Мне не хватает тебя

Глава 2

В первые несколько дней, прошедших после «Зарницы», Алёнка часто вспоминала своего спасителя. Да что там вспоминала... Она только о нём и думала, хотя даже в своём юном возрасте прекрасно понимала: нет и не может быть ничего общего между школьницей и офицером, которому уже точно за двадцать. И всё же ей было очень грустно; особенно оттого, что она даже не узнала имени пограничника и не сказала ему своё.

Наступило лето, и острота воспоминаний постепенно притупилась, а потом и вовсе стёрлась. Бо́льшую часть каникул Алёна провела в Астрахани, в гостях у бабушки. Ирина Ивановна, мать Надежды Александровны, всю жизнь отдала педагогике, имела звание заслуженного учителя и до сих пор продолжала преподавательскую деятельность.

Бабушка ходила с Алёной в театры, музеи, на выставки и на прогулки. Девушка наконец-то отвлеклась от семейных проблем, перестала мучиться выбором и всякий раз уходить в себя при виде отца.

Даже то, что Ирина Ивановна постоянно подводила внучку к решению вопроса в пользу получения педагогического образования, не испортило Алёнке отдых. Девушка отстаивала собственное мнение: чем дальше, тем больше она склонялась к тому, что хочет стать стоматологом.

Алёне легко давались химия и биология, что в принципе является редкостью для учеников средней школы. Если не стоматологом, то можно ещё рентгенологом, либо медсестрой в рентген-кабинете. В общем, будущая выпускница бредила медициной.

Семья Андреевых отдавала себе отчёт в том, что попасть на бюджетное место в медицинский вуз — это задача даже не со звёздочкой, а с десятком-другим звёзд. Именно поэтому мать с отцом уже давно начали откладывать деньги на высшее образование дочери.

В один из сентябрьских дней, вернувшись домой из школы, Алёнка увидела маму, которая делала уборку в кухне.

— Мам, а ты почему дома? — с тревогой спросила девушка.

Надежда Александровна практически никогда не ходила на больничные, и увидеть её в будни дома раньше пяти часов вечера — это всё равно что увидеть невооружённым глазом созвездия в полуденном небе.

Мама обернулась от плиты, которую чистила, и Алёна увидела её бледное и заплаканное лицо. Внутри у девушки всё словно покрылось инеем: она поняла, что мама узнала о неверности отца. Однако всё оказалось гораздо хуже.

— Витю арестовали, — бесцветным голосом сообщила женщина. — Ты взрослая уже, дочка... Да и всё равно узнаешь от людей, ведь шила в мешке не утаишь. Он изменял мне, и уже довольно давно. Я догадывалась, конечно, но не хотела проверять... и верить в плохое не хотела.

Надежда села за стол, продолжая сжимать в руке губку, которой тёрла плиту, протяжно всхлипнула.

— Мам, ты... не думай об этом вообще! Ты самая лучшая и самая красивая!

Это была чистая правда: Надежду природа не обделила ни красотой, ни статью. Высокая, стройная, темноволосая, голубоглазая и белокожая... Алёнка часто мысленно сравнивала внешность мамы с внешностью сказочной Белоснежки.

Сама Алёна больше походила на родственников отца: и невысоким ростом, и густыми светлыми волосами, и огромными голубыми глазами. Но всё же некоторые черты мамы ей удалось унаследовать.

— Если бы только измена, доча, я бы, конечно, приложила все силы к тому, чтобы забыть и не думать об этом.

И тут девушка вспомнила: мама сказала, что отца арестовали!

— Мам, а что ещё случилось? — упавшим голосом спросила она.

— Сердечную подругу отца поймали на сбыте икры. Разумеется, имя поставщика было тут же раскрыто. Так всё сразу и всплыло.

Всё же браконьерство, которым периодически промышлял Виктор Григорьевич, подвело его под монастырь. Разумеется, Надежда не смогла бросиь мужа в такой ситуации, тем более, что во время ожидания суда у мужчины случился первый инфаркт.

Обошлось, восстановился. Все деньги, которые были отложены на образование Алёнки, ушли на погашение штрафов и оплату услуг адвоката. Виктор Григорьевич на год уехал в Соликамск, в колонию-поселение, а о том, чтобы пытаться поступить в медицинский вуз, Алёне велели забыть. Нужно реально оценивать ситуацию и свои возможности, — так ей сказали мама и бабушка. Лучше синица в руке.

Девушка переживала это молча, не спорила, но и не соглашалась. А ещё, хоть в таком и не принято признаваться, но себе-то можно... Она в глубине души была рада тому, что отец в какой-то мере получил причитающийся ему бумеранг. Не сел, и ладно. Зато у него есть время подумать и кое-что переоценить. А дома без него было даже как-то спокойнее, поскольку лёгким характером он никогда не отличался.

Разумеется, в сельской школе все знали о ситуации в семье Андреевых, но у окружающих хватало такта не говорить на эти темы с Надеждой Александровной, Алёной и Женей.

Жизнь шла своим чередом, и неумолимо приближались новогодние праздники. В школе планировались праздничный спектакль и бал-маскарад. По традиции на праздник было приглашено командование заставы, поскольку пограничники были в какой-то мере шефами школы, кураторами.

В спектакле Алёна исполняла роль Снежной Королевы. С костюмом повезло: одна из родственниц поделилась платьем, в котором ходила на выпускной. Синее, в пол, с блестящим лифом, — оно очень шло Алёне. Во всяком случае, десятиклассник Ванька Патласов, исполняющий роль Деда Мороза, почти не отходил от Снежной Королевы.

Девушка не могла понять, что это его так разобрало; они с детства были в одной компании друзей, и она никогда не смотрела на Патласова как на кавалера. Высокий и спортивный, этого не отнять, даже по сравнению с одиннадцатиклассниками. Однако он был на год моложе, и тогда это казалось Алёне непреодолимой пропастью.

Начало спектакля приближалось, и нужно было идти за кулисы, когда Алёнка заметила группу пограничников, стоявших у одного из окон в коридоре. И среди них был он, тот самый высокий зеленоглазый офицер, который дважды помог ей на «Зарнице». Девушка впервые с тех пор увидела его; в голове помутилось и что-то щёлкнуло. Ей захотелось непременно пройти мимо, чтобы он увидел её в красивом платье, а не в грязных трениках и старых кедах на два размера больше. Выпрямив спину и гордо подняв подбородок, Алёнка пошла по коридору.

Пограничник смеялся и о чём-то оживлённо рассказывал своим сослуживцам, но когда Алёнка шествовала мимо, ей удалось поймать его взгляд. Мужчина перестал смеяться, смотрел задумчиво, будто пытался что-то понять для себя, но так и не успел. Девушка прошла мимо и скрылась за кулисами.

Спектакль прошёл нормально, даже хорошо. Алёнка отыграла свою роль с вдохновением и без приключений, потому была исключительно довольна собой и всеми окружающими. Потом началась дискотека — тот самый бал-маскарад.

Ваня Патласов (уже в джемпере и в джинсах, а не в костюме Деда Мороза) опять оказался рядом и пригласил Алёну на первый же медленный танец. Потом остался стоять рядом и вскоре снова пригласил девушку.

Он так и не отходил от неё в течение всего вечера, пытаясь развлечь разговорами, вызвать на её лице улыбку. А Алёнка почти не слышала его, поскольку то и дело встречалась взглядом с высоким зеленоглазым пограничником.

Иван, судя по всему, что-то почувствовал и понял: все его стрелы летят мимо цели, а девушка, внимания которой он так усиленно добивается, вроде, улыбается, но смотрит словно сквозь него. Обернувшись, он увидел стоявших у противоположной стены пограничников. Лицо парня изменилось: напряглось и стало злым.

В этот момент в зале как раз стояла относительная тишина, поскольку ведущие проводили отбор желающих поучаствовать в конкурсной программе и побороться за призы.

— Ну конечно! — голос Ивана прозвучал громко и резко, многие начали оборачиваться, с интересом глядя на разворачивающееся действо. — И что я тут распинаюсь? Ты ведь только перед нами разыгрываешь недотрогу, правда, Андреева?

— Вань, ты чего?

И без того огромные глаза девушки округлились. Она впервые видела друга детства таким взвинченным и злым.

— Да ничего! Я ещё на «Зарнице» понял, что здесь нечисто! И что ты крутишь с офицерами, а перед нами спектакли устраиваешь, изображая скромницу и святошу!

Вокруг Алёны и Вани начал собираться народ, однако парня это ничуть не смутило, и он по-прежнему громко продолжал:

— Танька Плехова тогда на кроссе тоже ногу подвернула, но её никто не таскал на руках и не оказывал первую помощь!

Побледнев, Алёнка во все глаза смотрела на Ивана. Она не могла и не хотела оправдываться в том, чего не совершала, — не считала нужным. А в голове крутилась единственная мысль: «Господи, какой позор! А он всё видит и слышит...»

Неожиданно «зрители» расступились, и прямо перед Алёной и Ваней вырос тот самый пограничник, невольный виновник разыгравшегося скандала.

— Проблемы? — спокойно спросил у Ивана молодой мужчина.

— Да идите вы!.. — выкрикнул Патласов и почти бегом кинулся прочь из зала.

Офицер окинул взглядом собравшуюся толпу, и старшеклассники начали быстро расходиться. Вскоре он оказался практически один на один с Алёной.

— Ты в порядке? — спросил мужчина, с тревогой вглядываясь в лицо девушки. — Он тебя не обидел?

— Н-нет, — быстро покачала головой Алёна. — Простите, я пойду, пожалуй. Спасибо вам.

— Домой пойдёшь?

— Да, домой. Не хочу здесь оставаться.

— Тогда я провожу тебя, — безапелляционно заявил пограничник. — А то мало ли... Вдруг твоему незадачливому ухажёру ещё что-нибудь в голову взбредёт?

— Хорошо, — потупившись, кивнула девушка.

Сердце тяжело и гулко билось.

— Теперь я знаю твою фамилию, — улыбнулся провожатый, как только они вдвоём спустились с крыльца школы и пошли по тропинке к воротам. — Ты Андреева. Знаешь, а ведь я не сразу узнал тебя. Лишь позже понял, что ты та самая девочка с жуком.

— Я так и подумала. А я вас сразу узнала.

— Тогда почему не подошла?

— Что вы, как я...

— Ты стеснительная?

— Не всегда, но... Вы ведь были не один, а с сослуживцами, — Алёнка понимала, что отмазка получилась такая себе.

Понимала она также, что даже если бы он был в одиночестве, она бы никогда не решилась подойти первая.

— Как коленка? Зажила?

— Да, спасибо, всё хорошо.

— Кеды вернула?

— Вернула, — улыбнулась девушка. — Недавно заглядывала в ту самую коробку: они по-прежнему там лежат, ждут своего часа.

— А больше ничего не хочешь рассказать?

— О чём? — испуганно спросила Алёнка, почему-то сразу подумав об истории с отцом.

— Как тебя зовут, красавица? Или я буду к тебе обращаться по фамилии?

— Меня зовут Алёна.

— Алёна в смысле Алёна, или Алёна в смысле Елена?

— Так и зовут: Алёна.

— А я Дмитрий Шелестов. Можно Дима. Сколько тебе лет? Шестнадцать? Семнадцать?

— Шестнадцать. А вам?

— А мне двадцать четыре. Вот и познакомились. Надеюсь, ты живёшь не рядом со школой?

— Нет, не рядом, наоборот далеко, на другом конце села.

— Вот и хорошо, — кивнул Дмитрий.

— Почему хорошо? — удивилась наивная Алёнка.

— Погода хорошая, — улыбнулся провожатый. — Прогуляемся, проветримся.

Всю дорогу до дома Алёны они проговорили так, словно были знакомы тысячу лет. Прощаясь, девушка уже не чувствовала никакой напряжённости и совсем забыла о досадном инциденте, произошедшем на дискотеке.

Каникулы она вновь провела у бабушки в Астрахани, а в один из первых дней третьей четверти, выйдя из школы после уроков, увидела Дмитрия. Оказалось, что он пришёл не по делам, а ждёт именно её, Алёну.