Месть бывшему любовнику

Глава 1

Не могу сказать, что я совсем одна. У меня есть друзья. Ну, знакомые. С некоторыми мы обмениваемся рождественскими подарками. Ходим вместе обедать. Мы даже заглядываем в бары по вечерам на пути домой.

Мои самые близкие и давние подруги, Лейла и Бруклин, уехали из Сиэтла, но я пережила это. Люди постоянно справляются с тоской после отъезда друзей. Их жизнь заполняется другими вещами, новым опытом и новыми компаньонами.

И эти компаньоны не всегда бывают людьми.

Я люблю кошек. Особенно котят. Однажды я услышала, что котят надо брать парами, причем желательно из одного помета. Тогда у них будет компания в ваше отсутствие.

Библиотекарь с двумя кошками. Великолепно. Как будто о такой жизни я мечтала.

Я сидела за столиком из полированной березы в кафе теннисного клуба при гавани Сиэтла и размышляла над последним текстовым сообщением от Софи Краш, четвертой из нашей девичьей компании подружек. Кафе располагалось на галерее, под которой на закрытых кортах шла игра, и я слышала постоянный стук мячей. Передо мной остывал травяной чай.

Я познакомилась с Софи здесь, в этом клубе, членом которого я являюсь с детства и знаю тут многих. Эти люди – просто мои знакомые, но не близкие друзья. Они не те, кого приятно пригласить на ленивую субботу, чтобы, одевшись в треники, есть мороженое и заедать его начосами. Они не те, от кого можно ждать поддержки, когда тебе плохо.

А сейчас мне было плохо.

Я убеждала себя, что все нормально. Все и было нормально. Я не завидовала счастливой, как в сказке, жизни Лейлы и Бруклин. Я радовалась за них. А вот радоваться за себя у меня не получалось.

Я снова посмотрела на экран мобильника. Там было сообщение от Софи.

Она не придет, так как обедает с новым парнем. По ухмыляющемуся смайлику я поняла, что обед с ее новым парнем проходит отлично.

Я была рада и за нее. И опять не за себя.

Она в последний момент отменила нашу обычную субботнюю игру, поэтому я оказалась в клубе в одиночестве и без планов на вторую половину дня и вечер. Я поймала себя на том, что прикидываю, до какого часа по выходным работает приют для животных. Ну вот, я опять расчувствовалась и стала думать о кошке. Я люблю кошек. Но я не люблю то, что они олицетворяют: что я сдалась и ступила на долгий-долгий путь от стоической посредственности к… даже не знаю… к пенсии или смерти.

Нет, так никуда не годится.

Я попыталась посмеяться над собой. Надо же, за полчаса мои мысли переметнулись от тенниса к смерти. Наверное, вместо чая мне стоит выпить текилы.

На корте закончилась игра. Двое мужчин обменялись рукопожатием и пошли прочь.

В одном из них я узнала Джеймса Джиллена, старшего брата моей подруги Лейлы Кендрик, урожденной Джиллен. Я точно знала, что сейчас в клубе он единственный, кому хуже, чем мне. Трудно сказать, чувствовала себя я от этого лучше или хуже. Вероятно, лучше, потому что я живой человек, а не святая. А вот ему было очень плохо, и я, будучи живым человеком, искренне сочувствовала ему. Я никому не пожелала бы того, через что ему пришлось пройти.

Со старших классов Джеймс был влюблен в мою подругу Бруклин, красавицу, за которой бегали все мальчишки. И в июле они счастливо обручились, а до этого целый год планировали самую грандиозную свадьбу в истории свадеб. Это должно было стать великолепным зрелищем. По сути, у них все получилось, свадьба действительно была великолепной, во всяком случае, в начале, до того момента, когда Бруклин сбежала от стоящего у алтаря Джеймса на глазах у пяти сотен гостей.

Я не осуждала Бруклин, потому что успешный во всех отношениях красавец Колтон Кендрик, ее новый муж, был настоящей находкой.

Меня совсем не удивило, что двое потрясающих мужчин соперничали за то, чтобы жениться на Бруклин. Бруклин всегда умела блистать, и это сияние привлекало мужчин. Они летели на нее, как мухи на мед. Это был самый настоящий дар.

И я жалела, что у меня такого дара нет.

Я на секунду представила, что есть. Я одарила улыбкой в стиле Бруклин свое смутное отражение в стекле, отгораживающем кафе от кортов. Я попыталась отбросить волосы тем же жестом, что и она, но, так как они были заплетены в тугую косу, ничего путного из этого не получилось.

Тогда я улыбнулась своей настоящей улыбкой, глотнула почти холодного чая и пожалела, что это не текила.

Библиотекаршам не дано блистать. Мы не должны блистать по определению. Мы практичны и надежны – это наши замечательные качества. Но только на наш мед мухи не летят.

Увидев, как в кафе зашла пара, я сменила спортивные очки на каждодневные и сразу узнала обоих. Мое и без того придавленное печалью сердце упало еще ниже. Это был Генри Реджинальд Полсон Третий со своей симпатичной жизнерадостной подружкой, которая буквально висела у него на руке.

Блондинка, она была высокой и тонкой, с сияющими белыми зубами и пышными ресницами, которые, как мне показалось, слишком часто трепетали. Ее звали то ли Кейли, то ли Кэнди. Я никогда не видела, чтобы она играла в теннис, но всем было плевать на ее достижения в спорте. Спортивные способности стояли у Генри не на первом месте в списке требований, предъявляемых к его пассии.

Семья Полсон, центром которой были родители Генри, фактически владела этим клубом, и Генри был своего рода кронпринцем.

А еще – моим бывшим. В мае он бесцеремонно бросил меня. Если быть точной, то двадцать пятого мая. В тот же день, когда библиотека «Нортбридж» праздновала мое пятнадцатилетие на должности библиотекаря. Это означало, что мне положен дополнительный недельный отпуск и что я могу парковаться на парковке «Б», то есть на два квартала ближе к библиотеке. Я давно с нетерпением ждала этих льгот, и мне не терпелось поделиться своей радостью с Генри.

Однако наш праздничный ужин в ресторане «Тайдел раш» закончился еще до того, как подали закуски. И мне, одетой в голубое креповое платье, пришлось в одиночестве ехать на такси. Дома я зашвырнула памятную табличку «Нортбриджа» в нижний ящик и так и не доставала ее.

В тот вечер Генри сказал, что мы останемся друзьями. Он сказал, что у меня много достоинств. Он сказал, что восхищается мною и что однажды я найду своего мужчину и сделаю его счастливым.

Он никогда не высказывал своего недовольства моими прямыми каштановыми волосами, моими очками, моим скромным гардеробом и моим средним ростом. Но так как он заменил меня моей полной противоположностью, я сделала собственные выводы.

Генри сразу заметил меня за столиком. Он улыбнулся и помахал мне с таким видом, будто мы и в самом деле остались друзьями. Хотя с момента разрыва мы с ним не общались.

Я пожалела о том, что сижу здесь в одиночестве.

Я пожалела о том, что нахожусь сейчас не на корте.

Я пожалела о том, что вообще нахожусь здесь…

– Привет, Нат, – прозвучал рядом со мной мужской голос.

Я подняла голову и увидела Джеймса.

«Спасибо тебе, Джеймс», – мысленно поблагодарила я его.

Хорошо бы, подумала я, чтобы он постоял возле меня минуту или две и поболтал бы со мной, тогда я не выглядела бы так жалко на фоне Генри и Кейли, которые присоединились к шумной компании за центральным столом.

– Привет, Джеймс, – сказала я.

– Ждешь кого-то? – спросил он, оглядывая просторный зал.

Я подняла свой телефон.

– Софи только что отменила игру.

– С ней все в порядке?

– У нее все великолепно. Встретила кое-кого. – Кое-кого поинтереснее, чем я.

– Ты не против, если я присяду?

– Да, конечно, садись. – Я жестом указала на одно из кресел у стола. Я была готова буквально расцеловать его.

– Умираю от жажды, – сказал он, подозвал официанта и покосился на мой чайничек. – Хочешь чего-нибудь?

Официант терпеливо ждал.

– Пива, – сказал ему Джеймс. – Разливное, местное. – Потом он посмотрел на меня, вопросительно изогнув брови.

– Звучит заманчиво. – Еще не было четырех, но в такой день, как этот, я имела полное право выпить.

Наконец Джеймс устроился в кресле.

– Хорошая была игра? – спросила я.

– Калеб сильный игрок. Мне пришлось потрудиться.

Джеймс уже успел принять душ, и сейчас его волосы были влажными. На нем были угольно-черные слаксы и белая рубашка с закатанными рукавами. Высокий и стройный, он имел все основания считаться привлекательным. Да, он не обладал напористостью Генри и его умением вести за собой людей, не принадлежал к аристократии этого теннисного клуба, однако его всегда уважали за высокий класс игры.

А сейчас… сейчас ему приходилось мириться с бестактными слухами по поводу Бруклин, сбежавшей от него прямо в подвенечном платье. Все придерживались единодушного мнения, что Джеймс хотел жениться по расчету, и для многих не стало сюрпризом то, что Бруклин отшила его ради более выгодной партии.

Я догадывалась, что то же самое говорят обо мне. Наши отношения с Генри длились несколько месяцев, однако люди, вероятно, считали, что для него я стала лишь увлечением, скоротечным походом в страну низкорослых и невзрачных.

Интересно, что я не раз задавалась вопросом, когда я перестану чувствовать себя такой униженной?

– Наверное, чтобы компенсировать пропущенную игру, я сегодня вечерком покатаюсь на велосипеде, – сказала я, мысленно переключаясь на более продуктивные аспекты.

Я не была сдвинута на фитнесе, но субботнюю игру всегда считала хорошей тренировкой.

– А где ты катаешься? – поинтересовался Джеймс.

– Обычно вдоль озера Кэдмен. Я живу в нескольких кварталах от Грин-гарденз.

– Я катался там. Осенью там очень красиво.

Пришел официант с двумя запотевшими кружками пива.

– Вы могли бы отменить резерв времени мисс Ремингтон? – спросил Джеймс у официанта.

– Конечно, сэр.

Я улыбкой поблагодарила обоих, затем обхватила пальцами ручку кружки.

– Едва ли мой велозаезд будет долгим после того, как я прикончу это пиво.

Джеймс улыбнулся моей шутке и чокнулся со мной.

Краем глаза я заметила, как Генри, обняв за плечи свою подружку, рассказывает за столом какую-то историю.

– Что-то не так? – озаботился Джеймс.

Я поняла, что хмурюсь.

– Нет. Ничего.

Он оглянулся и увидел Генри.

– А-а-а, Полсон. Здорово, наверное, раздражает.

Я бы выразила свое отношение совсем другим словом.

– Это точно, – кивнула я.

В темных глазах Джеймса отразилось сочувствие. Но я не нуждалась в жалости. Я не хотела, чтобы он думал, будто я погрязла в своих страданиях. Хотя на самом деле я действительно погрязла. Причем страдала я не только из-за разрыва с Генри. Мне было бы приятно считать, что после нашего расставания я добилась пусть и крохотного, но успеха, но получалось, что никакого успеха нет, что я никуда не продвинулась и осталась барахтаться в своих страданиях.

Я попыталась отмахнуться от этих мыслей.

– Мои переживания ничто по сравнению с твоими, – ляпнула я, не подумав, и только потом сообразила, как это могло прозвучать. – Я в том смысле… я не… прости.

– Я рад, что ты сказала об этом вслух. Это лучше, чем молчать и думать об этом или даже перешептываться по углам, как это делают все остальные. – Он оглядел зал. – И твои переживания действительно ничто по сравнению с моими. Меня бортанули по-крупному, эпически.

У меня появилось желание возразить. Мне показалось, что возразить надо. Но он был прав, и, что бы я ни сказала, это было бы ложью.

– Как ты с этим справляешься? – тихо спросила я.

– Непросто, – ответил он и отпил пива. – То и дело нахожу ее вещи в своей квартире. Даже не знаю, что с ними делать. Отправить ей? Или хранить? Или сжечь?

– Сжечь, – опять выпалила я. – Ой, зря я так сказала.

Джеймс хмыкнул:

– Мне нравится твоя прямолинейная манера.

Бруклин – моя близкая подруга. Но даже близкие подруги совершают гадости. И Джеймс имел полное право сердиться на Бруклин. И сжечь ее вещи в ярком огне.

– Тогда можешь объяснить, чем вы, мужчины, руководствуетесь? – спросила я у него.

Одна кружка пива каким-то образом превратилась в две.

– Едва ли, – ответил он.

– Мужчины действительно такие поверхностные?

– В большинстве своем.

– Я в том смысле, что взгляни на Кэнди.

– Кажется, ее зовут Кэлли.

– Не Кайли?

– Спросить?

– Нет!

Джеймс рассмеялся на мое паническое «нет», хотя на самом деле я не запаниковала. Я просто… не хотела показывать, что мне есть дело до того, с кем встречается милашка Генри.

Подавшись вперед, я негромко спросила:

– Неужели все мужчины мечтают вот о таком?

Джеймс бросил взгляд на их столик.

– Некоторые – да.

– Некоторые или большинство?

– Ладно, многие.

Я вздохнула. Я не была разочарована, так как давно знала ответ.

– Женщины не лучше, – сказал Джеймс.

– Нас не так волнует внешность.

– Вас очень волнует внешность, но вы еще и одержимы властью и престижем.

Я не могла с ним не согласиться.

Джеймс со стуком поставил кружку на стол, словно подтверждая свое мнение.

– Женщины такие же, как мужчины. Это в природе людей – начинать с внешности. Вероятно, потому, что это лучший ориентир при знакомстве.

– Жаль, что у меня нет привлекательной внешности. – В следующую секунду я пожалела о своих словах.

Джеймс внимательно посмотрел на меня, и мне захотелось провалиться сквозь землю.

– Почему ты так говоришь? – спросил он.

Ответ был до боли очевиден.

– Потому что тогда все было бы по-другому.

– Я о другом. Почему ты считаешь, будто у тебя непривлекательная внешность?

Я изумленно уставилась на него.

– Да ты взгляни на меня, – сказала я, указывая на свой подбородок. – Перед тобой простушка-библиотекарша.

– Ну, эффектной тебя не назовешь, – вынужден был признать он.

– Спасибо, что поддержал мою точку зрения. – Я загнала поглубже раненое эго. Конечно, я не ожидала, что Джеймс будет убеждать меня в моей непревзойденной красоте, однако его прямолинейность здорово задела меня.

– Но ты симпатичная.

Я помотала головой:

– Ну вот, теперь ты даешь заднюю. Не надо. Первая реакция самая верная.

– Моя первая реакция состоит в том, что ты – необработанный материал.

– Ах, успокойся, мое бедное сердечко.

Он улыбнулся.

Я шутила. Почти шутила. У меня было два варианта: смеяться над своей внешностью или переживать из-за нее. Переживать я не собиралась. Невзрачная внешность меня вполне устраивала. Она обычна и естественна, и люди с такой внешностью ведут вполне счастливую жизнь. И таких людей много. А вот секс-бомб среди нас мало.

– Ты ведь видел того парня, за которого вышла Бруклин? – спросил Джеймс.

Конечно, видела. На свадьбе Бруклин с Колтоном Кендриком я не была, но побывала на свадьбе Лейлы, которая вскоре после Бруклин вышла за близнеца Колтона, Макса. Оба, Колтон и Макс, были богаты, влиятельны и красивы. В общем, выглядели они классными парнями.

Я кивнула.

– Тогда ты, наверное, догадываешься, каково мне.

– Ты тоже сырой материал, – сказала я.

Джеймс усмехнулся:

– Ты и дальше собираешься сидеть здесь и упиваться своими страданиями?

– Вот этого мне хочется меньше всего, – ответила я.

– И что ты собираешься делать? – спросил он.

Я указала на свою ракетку:

– Я хотела поиграть в теннис.

– Нет, я имею в виду, не сейчас. В более широком смысле.

– Я подумывала о том, чтобы взять котенка.

– Серьезно?

– Нет. Не очень.

– Кошка – это большая ответственность.

– Ты не любишь кошек?

Он немного подумал над моим вопросом:

– Я бы предпочел собаку. Но сначала я бы хотел обзавестись домом.

Я знала, что они с Бруклин собирались купить дом сразу после свадьбы.

– Собаке нужен двор, – заметила я.

– Может, я и куплю дом, – без особого энтузиазма произнес он.

Я бы тоже купила дом, но денег на него у меня не было. Денег не было даже на первый взнос за нормальную квартиру, так что мне предстояло жить в моем лофте все обозримое будущее.

– Недвижимость – это хорошая инвестиция, – одобрила я.

Джеймс – экономист. Не знаю, чем он ежедневно занимается на работе, но мне всегда казалось, что экономисты интересуются хорошими инвестициями.

– Сейчас действительно подходящее время, чтобы зафиксировать процентную ставку.

– Но? – Я чувствовала, что в его словах слышится «но».

– Трудно понять, что искать, если не можешь представить свое будущее.

Это прозвучало очень печально. Пока я искала ответ, зазвонил мой телефон.

– Ответь, – сказал Джеймс, беря свою кружку.

– Это Софи. – Мне было очень интересно узнать, как прошел обед, но я не собиралась обсуждать все это в присутствии Джеймса. – Скажу, что перезвоню позже.

– Я тебе мешаю? – Он уже начал вставать из кресла.

– Нет, – помотала я головой и нажала кнопку приема. – Привет, Софи.

– У Брайса есть друг, – сказала она.

– Гм… замечательно. Послушай, давай я перезвоню тебе…

– Друг для тебя. Этот парень хочет познакомиться с тобой. Мы можем устроить двойное свидание. Сегодня за ужином. Как тебе?

Я поймала себя на том, что внимательно смотрю на Джеймса.

– Нат? – позвала меня Софи. – Ты здесь?

– Да, я здесь.

Не знаю, почему я колебалась. Планов у меня на сегодняшний вечер не было, и, конечно, мне очень хотелось с кем-нибудь познакомиться.

– В котором часу? – спросила я.

– В семь. Мы заскочим за тобой. Будешь ждать нас внизу. Ну, ты понимаешь…

Софи не очень жаловала мой лофт. Меня же жилье вполне устраивало.

– Хорошо, – сказала я, – в семь внизу.

– Отлично! – Судя по тону, она была искренне рада.

Я отсоединилась.

– Девочки решили выйти в свет? – спросил Джеймс.

– Нет, двойное свидание.

Джеймс весь подобрался.

– Вслепую?

– Да. – Я отпила пива.

Он отсалютовал мне своей кружкой.

– Мои поздравления.