Миллиардер доминирующий начальник-мудак

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ

ДЖЕЙДЕН

Мы с Кариссой обмениваемся взглядами, когда я вхожу в офис, но на этот раз она краснеет, а не бросает на меня убийственный взгляд или вообще не смотрит. Я улыбаюсь про себя, занимая свое место и уставившись на свой большой стол из красного дерева, который теперь хранит воспоминания о прошлой ночи.

Все папки и бухгалтерские книги, которые сейчас аккуратно лежали на столе, были разбросаны по полу прошлой ночью. Мысль о полуобнаженном теле Кариссы, извивающемся подо мной, заставляет мое сердце бешено колотиться.

Как будто этого было недостаточно, я одолжил ей свой блейзер, так как полностью испортил ее рубашку, и в итоге мы вернулись ко мне домой. Ночь была долгой.

Я ощущал тело Кариссы при любом освещении, какое только есть в моем доме. Я не могу быть счастливее от того, что меня наконец-то простили, причем таким грандиозным образом. Если это была цена, которую мне пришлось заплатить, чтобы получить такое вознаграждение, то я должен сказать, что оно того стоило.

Я бы наверное, пропустил работу сегодня и провел день с ней, но Карисса, будучи такой, какая она есть, не позволила бы этому случиться. Она боялась, что все сложат два и два и поймут это.

Честно говоря, мне все равно, потому что я планирую сделать это официально. И что же происходит дальше? Но я все равно должен уважать ее желания, пока она не почувствует, что готова. Ей удалось встать довольно рано и добраться до офиса как раз вовремя.

Я был так вымотан, что проспал все это время. Мне кажется, что такая возможность выпадает раз в жизни, и я полон решимости не упустить ее снова. Я знаю, что у Кариссы все еще есть сомнения. Я должен приложить все усилия, чтобы удержать ее, и это именно то, что я буду делать.

— Доброе утро, — немного смущенно говорит она, как только заходит в мой кабинет.

— Доброе утро, Карисса, — отвечаю я с улыбкой. — Ты можешь в это поверить? Вчера ты не смотрела на меня, а сегодня улыбаешься мне?

Я оглядываюсь по сторонам, словно ожидая увидеть в комнате кого-то еще, кому она могла бы улыбаться.

— Тебе лучше перестать так играть, пока я не передумала, — отвечает она, глядя в свой планшет с покрасневшими щеками.

Я тихо смеюсь.

— У меня есть расписание на сегодня? Или ты скучаешь по мне и просто хочешь увидеть мое лицо? — она усмехнулась.

— Да, Джейден, у тебя сегодня напряженный день.

Моя улыбка становится шире.

— Мне нравится, как ты произносишь мое имя.

Она закатывает глаза, улыбаясь так же широко, как и я. Не могу поверить, как сильно я скучал по тому, чтобы видеть ее такой со мной. Можно с уверенностью сказать, что я влюбился в нее.

— Через час у тебя встреча с сотрудниками из Нью-Йорка, а вскоре после этого в три — заседание правления, и на этом все, — говорит она.

— Можешь добавить ужин с Кариссой в семь? — я спрашиваю.

Она приподнимает бровь и застенчиво хихикает.

— Хорошо. Могу я спросить, что вдохновило вас на этот ужин?

— Я хочу приготовить тебе что-нибудь, — отвечаю я. — Я знаю, это звучит банально, но я действительно просто хочу, чтобы у нас с тобой было это.

Она замолкает на секунду, а затем, наконец, говорит.

— Джейден, я не хочу, чтобы ты думал, что должен что-то делать для меня только потому, что у нас был секс. Да, это было здорово, и я простила тебя вчера. Теперь ты можешь остановиться.

Я вздыхаю.

— Секс был великолепен, я согласен, но я хочу заниматься им не поэтому. Я забочусь о тебе, Карисса. И я, конечно, хочу показать тебе это так, как тебе нравится.

— Хорошо, — улыбается она. — Скоро семь.

— Мы можем уйти вместе после работы, если хочешь, — предлагаю я, надеясь, что она не откажет.

Ее улыбка становится шире.

— Хорошо.

Как только за ней закрывается дверь, я в волнении ударяю кулаком по воздуху. Я действительно думал, что потерял ее, но теперь, когда я знаю, что она все еще может быть со мной, я больше никогда не выпущу ее из виду.

Я не потеряю ее снова.

Поездка домой — это то, о чем я и не думал, что когда-нибудь смогу мечтать. Наши разговоры протекают легко, создавая атмосферу волнения и предвкушения предстоящего вечера.

Я внимательно сижу рядом с ней на пассажирском сиденье, пока водитель везет нас домой, и наблюдаю за оживленным выражением ее лица, пока она говорит. Я киваю, поощряя ее поделиться, поскольку мне искренне интересны ее мысли и истории.

Ее голос наполняет салон автомобиля, рассказывая истории и анекдоты, которые раскрывают ее страсти и переживания. Я очарован не только звуком ее голоса, но и глубиной ее мыслей и пылом, с которым она их выражает.

Карисса всегда умела слушать, поэтому слушая ее выступление, я чувствую, что теперь она доверяет мне настолько, что может расслабиться и стать уязвимой.

Я стараюсь не перебивать ее, но все же ухитряюсь активно участвовать в разговоре, задавая вдумчивые вопросы, которые побуждают ее делиться и время от времени кивать. Я протягиваю руку, чтобы убрать прядь волос с ее лица и надежно заправить ее за уши.

Она на мгновение замолкает, награждая меня благодарной улыбкой, прежде чем продолжить свое неистовство. За такое короткое время наша связь, кажется, стала еще крепче, поскольку я наконец, признаю, что окончательно потерян для этой женщины.

Наконец мы добираемся до квартиры, и я сразу же приступаю к работе, сняв обувь и рубашку, надев фартук и достав ингредиенты для своего блюда — пикантного запеченного цыпленка с травяной корочкой, который подается с запеченными овощами и картофельным пюре с чесноком.

— Не могу поверить, что ты умеешь готовить. Я не хочу в это верить, — смеется Карисса, наливая себе бокал вина и сбрасывая туфли на шпильках.

— После того, как ты убедишься в моем мастерстве, ты в это поверишь, — отвечаю я, тщательно приправляя курицу.

— Я подумала, что ты дашь себе немного времени отдохнуть от работы, прежде чем отправитесь на кухню, — говорит она, крутя бокал, чтобы вино тоже взболталось.

Я массирующими движениями втираю в мясо смесь свежих трав и специй.

— Я знаю, что ты голодна. А ужин в семь, так что я подумал лучше начать прямо сейчас.

Я ставлю курицу в духовку, наполняя кухню восхитительным ароматом, но обернувшись вижу, что Карисса умело нарезает овощи.

— Нет, дорогая, — перебиваю я ее. — Это моя работа. Позволь мне позаботиться о тебе.

— Но я хочу помочь, — обижается она.

Я вздыхаю.

— Хорошо, только с овощами, и готово.

На ее лице расплывается широкая улыбка, пока она продолжает нарезать. Я наливаю себе бокал вина и делаю глоток, прежде чем заняться картошкой.

— Знаешь, я была очень удивлена, что Лидия не стала обсуждать меня в офисе после того, как застала нас в таком положении на днях.

Я бросаю на нее быстрый взгляд, пока она орудует ножом над овощами.

— Должен признаться, я тоже удивлен, — отвечаю я. — Но почему ты так беспокоишься о людях на работе? Я уверен, они были бы в восторге.

— Тебе легко говорить, когда ты начальник, — говорит она, поднимая брови. — Ты не услышишь никаких насмешливых комментариев. Они все боятся тебя, но меня они не боятся.

Аромат жареного чеснока наполняет воздух, когда картофель начинает закипать.

— Но ты девушка босса, и это автоматически выделяет тебя из толпы, — пожимаю я плечами. — Сомневаюсь, что кто-то осмелился бы действовать тебе на нервы.

Я быстро проверяю, готова ли курица в духовке.

— Я не помню, чтобы ты просил меня стать твоей девушкой, — краснеет она.

Я закрываю духовку и поворачиваюсь к ней.

— Да. Начиная с сегодняшнего дня.

— Ну, девушка я или нет, я не хочу чтобы меня боялись, — говорит она, откладывая нож. — Я бы предпочла, чтобы меня… уважали, — я усмехаюсь.

— Страх. Уважение. В чем разница?

— Страх ассоциируется с угрозой, — отвечает она. — Уважение, с другой стороны — это восхищение чьими-либо качествами или достижениями.

Она устраивается поудобнее на одном из табуретов рядом с кухонным островком и делает медленный, довольно чувственный глоток вина, поддерживая зрительный контакт.

Пока я наблюдаю за ней, моя эрекция кивает в ответ на ее очарование, ощущая соблазнительную связь ее взгляда со всеми моими чувствами. Я подхожу к ней и медленно, страстно целую в губы.

— Как насчет того, чтобы подняться наверх и переодеться в не рабочую одежду?

Пока я говорю, ее глаза остаются закрытыми. Она медленно открывает их и с улыбкой кивает. Я смотрю, как она выходит из кухни и поднимается по лестнице, держа в руках туфли и сумку. Мне нравится, как она уходит.

Я возвращаюсь к своей готовке, решив произвести на нее неизгладимое впечатление. Я мастерски разминаю отварной картофель, смешиваю его со сливочным маслом, теплым молоком и обжаренными зубчиками чеснока. Карисса появляется после того, как я заканчиваю готовить и накрываю на стол.

Она спускается по лестнице, окутанная аурой, которая несет в себе мой слабый запах, аромат, который остается на рубашке, которую она позаимствовала из моего шкафа. Ее влажные волосы, взъерошенные, но элегантные, обрамляют ее лицо, а капли воды падают на рубашку сзади.

На ней одна из моих рубашек на пуговицах, ткань свободно облегает ее, подчеркивая непринужденную красоту.

Рубашка, которая ей немного велика, словно окутывает ее комфортом, напоминая о тепле нашего совместного вечера. При каждом шаге, который она делает, спускаясь по лестнице, рубашка колышется в такт ее грациозным движениям.

Она останавливается у подножия лестницы, ее улыбка сияет, когда она принимает позу, положив руку на бедро. Мое сердце замирает при виде нее, пораженное ее непринужденной элегантностью.

Почему я боролся со своими чувствами? Я не могу поверить, что смог бы прожить остаток своей жизни, не пережив с ней таких моментов.

— Мы будем есть или ты так и будешь пялиться на меня весь вечер? — спрашивает она, хихикая.

— Прости меня, — говорю я, беря ее за руку и подводя к столу. — Не каждый день я вижу, как красивая женщина с такой грацией спускается по лестнице.

Аромат моего одеколона смешивается со свежим ароматом ее душа, создавая опьяняющую смесь, которая наполняет воздух вокруг нее. Ее смех эхом разносится по комнате, когда она садится.

— Ты мне так льстишь, Джейден. Ты всегда заставляешь меня смеяться.

— Так ли это? — я приподнимаю бровь. — Или я просто тебе действительно нравлюсь?

Снова раздается смех, прежде чем я, наконец, открываю блюдо.

— Выглядит так аппетитно, — говорит она, принимаясь за курицу.

Ее глаза закрываются, когда она наслаждается вкусом блюда. Она набивает рот картофельным пюре и кладет еще курицы, а я с нетерпением жду ее отзыва.

— А ты как думала? — поспешно спрашиваю я.

— Я думала единственное, что ты умеешь готовить, это яичница-болтунья, — поддразнивает она. — Это так вкусно. Ты будешь готовить для меня каждый день? — я никогда не полагался на комплименты, чтобы повысить свою самооценку.

На самом деле, меня никогда особо не волновало, что кто-то думает о моем выступлении в чем-либо, потому что я уже верил, что я лучший во всем, что я делаю. Но, услышав эти слова от Кариссы сегодня, я чувствую себя так, словно выиграл в лотерею.

— Я буду готовить для тебя каждый день до конца наших дней.

Я только собираюсь произнести эти слова, но мои губы сами их произносят. Она замолкает и бросает на меня пытливый взгляд.

— Кстати, только ужины, потому что днем мне нужно работать. Но я могу нанять для тебя личного шеф-повара, — она хихикает и делает глоток воды. — Я серьезно, — говорю я с уверенностью.

И я действительно так думаю. Она переводит взгляд с одного моего глаза на другой, пока смотрит на меня.

— Где Джейден? Кто ты и что ты с ним сделал? — я с улыбкой беру ее за руку.

— Я думаю, на самом деле вопрос в том, что ты сделала со мной, Карисса?

Ее щеки приобретают нежный оттенок розового, что является предательским признаком того, что румянец проступает из-под ее кожи.

— Я так сильно повзрослел с тех пор, как встретил тебя. Я вырос больше, чем за тридцать один год, — продолжаю я. — Я больше никогда не заставлю тебя грустить. В тот день, когда я позволю тебе пролить хоть слезинку, я хочу чтобы ты ушла от меня.

Она улыбается.

— Итак, что это? Мы теперь парень и девушка?

— Я уже говорил тебе. Ты моя, — я подмигиваю.

— Нет, пока ты как следует не попросишь, — говорит она, наклоняя голову набок, и ее волосы следуя примеру, открывают ее удлиненную шею.

Я нежно массирую ее пальцы, время от времени сжимая и ослабляя хватку.

— Ты будешь моей девушкой, Карисса? — я спрашиваю.

— Я хочу, — улыбается она.

— Тогда скажи "да".

— Да, Джейден.

Я подношу ее руку к своим губам и запечатлеваю на ней поцелуй. Мы прошли такой долгий путь, и я не думал, что это возможно даже для меня. Та единственная ночь в баре завела нас так далеко.

И хотя в нашей истории о любви я по большей части играю злодея, теперь я полностью осознаю, что то, что я чувствую в своем сердце — это любовь.

— Боже мой, — стонет она, продолжая набивать рот овощами. — В офисе все будут в шоке. Кроме Лидии, конечно.

— Ты должна перестать беспокоиться о том, что думают другие люди, — говорю я.

Я все еще не могу понять, почему это так сильно ее беспокоит.

— Джейден, я не хочу, чтобы кто-то думал, что в офисе царит какой-то фаворитизм. Я знаю, как усердно я работаю, чтобы заслужить свое место там, — продолжает она. — Кроме того, мы из совершенно разных миров. Какова вероятность, что ты, молодой миллиардер, волшебным образом бросил всех девушек модельной внешности, с которыми раньше встречался, только для того, чтобы оказаться со мной, обычной девушкой?

Я прикладываю палец к ее губам, чтобы она замолчала.

— Никогда больше не говори о себе в таком тоне. Я бы хотел, чтобы ты увидела себя моими глазами.

Она вздыхает

— Мы можем просто не рассказывать об этом в офисе? Пока что?

— Что произойдет, если Лидия кому-нибудь расскажет?

— Она пока никому не рассказывала, значит и не скажет. И даже тогда это будут просто слухи, верно?

Я отстраняюсь, чтобы понаблюдать за ней. Карисса действительно совершенно не похожа на ту, к которой я привык. Любой другой захотел бы покрасоваться, но здесь она пытается сохранить наши отношения в тайне.

— Хорошо.

Я киваю в знак согласия.

— Ты же не хочешь, чтобы кто-нибудь в офисе узнал. Ты думаешь, я пытаюсь подкупить тебя, когда дарю подарки. Я думал, девушкам это нравится? Скажи мне, как я могу любить тебя, как ты хочешь, чтобы тебя любили.

По ее лицу разлилась нежность. Ее глаза искрятся от восторга, придавая очаровательный оттенок ее лицу.

— Никто никогда не спрашивал меня об этом раньше, — говорит она. — Я просто хочу, чтобы ты проявил свои истинные чувства ко мне, не сдерживаясь. Это не обязательно должно быть напоказ. Это могут быть просто наши собственные мирные моменты, проведенные вместе. Вот так.

Я киваю.

— Ты невероятная, ты ведь знаешь это, правда? — с застенчивой улыбкой она на мгновение опускает голову, пытаясь скрыть внезапный прилив эмоций, от которых краснеют ее щеки.

— Я знаю.

Следующие несколько минут мы проводим, просто глядя друг другу в глаза и позволяя нашим сердцам глубже соединиться в тишине

— Как ты хочешь, чтобы тебя любили? — она нарушает молчание.

Я усмехаюсь.

— Никто никогда не спрашивал меня об этом раньше, — мы оба тихо смеемся.

Я наклоняюсь ближе.

— Я просто хочу, чтобы ты всегда была счастлива. Я не хочу, чтобы твоя улыбка когда-либо исчезала, потому что это наполняет меня чувством, что я могу сделать тебя счастливой. Именно таким я хочу быть, любимым.

Она кусает губы, переводя взгляд с моих глаз на губы и обратно. Я наклоняюсь еще ниже, и она делает то же самое. Наши губы сливаются в страстном поцелуе, скрепляя новый фундамент наших отношений.