Между нами пламя

Глава 45

Гроз

– Аааа! Знатный Бада Бум вышел! – восторженно верещит Дан в трубку.

– Ты там как?

– Подожди, музон убавлю.

Музыка в его тачке стихает.

– У меня вся рожа болит! – ржёт Аверьянов. – А ещё Макс нас кинул. И Мир тоже. И моя рожа болит именно из-за них.

– Ладно, не ной. Хрен с ними.

Сегодня Аверьянову сильно досталось, несмотря на то, что нас было около сотни. Правда, половина в драку не влезала. Я не позволил. Вообще хотел один на один с этим футболистом всё выяснить, но кто-то из его друзей спровоцировал общий кипиш. Ну и хрен с ними. Как вышло, так вышло...

– Нет, я это Миру припомню... – бубнит Дан.

Решаю не рассказывать другу, что минуту назад Дамир мне позвонил и сообщил, что кто-то из наших устроил пожар в здании, где занимается танцами его Ева – сестра футболиста. А ещё в ту же студию ходит сводная сестричка Макса. Судьба определённо сука, вашу мать!

Я не имею никакого отношения к поджогу. И понятия не имею, кто это сделал и по чьей указке. Но Дамир явно не поверил в мою непричастность, на что мне, в общем-то, глубоко насрать.

– Езжай, я догоню, – говорю Дану и притормаживаю.

– Ждём тебя, Гроз! Нас ждёт пати!.. – протягивает Аверьянов и напевает: – Бада бум, бада бум, бада биг...

Отключаюсь и торможу возле магаза. Дан проносится мимо. В горле пересохло, в теле лёгкий тремор после драки. Губа вхлам разбита, а на груди сто процентов будет здоровенный синяк. Футболист знатно протаранил меня своей башкой перед тем, как мы рухнули на землю. Что было потом – как в тумане. Мы просто метелили друг друга, пока не раздался выстрел.

Кто-то из соседей этого Сэвена вышел с сайгой и бомбанул в воздух. Многие из наших обосрались и прыгнули в тачки. Я уезжал последним. Мы успели свалить до прибытия ментов...

Алину этот мудак мне так и не отдал. Заявил, что я получу её только через его труп. Ну, видимо, этому Тимофею на свою жизнь насрать.

Выхожу из машины. Одежда уже вхлам промокла, поэтому не тороплюсь укрыться под навесом супермаркета. Неспешно поднимаюсь по ступенькам, задрав лицо к небу. Прохлада дождя немного снимает боль в губе. Захожу в магаз, покупаю колу. Расплатившись, иду на выход. И уже подойдя к двери, вижу... Вижу её. Возле моей тачки. Вся мокрая. С одежды капает. На голове – капюшон лёгкой куртки. Волосы прилипли к щекам и шее.

Меня словно невидимой силой толкает в спину, и через мгновение я оказываюсь возле Алины.

Это ведь не глюк? Она действительно здесь?

– Мышка... Ты чего здесь?

Но ответить не даю, потому что... Потому что мне всё равно, что она тут делает. Главное, что она здесь. И мне нужно схватить этот мираж поскорее, пока он не растворился в воздухе.

Обняв её, с силой притягиваю к себе. Чувствую, как она пытается вдохнуть, уткнувшись в меня носом. Давит на мои плечи, отстраняется и произносит дрожащим голосом:

– Я здесь, Егор. Я пришла. Прошу, закончи эти бессмысленные разборки. Прекрати это всё.

Открываю дверь тачки.

– Садись живо.

Послушно забирается в салон. Я быстро обхожу машину, сажусь за руль, завожу мотор. Зашвыриваю колу на заднее сиденье и включаю печку на полную мощь.

По телу разливается приятная эйфория. Нет, не от горячего воздуха в салоне, а оттого, что моя кареглазка здесь. Даже вспомнить уже не могу, что мы там с ней не поделили. Флешку? К чёрту её!

Она здесь! Со мной! И теперь я хрен её отпущу!

– Снимай куртку, надо тебя согреть, – говорю я тоном, не терпящим возражений.

Сам вновь выхожу на улицу и, открыв багажник, хватаюсь за спортивную сумку. Она набита моей одеждой. Давно уже лежит здесь, потому что я постоянно кочую по друзьям и вожу с собой сменные вещи. Достав несколько шмоток, возвращаюсь в тачку. Алина до сих пор не сняла куртку, и я помогаю ей это сделать. Насквозь промокшая тряпка летит на резиновый коврик.

– Перебирайся на заднее сиденье и переодевайся.

Вручаю ей сухую одежду. Это толстовка и спортивные штаны.

– Я... в порядке... В-всё н-нормально... – говорит Алина, стуча зубами.

– Переодевайся, я сказал!

Вздыхает. Перебирается назад. Я жму на газ, предпочитая убраться от входа в магазин. Сворачиваю в маленький проулок, прячась от посторонних глаз.

В машине кромешная темень. Только подсветка приборной панели позволяет ориентироваться в пространстве. Сзади слышится шорох. Тяжело сглотнув, заставляю себя не поворачивать голову и не пялиться на девушку. Раздеваюсь сам. Избавившись от мокрой кофты, натягиваю сухую футболку. Хотя мне, собственно, совсем не холодно. В груди такой пожар от присутствия мышки, что даже немного страшно.

Что я могу с ней сделать? Как планирую навечно привязать к себе?

– Я всё, – говорит Алина.

– Отлично.

Снимаю кроссы. Тоже перебираюсь на заднее сиденье и, глядя в глаза девушке, стягиваю с себя спортивные штаны. Она дёргается к двери.

– Боишься меня, да? – хватаю за руку, притягиваю к себе. – Считаешь меня маньяком?

– Н-нет.

– Тогда куда побежала?

– Я... Я просто...

Опускает взгляд на мои боксёры, сглатывает.

– Ты меня неправильно понял, – кусает губы.

Мне хочется смеяться, но я сдерживаюсь. Тянусь к переднему сиденью, беру сухие джинсы и быстро их надеваю. Уверен, что теперь Алина покраснела до кончиков ушей. И всё-таки позволяю себе усмехнуться.

– Плохие у тебя мысли, кареглазка.

Она качает головой и вновь отодвигается к двери. Забирается на кресло с ногами, пряча под себя босые ступни. Натянув на голову капюшон толстовки, обнимает себя за плечи. Короче, выглядит так, словно пытается закрыться в себе.

Придвигаюсь ближе. Мы долго смотрим друг другу в глаза.

Итак, что дальше? О чём мы будем говорить? Она теперь моя... или как?

Мысли путаются, и телом начинают управлять инстинкты. Я протягиваю руку к её лицу, провожу по щеке, смахиваю капюшон с её головы. Обхватив затылок девушки, тяну её к себе. До тех пор, пока её лицо не оказывается в паре сантиметров от моего. Взгляд Алины опускается на мои губы, и она несмело проводит пальчиком по ранке.

Ммм... Это так приятно!.. Мурашки бегут по всему телу.

– Егор, за мной следят, – внезапно произносит Алина, и я отпускаю её.

– Знаю.

– Мне угрожали.

А вот это пи*дец!

– Кто? – хриплю я, задыхаясь от поднимающейся ярости.

– Я его не знаю... Он из твоих. Вернее, сказал, что от тебя. Тогда, у Фора на вечеринке...

Из моих, значит? Ну и кто это? Мир, Макс? Нет… Кто? Круглого сегодня, кстати, не было, этот мудак куда-то потерялся по пути. Его мотак просто испарился, пока мы скопом гнали к месту драки.

Кто, бл*ть, посмел?!

– Расскажи мне всё по порядку.

И Алина рассказывает, явно упуская некоторые детали. Говорит, что тот парень угрожал ей и её семье расправой, если она отдаст флешку мне. Заявил, что ею заинтересовались весьма серьёзные люди. А под конец Алина шепчет, что расправы не избежать, потому что флешки у неё нет. Её отец отдал компромат спецслужбам.

И это очень нехорошо... Вот олень! Ведь мой папаша быстро разрулит всё с полицаями и всякими там следоками. У него всё везде схвачено. Скорее всего, дело просто замнут, и всё!

Моя мышка уже не сдерживает слёз, и я поспешно её обнимаю.

– Ну ладно, всё. Всё! Ничего твоему отцу не будет. Папаша его не тронет, обещаю. И тебя тоже. Я не позволю, слышишь?

– Всё так запуталось... – всхлипывает Алина.

Торопливо вытирает слёзы со щёк, всё ещё пытаясь казаться стойкой.

– Я совсем этого не хотела, Егор. Не хотела, чтобы всё так далеко зашло. Я просто побоялась отдать тебе флешку, потому что...

А мне плевать на то, что было «до»! Важно, что происходит сейчас. И я не даю ей закончить. Нахожу губы девушки и осторожно целую. Да, мне больно. Разбитая губа сейчас снова начнёт кровоточить, но мне плевать. Я просто хочу целовать её. Я так долго хотел поцеловать её, что, кажется, помешался на этой мысли.

Сначала Алина пытается отстраниться, и мне приходится удерживать её лицо рядом, схватив за щёки.

– Пожалуйста... Пожалуйста, не отталкивай меня. Дай мне... Дай мне то, что нам обоим так необходимо...

Она сдаётся и целует в ответ. Нежно, осторожно, мягко... До мурашек в каждой клетке тела. До рвущихся из меня стонов, которые не получается подавить.

Алина несмело обвивает руками мою шею. Впиваюсь в её губы уже сильнее. В итоге мы просто пожираем друг друга, вашу мать!

Я никак не могу насытиться... Не могу напиться её тихими стонами, проникающими куда-то очень глубоко в меня. Перемещаюсь на шею девушки и прикусываю кожу. Оттянув ворот толстовки, целую ключицы. И снова губы, щёки, нежное местечко за ушком... Зацеловываю её лицо.

Алина дрожит и цепляется за меня, комкая в кулаке мою футболку.

С ума схожу от неё!.. И не могу найти в себе силы остановиться. А остановиться нужно. Иначе я всё испорчу!

Наш поцелуй становится металлическим на вкус. Всё-таки рана на губе лопнула...

Алина отстраняется первой. Испуганно смотрит на мой рот. Я провожу языком по губе, слизывая кровь, и усмехаюсь.

– Впервые моя кровь такая приятная на вкус. Сейчас она на вкус как ты.

Вновь притягиваю к себе Алину. Чёртова ранка мешает мне её целовать, потому что не хочется перепачкать эти сладкие губы. Поэтому я трусь носом об её нос, провожу по скуле... Спустившись к подбородку, прикусываю его зубами.

Стук наших сердец заполняет салон. Заглушает даже чёртов дождь, барабанящий по крыше авто. Вот оно – наше пламя! Теперь мы оба горим в нём. И оба его чувствуем.

Ааа!! К чёрту всё!

Я вновь целую Алину, и она больше не отстраняется. Зарывается пальчиками в мои мокрые волосы, впивается ноготками в кожу. И я плавлюсь в ощущениях, тону в фантазиях... В этих фантазиях на нас с Алиной значительно меньше одежды.

Мои руки начинают жить собственной жизнью и забираются под её толстовку. Пальцы скользят по резинке спортивных штанов, забираются под неё, медленно и провокационно поглаживая нежную кожу.

– Егор! – шепчет Алина срывающимся голосом.

Фак! Как остановиться-то?

Оставляю в покое штаны. Ладони скользят по рёбрам девушки, ощущая дрожь, потряхивающую всё её тело.

– Шшш... тише... Я тебя не обижу, – шепчу ей в губы и вновь глубоко целую.

Глажу нежную кожу под грудью, не смея подняться выше. Не здесь. Позже... Я сделаю Алину своей очень скоро.

– Ты же никогда и ни с кем... Ммм?

Затуманенным похотью взглядом смотрю ей в глаза. Алина качает головой.

Отлично... Моя девочка. Чистая. Невинная. Только моей будет!

Мы бесконечно долго целуемся, дышим одним воздухом на двоих. Пламя между нами обжигает, плавя нервные окончания.

Укладываю Алину на сиденье, сам ложусь сверху. Это получается как-то само собой... Наверное, я слишком долго этого желал, поэтому уже почти не контролирую своё тело. А надо притормозить. Очень надо.

Стягиваю футболку через голову. Гладя щёки девушки, вновь припадаю к губам в долгом поцелуе. Пальчики Алины робко путешествуют по моим плечам и шее. Под черепной коробкой искрит и взрывает от этих нежностей.

Мне хочется её раздеть и исследовать всё красивое, такое податливое сейчас, тело девушки, но пока я просто целую… целую… и целую её вкусные губки. Кажется, они шевелятся, пытаются что-то сказать.

– Т-твой т-телефон...

Я не сразу понимаю, о чём она говорит. Пьян от кайфа. Невменяем.

– Ответь. Вдруг это срочно?

Нехотя тянусь к айфону, закреплённому в держателе на панели. Звонит Дан. Вообще-то, это не срочно. Но надо сказать ему, что я не приеду.

– Короче, братан, если ты едешь ко мне, то срочно разворачивайся! – скороговоркой выпаливает Аверьянов. – У нас тут наряд ОМОНа. Всех вяжут. Трындят о каком-то поджоге...

В трубке слышится возня, крики, отборный мат...

– Я понял, понял... Просто мамочке звонил, – с насмешкой в голосе говорит кому-то Дан и отключается.

Какого хера?

Резко сажусь. Пару секунд тупо пялюсь в потухший экран, пытаясь собрать мозги в кучу. Перебираюсь за руль. Оборачиваюсь к растерявшейся Алине.

– Я отвезу тебя домой. Мне нужно... ехать.

Нужно понять, что происходит.

– Егор, – тянется ко мне, касается плеча. – Всё нормально?

А я не знаю, что ответить. Чувствую, что на этот раз дело дрянь. И так просто нам всем из этого дерьма не выбраться.

Поспешно напяливаю футболку, обуваюсь и жму на газ. Алина перебирается вперёд. Надевает свои мокрые кеды, собирает с пола мокрую одежду.

– Ты, главное, ничего не бойся. Просто будь дома. С отцом я всё решу. Помнишь, я говорил тебе о своих связях? Раз флешка уже у спецов, то так просто от неё никто не избавится. Особенно, если за дело возьмётся ещё и коррупционный отдел.

Но никаких гарантий нет, вашу мать!

– Мы с тобой увидимся завтра, – сжимаю её плечо. – Главное, возьми трубку, когда я позвоню.

– Возьму, – тихо отвечает мышка. – Но скажи хотя бы, что происходит.

– Кажется... – облизываю губу, вновь слизывая каплю крови. – Кажется, мой отец решил меня подставить. Походу, я понял его игру.

– Как подставить?

– Неважно. Я разберусь.

– Егор, нам ещё о многом нужно поговорить.

Касается моей руки, которой я сжимаю руль. Позволяю себе отвлечься от дороги и бросить взгляд на свою мышку. Глаза большие, виноватые, подбородок подрагивает.

Сегодня я не готов к разговорам. Боюсь услышать что-нибудь плохое. А плохого и так предостаточно в моей жизни. Нужно дозировать, чёрт возьми.

– Не сегодня, – ловлю её пальчики, подношу к губам, целую. – У нас будет ещё очень много времени, кареглазка.

Через пару минут паркуюсь возле её дома. Не могу отпустить без поцелуя и обещания, что завтра мы всё начнём с чистого листа. Без чёртовой флешки, футболиста и прочей хрени.

– Ты мне веришь? – глажу её щёчки, удерживая лицо напротив своего.

Утвердительно моргает.

Ещё один невесомый поцелуй. И ещё. И ещё...

Наконец отпускаю её. Провожаю Алину взглядом, пока она не исчезает в дверях подъезда. Потом звоню отцу. Тот недоступен.

Двинувшись в сторону своего дома, набираю своему давнему приятелю Царёву.

– Гроз? В чём дело, бро? – удивляется он моему звонку.

Вообще-то, Царёв старше меня на два года, и мы давно не в одной тусовке.

– Богдан, помнишь, я просил помочь выйти на отдел по борьбе с коррупцией?

– Помню.

– Так вот, время пришло.

У его близкого друга матушка работает в этом отделе.

Мы обговариваем детали. Богдан обещает, что всё сделает. Прощаемся как раз в тот момент, когда я въезжаю в ворота собственного дома. И тут меня ждёт пренеприятнейший сюрприз...

Как только я выхожу из тачки, меня тут же вяжут менты. В тени рядом с домом стоит отец, наблюдая за происходящим. Кажется, он упивается этим зрелищем, хотя пытается изобразить на лице сожаление. Типа – не в его власти меня спасти.

Сукин сын! Думаешь, я буду отдуваться за твои поступки?

Ни хрена!