Мисс Умница

ГЛАВА ВТОРАЯ

Лила сидела на краю ванны и смотрела на темноволосую голову мужчины, склонившегося к ее ноге.

Несмотря на то, что офицер Таггерт вел себя сдержанно, он наверняка заметил, как красиво оформлена ее ванная комната. Все выдержано в традиционном рождественском стиле. Полотенца с вышитыми елями, мыло с блестками, даже на туалетной бумаге изображен снеговик.

К слову, когда приехал Броуди, Лила как раз начала писать первую главу своей новой книги «Как организовать идеальное Рождество», которую намеревалась выпустить под псевдонимом Лили Умница. В этой главе как раз шло описание того, как нужно декорировать ванную комнату.

Однако сейчас в ее ванной обстановка была напряженной. Броуди вел себя отстранение, хотя для подобного поведения уже не было причин. Ведь Лила совсем недавно побывала в его объятиях, и, если честно, ей очень это понравилось.

Впервые увидев Броуди, она была сначала испугана его внезапным появлением, потом ошеломлена тем чувством, которое он в ней вызвал. Броуди ей очень понравился, но она старалась держать с ним дистанцию. Пусть он и полицейский, но они слишком мало знакомы.

Собака продолжала вести себя как и прежде. Устроившись между унитазом и раковиной, она принялась тыкать своим теплым и мокрым носом в руку Лилы.

Странно, но Броуди не заметил в ванной комнате плакатов протеста, заготовленных для несанкционированной акции, которую комитет намеревался провести до Дня Благодарения. Пикетчики собирались перекрыть главную улицу в городе, на которой располагался концертный зал, требуя возобновить финансирование работ по ремонту аттракциона в парке Бандстэнд.

В комитет, организованный Лилой, входили добропорядочные, законопослушные жители города, которые верили в правоту своего дела. Они очень хотели, чтобы в их городе широко праздновалось Рождество.

Лила понимала, что, если дядюшка узнает о ее затее, делу придет конец. Так что ей следует опасаться мужчину, который сидит рядом с ней. И не только поэтому…

Вспомнив о своей реакции на офицера Таггерта Лила вздрогнула. Она не верила в любовь с первого взгляда до сегодняшнего дня — пока не испугалась стука захлопывающейся двери и не увидела Броуди.

Вот уже несколько недель Лила жила в предвкушении реализации своего проекта. Она хотела организовать в этом городке лучшее из рождественских празднеств.

Приехав из Флориды, Лила, к своему удивлению, отметила, что городок живет пусть несколько старомодно, но достаточно спокойно в сравнении с другими цивилизованными городами. Дети ходят в школу и играют на улице без присмотра родителей, женщины без опаски прогуливаются по вечерам в одиночку. Единственное, что показалось ей неприемлемым, так это, собственно, отмена Рождества, которую провозгласил муниципалитет.

Посмотрев на Броуди, Лила подумала, что он явно пришел к ней по приказу дядюшки.

Таггерт был высок и отлично сложен: мускулистое тело, длинные ноги, широкие грудь и плечи, привлекательное лицо и красивые глаза. Кроме того, он был самоуверен и ему очень шла форма полицейского.

И вот теперь Броуди стоит перед ней на колене, сосредоточив свое внимание на ее ноге. Его волосы цвета темного шоколада были коротко пострижены. Лиле внезапно захотелось прикоснуться рукой к его густой шевелюре.

Когда Броуди снял носок с ее ноги и коснулся теплой и уверенной рукой кожи, Лила вздрогнула. Сейчас она была так же напугана, как два года назад, когда ее преследовал тот негодяй. Поначалу, когда они только начинали работать вместе, он показался ей добрым и мягким, но потом все изменилось.

— Пустяки, — проворчала Лила, — я сама могу о себе позаботиться.

— Слушайте, или я займусь вашей ногой, или отправлю вас в больницу. Выбирайте!

Броуди взглянул на нее, и Лила заметила едва заметные усы на его гладко выбритом лице. Она вдохнула его аромат и почувствовала, что слегка теряет голову от близости Броуди.

— Вы в порядке? — спросил он низким голосом. — Не упадете снова в обморок?

— Обморок? — выдавила она, придавая своему голосу горделиво-возмущенный тон женщины, которая никогда не проявляет слабость. — Я не падаю в обморок.

Лила не могла понять, что с ней происходит. Ей казалось, что она стоит у открытого люка самолета, набравшего большую высоту, и готовится прыгнуть с парашютом.

— Я встречал моряков, которые теряли сознание при виде нескольких капель собственной крови, — терпеливо сказал Броуди.

— Да? — удивилась она.

— Так мне заниматься вашей ногой или поедем в больницу?

Броуди пристально смотрел в ее глаза. Судя по выражению его лица, он держал эмоции под контролем.

— Займитесь сами, — пискнула Лила.

— Все не так уж плохо, — ободрил он ее и, подняв ногу, чтобы внимательнее осмотреть пятку, стал осторожно стирать кровь ватным тампоном, смоченным в спирте. — Здесь только один и не очень глубокий порез. Мне кажется, в ране остались кусочки стекла.

Броуди взял пинцет, достал из раны осколок и, показав его Лиле, бросил в корзину для бумаг, раскрашенную под игрушечный барабан.

— Сейчас я перебинтую вам ногу, — объяснил он таким тоном, будто успокаивал маленького ребенка. — Осколков в ране больше нет, и швы накладывать не придется. Нужно только остановить кровотечение.

Броуди говорил с ней как человек, много повидавший на своем веку. Сейчас он внушал ей доверие. Профессионально наложив повязку на ногу, он закрепил ее при помощи бандажа.

— Вы явно занимались этим прежде, — заметила она, — но женщине бинтовали ногу впервые.

Броуди удивленно посмотрел на нее, потом едва заметно улыбнулся. Улыбка придала его лицу непередаваемое очарование.

Поднявшись на ноги, он взял фуражку, оглядел ванную комнату и при виде коробки с яркими леденцами сначала улыбнулся, а затем посерьезнел, будто вспомнив о чем-то не слишком приятном. Быстро выйдя из ванной комнаты, он направился в коридор, надел фуражку, надвинул козырек на глаза, позвал свистом собаку и вышел из магазина.

Лила, ковыляя, прошла за ним следом в коридор, затем закрыла за Броуди дверь. Отчасти она радовалась тому, что он ушел, потому что рядом с Броуди испытывала непонятное волнение.

Решив снова приняться за книгу, Лила подошла к компьютеру. Внезапно глава, которую она недавно написала, показалась ей глупой.

— Начни писать другую главу, — сказала она себе, паникуя от такой перемены настроения, потом вдруг вспомнила о целях созданного ею комитета.

Снова воодушевившись. Лила подняла телефонную трубку, глубоко вздохнула и набрала номер местной телевизионной студии.

— Я могу поговорить с Джейд Флинн? — спросила Лила, имея в виду журналистку, которая делала репортажи о насущных проблемах жителей городка.

— По какому вопросу вы ей звоните?

— По вопросу отмены Рождества, — твердо сказала Лила.

Броуди Таггерт выпил свой кофе и присоединился к другим полицейским, которые стояли у окна и наблюдали за митингующими на главной улице города. Они практически перекрыли ее. Протестующие энергично размахивали плакатами с требованиями восстановить аттракцион «Заснеженная гора» и возобновить рождественские гуляния в парке Бандстэнд.

Большинство митингующих были пожилыми людьми — в отличие от их лидера. Им оказалась Лила Грейнджер, одетая в мешковатое красное пальто и шапку Санта-Клауса, отороченную мехом.

Рядом с протестующими находился фургон местной телевизионной компании. Репортер местной газеты по имени Брюс Уилкс самозабвенно фотографировал происходящее.

— Что будем делать, шеф? — неуверенно спросил Рэнди Маллиган.

Броуди посмотрел на Сундука и подумал, как бы того не хватил удар. Шеф крайне взволнованно наблюдал за тем как всей этой толпой заправляет его лучезарно улыбающаяся племянница. Вот Лила отделилась от митингующих и направилась к Джейд Флинн, которая делала репортаж. Броуди заметил, что, несмотря на нелепое одеяние, Лила выглядит очень привлекательно.

— Она не говорила об этой акции, когда ты встречался с ней? — спросил Сундук, будто обвиняя Броуди.

— Нет, сэр. Она сказала мне, что хочет попросить Джемисона изобразить Санта-Клауса…

— Черта с два я стану его изображать, — возмущенно проворчал Джемисон и прибавил к своему высказыванию несколько нецензурных словечек.

— Их комитет теперь носит новое название, — прибавил Броуди, понимая, что чутье его не подвело. По поведению Лилы он догадался, что она что-то затевает. То она чего-то пугалась, то некстати краснела, то отвечала запинаясь.

— Идите и арестуйте ее, — произнес Хатчинсон, обращаясь в никуда.

Рэнди Маллиган внезапно вспомнил, что у него имеется срочная работа, и мгновенно испарился.

— Арестовать? — спросил Пит Харпер. — Вы шутите? Представляете, какая поднимется шумиха? Город едва забыл прошлогодний пожар на аттракционе.

— А что будет, если я ее не арестую? — рявкнул Сундук. — Меня обвинят в том, что я потворствую своей племяннице. Если я сейчас же не приму решение, любой из горожан решит, что может вытворять все, что ему заблагорассудится! Например, одна из местных команд уже давно, раньше Лилы, пытается заполучить право организовать в городе приют для животных. Броуди понимал, что его шеф прав.

— Ну, я не стану ее арестовывать, — сказал Пит. — Моя мать меня просто убьет, если я это сделаю.

Мать Пита находилась сейчас как раз рядом с Лилой и размахивала плакатом, на котором был изображен Санта-Клаус, а под ним подпись: «Я убит по решению муниципалитета». Кроме того, Джини Харпер накормила выпечкой команду телевизионщиков, что гарантировало создание ими репортажей в пользу митингующих.

— Я тоже никого не буду арестовывать, — отозвался Джемисон и показал пальцем на Пита. — Если я это сделаю, его мать перестанет печь для меня пироги.

Пит уставился на Джемисона:

— Моя мать печет для тебя пироги?

— Арестуй Лилу, Броуди, — устало сказал Сундук.

Конечно, Броуди снова достается работа, которую никто не хочет исполнять. Внезапно Броуди вспомнил, что вчера заметил в ванной комнате Лилы какие-то подозрительные плакаты. Почему он не обратил на них пристального внимания?

— Мне арестовать ее или просто отвести в сторону и попытаться вразумить? — чувствуя неловкость, спросил Броуди.

Дядюшка Лилы вздохнул:

— Она так похожа на свою мать! Пытаться вразумить ее равносильно объяснению основ алгебры шимпанзе. Это невозможно. Кроме того, ты думаешь, Лила будет молчать? Она сейчас же устроит такое, что история примет совсем иной оборот.

Глубоко вздохнув, Броуди надел куртку и посмотрел на лежащую под столом собаку, которая махала хвостом, ожидая, что хозяин позовет ее с собой.

— Я рассчитывал на то, что ты предупредишь меня насчет затей Лилы, — сказал Броуди собаке, — а ты меня подвела. Лила Грейнджер тебе понравилась.

Собака вздохнула, положила голову на лапы и закрыла глаза.

Несколько мгновений спустя Броуди прокладывал себе дорогу через толпу митингующих. Внезапно он осознал, что в городке давно не было такого оживления, как сегодня.

К тому моменту, когда он подошел к Лиле Грейнджер, ему стало ясно, что толпа настроена по отношению к нему явно недружелюбно.

Лила наблюдала, как он подходит к ней. Телевизионщики насторожились, заработали все камеры, митингующие включили видеозапись на своих мобильных телефонах. Все следили за каждым движением внезапно появившегося полицейского.

— Привет, офицер Таггерт, — решительно произнесла Лила, стараясь вести себя вызывающе, но все же явно нервничая.

— Мисс Грейнджер…

Броуди не мог отделаться от мысли, что Лила выглядит потрясающе привлекательной даже в этом нелепом одеянии.

Наклонившись к ней, он снова ощутил исходящий от нее аромат спелой земляники.

— Мисс Грейнджер, пройдемте со мной. Броуди произнес свое приглашение тихо, чтобы его слышала только она. Лила сделала шаг назад, удивленно раскрыла голубые глаза и распрямила плечи.

— Вы арестовываете меня, офицер Таггерт? Джини Харпер ахнула, что могло означать только одно: эта женщина никогда больше не будет печь пироги для Броуди, своего сына и Джемисона. Броуди хотел этого меньше всего, но работа есть работа. Он новичок, поэтому сейчас ему поручают самые отвратительные из заданий. Фотограф делал снимки, телевизионная камера продолжала работать. Джейд Флинн тряхнула головой, облизнула губы и приготовилась делать сенсационный репортаж. Над головами Броуди и Лилы нависли микрофоны.

— Ваш митинг не санкционирован, — тихо сказал Броуди. — Вы перекрыли движение транспорта.

— Вы пришли арестовать меня? — снова спросила Лила и упрямо вздернула подбородок, хотя и продолжала нервничать.

Броуди вспомнил, как вчера удерживал се на руках. Как такое маленькое, хрупкое существо может быть настолько настойчивым? Он приказал себе обуздать эмоции и постарался сохранить непроницаемое выражение лица.

Стоя перед ним в своем нелепом наряде, Лила казалась маленькой девочкой, затеявшей самую большую каверзу в своей жизни.

И все же Броуди признавался себе, что всякий раз, проезжая мимо парка Бандстэнд, ощущал какую-то пустоту. Городу в самом деле не хватало рождественского аттракциона.

— Вы арестуете меня, офицер Таггерт?

— Да, — неохотно сказал Броуди, — вы арестованы.

Толпа загудела. Джини Харпер назвала Броуди бесстыдником.

Да, нелегко работать полицейским в родном городе. Джини Харпер несомненно помнила, как Броуди, будучи ребенком, прокрадывался в ее сад и колотил палкой по ее почтовому ящику во время празднования Хэллоуина.

Броуди коснулся плеча Лилы, намереваясь увести ее из толпы, но она отстранилась от него и с упрямым видом протянула ему руки, чтобы он надел на них наручники. Он слышал, как Джейд Флинн приказала оператору быть начеку. Броуди прикусил губу, чтобы не рассмеяться. Сложившаяся ситуация отчасти забавляла его. Всем хотелось продолжения шоу.

Что касается Лилы, то она явно была напугана, но сдаваться не собиралась. Она намеревалась принести себя в жертву ради благого дела. Броуди снова обратил внимание на темные круги под ее глазами.

— Ладно, — намеренно резко сказал он, — руки за спину!

Лила сделала, как он сказал, и Броуди надел на нее наручники. Его едва не ослепили вспышки фотокамеры. В этот момент Броуди казался себе идиотом. Лила по-прежнему стояла, упрямо вздернув подбородок.

Он объявил ей, что она арестована за несанкционированную акцию, воспрепятствование движению транспорта, а также рассказал ей о ее правах. Лила кивнула, продолжая стоять с высоко поднятой головой.

Броуди взял ее под руку и повел через толпу. Ему пришлось увидеть немало непристойных жестов, которыми участники митинга провожали его.

Как только Лила была доставлена в полицейский участок, появился Сундук.

— Можно было обойтись без наручников? — спросил шеф, и Броуди только вздохнул в ответ. Интересно, кто приказал ему арестовать Лилу? Ох уж эти родственники!

— Спросите ее, — Броуди снял с Лилы наручники, — зачем я это сделал.

— Он выполнял свою работу, дядя Пол.

Броуди зло посмотрел на нее. Ему хотелось рявкнуть, что он не нуждается в защитниках.

— Иди ко мне в кабинет, — тихо сказал Сундук племяннице, — сейчас же. — Он одарил Броуди умоляющим взглядом, будто прося помощи, но тот отвел глаза в сторону.

— Ты обращаешься со мной не как с арестованной, — заявила Лила дядюшке.

— Ну прямо образец смирения и невинности, — вырвалось у Броуди, и Сундук одарил его убийственным взглядом. Лила густо покраснела. Кажется, своим высказыванием Броуди попал в точку. — Извините, я не хотел вас обидеть.

— Не переживайте, — иронически успокоила его Лила, — можно подумать, мы все напуганы вашей дерзостью. — Затем официальным тоном добавила: — Надеюсь, мы встретимся снова, уже при иных обстоятельствах.

— Неужели? А я надеялся на обратное, — резко ответил Броуди, стараясь справиться с ощущениями, которые вызывала в нем Лила. Он чувствовал себя виноватым перед ней, вдобавок совсем некстати вспомнил о ее раненой ноге.

Ворчунья воспользовалась ситуацией, вылезла из-под стола, улеглась у ног Лилы и снова принялась тихо-тихо урчать.

Лила присела на пол рядом с собакой, обхватила ее за шею и расплакалась.

Броуди понял, что она измотана, о чем говорили и следы усталости у нее под глазами. Он опять разозлился на себя за то, что сочувствует ей. Незачем было устраивать этот митинг, и не было бы никакой усталости.

Тут он заметил, что Сундук и Ворчунья свирепо смотрят на него, явно обвиняя во всех грехах. Раздраженно махнув руками, Броуди вышел прочь и решил заняться делами, пока митингующие не разойдутся. Лила не уедет домой, дядюшка не остынет, а собака не образумится.

Надо надеяться, за делами он забудет то странное чувство, от которого у него защемило сердце и которое охватило его при виде прихрамывающей Лилы.