пытается меня поцеловать, но я уворачиваюсь и соскакиваю с него. Сажусь на кровать, а Тим остаётся в компьютерном кресле. Его брови недовольно хмурятся.

– Скажи мне, пожалуйста, что ты задумал! – почти умоляю его.

– Понимаешь... Теперь это касается не только нас с тобой. Этот мудак развёл нас на драку, потому что хотел проблем всей команде. И ответить мы сможем, если что.

– Не надо...

– Почему? Ты его боишься?

Киваю. Тим вскакивает и пересаживается ко мне. Обнимает за плечи.

– Тебя он не тронет, обещаю.

– Мне кажется... Дело в том... что в первую очередь он тронет именно меня, – говорю я, запинаясь. – Похоже, я... н-нравлюсь ему... И выражает он это таким вот извращённым способом...

– Думаешь, я этого не понял? – восклицает Тим. – Именно поэтому я это так не оставлю! Мы с ребятами уже пробили основное его окружение. Там все такие же, как он. Мажоры, прячущиеся за спинами своих родителей. Хлюпики. Если Грозный хочет бойни, ему придётся втянуть в это своих дружков. Спасибо они ему не скажут.

Тимофей и остальные члены команды, конечно, очень развиты физически. Они сильные, ловкие, выносливые... Временами безбашенные, но не такие безбашенные, как Егор и его друзья. Но последние тоже обладают прекрасной физической формой.

И я не для того целовала вчера Егора, чтобы допустить эту войну!

Вскакиваю и начинаю нервно расхаживать по комнате. Тимофей настороженно наблюдает за мной.

– Ты должен остановить это всё. Не надо втравливать в это ребят!

– Да они сами мечтают надрать всем задницу!

– Перестань! – обрываю его шутливый тон. – Это совсем не шутки, Тим! Егор очень умный, хваткий, изворотливый. Блестящий стратег. Он всех вас размажет ещё до того, как случится драка.

– Давай-давай, продолжай его нахваливать... – язвительным тоном произносит Тим.

Упав на спину, разглядывает потолок. Желваки на его скулах играют.

– Я... Я не нахваливаю. Просто хочу, чтобы мы это проехали уже. Со своими проблемами я разберусь сама, не буду тебя втягивать. А ты не будешь втягивать ребят.

– Они уже втянуты и жаждут крови.

– Ты можешь это остановить.

Тим медленно садится и буравит меня взглядом.

– У вас что-то с ним было, да?

Пульс стучит у меня в ушах. Едва заметно киваю.

– Что? – голос Тима звенит от напряжения.

– Он меня целовал. В загородном доме Юлианы. Трижды. Против моей воли.

Тимофей громко сглатывает. Вижу, как дёргается его кадык.

– Что-то ещё?

– Да... – с шумом выдохнув весь воздух из лёгких, судорожно вдыхаю. – Вчера он сказал, что напишет заявление в полицию, и вы все пострадаете. И что я могу это остановить, если...

– Продолжай.

– Если поцелую его. Я это сделала. Всё. И я так сожалею... – с трудом выдерживаю острый взгляд Тима, но продолжаю уже увереннее: – И в то же время не жалею! Потому что один ничего не значащий поцелуй помог разрешить эту ситуацию. А ты сейчас говоришь мне, что не намерен отступать. Как ты думаешь, чего потребует Егор в следующий раз, а? От меня потребует, Тим!!

Парень громко втягивает воздух сквозь плотно сжатые зубы. Медленно встаёт и подходит ко мне вплотную. Приходится задрать голову, чтобы смотреть в его глаза. И то, что я вижу в них, меня пугает.

Он не отступит. Задето его эго, которое ничуть не уступает эгоизму Егора.

– То есть... ты предлагаешь мне замять эту тему? Какой-то, бл*ть, мудак насильно целует мою девушку, а я... Я что, должен отряхнуться и сказать: «О-о... Ну ведь ничего страшного не случилось! Это ведь ничего не значащий поцелуй!» и просто идти дальше?! Так??

Да, выглядит это именно так... Но Тим словно не понимает, что в ином случае будет только хуже.

Хватаю его за руку, сжимаю.

– Вчера вы подрались. Ты уже отомстил, слышишь?

– Этого мало, – темнеет взгляд Тимофея. – Чертовски мало! Я хочу сломать ему хребет за то, что он сделал!

Что там Гроз вчера говорил? Войны из-за женщин? Ну и что мне делать сейчас? Никто из этих «рыцарей» не хочет останавливаться!

Отпустив его руку, делаю шаг назад. Не оставляя себе ни секунды на сомнение, тихо произношу:

– Тогда нам лучше расстаться.

Не выдержав шока в глазах Тимофея, отворачиваюсь. Он подлетает ко мне, обхватывает лицо ладонями.

– Что ты такое говоришь, малыш?

И если его голос звучит почти нежно, то в глазах сверкают гневные молнии. А мои глаза щиплет от слёз.

– Я не вижу другого варианта. Егор оставит тебя в покое, если мы расстанемся. Я уверена в этом на двести процентов.

– Вот так просто, да? – дёргает бровями Тим. – Гроз хочет, чтобы ты ушла от меня, и ты послушно и легко это делаешь. Молодец!..

От колкого тона Тимофея слёзы всё-таки льются из глаз.

– Для меня это совсем не просто, – шепчу в ответ.

Тим вытирает слёзы с моих щёк. Его жест вроде бы ласковый, но сам он словно камень. В его глазах нет печали, скорее – злость и непонимание. Он отходит от меня и нервно проводит ладонью по волосам.

– Короче... Либо я отказываюсь от тебя, либо забиваю на Грозного. Так? Я всё понял правильно? В любом из случаев, стану трусом!

– Не трусом! Нужно просто поступать разумно! – сбивчиво тараторю я.

– Этот мудак целовал тебя! – кричит Тимофей, не сдерживаясь.

Я вся сжимаюсь. Мне хочется сгореть от стыда, провалиться сквозь землю! И в то же время – обнять Тима и долго просить у него прощения. Ведь внутри меня зародилась какая-то странная тяга к другому парню. Я этого не хотела, но это случилось.

Как её выцарапать из себя?

– Знаешь... Я, пожалуй, пойду, – Тим награждает меня таким взглядом, словно прочёл мои мысли. – Сейчас я плохо соображаю.

Не останавливаю его. Плетусь за ним в прихожую и молча смотрю, как он надевает кроссовки.

– Мы не расстаёмся, понятно?

Схватив за подбородок, Тим вынуждает меня задрать голову. Не дав ничего произнести в ответ, быстро прижимается к моим губам. Этот поцелуй пропитан отчаянием.

Когда Тимофей уходит, не сказав больше ни слова, я как-то совершенно разваливаюсь на части. А потом ещё и папа является с весьма прискорбной новостью.

– Сегодня родственнички пожалуют, – сообщает он недовольным голосом.

– Кто?

– Сестра твоя. С муженьком.