Мистер Фостер

Глава 5

Челси

Казалось, я ощущала тоже самое, что и Золушка, когда те дурацкие часы пробили полночь. И она поняла, что сейчас все вернется к первоначальному виду, будто и не танцевала вовсе со своим тупоголовым принцем.

Этот вечер был насыщенным и невероятно публичным, как я и предполагала. Но в глубине души надеялась провести время наедине с Фостером, когда с делами будет покончено, и не останется никого, кроме нас. Как мечтательная идиотка я представляла себе ночь, подобную той, в Хэмптоне, когда мы гуляли по пляжу. Только на этот раз мы бы прогуливались по улицам Нью-Йорка. Влюбленной паре совершенно естественно идти рука об руку под сияющими фонарями и разговаривать, чтобы узнать друг друга лучше. Даже в никогда не спящем городе.

Только вот мы не возлюбленные. И если я оставлю все на усмотрение Фостера, то никогда и не станем.

Очевидно, его позиция была правильной. Даже уместной. Но в том, как он смотрел на меня сегодня, не было ничего правильного. Каждый раз, оборачиваясь, я ловила на себе его взгляд. Фостер будто следил, чтобы я не ушла слишком далеко и была в зоне досягаемости.

Даже сейчас, когда мы встали на крыльце перед домом, я видела, как Фостер боролся с собой, чтобы не скользнуть взглядом в мое декольте. Он держался. Даже когда по ту сторону двери меня ждало лишь уединение пустого дома.

И Фостер знал, что вся моя семья сейчас находилась в Хэмптоне. Знал, что в городе осталась лишь я.

Боже, как бы мне хотелось быть невосприимчивой к этим прекрасным голубым глазам. Как бы я хотела, чтобы в животе все не скручивалось от того, как Фостер на меня смотрел.

Либо так, либо пусть он уже сделал бы следующий шаг, черт бы его побрал.

Стоя на крыльце и смотря на его прекрасное лицо, залитое лунным светом, я приняла решение.

Прямо сейчас Фостер не поедет домой. Он зайдет ко мне. Произойдет ли что-то потом или нет, я приму это, но по крайней мере, пусть зайдет.

— Я должна кое в чем признаться, — произнесла я, взглянув на Фостера из-под опущенных длинных ресниц.

Он прищурился, не сводя с меня взгляда.

— И в чем же?

— Я боюсь темноты.

Фостер отнесся к этому скептически, но решил подыграть, чтобы понять, к чему я вела.

— Правда?

Я серьезно кивнула, собирая все силы, чтобы выглядеть невинно.

— Конечно, я успокаиваюсь, понимая, что в безопасности, потому не сплю с ночником и тому подобное. Но заходить одной в темный пустой дом… это уже жутковато.

— Жутковато? — невозмутимо переспросил он.

Я снова кивнула, с мольбой во взгляде посмотрев на него.

— О, да. Скрипучие половицы, тени за каждой дверью… Не нужно особых усилий, чтобы убедить себя, что за одной из дверей, куда я еще не вошла, прячется серийный убийца.

— Похоже, у вас очень живое воображение, мисс Паркер, — я уловила в его хриплом тоне легкое веселье. Должно быть, Фостер не слишком старался его скрыть.

— О, я знаю, — заверила я его, озорно блеснув глазами. — Однако факт остается фактом… — чтобы он решился, я драматично вздохнула и бросила взгляд в сторону, словно в отчаянии. — Если мне придется войти в дом одной, у меня наверняка случится сердечный приступ.

Фостер переступил с ноги на ногу, смотря на мою дверь так, будто это зверь, которого я просила победить. Но не подыгрывая моим мольбам «я так боюсь, что мне просто необходима защита большого и сильного мужчины рядом». Он будто бы сам боялся того, что скрывалось по ту сторону двери.

На долю секунды я решила, что сделала что-то не так, и моя игра не удалась. Но после более продолжительной, чем ожидала, паузы, Фостер, наконец, ответил.

— Значит, мы не можем этого допустить, так? — успокоил он меня.

Улыбнувшись, я подняла сумочку, вытащила ключи и открыла дверь.

Я лгала. Темнота мне не страшна. А еще я не боялась ни пауков, ни высоты… По правде, у меня не было никаких сильных страхов. Оказавшись внутри дома, я не стала продолжать игру, но Фостер, похоже, этого и не ждал. Он прекрасно понял, что это была уловка. Просто мой способ провести его за дверь.

Отступив, я закрыла за Фостером. При этом придвинулась к нему ближе, чем требовалось. Так близко, что моя грудь практически коснулась его предплечья. Наши взгляды встретились, и мы замерли на несколько секунд.

— Хочешь выпить? — спросила я осторожно, не желая разрушить момент.

— Возможно. Мы говорим о лимонаде или чем-то покрепче?

Улыбнувшись, я взяла его за руку и переплела наши пальцы. Фостер тут же напрягся. От собственной смелости у меня бешено заколотилось сердце. И я молча повела его по коридору в папин кабинет.

Фостер не сопротивлялся.

Ободренная его поведением, я задумалась, что делать или говорить дальше. Ни к чему было отрицать взволнованность. Снаружи, на крыльце я думала, что со всем справлюсь, но теперь, в доме… все ощущалось по-другому.

На меня нахлынули воспоминания прошлых лет. Два года назад Фостер заговорил со мной на вечеринке, поскольку я стала походить на женщину. Но заметила я его много раньше. Будучи другом отца он время от времени заходил навестить его. Я помнила, как Фостер приехал к нам однажды незадолго до Рождества. Я была неуклюжей двенадцатилетней девушкой, а он взрослым и великолепным. Для него я была лишь ребенком лучшего друга, а для меня Фостер олицетворял самого красивого мужчину, которого я когда-либо видела. Когда мне исполнилось четырнадцать, он снова заехал. Как только отец сообщил о приезде друга, я с нетерпением ожидала нашей встречи… чтобы потом открыть ему дверь и обнаружить, что он забыл мое имя.

Впрочем, мне было плевать. Главное, что я прекрасно помнила, как его звали.

Мама заметила мою наивную злополучную влюбленность и потом дразнила этим. Но к тому времени, как Фостер снова заявился в Хэмптон через два года, он стал для меня не более чем детской влюбленностью, которую я смущалась вспоминать… Пока Фостер мне не улыбнулся.

Теперь же он сделал это снова.

Когда Фостер по-настоящему улыбался, то стоило следить в первую очередь не за губами, а за глазами. Теплый и нежный блеск на радужках, казалось, преображал все его лицо, смягчая гранитные черты и придавая ему мечтательный вид. От одного этого у меня слабели колени. Но когда к тому же Фостер приподнимал уголки идеальных губ, неотрывно смотря на меня… Боже, я едва держалась на ногах.

Фостер явно почувствовал себя комфортно в отцовском кабинете. В отсутствие друга он занял кресло за сверкающим столом из красного дерева. На работе Фостер тоже сидел за массивным столом. Но здесь все было иначе. Не слышно обычного офисного шума, никаких стеклянных стен… вообще никого, кроме нас.

Я взяла выпивку из папиного бара и вернулась к Фостеру, надеясь, что он не заметит, как слегка дрожала моя рука. Было что-то в том, чтобы прислуживать ему так…

Не сводя с меня взгляда, он принял стакан.

— Благодарю.

Я слабо улыбнулась ему, воспользовавшись возможностью отвести взгляд, когда Фостер сделал глоток. Мое тело так горело, что захотелось выбежать из комнаты и проверить термостат. Наверняка там настроены ошибочные значения.

— Сядь, — вернул меня к реальности его голос, резкий и обжигающий, как удар хлыста.

Мои глаза слегка расширились, когда я уловила команду в его тоне. Это он был гостем в моем доме, но почему-то его просьба так смутила меня, что я даже не понимала, куда садиться. Я ощущала себя так, словно сама находилась в его владениях, а не наоборот.

— Куда?

Он пронзил меня таким взглядом, что рой бабочек едва не вырвался из живота. Фостер поставил стакан на стол, а потом уверенно похлопал себя рукой по бедру.

— Сюда.

Сердце колотилось так громко, что я слышала его даже в ушах. Кожу опалило пламя. Мне захотелось сорвать с себя платье и лечь в ледяную ванну.

Вместо этого я опустила взгляд на его колени.

Большая ошибка. Огромная.

И это не единственная огромная вещь в комнате.

Между раздвинутыми бедрами Фостера под дорогой тканью брюк виднелась впечатляющая выпуклость. От этого неожиданного зрелища по венам разлилось жидкое желание. Любые сомнения относительно его возможного интереса ко мне этим вечером стали таять.

Да, мистер Фостер определенно хотел меня.

Едва дыша, я стала преодолевать разделявшее нас расстояние. Несмотря на то, что я ступала аккуратно, в комнате эхом отдавался стук моих каблуков по деревянному полу. И с каждым шагом мое сердце колотилось все быстрее.

Фостер начал эту игру, но я все равно ждала, что он вот-вот меня остановит.

Но нет.

Я осторожно присела, твердо упираясь пятками в пол, и посмотрела на Фостера, не скрывая любопытства.

Будто в данной ситуации не было ничего странного, а я принадлежала ему, Фостер порочно мне улыбнулся и положил руку поверх моего обнаженного бедра.

— Вы хорошо провели сегодня время, мисс Паркер?

То, что он назвал меня так официально — мисс Паркер — еще сильнее сбило с толку. Это совсем не вязалось с его улыбкой и тем, что Фостер, слегка касаясь, ласкал мою гладкую кожу.

Разум кричал, что что-то не так, но я все еще надеялась на лучшее.

Даже не была уверена, что смогла бы говорить, не выставив себя дурочкой, но испытала огромное облегчение, когда голос зазвучал почти ровно.

— Да. Спасибо, что взял с собой.

Его пальцы скользнули по внутренней стороне моего бедра, поднимаясь все выше и выше, чем выбили воздух из моих легких.

— Не стоит благодарностей. Ты была великолепна, — невозмутимо проговорил он и на мгновение замолчал. Но учитывая то, как Фостер меня касался, я не смогла придумать ответ так быстро. — Твое положение в моей компании соответствует твоим ожиданиям?

Я хотела ответить ему, действительно хотела, но затем Фостер скользнул так высоко по моему бедру, что задел кончиками пальцев мои трусики.

У меня замерло сердце. Я не могла дышать. Весь мир будто остановился на время пропущенного удара сердца.

Я ведь так этого хотела, тогда почему все казалось таким неправильным?

Все дело в поведении Фостера. Он по-прежнему полностью себя контролировал. Я не пробуждала в нем какого-то хищного зверя. Он не поддавался страстному и неистовому желанию ко мне…

И тут меня осенила ужасная догадка.

Фостер играл со мной.

А может, и нет. Вдруг я неправильно все поняла. Прежде я никогда не оказывалась с Фостером в интимной ситуации, потому, возможно, мои фантазии о том, как между нами все произойдет, в корне ошибочны.

«Надеюсь, я и правда ошибаюсь».

Я бы не смогла вынести, если бы со мной решили просто поиграть. Только не Фостер.

Я инстинктивно опустила свою ладонь на его руку, чтобы остановить продвижение пальцев. Однако я действовала не так эффективно, как мне бы хотелось. Нет, Фостер не сопротивлялся, он позволил мне его остановить, но я так хотела ошибиться, что мой жест вышел каким-то половинчатым.

— Что ты делаешь? — мягко спросила я.

— Даю тебе то, что ты хочешь, — просто ответил Фостер, оставляя одну руку под моей, но поднимая вторую, чтобы поиграть с моими волосами. Сначала он почти нежно провел по пряди, захватив ее между большим и указательным пальцами, а затем вдруг намотал мой хвост на кулак и дернул.

Я судорожно хватала ртом воздух, когда он потянул меня назад, но все же отметила, как напряглась его рука на моем бедре. Словно Фостер знал, что испугает меня этим, а потому удерживал от возможного падения.

Он склонился ко мне, и я почувствовала, как он коснулся губами моего уха.

— Этого ты хотела, не так ли? Вытащила один из своих хорошеньких трюков, достойных дебютантки, чтобы заманить меня в дом… Ты хочешь, чтобы я тебя трахнул, верно? Если я о тебе что-то и знаю, так это то, что ты всегда добиваешься желаемого. Так давай продолжим.

Его слова вонзились в мое сердце подобно маленьким кинжалам. И дело было не только в том, что он говорил, но и как. Будто Фостер все еще считал меня маленькой избалованной богатейкой. Словно заполучить его — моя последняя прихоть.

Оторвав его руку от своего бедра, я потянулась назад, чтобы высвободить волосы из его крепкой хватки.

— Нет, Фостер, я хотела не этого, — пробормотала я.

Он выгнул бровь, когда я спрыгнула с его колен и повернулась к нему.

— Нет? Ты дурачишь меня.

— Нет, — повторила я, с каждой секундой чувствуя себя все более разгоряченной. Принявшись дико жестикулировать, я повторила, предельно четко выговаривая слова. — Это не то, чего я хотела. Да, я обманом завела тебя в дом, но ты прекрасно все понял. Вряд ли чувствовал себя беззащитным перед моими уловками. Я просто хотела провести немного времени вместе. Только вдвоем. Просто побыть с тобой. Что в этом плохого?

Фостер поднялся и прищурился, шагнув в мою сторону.

— И зачем тебе это, хм? Никто из моих сотрудников не жаждет проводить со мной время наедине, тем более вне офиса.

Я сделала шаг назад, когда он стал приближаться, и лишь разраставшаяся злость заставила бросить в ответ:

— Может, это потому, что все там считают тебя мудаком и уверены, что ты откажешь.

Фостер снова шагнул ко мне, изогнув губы. Его веселье действовало мне на нервы, но в сочетании с тем, что он почти загнал меня к стене… Фостер казался восхитительно опасным и порочным.

— Думаю, дело в том, что остальные сотрудники знают, что я не собираюсь никого из них трахать… Но ты — нет. И почему же, мисс Паркер? Потому что не считаешь, что к тебе применимы правила, существующие для всех остальных?

Я уперлась спиной в стену. В буквальном смысле. Я напряглась, чувствуя спиной твердую поверхность, но не могла не заметить, как близко подошел Фостер. Он мог бы высказать свою точку зрения, и не приближаясь.

Фостер подошел вплотную, потому что сам этого хотел. Потому что каким бы ублюдком он сейчас ни был, но все же Фостер хотел меня.

И готова была держать пари, что он ненавидел это чувство.

Фостер сказал, что я всегда получала желаемое. Но хотел ли он когда-либо сам того, что было ему недоступно?

Может, разве что меня.

Вновь обретя уверенность, я заглянула ему прямо в глаза, совсем не испугавшись, когда Фостер приблизился так, что я ощутила исходивший от его тела жар.

— Снова «мисс Паркер»? Я была «Челси» всего час назад или около того.

Его голубые глаза потемнели, как перед бурей, но Фостер промолчал.

— Думаю, я знаю причину, — продолжила я, криво и понимающе усмехнувшись. — Ты боишься. Я тебя напугала. Ты хотел зайти ко мне в дом, Фостер. И сказал, что тебе нужна пара на вечер, когда мог обойтись просьбой сходить с тобой по работе. Заехал за мной, хотя мы могли бы встретиться там. А потом не мог оторвать от меня взгляд даже ради спасения своей жизни. Ты хочешь меня, Фостер, но никак не можешь заполучить… Наверное, это жутко тебя бесит.

Он поднял руку и схватил меня за ожерелье, чтобы притянуть ближе.

— Думаешь, я хочу тебя?

Фостер напугал меня, схватив таким образом, но я не подала виду и даже не стала вырываться.

— Я это знаю.

Его хватка на моем ожерелье стала крепче, а я задрала подбородок, показывая, что его техника запугивание не работала. По правде, это меня даже заводило, и если это не гребаное безумие, то вообще черт знает что.

Вместо того, чтобы вырваться и сбежать, как полагалось маленькой невинной дебютантке, в принадлежности к которым Фостер меня обвинил, я переступила черту. Прижавшись спиной к стене, чтобы немного увеличить расстояние между нами, я потянулась и потрогала выпуклость на его штанах.

— У меня есть доказательства, — промурлыкала я, обхватив его крепче и слегка царапая ткань, чтобы он ощутил прикосновение моих ногтей.

Фостер замер, а потом выпустил из руки ожерелье и оперся ладонью о стену позади меня. Закрыл глаза и сделал пару глубоких успокаивающих вздохов.

Несмотря на смелость моего жеста, я чувствовала, что сердце готово выпрыгнуть из груди. Моя рука по-прежнему лежала на его члене. Фостер не убрал ее и не приказал остановиться, так что, может… Может, он и не хотел прекращать.

Проглотив свою неуверенность, я стала ласкать его через ткань. Фостер отреагировал немедленно, схватив меня за запястье.

— Не надо, — практически прорычал он.

Я облизнула губы и снова сглотнула. Открыв рот, я уже собиралась заговорить, но Фостер оборвал меня.

— Не надо, — более решительно произнес он.

Закрыв рот, я просто смотрела на Фостера. Суровые черты лица сказали мне о том, что на этот раз он не играл со мной, а говорил серьезно.

— Не надо… чего? — мягко спросила я, пристально глядя в его прекрасные глаза.

Фостер опустил взгляд, стараясь взять себя в руки. Через пару мгновений он снова посмотрел на меня, разжал пальцы на моей руке и сделал шаг назад.

— Не надо играть в игру, к которой ты не готова, малышка.

Меня вдруг охватил озноб. То ли от его хлестких слов, то ли от того, что Фостер так внезапно отступил, хотя до этого согревал жаром своего тела. Я обхватила себя руками, словно защищаясь, но по-прежнему не сводила с Фостера взгляда, ожидая, возможно, что он скажет что-то еще.

Но Фостер не стал.

Он не произнес больше ни слова.

Я хотела сказать, что готова, что хотела этого, но слова будто застряли в горле.

Впрочем, это было неважно. Фостер и не думал ждать моего ответа. Он уже решил поставить точку в разговоре.

Я осталась одна в кабинете отца, чувствуя себя полной идиоткой.