Мелодия любви

7

В доме начались перемены.

Майкл и Клаус начали строить будку для собаки.

По рекомендации Кейт пригласили домработницу. Ею оказалась энергичная женщина пятидесяти лет, она пришла, вооруженная списком моющих средств, которыми привыкла пользоваться. В конце первого дня Хелен, несмотря на сияющие полы и пустую корзину, обычно переполненную бельем, вся изнервничалась — присутствие постороннего человека в доме утомляло.

— Что случилось? — Майкл, направлявшийся к гаражу, рядом с которым полным ходом шло сооружение будки, задержался в кухонных дверях. В одной руке он держал пилу, в другой — металлическую рулетку, позаимствованную у Хелен. Она сидела за кухонным столом в глубоком раздумье.

— Ничего особенного…

— Вас, кажется, вовсе не радует, что дом сверкает чистотой, — заметил он.

— Мне немного не по себе.

— Может, вам лучше уходить из дома на то время, пока миссис Николсон будет наводить чистоту? Наверное, у вас такое чувство, что вы мешаетесь у нее под ногами.

— Да, — вздохнула Хелен. — И на кухне она разложила все по-своему. И еще я поняла, что отдавать распоряжения — не моя стихия.

— Как следует вести себя с домработницей? Все очень просто, — заявил он. — Держитесь дружелюбно, время от времени приглашайте ее выпить чашечку чая, но свои пожелания излагайте четко. Это надежный путь к взаимному удовлетворению.

— Откуда такие познания? — спросила Хелен.

— Когда приходится руководить людьми, то все равно — лаборанты это, практиканты или домработницы. Дружелюбие плюс твердость — вот правильный девиз. — Майкл с сокрушенным видом взглянул на инструмент, который держал в руках. — Но собачьи будки — это определенно не по моей части.

— Зачем вы тогда все это затеяли?

На лице Майкла отразилась досада.

— Я решил, что проблем не будет.

— Вам требуется помощь?

— Нет. Благодарю, но нет, — с достоинством ответил Майкл. — Последнее время мою гордость то и дело задевают, поэтому я твердо намерен преуспеть здесь.

— Задевают гордость?

— Вы понимаете, что я имею в виду, — сказал он негромко.

Оставшись одна на кухне, Хелен задумалась. Неужели она и правда дала Майклу пищу для размышлений? И каков будет его следующий шаг?

Следующее, что сделал Майкл, — ударил вместо гвоздя по собственному пальцу, что сопровождалось воплем и потоком весьма эмоциональных выражений. Когда суматоха улеглась, пришлось вести его в больницу на рентген. К счастью, обошлось без перелома, но палец пострадал достаточно серьезно, пришлось забинтовать всю кисть и наложить шину.

Когда они вернулись домой, Хелен сказала:

— Я считала, врачам свойственна ловкость рук.

Он угрюмо взглянул на нее поверх чашки с чаем.

— Хирургам может быть. У меня другая специальность.

— Разве не все врачи учатся оперировать?

— Есть немалая разница между построением собачьей будки и оперативной помощью больному.

— Да ладно, мам! — примирительно сказал Клаус и повернулся к Майклу. — Нельзя же уметь все на свете. У отца Марта как раз есть набор всевозможных инструментов, он поможет закончить будку. Я что-то устал, пойду, пожалуй, спать. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — откликнулись Майкл и Хелен.

— Он прав, — сказала Хелен рассудительно. — Все уметь нельзя.

— Черт! Только не начинайте утешать меня.

Хелен откинулась на стуле.

— Хорошо, больше я не скажу ни слова.

Майкл мрачно смотрел, как она пьет чай, затем отодвинул от себя чашку и скрестил на груди руки.

— Я не имел в виду, чтобы вы вообще перестали со мной разговаривать.

— О чем вы желали бы поговорить?

Он раздраженно посмотрел на свою руку в лубке.

— По правде сказать, у меня нет настроения вести беседу. Мне хотелось бы чего-то совсем в ином роде.

— Например? — необдуманно спросила она.

— Чтобы кто-нибудь уложил меня в постель и баюкал в своих объятиях, пока я не усну. Иными словами, я нуждаюсь в нежной заботе.

Некоторое время Хелен была весьма близка к тому, чтобы поддаться искушению. Разогнать поцелуями его меланхолию, пойти по пути бездумного наслаждения — каким это было бы счастьем. Почувствовать, что нужна ему по-настоящему… Но нет, лучше не мечтай, одернула она себя и встала.

— Майкл, в больнице меня снабдили легким снотворным, на случай, если вам не удастся заснуть.

В его глазах промелькнуло несколько разнообразных эмоций.

— Хелен, чтобы заснуть, мне понадобится нечто гораздо более сильнодействующее, чем легкое снотворное.

— Лучше не думайте об этом. Спокойной ночи, — сказала она.

Майкл тоже поднялся.

— Прежде чем вы уйдете, Хелен… — Он обнял ее здоровой рукой за талию, привлек к себе с неожиданной силой и произнес в ответ на ее удивленный взгляд: — Думаю, стоит продемонстрировать вам, на что я способен даже с одной рукой.

Он наклонился и принялся целовать ее с таким напором, что стало ясно — никакие протесты в расчет не примет. Умудрившись обнять ее пострадавшей рукой за плечи, он целовал Хелен до тех пор, пока у нее не перехватило дыхание. Затем наконец отпустил.

— Вот. Возьмите это с собой в постель, Хельга Лансбери.

Хелен облизала пылающие губы и приложила ладонь к сердцу, пытаясь успокоить его, тогда как ее тело пылало, охваченное чувственным восторгом, которому суждено было пропасть впустую. Она была уверена, что ненавидит его в эту минуту.

— Что это за детский способ потешить свое самолюбие? — Ее глаза горели мрачным огнем.

— Самолюбие? Возможно, — процедил он. — Но если вы не способны утешить мужчину, вам вообще не стоит с ними связываться.

— Если бы не ваша раненая рука… — выговорила она сквозь зубы.

Но тут он поднес ее руку к губам и поцеловал.

— Идите спать, Хелен.

Хелен отправилась в кровать, но мыслимо ли было заснуть? Сначала в ней долго клокотало возмущение. Мужчина, способный поцеловать женщину вопреки ее воле из-за того, что задета его гордость… Но разве она оскорбила его? Ее замечание о врачах не могло уязвить его до такой степени. И этот мужчина еще упрекал ее, что она делает из мухи слона!

Постепенно негодование сменилось замешательством, а затем горькими слезами. Хелен почувствовала себя такой одинокой, такой несчастной…

— Что это с тобой стряслось? — Артур О'Бэлли взглянул на руку Майкла.

— Лучше не спрашивай, — ответил тот. Они встретились с семейством О'Бэлли у здания кинотеатра.

— От несчастного случая никто не застрахован, — сказал Клаус.

— Спасибо, приятель, — ответил Майкл. — Не стоит на этом заострять внимание. Не войти ли нам? — Он кивнул на вход.

Кейт бросила на Хелен вопросительный взгляд, немного приотстав с ней от остальных. Хелен коротко объяснила, что произошло, и прибавила:

— Но не говори ему, что я тебе рассказала. Он сегодня не в лучшем настроении.

— Ни полслова, — пообещала Кейт. — Уж эти мужчины! — присовокупила она с таким чувством, что Хелен рассмеялась с облегчением.

Увидев Венди в джинсовом сарафане и тенниске в белую и красную полоску, с волосами, заплетенными в рыжие косички, перехваченные красными бантиками, и загоревшиеся радостью глаза Клауса при виде девочки, Хелен ощутила прилив бодрости.

Снабдив себя лимонадом и чипсами, компания прошествовала на свои места.

Когда они покидали кинотеатр, даже Майкл продолжал смеяться. Обед в уличном кафе тоже прошел оживленно, после чего весьма довольные друг другом все разошлись по домам.

— Спасибо за фильм, — сказала Хелен Майклу. — Надеюсь, он не показался вам слишком детским.

— Мне он доставил удовольствие. А особенно приятно было смотреть на то, как радуются Венди и Клаус. И вы тоже, — более сдержанно добавил он.

Хелен поморщилась.

— Я думаю, во мне до сих пор много детского. Как палец?

— Немного дергает.

Она помедлила, а он терпеливо ждал с серьезным сосредоточенным выражением.

— Я пойду спать, — пробормотала Хелен.

Майкл улыбнулся улыбкой сытого тигра — ленивой, добродушной, но не оставляющей сомнений, что вас проглотят без колебаний. Во всяком случае, фигурально.

— Почему бы нет, — ответил он вкрадчиво. — Нам обоим не помешает хорошо отдохнуть.

Хелен поджала губы.

— Я действительно нуждаюсь в отдыхе. Завтра ярмарочный день, придется вставать ни свет ни заря.

И с достоинством выплыла из комнаты.

Она всегда любила праздничную атмосферу ярмарки. Иметь собственную палатку — островок среди шумной сумятицы — для нее было истинным удовольствием. Чего только здесь не предлагалось посетителям: одежда, горшечные растения, цветы, ремесленные изделия, соленья и варенья, свежие овощи, выпечка всевозможного рода… Но палатка с воздушными змеями была всего одна. Хелен недавно приобрела тент, которым защищала себя и свои изделия от непогоды, а также обзавелась двумя складными стульями и корзинкой для пикника.

Она как раз наливала себе лимонад, когда мимо прошла Миранда Шелл, но, заметив ее, вернулась.

— Хелен!

Хелен подняла взгляд и настороженно замерла.

— Привет, — выговорила она с некоторым опозданием. И, поскольку все еще продолжала чувствовать себя виноватой перед этой девушкой, предложила: — Если не слишком торопишься, выпей со мной лимонаду.

— С удовольствием! — Миранда уселась на второй стул, сняла с головы живописную шляпу, которая дополняла ее наряд, состоявший из короткой юбки и топа, скорее напоминавшего верх купальника, и принялась ею обмахиваться.

Хелен достала второй пластиковый стаканчик.

— Вот — холодный лимонад домашнего приготовления. Миранда… — Она помедлила и тоже присела на стул. — Надеюсь, ты не питаешь ко мне ненависти?

Девушка посмотрела в свой стаканчик, затем подняла на Хелен свои изумительные глаза.

— Я над этим размышляла, — медленно проговорила она, и Хелен задержала дыхание. Но Миранда внезапно хихикнула и сказала: — Интересно, представляешь ли ты, каким настойчивым может быть Люк Эскью?

Хелен сморщилась.

— Боюсь, это я посоветовала ему проявить настойчивость…

— Потому-то я и пришла сюда. — Миранда сокрушенно огляделась.

— Так это Люк пригласил тебя?

— Да! Здесь мило, чисто, патриархально. А обедаем мы в ресторане на берегу моря.

— Но где же он?

Миранда махнула рукой.

— Тут рядом выставлены макеты паровозов, и он так увлекся, что я уговорила его задержаться.

Их взгляды встретились.

— Что тебе сказал Майкл? — тревожно спросила Хелен.

Миранда посмотрела на нее изучающим взглядом.

— Сказал, что женится на тебе любой ценой.

Хелен приоткрыла рот.

— А ты не знала? — недоверчиво нахмурилась Миранда.

— Это только ради Клауса, — объяснила Хелен.

— А ради самой тебя?

Хелен отвела глаза и отхлебнула лимонад.

— Давно ты любишь его?

Вопрос Миранды на некоторое время повис в воздухе.

— С того дня, когда он пришел ко мне на помощь одиннадцать лет назад у счетчика автостоянки, — еле слышно пробормотала Хелен и закрыла глаза. — Но в это трудно поверить.

— Почему же?

Хелен немного помолчала.

— Я рассказывала тебе про Гарри… В то время я только-только потеряла его, прошло всего несколько недель, и это внушило мне ужас.

Миранда подалась вперед.

— Милая, если тебя это утешит… я возвращалась домой, чтобы обручиться с одним парнем, но мне досталось место в самолете рядом с Майклом Чесменом. За одну минуту я позабыла о существовании того парня, — сухо прибавила она.

Хелен вымученно улыбнулась.

— Я знаю, что ты стараешься помочь, но от этого только хуже. Теперь получается, что я как будто являюсь членом клуба.

— Одиннадцать лет ставят тебя на особое место, — уверила ее Миранда. — А я, может, и способна на опрометчивый шаг, но есть нечто такое, что я берегу свято. Уважение к себе.

Хелен окинула взглядом роскошные формы Миранды.

— Ты располагаешь для этого достаточной огневой мощью, — пробормотала она.

— Так только кажется. Если я позволю себе, то стану такой же уязвимой, как всякая девушка, если не в большей степени. Но я не позволяю. Если я совершаю ошибку, то беру себя в руки и начинаю все заново. Короче, не стоит чувствовать себя виноватой, если влюбляешься в мужчину, в которого влюбляться не следовало. Если именно это омрачает твои отношения с Майклом, поскорее выкинь подобную чушь из головы.

Хелен открыла рот, чтобы возразить, но внезапно запнулась и нахмурилась.

— У меня создалось такое впечатление… — проговорила Миранда.

— Это не единственная причина, — медленно сказала Хелен.

— Что же еще тут может быть?

— Он… абсолютно убежден, что сможет сделать меня безумно счастливой.

Они переглянулись и одновременно рассмеялись.

— Ну хорошо, — сказала Хелен. — Может быть, и правда сумеет. Но я не уверена, что сделаю счастливым его.

— А какое это имеет значение? — спросила Миранда. — Не уверена, так не уверена, просто соберись, и в путь.

— Еще есть Клаус…

— Дети через такое проходят. И я не думаю, что Майкл Чесмен из тех, кто способен легкомысленно отнестись к благополучию ребенка.

— Так ты советуешь мне выйти за него? — напрямик спросила Хелен.

Миранда махнула шляпой.

— Я постаралась сделать все, что от меня зависело, хотя и во вред себе. Теперь мне пора, — сдержанно сказала она.

— Пойдешь обедать с Люком?

— Кто знает, — пожала она плечами и огляделась. — Уверена, что никому не удалось бы затащить меня на ярмарку, если бы я не была сама хоть немного заинтересована.

Хелен тепло улыбнулась ей.

— Но скажу тебе кое-что еще, Хелен, — проговорила Миранда. — Если только мужчин интересуют не деньги, женятся они по нескольким причинам — это секс, секс и снова секс. Воспользуйся этим, и все шансы у тебя в руках. — Она встала. — Но если меня и научил чему-то Майкл Чесмен, так это тому, что мужчины предпочитают быть охотниками, а не дичью.

Хелен тоже со смехом поднялась.

— Я не забуду твои мудрые слова. Очень было приятно с тобой познакомиться, Миранда. Надеюсь, мы еще встретимся.

— Много змеев сегодня продано? — спросил Майкл, когда она вернулась домой. Он сидел в шезлонге у бассейна в ярких шортах, вокруг в беспорядке валялись воскресные газеты.

— Четыре. Это среднее число. Как палец?

— Чувствует себя лучше. Не хотите искупаться? У вас утомленный вид.

— Сначала достану все из автомобиля. Где Клаус?

— Он со своим Марти Уэстом и его отцом отправился смотреть гонки на мотороллерах. Я подумал, что вы не станете возражать.

Хелен поджала губы.

— Я надеюсь только, что Клаус в следующий раз не попросит купить ему мотороллер.

Майкл со смехом встал с шезлонга.

— Я готов протянуть руку помощи. — Он бегло взглянул на больную руку.

— Я сама справлюсь. Отдыхайте, — сказала она и повернулась, чтобы идти.

— Но я беспокоюсь, Хелен, — медленно проговорил он. — Вы слишком много на себя взваливаете.

— Думаю, это стало привычкой, — буднично ответила она. — Но ваше настроение, кажется, изменилось к лучшему?

Он весело посмотрел на нее.

— Это одна из моих сильных сторон. Может быть, меня временами и нельзя назвать воплощением света и радости, но долго я не дуюсь.

— Как приятно такое слышать, — хмыкнула Хелен.

Они дружно разгрузили машину, потом Хелен переоделась в алый купальник и, нырнув в бассейн, несколько раз проплыла из конца в конец. А когда вылезла, то обнаружила на столике два бокала с коктейлем «Маргарита».

— Это же чистейшее декадентство, — заявила она, вытираясь.

— Но зато чудный способ провести воскресный вечер, — ответил он.

Хелен издала довольное мычанье.

— Я вот что подумал, — продолжал Майкл несколько минут спустя. — Следующий вторник — первый вторник ноября.

— День больших ковбойских скачек, когда во всем Техасе замирает жизнь! — вспомнила Хелен.

— Я достал билеты. Вы сможете взять несколько дней отгулов?

Хелен изумленно взглянула на него.

— Чтобы поехать вместе в Хьюстон?

— Хелен, — улыбнулся он. — Разве я предлагаю что-то невозможное?

— Но это за тысячу миль от нас.

— Два часа на самолете. Я же не предлагаю добираться на попутных машинах или идти пешком.

— Но почему со мной, Майкл? — напрямик спросила она, сверля его пристальным взглядом.

— А почему нет?

— На это требуются деньги, чтобы вот так летать туда-сюда, повинуясь капризу.

— Вам это не будет стоит ни цента, да и мне тоже платить не придется.

— Как же так? Я что-то не понимаю, — нахмурилась Хелен.

— Спонсор гонок — компания, пайщиком которой я являюсь. И еще я старый член клуба СКВ — Скакового Клуба «Виктория».

— Но зачем? Вы, кажется, не увлекаетесь скачками…

— Членство досталось мне в наследство от матери, она была родом из Техаса. Мне остался от нее и дом на берегу Мексиканского залива. Я сдавал его в аренду, но недавно срок истек. Вот я и захотел взглянуть на него, прежде чем решу, продавать или оставить за собой. Еще у меня там кое-какие дела, так что это возможность убить сразу несколько зайцев. — Несколько мгновений он задумчиво смотрел перед собой, затем заглянул в глаза Хелен. — Я очень рад, что вы не отказываетесь.

Хелен сжала губы.

— Это только потому, что я не успела обдумать ваше предложение со всех сторон. Майкл, спасибо большое, но…

— Мы вылетим рано утром во вторник. После скачек переночуем в гостинице, и у нас будут разные номера. В среду побываем на побережье, а утром в четверг можете вернуться домой. Мне придется задержаться там до субботы.

— Помимо всех прочих соображений, — произнесла Хелен с видом безграничного терпения, — мое положение не позволяет вот так срываться с места.

— Уэсты любят Клауса, мальчику нравится гостить у них, и он тоже считает, что вам не помешает немного отдохнуть.

— Это… — Хелен не находила слов.

— А за дополнительные часы работы вам полагается несколько отгулов, — безмятежно продолжал он. Затем взгляд серых глаз стал суровее. — Хорошо, давайте говорить откровенно. Наши отношения зашли в тупик — думаю, виновата тут эта привычная обстановка. На новом месте кое-что может проясниться.

Хелен взяла бокал с «Маргаритой» и сделала большой глоток. Да, все не может продолжаться в прежнем духе до бесконечности, но не подвергнется ли она давлению с его стороны во время этой поездки? Хелен покачала головой. Предложение довольно рискованное.

— Боитесь, что это будет попыткой обольщения? — негромко спросил Майкл.

Хелен взглянула на него поверх засахаренного ободка бокала и решила ответить откровенностью на откровенность.

— Да, именно это пришло мне в голову.

— Я так и подумал.

Ее губы слегка дрогнули.

— Это странный способ выхода из тупика.

— Запутанные обстоятельства требуют нетрадиционных решений.

Хелен внезапно вздрогнула, но вряд ли от холода.

— Майкл, если после этой нашей довольно бессмысленной поездки в Хьюстон я скажу «нет»…

— Она не окажется бессмысленной, поверьте мне, Хелен.

Следующим вечером Клаус сидел в ногах кровати Хелен, пока она складывала вещи, и давал ценные советы.

— Как быть со шляпой? — спросил он вдруг. — Нельзя даме ехать на скачки без шляпы, так не принято.

— Кажется, нынешние нравы это позволяют.

— Но я хочу, чтобы моя мама выглядела как можно лучше. — Он серьезно посмотрел на нее.

— Тогда можешь успокоиться, малыш. — Хелен сняла крышку с картонки, и их взорам предстала шикарная шляпа из зеленого фетра с широкими полями и белыми шелковыми лентами вокруг тульи, собранными сзади в большой бант.

— Фью! — Клаус выпучил глаза.

— Это не все, — предупредила Хелен и выудила из гардероба узкое льняное платье, абсолютно в тон шляпе, а затем пару элегантных белых босоножек на высоком каблуке.

Клаус захлопал в ладоши и попросил ее примерить наряд, что Хелен и сделала, с особой осторожностью водрузив на голову шляпу.

— Вот! — Она величественно выплыла на середину комнаты. — Понимаешь, что такой мамой можно гордиться?

Клаус спрыгнул с кровати.

— Ну еще бы! — И осторожно, чтобы не помять платье, обнял ее. — Уверен, что Майкл тоже будет тобой гордиться.

Хелен поморщилась и сняла шляпу.

— Сюда ушли чуть не все деньги, которые я выручила на ярмарке. Ну да ладно!

— Они пошли на доброе дело, — уверил ее Клаус.

Хелен спросила, немного помешкав:

— Что ты имеешь в виду?

— Тебе нужно отдохнуть и развлечься. Обо мне можешь не волноваться, мне будет отлично у Марти. Мы вместе с ним и его папой собираемся закончить будку.

Перед тем, как заснуть, Хелен долго ворочалась в кровати и думала только об одном — сможет ли когда-нибудь отпустить от себя Клауса? Затем перед ее внутренним взором появилось лицо Миранды, и пришел на ум совет, который дала ей танцовщица.

Внезапно Хелен села на кровати. А как у нее самой обстоят дела с самоуважением? Может быть, в отношениях с Майклом ей его как раз и не хватает? Не тут ли кроется суть проблемы?

Она снова легла и подумала скептически, что ситуация, в которой она оказалась, связана именно с этим.

Насколько нарушенная верность памяти Гарри и интерес, проснувшийся к Майклу Чесмену, подорвали ее веру в себя, как в женщину? Ее неудачный опыт говорил сам за себя.

Затем ей пришло в голову, что хотя бы один урок, преподанный Мирандой, стоит усвоить. Если мужчина не оправдал твоих надежд, соберись и шагай дальше. И Хелен заснула, думая о поездке в Техас…

Поскольку сразу из Хьюстона они должны были лететь на вертолете на ипподром, Хелен надела новый наряд заранее, только шляпу несла в руках. Пришлось также захватить плащ, потому что прогноз погоды был не самым благоприятным.

Но день выдался на редкость погожим, ипподром встретил их ярким солнцем и цветущими розами. В воздухе висел оживленный гул, и Хелен с первых минут передалось общее возбуждение. Когда их провели на трибуну, предназначенную для членов клуба, она еще раз порадовалась своему новому наряду и шляпке.

Майкл в синем костюме, белоснежной рубашке и клубном галстуке тоже выглядел очень элегантно. Лубок с его руки сняли, остался забинтованным только палец.

Этим днем Хелен открыла для себя еще кое-что. Раньше Майкл очень скупо рассказывал о себе, и хотя Хелен знала, что его семья была богатой и влиятельной, она все же не представляла, до какой степени. Теперь сомнений не оставалось — множество безусловно состоятельных и важных людей радостно приветствовали Майкла, как равного.

Впрочем, эти впечатления меркли перед возбуждением, вызванным предстоящими скачками, почетным правом пройти во внутренний дворик и полюбоваться на лошадей, запахом и видом роз, которые окружали поле и проход, ведущий к нему.

Хелен выпила предложенный ей бокал шампанского и наскоро перекусила. Наконец было объявлено о начале скачек. Она поставила на понравившуюся лошадь, и они с Майклом вернулись на трибуну. Сначала по полю прошел духовой оркестр, затем вывели лошадей.

— Ох, до чего я волнуюсь! — подпрыгивала Хелен на своем стуле. — Ты на кого поставил? — Она даже не заметила, как перешла в отношениях с Майклом на дружеский тон.

Он иронично посмотрел на нее и тоже перешел «на ты».

— Я еще никогда не видел тебя такой, Хелен. Вон моя лошадь.

— Очень разумно с твоей стороны! — заметила Хелен.

— Ты что-то узнала?

— Нет, просто и я поставила на нее. Королевскую сумму в пять долларов. Мне понравилось ее имя. — И Хелен улыбнулась счастливой улыбкой. — Но Майкл! — воскликнула она, пораженная внезапной мыслью. Эти скачки… не задумал ли ты снова заняться поло?

Он вдруг помрачнел и ответил коротко:

— Нет.

Она вскинула брови.

— У меня на это нет времени, Хелен. Смотри, лошадей подводят к воротам. Наша, кажется, упрямится.

— Ох! — Она схватила бинокль, который Майкл протянул ей, и облегченно перевела дыхание, поскольку их лошадь благополучно прошла в ворота. — Она внутри! — Хелен отдала ему бинокль и стиснула на коленях руки.

Вскоре над барьером зажегся красный свет, знаменующий готовность к старту, ворота распахнулись, и скачки начались.

Спустя примерно три минуты Хелен вскочила и подбросила вверх шляпу — они выиграли! Майкл поймал шляпу и обнял Хелен за плечи.

— Правильно я сделала? — спросила она, сияя.

— Не только правильно, мисс Лансбери. Великолепно!

И он пылко поцеловал ее.

В их отношениях что-то изменилось, в них появилось нечто интимное, они уже были не просто двумя людьми, радующимися скачкам, но двумя людьми, радующимися друг другу.

Посмотрев церемонию награждения, они спустились вниз, и Майкл повел ее прогуляться в толпе. Он держал ее за руку, и они восторгались как дети всяким новшествам и смеялись над чудачествами болельщиков. В ларьке с сувенирами купили жокейские фуражки Клаусу и Мартину Уэсту.

А когда толпа чересчур стиснула их, Майкл обхватил Хелен рукой, а она сняла шляпу и прижалась щекой к его плечу, чувствуя себя в полнейшей безопасности.

К вечеру за ними приехал автомобиль, чтобы отвезти их в гостиницу.

Майкл снял апартаменты с двумя спальнями. Хелен осмотрела комнаты и повернулась к Майклу.

— Спасибо за чудесный день. Я и вообразить не могла, что получу такое удовольствие.

Он сбросил пиджак и развязал галстук.

— День еще не окончен. Мы могли бы поужинать в ресторане, а затем, если ты не против, немного разогнать кровь в казино. Но спешить некуда, ты можешь сначала отдохнуть.

Хелен пожала плечами.

— Я… сама не знаю, чего мне больше хочется.

Майкл приблизился к Хелен и остановился, не дотрагиваясь до нее. И таинственная связь, соединившая их после того, как он поцеловал ее на ипподроме, сделалась еще ощутимее. Сдвинув брови, Хелен попыталась разобраться в ее природе. Желание — да, конечно. Но не такое, как прежде. В нем стало больше тепла, эмоциональная палитра обогатилась новыми красками. Хелен испытывала острое наслаждение просто от одного его общества и мысли, что он устроил все так замечательно ради нее.

Ей страстно захотелось сложить оружие и объявить ему, что сейчас для нее существует единственный путь — в его объятия.

— Хелен? — тихо спросил он.

— Ах, Майкл, — прошептала она и почувствовала, что улыбается ему, несмотря на остававшиеся сомнения. Она положила ладони ему на грудь. — Я не хочу отдыхать…

Он вопросительно посмотрел ей в глаза.

— Я хочу, — медленно проговорила Хелен, — чтобы меня снова вернули к жизни. Мне не хочется принимать никаких решений, но я действительно… должна закончить этот день по-особому. — И она приподнялась на цыпочки и поцеловала его.

— Хелен… — Он помедлил и взял ее за талию. — Пообещай, что не будешь потом жалеть.

— Я не пожалею, — сказала она.

— Видишь ли, я тоже не могу придумать лучшего способа завершить этот день. Я думаю об этом уже несколько часов.

— Неужели?

— Правда. С того самого момента, как ты подбросила в воздух свою шляпу.

— Почему именно с этого момента? — лукаво поинтересовалась Хелен.

— Почему? — повторил он. — Наверное, все дело в радости, которая тогда сияла на твоем лице. — Он помедлил. — Было таким блаженством видеть тебя такой, какая ты есть. Не матерью, не домохозяйкой, не труженицей, мечущейся между двумя работами.

— Я и правда словно освободилась от всего. — Хелен умиротворенно вздохнула.

Он поцеловал ее в уголок рта.

— Посмотрим, удастся ли нам продвинуться дальше…

Он обнял ее и принялся целовать уже всерьез. Когда голова Хелен пошла кругом от счастья, Майкл расстегнул молнию на ее платье и помог ей выбраться из него. Она осталась в белье, которое надевала только однажды — на годовщину свадьбы Кейт.

— Сногсшибательно, Хелен, — сказал Майкл, проводя руками по ее бедрам. — Хорошо, что я о нем не догадывался, не то мог бы совсем обезуметь. — Он заглянул ей в глаза.

— Мне эта мысль скорее нравится.

— Я всегда подозревал, что вы беспощадная женщина, мисс Лансбери.

— Сейчас я не чувствую себя такой, — откликнулась Хелен и ахнула, потому что он сдвинул вниз ее трусики и провел пальцами по животу.

— А что ты чувствуешь, скажи…

Хелен запрокинула голову и зажмурилась, по ее телу пробегали волны мучительно-сладкой дрожи.

— Меня словно медленно охватывает огнем.

Она услышала, как он вздохнул и начал целовать ей шею и ложбинку между грудями, а его руки тем временем продолжали изучать ее тело. Потом он подхватил ее и понес в спальню. Когда он положил ее на кровать и выпрямился, с ее губ сорвался разочарованный возглас.

— Я сию минуту вернусь, Хелен. — Он поцеловал ее в волосы и действительно очень скоро вернулся к ней — сильный, гибкий, обнаженный.

Он заключил ее в объятия и, тихо лаская, заговорил сначала о всяких пустяках, и вскоре волшебство начало нарастать снова. Он помог ей снять лифчик и трусики, и если прежде его атаки ее скорее пугали, то сейчас Хелен чувствовала себя переполненной желанием, радостной и беззаботной, как птица на ветке. Она поняла, что не может больше ждать, и сказала ему об этом.

— Подожди… Еще немного, — бормотал он, покрывая поцелуями ее грудь и живот. — Больше всего я боюсь причинить тебе боль… Хочу убедиться, что ты и правда готова.

И снова начал осыпать ее поцелуями, на этот раз всю, с головы до ног.

— Майкл, Майкл… — бормотала она, запуская пальцы ему в волосы. — Я никогда в жизни не была настолько готова…

Он поднял голову и взглянул на нее с опасной улыбкой.

— Хвала небесам, а то это чистейшей воды пытка. — Но остался таким же осторожным, и сердце Хелен благодарно билось в такт его сердцу, но вот настал момент, и все ненужное улетучилось из ее головы, и она целиком отдалась неописуемой радости.